Елена Прокопович
Жизнь. Инструкция по применению
– Может ты закончишь здесь всё громить и пугать моего Барсика! – сказала она возмущённым голосом, но в нем слышались нотки насмешки.
– Пугать!? – наконец вскрикнула Валери. – Он хочет меня сожрать.
– Он даже не знает, как это, единственный кто хочет тебя сожрать, так это я. – Вьетта вновь зашла за угол. А эти двое так и остались на своих местах: одна на скалистой стене, другой за коробкой. Они с осторожностью поглядывали друг на друга. Валери думала, как опасно это существо, а барс, думал, что началась по-настоящему захватывающая и интересная игра.
Барс перебежал за другой ящик сбоку. Валери насторожилась, она начала спускаться. Бася быстро запрыгнул на выемку в стене неподалеку от девочки. Она спрыгнула на пол, приземлившись на руки, встала и побежала, но быстро поняла, что бежать некуда. Поэтому она развернулась и закричала на приближающеюся фигуру, угрожающим криком. После этого Бася лег на пол и прикрыл голову лапами. Валери живо водила глазами по пещере в надежде найти укрытие. Но она даже не могла понять где выход, Вьетта завесила его, когда они зашли, а света было не так много. Барс нанес удар, когда Валери повернулась к нему лицом. Он с одно прыжка набросился на неё и повалил на землю. Он возвышался над ней гордый и довольный собой, пока девочка зажимала лицо руками.
Ирбис медленно отошёл и сел рядышком. Он ждал и верил, что забавное существо поиграет с ним ещё. Девочка чуть приоткрыла глаза, но, когда увидела животное рядом, приложила руки к лицу с ещё большей силой.
– Вьеттаа, оно хочет меня убить! Оно меня завалило!
– Успокойся ты! Он так играет, у него редко бывают такое развлечения! Порезвись с ним! Иногда двум одиноким душам только и надо, что просто дать друг другу крупицу внимания!
Валери посмотрела на Вьетту, та доила овцу. В плечо ей потихоньку упирался баран своими закрученными черными рогами. Девушка пододвинулась к барану и что-то ему тихо сказала, но тот всё равно легко ударялся в её плечо. Вьетта чуть улыбалась, как будто всё это ей нравилось.
Когда следующий раз Валери открыла глаза кота рядом не было. Она спокойно поднялась и осмотрела всю пещеру. Затем она медленно заглянула за выступ. Когда обернулась на неё летел Бася с каким-то предметом в зубах. Он мгновенно остановился пред девочкой и кинул вещицу к её ногам. Это был мячик маленький синий мячик.
– Покидай его. Бася будет приносить.
После этой фразы кот побежал к стене пещеры, где должен располагаться проход.
– Нет, Бася, наружу мы не пойдем! – сказала грозно Вьетта.
Животное послушалось и с опушенной головой побрело к мячику. Валери осторожно взяла его в руки и слабо кинула к противоположной стене. Барс поймал его на лету, но приземлиться на лапы не смог. Он покувыркался с непослушным мячиком и принес его опять к ногам Валери, как ни в чем небывало.
Когда работа Вьетты была закончена, а мячик побывал во всех местах маленькой пещеры, девушка подошла к Бася и села. Он тоже сел, ловкими руками девушка уложила зверюгу на спину и долго осматривала его брюхо. У животного было очень довольное выражение лица. Ему не было приятно от происходящего, просто он чувствовал себя важным и причем важным для одного конкретного человека.
В этот момент в Валери заиграло чувство, которое она никогда не испытывала прежде. Ей захотелось тоже быть кому-то важной. Ей не были нужны грубые отцовские руки и самодовольные руки Вьетты были ни к чему. Девочке требовалось тепло от души ласковой и беззащитной, которая точно ей не причинит боль.
– Я тебе хотела показать, что жизнь зависит от знаний. Если бы я не знала, как кормить его, заботиться о нем, Бася бы умер. Тебе нужно учиться и учиться хорошо, чтобы не зависеть от отца и поселения, чтобы покинуть его и не оглядываться на болезненное прошлое. Тебе нужно бежать из этого места, Валери, учеба в городе – первый шаг.
