Евгения Ляшко
Приключения ДД. Тайна Чёрного леса
Глава 18
Солнце клонилось к закату, а Глеб, с задумчивым видом на обветренном лице, отмахиваясь тонкой веткой от комаров, сидел в тени прибрежной сосны.
«Сколько времени прошло, а всё ещё так явно помню тот день. Обычный день семьи с двумя детьми вырвавшейся на выходные отдохнуть «дикарями» у берега Чёрного моря» – вздохнул мальчик.
Рядом на песок присел Паша с подносом медовых ватрушек.
– Хватит уже вздыхать. Угощайся. Самое главное, что мы все трое вместе и этот тоже, – кивнул он в сторону рассматривающей ракушки Маши, и с гордым видом восседавшего на поваленном бревне с тарелкой булок Павла Алексеевича.
– Спасибо, – мальчик охотно принял сдобный кругляш и, откусив он него значительного размера кусок, еле проговорил: – Это-то понятно. Вот только обидно. Я считал себя очень умным, а пожив в семье важного вельможи, так вообще возомнил себя рассудительным мудрецом, потому что каждое моё слово выслушивалось, каждое распоряжение исполнялось. И что в итоге? Как только наш караван пересёк границу владений Примоплевского губернатора, так тут же вся его свита во главе с Итоном и Илоной отобрали у нас всё что было. Как я не просчитал, такую возможность?
– Слушай, но ты же теперь понял, что это было дело рук зловредича моего. С завистью и предательскими навыками у него полный порядок. Хватит уже об этом. Самому тошно. Давай лучше подумаем о том, как используя здесь мои способности, ты сможешь совершить открытие этого Песчаного моря, – облизал пальцы Паша и засунул в рот очередную ватрушку.
Глеб закивал. Неожиданно его лицо преобразилось, заиграв неким смущением.
– Ты чего это? Что придумал? – уставился Паша на друга.
– Когда ты подошёл ко мне я вздыхал по другой причине…, – таинственным голосом сообщил Глеб и умолк.
– Чего тянешь? Что ещё не так?
– Всё так, просто пытаюсь сам для себя разобраться. Сейчас мы в Мире Грёз, а то, что было со мной однажды в детстве, ни как нельзя отнести к тому, что обычно происходит в реальности. Я тогда решил, что мне это приснилось. Но этот берег, очень схож с тем, на который мы приехали отдыхать с родителями. Все спали, а я разглядывал Луну. Мне показалось, что по лунной дорожке, тянущейся через море, ходили люди, словно это была твёрдая дорога, а не водная стихия. В общем, пошёл я к самому берегу один, чтобы удостовериться, что мне это не привиделось. Стал я тогда на лунный путь и ноги намочил. Поругал себя за глупость, и хотел было идти обратно. Как вдруг недалеко от меня на берег вышла девушка. Она не видела меня и направилась прямо к воде. Встала и пошла по ней, быстро отдаляясь. Я тогда струхнул и, прибежав в палатку, долго не мог сомкнуть глаз. А проснувшись утром, решил, что это был сон.
– Были бы мы дома, в жизнь бы не поверил, – покачал головой Паша.
Глеб наклонился ближе к другу и прошептал: – Сейчас сядет Солнце, и взойдёт Луна. Есть какая-то уверенность, что я смогу пойти в море и всё же походить по воде. Как будто меня что-то зовёт…
– Вот и ответ на твой вопрос. Я пожелаю, чтобы мы все трое… ладно четверо смогли прогуляться по лунной дорожке, – воскликнул Паша и тут же сосредоточенно добавил: – А куда они там шли все эти люди?
– Пока я наблюдал за ними, мне пришла в голову фантазия, что там где-то вдали, – Глеб указал в сторону моря, – существует некий вход в другой мир людей, которые живут под водой.
– Х-м-м, любопытно, – Паша доел ватрушку и пожелал стакан с апельсиновым соком, тут же очутившимся в его руке, – Будешь?
– Давай, – подхватил сок Глеб и остановился, не сделав глоток: – Я же упоминал, что море, которое я собираюсь открыть, находится под песками, где-то под землёй в карстовых пустотах. А что если моё открытие ждёт меня под морем? Песка в море предостаточно, – отставив стакан с соком, Глеб запустил ладонь в песок и пропустил его сквозь пальцы.
– Слишком сложно. Расшифруй, умник? – хохотнул Паша.
