Дарья Мышкина
Демоны, одетые в людей
Глава 19. Исключительный человек
Единственное, что я помню – воздушная подушка и прохладное одеяло, которым я поспешила накрыться. Утро встретило меня пронзительно-яркими лучами солнца, что настырно светили в окно, не позволяя обратно провалиться в сон. Я проснулась в отличном расположении духа. Силы полностью восстановились, и я была готова взбираться на Эверест. Улыбка сама образовалась на лице, и я позвонила Иоанну, от которого висело множество пропущенных звонков.
– Привет, – светилась я, – куда мы сегодня пойдем? Или ты еще не проснулся?
– Привет! – обрадовался Иоанн. – Неужели ты свободна?
– Свободней некуда, – усмехнулась я, – этот день я хочу разделить исключительно с тобой! Ну так что? Где мы будем отдыхать?
– Я счастлив, – нежно поделился он, выдавая улыбку через телефонный звонок. – Мы можем сходить в парк, который находится у Исаакиевского собора.
– Значит, ты приглашаешь меня на пикник? – уточнила я.
– Да, а ты не хочешь? – растерялся Иоанн.
– Хочу, – ответила я, поднимаясь с кровати. – Давно хотела посидеть в окружении зеленой травки и питерской архитектуры.
– Замечательно, – выдохнул он, – тогда, через пару часов встретимся у метро «Адмиралтейская». Все необходимое я возьму с собой, не волнуйся.
– Возьми, пожалуйста, вина… – попросила я, всматриваясь в зеркало. – Если отдыхать, то только с вином!
Друг помолчал несколько секунд, а затем грустно произнес:
– Хорошо…
– В таком случае, до встречи! – попрощалась я, не замечая его осуждения.
– До встречи! – ответил он и сбросил звонок.
Я поймала себя на жутко меркантильной мысли. Почему я должна ехать к мужчине на метро? Один раз попробуешь и больше не слезешь… Обычно, так говорят про запрещенные вещества, но можно ли так высказаться про богатую жизнь? Безусловно, ведь это тот еще наркотик. Мне стало стыдно за подобные мысли. Он мой друг, который безвозмездно помогает, озаряя позитивом в горе и радости. Как я могла проронить подобное в своей голове? Тем более, он всего лишь друг, а не возлюбленный. В дружбе всегда царит равноправие, поэтому я не имею права возмущаться.
Я выбросила из головы неприятные мысли и начала собираться на долгожданную прогулку. В коридоре, на растянутых веревках, висело дряхлое постиранное белье. В ржавых трубах шумела вода, на кухне звенели столовые приборы, а в воздухе завис аромат жареного лука и гнилого табака. Я сморщилась и направилась в ванную, стараясь не прикасаться к чужим вещам. Все это стало вызывать у меня отвращение. Я стала видеть то, чего не видела раньше. Воздух казался спертым и омерзительным, из-за чего я пыталась вдыхать его как можно реже.
– У тебя сегодня выходной, да? – спросила Алена, выскочившая из кухни. – Опять идешь гулять с Иоанном?
– Ага, – спокойно ответила я, – а где твоя мама?
– Не знаю, – задумалась девочка, – ушла куда-то вчера вечером…
– Понятно… – я облокотилась на потрескавшуюся стену.
– А ты чего такая кислая? – удивилась она. – Ты ведь на свидание идешь!
– Тебе показалось, – отмахнулась я, – у меня прекрасное настроение!
– Смотри мне! – Алена изобразила грозное выражение лица. – А чего ты Иоанна к нам не зовешь? Может, он мне конфет принести хочет…
– Тебе конфет купить, Аленка?
– Давай! – обрадовалась девочка. – Леденцов!
– Заметано, – подмигнула я, заходя в ванную.
Надо будет поговорить с ее мамашей, чтобы уделяла время ребенку. Не дело, когда маленькая девочка предоставлена самой себе. Зачем заводить ребенка и оставлять его на произвол судьбы? Я понимаю, что хочется выстроить свою личную жизнь, но ребенок – это первое, что должно ее волновать.
