Елена Райдос
Нам не дано предугадать. Созидающий башню: книга IV
– Деньги тут ни при чём,– усталый вздох, сопровождавший сентенцию мужчины, явно свидетельствовал о том, что это выяснение отношений было далеко не первым,– я должен расплатиться по долгам. Иля, не бесись, это всего одна операция.
– А что потом? – девушку сие заверение совсем утешило. – Ты ко мне вернёшься?
– Если останусь жив,– мужчина бросил свою реплику столь бесстрастно, словно говорил о погоде.
– Это опасно?! – Ильяра испуганно охнула. – Я так и знала.
– Конечно знала,– голос её собеседника был по-прежнему спокойным и даже равнодушным,– я же от тебя никогда не скрывал, кто я такой. Путь бессмертных по определению полон опасностей, а их жизнь не бывает долгой, зато конец вполне предсказуем.
– А может быть, всё гораздо проще? – теперь голос Ильяры так и сочился желчью. – У тебя появилась другая женщина.
– Нет у меня никого,– несмотря на однозначность сего утверждения, голос мужчины прозвучал не слишком уверенно, усугубив тем самым подозрения его собеседницы.
– Ну и проваливай к своей бабе,– зло выкрикнула Ильяра.
Хлопнула входная дверь, и через минуту на поляне взревел мотор. И тут на Алика снизошло откровение свыше, потому что в удаляющемся тарахтении движка он узнал голос своего байка. Кем бы ни был спутник Ильяры, но он беззастенчиво присвоил себе чужую собственность, а значит, был уверен, что хозяин байка тут больше не объявится. Претендентов на роль самоуверенного вора было совсем немного, да по сути, всего один.
– Это был Джарет,– прошептал ошарашенный следопыт и рванул со всей доступной ему скоростью к дому.
Увы, даже на раздолбанной колее байк мог дать бегуну сто очков форы, а если учесть, что за рулём был бессмертный, то и все двести. Через пару минут запыхавшийся Алик вылетел на дорогу, но лишь для того, чтобы проводить разочарованным взглядом исчезающий на горизонте силуэт Джарета. Впрочем, парень очень быстро вернул себе бодрость духа и оптимизм, поскольку его ночёвка в лесу несомненно принесла бесценные сведения об объекте его поиска. Судя по подслушанному разговору, Джарет жил в доме Клавдия, причём на правах если и не мужа Ильяры, то уж никак не меньше, чем её любовника. Конечно, последние слова раздосадованной женщины можно было расценить, как отставку, но даже если Джарет никогда сюда больше не вернётся, теперь Алик знал, где его искать.
Впрочем, нестись сломя голову обратно в Гвенду было совсем необязательно, поскольку вероятность возвращения Джарета в дом Ильяры была отнюдь не нулевой. Ну мало ли, какие размолвки могут образоваться между супругами? Как говорится, милые бранятся – только тешатся. К тому же Алик не для того проделал столь долгий путь, чтобы пуститься обратно, даже не повидавшись со своей подружкой. Да и смыть с себя дорожную пыль и немного передохнуть не повредит. В общем, он подобрал свой рюкзак и направился к дому, в котором когда-то Ильяра выхаживала своего кавалера после стычки с Воронами.
Глава 13
Наш мир полон чудес, которые восхищают нас непредсказуемостью и новизной, однако, становясь обыденными, они перестают нас волновать и притягивать наше внимание. Мы привыкаем к чудесам, как привыкаем к разношенным ботинкам. Лишь изредка кинув взгляд на ясное голубое небо, мы вдруг осознаём его глубину и бесконечность, а в остальное время равнодушно взираем на проплывающие над нашими головами облака, занимаясь более важными, с нашей тоски зрения, делами. Мы принимаем как данность, что солнце каждое утро восходит на востоке, хотя большинство из нас годами не видят рассвета вследствие лени и желания поваляться в постельке до последней возможности. А куда спешить, если чудо происходит каждый день? Можно перенести свидание с восходящим светилом на завтра, послезавтра или вообще на неопределённый срок. Оно ведь никуда не денется.