Валери смотрела на двух существ, любящих друг друга. И ей хотелось так же. Учеба в Интобусе – это шанс уехать из мира холодных людей, найти любящее сердце…
11.
Было раннее утро, когда Ортон вернулся со смены. Вьетта крепко спала. А маленькие ножки Валери уже стучали по холодному по полу.
– Привет, папа! – девочка закричала и обняла его за ноги. Вьетта больше не спала, она ясно слышала слова родных.
– А ты почему проснулась? Иди спи? – сказал он холодно, думая о своих заботах.
Он приготовил всё к завтраку и приснился трапезничать. Валери отказалась есть, она с нетерпением ждала момента для своей речи.
– Папа, я хочу учиться в школе!
– Ты же уже учишься, – сказал он отвлечённо.
– Я хочу учиться в хорошей школе! В городе!
Он посмотрел на девочку тяжелым взглядом.
– В этом месте тебя ничему хорошему не научат!
– Научат, мне роботы говорили, как там интересно, и что я смогу закончить университет после школы. И что в городе есть много всего, а Виос огромный и я смогу найти своё место.
– Для этого ты должна слушать дурацкую книжонку.
– Необязательно, я их обману.
– Тот мир не для тебя. Ты мала, не понимаешь.
– Нет! Понимаю! – закричала девочка.
– Валери! – он ударил кулаком по столу. – Отстань от меня, я устал! И хватит орать.
Валери слезла со стула и медленно пошла в свою комнату. Возле проема она обернулась и тихо сказала:
– Нет, понимаю.
В эту фразу она вложила всю злобу, которая в ней только была. Девочка легла на кровать и уснула. Но Вьетта больше уснуть не смогла. Она слышала тяжелые шаги отца и скрип дерева под его ногами. Она подождала, когда ноги Ортона успокоятся, и он положит своё тело на матрас. Тогда она поднялась и тихо оделась. Местонахождение скрипящих досок было глубоко заложено в памяти Вьетты.
Девушка чувствовала эйфорию, она в первые в жизни победила. Вьетта уже представляла, как ссорятся сестра и отец, и как Валери уезжает отсюда. Начало было заложено и зная упрямство Валери, Вьетта была уверена, что конец для этой дружной команды предрешен. Всё было просто, Ортон ненавидел Виос, Валери желала стать его частью. А тот самый человек, который предложил разобраться, его звали Шатр, очень помог, когда по-доброму поговорил с Валери. Она услышала все его слова, уловила нужную информацию. Дело оставалось за малым: убедить отца. Шатр должен был справиться и с этим. Он надавит на отца через работу.
С этими радостными мыслями Вьетта отправилась к дому Алойза. Она не думала, что кто-то может испортить ей настроение. Её состояние было настолько хорошим, что она забыла, как холодно попрощалась с юношей пред его первой сменой.
Девушка тихо постучала в дверь. Алойз приоткрыл её, увидев Вьетту, он кивнул, оделся и вышел наружу. Взяв всё необходимое, они неторопливо пошли в сторону пещеры. Они молчали, Вьетта не хотела портить настроение разговорами, а Алойз просто был ряд её присутствию.
– Ты сияешь, что случилось? – спросил наконец он.
– Это долгая историю, лучше ты расскажи, как смена. У меня хорошее настроение, надеюсь ты не шибко меня расстроишь. – Вьетта улыбаясь, смотрела на юношу, а он на неё. – Ну, же говори! – она чуть толкнула его.
– Всё было ново и необычно, а рожи … – он остановился, вспомнив про просьбу Вьетты. – Мне провели экскурсию, база огромная. Там очень много помещений и много техники. На ту сторону меня пока не водили, сказали рано, а почему рано я не понял. Что там такое может быть? А так, мы поочередно сидели за приборами: камерами, телевизорами и чем-то ещё. Там была огромная комната в два этажа избы. И везде экраны, кнопки. Там сидело около десяти человек. Двое из Виоса. Я с ними общался, они показали мне Юнетаул. Это большой город и красивый, там всегда тепло и солнечно. Только на меня криво смотрели наши. А потом…– Алойз опомнился и с осторожностью посмотрел на Вьетту.
– В общем тебе понравилось?
