Григорий Андреевич Неделько
Принцип 8
5/5
Дом Дикобраза стоял на пригорке, в стороне от других строений. Как объяснила Ежиха, хозяин любил уединение.
Подойдя к толстой двери, Ежиха решительно постучалась. Спустя какое-то время из дома раздалось недовольное бурчание, потом шаркающие шаги, а затем дверь медленно раскрылась и перед друзьями предстал Дикобраз, с его торчащими вверх длинными колючками.
– Та-ак, – проговорил тот, сразу же заметив Ежа.
Один иглокожий одарил другого оценивающим взглядом.
Наконец Дикобраз хмыкнул.
– Ладно. Проходите.
И уступил дорогу.
Они вошли внутрь небогато обставленного небольшого помещения. У дома не было даже второго этажа.
– Что привело вас в мою скромную обитель? – поинтересовался Дикобраз, садясь на стул и закидывая ноги на стол.
Ёжик понял, что время взять инициативу на себя. Он присел рядом и начал разговор с главного.
– Помоги нам, друг. Конечно, когда-то мы с тобой были по разные стороны баррикад, но теперь речь идёт не только о нас с тобой, а возможно – и весьма вероятно! – о целом Мире!..
И Ёжик в красках описал Дикобразу произошедшее: как начались катаклизмы, что они несли и почему от них необходимо избавиться. Дикобраз и сам всё это прекрасно понимал и всё-таки, прервав Ёжика, твёрдо сказал:
– Нет.
– Но почему?! – вскричал тот. – Забудь про обиды – мы должны объединиться перед лицом вселенской опасности!
– У меня нет на тебя обиды, – признался бывший рокер. – Просто мне неохота покидать свой дом. Я с ним сроднился.
– Это всё левые отмазки, скажем так.
– Может быть. Ну и что?
– Дай-ка я влеплю ему хорошую лечебную затрещину. – И Дубнер двинулся на Дикобраза.
Тот немедля вжался в стену.
– Подожди, – остановила рассвирепевшего бобра Ежиха.
Конечно, Дубнер не причинил бы зла Дикобразу, однако на карту было поставлено слишком многое, чтобы сейчас вдруг всё сорвалось.
– Вспомни о своих идеалах, – сказала Ежиха, обращаясь к картинно фыркнувшему Дикобразу, – о тех светлых и непреложных вещах, которые для тебя, по твоему же признанию, верх торжества правды и справедливости. Вспомни о дружбе, о взаимпомощи…
– Да помню я! Но что мы, мелкие существа, можем поделать против Мира?
– Дело не в Мире, а в нас, – сказал Ёжик. – По отдельности мы, может, и слабы, зато вместе способны на великое.
– Вот именно! – поддержала его Ежиха.
Дубнер кивнул.
Дикобраз пожевал губы.
– Я скучал без тебя, Ёжик, – произнёс он наконец, словно бы невпопад. – Наша группа распалась, как только распалась твоя. И я бы никогда больше не стал играть с тобой на одной сцене – это попросту бессмысленно. А вот помочь тебе… хм-м-м. – Дикобраз задумался.
Потом он вдруг пригладил свои длинные острые колючки, длиннее и острее, чем у Ёжика с Ежихой, и вскочил со стула. Стул с громким стуком опрокинулся на пол.
– Да где наша не пропадала! Даже за эти несколько дней мне осточертело быть одному. Что же, веди, Ёжик, и надеюсь, нам будет сопутствовать удача!
Ёж улыбнулся.
– Нет уж, веди ты: ты ведь знаешь, что нам нужно. Куда нам надо попасть.
– Знаю. А ещё я знаю того, кто вас отвезёт…
…– Нет, нет и нет! – категорически отказался кенгуру. – Я что, похож на самоубийцу?
– Похож, – ответил Дикобраз.
– Р-р-р!
– О’кей, о’кей, не злись. Но если бы ты не был самоубийцей, ты бы не купил ржавый дырявый кораблик и не сделал бы из него судно – эталон современного кораблестроения.
– Ты даже не представляешь, насколько прав.
