Елена Райдос
Нам не дано предугадать. Созидающий башню: книга IV
Сделав своё чёрное дело, Кристина отвернулась к раненому, а потому не заметила, как глаза бессмертного застыли лужицами расплавленного стекла, а его лицо, утратив какое-либо выражение, сделалось похожим на маску. Наверное, ей очень повезло избежать подобного зрелища, иначе бессонная ночь была бы ей точно обеспечена. Не говоря ни слова, Джарет повернулся и покинул дом. Через минуту удаляющийся рёв мотора возвестил о том, что бессмертный отправился выполнять свой долг.
Джарет добрался до дома лесника уже под утро. Удивительно, но проделав этот неблизкий путь на байке уже третий раз за день, он совсем не ощущал усталости. А если прибавить к этому, что с момента, когда он спал в последний раз, пошли уже четвёртые сутки, то выносливость бессмертного вообще можно было счесть феноменальной. На самом деле физическая усталость несомненно имела место, только активировавшиеся установки подчинения не позволяли Джарету это осознать. Они вообще сужали восприятие до одной единственной цели – исполнения долга перед Орденом. В данном случае это означало ознакомиться с письменным приказом Ксантипы и выполнить изложенное там задание.
Дверь в дом оказалась запертой, видимо, хозяева, натерпевшись страху во время прошлого визита бессмертного, сочли за лучшее подстраховаться. Святая наивность, Джарету хватило пары секунд, чтобы вскрыть замок и проникнуть внутрь. Как нетрудно догадаться, Алика он застал спящим, причём в своей собственной супружеской постели. Обнаружив склонившегося над любовником бессмертного, Ильяра испуганно пискнула и нырнула под кровать. Алик попытался сохранить лицо, однако по залившей это самое лицо бледности и бегающим в поисках спасения глазам было видно, что и его накрыла паника. Впрочем, Джарет обратил на произведённый его появлением шухер не больше внимания, чем на шум ветра за окном.
– Давай приказ Магистра,– процедил он сквозь зубы и буквально выдернул соню из тёплой постельки.
Алик не стал испытывать судьбу и сразу метнулся к своему рюкзаку. Прочитав приказ, Джарет снова повернулся к посланнику.
– Одевайся, ты пойдёшь со мной,– приказал он.
– Зачем я тебе нужен? – Алик уже откровенно начал сваливаться в истерику. – Я же буду только мешаться под ногами.
– В этом и смысл,– загадочная фраза бессмертного ничуть не прояснила ситуацию, зато подстегнула подозрения парня в отношении намерений Магистра, касательно его собственной судьбы.
– Разве тебе нужен помощник, чтобы справиться со своей мишенью? – Алик решил сыграть на амбициях бессмертного, и как ни наивна была его попытка, но она явно сработала, правда, не совсем так, как он ожидал.
– Ты прав,– Джарет как будто прислушался к себе и уверенно кивнул,– если придётся драться, то в таком состоянии мне с Сэмом не справиться. – Он легко подтащил Алика к стояку в углу комнаты и, достав из кармана странного вида тонкий ремешок, привязал своего пленника к трубе. – Только дёрнись, и я сломаю тебе челюсть,– угроза прозвучала столь буднично, что ни у кого из свидетелей даже не возникло сомнения, что она будет исполнена. Пристроив пленника, Джарет улёгся в кровать прямо в одежде. Он уже закрыл глаза, но тут вспомнил про Ильяру. – Вылезай из-под кровати и приготовь обед, нам понадобится подкрепиться перед дорогой,– приказал он.
Ильяра затравлено выглянула из своего укрытия и, прихватив свою одежду, пулей вылетела из спальни. Джарет повернулся на бок, и через секунду его мерное дыхание возвестило о том, что бессмертный отправился в царство морфея.
