Gokudo Yakudzaki
Одзёсама
После его слов из правого глаза мамы вытекла небольшая слеза. Показатели начали подниматься. Я позвала доктора. Он был удивлён и задавал вопросы.
– Доктор, это сила слов и материнская любовь. Вот, что происходит, когда между матерью и детьми есть неразрывная и интуитивная связь.
Наступил апрель, я продолжала обучаться в университете и ходила на дополнительные занятия по банковскому делу. Осаму предложил мне это, я не стала отказываться. Всё в этом мире крутится вокруг денег, нужно быть в курсе событий, чтобы не остаться без йены в кармане. По началу, все эти цифры никак не укладывались в моей голове, но на третий месяц обучения всё стало понятнее.
Маме стало намного лучше, врачи говорят, что уже к лету её организм восстановится, и она придёт в сознание. Ичиро начал ходить и улетел в Таиланд, чтобы пройти курс реабилитации. Конечно же, это должно было оставаться в тайне, даже от отца. Отец… Он никогда не выходил ко мне на встречу в тюрьме. Я нашла выход из положения и стала писать ему письма, оставляя на месте свидания. Я сидела в этой комнате ровно столько времени, сколько давали полицейские. Но отец игнорировал эти встречи. Холодные лучи света падали сквозь решётку на окне. Я ждала до последней секунды, но отец не заходил. Никто не знает, читает ли отец мои письма или нет. Но мне важно поддерживать с ним связь.
– Опять не вышел? – На выходе спросил молодой дежурный.
– Нет, – я покачала головой.
– Каждую пятницу в одно и то же время. Вы не устали? Если ваш отец не хочет, не испытывайте ни его, ни себя.
– Бабочка никогда не устанет биться об лампочку. Она не знает, что этот свет сожжёт её крылья, но ей хочется стать частью его.
– Что же вы хотите этим сказать?
– Жертвуя собой – человек обретает верх над своими мыслями и становится, не победим. Убившего себя – никто убить не сможет, – я поклонилась.
Спокойное время длилось недолго. В середине мая Сабуро посадили под следствие. Это была кричащая статья.
«Сутенёрство. Изнасилование. Убийство. Наркотики». Прочитав это из моих рук выпала кружка с водой. Инспектор только кидал в меня законами, которые, как каша перемешались в моей голове.
– Господин Ивата, вы уверены, что это сделал мой брат? Наркотики, да… Это началось давно, но всё остальное…
– Цубурая – сан, я всё понимаю, но и вы меня поймите, вы же будущий прокурор, – инспектор поднял стеклянную кружку с пола. – Личность девушки, – Ивата – сан отвёл взгляд на хрустальную вазу, – она внебрачная дочь Кояна.
– Кояна?! – Меня изнутри ударило током.
– Мне вас жаль, у вас мать болеет, отец в тюрьме. Вам будет сложно сопротивляться одной. Подпишите, что вы согласны со всем выше написанным, – инспектор положил передо мной лист бумаги и ручку.
– Вы же понимаете, что это сделал другой человек? Я права?! Господин Ивата?!
– Подпишите.
– Я ничего подписывать не буду! Мне нужна встреча с братом. Адвоката я найду. Вы не имеете права закрывать дело и сажать человека в тюрьму без доказательств. А то, что у вас написано – бред сумасшедшего!
Мне удалось выбить из инспектора десять минут свидания с братом. Сабуро привели в наручниках.
– Вот такие дела сестрёнка, – вздохнул он.
– Это сделал ты?
– Не помню. Я вообще не помню, что происходило за последние две недели.
– Ты знал, что она дочь Кояна?
– Нет.
– А сутенёрство?
– Нет.
– Ты совсем ничего не помнишь?
– Нет.
– Тебе нужно потерпеть и напряги мозги. Где ты был, куда ходил, с кем. Если этих зацепок не будет, то дело закроют, а тебя посадят на пожизненное.
– Сестра, вытащи меня из этого ада, – Сабуро схватил меня за руку.