Я разделась и залезла в проржавевшую ванну, которая тут же заскрипела под весом моего тела. На зеленой плитке виднелась плесень, что с каждой неделей расползалась все дальше и дальше по стене. Из крана потекла вонючая, цвета ржавчины вода, которую пришлось пропускать несколько минут. Благо, меня окатили прохладные капельки чистой воды, и я прикрыла глаза, массажируя тело мочалкой. Мне не хотелось думать о плохом. Я желала сохранять свой жизнерадостный настрой. Закончив банные процедуры, я накинула на голову полотенце и направилась в комнату. Высушив волосы, я вгляделась в окно. Под солнцем стояли старые кирпичные постройки, на которых виднелись черные подтеки и длинные изогнутые трубы. Людей не было, даже дети не играли, только дворовые птицы, что сидели на зеленых деревьях, напевали свою умиротворенную мелодию. В этом всем была своя атмосфера, но жить мне тут не хотелось. Я перестала чувствовать комфорт. Я больше не чувствую себя защищенной. Мой дом – не моя крепость.
Не забыв побрызгаться новенькими духами, которые мне подарила Варвара, я вышла на улицу. На лестничной клетке кто-то курил и я, чтобы не провонять, решила убраться оттуда как можно скорее. На проспекте было шумно. Клубы городской пыли создавали песчаные облака после проезжающих мимо машин. Желтые дома Петербурга стали обыденными и не вызывали тех обескураживающих эмоций, что были раньше. Наоборот, я видела все больше трещин на когда-то роскошных барельефах, замечала разруху, которую прикрывали зеленой рваной тканью. Бездомные сидели вонючими кучами под ногами спешащих городских, протягивая грязные руки, в надежде на незначительную материальную помощь. Где-то в углу, возле серого мусорного бака, копошились дикие пасюки, выискивая оставленные человеком крошки давно испорченной еды. Солнечные лучи нагревали загрязненные дороги, из-за чего в воздухе застыл аромат жара, пыли и нечистот.
– Деточка, на еду… – бездомный протянул мне ладонь.
– Иди к черту! – отпрянула я.
Я зашла в прохладное метро и спустилась вниз, к шумным синим поездам, беспрерывно катающим людей в разные части необъятного города. Вагон заехал в черный, наполненный проводами тоннель. В голове зашумело. Тело обдал ветерок, имеющий характерный механический запашок. Вокруг сидели люди, энергетику которых я решила не смотреть. Сегодня выходной, мое тело должно отдохнуть от магии и ее воздействия. Я проехала одну остановку и вышла на «Сенной», делая пересадку на фиолетовую ветку. Проехав еще одну станцию, я вышла из вагона и направилась к эскалатору. «Адмиралтейская» является самой глубокой станцией метро в Санкт-Петербурге, поэтому поднималась я около четырех минут. В вестибюле меня встретило мозаичное панно, на котором были изображены могучие парусники. На потолке виднелась подсвеченная композиция «роза ветров», а по бокам – черные массивные колонны с каннелюрами. Удивительной красоты станция, которая поржала своей вольностью и изыском в одном флаконе! Я вышла на улицу и увидела Иоанна, бегущего ко мне со всех ног. Он был одет в бежевую толстовку и легкие клетчатые штаны. Светлые волосы светились на солнце так же ярко, как и его белоснежные кроссовки.
– Привет! – воскликнул он, кружа меня в объятиях. – Я так рад тебя видеть!
– Привет-привет, – рассмеялась я, – опусти меня на землю, голова кружится!
– Конечно, извини… – смутился Иоанн. – Ты как себя чувствуешь? Сильно устала на этой неделе?
– Непомерно! – фыркнула я. – Но, сегодня я выспалась и пришла к тебе в хорошем настроении, поэтому пошли скорее отдыхать.
– Сегодня твое настроение станет еще лучше, я обещаю! – друг тепло улыбнулся, оглядывая меня с ног до головы. – У тебя новые духи?
– Ага, – ответила я, – подружка подарила.
– Ого, какая хорошая подружка! – усмехнулся он. – У меня для тебя тоже кое-что есть…
Иоанн расстегнул рюкзак и достал из него небольшого плюшевого мишку, в руках у которого висела тряпичная ромашка.
– Это тебе, – друг протянул мне игрушку, – будет радовать тебя, когда меня нет рядом.