Глава 16
Надо сказать, что Джарет был не единственным, кто наслаждалась заслуженным отдыхом в этот ранний час. В одном странном замёрзшем мире под названием Убежище жертва его неосознанной агрессии тоже сейчас сладко посапывала в две дырочки. Впервые за последние несколько недель Рис спал без кошмарных сновидений, и улыбка не покидала его лица даже во сне. То, что раненый оказался в Убежище, вовсе не было случайностью. Одного беглого взгляда на кровавое месиво, в которое Джарет превратил лицо Риса, Кристине оказалось достаточно, чтобы принять решение об эвакуации пострадавшего в распоряжение Творца. Лечить такую серьёзную травму в местной клинике Гвенды она сочла рискованным мероприятием, в конце концов, её любимый муж заслуживал самого лучшего.
Как только Джарет покинул сцену, Кристина быстренько оделась, убедилась, что малышка спит, и, соблюдая все меры предосторожности, перенесла раненого в Убежище. За время транспортировки и поисков Тарса Рис так и не пришёл в себя, что было, наверное, к лучшему, поскольку доктору в любом случае пришлось бы его вырубить на время лечения. Восстановление тканей тела было весьма болезненной операцией, и Творцы производили свои манипуляции исключительно на бессознательных пациентах.
Едва придя в себя, Рис начал что-то лопотать про свою вину и искупление, а потом стал уверять Кристину, что знает, как всё исправить. Тарс только пожал плечами, мол, перенесённый стресс не лечится так же легко, как перелом носа, и прописал пациенту длительный отдых, желательно в состоянии глубокого сна. Кристина уже было собралась перенести мужа обратно домой, чтобы уложить его в постель, но тот сразу принялся канючить, чтобы ему дали выспаться в Убежище. Тарс поддержал просьбу страдальца и даже предложил усыпить его для верности своими Творцовскими методами. Как бы Кристине ни было тревожно оставлять мужа без присмотра, но дома её ждала спящая дочурка, оставлять которую без присмотра было гораздо опасней, а потому она вернулась, оставив Риса на попечении Тарса.
Чего греха таить, малышка Дара всё ещё проявляла свой характер, время от времени устраивая ночные концерты, так что просьба Риса не показалась Кристине подозрительной, но тут она явно дала промашку. На самом деле вопли младенца Риса совершенно не беспокоили, зато психические атаки этого маленького монстра превращали его ночи в бесконечный кошмар. Кто знает, как бы развернулись дальнейшие события, если бы Кристина настояла на своём и снова окунула сознание мужа в беспросветный мрак подступающего безумия. Вполне возможно, что он бы просто сдался и оставил попытки сопротивления, позволив этой трясине засосать себя в свою бездонную утробу. Но Кристина слишком любила мужа, чтобы отказать ему в такой естественной просьбе, а потому события пошли по иному сценарию.
Дело в том, что Рис слегка лукавил, когда заявил, что знает, как всё исправить. На самом деле спасительная мысль пока не успела оформиться в его голове в конкретное решение, поскольку полученный нокаут прервал сей процесс осознания в самом зародыше. Нужно сказать, что его попытка самоубийства действительно оказалась тем самым катарсисом, пройдя через который, Рис словно увидел свет в конце тоннеля. И он вроде бы уже рванулся к этому животворному источнику, когда грубое вмешательство бессмертного прервало его стремительный полёт. Теперь Рису требовалось переспать со своей неясной мыслью, чтобы начать действовать, и такую возможность Кристина ему легкомысленно предоставила.
Триумфальное возвращение мужа, пострадавшего в неравной схватке с бессмертным, она обставила со всей тщательностью и немалой изобретательностью. Прежде чем отправиться за ним в Убежище, Кристина заранее покормила и убаюкала дочку, чтобы та не мешала родителям праздновать счастливое окончание сего незапланированного приключения. По задумке хитрой соблазнительницы вкусный и обильный завтрак должен был закончиться в супружеской постели или на крайняк на обеденном столе, если подпитанная жирной пищей страсть не позволит двум влюблённым голубкам откладывать долгожданное совокупление. Увы, программа праздника была порушена одним из его участников прямо на старте.
– А как я оказался дома? – поинтересовался Рис, приступая к трапезе. – Кто меня принёс? Уж не тот ли черноволосый здоровяк с серьгой в ухе, который дотащил тебя до дома, когда у тебя начались роды?
