Елена Прокопович
Жизнь. Инструкция по применению
4.
– Сэнни, у тебя такой грустный вид, ты скучаешь на своих уроках? – спросила женщина с обеспокоенным взглядом.
– Нет, мама, я серьезно отношусь и к гуманитарным предметам, в них можно найти очень интересные вещи! – ответил я.
– Правда, и что же это за вещи?
– Ну, например, психология поведения людей в социуме. Или … древняя история очень будоражит мой разум, – я пытался вспомнить темы уроков, которые видел вскользь. – Важность совершенствования технологий! Я даже писал программу для улучшения работы на предприятиях с большой долей автоматики.
– Это так замечательно, Сэнни, что ты везде можешь найти увлекательные занятия для своего одаренного мозга.
– Ты надумываешь, Надя, цель существования Сэнни – наш социум, он должен учиться помогать людям. Его направление социологическое, он не должен искать что-то что может его заинтересовать, он должен откинуть мысли от технологий и химии. Виосу лучше знать, где пригодиться одаренный мозг Сэнни. – Сказал отец грозно, и обратил свой взор ко мне. – Пошли, я отвезу тебя в школу. Учителя вновь начали жаловаться на твои опоздания.
Мы с отцом встали из-за стола, мама добродушно помахала мне рукой.
Мы ехали молча, я наслаждался полетом транспортного средства над землей.
– Какие у тебя сегодня уроки?
– История древних времен, углубленная грамматика, начальное программирование, социология и матфизика для чайников, – пробубнил я.
– Правда? Так и называется?
– Да, папа, это просто запомнить и по факту. В социологии говориться, что легкость и простота – лучшее для развития молодых умов. Есть целая теория в Виосе, где говориться об упрощении названий.
– Да, возможно это правильно. Я надеюсь, ты не опоздаешь после школы.
Меня явно начали подозревать.
– Нет, сегодня нет дополнительных занятий.
– Ты посещаешь кружки? Надеюсь по твоей специальности?
– Конечно, я ведь раньше не уделял много времени для изучения Виосологии и истории. Заполняю пробелы! – Сказал я с улыбкой.
– Твоё рвение кажется мне подозрительным, раньше ты не мог представить свой день без колупания в каком-нибудь приборе, а теперь…
– Ты сам говоришь, что Виос лучше знает, что мне нужно. Я служу на благо народу, я в это верю.
С лица отца не слезала подозрительная ухмылка. Я работал очень осторожно с этим человеком, но что-то явно упускал. Скорее всего он прав, и моё рвение не вписывается в представления человека об увлеченности одним занятием. Но отступать было поздно, нужно было продолжать упорно поддерживать легенду и не совершать ошибок.
Я зашел в класс, положил вещи и пошел в библиотеку. Там старая женщина, правящая царством книг, опять была не довольна. Я сказал, что мне нужно. Затем положил на панель свой планшет. Она закачала книги по психологии и социологии. Просмотрела мою читаемость других учебников.
– Сэнни, ты мало уделяешь основной литературе, учителя могут быть очень недовольны этим фактом.
– Да я понимаю, я прочту все, что положено. Знаете, меня так утомляет смотреть в этот монитор! Я просто пытаюсь найти нужное и закинуть эту электронную штуку подальше. Я не могу жить без бумажных страниц. У дедушки было много таких книг. Переворачиваешь листочек за листочком, ощущаешь на пальцах бумагу, чувствуешь чуть заметный запах старины.
– Да, я тебя понимаю. Как можно заменять материальный мир книг бездушным электронным. Я сама не в силах наблюдать как нынешнее дети только и видят, что буквы в этих планшетах. Не то что раньше! Я видела огромные библиотеки с сотнями, тысячами книг, даже миллионами. – Она воодушевленного говорила, выпучив глаза. – А в этой библиотеке и пяти тысяч книг не наберется. – Она махнула рукой. Я обвел взглядом владения старой женщины, и правда экземпляров было не много. Но для моего существования на года три хватит.
– Можно я похожу позаглядываю в книги, охота прикоснуться.
