Дарья Мышкина
Демоны, одетые в людей
Глава 16. Приятная компания
Заиграла задорная песня. Кто-то наливал себе предложенный виски, а кто-то начинал свободно двигать телом в музыкальный такт. Я расположилась рядом с Гронским и стала наблюдать за танцем Дары и Рикота. Они растворялись друг в друге, пластично двигаясь по периметру гостиной. Рикот уверенно вел девушку по оси, как ковбой, умело укрощающий строптивую кобылу. Дара же, словно змея, изящно скользила по мужскому телу, грациозно демонстрируя растяжку. Демон нежно прихватывал ведьму за шею, и та прикрывала глаза, замедляя танцевальный ритм. Между ними чувствовалась не только химия, но и сильнейший поток искрящейся энергии! Меня восхищало то, насколько сильно они друг другу подходили. Энергетика Дары идеально дополняла энергетику Рикота, из-за чего их сила превращалась в некий симбиоз, в котором запросто можно было угореть. Все взгляды устремились именно на них. Только Ласков о чем-то усиленно беседовал с Юрой, тряся темными кудрями.
– Они давно вместе?
– Да, – ответил Гронский, – однако их отношения нельзя назвать примерными. Они наслаждаются друг другом столь же хорошо, как и разбиваются о стены своих специфичных нравов. Пламя – это прекрасно, но их пламя зачастую превращается в неукротимый пожар, который способно потушить лишь одиночество.
– У Дары разве специфичный нрав? – удивилась я. – Она очень милая и приятная, пусть и жутко самоуверенная. В чем же специфика?
– Дара ощутимо любит и бережет своих сестер, – пояснял демон, – поэтому у тебя и сложилось данное впечатление. К Вам у нее исключительное отношение, родное. В остальном же, ее можно считать стервой, смело идущей по головам к своей цели, – он оглядел ее. – Прекрасные качества, великолепная женщина!
– В любом случае, они с Рикотом выглядят весьма эффектно…
Меня сильно толкнули в спину, и я неуклюже влетела в Гронского. На его рубашке стало расползаться бордовое пятно. Обернувшись, я поняла, что меня задела Дара, увлеченная танцем.
– Прощенья просим! – крикнула парочка.
– Извини… – промямлила я, осматривая демона. – Вино же легко отстирывается, да?
– Вино выводится перекисью водорода… – он задумчиво разглядывал пятно.
– У тебя ведь есть перекись водорода?
– Без сомнения, – Гронский направился к лестнице. – Komm mit mir, принцесса!
– Что?
– Пойдем со мной, – перевел он, – поможешь отстирать.
– Ладно, – я пожала плечами.
Второй этаж встретил холодной темнотой. Лишь пасмурный свет, выходящий из многочисленных окон, едва освещал высокое помещение. Готический холл, в конце которого установился огромный витраж, имел двери с противоположных сторон. Мы вошли в одну из них. В нос полезли ароматы парфюмов и чего-то странного, темного и приторно-липкого. Запах, который я чувствовала впервые, ощущался недавно открывшимся органом чувств. Я была уверена, что так пахнет нечто адское. Гронский вынул спичечный коробок и зажег свечи, что стояли в невысоком канделябре. Теплый свет осветил комнату, и я решила осмотреться. Огромное помещение с выходом на балкон поражало изыском: тяжелые шторы с рюшами, удивительная лепнина и колонны, стоящие по обеим сторонам широкой постели. Готика в лучшем ее проявлении. У стены стоял шкаф из темного дерева, а рядом с ним, отражая свечные рефлексы, находилось зеркало с моим отражением. У другой стены покоился стеллаж, с торчащими из него книжными корешками. На столике, возле которого крутился Гронский, лежала разная косметика: тюбики, склянки, крема и парфюмы. Стены были завешаны многочисленной живописью, которая походила на ту, что я видела на первом этаже.
– Мне говорили, что ты пишешь картины, – заговорила я, прикасаясь к холсту. – Это твои работы висят по всей квартире?
– Мои, – Гронский расстегивал рубашку, – я пишу на протяжении многих лет. Всегда восхищался работами Иоганна Генриха Фюсли, Арнольда Беклина, Карла Брюллова. Мне посчастливилось лично познакомиться с этими художниками. К несчастью, они являлись людьми… – огорченно вздохнул он и глянул на меня. – Живопись способна передать тот самый индивидуальный взгляд на мир, что стелется перед взором творца.