– Не знаю, там бывает скучно и одиноко. Не хватало…
– Меня? – самодовольна спросила она.
– Ну, в первую очередь, моих овечек и Баси. Как я по ним скучал, мне не хватало их простых добрых глаз. Не будем отпускать Басю, мне без него не жить!
Лицо Вьетты сияло, она хотела сказать, как ей было важно это слышать, но не находила слов. Она не смотрела на Алойза и он понимал почему. В её глазах стояли слезы. Она часто плакала: когда Бася сильно ослаб в младенчестве, когда он отказывался есть мясо, когда он чуть поранил лапку и когда умерла корова тоже. Особенно сильно слёзы вырывались из её глаз, когда её обижал отец. Вьетта всегда пыталась скрыть их, но получалась у неё плохо. Сейчас она плакала от счастья и это было ново для Алойза. Тихо в глубине души он испытывал блаженство, но тоже боялся этого показать. Вдруг всё испортиться…
Всё было прекрасно и с Алойзом, и хозяйством. Они и Бяся весело порезвились на склоне, переворачивая многовековой снежный покров. Барс играл в догонялки, приносил мячик и набрасывался на молодых людей из-за преград. Вьетта поведала историю о том, как она показала важность образования Валери. Он не видел ничего такого в знакомстве девочки и Баси, он сам давно это предлагал. Вот только он выразил сомнение насчет того, правда ли за образованием рвётся Валери из поселения.
– Зачем же тогда? – спросила Вьетта, предполагая, что она могла ошибиться.
– Не знаю.
– Что это за человек из Виоса, который предложил великодушно помощь?
– Гран Шатр. Он вроде как из социального отдела, он проходит здесь практику, продвигая веяния Виоса. Чем больше он привлечёт детей в школу Интобуса, тем лучше примут его роботу.
– Не боишься, что в прямой схватке с твоим отцом, этот робот может проиграть?
– Боюсь. Нужно будет ему помочь.
– Как же?
– Пока не знаю.
– Ты же не задумываешь ничего плохого?
– По отношению к отцу – не знаю.
– Будь осторожна, щепки могут поранить окружающих.
Разговор тёк в легкой непринужденной манере. Алойз впредь будет работать неделя через неделю. И ответственность за хозяйство ложилась на Вьетту. Она была не против помочь бабушке и дедушке юноши. Учитывая, что последний почти не ходил. Отношения у Вьетты и стариков были хорошие. Они давно предлагали часть продуктов забирать ей. Но девушка на отрез отказывалась, лишь изредка она брала что-нибудь бабушке. Однако сама ей в руки никогда не давала, а подкладывала в разные места дома. Старушка так удивлялась и восхваляла домового, который приносил ей щедрые дары.
Идиллия юноши и девушки держалась из-за неуверенности и страха потерять теплые отношения, которые значили для обоих слишком много. Новое понимание чувств друг друга ещё не окрепло. Оно потихоньку проклевывалось из твердой скорлупы, а двое молодых людей замерли, чтобы на всю жизнь запомнить, как появляется на свет любовь.
В конце дня они разошлись довольные, точно зная, что увидят друг друга завтра.
Дома всё было спокойно: Валери играла, отец копался с какой-то новой техникой. Вьетта стала готовить ужин на всех. Она готовила не с душой и даже не с любовью, она думала о другом.
– Здравствуй, Вьетта!
– Привет, папа.
– Чем занималась сегодня?
– Помогала бабушке, ходила к старикам Алойза, в деревни…
– Да, как здорово, – протяжно сказал он, явно не интересуясь ответом. – Я тут нашел, новую интересную технику, можно будет проводить свет самим, осталось немного подразобраться…– он поднял глаза с прибора на Вьетту. – А ты чем занимаешься?
– Готовлю ужин.
– Прекрасно, я подойду через двадцать минут.
– Ладно.
Он вышел за порог и пошёл в мастерскую.
Самое жестокое, что мог применить Ортон – это было игнорирование ситуации. Он не упомянул ни про школу, ни про утреннюю ссору с Валери. Это могло обернуться ровно ничем.
– Валери, – Вьетта позвала сестру. Она прибежала, но не сразу.
