Дарья Мышкина
Демоны, одетые в людей
Глава 20. «Ну здравствуй, Гронский!»
Мы вышли из метро и направились в мой двор. Радовало, что место жительства находилось в непосредственной близости к метро, из-за чего идти приходилось считанные минуты. Несмотря на вечернюю прохладу, проспекты вновь стали пыльными и душными . Станция метро «Технологический институт» находилась достаточно близко к станции «Адмиралтейская», но при этом первая казалась совершенно иной, будто из другого мира. Вроде, та же поразительная архитектура, но уже такая привычная и обыденная. Искусные барельефы и арки больше не приковывали взгляд, даже наоборот, казались мрачными и угнетающими. Роскошь, оказывается, тоже может стать обыденностью. К великолепию питерских шедевров быстро привыкаешь, переставая видеть в них нечто особенное. Это пугало и расстраивало.
– Ты чего так приуныла? – спросил Иоанн. – Тебе конфетку дать?
– Я задумалась о том, что даже самое роскошное окружение может стать обыденностью. Это пугает меня. Если, такая красота не вызывает прежних эмоций, то откуда их брать?
– В мире много красивых и необычных мест, – тепло ответил друг. – Без эмоций ты точно не останешься, уж поверь.
– А если такие места кончатся? – возразила я. – Что мне тогда делать?
– Искать эмоции в чем-то другом… – задумался Иоанн. – Картины, природа, музыка, еда, в конце концов…
– Возможно, – кивнула я, заворачивая в арку, – нам сюда.
Мы вошли в желтый колодец грязных домов.
– Какой типичный дворик, – усмехнулся он, – тебе тут нравится?
– Отчасти…
Я взглянула на припаркованные автомобили и обомлела. Рядом с соседской машиной красовалась до боли знакомая «Audi». Что она тут забыла?! Владельца автомобиля внутри не было, поэтому я насторожилась пуще прежнего. Сделав непринужденное выражение лица, я еще пару раз покосилась на машину и открыла подъездную дверь. Парадная встретила привычным мраком и прохладой, растягивая свои пыльные ступеньки далеко наверх.
– Мрачненько… – шепнул Иоанн.
– Есть такое, жуть жуткая!
Я стала открывать дверь, шумно проворачивая старый ключ в замке. Войдя в квартиру, Иоанн остановился и как-то странно зыркнул на меня блестящими в темноте глазами.
– А ты с кем тут живешь, если не считать Алену и ее маму?
– В комнате, что находится слева, живут какие-то друзья алкаши… – я указала на обшарпанную дверь. – Они недавно поселились, поэтому я их не знаю…
– А еще?
– Что за вопросы? Ты ко мне пришел или к моим соседям? Разувайся давай!
– Хорошо-хорошо, – ответил он, снимая обувь. – Мне просто стало интересно, с кем живет моя подруга.
– Лучше тебе не знать! – рассмеялась я.
Оставив обувь в прихожей, мы пошли по коридору, старательно обходя расставленные на полу вещи и тазы. Я услышала приглушенный смех Алены, а вместе с ним – бархатистый мужской голос, что был так узнаваем. Конечности похолодели, и я тяжело сглотнула, понимая кто ждет меня на кухне. Я открыла деревянную дверь и увидела сидящего на стуле Гронского. Он был одет в черную рубашку и обтягивающую жилетку, походящую на своеобразный фрак. Его распущенные волосы растекались нефтяными ручейками по плечам, слегка поблескивая от света висящей над ним лампочки. На коленях демона сидела Алена, что вела с ним беседу и непринужденно хихикала, посасывая яркий леденец. Сердце заколотилось с бешеной скоростью и ноги превратились в неустойчивую вату. Я оцепенела и осталась стоять на пороге, преграждая Иоанну путь.
– Какого черта тут происходит?
– О, Ксюша! – воскликнула девочка, увидев меня. – А мы тут с Яном истории смешные рассказываем друг другу!
– Добрый вечер, принцесса! – поздоровался Гронский, мягко улыбаясь. – Мы тебя уже заждались!
