Галина Ивановна Губайдуллина
Соседи и родня Оттавии Малевольти
Женщина устало встала из-за стола, задумчиво прошлась из угла в угол.
Кто-то вошёл без стука и поздоровался.
Беула быстро, испуганно развернулась, и не смогла срыть улыбки радости. Росс!
Она подошла к партнёру по бизнесу.
–Я так рада, что Вы самолично явились обсудить наши текущие дела.
–Вы перестали бывать у сестры и появляться в Свете…а я должен был Вас видеть.
–Но…чем вызвана необходимость видеть меня?– непроизвольно попятилась Беула.
–Почему Вы не поддерживаете родственных отношений с сестрой?– вместо объяснений задал каверзный вопрос Персиваль, он чувствовал, что между Спенсерами и Драммондами случилось нечто важное, страшное и непоправимое.
–Ну…родные часто ссорятся…Августа не одобрила то, что я усыновила ребёнка. И мне теперь некогда бывать на приёмах. Кроме того, много дел на фабриках и в конторе. Так что времени на праздный досуг совсем не остаётся.
–Похвальная благотворительность, если не считать той мелочи, которая называется правом ребёнка жить с собственной матерью.
–До Вас дошли эти грязные слухи?
–Я давно сам догадался о Ваших встречах с Бернхардом.
–Так зачем Вы пришли к безнравственной, низкой особе?
–Сказать, что отныне Вы будите только моей.
–Какое самомнение!– покраснела Беула, пытаясь отдалить и охладить пыл мужчины.
Но он подошёл к ней, сжал в объятиях, страстно целуя. Женщина замерла. О, эти сильные руки боксёра! О, этот мускусный запах его тела! У неё закружилась голова от затяжного поцелуя и новых неясных ощущений.
Персиваль перевёл дыхание.
–Мистер Росс, Вы торопите события. Такое поведение не к лицу джентльмену, Вы даже не удосужились узнать, питаю ли я к Вам взаимную симпатию,– затороторила с предыханием Беула.
–Так я Вам не нравлюсь?– заглядывая ей в глаза, спрашивал судовладелец.
Он нежно провёл ладошкой по её шее. Беула затрепетала от желания, но молчала.
–А я вижу, что Ваша сущность тянется ко мне,– истолковал он,– Я приглашаю Вас с сыновьями на прогулку в Ирландию на новеньком галеоне.
–Как эту поездку истолкуют в Свете?– пыталась тщётно высвободиться из объятий боксёра женщина.
–Так давайте до путешествия заключим брак!– пожав плечами, весело предложил Росс.
–Но Вы совсем меня не знаете.
–Достаточно того, что я люблю Вас, а какой там у Вас характер – пустяки, притрёмся.
–Но Вы берёте меня с солидным довеском из двух сыновей, причём младший сущий бесёнок. Не лучше ли сосватать молоденькую девицу? Любая будет на седьмом небе от счастья вступить в брак с эдаким красавцем.
–И только прелестная Беула отпихивает от себя эдакое счастье.
–Мне уже двадцать семь лет, тогда как Вы можете найти пятнадцатилетнюю избранницу.
–Мне тоже двадцать семь лет, и я хочу каждое утро видеть именно Вас в своей постели. Ну, соглашайтесь же, наконец.
–Я боюсь ошибиться. Мой прежний муж любил вымещать на мне своё дурное расположение духа. Я боюсь, что эта ситуация вновь повторится. А как я появлюсь на людях с синяками?
–Я не бью женщин,– смеялся Персиваль,– К тому же после одного моего удара Вы уже не встанете.
–Вы всё время смеётесь! Решается моя судьба, а Вам смешно!– обиделась женщина.
–Это смех радости, моя милая. Меня переполняет радость оттого, что я держу Вас в своих руках.
–А если я откажу Вам во взаимности?
–Украду Вас и увезу в Америку. Я так решил.
Теперь тихонько засмеялась Беула.
–Безумец. Когда Вы успели так сильно втрескаться в меня? Ведь по приезде в Уэльс Вы едва замечали меня.
–Я пригляделся к Вам в кругу семьи, где Ваша непреступная личина менялась на добродушную и внимательную слушательницу моих рассказов о путешествиях. И Вашу отзывчивую душу выдали искренние глаза. И ещё в них я прочитал призыв.
–Призыв?
–Зов любви.