– Ну тогда как? Согласен? Ведь риск – дело благородное!
В течение этого диалога Ёж со спутниками скромно стояли в сторонке и молчали, предоставив знакомому Кенга – так звали кенгуру – самому разруливать ситуацию.
– Неужели мне ещё и заплатят за это? – пробурчал Кенг.
– Ну конечно! – заверил Дикобраз. – Дубнер!
Теперь уже настал черёд бурчать Дубнера.
– Конечно, – не очень ласково заверил он.
– Ну… ладно. Хорошо, – согласился наконец кенгуру.
Ёжик с Ежихой обрадованно переглянулись.
– Идёмте на причал.
И Кенг повёл их.
Пока они шли через деревню – впрочем, как и в первый раз, когда следовали за Дикобразом на встречу с Кенгом, – никто не обратил внимания на пёструю компанию. Просто все сидели по домам, смотрели телевизор, пили квас – или что они там пили. И вовсе не горели желанием гулять по улице во время таких-то катаклизмов!
Вот они подошли к причалу. А у причала покачивался на волнах красавец-корабль, опутанный какими-то проводами, трубками, трубами, железками и прочим.
– Компьютеризированный и прочипованный, – с гордостью произнёс Кенг. – Забирайтесь на борт – я мигом домчу вас до Леса.
– Мигом необязательно – важнее, чтобы в целости, – уточнил Ёжик.
– Да не волнуйся ты так! – От смурного настроения «морского» кенгуру не осталось и следа после того, как он услышал про деньги и особенно после встречи с любимцем-кораблём, со своим детищем, которое он обожал больше всего на свете и любил, словно собственного ребёнка.
Корабль, за несколько лет, был приведён Кенгом в надлежащий вид, потом изменён до неузнаваемости, а потом оснащён компьютерной начинкой: от штурвала до кормы. Деньги кенгуру брал, продавая ненужные вещи, а за доставку ПК, мониторов, чипов, микросхем и прочего расплачивался с водителем маршрутного лайнера – поскрипывающего, покрытого пятнами ржавчины судёнышка.
Кенг хлопнул Ёжика по плечу и подтолкнул к кораблю.
– Поплыли!
Ёж, Ежиха и Дубнер забрались на палубу и перегнулись через толстое, надёжное ограждение, чтобы последний раз взглянуть на оставляемую ими землю и помахать на прощание Дикобразу. Тот ответил им тем же и пожелал счастливого пути.
Кенг прыгнул за руль.
– Отходим! – прокричал он.
И корабль без подготовки резко развернулся и рванул в глубь моря.
– Что-то мне подсказывает, – обратился Ёжик к Ежихе с Дубнером, – что поездочка обещает быть весёлой.
– Смотря что понимать под весёлостью, – заметил бобёр.
Ежиха промолчала.
А всё набирающий обороты суперкорабль мчал их дальше и дальше, в неспокойные воды моря Штормов, навстречу новым опасностям и приключениям.
Часть 7. Приключения
1/5
Этому путешествию-приключению, подобно предыдущим, не суждено было стать лёгкой прогулкой.
Кенг разогнался чуть ли не до световой скорости. Ёжик, стоя на носу сверхкорабля, играл на гитаре, по возможности расчищая путь. Ежиха с Дубнером находились чуть поодаль и о чём-то разговаривали.
Тут-то, в самый неожиданный момент, когда показалась над водой громада электростанции и казалось, что всё обойдётся без происшествий, происшествия и начались.
Был ли то очередной катаклизм или просто взъярилась погода, неясно, только море Штормов показало себя во всей красе. Налетел ураганный порыв, настолько внезапный и сильный, что не дал стоящей на палубе троице даже возможности куда-либо спрятаться. Легко, будто пушинки, подняв в воздух две фигурки с иголками и фигуру с толстым хвостом, ураган принялся играть и забавляться с ними.
У Ёжика помутилось в голове. Да и у кого бы не помутилось?
Ветер перебросил их слева направо, а потом справа налево, словно руки – горячую картошку. А после, «размахнувшись», запулил далеко вперёд.