– Что?
– Здравствуй!
– Привет. – Сказала она не радостным голосом.
– Как дела?
– Замечательно, – тон был такой же.
– Я слышала утреннюю ссору. Как всё закончилось?
Девочка расстроенно отвернулась от Вьетты. Она явно не хотела обсуждать этот вопрос из-за своего проигрыша.
– Валери? – сказала мягким тоном девушка.
– Когда он проснулся, мы поговорили ещё. Он сказал, что в Интобусе учатся бараны и идиоты. И если я покину поселение, дочкой я больше его не буду и домой могу не возвращаться.
– Правда?
– Да, так и сказал! – крикнула Валери.
– Что ж придётся принять более действенные меры.
– Это какие?
– Я пока не знаю.
– Ты же не обидишь папу?
– Нет, – сказала Вьетта тихим голосом.
Они ужинали вдвоем. Из мастерской доносились весёлые крики отца и его собутыльников. Да, сейчас они придумают, как проводить электричество, а потом решат все проблемы на планете, но только не свои, ведь они слишком сложные.
12.
Всё перевернулось с ног на голову, когда пьяненький юноша прибежал в поселение и начал кричать на каждом углу, что видел целое стадо овец недалеко от Когдорма. Сначала ему никто не верил, всё думали, что это была «белочка». Но потом мужики сходили к тому месту. И действительно там было стадо, около пятидесяти овец.
После прихода Виоса некоторые пешие туристы взяли на себя ответственность пасти овец в дали от глаз системы. Путники бродили по горам со своими маленькими подопечными и думали о вечном. Поселенцы доверяли таким людям своих животных. Изредка они приносили шерсть и мясо или оставляли в секретных местах. Профессия эта стала востребованной и очень уважаемой.
Однако стадо возле поселения было ничейным, на овцах не было пометок и пастуха рядом тоже. Это значило, что когдормцы получат много мяса. Загвоздка заключалась в том, что овцы паслись в глубокой долине. В неё спускалась одна дорога, по которой можно было поднять несколько телек. Точнее дорогой она была когда-то, её засыпало камнями и размывало весенними ручьями. Путь был ухабист и очень крут.
Было решено собрать группы сильных и смелых мужиков с тачками, которые спасут овец из такой тяжелой жизненной ситуации. Овцы конечно так не считали, в долину они забрели случайно. Их жизнь была наполнена маленькими радостями, когда пастух их ушёл и не вернулся. С тех пор прошло много времени, они жили сами. Нравилось это животным или нет, они не знали. Как и не знали, почему восходит и заходит солнце. Они бродили по свету, потому что всегда так делали. Снег в долине растаял из-за сброса туда мусора и продуктов жизнедеятельности Когдорма и Зоны, там выступали островки травы.
Ортону очень понравилась эта затея, она была сложной и нарушала законы Виоса. Всё, чтобы поднять и самооценку, и свой статус. Смене их уже скоро нужно было уходить на работу, поэтому собрание было созвано поздно ночью. Вьетта тоже оказалась там, ибо была с Алойзом, когда его позвали. Девушка скрывалась за спинами людей, чтоб отец её не заметил.
– Каждый мужчина возьмет телегу…– кричал Ортон со сцены…
– А у меня нет телеги! – крикнул мужик с писклявым голосом.
– Найдем всем, у кого нет! Поможем! Мужики мы одна команда! Мы поселение сильных и славных! Мы должны держаться друг за друга! У кого нет – найдем, кто застрянет – вытащим! – кричал он вдохновлённым голосом, и все ему верили, кроме Вьетты.
Прошло уже много лет с того вечера, когда те же люди собрались так же, в этом помещение и решили пойти на инопланетян, которые захватывают земли «сильных и славных», только тогда там была её мама.
«Она всегда находила силы противостоять ему, даже если она получала от него за это. Она была по-настоящему сильной и умной, она бы не позволила… Это будет бойня, что они будут делать с овцами? Забьют и рассуют по своим телегам. А как они повезут их в каменистую гору? Надорвутся, кто-то может умереть! Она же умерла и всё из-за него, из-за его глупости и наигранной отваги», – думала Вьетта пока её отец провозглашал план. Она не могла слушать, ведь это всё было абсурдно, жестоко, глупо и её захлестнули мысли о смерти матери.