Беула широко улыбнулась и сама поцеловала жениха. Быстрым, коротким поцелуем. На что мужчина хитро ухмыльнулся и притянул лицо любимой к своему пылающему страстью лицу.
Они потеряли счёт времени, когда до них донёсся голос секретаря леди Спенсер:
–Туда нельзя. Идёт важное совещание с судовладельцем.
Влюблённые, прижимаясь щекой к щеке, счастливо смеялись.
–Давай проводить такие совещания каждый день,– шуткой предложил Персиваль.
–А, ловлю на слове, безобразник.
–Мне-то это занятие не надоест, сама не забудь устраивать «совещания».
–Отметь этот пункт в брачном контракте, чтоб я не посмела забыть.
–Так и запишем: целовать мужа каждый день.
–А просыпаться в одной постели?– напомнила Беула,– Какой ты всё-таки непоследовательный: сначала заявил, что непременно должна принадлежать тебе, затем обязал съездить в Ирландию, только после предложил замуж, и совсем напоследок сказал главное – объяснился в любви! Боже, с тобой я становлюсь смешливой и раскованной!
–Это плохо?
–Нет, это здорово! Я начинаю любить жизнь. На какое число назначим свадьбу?
Приподнятое настроение Беулы улетучилось дома, когда она встретилась в холле со старшим сыном. Тот холодно кивнул матери, и хотел уйти.
–Я не понимаю твоего бойкота, Роланд! Ты что боишься раздела капитала между тобой и Фрэдом?
Подросток отшатнулся оскорблённый.
–Как Вы могли такое подумать обо мне! Мне стыдно за Ваше непристойное поведение мама! Встречаться с мужем сестры!
–И ты собрался вечно игнорировать меня и Фрэдди? Чем ты лучше, напыщенный гусь!
–А как должен реагировать на подобное джентльмен?
–Я выхожу замуж.
–Что? За Бернхарда?
–Что ты! Я раскусила этого типчика Берни. Он – плохой человек. Я встретила прекрасного человека. Он зовёт нас, кстати, прокатиться на новом галеоне в Ирландию.
–Там, говорят, дивные места.
Мать протянула руки к сыну.
–Я люблю тебя, Роланд. Разве мои ошибки должны отдалять тебя от меня?
–Мама! Прости!
Они обнялись.
–Мама, кто твой избранник?
–Персиваль Росс.
–Знаменитый боксёр?! Он покажет мне технику боя?
–Конечно! Ведь ты будешь его сыном!
Августу раздражало то, что Бернхард перестал замечать её персону.
Когда муж в очередной раз прошёл мимо неё, она вновь сорвалась на крик:
–Ты, как кот, купаешься в ласках со стороны женщин! Дома наглаживает одна, в других домах облизывают другие!
Берни остановился и устремил на жену ненавидящий взгляд.
–Вместо тебя, Августа, я лучше бы завёл кота, он также то ест, то спит, но он хоть иногда мышей ловит, тогда как ты ещё и денег требуешь.
–Требовать наличные – это моё право жены. К тому же твою кислую физиономию в доме можно терпеть только за деньги.
–Кошка скребёт на свой хребёт.
–А, теперь я понимаю, кто отравил Вирджа Спенсера!
–У тебя нет доказательств, дура. А если ты впредь будешь устраивать мне сцены, крушить мои планы и уничтожать любимые вещи, то и ты вскорости встретишься на небесах с Вирждиниусом.
–Подлый убийца.
–Я – негодяй, и горжусь этим. Не у многих хватит храбрости играть с законом.
Позже Августа долго плакала в своей комнате, но муж не пришёл узнать, почему она не спустилась к ужину. Ему безразличны её переживания, так стоит ли тратить силы и здоровье, заливаясь слезами? Последние благие чувства к мужу выгорели вместе с этими слезами. Только сейчас она прозрела: Бернхард никогда не интересовался её внутренним миром, даже её привязанность и симпатии к животным приравнивал к прихотям. А почему она собственно должна дарить нерастраченные чувства собачке? Неужели никто не способен оценить её по достоинству? Надо чем-то заняться, чтобы отвлечь голову от кручины, не стоит бессердечный Берни её слёз.
На следующее утра Августа уехала за покупками, скупала красивые детские платьица и игрушки. Затем явилась с визитом в дом Боу.
Хозяин встретил госпожу Драммонд с удивлением, но всё же радость скрыть не мог, так весь и светился.