– Ребята! Вы куда?! – только и расслышали они, после чего кричавший Кенг вместе с суперкораблём скрылись из виду.
Они пролетели над морем, они пролетели над сушей, они пронеслись над двумя человекообразными существами, которые были так редко теперь встречающимися здесь, в Мире, людьми. Деэволюционировавшими, обросшими шерстью людьми, держащими в руках некие ржавые атрибуты из своего далекого прошлого: кто ручку, кто кейс, кто телефон. Угукая и потрясая в воздухе кулаками, люди проводили пролетавших мимо животных дикими взглядами, а после вернулись к оставленным делам.
Впереди выросла толстенная сосна.
Ёжик зажмурился. Он понял: всё!
Но ветер, точно в насмешку, затормозил их полёт перед самым стволом и с силой обрушил троицу на землю. Вслед за чем, радостно завывая, умчался прочь.
– О-ох! – простонал Ёжик. – Все целы?
– Цела!
– Цел, слава яй…!
– Вот и хорошо.
Продолжая издавать стоны и чувствуя боль в разных местах, Ёжик встал и огляделся.
– Ну ничего себе! – выдохнул он.
– Что? – буркнул Дубнер, тоже поднимаясь. – Опять попали неведомо куда?
Ежиха поддержала его вопросительным взглядом.
– Напротив! Я превосходно знаю это место!
– Да ну?
– Ну да! Вон, – Ёжик ткнул пальчиком, – дом моих родителей!
– Это как же далеко нас занесло? – поинтересовалась Ежиха.
– Да уж далече, – ответил за Ёжика Дубнер. – Не знаю, как вы, а я потерялся во всех этих головокружительных пике. Никогда ещё не летал так быстро и так далеко. Да что там: вообще сам по себе раньше не летал! – Он по привычке расхохотался и хлопнул здоровенной ладонью по здоровенной ноге. – Ну что, ёжики, выбор, куда направиться дальше, у нас невелик. Верно?
Ёж с Ежихой кивнули.
И они все дружно зашагали в сторону симпатичного, окружённого ухоженным участком дома, где обитали отец и мать гитариста-приключенца.
2/5
Конечно, мама и папа были не готовы к приходу гостей, и, уж тем более, таких и особенно в свете разъярившихся в последнее время катаклизмов. Однако они были, безусловно, рады сыну и его спутникам.
Поздоровавшись с Ёжиком, обняв его и выразив в многочисленных «Ой-ёй!» и «Боже мой!» обеспокоенность его внешним видом и здоровьем, они, после того как Ёж не раз всячески заверил, что с ним всё в порядке, переключились на Ежиху, а потом на Дубнера.
– Когда ежата будут? – Отец подтолкнул Ёжика плечом.
– Па-ап.
– Ладно-ладно. Молчу-молчу. Так что, ты говоришь, привело вас сюда, да ещё в этакую непогоду?
И сызнова, уже втроём, они принялись пересказывать события прошедших дней и объяснять, зачем-почему и куда они спешат.
– На электроста-анцию… – протянула мама, явно недовольная и обеспокоенная идеей. – Но если вы правы и очаг катаклизмов находится там, это будет очень опасное путешествие.
– Мам, – не дал и рта раскрыть Дубнеру Ёжик, – ты только представь, что случится, если мы не поможем животным?! А ведь «Везеркастер» есть лишь у меня, и лишь со мной он резонирует в полную силу!
– Да-да. – Аргументы сына, как и любую мать, маму-ежиху, кажется, не убедили.
– Я пойду с ними, – решил тогда отец.
– Но…
– И никаких возражений, моя старушка. Относись к жизни, как к покеру: не рискнёшь – не выпадет флэш-рояль.
– Жизнь не карты.
– Это верно. Но ведь Ёжику уже выпал фулл-хауз. – И отец кивнул головой на скромно стоящую в стороне Ежиху.
Та смутилась ещё больше.
– Ну… – Мать не была до конца убеждена.
Но отец и не ждал этого.
– Решено! – сказал он.
Схватил с вешалки шляпу, нацепил плащ и вышел на улицу, бросив через плечо:
– Поспевайте за мной!