Глеб подскочил ближе к воде, где волны накатали прибрежную полосу, словно чертёжный лист, и стал водить веткой на плотном песке: – Смотри, это как на болотах бывает. Там может быть не одно дно. Растительность гниёт, создаёт плотный слой торфа среди корней, а сверху набегает вода и получается слоёный пирог, прямо как чайный гриб, который в банках выращивают, чтобы чайный квас получить.
– На болотах понятно. Они среди леса. Там и листва, опавшая с деревьев, и разные растения разлагаются, но мы же о море сейчас говорим? – изумился Паша.
– Вспомни о слое сероводорода в Чёрном море, – лукаво улыбнулся Глеб.
Паша насупился: – Ты хочешь сказать, что это тоже от процесса разложения органических веществ?
– Версий множество. Кто-то из учёных утверждает, что это связано с тем, что реки опресняют поверхностные воды Чёрного моря, а через Босфорский пролив из Мраморного моря по дну поступает солёная вода и эти два слоя воды не смешиваются или крайне слабо проникают друг в друга. Отсюда же версия, что отмершая растительность и рыбы падают на дно и там разлагаются, накапливая метан и сероводород в толще солёного слоя.
– Помниться из химии, что сероводород не только воняет тухлыми яйцами, но и взрывоопасный, – проворчал Паша.
– Да, да. Есть учёные, которые выдвигают версию, что на дне Чёрного моря трещина и сероводород с метаном поступает оттуда. Была однажды страшная гроза и очевидцы приметили на поверхности моря огненные столбы, выстой до километра. Так вот, а я думаю, что это особый вид защиты, предотвращающий проникновение, был устроен подводными жителями. Море ведь не глубокое, а до сих пор мало изучено. Море древнее, реликтовое, манит учёных со всего мира, но именно сероводород отпугивает всех.
– Понятное дело, кому хочется взлететь на воздух, от неосторожного удара металла по металлу. Хотя мне кажется эта полная чушь. У нас же не только военные корабли по Чёрному морю ходят, но и подводные лодки там есть, – скривился в усмешке Паша.
– Конечно, есть. И батискафы на дно опускались, там до двух километров максимальная глубина. Но жизнь есть только в верхних ста метрах. Ниже как снежные хлопья в толще воды плавают органические останки, которые уже создали осадочный слой до десяти километров, а это толще в несколько раз, чем на дне мирового океана. Но базальтовый слой на дне тоньше, чем в океане.
– Подожди, подожди. К чему все эти подробности? – замахал руками Паша.
– Сейчас поясню, – выставил ладонь вперёд Глеб, – Структура земной коры материковая и океаническая отличаются. В океане под осадочным слоем идёт базальтовый – это такая вулканическая порода и под ним уже магма. В земной коре существует ещё гранитный слой. Я думаю, что литосферные блоки, этакая корка дна в океане, кое-где имеет расщелины, через которые можно попасть в глубинный материк, а там отыскать и Песчаное море, и народ, живущий под водой.
Паша притих, ему хотелось обдумать услышанное: «Как-то лихо всё это Глеб завернул. Неужели придётся признаться в проделке с картой и со всей этой экспедицией? А вдруг он действительно сам открытие сделает? Что же мне придумать, чтобы мы наконец-то выбрались отсюда?».
Вдруг Маша взвизгнула, остановив все размышления. Паша тут же подскочил к ней и увидел причину сначала страха, а потом задорного смеха. Девочка разложила ракушки, а те неожиданно поднялись и замаршировали в море. Оказалось, раковины имеют внутри моллюсков.
– Маш, как думаешь, может, сознаемся твоему брату, о том, что мы подсунули ему в библиотеке ребус, который он по-своему разгадал? – шепнул Паша, когда Глеб вернулся к своим рисункам на мокром песке.
– Оёёюшки, ты представляешь, что будет? А вдруг мы его натолкнули на настоящее открытие, и ты всё испортишь этой правдой?
– Он сейчас высказал теорию, которая приблизила бы нас к тому, чтобы покинуть Мир Грёз. Но для этого, – Паша кивнул в сторону воды, – вот это море должно было бы быть нашим обычным Чёрным морем.
– Так в чём же дело? Пожелай, чтобы, это так и было, – девочка пронзила ясным, небесного оттенка взглядом Пашу в самое сердце, и ему захотелось, во что бы то ни стало, не разочаровать её.