Оттавии тоже было приятно, эта аристократка приехала к ней, как к подруге: запросто, без предупреждения и письменных приглашений.
Августа оглядела гостиную.
Похвалила:
–Чувствуется восточная тематика, несколько непривычно и отлично от классического, английского стиля, но интерьер дурманит обилием красок, что даже завораживает. И сразу ясно: это Ваша, Оттавия, идея так обустроить главную комнату в доме. Вы сами прекрасны, и украшаете вокруг себя пространство с той же старательностью, с какой Вас сотворил Бог.
–Спасибо за комплимент, миссис Драммонд, но Ваша внешность ни чуть не хуже. Вы – воплощение пикантной неповторимости. А авангардное мышление даёт увидеть Вам гораздо больше, чем другим.
–Диапазон моего мировоззрения расширился буквально вчера. Я вдруг поняла, как много теряю, замуровав себя в доме. Если меня окружили лживые, злые люди, то должны же быть где-то добрые, честные граждане.
–Вы разочаровались в супружеской жизни?
–Удивлены?
–Ни сколько, мне пришлось столкнуться с бесцеремонностью и наглостью Вашего мужа. Он пытался меня изнасиловать прямо во время медицинского осмотра.
–Как это на него похоже…
В комнату вошли девочки. Им вручили подарки. Те вежливо поблагодарили. Августа заметила, что одна из близняшек не сводит глаз с её болонки.
–Ну, подойди, малышка, моя Ириска не кусается,– позвала девочку обладательница забавного животного.
Джессика с восторгом сунула свои ручонки в собачью шерсть.
–Джесс, ты как дикая, невоспитанная девочка, испортила причёску собачке!– ругала хулиганку мать.
Гостья вручила пёсика Джессике.
–Поиграйте. Я вижу: Ириске ты понравилась.
Дети заняли собачку мячиком, и та с радостным лаем бегала от одной крошке к другой.
Дамы же продолжили беседу.
–Я осмелюсь предложить Вам кардинально поменять макияж, миссис Драммонд.
–Интересно, и какие же цвета Вы мне предлагаете, миссис Малевольти?
–Я заметила, что блондинки становятся ярче с зелёными и голубыми тенями для глаз.
–Я не сомневаюсь, что в своих магазинах Вы подберёте мне соответствующие цвета для смены имиджа.
–Любой Ваш каприз я исполню бесплатно, я дорожу Вашей дружбой. Пока Вы одна увидели во мне равную подругу.
–Тогда перейдём на «ты»?
–С радостью.
–Оттавия, я решила заняться каким-нибудь творчеством, чтоб занять руки и мысли. Когда-то свёкор привёз вашу семью из Сицилии для обустройства дома, теперь семья Малевольти проживает в квартале для рабочих, я могла нанять агента и через контору разыскать специалистов по ремонту, а также скульпторов, но я хочу нанять именно членов твоей семьи, потомучто решила не только обновить дом, но и заняться лепкой из глины, и припомнила, что, будучи невестой Бернхарда, я видела среди рабочих помогающего отцу-скульптору подростка Чезорино. Вот его-то я и найму учителем, а Малевольти-старшего управляющим ремонтными работами. И я хочу помочь твоей семье, платить буду достойно, назло всем назначу самую высокую оплату.
–Мой брат уже давно взрослый. И он, действительно, продолжил дело отца. Спасибо за работу для моей родни, у них сейчас как раз простой. А мне не терпится показать Вам, Августа, косметику. А ещё вчера привезли из Германии несколько видов «Аква адмирабилис» (чудную водицу) от Джани Паоло Феминис.
–Этот Ваш соотечественник делает чудеса, никогда ещё духи и одеколон не были наполнены таким восхитительным ароматом.
–Он, как любой житель Италии, знает один наш секрет: бергамотовое масло. Бергамот растёт только в одном месте в провинции Калабрия, в местечке Реджио. В дикой природе бергамотовые деревья не встречаются, их не вырастишь из семечка, черенки бергамота прививают к схожим деревьям: к лайму или померанцу.
Гостья с интересом слушала.
В это время Артур вошёл в кабинет отца.
–Папа, ты звал меня?
–Как дела в твоих магазинах?
–Капитал неуклонно растёт.
–Августа Драммонд решила записать твою мачеху в подруги, наши семьи будут теснее общаться. Почему бы тебе не позаигрывать с Билиндой?