Дубнер с Ежихой вышли наружу.
– А где Ведро? – напоследок спросил у мамы Ёжик.
– Иногда гостит у нас, но больше ходит по домам, стараясь отыграться.
– Отыграться?
– Да. Безуспешно.
– Я ничего не слышал…
– Потом поговорим. – Мать улыбнулась. – Иди, сынок, спасай Мир.
– Ох, было бы это так просто.
– А ты как хотел? Думаешь, нам с папой просто было тебя растить?
На это возразить оказалось нечего.
В дверях появилась морда Дубнера.
– Ну ты где там застрял?
– Иду-иду!
И Ёжик припустил на улицу.
Они шли под проливным дождём, промокли и рисковали подхватить простуду или угодить в какую-нибудь ещё большую неприятность, но всё же добрались до Тайного Ущелья. Вообще-то оно только так называлось – как пройти к нему, знал любой школьник. Однако под Ущельем раскинулась военная база, где непрошеных гостей не жаловали, а потому бродить тут никто особо не рисковал.
У отца на базе был хороший знакомый, землеройка – точнее, землерой, по имени Ус. Окончивший высший технический и работавший тут изобретателем, он, разумеется, мог помочь ребятам в их исканиях.
– К Усу, – коротко бросил папа, когда они приблизились к проходной.
И стоявший там верзила охранник, чёрный как сажа горилла, мигом узнал ежа, улыбнулся ему уголком рта, обнажив очень крупные зубы – отчего у Ёжика побежали по коже мурашки, – и поднял шлагбаум.
Он прошли дальше. Миновали ангары, машины, некоторые из коих разъезжали, тогда как другие стояли на месте; прошагали мимо людей в форме, которым не было до визитёров никакого дела. И в конце концов, вошли в ангар, где расположился Ус.
– Здорово, Усатый! – сходу бросил отец.
Землерой, невысокое существо в характерной шляпе учёного и одежде военных цветов, оторвался от созерцания чертежей, разложенных на массивном столе, и повернулся на звук. В ангаре он был один – наверное, так лучше думалось.
– А-а, Укольчик! – в тон папе ответил Ус, и Ёжик хохотнул, услышав старое университетское прозвище отца. – Здорово-здорово. Рад приветствовать. А это кто с тобой? Ну, молодого Ёжика я припоминаю, конечно.
Что было странно, потому что раньше Ёжик никогда не встречался с Усом.
«Военная разведка», – понял гитарист.
– Это пополнение нашего семейства. – И папа-ёж хохотнул и подмигнул Усу.
Тот прищурился в ответ.
– И что же ты хочешь, отец семейства?
– Да вот надо сгонять кое-куда. По-быстрому. Туда-обратно. Да спасти Землю.
– Солидно. Это от катаклизмов, что ли?
– О, разведчики не дремлют. Так точно!
– Да какие разведчики: все знают, что твой суперзвезда Ёжик каким-то образом вызвал из небытия эти небесные аномалии.
– Ничего он не вызывал, – тут же занял оборонительную позицию отец.
– Ну хорошо, – не стал спорить Ус. – Не вызвал, так поспособствовал им. Скорее всего, несознательно. Так?
– Так.
– Хорошо… А куда, говоришь, надо смотаться?
– На электростанцию.
Ус пригладил усы.
– В самое пекло катаклизмов, надо полагать?
– А как ты догадался? – вопросом на вопрос ответил отец. – Или тебя это останавливает?
– Наоборот! Просто я оценил по достоинству риск и масштаб.
– Тогда пошли скорей: дело не терпит отлагательств!
3/5
В соседнем ангаре расположился самолёт – чудо современных науки и техники.
– А ничего, что мы позаимствуем это летающее божество? – осведомился Ёжик.
– Ничего-ничего, – уверил его Ус. – Мне за такое успешно выполненное задание ещё и «Героя» дадут.
– А если мы задание провалим?
– Кхм. Нет уж, давайте считать, что мы его выполним.
Они все, за исключением отца, сели в самолёт. Автоматически закрылась дверь. Папа-ёж, стоя неподалёку, махал им рукой.