– Что ж будь, по-твоему, – мальчишка приподнял подбородок и отошёл дальше к соснам, толпящимся островком выше по берегу.
Паша сосредоточился, вспоминая подробности, как ему удалось всех спасти от Саблезубого Бора. Сработало чувство страха за других, переполнявшее его ощущение ответственности, что он обязательно что-то должен сделать. От концентрации на лбу мальчишки выступила испарина. Он какое-то время сидел зажмурившись. Тут Паша услышал крики чаек и открыл глаза. Это был типичный крик серебристых чаек, обитавших в изобилии на Черноморском побережье. Эти птицы запрокидывали голову назад, издавая звуки похожие на хохот, от того их и прозвали хохотуньями.
– Получилось! – восхищённо прошептал мальчишка, вглядываясь в ни с чем не сравнимую красоту палитры вод, и ощущая неповторимые солёные запахи детства.
Паша подскочил: «Так, теперь дело осталось за малым. Прогуляться по воде».
Он представил всю команду со способностью ходить по лунной тропе и с чувством выполненного долга отправился к пригорюнившемуся Глебу.
– Луна уж показалась. Иди, попробуй ступить на лунную дорожку, – с серьёзным видом попросил Паша друга.
Тот растерянно поднялся и сделал несколько неуверенных шагов вперёд, а затем побежал по гребням волн, отсвечивающим небесному светилу.
– Я могу! Я могу ходить по воде! – закричал Глеб.
Он обернулся и, сделав шаг, бултыхнулся в воду.
– Не сходи с дорожки! – тут же прокричал Паша. – Уговор был ходить только по ней!
Счастливый Глеб подплыл к берегу: – Это невероятно! Единственно я не понял, как на лунную тропу взобраться из воды, как не опирался на края, ничего не вышло.
– Считай, что испытания пройдены. Значит, надо идти по центру иначе можно свалиться в воду и придётся плыть к берегу. Хотя нет, не придётся! Я пожелаю и у нас появиться лодка, на которой можно будет следовать рядом.
Словно из неоткуда прозвучал голос Павла Алексеевича, подслушавшего разговор: – А что просто на лодке с мотором нельзя плыть рядом с лунной дорожкой?
Мальчишки переглянулись.
Паша взмахнул руками: – А действительно Глеб, может мы с ветерком прокатимся, и так быстрее будет?
– Если на дорожку нельзя взобраться из воды, тогда и смысла не будет от этого катания на лодке, – с серьёзным видом диагностировал тот.
– Ну, да, если это некий путь в подводный город, то пройти его надо именно по тропе. Что же, в дорогу! – воскликнул Паша и жестами уступил место Глебу первым взойти на мерцающую бликами Луны воду.
Тот проинструктировал всех держаться середины дорожки и с высоко поднятой головой устремился в море. Следом пошла Маша, затем Алексееич и замыкал четвёрку Паша, который не желал что-либо упустить из виду: ни возможное падение шествующих, ни потенциальное вероломство от непредсказуемой ипостаси.
Казалось, путь по воде длился невероятно долго. Берега позади уже не было видно, а впереди, в полностью опустившейся ночи, всё ещё плескались волны.
«Хорошо хоть ветра нет, и шторм не надвигается» – опасливо вглядывался в чёрный небосвод Паша.
Глеб же уверенно шагал впереди. На лице мальчишки пылали эмоции восторга человека вот-вот готового достигнуть поставленной цели.
Алексеич иногда трусливо оглядывался по сторонам, но темп держал. Маша же восторгалась природе вокруг. Она успевала со своим фирменным «Оёёюшки!» подметить и мерцающий блеск рассыпавшихся в глубине космоса звёзд, и игривые огоньки светящихся рыбок, вспыхивающих то тут, то там.
Паша тоже был не прочь любоваться природой, но почему-то неприятное ощущение стягивало грудь, не давая глубоко вздохнуть.
«Это, наверное, от того, что мы так далеко от берега» – успокаивал он себя, но, тем не менее, на душе продолжали скрестить кошки, нагнетая и без того смурное настроение.
И вот Паша снова посмотрел по сторонам и, убедившись, что тучи слева и справа ещё не набежали, оглянулся назад и обмер. Прямо за ними быстро приближаясь, неслись мохнатые чудовища с рогами.
– Бежим! – что есть мочи закричал Паша.