–Папа, эта девушка из семьи барона, тогда как ты всего лишь сквайр.
–Билинда уродилась дурнушкой, у тебя есть шанс очаровать её своей привлекательной мордашкой.
–Мы не на столько бедны, чтобы охотиться на богатых наследниц.
–А, хочешь иметь подле себя мордочку поэстетичней,– махнул рукой на недальновидного сына Боу-старший.
Сэндлер без особой радости разглядывал младенца.
–Норман, ты не рад дочке?– с волнением спрашивала жена.
–Сын, конечно же, лучше,– решил «добить» Наяду муж.
–В первые дни после рождения Джозефа тебя тоже не было видно у его кроватки,– напомнила адвокату супруга, этим же обстоятельством она успокоила и себя: что занимательного для мужчин в пищащем кулёчке?
–Я пойду, у меня много дел.
–Пригласи Беулу Спенсер,– не показывая оскорбления, попросила женщина.
–Как ты можешь дружить с этой мелочной скрягой?
–У всех свои недостатки.
–Зато мои недостатки – это глобальные, непреодолимые, зияющие кромешным адом червоточины на моей личине.
–Ты, как всегда, паясничаешь.
–Не боишься так рано зазывать гостей? Девочка ещё совсем мала, как бы не захворала от какой-нибудь лихой инфекции.
–Мне скучно одной в доме!
–Как знаешь…Да, завтра у нас в конторе очередной банкет. Заночую, может, у кого из друзей, не беспокойся.
Жена ответила безразличным молчанием.
Норман проснулся в объятиях дешёвой проститутки из бордели. Резко бил в нос запах немытых волос. Девка ещё спала, и слюна стекала из её полураскрытого рта. Мужчина сморщился и брезгливо убрал свою руку со спящей. Ему вдруг захотелось разрыдаться. Он мечтал быть подле другой, а разменивался на каких-то шлюх. Норман с отвращением вспомнил, как в пьяном угаре лил слёзы этой дешёвке в плечо, жалуясь на судьбу, то-то сегодня эта прошмандовка посмеётся над ним с товарками. Нет, к счастью эта дрянь вчера была пьянее его, она могла только поддакивать и кивать.
Августа вняла советам новой подруги-итальянки и стала дополнять макияж яркими цветами. Из невыразительной особы она превратилась в кричащую экстравагантностью кокетку. Из усталой тридцати трёх летней женщины она переродилась в цветущую даму с незабываемым шармом и обаянием. Назло обстоятельствам она источала в мир жизнерадостность. Краска, как бы влила в неё уверенность и дополнительную красоту. Теперь все в Милфорд-Хейвене в один голос уверяли, что леди Драммонд расцвела.
Она уговаривала воспользоваться чудесами косметики и дочь, но та ответила, что не желает обманывать потенциальных женихов, пусть полюбят её без прикрас.
Когда прибыли для заключения договора отец и сын Малевольти, Августа вдруг растерялась. Она почему-то не ожидала, что и брат Оттавии также ошеломляюще красив, как его сестра. В подростковом возрасте она видела его мельком, и издали, и в памяти запечатлелся лишь туманный образ чернявого мальчика.
Чезорино рассматривал хрупкую, изящную женщину, синева её огромных глаз показалась ему такой же глубокой и бездонной, как омуты. Ещё он разглядел в них затаённую грусть. «Отчего богатые впадают в уныние?»– удивился парень.
Под руководством Марко Малевольти мастерскую возвели в укромном месте за аллеей лип, в самом дальнем углу большущего сада. Садовник дополнительно спрятал строение от посторонних глаз под вьющиеся лианы дикого, декоративного винограда.
С неизъяснимым трепетом Августа пришла на первое занятие. Ириска осталась дома, и непривычно пустые руки блуждали скрещенные по предплечьям.
–Вам холодно?– неправильно понял её Чезорино, он обеспокоено попросил отца,– Папа, затопи печь, наша работодательница замёрзла.
Марко склонился над топкой.
–Я тут замесил белую глину, возьмите в руки комочек и ощутите податливость материала,– предложил учитель.
Женщина робко отломила кусочек от выступающей во все стороны неровной, серой массы.
–Из глины Вы способны воплотить любую мечту. Создайте птицу, человека или цветок, но самое главное – вложите в глину частичку своей души: и птица будет готова улететь покорять небеса, цветок захочет благоухать, а человек – улыбаться и любить.