– …Каждый принесет в дом по овце! В полночь выходим! А сейчас можно и выпить…
– Ты же не пойдешь туда? Алойз? – спросила Вьетта, когда они вышли из здания.
– Дедушка хочет пойти…
– Но он же почти не ходит!
– Наши овцы долго не проживут, он хочет взять одну пару, чтобы держать. – Юноша виновата опустил глаза.
– Да кому? Кому нужны эти овцы! Это ведь не честно по отношению к ним! Да и зачем нужно всё это: молоко, мясо? Виос всё поставляет! Зачем всё это! – по горящим щекам девушки текли слезы, она чувство свою беспомощность и винила себя, что не встала против отца на собрании. Оправданием себе она находила только то, что когда-то у матери не получилось, и у неё не получиться. Но всегда было коварное: а если…
– Вьетта, – Алойз взял её руки в свои, – я понимаю…Но мой дедушка, если я не пойду, пойдет одни.
– Если бы я…
– Это бы не помогло. Тут не поможешь, эти люди такие какие они есть и навсегда такими останутся… Мы останемся.
Они смотрели в глаза друг друга. В голове было так много мыслей ровно до этого момента. Сейчас была только одна:
– Я не хочу тебя отпускать, – произнесла она и подступила к нему на шаг, она опустила глаза, считая, что сказала что-то неправильное, запретное или ненужное и неважное.
Алойз приблизился к девушке. Вьетта старалась не плакать, но периодически шмыгала носом. Подняв голову, она увидела его добрые глаза очень близко к ней. Он не спеша поднес своё лицо к её, губы юноши слегка прикоснулись к губам Вьетты. Он чуть отодвинулся и посмотрел на её реакцию. Девушка была неподвижна и её лицо не выражало ни одной эмоции. Тогда он поцеловал её горячо, сильно обхватывая губами её губы. Он взял голову девушки в руки, и долго с нежностью и страстью их уста, лица и души были едины. Затем Алойз нежно обнял её, Вьетта по-прежнему была неподвижна.
– Всё будет хорошо, не волнуйся… – сказал Алойз ей на ухо. Поцеловал её в лоб и ушёл.
Вьетта опустилась на колени и заплакала. Она вновь не смогла остановить дорогого ей человека.
До полночи оставалось совсем не много. Вьетта тихо зашла в дом бабушки, когда та уже спала. Девушка нашла сестру, играющую на полу с куклами. Она не ждала гостей, поэтому очень удивилась, когда пришла Вьетта.
– Ты плакала? Опять поссорилась с папой? – спросила Валери.
– Нет, не из-за него.
– А из-за кого?
– Послушай Валери, мне нужно уйти. – Девушка остановилась, обдумывая, как лучше объяснить всё сестре. – Я пойду с папиным отрядом, только ты ему это не говори, я не хочу, чтобы он знал.
– Зачем ты пойдешь?
– Мне нужно помочь…человеку.
– Из-за которого ты плакала?
– Наверно.
– Зачем помогать человеку, из-за которого ты плакала?
– Я не хочу…не хотела плакать. Мне нужно ему помочь.
– Но почему?
– Потому что я должна. Отец угробит жизни этих людей, я должна помочь и… Валери, я могу не вернуться. Ты должна быть сильной и вырваться от сюда. Никогда не становись такой, как отец, он плохой человек и не измениться. Не нужно его жалеть, просто возьми и уйди, когда придет время. Ты поняла?
– Да… – непонимающе ответила девочка.
– Мне нужно уйти, это место … Прости меня, что всё не так… Прости, что у меня не получилось. Может ты станешь лучшей из нас. Может ты всё исправишь.
Валери опустила голову, пытаясь сдержать слезы. Ребенок был не готов к таким словам и мыслям. Она была слишком юна, как юна была когда-то и сама Вьетта. Это должно было быть не так и не сейчас.
Вьетта побежала в свою избу, чтобы собрать всё необходимое и уйти…
13.
Ровно в полночь Алойз и его дедушка стояли возле главного здания в поселение. Как ещё несколько десятков мужчин. Телега была большого размера и было тяжело сдвинуть её с места.