– Ну здравствуй, Гронский! – я вытаращила глаза.
Иоанн вошел на кухню и застыл рядом со мной, сверля взглядом незваного гостя.
– Ох, ты не одна? – демон наклонил голову набок. – Какая прелесть…
– Это Иоанн? – спросила Алена, осматривая друга.
– Ага… – протянула я, не спуская глаз с Гронского.
Алена крепко обняла демона и слезла с его колен, направляясь к нам.
– Я Алена! – девочка протянула руку Иоанну. – Ксюша о тебе много всего рассказывала!
– Очень приятно, Алена! – натянуто улыбнулся Иоанн, продолжая смотреть на демона. – Что это за странный дядя с тобой сидит? Он тебя не обижал?
Алена удивленно покосилась на Иоанна и пошла обратно к Гронскому, прячась за его спиной.
– Зайка, что нужно говорить странным незнакомцам? – поинтересовался Гронский у Алены, что тут же вышла вперед, держась за бледную ладонь.
– Fahr zur Hölle… – неуверенно произнесла девочка.
Гронский звонко расхохотался.
– Умница, именно так и надо! Fahr zur Hölle! – смеялся он.
– Что ты тут делаешь? – спросила я у Гронского, который с нежностью поглаживал по голове мою соседку.
– Я приехал за тобой, но дома тебя не оказалось, и я решил подождать… – спокойно объяснял демон. – Тем более, Алена очень интересная собеседница, скрасившая мое длительное ожидание!
Иоанн встал в твердую стойку и прищурился. Я поняла, что он знает, кто перед ним сидит. Я почувствовала это на эмоциональном уровне. Невзирая на это, я продолжала вести себя так, словно ничего не понимаю, дабы не наделать глупостей. Что, если я ошибаюсь?
– Иоанн, Ян – мой новый коллега… – процедила я. – Мы вместе работаем.
«Коллега»? Какой к черту коллега? Хотя, это определение самое безопасное.
– Очень приятно, Ян! – слегка склонившись, поздоровался Иоанн.
Гронский поднялся со стула и навис над Иоанном, пожимая протянутую ладонь.
– Эквивалентно, Иоанн! – скалился он. – Не ведал, что остались мужчины с подобными именами…
– Не ведал, что остались мужчины, которые одеваются столь старомодно, – подняв брови, друг осматривал Гронского.
– Классика никогда не выйдет из моды, – приблизился демон, – иначе считают лишь идиоты.
– Как ты попал в квартиру? – настороженно поинтересовалась я. – Почему в машине не подождал? К чему такая внезапность?
– Я открыла ему, он мой друг! – вступилась Алена. – Ты никогда не говорила, что у тебя есть такой классный Ян!
– Аленка, почему ты вообще открываешь дверь незнакомым людям? – отругала я. – А если бы он тебя украл?
– И на органы бы продал… – хихикнул Гронский.
– Не смешно, о таких визитах предупреждать надо!
– Нам стоит решить пару рабочих моментов, – говорил демон. – Ты готова ехать, принцесса? Если нужно время на сборы, я подожду.
– Это очень срочно? Мы с Иоанном посидеть хотели…
– С удовольствием составлю вам компанию! – улыбнувшись, он сел за стол.
– Иоанн, ты как? – поинтересовалась я у друга.
– Только, если недолго… – ответил Иоанн, присаживаясь на соседний стул.
– Аленка, сделай чай! – я обратилась к девочке. – У нас остался зеленый?
– Да, – кивнула Алена, – сейчас налью.
– Замечательно! Иоанн, а ты какой будешь?
– Черный, – сухо ответил он, наблюдая за Гронским, – без сахара.
Я села между ними и откинулась на спинку стула. Алена поставила кружки с чаем и прыгнула к Гронскому на колени. Он нежно придерживал девочку за плечи и с насмешкой глазел на Иоанна, который продолжал сверлить того холодным взглядом. Между ними висело ощутимое напряжение. Я сделала глоток из кружки и взглянула на Алену, что начала заплетать демону толстую косичку.