– Какая прелесть! – умилилась я, забирая подарок. – Назову его Ваней!
– Почему так? – удивился Иоанн.
– Потому-что… практически Иоанн, но не совсем… – ответила я, разглядывая игрушку. – Мишка Ваня, почему бы и нет?
– Хорошая идея, – усмехнулся он, – рад, что этот дружок тебе понравился.
На мужских щеках выступил розовый румянец.
– Пойдем в парк? – засветилась я. – Ваня пойдет с нами!
– Отлично, теперь нас уже трое! – улыбнулся Иоанн, беря меня за руку. – Пойдем, путь недолгий.
Я взяла друга за руку, и мы направились вперед. На Большой Морской улице, совсем рядом с метро, красовалось здание «СПБГУПТД». Величавая архитектурная постройка в стиле неоклассицизма, преимущественно серого цвета. Я сразу вспомнила, как Ира хотела поступать в этот университет, но что-то не срослось… Все могло сложиться иначе, но у судьбы свои задумки.
– Красивый университет, да? – поинтересовался Иоанн, наблюдая за мной.
– Очень, – многозначительно ответила я, – туда Ирка поступить хотела.
– Туда много кто поступать хотел… – вздохнул Иоанн.
– А ты где учился? Столько общаемся, а я ни разу не спросила.
– Я закончил одиннадцать классов, – усмехнулся друг, – поэтому, можешь считать меня необразованным.
– Я не буду так считать, – я переходила пешеходный переход.
В центре Петербурга было множество людей. Отдыхающие и шумные подростки, развлекающиеся в последний месяц любимых каникул. Туристы, что носили на груди массивные фотоаппараты, с восхищением глазели на питерскую эклектику и русский ампир. Со всех сторон виднелись скульптуры, колонны и пилястры. Каждый дом походил на царский дворец. Сдержанный классицизм здорово контрастировал с пышностью барокко, превращая каменный пейзаж в умеренный и гармоничный изыск. Под летним солнцем Петербург заиграл золотыми красками, украшая взор античными постройками. Мой взгляд на город сильно изменился. Я опять вновь им, вглядываясь в каждую деталь. Любопытно, это Петербург такой красивый или Иоанн так повысил мое настроение?
– Мы почти пришли, – повернулся Иоанн, – ты не устала?
– Я, по-твоему, совсем немощная? – я уткнула руки в бока.
– Нет, что ты? – он округлил глаза. – Я так, на всякий случай…
Перед нами открылся «Исаакиевский собор». Сердце ушло в пятки от подобной мощи и красоты. С четырех сторон его обрамляли могучие восьмиколонные портики, украшенные статуями и барельефами. Над громадой собора возвышался необъятных размеров золоченый купол на крупном барабане, окруженный гранитными колоннами. Темно-красные колонные портики эффектно сочетались с серой мраморной облицовкой стен, а позолоченные купола лишь добавляли зданию парадный вид. Полости стен были прорезаны большими арочными окнами с массивными наличниками и волютами наверху. Двери собора казались непомерно огромными, будто здание принадлежало не людям, а древним великанам. Исаакиевский собор можно спокойно считать величайшим достоянием Северной Столицы. О нем знают все, ведь именно этот архитектурный шедевр ассоциируется у людей с Санкт-Петербургом, красуясь на путеводительных буклетах и картинках из интернета, активно соперничая с Петропавловской крепостью.
– Какое же это величие… – протянула я, глядя на здание.
– Да, он великолепен! – поддержал Иоанн, морщась от солнца.
Мы обошли здание и попали в зеленый парк, усыпанный цветочными клумбами и загорающими рядом людьми. Вдалеке, за пышными кронами дубов, виднелся силуэт Медного всадника. Мы прошли лежащие по периметру тела и подошли к толстенному дереву, возле которого темным пятном лежала тень. Иоанн достал из рюкзака клетчатый плед и расстелил его по земле, небрежно скинув вещи.
– Иоанн, ты никогда не думал, что Санкт-Петербург построили великаны? – я уселась на плед.
– Не-а, а почему должен был? – он упал рядом.