Ортон и ещё несколько мужиков, которые решили, что они главные, обсуждали мелкие проблемы и раздавали телеги всем нуждающимся. У такого средства передвижения было много недостатков. Их нельзя было оставить на склонах без подпорок под колеса. Тащить их в гору одному было невозможно, нужно чтобы второй толкал сзади и страховал. Телеги, которые раздавались, были очень хилые. У одной ели как держалось колесо, у другой отваливалась стенка. Все эти проблемы казались бы значительными, если бы эти трезвы. Объяснять им было что-то бесполезно.
Да и Алойз не хотел, он считал, что объяснить что-то алкашам нельзя, да и зачем вмешиваться, когда люди хотят губить свои жизни. Это их дело и больше ничьё.
После тридцати минут обсуждения они выступили, некоторые отвалились из-за страха провала. Алойз с дедушкой не отступили, просто потому что были уверенны в своих силах. Алойз прекрасно понимал, что для жизни им были необходимы живые овцы. Как добыть их не привлекая внимая собратьев, они пока не знали и обсуждали это сдержанно и украдкой.
Ортон со своим не трезвым другом Теригием Мау тоже были очень уверенны в себе. Они тащили две здоровые телеги. За ними тащился третий Коста, он был невысок и полон, телега у него была старая, дно её было низко из-за постоянных переделок и маленьких пластмассовых колесиков, которые он сам стащил из зоны и сам же приделал к реликвии. Он понимал, что шансы его не велики и не хотел ехать, но два друга были рядом в минуту сомнения и сказали, что несомненно помогут. Тем более дома ждали жена и дети, которым Коста не столько хотел обеспечить пищей, сколько стать в их глазах героем, а не неудачником в тени славного Ортона, которому всегда отдавала предпочтение жена Косты.
По одаль от всех шел рослый худой мужик в старой телогрейке, которая больше походила на кофту. Человек этот был не разговорчив, он делал вид, что рассматривает что-то в дали, разведывает путь. Иногда он приносил вести своему несменяемому хозяину Ортону Ярдону. Лицо его ссохлось не по годам, а на голове сияла лысина. Имени его никто не знал, а звали его просто Сашка.
Всё шествие составляло где-то семь телег, людей в два раза больше. Конечно не обошлось и без бутылок спирта, которые тащили самые нуждающиеся в том числе и Ортон. Колонна весело гоготала и запевала песни, которые были такие же древние, как и взгляды поселенцев.
Алойз с дедушкой шли сзади всех.
– Ты что-нибудь придумал, дедушка?
– Что тут придумывать, ты посмотри на них! Уж понабрались. Скоро видеть перестанут, бесы.
– А если они попадут в беду?
– Поверь слова Ортона ничего не значат, он первый бросит своих ближайших друзей на погибель.
Алойз смотрел вперед на галдящих людей. Один из них резко бросил телегу, чтоб передать её напарнику, однако она приземлилась колесом на камень и то сорвалось с оси. Сначала все кинулись чинить, но затем поняв невозможность данной задачи, начали убеждать его, что он итак прекрасно доедет и даже выберется из ущелья.
Всё это казалось злой шуткой. Но Алойз молчал так часто, что даже и не думал о возможности вставить слово. Дедушка всегда ему говорил быть тихим, не пить, не шататься с дурными людьми. Он выполнял это не из-за своей слабохарактерности, а лишь по тому, что видел, как быстро скатываются такие люди.
Они добирались до заветной долины долго, алкоголь закончился, некоторые подвывали, другие прямо высказывали негодование, ибо двое сильно тормозили процессию. Коста, которому было жутко тяжело и тот, что сломал телегу. Добравшись до обвала к долине, было решено, спускаться по три телеги. Спускаться подвое: один шёл впереди, придерживая телегу и в случаи неудачи на него бы пал основной удар; второй тормозил, держась за ручки. Алозй решил, что им лучше пойти впереди, да и Ортон говорил, что телега хорошая, и, если с ней всё получиться, получиться и со всеми.