– Это был бессмертный,– Кристина буквально выплюнула последнее слово, словно оно застряло у неё в горле. – Зря я его так просто отпустила, нужно было отправить его в какую-нибудь попу мира, чтоб неповадно было избивать людей.
– Да, жаль, что он ушёл,– согласился Рис,– я хотел его поблагодарить.
– За что?! – ошарашенная мстительница буквально взорвалась от возмущения.
– Он ведь мне жизнь спас,– пояснил Рис,– не позволил застрелиться. А то, что приложил, так это за дело. Я сам его спровоцировал.
– Как это? – несчастная женщина совсем растерялась. – Ты хотел нас оставить?
– Прости, я просто дурак,– покаялся несостоявшийся самоубийца,– ты такого не заслужила. Ты молодая красивая женщина и к тому же умница, а я старый, уставший от жизни неудачник, почти развалина. Я тебя не достоин.
– О чём ты говоришь? – голос Кристины дрогнул. – Ты для меня самый лучший, и так будет всегда.
– Это ты просто не всё обо мне знаешь,– Рис откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, как бы собираясь с мыслями. – Я ведь пытался убить твоего отца.
Рассказывая Кристине о тех давних событиях, он не спешил, как бы специально смакуя неприглядные нюансы своего преступления. В отличие от его исповеди перед Мартином и Аликом, нынешнее повествование совершенно не содержало даже намёка на попытку оправдаться, напротив, Рис намеренно акцентировал внимание жены на том, что им двигала тупая ревность к Семёну, а вовсе не любовь к Кире. В общем, его покаяние как-то очень сильно смахивало на хвастливое самолюбование и не предполагало, что грешник хоть немного раскаивается в содеянном.
Наверное, Рис рассчитывал, что, услышав его рассказ, Кристина с презрением отвернётся от преступника и сама выгонит его из дома, что, собственно, и было целью устроенного им спектакля, однако тут он просчитался. Для Кристины исповедь мужа вовсе не стала шокирующим откровением, поскольку о его покушении на жизнь Семёна она уже знала. И всё же несчастная женщина действительно пребывала в шоке от услышанного, но, как оказалось, вовсе не от состава преступления, а от мотивов рассказчика.
– Почему ты вдруг решил мне об этом рассказать? – голос Кристины прозвучал глухо, словно у неё была ангина в запущенной стадии. – Что же ты раньше молчал?
– Я обещал молчать твоей маме,– бодро соврал Рис. – Она не хотела, чтобы её беременная дочь узнала о том, что носит ребёнка убийцы своего отца.
– Беременной я стала девять месяцев назад,– Кристина с подозрением уставилась на вруна,– а с момента твоего покушения на жизнь моего отца прошло больше двенадцати лет. Что же тебе мешало рассказать мне эту историю до того, как мы стали мужем и женой?
– Я боялся, что ты меня возненавидишь,– на этот раз признание Риса прозвучало более искренне, чем вся предыдущая исповедь. – Просто не хотел тебя потерять.
– Значит, больше не боишься меня потерять? – Кристина так и впилась взглядом в глаза бестолкового лицедея. – А может быть, ты всё это затеял как раз для того, чтобы я тебя прогнала? Что-то изменилось?
– Изменилось,– поняв, что его бездарный спектакль провалился, Рис перестал притворяться,– и этим я обязан тому бессмертному, который спас меня от самоубийства.
– Так вот в чём дело,– догадка молнией сверкнула в глазах дознавательницы. – Этот гад знал, что моя мама жива. Он тебе рассказал, и ты тут же решил от меня избавиться. Рис, очнись, она тебя не любит, а у нас семья, ребёнок, в конце концов.
Неизвестно, на что рассчитывала Кристина, взывая к здравомыслию и чувству долга своего мужа, но она просчиталась самым фатальным образом. Из всего её увещевания Рис обратил внимание лишь на то, что судьба Киры вовсе не была для её дочери секретом. Воспоминания о перенесённых страданиях вызвали у него такой неконтролируемый приступ бешенства, что он в миг позабыл о своём хитром плане сделать жену инициатором расставания.