Тройка впереди оглянулась и с расширившимися от ужаса глазами ломанулась вперёд на встречу к неизвестности.
Не ясно, сколько бы ещё продолжалась эта гонка, чудовища не сбавляли скорость, но и догнать не могли, как вдруг ребята оказалась на самом краю воронки водоворота, внутри которого, угадывались очертания серпантинной лестницы из прозрачного материала. Подсвеченная подвисшими в воздухе между пролётами светящимися плазмоидами, она уходила глубоко вниз.
И тут на горизонте заалели лучи восходящего Солнца. Наступало утро. Дорожка под ногами стала тускнеть и исчезать.
– Туда! – закричал Глеб, указывая на лестницу, и четвёрка устремились за ним в самое сердце моря.
Едва ребята прошли несколько пролётов, как над ними стала сходиться мощь воды. Страх сковал гостей бездны, думающих о неминуемой гибели. Паша уже хотел пожелать оказаться со всеми на берегу, как вдруг его правая рука коснулась края лестницы и упёрлась в ограждающую прозрачную стену. И тут он увидел, что ступеньки под ним движутся.
– Мы на эскалаторе внутри кристального цилиндра! – вскрикнул Паша.
Все дружно посмотрели под ноги.
– Очень кстати, будет время отдышаться, – стал ощупывать стены Глеб и, наморщив лоб, добавил: – Это больше похоже на лифт. Мы опускаемся вместе с этой конструкцией.
«Вход наверх закрыт» – судорожно сглотнул Паша, встретившись с таким же тревожным взглядом Глеба.
Маша с открытым ртом озиралась на виды, открывающиеся в глубинах. Косяки рыб, переливаясь боками, только что совсем рядом куда-то проследовали. Где-то вдали промелькнул силуэт не то акулы, не то дельфина. Павел Алексеевич плотно прижался лицом к кристальному ограждению и, оставляя после себя слюнявый след, пытался разглядеть конечную точку пути. Внезапно подпрыгнувшая скорость передвижения неизвестной конструкции заставила ребят держаться за поручни.
– Видимо кто-то решил ускорить встречу с нежданными гостями, – прокомментировал Глеб.
Ребята нервно затеребили одежду и стали позвякивать оружием. Паша играл с кинжалом на поясе, а Глеб поглаживал топор. Даже Алексеич вспомнил, что носит кинжал не как аксессуар и проверил, как клинок ходит в ножнах. Маша одной рукой держалась, чтобы не упасть, а второй приглаживала складки на платье и перебирала золотистую косу, то ли пытаясь так успокоиться, то ли наводила красоту перед приёмом на дне моря.
– Смотрите, там свет! – завороженным голосом произнёс Глеб.
Паша взялся за рукоять кинжала и стал буравить взглядом приближающееся освещённое пространство. И вот они оказались на площадке перед дверями из такого же материала, что и лестница.
– Мне так кажется или там нет воды? – спросила Маша, рассматривая помещение размером с футбольное поле, по краям которого росли невиданные деревья.
– По-моему Глеб привёл нас в некий подводный мир, – прошептал Паша и толкнул дверь вперёд.
Хрустальными колокольчиками хлынул поток нежной музыки. Сладко-пряные ароматы цветов на подвесных газонах защекотали ноздри. Под ногами заскрипел белый как крахмал мелкий песок, искрящийся под мириадами плазмоидов всеми цветами радуги.
– Если бы я не знал, что мы на дне моря, я бы подумал, что мы в каком-то аквапарке, где внутри под гигантским аквариумом построена оранжерея, – пролепетал Паша, рассматривая прозрачный потолок, на котором теснились коралловые рифы.
– А вот и смотрители аквапарка пожаловали, – прошептал Глеб, который с растерянным видом, ни как не мог понять, что же такое он открыл.
Четвёрка остановилась. Прямо к ним направлялся небольшой отряд напоминавших по форме служителей правопорядка. Белая форма плотно сидела на них как костюмы для дайвинга, заканчивающиеся вместо ласт обычными ботами. Пшеничного цвета волосы развивались при ходьбе. Только у одного, по-видимому, главного в группе, волосы были собраны под подобием фуражки. На вид это были самые обычные люди, за исключением пары деталей. Кожа подводных жителей отливала перламутром, а глаза были немного навыкате.
– Оёёюшки, они нас арестуют? – заломила руки Маша.