И они пошли: Ортон с Сашкой, Мау с сыном, и Алойз с дедушкой. Ортон шёл отдыхая, когда Сашка тормозил телегу, всё было на нем и, если бы телега укатилась виноват бы был тоже он.
– Так кто сколотил телеку? – спросил уже почти отрезвевший Ортон у дедушки.
– Внучок конечно, ещё в свои четырнадцать лет.
– Отличная робота. – Ортон посмотрел на юношу оценивающе.
– Ну так кто учитель, всё под моим присмотром. С детства всему его учим, вот он и молоток.
– Да, понятно дело, дед, но надо отпускать и на волю, покутить. – Ортон встретил неодобрение в старых глазах. Разговор казалось исчерпал себя, но Ортон продолжил. – Ястреб ваш совсем вымахал, жениться то не собирается?
– Ты нам Вьетту чтоль зарекомендовать хочешь? Так не надо. Она сама зарекомендованная. Хорошая девчушка, умная, стойкая, своевольная только, но как без этого в хорошей то бабе.
– Значит дело решенное?
– Решенное, не решенное, – старик пожал плечами, – их это дело. Мы внучка не торопим и как я сказал, Вьетта своевольная, как она решит, что пора, так и будет. А у Алойза за делом не станет. – Дед хотел добавить, что парень жутко её любит и о других и думать не смеет, он будет ждать хоть до скончания веков, но боялся, что тот засмущается, и забудет о телеги.
– Что ж мысли дельные. Пускай молодые решают, что нам лесть в дела, когда нам жить то осталось…
– Ты Ортон не бреши, у тебя полжизни впереди! Ещё со внуками нашими играть будешь. А я – да … – Сказал мужчина и впал в печальные размышления.
Алойз почти не слушал разговор, он знал к чему ведет Ортон и знал, что ответит дед. За это он не беспокоился. Но мысли о Вьетте не давали ему успокоиться. Он боялся, как бы девушка не сделала какую-нибудь глупость, и не пошла за ними. Ещё больше он думал о поцелуе, в его сердце жила надежда, что любовь заставит её всё переосмыслить и остаться…с ним.
Но его сердце понимало, что это невозможно. Душу девушки было не покорить, и она всё равно покинет деревню и их мир. Поэтому было так печально, что они оказались слишком близко. Привязываться нельзя было, это ошибка. И как все ошибки, её нельзя было исправить. Оставалось только одно, идти на пролом и бороться, бороться чтоб она осталась с ним. Или… пойти с ней. После долгих раздумий эта мысль не казалась такой ужасной. Он понимал, что Вьетта не передумает и тогда отступить придётся ему. Ущемлённая гордость его не мучила, только совесть из-за бабушки с дедушкой. Оставалось дождаться, когда они покинут этот мир, как бы это отвратительно не звучало. И тогда со спокойной душой он уйдет с его единственной любовью.
На удивление Алойза, все спустились спокойно, без поломок. И этот коварной спуск пробудил всех от чар алкоголя. Овцы действительно были там, голов насчитывалось около тридцати. Поселенцы понимали, что увести всех не получиться. Какая-то благоразумность радовала Алойза. Вот только их план, не заметно взять двух молоденьких овец разного пола, осуществить было тяжело.
В долине было темно, снега почти не было. Только белые пятнышки передвигались по черной земле. На этой же земле находилось много мусора, лужи, наполненные чем-то мерзким.
Пока команда стояла и оценивала свои шансы, забрать как можно больше овец. Если убить одну, все остальные скорее всего разбегутся. Поэтому было решено аккуратно брать по одной и делать надрез тихо без резких движений.
– Оставлять живых – глупо, они могут разнервничаться во время поездки, – сказал Ортон, смотря на притихших друзей. – Начнем, главное – аккуратность.
– Мы обещали своим женам! – сказал Мау и двинулся вперед.
– И вонь жуткая, так что быстрее, мужики!
Ортон последовал за ним. Остальные переглянулись и неуверенно пошли вперед. Алойз с дедушкой решили подойти к овцам с краю, не привлекая лишнего внимания. Они умели обращаться с животными, и были уверенны в себе.