– Конечно, Сэнни! Приходи, когда вздумается. Я тебе верю, однако не забывай правило: выносить ничего нельзя!
Я пошел по коридору из шкафов, названия бросались в глаза. Особенно больно было смотреть на слова: Виос, Социум, История. За последние месяцы они мне поднадоели. Пока библиотекарь отвлеклась на другого ученика, я бросился к другому отделу. Математика, физика, химия – моё сердце забилось быстрее, я не знал, что взять. Каждое название звучало как музыка, наконец я остановил свой взор на книге: «Электронизация в Виосе». Да опять это гнусное слово! Все в этой книге не казалось таким сложными для моего уровня и тут должны объясняться волнующие меня вопросы. Я решил взять её. Хорошо осмотревшись по сторонам, я засунул в книгу в рюкзак и достал другую, по истории, которая выдавалась каждому ученику в дань уважения к прошедшей эпохи. Я поставил ненужную мне книгу на пустующее место, так никто не должен заметить пропажи.
Я вернулся в класс и три часа слушал какую-то тягомотину. На перерывах я убегал в кабинет химии и пытался разговаривать со старым мужичком, который не помнил моего лица. Он каждый раз удивлялся, почему в этом году так много любознательных учеников. С ним было просто: химик не замечал пропажу реагентов или его личных книг.
С учительницей по физике всё было не так элементарно. Она была не довольна, что я вечно слоняюсь по её кабинету. И сложные установки никак нельзя было вынести из класса, чтобы провести эксперимент дома. Поэтому я упорно пытался найти путь к сердцу строгой учительницы. Я за ней наблюдал, искал пробоину в её броне. На вид её было около сорока лет, её звали Фреи Мадало. Она не отличалась красотой и всегда ходила в длинном платье ниже колена, держа руки за спиной и чуть наклонившись вперед.
Уроки, на которых я исправно делал вид что меня не существуют, не всегда проходили удачно. Многие учителя гуманитарных предметов могли смириться с тем, что я просто тупой, но только не Анисори Кринг. С того дня самого дня распределения, главная учительница не сводила с меня подозревающего взгляда. На её уроке Социологии мне приходилось потеть. Она любила рисовать от руки схемы, что давно вышло из моды у учителей. На одном уроке она вызывала одного ученика и просила воссоздать ту самую схему, и вдобавок проходилась по материалу, которому мы должны были заучить дома.
Почему-то сегодня козлом отпущения стал я. Перст судьбы, указавший на меня, был ударом. Я ничего не учил, мне это было не нужно. После моих бе-меканий у доски Кринг произнесла:
– К сожалению, Сэнни твои оценки неудовлетворительны. Ты выступаешь на следующем уроке по всем темам, которые мы прошли. Заодно и поможешь таким образом подготовиться одноклассникам к контрольной. – Я с грустным видом побрел к парте. – И Сэнни, зайди ко мне на перерыве. Мы должны обсудить, как ты будешь улучшать свою успеваемость.
На перерыве я появился в кабинете Кринг. Я был спокоен и продумывал, куда может зайти наш разговор. Она сидела за своим столом с невозмутимым взглядом.
– Сэнни, я понимаю, что сейчас происходит с собой. Ты уверен, что никто ничего не замечает и что ты сможешь всех обхитрить. Но это не так. – Она бросила мне сочувствующий взгляд. – Ты должен улучшить свои оценки. Сейчас ты привлекаешь излишнее внимание. Будь середнячком. Ты все понял?
– Да, я исправлюсь, – сказал я понимающе, я верил её словам.
– Можешь вернуть мою книгу? – сказала учительница спокойным голосом, я впал в ступор.
– Это ничего, что ты её взял, просто верни мне. Она мне дорога.
Я достал книгу из переполненного рюкзака, она это заметила. Старая книжка оказалась в руках Кринг.
– И не затягивай с возращением книг в библиотеку, а то тебя могут раскусить.
– Я быстро их читаю, я все верну.
– Я не сомневаюсь, иди. – Учительница улыбнулась на прощание.