Я вышла из отделения полиции, напротив стоял чёрный «Mercedes». Я сразу поняла, что это автомобиль Кояна. Надев чёрные очки, я быстро зашагала по тротуару. «Mercedes» преследовал меня. Я остановилась, из машины вышел мужчина, он подошёл ко мне сзади. Я достала досу из-за пояса. Когда он схватил меня за плечи, я со всего размаха воткнула досу ему в шею. Мне удалось попасть в артерию. Освободившись от него, я побежала. За мной гнался водитель, но потерял в огромном потоке людей. Мне повезло, что сейчас был час пик, и людей стало ещё больше. Смешавшись с толпой, я доехала до своего района на метро. Оставаться в доме было страшно, я позвонила Осаму, и он дал мне ключи от своей квартиры, чтобы обезопасить мою жизнь. Осаму расследовал убийство Джиро и дело Сабуро. В делах были все прямые улики, но без подтверждений. Расследование не было закрыто, оно даже не началось. У Джиро был след от верёвки на шее и земля под ногтями. Было только два варианта: либо брата намеренно убили, либо он с кем – то подрался. Но зачем полицейские приписали ему смерть от наркотиков? К чему этот цирк… В его крови был обнаружен наркотик, но другой. Брат курил марихуану, но не кололся. Наркотик в крови был быстро выводившимся из организма. Таким обычно колятся те, кто скрывается от закона, Джиро это было ни к чему. Есть предположения, что вещество ему вкололи, когда он был без сознания. Преступники заметали следы, как могли.
А когда Осаму разбирался с делом Сабуро и обнаружил одну неточность. Девушек перевозили из Индонезии, Малайзии, Вьетнама и Таиланда в Корею, Китай и Японию, каждые три месяца поставщики менялись, они, словно исчезали или их убивали… Сабуро в марте отдыхал на Мальдивах, и в это время произошло новое поступление девушек из Гонконга и Малайзии. На всех документах стояла печать брата. Доказательств снова не было. Но есть интересная деталь. Этим же рейсом отправляли героин Датэ и Тэджо. Именно с этого места палёный наркотик незаконно распространялся по всей Юго-восточной Азии. Чтобы доказать невиновность брата, нужно будет достать фальшивые печати, которыми пользуются на границе. А так же найти тех, кто придумал этот проект по сутенёрству.
С дочерью Кояна всё запутанно. Она действительно встречалась с Сабуро, но их видели только в клубах. Нельзя исключать, что они были близки, но зачем ему убивать свою девушку? Как известно, смерть девушки наступила от шока при изнасиловании. До этого в крови девушки были обнаружены странные препараты, которые куда-то пропали. На её теле были множественные следы от верёвок. Она была на год младше меня. Коян скрывал свою дочь, а тут такой инцидент, ещё и моя семья замешана. После таких мыслей было страшно выходить на улицу. Постоянное ношение досу вошло в мою привычку. Этот нож прирос ко мне. Им было легче нанести смертельный удар. Это оружие было не таким заметным, но и маленьким его назвать нельзя.
Я начала планировать своё собственное расследование втайне от Осаму и Сабуро. Меня бы не отпустили на такую опасную миссию, но мне нельзя было сидеть, сложа руки. Осаму хорошо вел расследование, и многое выяснил, но этого было недостаточно. Он искал на поверхности, а самое главное находилось внутри. Немало времени я потратила на составление плана, который должен начать действовать уже через два месяца. Нужно было просчитать все варианты, чтобы быть готовой к любым поворотам судьбы. Я готова стать товаром, чтобы достать доказательства, которые спасут моего брата.
В конце мая Осаму решил познакомить меня с якудза, которые работали на наш клан. Он сказал, что уже пора показать своё лицо тем, кто считал меня обычной девушкой из богатой семьи.
Перед моими глазами стояли больше 50 – ти мужчин с разными наколками. Я неосознанно отступила назад от таких озлобленных взглядов в мою сторону.
– Все эти якудза – подчинённые твоего отца. В этом здании лишь часть мужчин. Твой отец контролирует больше десяти тысяч якудза, эти – основные, – Осаму дал мне сниску ключей. – Спускайся к ним и скажи, что ты дочь Горо – сана, теперь они принадлежат тебе.
– Я боюсь, – с мольбой в глазах, я подняла голову на Осаму.