А что если всё это внезапно исчезнет из нашей жизни? Думаете, это просто страшилки? Ну тогда я поспешу вас разочаровать. Не так уж давно небеса над головами наших предков имели золотистый оттенок, что отображено на многих картинах прошлого. А если верить письменным свидетельствам отдельных наблюдателей, солнце далеко не всегда совершало свой пролёт над землёй с востока на запад. Оно вообще довольно капризное, наше светило, и регулярно меняет свою траекторию. Не сомневаюсь, что случись в нашей жизни подобные метаморфозы, сей природный феномен всколыхнул бы даже самых нелюбопытных обитателей земли. Но почему мы замечаем чудо, только когда его теряем?
А вы заметили, что в человеческих взаимоотношения наблюдается точно такая же закономерность? Соприкасаясь с проявлением искренних сильных чувств, мы получаем импульс, который побуждает нашу душу раскрыться, но только если сей контакт с тонким планом не длится слишком долго. Жить в состоянии наполненности постоянно мы не умеем или не хотим. Любовь и забота близких не то чтобы приедается, но становится привычным фоном, на который мы со временем перестаём обращать внимание. Зато когда мы лишаемся привычного комфортного окружения, вот тут-то и приходит осознание невосполнимой утраты.
На Мартина сие откровение снизошло на второй день после исчезновения Алика. Разумеется, он первым делом поинтересовался у отчима причиной отсутствия в Ордене его будущего телохранителя и получил вполне ожидаемый ответ, что юноша отправился на очень важное и, конечно же, секретное задание. В первый день Мартин воспринял своё одиночество довольно равнодушно, даже порадовался, что не нужно отвлекаться от изучения магических манускриптов на лечение боевых травм своего друга. Энтузиазм Алика в плане погружения в практики бессмертных всегда казался ему чрезмерным. Однако уже под вечер второго дня Мартин начал замечать постоянно растущее беспокойство. Словно кто-то ампутировал очень важную часть его души, и на этом месте образовалась сосущая пустота.
Впрочем, эта пустота недолго сохраняла свою девственную природу и очень скоро начала заполняться всяческими не слишком приятными субстанциями вроде страха за жизнь друга, обидой на отчима и растущим подозрением, что его тупо дурят, как в случае с восстановлением памяти. Последним аккордом, завершившим терпеливое сидение нашего ждуна, стал ещё один приступ слабости. На этот раз приступ обрушился на Мартина без какой-либо провокации с его стороны. Юноша просто корпел над очередной рукописью, когда вдруг ощутил, что текст начал расплываться у него перед глазами. Назвать чтение таким уж энергозатратным занятием было никак нельзя, а потому слабость невозможно было объяснить действиями самого Мартина.
– Это какая-то болезнь,– непривычного к телесным недомоганием ученика Творца сразу же накрыла паника. – А что если это чьё-то нападение? – пришла ему в голову параноидальная мысль.
Неизвестно, к каким бы выводам пришёл вконец перепугавшийся юноша, но тут приступ сошёл на нет, словно его и не было, даже приторного шоколадного пойла не понадобилось. Впрочем, совсем уж без последствий не обошлось, поскольку сей странный феномен подтолкнул Мартина разобраться со столь длительным отсутствием своего друга. Отложив недочитанный манускрипт, искатель правды ломанулся устраивать допрос своему отчиму. Судя по всему, Ксантипа ожидал наезда со стороны обманутого пасынка, а потому воспринял его появление с хладнокровием истинного стоика. В конце концов, рано или поздно ему бы всё равно пришлось признаться, что он прописал Алику билет в один конец.
– Он сделался для тебя опасен,– выражение фальшивого сочувствия с лёгкостью обосновалось на привыкшей к лицедейству физиономии Ксантипы. – Не беспокойся, мой мальчик, наследник Магистра не останется без телохранителя, я найду замену этому предателю. Хочешь, я поручу твою охрану Сахиру?
– Да мне плевать на охрану,– взорвался Мартин,– верни моего друга.