Черные фигуры перемещались с белыми. Мужики пугливо обходили овец, выискивая побольше и помясистее. Они были не уверенны, как и Ортон. Мау первым тихо приобнял большую овцу и на землю звонки закапали капли. Ортон был следующим, остальные позже тоже решились.
Пока происходил пик убийств, Алойз быстро схватил одну хорошую особь и засунул в телегу. С бараном было сложнее они были несговорчивы и вспыльчивы. Начали раздаваться радостные вскрики, мужики чествовали свою отвагу. Алойз увидел молодого барана в противоположном конце стада, по виду тот только начал отращивать большие рога и не знал пока, как их можно использовать. Алойз осторожно подошел сзади и положил руку на животное. Тот обеспокоенно обернулся. В его глазах был страх, казалось сейчас он встанет на дыбы и помчится, но он застыл, Алойз начал протягивать вторую руку, баран затрясся и попытался извлечь из себя звук, однако лишь слегка открыл пасть. Юноша крепко обхватил его руками, тот подёргивался в нерешительности.
«– Нужно ли ему бороться и стоит ли?» – думало животное.
В этот момент на всю долину раздался всплеск, овцы заволновались. Они быстро мотали головами, затем последовал всплеск ещё большей силы, и все побежали. Молоденький баран вырвался из рук Алойза и быстро погнался с подкашивающимися ногами вслед за всеми. Какая-то сила понесла белое стадо прочь, головы быстро удалялись. И мужики в ярости начали забивать отстававших. Они кричали и били, кидали камнями. Таких забитых животных оказалось около шести. Алойз сидел на коленях на сырой земле и смотрел вслед стаду.
Все начали гордо обсуждать, кто какого убил и чем. Гогот стоял на всю долину. И конечно начались споры, каждый хотел ухватить побольше. Ортон и Мау уже заталкивали в телеги троих и только ждали, когда мужики разберутся, при этом устроив шоу.
Алойз спокойно ходил по окрестностям и осматривал грязную землю. Он видел, что что-то темное и большое шевелиться в дали. Когда он подошел, увидел овцу, она была вся в грязи, и она погибала. Из ран, нанесенных камнями по голове, и ножа в области живота. Но самое удивительно, что под ней лежал белый небольшой комок. Это был ей ребенок, на которого та легла или упала. Алойз огляделся: Когдогормцы начали толкаться, один не мог найти свой нож, улетевший в овцу и обвинял других в обмане. Дедушка пытался всех успокоить.
Алойз присел, вытащил нож, кровь потекла прям на беленькую шёрстку еле шевелящегося ребенка. Овца вздрагивала, собирая последние крупицы воздуха в своей жизни. Он быстро провел по шее овцы ножом. Тело её перестало трястись. Детёныш спокойно лежал. Алойз приставил нож к маленькому тельцу, затем отбросил его в сторону и ушёл.
Когда конфликт был исчерпан, и все решили потом поделиться добычу, процессия отправилась в поселение. Небо начало окрашиваться в оранжевый свет. Телеги медленно ползли наверх. Порядок оставался такой же. Алойз толкал телегу в конце, дедушка пытался помочь, но юноша не давал, да и сам справлялся. Коста с каждым шагом сбавлял ход, он вез две мертвые особи, но был один, у многих была такая же ситуация. Но именно у него начало сильно качаться колесо. Он крикнул Ортону. Тот остановился и было хотел отправить Сашку на подмогу, но только тот слегка отошел, телега покатилась назад, и он вернулся на свое место. Было решено продолжать путь, несмотря ни на что.
Коста тихо плёлся перед Алойзом, они преодолели чуть больше половины. Юноша был занят только телегой и не думал об опасности. Ортон с Мау ушли далеко вперед, когда колесо отвалилась. Телега покосилась в одну сторону. Коста распер ноги и уперся руками в корпус. Она хлипко держалась на склоне. Дедушка поспешил тому на помощь, но помочь он не смог. Второе колесо треснула и ничто не смогло удержать колесницу, она покатилась вниз и врезалась в телегу Алойза, та покосилась, но он крепко уперся и не дал телеги последовать беженке. Он кряхтел, был весь красный, но не сдался. На помощь пришел дедушка. Прикладывая тяжелые усилия, они развернули телегу и начали толкать её вместе.