– Будешь бояться, и Датэ отнимет последнее, что есть у тебя. Вперёд! – он толкнул меня в спину. – Или сейчас это сделаешь ты, или это сделает он. И не смей искать защиту в моих глазах, я твоя правая рука, как и у твоего отца. Действуй, Ацу – сама.
Я сделала один шаг вперёд, мужчины надменно ухмылялись.
– Господа, – собрав всю волю в кулак, уверенным голосом произнесла я. – Ситуация сложилась нелёгкая, – паника и неуверенность практически сдавливали горло, но я старалась не подавать виду. Умом я понимала, что нельзя при первом знакомстве показать свой страх и свою слабость, иначе мне не добиться уважения от этих сильных мужчин, а я хотела, чтобы они не только подчинялись мне, но и боялись. Поэтому сложив руки на груди, чтобы не было видно, как дрожат пальцы, я продолжила… – Господин Горо – в тюрьме. Госпожа Хитоми – попала в больницу. Ичиро – сан – завязал с кланом и передал все свои ценные бумаги мне. Он уехал в Таиланд и просил, чтобы никто не тревожил его. Ичиро – сан, больше не имеет никакого отношения к нам. Джиро – сан – мёртв. Сабуро – сан – находится под следствием. Широ – сан – улетел в другую страну и не хочет продолжать дело отца. Так полу…
Мою речь прервал мужчина с короткой стрижкой.
– А ты кто такая? Откуда ты свалилась на нашу голову?! Осаму – сан, скажи этой тикусё, чтобы уносила ноги отсюда, иначе будет хуже.
– Господин? – я вопросительно посмотрела на мужчину, нахмурив брови.
– Рёта, – с усмешкой ответил он.
– Рёта – сан, кто вы, что говорите за всех здесь присутствующих? – спросила я.
– Я вакагасира – хоса, а ты кто?!
– Цубурая Ацу, дочь господина Горо.
– Это мы уже знаем. А что ты здесь забыла? Иди дома в куклы играй, – пафосно сказал Рёта. – Думаешь, что будешь управлять нами? Мы не нуждаемся в таком оябуне.
– Я временно замещаю своего отца.
– Мы не будем тебе подчиняться, ясно?! Осаму, почему молчишь?!
– Она прямая наследница, – на губах Осаму пробежала приятная улыбка, которую он ловко сменил на угрюмый вид.
– Правило номер один, – начала я, переборов раздражение, – Все должны беспрекословно слушаться и выполнять мои приказы, указания, прось…
– Девочка, у тебя в голове дырки нет?
– Смените тон, господин Рёта, – внутренне съежившись от посылаемого в мою сторону негатива, произнесла я.
– Куда вся информация от меня утекает?! – он небрежно ударил меня по голове. – Пошла вон! Нам такая не нужна! Сиди дома и готовь мисо, женщина!
– Вы не можете так оскорбительно раздавать мне приказы. Я вам не жена, я ваш оябун. Не смейте трогать меня! – сжав кулаки, я гневно уставилась на мужчину.
– Заткнись! – белки глаз Рёты покраснели. – Ты нелепа в своем желании управлять нами! Действительно думаешь, что сможешь возглавить мафию?! – выплюнул слова он мне в лицо.
После этих слов в мужском коллективе послышался смех. Я решительно подошла к Осаму.
– Катись! – Крикнул кто-то из мужчин.
– Хочешь уйти просто так? – Удивился Осаму, не сразу поняв мои действия.
– Дайте мне тяка.
Осаму протянул мне свой пистолет. Я проверила магазин, там было два патрона. Сняв тяка с предохранителя, я снова подошла к Рёте.
– У кого нибудь есть яблоко или банка? – Решительно спросила я.
– Женщина с оружием, – Рёта засмеялся.
Один из мужчин дал мне зелёное яблоко.
– Кто готов положить его себе на голову? – Я внимательно наблюдала за реакцией парней, в основном все они были настроены скептически, но были и те, что смотрели с сомнением.
– Она сумасшедшая!
– Хочет убить кого-то?!
– Ты женщина!
– Ненормальная! Иди отсюда!
– Тяка не игрушка, Осаму – сан, заберите оружие у девушки!– выкрикнул Рёта.
– Так что? – не обращая внимание на выкрики из толпы, уточнила я.