– Ты всё время знала, что Кира жива, но молчала! – в голосе обвинителя послышалась откровенная угроза. – Я же чуть с ума не сошёл от горя. Тебе что, совсем не было меня жалко?
– Я защищала нашу семью,– Кристина и не подумала оправдываться, поскольку до сих пор была уверена в своём праве распоряжаться жизнью своего мужа. – Если бы я призналась, ты бы её разрушил.
– А я-то ещё удивлялся, откуда у твоей дочурки взялось это навязчивое стремление довести меня до самоубийства,– горькая улыбка на лице Риса гораздо больше похожа на гримасу отвращения. – Что тут скажешь, яблочко от яблоньки… Поздравляю, у вас почти получилось.
Он поднялся из-за стола и решительно направился к лестнице, ведущей на второй этаж. В первый момент Кристина подумала, что этот демарш был просто эдакой демонстрацией детского непослушания, и не особо испугалась. С подобными эксцессами ей уже приходилось иметь дело, когда она дрессировала своего младшего братишку. Пока Алик ни смирился с доминированием старшей сестры, он тоже трепыхался и пытался отстоять свою свободу.
– Бежишь с поля боя? – ехидно поинтересовалась дрессировщица.
– Считай, что победила,– бросил Рис через плечо,– если тебе так будет проще смириться.
Только в этот момент до Кристины дошло, куда направился её обозлённый муж. Нет, он вовсе не пытался откосить от выяснения отношений, поскольку, с его точки зрения, всё и так было кристально ясно. Он пошёл собирать свои вещи. Это откровение буквально оглушило бедную женщину. Не смотря ни на что, до этого момента она не верила в то, что муж может её бросить с новорожденным ребёнком. Дарочка казалась Кристине неубиваемым козырем в борьбе за своего мужчину, но судя по всему, для Риса ребёнок был всего лишь ещё одной причиной сбежать из дома.
– Не бросай меня! – Кристина бросилась за мужем и схватила его за руку. – Мама к тебе не вернётся. На самом деле мой папа выжил, и они снова вместе. Но ты ведь и об этом знаешь,– пробормотала она, поймав насмешливый взгляд Риса. – Что ты собираешься делать?
– Вернуть свою жену,– отрезал Рис.
– Мой папа бессмертный,– Кристина совсем растерялась,– он тебя убьёт.
– Может, он меня, а может, и я его,– глаза Риса азартно заблестели. Похоже, предстоящая схватка за любимую женщину его совсем не пугала, напротив, она разожгла в его сердце эдакий молодецкий задор. – Один раз у меня уже получилось, но тогда Семёна спас Магистр, вытащил мертвеца с того света. Медины больше нет, так что мои шансы не так уж плохи.
– Ты что, хочешь оставить нашу дочь сиротой? – Кристина жалобно всхлипнула. – Очнись, милый, у тебя просто помрачение рассудка.
– Нет, милая,– передразнил жену Рис,– вот сейчас я как раз в своём уме,– он брезгливо поморщился и скинул со своего плеча её руку. – Безумием было завести с тобой семью и породить это исчадие ада. Что поделать, ты была единственным напоминанием о твоей матери, и я не устоял. Но с этим покончено, я больше не позволю двум ведьмам сводить меня с ума,– он отвернулся от Кристины и решительно направился к лестнице.
– Будь ты проклят! – в сердцах выкрикнула оскорблённая женщина. – Гореть тебе за это в аду!
Она отвернулась и закрыла лицо руками, чтобы скрыть подкатившие злые слёзы. Однако начинающийся сеанс рыданий был коварно прерван в самом зародыше. Сзади раздался душераздирающий вопль, и в спину Кристины ударила упругая волна нестерпимого жара. Женщина на автомате отскочила в сторону, но споткнулась о ножку стула и грохнулась на пол. Пока она шипя потирала ушибленную коленку, пока поднималась на ноги, пламя, вдруг охватившее тело Риса, уже угасло, так что вид обугленной головешки, в которую это тело превратилось, оказался для Кристины полной неожиданностью. К счастью, потрясение от увиденного превысило порог её стойкости, и блаженная темнота обморока раскрыла несчастной женщине свои объятья.