Демон оголился и на мощной спине показались рваные шрамы. Накаченное тело было бледным и матовым, словно его обтянули хрупким, каким-то неестественным фарфором. Мне невольно захотелось прикоснуться к нему.
– Мне понравилась картина Карла Брюллова – «Последний день Помпеи», – поддержала я. – В Эрмитаже все работы по-своему интересны, но данное произведение зацепило больше остальных. Есть в ней и эмоции, и чувства… Глядя на нее, я будто лично оказалась там, в трагедии Помпеи!
– Искусство делает людей разумными существами… – демон заливал пятно перекисью. – На протяжении всей истории, человек был непрерывно связан с творчеством, отдавая ему все самое ценное. Музыка, скульптуры, картины и архитектура – все это искусство, которое несет в себе историческую и духовную ценность. Смотря на это, я утопаю в ностальгии по тем эпохам, которые успел застать.
– Ты правильно сказал, искусство делает людей разумными существами… – согласилась я, наблюдая за демоном. – Оно помогает не только чувствовать и оставаться живыми, но и размышлять. Например, почему Джоконда так улыбается?
– Верно, – оглянулся он, – пока люди живо чувствуют, нам есть над чем работать.
– К слову, как вы работаете с людьми? О чем ты говорил, когда упоминал жертв Юры?
Гронский развернулся, выставляя накаченный торс вперед.
– Наша идея в грехе… – начал он, поджигая сигарету. – Нас интересуют темные, скрытые от остальных стороны человеческой личности, что таятся глубоко в душе. Зло не может быть глупым и поверхностным. Одна лишь истина ценна, только в таком случае найдется толк в рабочих действиях, – Гронский наблюдал за мной, просматривая реакцию. – Бесы, такие как Юра, находят стоящих на распутье людей, склоняют к греху и подносят жертву Великому Сатане. Такова их роль, Ксюша.
– Например? – я села на кровать. – Что за люди и жертвы?
– Когда в жизни человека происходит переломный момент, в нем, чаще всего, преобладают две стороны: темная и светлая, – увлеченно рассказывал демон. – Например: есть девушка, который изменил молодой человек. – он артистично вскидывал руки. – Ей тяжело и больно, разум делится на две половины: простить или отомстить? Именно в такие моменты, бес обязан убедить эту девушку в том, что месть – выгодный и, чего греха таить, полезный поступок. Задача беса – превратить сие желание в искренность. Иначе говоря, склонить к греху. После этого, в лучшем случае, девушка перейдет на «темную сторону», продолжая кормить дьявола совершенными позже грехами…
– А в худшем случае? – насторожилась я.
– Жертвы способны убиваться и жалеть о содеянном… – Гронский небрежно махнул рукой. – В ином случае, ее будет разрывать чувство вины, от которого не спрятаться, не убежать! Некоторые особи кончают с собой, а некоторые, старательно пытаясь встать на путь исправления, регулярно посещают церковь.
– Люди кончают с собой из-за мелких пакостей? – хихикнула я.
– Не всем угодна пакость, принцесса, – улыбнулся он. – И поступки бывают разными, вплоть до массовых убийств и совокуплений.
– Люди настолько податливы? Их так легко убедить?
– Люди разные… – демон потушил сигарету. – Кто-то с рвением идет на контакт, а кто-то ни в какую упирается рогами. Как бы то ни было, бесы по своей природе склонны нравится людям, из-за чего им легко манипулировать личностью и ранимой душой. У каждого человека идентичное начало, выливающиеся в различные продолжения, – он вызывающе глянул на меня. – Австрийский художник, в свое время, также общался с бесом, продвигая неплохую идею.
– То есть, ты считаешь, что «жестокость» – неплохая идея?
Гронский подошел к шкафу и начал искать подходящую на замену рубашку, попутно отвечая:
– Изначально, художник хотел продвигать «строгость», нежели «жестокость». Фактически, у него это вышло, но бес, раскрывая потаенные пороки, все-таки склонил его к «жестокости». В то время, нам были необходимы войны и грехи… – он задумался, проводя пальцем по губе. – Представь, что Австрийский художник стал врачом, на прием к которому пришла беременная женщина…
Я расхохоталась.