Паша вдруг осознал, что если десяток подводных полицейских имеют другой язык, то их точно арестуют и тут же зашептал для всех пожелание понимать и говорить как местные.
– Кто дал вам допуск в Аудака? – размеренным тоном без всякого надрыва в голосе, присущего служителям закона, спросил старший, спокойно изучая гостей внимательным скользящим взглядом.
Глеб, опередив оторопевшего Пашу, выступил вперёд и с лёгким поклоном промолвил: – Приветствую вас жители Аудака! Я привёл к вам своих друзей, разгадав тайну манускрипта. Мы ищем Песчаное море.
И без того крупные глаза подводных гуманоидов расширились от изумления.
– Вы знаете об Ареносум? – уточнил старший.
– Вы так называете Песчаное море? – обрадовался Глеб.
Старший в группе скомандовав «Пройдёмте!» и пошёл вперёд, а его отряд распределился вокруг гостей, которым ничего не оставалось, кроме как шествовать под конвоем. Они преодолели крахмальное покрытие, и перешли в так же освещённый летающими плазмоидами, боковой туннель, усыпанный мелким ракушечником, в котором продолжили путешествие, усевшись в висевший в воздухе транспорт, похожий на вагончики в детском поезде. Нескончаемый туннель, как и в первом помещении по внешнему прозрачному периметру был облеплен колониями разноцветных кораллов, и складывалось впечатление, что пассажиры на высокой скорости проносятся в разукрашенной каменной трубе.
«Вход в это место непросто отыскать. Тут практически второе дно» – пытался сориентироваться Паша.
Поездка проходила в молчании, нарушаемая лишь продолжающей преследовать хрустальными переливами мелодией. Одни стражи с нейтральными лицами уставили взгляды на подопечных, другие с такими же отсутствующими от эмоций лицами смотрели по сторонам. Наконец-то поезд остановился. Испытывая головокружение, ребята покачивающимися походками пошли вслед за главным, который вывел их в куполообразное помещение, где на обширном пространстве расположились дюнные всхолмления. На этих песчаных холмах как пики торчали странные формы конических каменных деревьев.
– Оёёюшки, где это мы? – прошептала Маша.
– Это Ареносум, Песчаное море священного леса в центре Аудака, – торжественно произнёс старший. – У нас есть легенда Гремучей скалы, что однажды сюда явятся три мужчины и одна женщина и этот лес снова оживёт.
– Что за Гремучая скала? – заинтересовался Глеб.
– Когда-то здесь была скала, которая вдруг стала издавать гремящий звук и раскололась на сотни кусков. Каждый из огромных камней, неожиданно зацвёл деревом, но потом вдруг всё снова окаменело. И теперь всё постепенно крошиться в песок, – старший стражей провёл рукой, демонстрируя дюны.
– Вы хотите, чтобы мы оживили этот каменный лес? – промямлила Маша.
– Все предсказания рано или поздно сбываются, – спокойно представитель подводного закона и, сделав какой-то жест подчинённым, увёл их в туннель, а потом отбыл с группой в обратном направлении.
– Вы это видели?! – снова приобрёл голос Алексеич, – вот это гостеприимство! Вот вам каменные грядки, путь станут цветущим садом!
Возмущению Павла Алексеевича не было конца. Он ходил, пиная песок, и изрыгая проклятия. Ребята же привыкшие к его гневным вспышкам ни как не реагировали.
– Что же предлагаю подкрепиться и подумать, – пожелал Паша появиться на песке ковёр со скатертью с расставленными блюдами запечённого мяса, варёного картофеля, корзинок с овощами и фруктами и высокой стопкой свежеиспечённых лепёшек.
– И попить, очень пить хочется! – облизали пересохшие губы Маша.
Паша специально для неё приготовил свежевыжатые соки в бокалах на длинных ножках. Но казалось, девочка не оценила этот жест, а лишь жадно выпивала один за другим, предложенные сосуды с жидкостью.
Глеб ткнул локтем в бок Паши: – Слышишь, по-моему, ты запал на мою сестру?
– Ты чё, она же ещё ребёнок, – смутился Паша.
А тот покачал головой: – После той сцены в саду, я за вами обоими наблюдаю. Она может ещё и девчушка совсем, но управляет тобой тока так. Ты таешь от её состроенных глазок, так же как и мои родители и готов выполнить любой её каприз.