Мог ли Рис избежать столь трагического конца? Наверное, если бы Кристина не была так зациклена на идее сохранения своей семьи, то сумела бы более объективно оценить состояние своего благоверного и исцелить его страдающую душу, рассказав ему правду о своей маме. Скорей всего, это избавило бы Риса от душевной боли, а заодно и от ментальной атаки его дочери, но не факт, что это помогло бы сохранить их семью. Рис всё равно бросил бы Кристину и неизбежно нарвался бы на её проклятие. Не стоит заблуждаться на предмет способности людей управлять своей жизнью. Сценарий этого спектакля находится не в нашей власти, им заправляет судьба. И тут уж неважно, насколько благими намерениями мы руководствуемся, когда принимаем свои решения, ведь в конечном счёте имеет значение только результат реализации сих намерений. А вот это уже прерогатива главного сценариста.
У судьбы не бывает банальных сценариев. Эта изобретательная особа умеет так хитро запутывать сюжетные линии своих спектаклей, что обнаружить начало нити судьбы бывает совсем непросто. На первый взгляд может показаться, что зародышем трагедии, свалившейся на голову Кристины, был исключительно её эгоизм, но на самом деле это не так. Если вы дадите себе труд вернуться немного назад и взглянуть на сюжетную линию в ретроспективе, то легко обнаружите, что настоящей исходной точкой данной трагедии было невинное желание Алика защитить своего друга. Именно оно, словно маленький камешек, вызвавший смертоносный камнепад, запустило цепочку самых непредсказуемых событий.
К сожалению, с нападением на Риса эта цепочка не только не оборвалась, но напротив, начала раскручиваться подобно пружине, вовлекая теперь уже и самого автора рукотворного катаклизма в стремительно развивающийся и весьма драматичный сюжет. Отоспавшись и пополнив с помощью стряпни Ильяры свой запас калорий, Джарет отправился на поиски мишени, прихватив с собой Алика. Наверное, если бы у посланца Магистра хватило наглости вскрыть конверт, адресованный киллеру, то он точно воздержался бы от выполнения своей миссии, поскольку ему совершенно не улыбалось участвовать в убийстве. Увы, сын бессмертного и тут оказался слишком правильным, а потому его словно щепку затянуло в водоворот событий.
Скорей всего, приказывая бессмертному взять парня с собой на миссию, Магистр вовсе не собирался облегчить киллеру выполнение задания, его истинной целью было избавиться от Алика. По своему обыкновению Ксантипа лицемерно «позабыл» упомянуть об этой как бы несущественной детали операции, так как был уверен, что посланец непременно поинтересуется содержимым конверта. Похоже, сей беспринципный пришелец судил по себе, а в итоге сам же себя и перехитрил, предоставив исполнителю приказа свободу трактовать сие распоряжение, как тому заблагорассудится. И бессмертному таки заблагорассудилось спасти пацану жизнь, использовав его не в качестве невинной жертвы, а в роли подсадной утки.
Разумеется, Джарет догадался о скрытых мотивах Ксантипы, но отнёсся к ним наплевательски. В конце концов, установки подчинения принуждали его соблюдать лишь букву, а не дух приказа. Зомбирование хоть и лишало бессмертных воли к сопротивлению и даже представления о сопротивлении, как таковом, но отнюдь не превращало их в дебилов. Даже под установками Джарет продолжал мыслить рационально, и его суждения были вполне объективными. В прямом столкновении с Семёном ему было не выстоять, а потому доводить дело до драки он не собирался. Зачем рисковать, когда у тебя имеется прямо-таки неубиваемый козырь в лице одного наглого мальчишки по имени Алик?