– Сам посуди… – задумалась я. – Высоченные двери и потолки, огромные ступени… А эти гранитные колонны в Исаакиевском соборе? Как обычные люди могли их построить и поднять? Тут явно замешаны великаны…
– Люди на многое способны, – ответил друг, копаясь в рюкзаке. – Двери и потолки – банальная прихоть буржуев, элемент роскоши.
– А колонны? – не унималась я. – Как их могли возвести без современной техники?
– В то время были свои приспособления, наверное… – предположил он.
– Вот именно, что наверное! – воскликнула я. – Тут не обошлось без помощи великанов!
Иоанн достал из рюкзака два бутерброда, что были аккуратно запечатаны в шуршащую фольгу.
– Может и так, – выдал друг. – Главное, что вышло у них все очень красиво. Ты голодная? Я бутерброды сделал.
– А с чем они? – я принюхалась к выложенным деликатесам.
– Батон и колбаса, ничего лишнего! – рассмеялся Иоанн, разворачивая фольгу.
– В таком случае, я не против, – улыбнулась я, забирая бутерброд. – Давно не ела подобного…
– Да? – он выпучил глаза. – Чем же тогда питается человек, работающий днями напролет?
– Гречкой, сосисками, лапшой быстрого приготовления…
В последнее время, я питалась очень хорошо. В шабаше тщательно заботятся о здоровье ведьм. Александра часто давала еду с собой, поэтому об ужасах гастроэнтеролога я успела позабыть. Не знаю почему, но мне не хотелось о подобном рассказывать. Возможно, я боюсь лишних вопросов, на которые не смогу ответить должным образом.
– Вот это набор, – усмехнулся Иоанн, кусая бутерброд, – желудок не болит?
– Нет, он у меня достаточно крепкий. Кстати, о желудке! Что там с вином?
– Я в винах не особо разбираюсь… – смутился друг, доставая из рюкзака бутылку. – Взял то, на котором была изображена вишня.
– Почему именно вишня?
– Вишня вкусная, поэтому и вино должно быть неплохим… – ответил Иоанн, пожимая плечами.
На меня смотрела веселая бутылка вина эконом-класса, на этикетке которой была изображена крупная вишневая ягода. Я сразу вспомнила подростковые времена, когда мы брали подобные вина из-за нехватки денег и знаний. Отлично, можно окунуться в ностальгию…
– Интересное вино, – рассмеялась я, – знакомое! Отличный выбор!
– Рад, что тебе понравилось, – он почесал белокурую макушку.
Благо, вино было с крышкой и штопор искать не пришлось.
– А стаканчики ты не брал? – спросила я.
– Нет… – растерялся Иоанн. – Может, из горла? Тут никто не осудит.
– Действительно!
Химический и дерзкий вкус вишни сразу ударил по чувствительным рецепторам. Спиртовое послевкусие отлично дополнило ягодный букет, позволяя максимально окунуться в прошлое. Я сделала еще несколько глотков и опустила бутылку, шумно выдыхая этиловое амбре.
– Ух, какое оно… – процедила я. – Терпкое!
– Я даже отсюда чувствую, – закрывая нос рукой, смеялся Иоанн. – С тобой все хорошо будет после него?
– Конечно, а что может случится?
– Я пусть и не разбираюсь в винах, но наслышан о том, что плохие пить лучше не стоит, – друг неуверенно осматривал бутылку. – Оно точно нормальное?
– Я и не такие пила, – усмехнулась я, закусывая этот шедевр свежим бутербродом. – Можешь быть спокоен.
– Я тебе верю… – серьезно ответил Иоанн, рассматривая мое лицо. – Ты очень красивая!
– Спасибо, конечно… – улыбалась я. – Но, странные вещи ты красивыми считаешь. Девушка пьет дешевое вино из горла и закусывает его бутербродом с колбасой. Эстетика прямо-таки!
– Это очень мило, – просиял он, – натурально и естественно. Сразу видно, что ты доверяешь мне подобный внешний вид. Мне приятно.
– Как неожиданно, – ухмыльнулась я. – Кстати, не хочешь попробовать свое вино?
– Я же не пью, – нахмурился Иоанн, – зачем мне пробовать то, что не доставляет никакого удовольствия?
– А если я очень попрошу? – я надула губы. – Я не хочу пить одна, Иоанн!