– Я готов, – Осаму подошёл ко мне. Взяв яблоко, он отошёл на несколько шагов назад и положил фрукт себе на голову. Опустив руки, он решительно посмотрел на меня.
– Господин, она же не умеет стрелять. Баба с пистолем, хуже атомной войны! Да, что там атомной, ядерной! – Рёта начал паниковать.
– Не стоит судить человека по внешнему виду или полу, – спокойно ответил Осаму.
– Но, господ…
– Ацу, стреляй, – без эмоций произнёс Осаму.
Я приготовилась стрелять, все мужчины отошли в разные стороны. Я выдохнула и нажала на курок. Выстрел, дым, тишина. Только спустя пару секунд послышались удивлённые возгласы. От яблока ничего не осталось, Осаму стряхнул с волос ошмётки кожуры и посмотрел на меня с гордостью. Это и дало мне понять, что такое истинное доверие.
– Завтра в десять утра собрание, не опаздывайте, мальчики, – я отдала тяка Осаму и пошла к выходу.
На следующее утро, я стояла перед зеркалом в красном платье с большим вырезом в области ключиц и декольте.
Макияж пришлось делать подобно образу, который подобрал Осаму. Завершили образ красные босоножки с устойчивым, но высоким каблуком. Я ещё раз придирчиво осмотрела себя в зеркале и поправила прядь волос.
– Готова? – Ко мне в комнату заглянул Осаму.
– Да, – с лёгкостью выдохнула я. Взяв в правую руку красную шляпу с широкими полями, я надела её на голову.
Мы вышли во двор. Стоял прекрасный весенний день, в нашем саду уже вовсю цвели пионы.
– Без них образ выглядит просто, – Осаму протянул мне чёрные очки. – И ещё, – он достал из чёрного пакета белую коробку прямоугольной формы. В ней лежал красный именной пистолет. Мой. И больше ничей. Мне было неловко брать такой дорогой подарок.
– С днём рождения, Ацу. Тебе сегодня 21, поздравляю! – Осаму обнял меня.
– Вы делали его на заказ? – Я с восхищением посмотрела на тяка.
– Да. Модель та же, что у меня и твоего отца. Я заказал его у самого известного мастера, потому что ты достойна лучшего тяка.
– А стоимость такой игрушки? – смутившись, спросила я и села в салон автомобиля.
– Стоимость подарков держится в строгом секрете, – Осаму мягко улыбнулся и завел мотор. – Как настрой?
– Боевой.
– Нужную речь я подготовил. Прости, пока мы едем. Тебе нужно раздать приказы и проверить пару бумаг. С последним, я помогу. А так же запастись нервными клетками, они тебе пригодятся. Ни пуха!
– К черту, – я приоткрыла окно.
Мы приехали на место спустя двадцать минут. Это был офис отца, кабинет строго в стиле барокко. Я была здесь раньше, но никогда не обращала внимания на интерьер. А сегодня мне захотелось рассмотреть, где я буду работать. Окна до пола, много света, все роскошно, как в королевском дворце. Замысловатость стиля, позолоченные фальшь колоны и декоративные фигуры в углах помещения. Все роскошно и богато. Однако при этом у нас в доме был минимализм, потому что отец всегда утверждал, что не любит вычурность.
Я села в кресло, за окном был солнечный день. У всех свой путь и к чему он ведёт – не знает никто.
В кабинет зашли десять мужчин, среди них я узнала Рёту. Зачитав список, я поставила свою личную печать и роспись на документах. Мужчины так же поставили свои печати. Они смотрели на меня недоброжелательными взглядами и что-то бурчали себе под нос, они подчинились мне, но не смирились, думаю, мне будет нелегко завоевать их доверие. Осаму кто-то позвонил, и он вышел из кабинета. Девять мужчин повторили его действия и разошлись. Один остался в кабинете. Он был моложе остальных, но старше меня на 6-9 лет. Он подошёл к столу, за которым сидела я.
– Я Такэро. Помните, вчера я дал вам яблоко, – произнёс он.
– У вас остались вопросы?
– Да.
– Говорите, у меня мало времени.
– У вас есть жених?
– Когда освобожу пост оябуна, мы обязательно встретимся за чашкой чая в кафе.