– Я не могу позволить, чтобы рядом с моим сыном находился безмозглый юнец, к тому же нелояльный к Ордену,– Магистр выдал эту фразу на одном дыхании, похоже, заготовил её заранее.
– Алик мёртв? – от ужаса у Мартина буквально потемнело в глазах.
– Ну что ты,– Ксантипа расслабленно улыбнулся,– я бы не стал применять столь радикальные меры без острой необходимости.
От его улыбки за версту веяло какой-то подлянкой, и Мартин, разумеется, сразу это почувствовал. Он, конечно, не обладал такой же мощной эмпатией, как его родной отец, но интуиция у ученика Творца работала на отлично, а потому заверения Магистра его совершенно не успокоили. Нужно сказать, что тут он не ошибся, в письме, адресованном Джарету, содержались вполне однозначные указания касательно судьбы Алика. Нет, прямого приказа устранить неугодного пацана там не было, но этого и не требовалось. Достаточно было просто прихватить его с собой на миссию по ликвидации Сэма. Как показала многолетняя практика, в разборках бессмертных чаще всего доставалось не самим участникам, а сторонним наблюдателям.
– Я тебе не верю,– прошипел Мартин,– ты мне постоянно врёшь.
– Придержи свой болтливый язычок,– в глазах Магистра загорелись хищные зелёные огоньки,– не забывай, с кем разговариваешь.
При всей своей показной благожелательности он не смог сдержаться, поскольку носил маску всесильного правителя уже так долго, что она вросла в его сущность, став частью личности. Как только Ксантипа почуял угрозу своему имиджу, его благие намерения сделаться для Мартина любящим папочкой сразу стушевались. Впрочем, сеанс саморазоблачения иномирного монстра длился считанные мгновения, а потом на лицо Ксантипы вернулась всепрощающая отеческая улыбка.
– Марти, мне больно слышать твои обвинения,– голос Ксантипы сделался ласковым с ноткой незаслуженной обиды под стать его роли заботливого родственника. – В чём же я тебя обманул?
– Я знаю, что ты можешь вернуть мою память,– пробурчал слегка опешивший от увиденной метаморфозы Мартин. – Почему ты лишил меня воспоминаний?
– Это тебе твой дружок наплёл? – теперь уже Ксантипа разозлился не на шутку, впрочем, не столько на Алика, как на себя. Великий махинатор был на сто процентов уверен, что достаточно запудрил мозги этому наивному пацану, чтобы отбить у него всякую охоту откровенничать со своим другом под угрозой нанести непоправимый вред хрупкой психике юного мага. Ан нет, оказалось, что чего-то он не просчитал.
– Все знают, что Магистры возвращают бессмертным память о прошлых воплощениях,– Мартин сразу сообразил, что подставил Алика, и быстренько придумал правдоподобную версию.
– Верно,– с облегчением выдохнул Ксантипа,– но это вовсе не подарок, поверь мне. Такая операция обусловлена необходимостью и для самих бессмертных не проходит безболезненно.
– В моём прошлом есть что-то, о чём мне не стоит знать? – Мартин решился задать вопрос в лоб, поскольку словоблудие приёмного папочки начало его порядком утомлять.
И снова Ксантипа не смог сдержать своего раздражения. И чего этому настырному подростку не хватает? Как сыр в масле катается, весь Орден к его услугам, а его всё тянет в прошлое. И ведь рано или поздно докопается, даром что ли столько лет учился у Творца. Нет, лучше сразу отбить у него охоту искать ответы.
– Ты прав, мой мальчик,– отеческая улыбка снова воцарилась на лице лицедея,– к сожалению, ты действительно совершил нечто непростительное. Зная твоё открытое сердце и искреннее стремление к справедливости, я счёл правильным оставить тебя в неведении.
– Так это ты стёр мои воспоминания? – от подобного предположения у Мартина перехватило дыхание.