– Я правда не хочу.
Это не дело. Я не должна пить одна. Пусть у меня и выходной, но капельку сил ради такого случая потратить можно. Тем более, я ни разу не смотрела энергетику своего друга. Главное, сделать все так, чтобы он ничего не заметил. Александра рассказывала, что даже люди способны чувствовать нечто иное, поэтому нам и приходится закрываться в их присутствии.
– Пожалуйста! – я схватила друга за руку.
Я напряглась и вгляделась в энергетику собеседника. Было тяжело и пусто, поэтому я надавила с новой силой. Энергетика ребенка – вот, что я увидела. Слабая, нерешенная и наивная. Странно, но я практически ничего не ощутила. Ни запаха, ни цвета. Только поверхностные характеристики, которые я могла сравнить лишь с детскими. Либо мои способности успели обмякнуть, либо же Иоанн очень странная личность, чья энергетика прощупывается очень размыто. Ничего страшного, вчера у меня все получилось. Я прочувствовала его волю и заглянула в глаза, захватывая все мужское внимание, проводя, между нами, хрупкую магическую нить.
– Ты выпьешь со мной вина, – прошептала я.
– Не-а, не выпью! – приблизившись к моему лицу, ответно прошептал Иоанн.
Я с новой силой подавила волю, чувствуя, как силы начинают покидать тело.
– Выпьешь, – давила я.
– Не-а! – крякнул друг.
Я не понимала, почему ничего не происходит. Я делала все так же, как и вчера, даже лучше! Он просто не слушался, не поддавался воздействию!
– Что с тобой? – обронила я, отстраняясь от парня.
– В каком смысле? – удивился Иоанн. – Я же сказал, что не пью. Словами ты не заставишь меня это не сделать.
Словами?! Я, черт возьми, потратила на тебя практически все свои силы!
– Ладно, буду пить одна… – обиженно буркнула я.
– Ты какая-то странная, – насторожился Иоанн, вглядываясь в мое лицо.
Его глаза судорожно бегали по мне, выдавая беспокойство. Дыхание парня участилось и губы содрогнулись в неоднозначной эмоции, которую я ранее никогда не видела.
– Почему это я странная? Что не так?
– Не знаю… – тихо произнес Иоанн, поднимая взгляд. – В тебе что-то изменилось, но я не понимаю, что именно…
– Я волосы не красила, макияж не меняла, – удивилась я, – что могло измениться?
– Нет-нет, – он замотал головой, – дело не во внешности!
– А в чем? – сглотнула я.
– Это сложно объяснить, – многозначительно выдал друг, – я вряд ли смогу ответить на твой вопрос.
– Может, все-таки попробуешь? – я положила ладонь на его плечо и почувствовала дрожь.
– Нет, мне просто показалось. Давно тебя не видел, вот и все!
Он что-то чувствует? Или же, он о моем поведении? С того момента, как я вступила в шабаш, меня стала мучить паранойя. Я боялась, что меня раскроют и сожгут, как моих древних сестер, поэтому данная фраза меня сильно напугала.
– Раз показалось, то ничего страшного… – вздохнула я. – Когда кажется, креститься надо. Будешь?
– Не в этот раз, – усмехнулся он.
Вино ударило в голову, заставляя меня краснеть и все чаще улыбаться. С подобным напитком нужно быть осторожной, дабы не попасть в неудобную ситуацию.
– Красивое место, да? – поинтересовался Иоанн.
Я оглядела зеленые просторы, на фоне которых красовались величественная архитектура. На траве сидели влюбленные парочки, которые то и дело сливались в нежных поцелуях. Рядом с ними, на широких пестрых полотенцах, расположились семейные пары. Их дети носились по округе, беззаботно играя в увлекательные игры. Под самым солнцем, не опасаясь лишних взоров, загорали обнаженные девушки, чьей смелости можно было только позавидовать. Лучики играли на лицах золотистыми бликами, заставляя морщить нос и прикрывать глаза. Детские крики, шум автоматического полива и отдаленные звуки городской жизни. Безмятежно и спокойно. Я давно не попадала в атмосферу такого Петербурга. Такого солнечного, отдохнувшего и безропотного.