То, что этот паренёк был сыном Семёна, Джарет вычислил уже давно, а за последние несколько дней успел узнать его папочку достаточно хорошо, чтобы убедиться в его бескомпромиссной преданности семье и не сомневаться в том, что ни при каких обстоятельствах Семён не поставит жизнь сына под угрозу. Ну а что может быть опасней, чем оказаться в самом эпицентре разборок двух бессмертных? Так что вполне возможно, что Джарет и без прямого приказа Магистра взял бы на операцию Алика, чтобы использовать его в качестве объекта шантажа.
На самом деле в глубине души собственное бессилие перед установками подчинения вызывало у Джарета отвращение. Сколько бы он ни разглагольствовал о способности бессмертных противостоять зомбированию, но действие установок оказалось сильней его воли. Наверное, будь у него свобода решать, бессмертный без колебаний пустил бы себе пулю в голову, хотя и презирал самоубийц. Но это всё же было лучше, чем убить человека, которому он поклялся в верности. Увы, остановки подчинения не оставили Джарету даже такого выхода. Всё, что он мог сделать – это не позволить Алику сгинуть в разборке двух бессмертных, поскольку не получил прямого приказа на устранение мальчишки. Откосить так же легко от убийства Семёна было уже не в его власти.
На этот раз киллеру не потребовалось много времени для подготовки операции, поскольку в последние несколько дней двое бессмертных почти не расставались, и вычислить наиболее подходящее место для засады было проще простого. Джарет остановил свой выбор непосредственно на доме Семёна в Каламуте, поскольку вполне резонно предположил, что устранить Магистра прямо в ставке Ордена вряд ли получится. Нужно сказать, что коварная судьба откровенно подыграла киллеру. Ему даже не пришлось дожидаться хозяина дома, так как тот уже оказался в нужном месте, причём в гордом одиночестве.
Не то чтобы Джарета остановило бы присутствие Киры, но вмешательство Мастера могло существенно осложнить выполнение его миссии, если вообще ни привести к её провалу. В соответствии с правилами бессмертных, киллер должен был бы устранить помеху, прежде чем подобраться непосредственно к намеченной жертве, и установки подчинения не позволили бы ему отойти от сего канона. Предсказать реакцию Семёна на гибель его любимой женщины можно было с лёгкостью, и Джарету не потребовались какие-то супер аналитические способности, чтобы вычислить, что при таком раскладе его собственные шансы на выживание оказались бы не сильно отличными от нуля.
Нужно сказать, что на подсознательном уровне Джарет всё же надеялся, что в дело вмешается Кира, и всё закончится смертью киллера, а не его жертвы. К сожалению, судьба оказалась не слишком благосклонна к его тайным желаниям, предусмотрительно устранив со сцены возможную помеху миссии бессмертного. Отсутствие хозяйки дома объяснялось очень просто. Того времени, что Творцы потратили на обсуждение судьбы Мартина, двум подругам явно не хватило, чтобы наговориться вволю, и было решено, что Кира останется погостить в мире Дачи ещё на денёк. Семёну тоже предложили задержаться, но ему не терпелось поделиться полученными новостями со своей командой, а потому его отправили обратно одного.
К сожалению, излишний энтузиазм не обошёлся для самопального Магистра без последствий, и дело было даже не в том, что он оказался один на один с киллером. Всё было куда прозаичней. Как уж получилось, что за всю свою долгую одинокую жизнь Семён так и не сподобился освоить искусство кулинарных извращений, бог весть, однако факт оставался фактом – приготовить что-нибудь съедобное оказалось для него невыполнимой задачей. Так что, когда киллер вместе со своим отнюдь не добровольным помощником прибыли к дому жертвы, Семён как раз чертыхаясь выкидывал в мусорное ведро очередную неудачную версию жареного, вернее, обугленного мяса.
Впрочем, облажавшийся кулинар не стал рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом, поскольку через два квартала от его дома располагался неплохой ресторанчик, который Семён и собрался осчастливить своим визитом после того, как избавится от последствий своих неудачных экспериментов с продуктами питания. Увы, на этот раз дополнительный заработок хозяину сего заведения не перепал, поскольку обеденные планы потенциального посетителя были грубо нарушены незваным гостем.