– Аленка, не знала, что ты умеешь косы плести…
– Умею! – гордо выдала девочка. – На таких волосах их плести одно удовольствие!
Гронский погладил девочку по голове и перевел взгляд на меня.
– Как Вы провели этот великолепный денек?
– Замечательно! – улыбнулась я. – Погуляли по центру, посидели в парке у Исаакиевского собора… Вместе с этим, я выпила немного вина, окунулась в прошлое и отлично отдохнула!
– Ты пила одна? – удивился он. – А как же твой собеседник?
– Я не пью алкоголь, – ответил Иоанн, – он вреден и бесполезен.
– Алкоголь не пьет только тот, кто боится вывести наружу свои дурные и черные мысли, которые прекрасно маскируются в трезвом состоянии… – Гронский с ехидством глянул на Иоанна.
– Так считают только алкоголики, – скривился друг.
– Я приму любое мнение, ажно самое дурное… – улыбнулся демон.
– И зачем вы пьете эти алкоголи? – насупилась Алена. – Горькие и неприятные, фу!
– Вот именно! – согласился Иоанн. – Устами младенца глаголет истина!
Гронский наклонился к Иоанну, разглядывая его грудь.
– Какой симпатичный серебряный крестик! – заинтересованно произнес он, разглядывая нагрудный крест, который я ранее не замечала. – Иоанн, неужто ты крещеный?
– Конечно, Бог всегда со мной! – гордо кивнул Иоанн. – А Вы что, не крещеный?
– Нет… – оскалился Гронский, откидываясь на спинку стула. – Я считаю это вредным и бесполезным, но из уважения к тебе и твоей вере могу покреститься…
– Не нужно! – недовольно хрипнул друг.
– Мне не трудно… – прорычал демон.
Гронский поднял свою ладонь и прислонил ко лбу два пальца, после чего прошелся по плечам, вырисовывая крест. Он делал это небрежно и надменно, с насмешкой глядя Иоанну в глаза. Иоанн поджал губы и сморщил нос, показывая сильное недовольство. Таким я видела его впервые. Былое напряжение возросло вдвое, и я решила разрядить обстановку.
– Как вам чай? Вкусный?
– Очень вкусный, – прошипел Иоанн сквозь зубы, не спуская глаз с Гронского. – Куплю себе домой такой же.
– Иоанн, я сделал что-то не то? – саркастично выдал демон. – Отчего же твое лицо выписывает столь недовольные гримасы?
– Вам тут не рады, Ян, – друг сжал стол руками.
– Переживу… – Гронский флегматично пожал плечами.
– Что с вами? – удивилась я. – Я чего-то не знаю? Что за пассивная агрессия?
– Откуда ты его знаешь? – тихо спросил Иоанн. – Кто он тебе?
– Я же сказала, мы коллеги! – максимально твердо ответила я. – Ян недавно устроился в нашу компанию, у нас появились общие дела, и мы стали достаточно плотно общаться. К чему такой вопрос?
Я чувствовала, Иоанн знает о моей лжи. От этого мне стало страшно. Я не хотела смотреть в его глаза, опасаясь увидеть осуждение.
– Ревность – признак неуверенности и богатого воображения, друг мой! – усмехнулся Гронский, обращаясь к Иоанну.
Иоанн заглянул в мои глаза, и я увидела боль, очень много боли и непонимания, что растворялись в каплях накативших слез. Друг медленно покачал головой, продолжая сверлить меня тяжелым взглядом. В один миг, между нами образовалась глубокая пропасть, сделавшая нас чужими людьми. Он был расстроен и подавлен. Я ощущала немую истерику и разрывающую боль. Он глядел на меня так, как это делают мужья тех жен, от которых скрывали измену.
– Я, пожалуй, пойду… – Иоанн поднялся со стула. – Провожать не нужно.
– Что случилось? – растерялась я, поднимаясь следом. – Объясни, что происходит!