– Очень красивое! Давно не смотрела на Петербург под таким углом. В последнее время, этот город казался пыльным, душным и чертовски грязным… Сейчас же, я поражена его безмятежностью.
– Ты просто устала от работы, – приподнялся Иоанн, – вот и прекрасный город начал казаться серым и грязным. Тебе нужно освежить разум. После этой встречи твой взгляд на мир обновится и работать тоже будет легче. Я обещаю.
– Раз обещаешь, я поверю! – рассмеялась я.
– Как у тебя на работе? Ты мало что рассказывала по телефону.
– Не очень хочу об этом говорить, если честно… – буркнула я. – Сегодня, я освободилась от оков труда, поэтому хочу полностью насладиться свободой и волей выходного дня.
– Я тебя услышал… – понимающе кивнул Иоанн.
– Единственное, я поняла, что мои взгляды на жизнь кардинально поменялись… – вставила я, ожидая сопутствующего вопроса.
– Что именно поменялось? – прищурился друг.
– Боюсь, что мой ответ тебе не понравится! – улыбнулась я.
– Я твой друг! – выплеснул Иоанн, повышая тон, – И поддержу тебя во всем, всегда пойму и никогда не осужу. Можешь не переживать, я приму любую информацию из твоих уст. Что происходит в твоей жизни, Ксюша?
– Это очень мило с твоей стороны… – я пощупала траву. – Мне приятно иметь такую поддержку и опору в виде тебя. Но, есть вещи, которые касаются только меня, и ты должен это понимать.
Губы Иоанна поползли вниз.
– В моей жизни произошли перемены, из-за чего окружающий мир стал немножко иным… – продолжила я. – Я поняла, что окружение не так уж приветливо и осознала, что я у себя самое дорогое. Узнала, что люди бывают очень глупыми и не стоит помогать каждому несчастному, ведь, в основном, они сами виноваты в своих бедах.
– Ты стала жестче… – прохрипел друг.
– Плохо ли это?
– Не знаю… – насупился он. – Люди всегда отражают свет и если видеть в них только плохое, то и поступки у них будут соответствующие…
– У тебя добрый взгляд на мир, Иоанн! – кивала я. – За это ты мне и нравишься. Меня поражает твой свет и позитивное отношение ко всему, даже очень плохому.
– И все же, ты не согласна с этим, да? – он глянул на меня щенячьими глазами.
– Отчасти… – ответила я. – Мне кажется, что нет ничего плохого в том, что люди имеют разные взгляды. Это не должно мешать общению, да?
– Возможно, – Иоанн поджал губы. – Мне все же интересно, что заставило тебя так поменяться.
– Объективный взгляд на мир, принятие правды, больше я не желаю рассказывать. Считаю, что подобное должно остаться при мне.
Я не хотела рассказывать Иоанну о своей новой жизни. Я не хотела, чтобы он был тем самым исключением. Я не могла поделиться с ним самым откровенным. Пускай он останется единственным близким человеком из моей прошлой, лишенной магии жизни, к которому можно прийти, почувствовав себя простой.
– Как скажешь, – тихо произнес Иоанн. – Надеюсь, что у тебя все в порядке и ты счастлива.
– У меня все в порядке! – улыбнулась я.
В эту же секунду, в Иоанна прилетел футбольный мяч, который с силой впечатался в его лицо. Парень схватился за щеку и сморщился. Я обернулась и увидела бегущих к нам детей.
– Вы что, совсем не смотрите куда мяч швыряете?! – воскликнула я.
– Тише! Это ведь дети, – успокоил меня друг, – они просто играли.
– Дяденька, отдайте, пожалуйста, мяч! – крикнул мальчик лет одиннадцати.
– Может, ты хотя бы извинишься? – обратилась я к пацану, стоящему с виноватым видом. – Из-за тебя у моего друга будет огромный синяк на лице!
– Ничего страшного, – улыбнулся Иоанн, обращаясь к ребенку, – неплохой бросок. Ты футболист?
– Спасибо… – смутился мальчик. – Да, хочу попасть в сборную России…
– Обязательно туда попадешь, лови! – сиял он, бросая мальчику мяч. – Иди к мечте и не бросай любимое дело, у тебя все получится!