– Простите, что вчера смеялся над вами, – Такэро низко поклонился. – Я только сейчас понял, что вы необычная девушка. Если вам нужен водитель, – он положил на стол свою визитку. – Рад буду помочь!
– Такэро, все уже поехали, а ты чего тут зависаешь? – Осаму зашёл в кабинет.
– Извините, не прав! До встречи, Ацу – сан, – парень снова поклонился и закрыл за собой дверь.
– Не успела стать главной, а от женихов отбоя нет, – Осаму улыбнулся. – Поехали, теперь тебя нужно представить всем членам клана, а потом заехать в банк твоего отца.
– Это все планы на сегодня?
– Да. Но если хочешь, можешь вечером поехать в ресторан.
– Поужинаю дома, – я надела очки.
Придвинув стул к столу и захватив шляпу, я достала ключи от кабинета и аккуратно закрыла замок. Осаму уже стоял возле автомобиля, открывая мне дверь. Я села рядом с ним.
Сегодня было прекрасно всё, не из-за того, что сегодня мой день рождения, а только потому, что иногда случаются ясные дни, которые не зависят от нас.
На общем собрании всех членов клана, я зачитала устав якудза и вступила во временную должность оябуна. Мужчины по – прежнему считали меня куклой, которая не в состоянии управлять группировкой. После этого моя жизнь перестала быть прежней. В моей голове, кроме учёбы хранилась более ценная информация, о которой знали только три человека: я, Осаму и мой отец. Я думала, что работа оябуна проста – дать указание своим подчинённым, и они всё сделают за тебя, но это оказалось не так. Всё было гораздо сложнее. Приходилось просматривать много бумаг, читать договора, проверять все документы на подлинность, вникать в тонкости ведения бизнеса. А только потом мы выезжали на осмотр и контроль подчинённых нам округов. Каждый день были встречи и деловые переговоры. Все эти «старые коршуны» ухмылялись, когда видели меня. Им было смешно от того, что я, юная девушка влилась в мир якудза и не просто так, а заняла пост своего отца. Они уважали и боялись моего отца, но меня не воспринимали, кроме как девицей, которой место на кухне. В разговоре, эти мужчины часто кидали мне намёки насчёт моего возраста и опыта. Внутренне я злилась, переживала смогу ли сдержаться, иногда паниковала, но не пыталась им ничего доказывать. Вежливая улыбка, прямая спина и поклон. Эти три вещи, которые помогали мне держаться на плаву. Осаму сказал, что если я позволю обидеть себя хоть один раз, то эти люди не остановятся, чтобы утопить меня. Он всегда был рядом, помогал мне в том, чего я не понимала, подсказывал и поддерживал, когда видел, что я хочу сдаться. Кабинет отца стал мне почти вторым домом, в нем мы решали самые острые вопросы и темы, планировали дальнейшие действия, обсуждали мелкие вопросы и крупные мероприятия. Я часто оставалась ночевать в офисе, чтобы с утра разобраться с мыслями и понять, как идут дела. Голова часто болела, мне пришлось вливать в неё чуждую для меня информацию. Без риска – нет жажды наслаждения…
Тэджо Миябэ имеет 50 процентов со всех продаж по Азии, Кано Датэ тоже. Естественно все деньги вложены в ценные бумаги и акции. Коян состоял в их контрабанде, у него было 30 процентов, но, когда Коян ушёл от них, то продал проценты Датэ. Главные торговые пути: Гонконг, Китай, Южная Корея, Япония, Малайзия, Вьетнам, Индонезия, Таиланд и Тайвань.
У Датэ есть часть качественной формулы героина, но он поставляет палёный в тайне от китайского оябуна. Тэджо также имеет к этому отношение, но не знает про формулу. Датэ нужна формула чтобы поставлять героин в Европу за пределы Азии. У Кояна свои пути вывоза героина по Азии. Его контрабанда такая же некачественная, как и у Тэджо с Датэ. У моего отца есть формула качественного героина, но он не торгует запретными веществами за границей. Он создал приказ, по которому те, кто начнут продажу его наркотиков в Европе или Америке будут немедленно убиты. Датэ похитил лишь часть формулы отца, он до сих пор не может подобрать нужных элементов, чтобы создать героин, который будет идентичен героину моего отца. Где находится оригинал формулы, не знает никто, кроме моего отца. На разных ресурсах разбросаны лишь догадки к реальной формуле, там нет ни малейшего сходства. Лаборатория, где разрабатывают наркотик – неизвестна. Она может находиться в Японии или в Китае, а возможно и в Европе. Отец тщательно скрывает это. Если формула попадёт не в те руки, то начнётся настоящий хаос по всему миру из-за алчности людей.