Я был прилично озадачен. В этой школе всё время был человек, который следил за моими хитрыми шагами. Это было одновременно пугающей и приятной новостью. Я не знал, кем являлась эта женщина: умным противником или доброжелательным союзником. Пока все факты указывали на второе, однако терять бдительность не стоило. Наоборот, теперь я знал, что за мной наблюдают. Надо вести себя осмотрительнее.
5.
Мы ехали в машине, папа как всегда старался хвалить систему Виоса. В последнее время привозить меня в школу и забирать из неё, стало его любимым занятием. Ещё я очень часто начал ловить на себе взгляды Кринг.
Сегодня у меня была долгожданный предмет: Физические основы для безопасности на производствах или просто физика для тупых. Уровень конечно был не мной, но там я мог задать волнующие вопросы.
Я пулей оказался в кабинете.
– Молодой человек, с вашим рвением в беге вам стоило бы заняться им, для улучшения работ в Виосе, конечно. – Поприветствовала меня холодно Мадало.
– Разве есть бег для Виоса? – спросил я, подходя ближе к её столу.
– Как бы это прискорбно не звучало, но у нас все для Виоса. Вот мой сын рассказывал, что на некоторых станциях по выработки энергий настолько большая разница потенциалов, что электрические приборы там не работают, и чтобы передать какое-то сообщение из одной точки в другую, используют бегунов.
– Звучит, как чушь! – отрезал я.
Она смотрела на меня осуждающим взглядом и не знала, что сказать. Потом медленно перевела взгляд на экран на столе.
– Может быть это и глупости, но физически такое возможно.
– Не думаю, – я зашел слишком далеко, – хотя вам конечно же виднее.
– Ты хочешь опять засыпать меня шквалом своих вопросов, Сэнни? – она переводила тему.
– Да, в этом вы совершенно правы! – сказал я счастливо.
– Осмотрись, что ты видишь вокруг?
–Окна, стол, таблицы на стенах, парты.
– Кто сидит за партами?
– Ээ, мои одноклассники.
– Это не точный ответ.
– Люди.
– Это не важно.
– Они граждане Виоса.
– Да, здесь находятся пятнадцать человек, граждан Виоса. И все они не задают мне вопросов, а шестнадцатый задает. Как ты думаешь, почему так происходит?
– Потому что я любознательный, так мама говорит. – Добавил я неуверенно.
– Нет, Сэнни, ты опять не прав, потому что ты умный, но безумно глуп. А они просто глупы, но очень умные. Надеюсь, в следующий раз, когда ты решишь задать мне вопрос, ты расскажешь, что я имела в виду.
Учительница заставила меня задуматься. Она сказала какую-то чушь, хотела помучить меня. Но мысль, что во всём есть какой-то смысл не давал мне покоя.
Урок был безумно скучным, я много от него ждал и разочаровался. Поднимались поверхностные аспекты физики, которые понятны и без объяснений. Я еле сдерживался чтобы не уйти из класса.
Я вышел оттуда в плохом настроении, сил разговаривать с библиотекаршей почти не было. Я просто поставил на место, взятые мной книги и побрел в непонятном направление. Как-то я не понял, как оказался в пустом кабинете химии. Старый учитель видимо куда-то убрел.
Я хотел прикоснуться к заветным веществам, я уже так долго не видел настоящих химических экспериментов. Я бросил рюкзак и побежал к столу. Какие-то вещества уже стояли на нем, мои руки тянулись к пробиркам, но что-то меня останавливало. Я достал Эго.
Передо мной появились люди они подходили ко мне садились и разговаривали со мной, это были мои одноклассники. Мы смеялись.
Перерыв это прекраснейшее время, чтобы социализироваться в обществе. Тебе стоит больше общаться с такими же как ты юными умами.
Я закрыл Эго. Минуту подумал.
– Сегодня день чуши, определенно, – сказал я во весь голос.