Паше вдруг стало грустно: – Когда мы вернёмся домой, я утрачу способность выполнять желания, и она снова станет прежней Машей.
– Вот как раз о возвращении нам и надо подумать, – посерьёзнел Глеб.
Маша с Алексеичем, расположившись на другой стороне ковра, продолжая жевать, посмеиваясь, играли в шашки финиковыми и абрикосовыми косточками на начерченных на песке квадратах, а Паша с Глебом тихо рассуждали о предстоящей задаче возделывания сада.
– Давай абстрагируемся от того, что это легенда. Предположим, что здесь действительно была некая скала, которая под каким-то климатическим воздействием покрылась растительностью, а затем разрушилась и деревья окаменели, – проговорил Глеб, почёсывая подбородок.
– В этом порядке я могу себе подобное представить. Семена прилетели, закрепились на скале, выросли деревья, которые своими корнями раздробили гору, и она рассылалась и продолжает разрушаться. А вот как сделать так, чтобы это всё снова позеленело? – присвистнул Паша.
– Засуха! От этого всё разрушается, – предположил Глеб.
– Что-то я сомневаюсь, что если мы польём песок, то он заколосится травой, – хмыкнул Паша. – Нам же по экологии рассказывали, что выветривание почв это необратимый процесс.
– Здесь нет ветра, – парировал Глеб.
– А что здесь есть? Солнечный свет тоже отсутствует. Как оно тут вообще зелёным всё могло быть? Хотя водоросли же зелёные и клумбы у них вполне реалистичные стоят, – насупился Паша и, сощурившись, добавил: – А что если отбросить естественный процесс, и посмотреть со стороны магии, мы ведь всё-таки в Мире Грёз?
– Тогда получается, что есть нечто, которое прибыв сюда, устроило резонанс, скала погремела, прогрелась, дала комфортное условие для прорастания имеющимся семенам, а потом всё разрушилось и продолжает разрушаться, потому что некий предмет всё ещё здесь, – неожиданно выпалил Глеб, которому хотелось разгадать этот ребус быстрее друга.
Паша округлил глаза: – И что это за магический резонатор или ты опять анализируешь по науке?
– Давай пройдёмся, этот купол имеет ограниченные размеры, не заблудимся. Может, на что-то и наткнёмся, а эти лучше пусть тут посидят, без твоей ипостаси как-то легче думается, – встал с ковра Глеб.
Паша вскочил на ноги: – Мы пройдёмся немного, ноги разомнём.
– А нам и тут хорошо, – тут же отозвался Алексеич.
– Это потому, что ты у меня всё время выигрываешь! – Маша звонко рассмеялась.
Паша замотал головой, чтобы избавиться от нахлынувших ноток ревности, и быстро зашагал к ближайшему каменному островку. Глеб побежал за ним. Друзья внимательно исследовали несколько холмов и пришли к выводу, что они абсолютно идентичны.
– Глеб, тут надо отбросить логику. Ты же говорил, что тебя словно море зовёт. Вспомни, может, ещё что-то было?
Тот нахохлился, что-то бурча себе под нос, и заходил кругами. Паша, усевшись на песок, не стал мешать, понимая, что это типичный приступ размышлений его умника-друга. И вот Глеб щёлкнул пальцами.
– Было. Вернее ещё был голос, который просил найти осколки!
Паша недоумённо захлопал ресницами: – Ты это чувствовал, пока сидел на берегу?
– Да, когда пришло воспоминание из детства, я услышал этот голос.
– Почему я ничего не слышал?
– Я не знаю. В тот момент мне показалось, что я открыл сердце Вселенной. Словно соединился разумом и увидел прошлое вместе с настоящим.
– Глеб, ты меня пугаешь. Ты что на Солнце перегрелся?
– Тебе бы всё шутить. Нунтиусы говорили, что в Мире Грёз к нам приходят не только наши внутренние мечты и желания, которые становятся здесь реальностью. Мы можем слышать голос Вселенной. И я услышал это.
– Подожди-ка! То есть то, что ты хотел открыть некий материк или страну не было в действительности твоим желанием? – хихикнув, опешил Паша.
– Возможно, ты прав, – развёл руками Глеб. – Я всегда интересовался космосом и как там всё устроено. И хотел его почувствовать. Такое ощущение, что это и был голос космоса.
– Час от часу не легче, – вскипел Паша. – А ну-ка давай думай, мы теперь готовы прямо сейчас вернуться домой или же нам надо ещё что-то для тебя придумать, чтобы ты наконец-то понял, что тебя здесь держит?!