Настал день моей операции «Мышеловка для кота». Я узнала, куда и когда направляются корабли за женщинами «под прикрытием», на деле же они перевозили контрабанду Тэджо и Датэ. Мне нужно было узнать, кто использует печать моего брата, чтобы очернить его совесть и посадить в тюрьму, отведя от себя подозрения.
Поздно ночью, я пробралась на стоянку кораблей. Было около полуночи, в порту ходили несколько мужчин. Моей задачей было попасть на судно, которое отправлялось в Гонконг, а затем в Пекин, незамеченной. Я так долго прорабатывала этот процесс в голове, что попала на корабль без особых проблем. Включив диктофон и портативную камеру в часах, я спряталась и стала ждать. Ближе к двум часам ночи на судно начали загружать товар. Прислушиваясь к разговорам мужчин, что сновали туда – сюда с закрытыми коробками, я услышала, что на этом корабле переправят десять тонн героина. Когда весь товар был загружен, и грузовое отделение опустело, я вылезла из укрытия и начала осматривать и фотографировать груз. На коробках было написано, что это безобидные лекарства. Когда корабль прибыл в Гонконг, мужчины выгрузили часть груза. Потом в помещение стали заводить девушек, их было около сорока. Остановка была тридцать минут, потом корабль отправился в Пекин. У меня было мало времени. Достав из рюкзака платье, я порвала его, чтобы мой вид не отличался от новоприбывших, которых перевозили в Пекин. Мне удалось найти девушку, которая знала японский язык, остальные говорили на плохом английском, но я пыталась расспросить их, чтобы у меня был хотя-бы какой-то компромат на Тэджо и Датэ. Весь разговор записывался. За столь короткое время, я получила ценную информацию.
Всех девушек заманивали под предлогом работы в крупной фирме. Одна из них сумела своровать копии документов, которые подписывала. Она отдала листы мне. Всё было написано на японском языке. В этих бумагах фигурировали имена Датэ и Тэджо. Я не увидела ничего тайного в документах или самая главная часть не показывалась жертвам. Скорее всего, подпись ставилась через коперную бумагу, чтобы было меньше вопросов. Я сложила листы и заложила под стельку в туфлях. Девушкам обещали бесплатное обучение в университете и жилье. Казалось бы, что это сразу похоже на ложь, но как мне стало ясно – в этом мире осталось много глупых людей, которые беспрекословно ведутся на хитрости мошенников.
Когда корабль прибыл в Пекин, всех девушек вывели на улицу. За нами следили десять вооружённых мужчин. Через несколько минут подъехала чёрная «Honda» из неё вышел высокий мужчина с короткой стрижкой, в чёрных очках. Он надвигался на нас. Сняв аксессуар, мужчина поправил свои залаченные волосы. К нему подошёл охранник и что-то шёпотом сказал на ухо. Мужчина кивнул, затем поднял правую руку вверх.
– Кто из вас говорит на английском? – Громко произнёс он на китайском языке.
Стояло молчание.
– Я, – ответила я на китайском языке.
– Ты знаешь китайский? – Мужчина подошёл ко мне.
– Да, – я кивнула. За год мне удалось подтянуть китайский на средний уровень, чтобы поддерживать разговор с клиентами из Поднебесной.
– И английский? – Мужчина внимательно смотрел на мою одежду.
– А также японский, господин.
– Не дурно, – он почесал подбородок. На его лице были небольшие шрамы от акне. – Как зовут?
– Ацу.
– Национальность?
– Японка.
– Настоящая?
– Можете проверить мой уровень японского.
– Проверим. Эту в машину, – крикнул он другому охраннику. – Остальных по контракту. Господину отберите десять красавиц. Его вкус вы знаете.
Меня посадили в чёрный фургон, затем привели ещё десять девушек. Ни одна из них не понимала, что происходит и во что они влипли.