– Вовсе нет,– Ксантипа откровенно смутился, поскольку понял, как близко оказался к полному провалу своей операции по дрессировке талисмана,– ты сделал это сам,– быстренько нашёлся коварный манипулятор. – Не вини себя, малыш,– видя, как побледнело лицо Мартина, он даже немного заволновался,– просто прими это и живи дальше. Знание может быть опасным.
– Для обыденной жизни это, возможно, так и есть,– вынужден был согласиться расстроенный юноша,– но только не для магических практик. А ты не позволяешь мне встретиться с моим учителем. И даже не пытайся уверять, что у меня его не было,– остановил он готовые сорваться с языка отчима фальшивые заверения,– я точно знаю, что без учителя я бы угробил себя ещё в детстве.
– Не преувеличивай,– Ксантипа беспечно махнул рукой,– ты отлично справляешься.
– Это я ещё преуменьшаю,– жест Мартина был точной копией жеста его отчима, но результат оказался гораздо более впечатляющим. Пламя сорвалось с кончиков его пальцев, и камин сразу озарился огненными всполохами, хотя дров в нём не было. Это горели огнеупорные кирпичи и даже воздух внутри очага. – Видишь? – в голосе юного мага было столько отчаяния, словно это его самого подожгли. – Такое со мной случается постоянно. Пожалуйста, позволь мне возобновить занятия с учителем, он поможет мне справиться с моей силой.
– Нет, мой мальчик,– Ксантипа обречённо склонил голову,– он тебе не поможет, он тебя убьёт. Ты обратился к очень опасной магии, к магии, которая находится под запретом. Теперь для своего учителя ты сделался отступником.
– Я кого-то убил? – от ужаса на глазах Мартина выступили слёзы.
– Давай не будем это обсуждать,– отрезал Ксантипа. – Если ты считаешь, что не способен справиться самостоятельно, я могу на время заблокировать твои способности.
– Так это ты со мной делаешь? – слёзы мгновенно высохли, и взгляд Мартина засверкал от возмущения. – Ты выкачиваешь из меня энергию?
– О чём ты говоришь? – наверное, впервые с начала этого разговора в голосе Ксантипы не было фальши. – Кто-то покушается на моего сына?
– Приступы слабости,– пробурчал Мартин,– они начали повторяться. Но если это не ты…,– он тоскливо улыбнулся,– значит, я болен.
Ксантипа подавил своё беспокойство и, попросив сыночка посидеть спокойно, просканировал его тело. Нет, никаких неполадок со здоровьем он не обнаружил, однако это ещё ни о чём не говорило. Нападение всё же могло иметь место, причём извне. Похоже, проникнуть в охраняемую крепость оказалось для этого неизвестного агрессора непосильной задачкой, вот он и пытается воздействовать на впечатлительного юношу с помощью магии. Правда, не исключено, что Мартин сам спровоцировал эти приступы своими магическими экспериментами.
– Пока с тобой всё в порядке,– заверил Магистр сыночка,– но я всё же приставлю к тебе охранника.
– Ага, с огнетушителем,– Мартин попытался сыронизировать, но вышло не слишком убедительно, поскольку в глазах отчима не было заметно ни капли веселья. Более того, шутнику на миг даже показалось, что его идея с огнетушителем пришлась Магистру по душе, и он запросто может взять её на вооружение.
На этом визит строптивого юноши закончился, и хотя прошёл он не без эксцессов, в целом Ксантипа остался доволен результатами. Во-первых, ему удалось усмирить зарождавшийся бунт, внушив Мартину идею о том, что его друг сделался для него опасным. Нет, он, конечно, не питал иллюзий на предмет того, что парень вот так легко смирится с потерей близкого человека, но как минимум в ближайшее время революционных протестов можно было не опасаться. Во-вторых, Ксантипе довольно ловко удалось отбиться от обвинений в насилие над памятью пасынка и убедить того хотя бы на время отложить попытки вернуть свои воспоминания. И наконец, в-третьих, он вовремя обнаружил опасность, связанную с возвращением магических способностей Мартина.