– Мы скоро вернёмся! – обнадёжил Ёжик, впрочем, понимая, что папа не услышит его крик.
– Пристёгивайтесь, – посоветовал севший за руль с множеством рычагов, лампочек, кнопочек и переключателей Ус. – И если надо, держитесь покрепче. Взлетаем!
Отец, на всякий случай, отошёл в сторону.
В крыше ангара раскрылось огромное окно, специально предназначенное для вылетов.
Вдруг в самолёте заработала рация.
– Приём, – нажав кнопку, сказал техник.
– Ус, это генерал! – заговорил из рации хорошо поставленный, настоящий командирский голос. – До меня тут дошли сведения… С чего это ты вдруг решил вылететь на Спеце-1? Объяснись.
– Мой генерал, дело не терпит отлагательств. Речь о спасении самого Мира!
И он очень кратко пересказал причину их отлёта.
– Тогда ладно, – сменил гнев на милость генерал. – Только будь предельно осторожен.
– Не волнуйтесь, верну самолётик в лучшем виде, – пообещал Ус.
– Да я о пассажирах! – рявкнул генерал. – Где мы ещё отыщем такого Ёжика да с такой-то гитаркой? Всё, конец связи.
Рация умолкла.
– Ну, – сказал землеройка, – полетели?
И они вертикально рванули вверх.
Самолёт, виртуозно управляемый Усом, проскочил в щель в скале и выбрался на открытое пространство. У пассажиров от подобных кульбитов аж дух захватило. А уж когда выглянувшее из-за облаков солнце заиграло на золотистой обшивке и сплошь компьютерных внутренностях самолёта… от такой не виданной ранее красоты можно и ослепнуть.
Ёжик разинув рот наблюдал за фортелями, что выделывает Ус, и за тем, как стремительно проносится под ними земля. Игольчатый скрестил пальчики на удачу и всю дорогу боялся вернуть их в прежнее положение.
Но на сей раз дорога выдалась лёгкая, быстрая и удачная. Впереди показалась электростанция, и самолёт, заложив крутую дугу, приземлился в непосредственной близости от неё, на поляне.
– Спасибо! – искренне поблагодарил Ёжик.
– Пожалуйста, – отозвался Ус. – Только я с вами не пойду – буду сторожить Спец-1: сами понимаете, государственное имущество. Да и я скорее пригожусь здесь: вас и без того трое, а я в любой миг подхвачу и спасу от опасности.
Они согласились с ним.
Открылась автодверь, выехал трап, и трое авантюристов сбежали на землю. На тёмную от тени туч, покрытую вязким туманом землю.
– Ой, – выразился Ёжик.
И остальные молча с ним согласились: у них тоже появилось это чувство. Точнее говоря, предчувствие. Не обещавшее, увы, лёгкого исхода завершительной фазы их приключения.
Завершительной ли? Они, учитывая произошедшее в прошлом, всё больше в этом сомневались.
4/5
Только троица преодолела расцвечиваемую сиянием молний поляну и полукруглую дыру входа, открытую то ли вездесущим ураганным ветром, то ли временем, и собралась пройти внутрь впечатляюще и мистически выглядевшей, особенно в свете множества ярких вспышек, электростанции, как тот же ветер, бесконечный неутомимый противник, разрушил их планы. Налетев на здание, он сконцентрировал всю мощь в одном «пучке» и обрушил этот «кулак» на вход. Неистово загремев и застучав, вход обрушился, перекрыв доступ.
Ежи и Дубнер инстинктивно отшатнулись.
– Ну, – сказал потом Дубнер, печально созерцая следы случившегося, – и как мы туда попадём?
– Хм. – Ёжик почесал подбородок. – Вообще-то… есть у меня одна идейка…
И, перекинув гитару на грудь, он начал играть.
И играл он так, как никогда раньше. Это не было красиво и мелодично, но исполнение вышло столь виртуозным, что слушатели задохнулись от восхищения. Его тонкие пальцы бегали и бегали по струнам: с шестой на первую и обратно, с пятой на первую, с четвёртой на вторую, после с четвёртой на первую… и так далее. Безостановочными пассажами и свипами Ёжик сворчивал в бараний рог реальность.