– Мне нужно побыть одному, – тихо произнес он. – Оставь меня, пожалуйста. Я позже тебе напишу, когда буду готов…
– Хорошо… – я проводила его взглядом.
Входная дверь с хлопком закрылась, оставляя за собой неприятное эхо.
– Изумительно! – воскликнул Гронский, поднимая руки. – Мусор сам себя вынес!
Я резко повернулась к демону и хлопнула руками по столу.
– Ты что творишь?!
– Аленка, беги в свою комнату, – демон нежно обратился к девочке, – нам с Ксюшей надобно провести одну увлекательную дискуссию. И не забудь взять леденцы, что я принес!
– Ладно… – Алена пожала плечами и направилась в комнату, искоса посматривая недоуменными глазками.
Убедившись, что Алена заперлась в своей комнате, я выдохнула и подсела к Гронскому, осторожно отодвигая соседние стулья.
– Что это было? Как ты это объяснишь, а?
– Что именно? – ухмылялся демон. – Ах, да! Я люблю детей, и они это чувствуют…
– Я не об этом! Что за спектакль вы устроили? – вскрикнула я. – Вы знали друг друга, я сразу это поняла! Это мне и интересно, откуда ты знаешь Иоанна? Откуда он тебя знает? И я уверена, что он не очередная жертва, продавшая тебе свою душу! Объясняй, Гронский!
– От того я и приехал к тебе, принцесса, – спокойно ответил он. – Ты многого не знаешь и это, непременно, стоит исправлять.
– Чего именно я не знаю? – уточнила я. – Кто он? К чему это все?!
– Поехали ко мне, и я тебе все расскажу! – поднялся Гронский.
– Почему я должна ехать к тебе, чтобы получить ответы на свои вопросы?! – недоумевала я.
– Так нужно, – твердо ответил демон, приближаясь к моему лицу, – ведь все это куда серьезнее, чем ты, вероятно, думаешь.
Я тяжело вздохнула и натянуто улыбнулась.
– Хорошо, поехали…
Мы покинули квартиру и спустились к машине. Гронский открыл мне переднюю дверь, помогая сесть в автомобиль. Внутри пахло корицей и знакомым парфюмом. Кожаное сидение слегка поскрипывало от телодвижений, и прохлада просторного салона активировала приятные мурашки. Демон запрыгнул на водительское кресло и завел автомобиль, который тут же тронулся с места, издав протяжный рев. Я мигом пристегнулась и вжалась в кресло, ощущая сильное давление скорости на грудь. Машина неслась по проспекту с сумасшедшей резвостью, подрезая автомобили и резко влетая в повороты. Сердце ушло в пятки, и я сжала сидение руками, опасаясь вылететь в лобовое стекло. Гронский закурил сигарету и приоткрыл окно, с явным наслаждением выдыхая дым.
– Ты куда так гонишь? Разобьемся! – я испуганно глядела в окно.
– Да! Разлетимся на кусочки! – рассмеялся демон, заворачивая в какой-то дворик.
Машина порычала и остановилась у кого-то магазинчика, освещая фарами стоящие рядом автомобили. Гронский молча вышел наружу и с хлопком закрыл водительскую дверь, направляясь к небольшой пристройке.
– Ты куда? – спросила я, понимая, что он меня не слышит.
Я взглянула на свои руки. Они дрожали так же сильно, как и мои коленки. Совокупность страха быстрой езды и неизведанности. Что мне собираются сказать? Иоанн не тот, за кого себя выдает? Если это так, то мой мир, отчасти, будет разрушен.
С зеркала заднего вида свисал перевернутый крест, на котором был изображен распятый Иисус. Это такая насмешка с его стороны? Или он действительно помогает езде, оберегая водителя от смерти? Я склоняюсь к первому варианту…
Гронский вышел из магазинчика и вальяжно зашагал к автомобилю. В его руках красовался пышный букет. Запрыгнув в машину, он протянул мне алые розы, что были завернуты в тусклую пергаментную бумагу.
– Прошу извинить меня за столь резкий и неожиданный визит… – промурлыкал он. – Может статься, розы хоть чуть-чуть искупят мою вину и повысят твой суровый настрой.