И пробирки сами оказались в руках. На столе лежали заметки, я следовал указаниям, а потом решил, что слушать вообще кого-то в этом мире глупо. Йод, алюминиевая пудра и немного воды оказались перед мной. Пошла бурная реакция, из небольшой чаши пошел фиолетовый пар. Но я-то знал, чего не хватает…
Через секунды все на стало пылало красным огнем, все кроме Эго. Опять языки фиолетово-синего пламени захватили мой разум. Когда огонь добрался до заметок учителя, я решил, что пора утихомирить огонь. Я нашел песок и быстро засыпал им стол. С Эго происходило что-то странное, оно продолжало с чем-то реагировать. Книга всхлипывала и потрескивала. Я засунул её в пакет и начал прибираться за столом.
Это очень хорошо, что стол был железным. Я попытался вспомнить какие пробирки стояли здесь, хотя вообще сомневался, что после пропажи своих инструкций старый химик захочет что-то проводить. Мусор я засунул в старый шкаф. Вот кто-нибудь удивиться, когда обнаружит это!
Урок должен был скоро начаться, я побежал что есть мочи, надеясь развить такую скорость, чтобы меня не заметили. Я вылетел из школы и помчался к остановке. Нужный аэробус вскоре прибыл.
– Так что случилось в тот раз, Подрывник, – спросил с озадаченным видом Джафри Редонс.
– Это ужасающая история.
– Я не сомневаюсь.
– «Которую я еще не придумал,» – подумал я и начал импровизацию: – Так случилось, что мой учитель по химии очень стар. А так как у меня есть опыт в экспериментах, я решил предложить ему свою помощь. В какой-то момент огненный шар полетел в сторону моего Эго, который лежал на соседнем столе. Учитель, объяснил такое явление его ошибкой, он перепутал содержания пробирок. Моя вина в этом конечно тоже была, надо было отложить Эго подальше.
– Сэнни, на каком направлении ты учишься?
– На социологическом.
– Как ты оказался на уроки химии?
– Я…я, пробрался в кабинет, чтобы посмотреть этот эксперимент. Мой дедушка…он был химиком…он покинул Виос. Я хотел прикоснуться к памяти о нем, и заодно помочь учителю. Я поступил неправильно?
В глазах Редонса была грусть, он явно проникся моей историей.
– Сэнни, это прискорбно, и еще прискорбней что мне опять придётся подавать заявка на воссоздание твоего Эго. Возможно меня попросят подробно объяснить, почему это повторяется второй раз. Однако думают твою ситуацию поймут. Я позвоню к тебе домой.
– А может не стоит, я не хочу, чтобы мой отец знал. Он так расстроился в прошлый раз, и даже очень сильно разозлился.
– Ладно, приходи через две недели. Думаю, всё будет готово. И Сэнни, не расстраивайся так из-за дедушки, говорят и вне Виоса существуют укромные уголки для жизни.
Я опустил голову для создания напряженности обстановки, и чтобы ухмылка на лице не выдала меня.
– А сгоревший Эго, ты его не забрал? – добавил Джафри.
– Нет, он полностью сгорел в лаборатории!
– Ладно, ничего страшного. Пока, подрывник.
– До свидания, круглый дядя.
Я как мог торопился, чтобы вернуться в школу. К моему большому сожалению, как только я пересек порог, Анисори Кринг оказалась перед мной.
– Сэнни, почему ты не на уроке?
– Это, это все проблемы мамы с ключом, младший братик уронил их где-то, точнее выбросил из окна аэрокара. Мне пришлось отдать им свои ключи. Извините, что я некого не предупредил.
Она тяжело вздохнула.
– Ясно. Как твои успехи в учебе?
– У меня есть определенные затруднения, но я стараюсь.
– Да, я заметила. Если нужна будет помощь, скажи.
– А, меня волнует один вопрос. Учительница по физике сказала мне, что я умный, но безумно глуп. А все мои одноклассники просто глупы, но очень умные. Разве можно быть умным и глупым одновременно?
– Поверь мне, Сэнни, можно. Учительница расстроена, что ты не попал к ней в класс.
– Я же не мог выбирать.
– Да, не мог.
– А как же вопрос?