–Да Вы – поэт!
–Нет, я просто люблю свою работу. Как несмело Вы мнёте глину. У Вас нет мечты?
–А разве получиться создать шедевр вот так сразу? Без опыта, без навыков?
–Верьте в себя. Я помогу.
Горячие ладони Чезорино накрыли её ладони. Его торс прижался к её спине, отчего волна блаженства вдруг окатила Августу. Она почувствовала слабость во всём теле.
–Ну, Вы совсем испугались, леди Драммонд, замерли, будто я пытаюсь отобрать у Вас комок глины. Вы придумали кого мы будем ваять?
–Лебедя.
–Отлично. Грациозная, гордая птица. Как этот образ похож на Вас.
Их пальцы вместе стали наглаживать глину, придавая бесформенной массе нужную форму. Они понимали друг друга без слов, как будто заранее договорились какая должна получиться фигурка. Они словно читали мысли друг друга, интуитивно дополняя произведение новым штрихом.
Итальянец тоже боролся с собой, только не подавал вида. Душистый аромат духов, смешавшись с тонким благоуханием кожи, выразился в восхитительную композицию. Гамма неясных, но волнительно-прекрасных чувств просыпалась в нём. Близость чужой, неизмеримо далёкой от него по происхождению женщины пьянил. Она никогда не будет принадлежать ему…но разве сейчас она не в его объятиях? Его поразило то, как быстро Августа понимает его образы, задумки, как согласно идёт на уступки и сама выражает колоссальную фантазию, делая изгибы, обрисовывая оперение.
Баронесса тоже хотела избавиться от наваждения, она, как бы, между прочим, спросила:
–А какая у Вас жена?
–Моя жена – англичанка.
Малевольти-старший возился у своего изваяния, шлифуя камень. Чтобы не мешать занятиям, он даже взгляда не бросал в сторону учителя с ученицей.
–Что привлекло Вас в избраннице?
–Белокурые волосы Зилы подействовали на меня гипнотически. Лишь после я понял, что волосам хорошо бы ещё иметь умную головку, а то жена настолько ограниченная личность, что с ней практически не о чём поговорить.
–У вас всё ещё лёгкий акцент. Кто Вас учил английскому?
–Слуги в Вашем доме. Помните, когда мы только приехали в Англию, с нами говорил по-итальянски лишь Ваш свёкор сэр Айвор Драммонд. Ах, да, раньше Вы не вели домашних дел…
–Да, я не интересовалась прислугой и их детьми.
Августа произнесла это и покраснела, как будто в этой фразе было нечто стыдное, разве можно укорить человека тем, что он у тебя в услужении? Но этими словами она ставила всё на свои места: хозяйка и раб.
Чезорино отошёл в сторону, поделка готова.
Задумчиво глядя на совместное изделие, он произнёс:
–Вам не кажется, что нет некой незавершённости?
–Надо обжечь и раскрасить лебедя.
–Лебедь одинок. Он прекрасен, но одинок. Лебедь не должен быть без пары.
–Да, без пары лебедь гибнет, он не мыслит жизни без любимого существа,– теперь задумчиво вторила баронесса.
–Вот Вам и домашнее задание: сделайте фигурку второй птицы. А я сделаю свою. Потом сравним. Оставим возле нашего лебедя лучшую.
–Согласна,– с улыбкой кивнула миссис Драммонд.
Вечером Бернхард, проходя мимо библиотеки, заметил там свет. «Неужели Залман потянулся к книгам?»– подумал глава семьи. Заглянул внутрь. На диванчике расположилась женская фигурка.
–Билинда, не порть зрение, для чтения существует день,– поморщился Берни, полагая, что женщинам ум ни к чему.
–Пошёл вон,– посоветовал ему голос жены.
–Ты стала читать Плутарха?– не веря глазам, не спускал взгляда муж с оглавления.
–Никогда не поздно совершенствоваться.
Женщина поднялась, и, деланно отвернувшись, прошла мимо него.
Она зачиталась до полуночи.
Проснулась оттого, что Бернхард стаскивал с неё одеяло. Августа немедленно водрузила тёплое покрывало обратно. Мужчина напрасно теснил её обжигающими лобзаниями и покрывал навязчивыми поцелуями, женщина лишь морщилась.
–Последнее время ты стала очень привлекательной,– шептал муж.
Августа спихнула обеими ногами с кровати расслабившегося мужчину. Берни плюхнулся на толстый ковёр. Жена злорадно улыбалась.