Я взяла в руки прохладный букет и нырнула носом в розы. Они источали сладкий цветочный аромат. На лице невольно засияла улыбка. Я была готова простить ему все, невзирая на степень тяжести поступков. Цветы – очень сильное оружие, способное растопить сердце любой девушки. Я не исключение.
– Если ты не будешь гнать так сильно, я прощу тебе эту вольность! – я положила букет на колени.
Гронский одобрительно кивнул и выехал из двора. Машина действительно стала ехать гораздо осторожнее, что меня порадовало. Теперь, вместо цветных полосок, в окне можно было разглядеть вечерний город.
– Ты голодная? – поинтересовался Гронский.
– Нет, наверное…
– А если не лукавить? – повернулся он.
– Да, ибо за сегодня я съела лишь пару бутербродов с колбасой, – усмехнулась я.
– Я не удивлен! – насмешливо фыркнул он, – Чем бы ты хотела потешить свое чревоугодие, Ксюша?
– А какие есть варианты? – спросила я, наблюдая за бороздящими по Неве корабликами.
– Можем заехать в пиццерию или японский ресторан… – перечислял демон. – Могу персонально приготовить тебе что-нибудь умопомрачительное! Как ты смотришь на пасту с креветками в сливочном соусе, приправленную шафраном и черным перчиком?
– Неужели сам приближенный демон будет готовить мне пасту, приправленную черным перчиком? – улыбнулась я.
– В аккурат, принцесса! – просиял он. – Девушка никогда не должна оставаться голодной, иначе она будет несчастной и вредной.
– Ты прав, – поддержала я. – Кстати, а для демонов еда важна так же, как и для людей?
– Нет, она не является основным источником энергии. Несмотря на это, я дюже люблю человеческую пищу, поскольку она приносит незабываемое удовольствие своей вкусовой палитрой. Еда – это моя слабость, Ксюша!
– Буду знать! – хихикнула я. – А что является основным источником энергии?
– Человеческий страх, негативные эмоции, кровь… – перечислял демон.
– Кровь? – удивилась я. – Вагрич говорил, что кровь вы не пьете…
– Кто-то не пьет, а я пью! – оскалился демон, повернувшись ко мне.
– Зачем? – нахмурилась я.
– Особенности моего организма, verdammt.
– Занимательно…
– ААА! Мост развели! – крикнул он, глядя на меня. – Сейчас в воду грохнемся!
– Что?! – озираясь, подскочила я.
– Шучу.
– Сволочь ты, Гронский! – обиженно фыркнула я.
Автомобиль проехал Дворцовый мост, и мы оказались на Васильевском острове, проезжая по «Университетской» набережной, мимо могучих Ростральных колонн и деловитых сфинксов. Одно из самых красивейших мест Великого Санкт-Петербурга, собравшее в себе многие удивительные достопримечательности.
Через пару минут, мы заехали в уже знакомый мне двор. Желтые стены сияли от лучей закатного солнца, а темные окна глядели на меня многочисленными потухшими взорами, окуная в одиночество и силу беспощадного времени. Автомобиль остановился и Гронский вышел на улицу. Обойдя машину спереди, он открыл дверь и протянул мне руку, помогая вылезти наружу. Его ладонь была жутко холодной и неестественной, как кукольный фарфор или хрупкое стекло, из которого выдувают винные бокалы.
Демон открыл подъездную дверь и жестом пригласил войти внутрь. Мы поднимались по многочисленным ступенькам, проходя этажи один за одним. Я вдыхала холодный аромат влажной сырости и двигалась вперед, чувствуя, как в спину упирается тяжелый взгляд. Дыхание немного сбилось и сердце заколотилось часто-часто, будто я пробежала многокилометровый марафон. Мы шли молча и только эхо повторяло быстрые шаги, не позволяя утонуть в гробовой тишине, где время тянулось медленно и вязко. Складывалось впечатление, что я жертва, которую ведут на убой, приставив к затылку дуло пистолета. Волнение начинало перерастать в легкий отголосок страха, неконтролируемого и тяжелого. Я сжимала в руках подаренный букет и ждала, когда же наконец появится нужная дверь. Поднявшись на очередную лестничную клетку, я остановилась и встала напротив нужной квартиры. Гронский прошел вперед и повернулся ко мне, звеня связкой серебряных ключей.