Нас привезли в сауну, заставили снять те лохмотья, что были, когда то одеждой и отправили мыться. После тщательного купания, всех направили в другую комнату. Я успела заскочить в раздевалку. Достав копии бумаг и диктофон, я убежала к девушкам. Всем дали одинаковые платья. После небольшой трапезы нас снова заставили сесть в фургон и опять куда – то повезли. Из разговора водителя и охранников, я поняла, что нас везут в дом к главному мафиози, который занимается поставками живым товаром по Азии. Он также состоял в договоре с Тэджо и Датэ. Мне повезло попасть в нужное время. Осталось лишь найти все зацепки, чтобы освободить брата. Вся информация по отправкам скорее всего хранилась у того человека, к которому нас везли. Мне нужно достать нужные бумаги и вовремя сбежать.
Нас привезли, когда солнце ушло за густые и чёрные тучи. Охранники проводили нас в дом. Голову поднимать не разрешалось, но я узнала этот сад… Всех девушек поставили в линию, через десять минут дверь открылась, и зашёл ОН.
Я стояла последняя. Он важно шёл и смотрел на лица девушек. Остановившись на пятой, он открыл веер, который висел на его правой руке.
– Все не те, – тихо произнёс мужчина. – Сюй, это все? – он обратился к тому человеку, который интересовался моими знаниями английского языка.
– Все, господин Цзинь.
– Что же такое, сколько их было и ни одной похожей, – господин не дошёл до меня. По всей вероятности, ему не хотелось смотреть на остальных девушек. Цзинь шёл к выходу, я подняла голову.
– Линг, – с надрывом крикнула я.
Ко мне подбежал мужчина.
– Дура! Что творишь?! За такое господин тебе голову отрубит, – Сюй начал давить на мои плечи, чтобы я упала на колени.
– Ацу…? – Линг обернулся.
– Отвали, – я оттолкнула Сюя.
Мужчина крепко сжал мою левую руку.
– Не трожь её! – Линг подошел ко мне.
Я смотрела в его чёрные глаза и не понимала, что мне делать. А главное, что Линг сделает со мной за мой прошлый поступок. Дрожащими пальцами он прикоснулся к моей шее.
– Гейся, ты ли это? – В его глазах стояло недопонимание и тьма… Стеклянный и пустой взгляд пронзал мою душу.
– Зачем? А главное для чего такой риск? – Линг смотрел в окно комнаты, где мы были одни.
Я рассказала ему всё с самого начала и тихо наблюдала за его действиями.
– Я думал, что мы больше не увидимся. Как говорят, если на что-то надеяться, то это обязательно произойдёт снова. Ты бросила меня, обезоружила своим телом и грацией. Я ни одну секунду своей жизни не ненавидел тебя. Я не мог поверить в то, что ты так ловко обошлась со мной. Впервые в жизни я доверился женщине, ещё и японке. В моих глазах ты также прекрасна, как до того инцидента. За красоту можно простить даже убийство, – Линг сел рядом со мной. – Я помогу тебе, но это не из-за моей лояльности, а лишь потому, что я хочу убрать с торгового рынка Датэ и Тэджо, здесь наши интересы сходятся.
Утром Линг отправил меня домой на своём личном самолёте. Я отправила смс – ку Осаму, чтобы он встретил меня в аэропорту.
После того, как я побывала у Линга, с брата сняли половину обвинений, но убийство дочери Кояна по – прежнему висело на нём. Тэджо и Датэ так хорошо заметали следы, или может слишком многие были заинтересованы, а возможно напуганы, в любом случае Линг никак не мог найти зацепок, чтобы прикрыть их нелегальный бизнес. Не сказать, что всё было плохо, но меня что-то беспокоило. На суде Сабуро дали десять лет заключения. Коян собирался подавать на пересмотр дела, он был недоволен таким приговором, ему хотелось добиться пожизненного для моего брата. Так же начали всплывать новые данные о смерти Джиро, я цеплялась за каждую подсказку судьбы, чтобы собрать пазл в точности, как это было на самом деле.
Пролетел ещё один сложный год. Наступила новая весна 2022, год Голубого Водяного Тигра. Мама пришла в себя зимой, в марте её перевели домой.