– Думаю, ты сам поймешь это. Ведь в школе ты должен учиться. Иногда бывает очень трудно найти ответы, но, когда ты находишь их сам, это много стоит. В момент озарения, ты наполняешься чувством удовлетворения и счастья. Путь к пониманию Фреи Мадало лежит только через твою тягу к знаниям и упорство. Иди на урок.
6.
Мои успехи в программировании оставляли желать лучшего. По сравнению с другими техническими предметами часов этого у нас было больше. Но учительница не давала нам трудных задач, а учила легким командам, управлением со стандартными задачами. Она поощряла мою тягу к знаниям и давала мне задания для технического класса, но и они мне быстро наскучили. В итоге я понял, что сама учительница не обладает большими познаниями.
Однако моим спасением был один ученик технического класса на два года старше меня, его звали Тайлер Никаклин. Я давно его знал, мы общались с детства. Он любил все, что с вязано с автоматикой и часто появлялся у нас дома, наши дедушки были дружны. Но его дедушка умер за три года до того, как мой покинул Виос. Мы редко общались, потому что его воспоминания обо мне были связаны с большими неприятностями. Хоть он поддерживал мою безумную тягу ко все новому, мои методы его пугали.
Как-то я предложил ему исследовать миниавтокар, игрушка для детей, но повторяет систему как на реальном транспорте. Там стаяла замысловатая система безопасности, мы конечно в этом тогда почти не разбирались. Но мне в голову пришла идея, узнать, что находится за жесткой оболочкой. Тайлер долго не хотел лесть в систему, но мои доводы всегда были бесподобны. Когда мы нашли разъем для подсоединения к противному компьютеру, мы воодушевились.
Тайлер отыскал сложный код, кладезь непонятных команд. Мы долго пытались разобраться, но система оказалась слишком сложной. Он уже хотел отключаться, но я вырвал из его рук планшет. И начал яростно тыкать по нему, что-то же должно было сработать. Нет, миниавтокар не взорвался, огня не было, как это со мной часто случалось. Он просто поехал и поехал в определенном направлении.
Сначала мы просто стояли ошеломленные, а потом провод стал натягиваться, маленькое средство передвижение развернулось и начало свой путь по настоящей дороге. Я двигался за ним сначала спокойно, надеясь, что миниавтокар остановиться, затем побежал. Тайлер вырвал у меня планшет и начал тыкать, но результата не было. Я пытался вырвать провод, но он крепко держался. Тогда я приблизился сбоку и почти залез в эту запрограммированную штуку, я вырвал провод и вывалился из автокара. И покатился по проезжей части. Транспортные средства разных размеров обруливали меня и громко сигналили. Я остался жив и не один транспорт не пострадал, кроме автокара Тайлера. Стоя на обочине, мы наблюдали как маленькая машинка целенаправленно уносится от нас.
Это был подарок Тайлеру от его родителей. Он был расстроен и зол на меня. Мои родители покрыли расходы, но после данного инцидента Тайлер начал относиться ко мне намного холоднее.
А сейчас я стоял и думал, как же мне к нему подойти. Он же не мог до сих пор на меня злиться? Столько времени прошло, тем более он сидел один на лавочке возле школы.
– Тайлер, привет! – моё лицо излучало доброжелательность, а улыбка могла покорить любого.
– Мне жаль! – сказал он и опустил голову в экран, он явно был занят.
– Что?
– Мне жаль. Твой дедушка, все дела. – Он многозначительно посмотрел на меня. – Просто хотел, чтобы это тупое выражение твоего лица исчезло.
– А, да, конечно, спасибо за сочувствие.
– Что тебе нужно Сэнни? Явно ни тепла или друзей. Я не поверю, что тебе стало грустно и одиноко.
– Да нет, друзья кому они нужны. – Я пытался оставаться весёлым.
– Людям, друзья нужны людям.
– Не помню, чтобы в правилах Виоса написано было про друзей.
– А ты их читал?
– Нет, там написано что-то интересное?