–Ты мне не интересен, Бернхард. Побереги силы для новых подвигов с другими глупышками.
–Ты ещё пожалеешь, Августа!– грозил муж, покидая спальню жены, и при этом прихрамывая.
Настал следующий день занятий. Миссис Драммонд вертела в руках своего лебедя, который, как ей казалось, тянулся ко второй половинке пары. Но созданного ими лебедя обнимала-оплетала шеей другая птица. Трогательная картина: одна птица млеет от любви, наслаждаясь единением, другой пернатый благосклонно принимает ласку, тая в объятиях любимой.
Чезорино улыбнулся, разглядывая изделие ученицы.
–Августа, Ваш лебедь шипит от зависти?– шутил он.
Женщина улыбнулась в ответ и бросила своё домашнее задание в огонь печи.
–Ваша половинка более совершенна,– подытожила она.
–Вы самокритичны,– удивился итальянец.
–Где Ваш отец?
–С рабочими облицовывает мраморной плиткой парадное крыльцо.
–А, это, наверное, Бернхард распорядился. Я планировала другие реставрационные работы. Ну, потом я планирую перейти к ремонту остальных помещений дома.
–Давайте сегодня создадим комплекс из двух скульптур. Одну буду лепить я, другую – Вы. Ваше предложение: кто это будет.
–Психея и Эрот.
–Неплохое сочетание. Бог любви Эрот, влюбившийся в Человеческую Душу – Психею. У Вас творческое мышление. Интересно, какой позой Вы будите соблазнять моего Эрота?
–Интересно как Ваш Эрот докажет Психее свою любовь.
Теперь Августа и Чезорино сидели напротив друг друга. Работа вновь захватила их, властвуя над вниманием и временем. Вдохновлённые они творили каждый своё представление о любви и красоте.
Когда Малевольти узрел в склонённой фигурке Психеи скорбную позу, мужчина воскликнул:
–Она плачет! Ваша богиня оплакивает распластанную на земле птицу! Конечно, вулкан чувственности могло тронуть умение сострадать!
–А почему Ваш Эрот так низко наклонился?
–А вам ещё не понятно?– смешинки бегали в глазах итальянца,– Он будет целовать ноги Вашей Психее.
–Ноги?
–Конечно! Потому, что в возлюбленной всё прекрасно. Он обожествляет не только её душу, но и каждую частичку её тела.
И они опять корпели над статуэтками.
Когда фигурки, по их мнению, достигли совершенства, ваятели радостно-блаженно взглянули в глаза друг другу.
Чезорино пожал напарнице руки в знак благодарности. Оба, будто обожглись. Мужчина понял, что слишком долго жмёт руки Августе, но не мог отнять их от себя, словно не видел их целую вечность, словно не её руки только что блуждали возле его рук, ваяя рядом. Скульптор поцеловал поочерёдно обе её руки.
–Что Вы делаете, мистер Малевольти?
–Ах, простите, я всего лишь хотел выразить признательность за чудесную работу.
Он взял фигурку Эрота и придвинул к ногам Психее. Совокупность двух фигур восхищала.
–Я бы хотела научиться вырезать статуэтки из камня.
–Каменная пыль очень опасна, а Вы слишком нежны.
–Наверное, Вы правы… Я, пожалуй, сделаю перерыв в нашем обучении, а Вам дам другое задание. Я задумала установить в холле фонтанчик с миниатюрной горой Олимп. Два персонажа у нас уже есть. Какие кандидатуры Вы предложите на проживание на Олимпе Драммондов?
–Надо подумать, набросать эскизы: все персонажи греческого фольклора самобытны и интересны.
Ветер раздувал паруса галеона.
Впереди синела морская даль, над головой в небесной лазури кружили чайки.
Росс держал жену за руку. А Беула с умилением переводила взгляд с бегающего по палубе Фрэда на гордо выпрямленного у штурвала Роланда, которому помогал управлять кораблём лоцман.
–Ты не сердишься, что я оторвал тебя от дел?
–Сколько можно отдавать времени работе?! Я рада нашему путешествию.
–Я слышал, на одной из твоих фабрик идёт монтаж новых агрегатов.
–Я доверяю своим инженерам. Моё присутствие излишне.
–Как долго продлиться сборка машин?
–Для надёжности эксплуатации и безопасности рабочих никогда не стоит спешить.