Лепестки сакуры кружились и падали на землю. Я наслаждалась каждый день этим прекрасным и столь коротким явлением природы. Я перешла на третий курс обучения в университете. Этот год должен был стать решающим во всех смыслах этого понимания. Я поставила цель – наказать тех, кто хочет уничтожить мой род. Осаму помогал мне во всех делах. После работы я старалась не проводить с ним время. Мне казалось, что это слишком хорошо для меня, я не достойна такого. Между нами были только работа, бизнес и расследование.
Пятого апреля моего отца освободили из тюрьмы. Я приехала к нему на своём личном «Lexus». Отец стоял возле ворот колонии с чёрной сумкой «Puma». Я вышла из салона и подошла к нему.
– Здравствуй, пап, – сняв очки, я улыбнулась. Отец похудел, но не потерял прежней формы. За эти годы он не изменился, тот же взгляд, те же эмоции на лице.
– Я же говорил, что сам доберусь до дома, – недовольно пробурчал отец.
– Знаю, но лучше, когда тебя встречают. Садись, – я пошла к машине.
– Твоя? – С презрением спросил отец.
– Моя. Не волнуйся, купила на свои деньги.
– А у тебя они есть?
– Теперь – да.
– Сначала в офис, потом домой.
На дороге была пробка, я приоткрыла окно, чтобы проветрить салон.
– Как мама себя чувствует? – Отец потёр нос.
– Ей намного лучше. Ичиро присылает много фотографий из Таиланда, приедем домой, я покажу тебе. Широ не пишет, звонил в прошлом году, сказал, что всё хорошо, и он больше не вернётся в Японию.
– Крысы, – отец сжал левый кулак. – Осаму в офисе?
– Да, я сообщила ему, что мы едем.
– Как у тебя дела с учёбой? Всё успеваешь?
– Трудно, но я стараюсь.
– Сложно быть такой? – Отец строго осмотрел меня.
– Нет. Делать макияж, надевать дорогое платье и туфли на шпильке, намного проще, чем кажется, – я улыбнулась.
Когда отец зашёл в свой кабинет, он тщательно рассматривал все свои вещи. За это время, я ничего не переставляла, всё было на прежних местах. Отец взял в руки фигурку «Семь Богов счастья». Покрутив её в правой руке, он положил фигурку на место. Семь богов счастья, в японской мифологии божества, дарующие высокие добродетели и приносящие счастье: Эбису, Дайкому-тэн, Хотэй, Дзюродзин, Фукуродзю, Бисямон-тэн, Бэнсай-тэн. Культ «Семи богов счастья» начал складываться в начале 15 века среди городского населения Японии под влиянием синтоистских, китайских и индийских верований. В трактовке «семи божеств счастья» четко прослеживается характерная тратовка буддизма: божества буддийского пантеона должны обеспечивать «блага в этом мире» (долголетие, благополучие).
Всё было бы, как прежде, но произошло то, к чему меня никто не готовил. Да никто и не мог ожидать такого: Датэ продал часть бизнеса отца, а так же отели, бары и прочие заведения. Он не просто так ходил в наш дом. Датэ заставлял подписывать маму бумаги, которые были выгодны ему. Он убеждал её, что это поможет отцу быстрее выйти на волю. У нас больше не было неоплаченных долгов и налогов, но у нас и не было капитала, который наживал мой отец. В конце апреля Датэ решил забрать все свои акции из бизнеса моего отца, тем самым нанёс очередной удар по бизнесу нашего клана.
Осаму хотел помочь, но отец наотрез отказался принимать его помощь. Он хотел самостоятельно выплыть из всей этой каши, которую заварил Датэ. Я прекрасно видела, что бизнес отца опускается на дно. Он начал распускать людей, потому что платить было нечем. Все районы, которые когда-то принадлежали ему, перешли в руки Тэджо и других группировок якудза. У нас было лишь три района, которые не давали никакой прибыли. Чтобы не пачкать руки о них, отец закрыл все границы между ними и нами. Датэ всё так же хотел отобрать у отца формулу, но у него это не получалось. Тогда уж начал действовать иначе. Он шантажировал отца тем, что отнесёт бумаги в прокуратуру и те снова посадят его, за тёмные пятна прошлого.