Чего греха таить, демонстрация с поджогом камина была весьма впечатляющей, настолько, что заставила Ксантипу пожалеть о своей беспечности. Теперь ему сделалось кристально ясно, что он откровенно недооценил ту мощь, что скрывалась в этом щуплом тельце, а уж скорость, с какой Мартин возвращал свои силы, вообще произвела на видавшего виды Магистра неизгладимое впечатление. Да, мальчишки оказались отнюдь не паникёрами, напротив, они оценили угрозу вполне объективно. А вот сам Магистр облажался, хотя мог бы сообразить, что маг, способный уничтожить целый портал, опасен, даже если у него это получилось нечаянно, а Мартин совершенно точно знал, что делал.
При всём своём могуществе Ксантипа не строил иллюзий в отношении собственных способностей. В открытом противостоянии с этим вроде бы безобидным юнцом он проиграет сразу и безальтернативно. Раньше он хотя бы был уверен в собственной неуязвимости, но случай с Мединой наглядно доказал, что неуязвимых не существует. Мартин был угрозой, и с этим нужно было срочно что-то делать. Собственно, вариант вырисовывался только один. Уничтожить талисман удачи, который должен обеспечить процветание Ордену, Ксантипа, разумеется, не мог. За это коллеги ему бы башку открутили. Оставалось только заблокировать силу мальчишки средствами, которые в этом отсталом мирке были пока неизвестны. Приняв решение, Магистр немного расслабился, но ненадолго.
– Даже не думай,– голос, раздавшийся в его голове был лишён интонаций, словно был механическим. От неожиданности Ксантипа подскочил в кресле и принялся осматриваться в поисках безбашенного шутника. – Вот теперь ты понимаешь, что чувствуют носители после ритуала посвящения,– злорадно прокомментировал голос его суматошные телодвижения. – Я у тебя в голове, если ты ещё не понял.
– Это невозможно,– Магистр затравленно вжался в кресло,– телом носителя могу распоряжаться только я.
– Правда? – откровенный стёб, исполненный при полном отсутствии эмоциональной окраски, прозвучал довольно зловеще. – Ну тогда выгони меня из своей головы.
Ксантипа был серьёзно напуган, но всё же у него хватило здравомыслия, чтобы не поддаться на откровенную провокацию. Вместо того, чтобы турнуть захватчика, он предпочёл сбежать сам. Вернее, он попытался покинуть тело носителя, но у него ничего не вышло, и это было уже по-настоящему страшно. Сколько раз он безжалостно запирал сознания своих носителей в карцер в качестве наказания, но ему даже в голову не могло прийти, что кто-то способен провернуть этот трюк с ним самим. Впрочем, на карцер его пленение не было похоже, скорее, это был домашний арест со всеми удобствами в виде возможности пользоваться органами чувств.
– Ну что, успокоился? – бесстрастно поинтересовался тюремщик. – Уже можем поговорить конструктивно?
– Кто ты такой? – пленнику ничего не оставалось, как вступить в диалог. – В этой реальности у меня не должно быть конкурентов. Ты из другого мира?
– Так же, как и ты,– подтвердил его версию голос,– но между нами имеется принципиальное отличие. Это я создал систему сбора энергии, в которой ты являешься всего лишь одним из узлов. Не спорю, Магистры – это весьма важные детали моего механизма, но заменимые. И если ты продолжишь косячить, то очень скоро в этом убедишься.
– Ты мой создатель? – от подобного откровения тело Магистерского носителя покрылось холодным потом.
– Я твой хозяин,– отрезал захватчик,– этого достаточно.
– Чем же я провинился? – Ксантипа решил не углубляться в детали, поскольку хозяин наглядно доказал своё превосходство, а для Магистров единственным законом, которому они подчинялись, было право сильного.
– С чего бы начать? – задумчиво произнёс голос. – Может быть, с того, как ты довёл своего коллегу до суицида? Это же была твоя гениальная идея запустить в его мир бессмертного без установок подчинения, не так ли? И что мы имеем в результате? Та реальность потеряна для Ордена, приток энергии уменьшился, а проект с бессмертными вообще пришлось закрыть.
– Зато я нашёл того, кто сделает Орден всесильным и процветающим,– оправдание было так себе, но ничего другого Ксантипе на ум не пришло.