Иоанн достал из кармана небольшую конфетку в пестром фантике и протянул ее пареньку, который тут же расплылся в улыбке.
– Это тебе, – сказал друг, отдав конфету, – небольшой подарок за хорошую игру.
– Спасибо! – обрадовался мальчик и убежал прочь.
Я взглянула на него как на сумасшедшего и недовольно фыркнула.
– Что такое? – поинтересовался Иоанн, на щеке которого багровело красное пятно.
– Ничего, – сухо ответила я, – у детей сейчас никакого воспитания. Он даже не извинился!
– Он ребенок и ему многое простительно, – друг наблюдая за мальчиком. – Он сделал это не специально, поэтому винить его не за что.
– Ладно, ты прав… – я замяла недовольство.
Мы перевели тему и растворились в диалогах. Я наблюдала за другом и подмечала его простоту и наивность. Иногда, мне становилось смешно с его действий и повадок, но я сохраняла серьезное лицо и не подавала вида. С одной стороны, мне было комфортно и легко. Я расслабилась и открылась, наслаждаясь спокойными часами «человеческой жизни». С другой, я начинала понимать, что это все не для меня. Мне не хотелось жить так просто и приторно, ведь со временем подобное наскучивало, из-за чего пропадал былой комфорт. Мне хотелось изыска, драйва и новых открытий в области магии. Иоанн возвратил меня в простое время, в котором мне более не хотелось находиться так часто. Несмотря на это, мне была приятна его компания. Я смогла почувствовать себя простой девчонкой, что беззаботно проводит время. Но, я хотела идти выше и дальше, а Иоанн не вписывался в эти планы. Он отголосок моего прошлого. Друг – напоминание о том, что я все еще жива, что я способна жить обычной жизнью. Иногда это нужно, и я благодарна ему.
– Тебя проводить до дома? – Иоанн поднялся с земли.
– Может, вызовем такси?
– Может, ножками походим? – неловко ответил он. – У меня сейчас нет на это денег…
– Как скажешь, – я поднялась следом, – походим ножками, насладимся прогулкой.
– Вот именно, – поддержал Иоанн, – везде нужно искать плюсы!
– Кстати, не хочешь зайти ко мне? – спросила я. – Я рассказывала, что со мной живет девочка Алена. Она хотела с тобой познакомиться.
– Я только за! – расцвел парень, убирая вещи в рюкзак.
– Она ждет от тебя конфет, – усмехнулась я, – у тебя найдется что-то?
– Конечно, – он похлопал по карманам, – у меня с собой всегда есть конфеты.
– Супер, тогда выдвигаемся ко мне.
Петербург постепенно окунался в летний вечер, загораясь новыми красками и запахами. Небо окрасилось в нежно-розовые оттенки. Воздух приобрел дурманящий аромат Невского бриза и алкоголя, который здесь пили на каждом шагу. Как говорится: В Питере – пить! Народ сгущался, образовывая на улицах цветастые шумные потоки. Уличные музыканты вышли радовать веселый народ, задорно бренча всеми известные песни на стареньких акустических гитарах. Всеобщее веселье разжигало в городе пламя, что закрывало собой угрюмые пейзажи, позволяя видеть хорошее в плохом. Люди – главное, составляющее Санкт-Петербурга. Без той вольной энергетики и творческих идей этот город не смог бы быть таким, каким его все знают. Его наполняют сильные духом личности, которые отличаются особой культурой своей душевной организации. Даже бомжи, живущие в загрязненных скверах, обращаются ко всем на «вы», соблюдая правила приличия. Но, в каждой бочке меда найдется ложка дегтя. Я никогда не стану столь сильно романтизировать жителей Петербурга, ведь в нем, как и везде, найдутся всеми известные гопники и маргиналы.
– О чем задумалась?
– О том, в каком же помпезном городе я все-таки проживаю! – заискрилась я. – Он кажется таким величавым, радушным и мудрым! Отчасти, таким его делают его жители, поэтому ими я тоже не устану восхищаться. Погляди, сколько веселого народа у того музыканта!
Я указала в сторону молоденького блондина, филигранно выставляющего аккорды.
– Пойдем послушаем! – я потянула парня за собой.