И свернул-таки.
Локальный смерч закружился вокруг них, заставив кого-то вздрогнуть, а кого-то и вскрикнуть от неожиданности. Затем их подняло и зашвырнуло – прямо на крышу.
Ёжик прекратил играть – и тем совершил, наверное, самую большую ошибку. Смерч тотчас развоплотился, а они трое с воплями попадали на жёсткую проржавевшую крышу.
Раздался душераздирающий треск…
– О нет!
– Что, Ёжик, я что-то себе сломал? – тут же откликнулся Дубнер. – Или ты?
– Нет, – простонал Ёж.
– Ежиха?
– Да нет же, она в порядке. А вот гитара!..
И правда, цельный «Дубнер Везеркастер» сейчас, после того как упал на крышу и на него всей массой с верхотуры приземлился Ёжик, представлял собой не более, чем две разрозненные половинки: гриф и деку. Починке гитара явно не подлежала…
– Что же теперь делать? – запричитал Ёжик. – Он же наша единственная надежда.
– Был таковой, – поправил Дубнер. – А ну хорош ныть. Выпутаемся! Не зря же мы забирались в этакую даль.
Он схватил не выпускавшего из рук обломки гитары Ёжика в охапку и втолкнул в открытый дверной проём находящейся на крыше пристройки. Распахнутая дверь словно бы приглашала путешественников в те загадочные места, что скрывались за ней. Зачем? Хороший вопрос…
Убедившись, что и Ёжик, и Ежиха внутри, Дубнер закрыл плохо слушавшуюся, протестующе скрипящую дверь и, силой вырвав у Ежа гриф собственноручно сделанной гитары – звякнули выскакивающие из пазов струны, – заблокировал им проход.
– Теперь ветру и грозе нас не достать… какое -то время, – оповестил Дубнер.
И, насвистывая, словно бы ничего не случилось, направился вглубь тёмных, не освещаемых коридоров. Ежиха пошла за ним, то и дело оглядываясь на Ёжика; тот же плёлся медленно, удручённо, вынужденный постоянно переходить с шага на бег и обратно.
«Что же нам делать? – не останавливаясь, повторялась в голове мысль. – Что же нам теперь делать?»
5/5
– Не унывай, – обратился к Ёжику Дубнер спустя час блуждания по чёрным, покрытым неизвестно чем коридорам; тут постоянно что-то громыхало и скрипело, кто-то бегал по стенам, а неистовствующий снаружи гром грозился вот-вот обрушить электростанцию. – Чему быть, того не миновать. Нельзя терять присутствия духа. Этому, кстати, я научился у тебя.
– Да? – не поверил Ёж.
– Да. Только никому не говори.
И Дубнер дружески хлопнул Ёжика по плечу и подмигнул.
Тот, не в силах расстаться с оставшейся от гитары декой, сильнее прижал её к себе.
Они ещё немного поплутали по электростанции, в результате чего Дубнер ушибся коленкой о какую-то выпирающую железку, на Ежиху чуть не свалилась отвалившаяся от потолка деталь, а Ёжик одной ногой провалился под находящуюся на последнем «издыхании» лестницу.
Тут впереди показалась очередная дверь, на сей раз не сломанная и не закрытая.
– Выглядит многообещающе, – сказал Дубнер.
Он, соблюдая меры предосторожности, заглянул в помещение.
– О! Это же пункт управления! – радостно уведомил бобёр. – Отли-ичненько…
– А ты уверен, что справишься? – решил уточнить бывший гитарист.
– Это чтобы я, электрик, и не справился?
– Да, но…
– Да за меня не волнуйся!
– Вообще-то я волнуюсь не только за тебя, но ещё и за нас всех, – пояснил Ёж, – и за тех, кто остался снаружи. Мы – их единственная и последняя надежда.
– Хорош уже распускать нюни, Ежидза. Справились с предыдущими проблемами – справимся и с этой, – убедительно произнёс Дубнер.