– В смысле придумать? – обиделся Глеб.
Паша тут же остыл: – Да это так. К слову пришлось. Забудь. Скажи, что там твой голос велел сделать? Что за осколки? Посмотри вокруг, это ведь тоже всё осколки?
Глеб покачал головой: – Тут слишком много осколков. Я не знаю, о чём идёт речь.
– Так, я придумал! Желаю, чтобы ты нашёл тот самый осколок, который велел тебе отыскать голос!
Лицо Глеба преобразилось: – Пойдём!
Он схватил Пашу за руку, и, подняв его с песка, потащил за собой к центру подкупольного пространства. Уставшие от ходьбы по песку, мальчишки стали взбираться на один из высоких холмов, как вдруг Паша с ужасом обнаружил, что его засасывает в песок.
– Глеб! Я не могу двинуться!
– Не шевелись! Это зыбучие пески, сейчас я тебя вытащу, – скидывая брюки, выпалил друг.
Он бросил один конец Паше и, упираясь в каменное основание, бывшее некогда деревом, вытащил мальчишку, которому песок подходил уже к самому горлу. Они с перепуганными лицами кубарем откатились подальше от гиблого места.
– Спасибо, – прошептал Паша.
– Признаю, это место меня пугает всё больше. Быстрее бы отсюда удрать, – выдохнул Глеб.
– Найдём то, что нужно и выберемся, обещаю, – похлопал по плечу друга отплёвывающий песок Паша.
Глеб встал и вдруг ойкнул: – Смотри, там, где я упирался спиной, обсыпался камень и виднеется какой-то предмет.
– Уж, не за этим ли мы пришли? – вскочил Паша на ноги, возвращая брюки Глебу.
Тот натянул штаны и подошёл, огибая опасное место к мощному камню в глубоких трещинах. Отстучав аккуратно окаменелости, он вынул из углубления искусно исполненный малахитовый ларец.
Глеб открыл крышку и ошеломлённо проговорил: – Это похоже на деталь, как кусок из конструктора.
Паша осторожно подобрался со спины и заглянул через плечо: – Вроде красное стекло, как осколок от чего-то большего, только с ровными краями. Давай вытащим.
Глеб взял в руки пурпурный предмет, а тот внезапно стал пульсировать и засветился изнутри, ослепляя мальчишек.
– Клади в ларец! – шикнул Паша.
Глеб убрал осколок, но тот продолжал светиться и даже через малахитовую стенку, чувствовалось тепло.
И тут раздался какой-то звук, похожий на глубокий вздох великана. Пески зашевелились.
– Бежим! – прокричал Паша.
Мальчишки помчались к выходу в тоннель, где оставили Машу с Алексеичем. Они слышали шум позади, но времени оглядываться, не было.
Павел Алексеевич вместе с Машей завороженно смотрели на внезапно с удивительной быстротой меняющееся пространство. Белый песок уходил, покрываясь изумрудной травой. Каменные стволы деревьев трещали, высвобождая живые деревья. Песчаное море священного леса снова ожило.
– Всё, все на берег, туда, где мы были до прогулки в море! – пожелал Паша.
Четвёрка исчезла из подводного мира, оказавшись на берегу, где на них кинулись ошарашенные внезапным появлением полулюди полукозлы, покрытые шерстью цвета ржавчины и размахивающие острыми когтями. Маша заверещала от ужаса. Глеб выхватил топор и запустил его в чудищ. Несколько минут борьбы с волшебным тесаком, и враг был порублен.
С перекошенным лицом от страшной картины, только что развернувшейся перед ребятами, Паша еле выговорил: – Меня в Мире Грёз держало только желание посмотреть мир без доброты. Всё! Я уже все грехи поведал. Большего не надо. Пусть ипостась возвращается в Малум, а я туда, откуда прибыл.
И мальчишка растворился в воздухе.
Глеб тут же воскликнул: – Мы тоже получили желанное. Спасибо Мир Грёз отправляй нас домой.
Сестра с братом закружились в воздушном потоке и исчезли. Несколько мгновений в полном мраке и тройка обнаружила себя в доме с арсеналом Елизаветы и Константина. Тело требовало сна, и Паша, добравшись до дивана, уснул как подкошенный. За ним появившиеся Глеб с Машей повалились рядом.