– Не стоит так переживать, а уж тем более бояться, – успокоил демон. – Я не сделаю тебе больно без твоего соглашения, принцесса.
– Неужели я так отчетливо боюсь?
– Достаточно, – он проворачивая ключ в замке, – твой страх чрезвычайно сладок и ароматен…
– Зачем, в таком случае, меня успокаивать? – усмехнулась я. – Переживаешь за мои чувства?
– Нет, – Гронский навис надо мной, – излишний страх доставит дискомфорт, и ты не сможешь чувствовать себя благоприятно, получая тяжелую информацию, которую я собираюсь тебе преподнести. Я не хочу, чтобы ты действовала опрометчиво, Ксюша.
– Вот как, – хмыкнула я, – ну ладно! Все будет гладко, не сомневайся…
Тяжелая дверь отварилась, и мы вошли в просторную прихожую, в темноте которой светилась пара желтых глаз. На пороге нас ждала сливающаяся с мраком Геба. Она тут же улеглась на пол, подставляя пушистое брюшко под ласковые хозяйские ладони. Гронский присел на корточки и нежно произнес:
– Добрый вечер, черная душа…
Пантера извивалась и вытягивала передние лапы, всем видом показывая радость и наслаждение.
– Почему ты назвал ее «черной душой»? – я снимала обувь.
– У нее есть душа и черная шерстка, – улыбнулся демон, поднимаясь на ноги, – не ищи в этом глубокого смысла.
Разувшись, мы прошли по коридору, следуя за впереди идущей Гебой, хвостик которой напоминал вопросительный знак. Зайдя в столовую, Гронский подошел к камину и бросил в него только что подожженную бумажку, напрочь разрушая темный холод пустой квартиры. Стены окрасились в теплые оттенки и на потолке заиграли шустрые полупрозрачные тени тоненьких язычков пламени. Ранее серая лепнина засияла золотистыми красками, походя на изогнутые украшения старого дворца. Лежащие на стеллаже бутылки вина отражали небольшое пламя, блики которого, словно крохотные огоньки, рассыпались по всей стене янтарными бусинами. В помещении появился характерный треск. Воздух наполнился смесью ароматов древесины и коричного парфюма. На душе стало теплее и былой страх окончательно отступил, уступая место умиротворению. Геба издала протяжное, низкое мяуканье и подбежала к пустой миске, требовательно глядя на стоящего у камина Гронского. Тот явно находился в своих мыслях, задумчиво разглядывая тихий огонь.
– Кажется, она проголодалась… – выдала я, наблюдая за кошкой.
Демон отвел взгляд и молча прошел вдоль кухни, направляясь к холодильнику. Достав из него нарезанные куски говядины, он положил содержимое в миску и ласково провел пальцем по черному хребту. Пантера с рвением накинулась на еду и забыла о нашем существовании, слегка помахивая кончиком хвоста.
– Полагаю, сейчас тебя стоит накормить, – Гронский обратился ко мне, – мы ведь остановили выбор на пасте?
– Подожди, – прищурилась я, – а как же ответы на мои вопросы? Я приехала, отвечай!
– Неужели ты собираешься сидеть с пустым желудком, принцесса? Это ведь самая настоящая пытка!
– Можешь отвечать мне во время готовки, я не против, – сказала я. – Одно другому не мешает, ведь так?
– Ну уж нет! Сперва еда, а уже потом все остальное, – демон направился к кухонному гарнитуру. – Быть может, желаешь чего-нибудь выпить?
– Сперва еда, а уже потом все остальное, – повторила я, присаживаясь на диван.
– Пусть будет так, – обернувшись, он подставил руки под струю воды.