Он плюхнулся в кресло управляющего; оно недовольно, резко скрипнуло. Кто-то выскочил из-под обшивки и побежал по плечу Дубнера. «Продюсер» молча смахнул его аккуратным щелчком мощных пальцев.
Ёжик с Ежихой окинули взглядом комнату управления, содрогнулись и, бессознательно потянувшись друг к другу, обнялись. Удивительно, как настолько ржавое и старое помещение могло не то что возвышаться, а вообще существовать.
– Сейчас мы разберёмся, что тут к чему, – приговаривал тем временем Дубнер. – Вот эта кнопка, кажется… А, нет… А может, вот эта?.. А-ага-а… Так, а если… О-ёй!.. Тогда сюда… Сломалось? Не беда! Тогда сюда!.. Вот! Да-а!..
– Что ты делаешь? – спросил Ёжик.
– Пытаюсь отключить проклятую штуковину, – ответил Дубнер. – Представляешь, она, судя по показаниям всё ещё функционирующих приборов, всё это время работала! Только… в каком-то странном режиме. Словно бы в режиме ожидания. Будто специально ждала всех этих катаклизмов, чтобы помочь им проявиться и подзарядить энергией…
И тут у Ежа родилась идея.
– А что если, – проговорил он, – сделать наоборот?
– То есть? Поясни.
– Ну, направить силу электростанции не вне, а внутрь.
– Засосать энергию, что она дала катаклизмам?
– Да!
– Хм-м… А это мысль, мой гений-ёжик!
И Дубнер стал бить по клавишам, говоря: «И почему ни кнопки не горели, ни оповещения ответственным лицам не приходили? Всё это весьма странно. Ну да вся ситуация более чем странна».
– ММММ, – вдруг загудело что-то.
– Звук ММММ! – воскликнул Ёжик.
В ту же секунду зал озарился сиянием сотен огоньков и лампочек, разноцветных; ярких и не очень; помигивающих и нет.
– Не хватает ЖЖЖЖ, – сквозь зубы произнёс Дубнер.
Дёрнул особенно ржавый рычаг.
И раздался ЖЖЖЖ!
– А теперь… – Бобёр повернулся к Ёжику. – Я был рад путешествовать с тобой.
– Я то… – начал тот и сразу замолчал. – Стоп. Что значит «был»?
– Готов? – хитро осведомился Дубнер.
Ёжик выпучил глаза.
– Нет!!!
– Тогда погнали!!!
И Дубнер передвинул последний рычаг.
Снаружи что-то оглушительно загрохотало. Здание электростанции заходило ходуном. Его крыша, как увидели все трое на внезапно загоревшемся, превосходившем другие по величине экране, распалась на несколько частей. Эти части, осыпая ржавую труху, родили ослепительное голубовато-белое свечение. Шар, получившийся в результате, увеличивался в размерах – и останавливаться не собирался. Он всё рос и рос, и вот наконец его край показался в оконном проёме. Остатки стекла со звоном вылетели.
– Ну вот, – резюмировал Дубнер.
Гвалт вокруг поднялся несусветный. Звук катаклизмов перехлестнулся со «звучанием» трясущейся в «эпилептическом припадке» электростанции. У всех заложило уши.
– А дальше? – прокричал Ёжик.
– А дальше не знаю!
Ежиха крепче прижалась к экс-гитаристу. И это придало Ёжику сил и решимости.
– А я знаю!
Мягко отстранив Ежиху, он разбежался, размахнулся, подпрыгнул – и бросил остатки гитары прямиком в продолжавший разрастаться шар энергии.
Последним, что увидел Ёжик – после того как рухнул на пол и отбил себе оставшиеся части тела, – были молнии и тучи, и обретшие плотность ветра, и солнечные лучи, погружавшиеся в энергетический шар. Затем – вспышка-взрыв! Все оглохли, все ослепли, на всех навалилась невероятная тяжесть. Стало невыносимо жарко.
И тогда, вдруг… всё прекратилось.
На мир – в крайнем случае, их мир – опустилась беспробудная тьма забытья.