Мы протиснулись сквозь толпу, направляясь прямо к музыканту. Парень потряхивал волосами в такт живой мелодии, с видимым наслаждением исполняя душещипательную песню.
Большие города,
Пустые поезда,
Ни берега, ни дна,
Все начинать сначала.
Холодная война,
И время, как вода,
Он не сошел с ума,
Ты ничего не знала…
– Давай потанцуем? – спросила я, беря Иоанна за руку.
– Я бы с удовольствием, но танцы – это не мое… – смутился он.
– Пожалуйста! – продолжала я. – Хоть немного!
– Ладно, я попробую…
Дрожащие руки парня легли на мою талию, и я приблизилась к нему, легонько пританцовывая телом. От него пахло свежестью и стиральным порошком. Я положила руки на его небольшие плечи, что неумело двигались в разные стороны, и заглянула в глаза, которые смотрели куда угодно, но только не на меня.
– В танце важен зрительный контакт, – усмехнулась я, – ты куда там смотришь, а?
Иоанн перевел взгляд на меня и тяжело сглотнул.
– У тебя очень длинные ресницы, – тихо произнес он.
– Спасибо, – я демонстративно хлопнула глазами. – Какие комплименты еще есть в твоем арсенале? Я с удовольствием послушаю!
Дыхание друга участилось и взгляд переместился на губы.
– Губы у тебя тоже прекрасные… – выдал Иоанн, приближаясь к моему лицу.
Я ощутила на себе теплое дыхание и приостановилась, ожидая дальнейших действий. Энергетика Иоанна стала излучать ярко-красные цвета, что сияли размытыми пятнами на нежно-бежевом фоне. Неужели я что-то вижу? Сжав плечи крепче, я немного напряглась, в надежде увидеть четкие картинки его жизни. Там было пусто. Единственное, что я смогла рассмотреть – цвет, который менялся с неистовой скоростью, от красного к бледно-пурпурному. Я разжала ладони и заглянула в его глаза. В серой радужке стали расползаться тоненькие пепельные нити, окутывая зрачки пушистым пледом. Это часть энергетики? Мне о таком не рассказывали.
– Какие у тебя интересные глаза…
Иоанн прикрыл их и прильнул ко мне подрагивающими губами. Его движения были слабыми, совсем неопытными и нежными, как прикосновение тоненького весеннего листика. Я оцепенела и застыла на месте, не желая закрывать глаза. Парень отстранился и испуганно взглянул на меня.
– Прости, – шептал он, – прости пожалуйста…
– Все в порядке, только это было очень неожиданно с твоей стороны.
– Я понимаю, я очень виноват перед тобой… – продолжал друг, мотая головой. – Не знаю, что со мной такое…
– Успокойся, ничего страшного не произошло! – успокоила я. – Давай, сейчас забудем этот момент и обсудим его потом, хорошо?
– Да, хорошо… – согласился Иоанн, – Извини еще раз!
– Иоанн! Я же сказала, что все в порядке, – улыбнулась я, – тебе не за что извиняться.
Его губы натянуто поползли наверх.
– Поехали к Алене, она ждет нас.
– Здравая идея, – поддержала я, – поехали!
Мы оставили музыканту пару пятирублевых монет и вошли в метро. Вагоны, битком забитые народом, лениво шатались по рельсам, издавая протяжные скрипы и механические гулы. Иоанн находился в своих мыслях и глядел куда-то в сторону. Было видно, что ему стыдно и неловко. Мне хотелось еще раз успокоить его, но лучшим вариантом стало молчание. Иногда, стоит побыть наедине с собой и все обдумать, поэтому я решила не трогать его. Мне же стало как-то паршиво. Я сразу вспомнила рассказы Дары об отношении мужчин к ведьмам. Их влечение основано лишь на наших способностях. В подобных чувствах не бывает искренности, ведь это плод наших собственных сил. Неужели Иоанн наглядный тому пример? Смогу ли я продолжать с ним дружеские отношения? Его энергетика сменила цвет, а оттенок глаз и вовсе казался неземным… Так проявляется влияние моих сил на мужчину? Или же он просто странный человек, энергия которого как-то отличается от других? Нужно будет спросить об этом у Александры. Она точно знает, что это может быть.