Гронский поставил на плиту небольшую кастрюлю, в которую предварительно налил воды, и сковороду, слегка смазанную оливковым маслом. Достав из холодильника, крупные креветки, демон стал умело очищать их от панцирей, вырезая ножом ненужные части и с хрустом отрывая маленькие ножки. Промыв очищенные креветки, он закинул их на сковороду, которая тут же зашипела, предательски стреляя маслом. Гронский оперативно убавил огонь и закинул спагетти в кипящую воду.
– Ян, что за татуировка у тебя на шее? – я разрушила тишину.
– Это символ общества «Канхото», – демон помешивал спагетти, – такая есть у каждого демона и беса, входящего в общество земных.
– Татуировка на шее есть только у тебя…
– Верно, яко только я захотел видеть ее на своей шее… – отвечал он. – Татуировку можно сделать в любом месте, по желанию.
– А зачем она? – нахмурилась я.
– Дабы можно было определить, какому обществу служит тот или иной бес, – объяснял Гронский, сливая воду из кастрюли. – Время от времени это необходимо…
– То есть, ты целенаправленно выбрал столь кричащий знак? – улыбнулась я, наблюдая ним.
– Естественно! – Гронский бросил на меня хищный взгляд. – Пусть все знают, кто я и кому служу!
– Ты про демонов из других обществ? – уточнила я.
– Демоны из других обществ, ведьмы из сторонних шабашей, земные ангелы… – перечислял он, умело орудуя ножом.
– А какие у вас отношения с ангелами? – я старалась выглядеть невинно.
Гронский бросил в сковороду натертый сыр, помешал все кухонной лопаткой и накрыл содержимое крышкой. В воздухе повисло неоднозначное молчание и аппетитный аромат практически готовой пасты. Я знала, о чем мы собираемся беседовать, так как такое количество совпадений невозможно не заметить. Еще я знала, что он чувствует мое дознание и понимание происходящего. Несмотря на это, демон решил поиграть в игру, от которой я не стала отказываться, притворяясь невинной овечкой.
Облокотившись на стол, он повернулся в мою сторону. В его глазах сиял азарт немой игры, что доставляла ему явное удовольствие.
– Какие у нас могут быть отношения, принцесса? Наши идеи и взгляды разнятся, из-за чего удовлетворительные отношения, само собой, невозможны. Бесспорно, в любом приличном обществе должны присутствовать нормы деловой коммуникации и уважение к тем, кто выше и сильнее, но это нельзя назвать положительным отношением. Ты ведь сама все понимаешь, к чему такие несуразные вопросы?
– Мне стало интересно, как ты видишь это общение… – я пожала плечами. – То есть, ты считаешь идеи ангелов плохими?
– Прошу заметить, я этого не говорил, – Гронский глядел на меня исподлобья. – В нашем мире нет плохих и хороших идей. Что губительно для ангелов, то торжественно для нас и наоборот. Как ни странно, я считаю их взгляды глупыми, бессмысленными и бесполезными. Уверен, что они придерживаются такого же мнения о наших идеях, но осуждать их за это – абсурд. Они банально не понимают, что хорошего в данных взглядах, собственно, как и мы не понимаем, почему их идеи разумны.
– Мне кажется, что не все придерживаются такого же мнения, – ответила я. – Кто-то считает вас злодеями, не вникая в ту глубокую мысль о разности восприятия идей…
– Безусловно, – согласился демон, – подобное дознание приходит лишь со временем, в результате чего молодые бесы и ангелы долгое время живут в грязном тумане из идей о вражде двух сильных обществ. Я, в свое время, сам так считал. Это нормально. Никому не нравится принимать и понимать чужую инородную идею, кажущуюся полной чушью.
– И все-таки, вы не упускаете возможность поглумиться над чужеродной идеей, да?
– Разумеется, она ведь смешна и глупа, над ней только и стоит, что глумиться, – рассмеялся демон, выкладывая пасту на тарелки. – Конфликты неизбежны, поэтому провоцировать их одно удовольствие!
Гронский взял тарелки и поставил их на обеденный стол.