– Думаешь, что сможешь сделать из этого мальчика абсолютное оружие? – несмотря на бесстрастность, в голосе хозяина явно прозвучала насмешка. – Глупец, ты просто не понимаешь, с чем столкнулся, тебе даже не дано постичь природу той силы, которая для этого юноши является естественным проявлением его сущности. Мартин – не оружие, он Разрушитель.
– Какой ещё разрушитель? – Ксантипа буквально завис от такого откровения.
– Вот что случается, когда жалкая деталька воображает себя всесильным владыкой мира,– посетовал хозяин. – Ты так истово презираешь людей, что тебе даже не пришло в голову ознакомиться с их легендами и преданиями. А ведь это они представляют ценность для мира, это их жизненная сила поддерживает его существование, а ты – всего лишь часть механизма, который перенаправляет эту энергию в нужное русло.
Что тут скажешь, подобную версию его собственной сущности Ксантипе уже приходилось слышать, причём от своего же коллеги. Каким образом Медина смог до неё додуматься, так и осталось загадкой. Хотя кое-какие соображения на этот счёт у Магистра всё же имелись. Бессмертный, ставший носителем Медины, каким-то невообразимым образом сумел осуществить слияние сознаний с хозяином, и тот получил возможность увидеть правду. Вот только одного Ксантипа так и не понял: отчего это знание подтолкнуло Медину к самоубийству. Какая разница, кем ты являешься, если твоё положение даёт тебе возможность управлять целой реальностью? Все чему-то служат, и нет ничего зазорного в том, чтобы иметь в хозяевах создателя механизма по откачке энергии из этого примитивного мирка.
– Простите, хозяин,– Ксантипа с готовностью занял подчинённую позицию,– я обязательно изучу местный фольклор.
– Поздновато спохватился,– проворчал хозяин,– этот, как ты выразился, фольклор уже начал воплощаться в жизни, причём не в первый раз. Мне уже трижды пришлось иметь дело с появлением Разрушителей, и каждый раз этот мир оказывался на грани уничтожения. Впрочем, мне твоя идея нравится, она может сработать.
– Разве я высказал какую-то идею? – Ксантипа принялся судорожно вспоминать свои слова, но ничего похожего на идею не обнаружил.
– Раньше я решал проблему с Разрушителями довольно кардинальными методами,– пояснил хозяин,– просто стравливал их друг с другом, и происходило их взаимное уничтожение. Отчего-то мне никогда не приходило в голову приручить эту силу.
– Значит, я поступил верно, изолировав Мартина? – в голосе Ксантипы было столько подобострастия, что его самого едва ни стошнило.
– Тоже мне, изолятор,– фыркнул хозяин. – Да если бы я вовремя тебя ни подстраховал, то его мамочка уже была бы тут и пыталась вызволить своего сыночка из плена.
– Ты хочешь его забрать? – Ксантипа и сам уже не знал, радоваться подобной перспективе или печалиться.
– К сожалению, уже поздно,– в голосе хозяина впервые прорезались хоть какие-то эмоции, правда, от этого слуге сделалось совсем не по себе, поскольку они были сплошь негативные,– Разрушитель уже успел наделать дел. Теперь эта крепость является для него самым безопасным местом. Мартин не должен покидать пределы орденской ставки и не должен вспомнить, как разрушил портал.
– Но как же мне сдержать его силу? – Ксантипа откровенно запаниковал.
– Никак,– равнодушно бросил хозяин. – Если только попробуешь её заблокировать, эта сила разорвёт бедолагу, а вместе с ним и полмира. Пусть лучше крушит всё вокруг в замкнутом пространстве.
– Может быть, тогда стоит позволить ему возобновить обучение у Творца? – Ксантипа всё же не удержался от попытки снять с себя ответственность.
– Твой Творец никак ему не поможет,– отрезал хозяин,– потому что не владеет нужным знанием. Я сам его обучу, когда придёт время, а пока нужно нейтрализовать созданную Мартином проблему.