– Я не знаю, там все начиналось с того, что «Каждый гражданин Виоса обязан быть честным и беспрекословно выполнять все предписания Эго». – Он сделал свой голос по-взрослому грубым. – После этого я закрыл ещё одну скучную книжку.
Мы усмехнулись.
– Я слышал про социологическое направление, как ты?
– Да, знаешь, всё в порядке. Я не отчаиваюсь, ищу лазейки, пути к техническим дисциплинам. Не всё получается, Мадало злиться на меня, от химика толку мало, а с программированием вообще беда, эта женщина сама не может ничему научить меня.
– Поэтому ты здесь? – Он посмотрел на меня с грустью в глазах.
– Да, поэтому…– я понимал, что причиняю боль, но лгать в этой ситуации было бесполезно. Тайлер знал меня, как не знали даже родители.
– Я помогу тебе.
– Почему?
– Потому что мы когда-то были друзьями. И хоть я считаю тебя сумасшедшим, с тобой было весело временами.
– Ага, как та история с миниавтокаром? – я смеялся.
– Нет, она вовсе не смешная. – Сказал он очень серьёзным голосом.
– Брось, в какой-то мере это было смешно.
– Мой миниавтокар уехал в непонятном направление. А ты был весь в ссадинах после твоего грандиозного кувыркания по дороги. Нам очень повезло, что никто не пострадал.
– Ну да в итоге история весёлая получилась.
– Нет, – он слегка улыбался, но из-за всех сил пытался этого не показывать.
– А что у тебя за проблемы с Мадало, она ведь всегда любила умненьких.
– Она очень странная, задает чудные вопросы. Мне сказали, она не довольна, что я не попал в её класс, но как я мог на это повлиять.
– Мадало конечно бывает упрямой, но со временем остынет, ты не отчаивайся. Хотя ты на это не способен.
– Это, верно! А как твои мечты, путь к программисту, создающему Эго?
– Ты про это, – проговорил он медленно с неохотой, – даже не знаю. Все мне твердят, что я первоклассный программист, но я думаю этого мало. Чтобы работать на самой верхушке надо родиться особенным, вырасти в правильной среде. Хотя родители вечно мне твердят, что, если я буду стараться меня заметят. Нужно показать себя, а как показать – я не знаю. Мечты наверно остаются мечтами.
– Я так не думаю, я всё сделаю ради своей мечты, и ты даже не смей сдаваться.
– А что у тебя за мечта?
– Я хочу изменить этот мир. Дедушка сказал, что он неправильный, я хочу сделать его правильным. Знаешь без всяких правил, Эго и прочих предписаний.
– Да, отец твой не обрадуется, если узнает о твоих планах.
– Он не видит дальше своего Эго, своей работы, всё стремиться стать главным в управлении.
– Зато понятно, откуда в тебе столько упорства. А ты своё Эго, значит, совсем забросил?
– Нет, я почитываю его иногда, но сейчас его у меня нет, он последнее время часто горит.
Тайлер бросил на меня вопросительный взгляд. И я вкратце рассказал о моих опытах с Эго.
– Кстати, последний подгоревший экземпляр у меня. Я пытался его исследовать, но мне абсолютно ничего не понятно. Не хочешь посмотреть.
– Обследовать почти сгоревший Эго? Зачем тебе?
– Понять, как он работает. Тебе разве не интересно, почему Эго знает, какой сегодня день, где ты находишься, и что хочешь спросить.
– Я не думал об этом.
– Я думаю, в этих страницах скрыта сложная программа, или даже искусственный интеллект.
– А это не опасно?
– Ну от него не исходит опасного излучения, я проверил. И об этом никто не узнает!
– Почему ты в том так уверен? Вдруг этот ИИ способен передавать информацию своим создателям?
– Если бы он мог это делать, то давно бы сообщил о моих проделках.
– Ладно, давай посмотрим на твой сгоревший Эго.
Мы пошли ко мне домой. Я был рад, что Тайлер согласился мне помогать. А на его лице было сомнение, похоже он боялся встрять в очередную плохую историю, в которую втяну его я.