–Я признавался тебе в любви, но не слышал слов признаний от тебя…– робко заметил Персиваль.
–Перси! Разве мои глаза перестали кричать тебе о моём чувстве?! Я люблю тебя!
–Пойдём в нашу каюту.
–Как предусмотрительно ты отвёл для мальчиков другую каюту,– хихикнула женщина.
Позже, млея в объятиях мужа, Беула горячо шептала:
–Я теперь понимаю, что не любила Бернхарда. Наша связь была его условием: постелью он покупал моё молчание…
–Так у вас был сговор?!
–О, нет! Он отравил Вирджа, и после поставил меня перед фактом. Получалось, я была ему обязанной. Изводившего меня мужа я ненавидела, интим с Вирджиниусом у нас был раз в год, а любви так хотелось, что я безумно, без любви, кинулась в объятия этого негодяя Бернхарда, ища ласку. Это было убого: объятия с озираниями по сторонам, связь с постоянным чувством вины. А с тобой я растворяюсь в неге безграничного счастья.
Берта со скучающим видом брела домой после службы. Она всегда была фантазёркой. Сначала, в детстве, придумала, будто бог любви Амур влюблён в неё, и каждый раз весной земля расцветает специально для неё. Затем стоило заинтересованно глянуть на Доминика, как парень превратно истолковал её блуждающий, восторженный взгляд. Хорошо, хоть никто не прознал об их интрижке…
Энрико явно не понимал жену, и уж тем более не соответствовал её романтическим запросам, так считала Берта. Ей 26 лет, а ей так скучно жить!
Радует, что леди Спенсер, а ныне Росс, ценит её дар художника, ведь только на любимой, творческой работе Фиоре может воплотить свои фантазии в жизнь.
Дома же ждало её уныние. Неразговорчивый, недалёкий и угрюмый амбал Энрико. Шустрая и бойкая Элеонора с компанией подружек с утра до вечера носится по дворам.
Неожиданный вопрос заставил девушку вздрогнуть:
–Миссис Фиоре?
–Да,– удивлённо подтвердила та.
–Вам велели передать.
И посыльный вручил Берте букет махровых тюльпанов.
–От кого презент?– окликнула она незнакомца, но тот даже не обернулся.
На следующий день Берте Фиоре было назначено явиться в адвокатскую контору по поручению уехавшей хозяйки.
Сэндлер деланно поздоровался с вошедшей, оценивающе разглядывая красотку. Она, конечно, уступала сестре во всех отношениях, но отдалённо напоминала любимый идеал красоты Нормана.
–Меня послали за заверенными нотариально договорами и за отчётом о деле с конкурентами.
–Присаживайтесь, пожалуйста.
Девушка послушно опустилась на жёсткий стул.
–Как посмотрит Ваш муж на то, что Вы найдёте сверхурочную, отлично оплачиваемую работу?
–Простите, не поняла. Вы предлагаете мне работу секретаря или некоего переписчика судебных дел?
Сэндлер толкнул к ней через стол раскрытую коробочку с ожерельем и серьгами из сердолика.
Сам, глотая окончания, протараторил:
–Я предлагаю Вам немного развеяться от скучной, однообразной жизни, скрасив её любовными эпизодами…вкупе со мной.
Норман внимательно изучал лицо Берты, глаза которой полезли из орбит. Он начал уже бояться за своё лицо: как бы горячая итальянка его не оцарапала в праведном гневе, и как бы не пострадала его репутация, если ей вздумается горланить и оскорблять его достоинство.
Но девушка пришла в себя от неожиданного подарка, кокетливо повела плечиком и поинтересовалась:
–Цветы дарили Вы?
–Понравились?
–Необычные. Надо создать ткань с таким рисунком.
–Поехали в гостиницу куда-нибудь на край города.
–Прямо сейчас?
–А чего медлить? Скажу, что лично доставлю бумаги в контору вашей фабрики.
Адвокат сложил нужные документы в красивую, кожаную папку с замочком из драгоценных камней. Затем пропустил даму вперёд, и, довольный, шествовал за нею до казённой кареты.
Норман набрал с собой в номер много спиртного. Для Берты взял конфеты и фрукты.
Девушка с беспокойством наблюдала, как барон залпом выпил один за другим пузатые бокалы с виски.
–Выпили для храбрости?– осмелилась спросить она.