– Прошу к столу, принцесса, – он жестом указал на стол.
Я поднялась с дивана и подошла к демону, который тут же отодвинул стул, помогая сесть за стол. Передо мной стояла тарелка с пастой, в которой красовались аккуратные креветки и нежный сливочный соус. Запах стоял просто отменный и мне захотелось съесть абсолютно все, до последней крошки. Гронский поставил на стол бутылку вина и пару хрустальных бокалов. Выкрутив пробку, он аккуратно налил бордовый напиток в наши бокалы и сел напротив, беря в левую руку серебряную вилку.
– Guten Appetit! – торжественно выдал он, поднимая бокал.
– Приятного аппетита! – улыбнулась я, следуя его примеру. – Пахнет просто восхитительно!
Блюдо оказалось шикарным. Нет, не просто шикарным, оно было идеальным. Точное соотношение всех ингредиентов и умелые руки сотворили нечто превосходное. Сливочный и нежный соус замечательно сочетался с слегка подсоленными морепродуктами, которые ничуть не потеряли своего вкуса во время жарки. Нотки шафрана и черного перца только добавляли изыска этому блюду, создавая гастрономическую живопись с множеством вкусовых оттенков. Я накинулась на него как голодный зверь, изредка делая глотки вина из стоящего рядом бокала.
– Твоя реакция является самым искренним комплиментом моему кулинарному шедевру, – поделился Гронский. – Я рад, что ты наслаждаешься.
– Либо я чрезмерно голодна, либо же это действительно очень вкусно! – ответила я, отставляя пустую тарелку. – Вино тоже хорошее. Не сравнится с тем, что я пила сегодня днем…
– Крестьяне отроду не разбирались в винах достаточно хорошо, – насмешливо хмыкнул он, – им всегда мешало отсутствие должного образование и деньги, которых никогда не было.
Я тактично промолчала и взглянула в витражное окно, что находилось за спиной моего собеседника. На город опустили поздние сумерки. Зажглись парадные огни ночного Петербурга. Тюль легонько колыхался от дуновений свежего ветра, который активно влетал в открытую балконную дверь. Камин потрескивал и грел меня, озаряя светом мрачный интерьер.
– Я могу задать еще один вопрос?
– Сколько потребуется, – кивнул демон, доливая вино, – мы поужинали, и я готов ответить на любой вопрос.
– Почему другие приближенные носят необычные имена, а тебя, чаще всего, называют по имени и фамилии?
– Я встал на должность приближенного демона позже остальных, исходя из вышеуказанного многие и запомнили меня как Яна Гронского, нежели как Мотолу, – спокойно ответил Гронский. – У Рикота и Паноры тоже есть человеческие имена, но они нужны им исключительно для работы с людьми, которой, ввиду их должности, достаточно мало.
– Ты не чувствуешь себя другим из-за этого? – я наблюдала за его реакцией.
– Я веками чувствовал себя другим, – мягко улыбнулся демон, – и меня это вполне устраивает. С превеликим удовольствием ношу фамилию своего рода и бесовское звание для меня лишь формальность, к которой я издавна привык. Согласись, звучит оно не столь сладкоречиво, как мои человеческие инициалы.
– Да, это значительно отличает тебя от других, – согласилась я. – А как, в таком случае, зовут Панору и Рикота?
– Можешь непосредственно поинтересоваться у них при встрече, – усмехнулся Гронский. – Мужчины должны хранить в себе некие тайны, которые женщины, конечно же, раскрывают с поразительной скоростью, идя на поводу у любопытства.
В глазах Гронского читалось что-то хищное, по-своему игривое, как у кота, играющего с мышкой. Он оттягивал момент, сильно раскрывая каждый ответ на мой вопрос. Я же сидела в нетерпении, ведь мне хотелось знать правду. Вопросы разрывали меня изнутри, но я не подавала виду, из-за страха истины и сопутствующего разочарования. Я понимала, но не хотела, чтобы это оказалось правдой. Я не желала думать об этом, надеясь на лучшее.