Мужчина ухмыльнулся. Он стряхнул с ладони итальянки пару абрикосов, притянул любовницу к себе. Сердце Берты запрыгало и засомневалось: зачем ей это приключение? Однако запах чужого мужчины вызвал желание.
Норман сбросил с неё шляпку, растребушил волосы. Осторожно, словно пробуя: горячо ли, поцеловал губы. Его порадовал возбуждённый призыв её тела.
Они стали наспех снимать толстый слой европейской одежды.
Берте казалось: всё, что с ней сегодня происходит – к ней не имеет отношения. Кто-то другой вместо неё обнимал и прижимал к себе красивого блондина.
Опробовав страсть итальянки в постели, Норман надел замшевые брюки, опять сел за стол, наливая очередную порцию виски. Казалось, он чем-то недоволен или вспомнил о чём-то грустном. Да, он ожидал большего. Произошло простое удовлетворение плоти, как если бы он купил час обычной проститутки. Ему не на минуту не показалось, что пред ним вожделенная Оттавия. Почему он боится вот так просто подойти к Отт, и спросить: «Не проведёт ли она с ним ночь»? Он боится её оскорбить…и отказа он не переживёт – это будет крах всех его мечтаний.
Августа в один из вечеров спустилась в холл осмотреть бутафорскую гору Олимп. Она не ожидала увидеть там корпевшего над деталями каменного изделия Чезорино Малевольти, который заработался допоздна. Последнее время они долго не встречались, баронесса избегала встреч с молодым скульптором, боясь за своё комфортное спокойствие.
Придав лицу отстранённый вид, она хвалила ваятеля:
–Камешки подобраны живописные, разноцветные…неожиданно, но красиво… Фигурок ещё совсем мало…Рядом с Зевсом Гера?
–Несомненно,– поддакнул итальянец.
–В Гере угадывается внешность Оттавии.
–Да, моя сестра превосходно сложена.
–А кого отображает эта статуэтка? Нежная и хрупкая девушка держит звезду?
–Держит Солнце. Это будет Эос в пурпурных одеждах. Богиня надежды и радости.
–Надежды и радости? Вы ничего не путаете?
–Эос дарит надежду с каждым днём. А каждый день встречать рассвет – великая радость жизни.
–Эос не слишком тщедушна? Ведь ей приходится держать в руках могучее Солнце.
–В отличие от других богов-атлетов Эос не может претендовать на большее, ей разрешают распоряжаться небом лишь несколько минут. Но она не ропщет, а превращает каждый свой выход в свет в незабываемое зрелище для смертных и богов.
–Мне кажется, я где-то видела это лицо…
–Конечно, оно Вам знакомо – это же Вы.
Женщина смутилась.
Затем, опустив взгляд, спросила:
–Кого Вы ещё намерены поселить на этом Олимпе?
–Пока я в раздумье.
–Может, пройдём в библиотеку, подберём нужную литературу? Вы освежите память…
–Я тоже думаю, что мифы натолкнут на нужную идею.
Обитель книг располагалась на этом же первом этаже.
Миссис Драммонд разложила перед скульптором на столе книги с нужной тематикой.
Чезорино в задумчивости перелистывал страницы. Баронесса тоже погрузилась в научные статьи.
Немного погодя через раскрытую дверь библиотеки читатели услышали, как хлопнула входная дверь, и раздались чертыханья Бернхарда по поводу того «где ошивается лакей-ублюдок, неужели по два часа чай пьёт».
–Ой, что муж подумает о том, что мы тут уединились?– прошептала Августа.
–Но мы же ищем достойные кандидатуры для импровизированного Олимпа…
–Иди сюда,– позвала женщина, отодвигая край толстой портьеры.
Её гость шмыгнул за штору.
В библиотеку вошёл Берни. Взял одну из книг со стола, повертел, положил обратно.
У Чезорино пошла кругом голова от близости желанной женщины, пряный запах её тела дразнил терпение. Он осторожно прикоснулся к её талии. Баронесса испуганно расширила глаза. Это было так мило, что итальянец не удержался и быстро чмокнул её в губы. Августа затрепетала, но не от большего испуга, не от близости мужа, а оттого, что любимый мужчина проявил к ней интерес, от пьянящей близости его губ, которые оказались нежно-мягкими и сладкими. Она с обожанием глядела на него, и Чезорино не удержался и приник к её губам с жаром. Поцелуй был опасной игрой под носом у законного мужа, но это их не могло остановить.