– Врачом? Ничего смешнее я не слышала!
– Представила? – серьезно спросил демон.
– Допустим…
– На УЗИ выясняется, что у ребенка физические отклонения. При «строгости», женщину отправят на аборт, а при «жестокости» – застрелят. Чувствуешь разницу?
Я лишь кивнула, вникая в эту мысль.
– Иначе говоря, художник мог воспользоваться хирургическим скальпелем, но благодаря нам, в его руках появился топор, которым он унес множество жизней, – Гронский подошел чуть ближе. – Так и с обычными людьми, которые никогда не войдут в историю…
– А чем занимаешься ты? – поинтересовалась я. – Я видела тебя зимой, в баре у Невского проспекта.
– Заинтересуй и истина у ног возляжет… – прошептал он.
– Что?
Гронский накинул черную рубашку и приблизился ко мне, застегивая пуговицы. Его внешность была безупречна. Бархатистая речь звучала словно колыбельная, от которой тянуло в беспробудный сон. Мне хотелось зарыться в его объятиях и утонуть в нем с голой. Скорее всего, на меня так подействовало вино…
– Я связываю людей с Сатаной, – ухмыльнулся демон, – забираю души.
– А нормально забирать душу на глазах у всех? – улыбнулась я.
– Ты ведьма, ввиду этого и смогла меня увидеть. Ничего дурного я не делал, glaub mir!
– Ты меня тогда сильно напугал! Я места себе не находила, считала себя сумасшедшей! – воскликнула я.
– И я прошу извинить меня за это… – Гронский поцеловал мою ладонь.
– Честно, не думала, что ты окажешься таким приятным.
В эту же секунду, за дверью настойчиво мяукнули. Демон отошел от меня и впустил в комнату Гебу. Та, мурлыкая, запрыгнула к нему на руки, сотрясая тяжелой тушкой стоящие на комоде баночки. Гронский присел на кровать, поглаживая черную шерстку.
– Она тебя так любит… – говорила я. – Геба какая-то необычна? Демоническая?
Демон засмеялся и глянул на меня. Я застыла. Холодный, спокойный и рассудительный взгляд, на поверхности которого прослеживались манящие следы хитрого азарта.
– Это самая обычная пантера, Ксюша. Мне ее один из приближенных юго-восточного общества Европы подарил, еще котенком.
– Очень кошек любишь? – поинтересовалась я. – А собак?
– Собак я не люблю, они чрезмерно покорны и преданы, – мурлыкал Гронский. – Пса можно бить до потери пульса, но он, невзирая на это, прибежит обратно и продолжит любить. Кошка, даже большая, такого не простит. Они уважают себя и личное пространство, уютно дополняя дом своим присутствием.
– Независимость, изящность и самолюбие… – добавила я.
Геба потянулась и спрыгнула с мужских колен. Гронский встал за ней и прошел к зеркалу, отряхивая брюки от шерсти. Поправив хвост, он обернулся:
– Пора идти вниз, к остальным.
– Солидарна, – кивнула я, наблюдая за большой кошкой.
Удивительно, что крупный и опасный хищник ведет себя как домашняя кошечка, явно не знающая о своих реальных размерах.
Мы вышли из комнаты и спустились по лестнице. Гостиная была одинока. Из глубины квартиры доносились приглушенные голоса. Гости сидели в столовой и слушали Рикота, что что-то рассказывал о медведях, попутно смакуя сигарету.
– Медведи никогда не были людоедами, – говорил демон. – Они хоть и всеядные, но человек для них не является пищей.
– Так много ж случаев было, когда медведи нападать на людей! – возразил Вагрич. – Русские пусть и считать их народным достоянием, но все равно бегут от них, если встречать в лесу!
Гронский подкрался к нему со спины и зашептал на ушко, массируя грузные плечи.
– Если медведь пожелает убить тебя, то ты его не заметишь… – шептал демон. – Единственное, что услышит человек при встрече с этим хищником – хруст собственных костей, не более!
– Вот! – бес хлопнул по столу. – Едят они людей!
– Медведи боятся людей и обходят их стороной, – не унимался Рикот. – Они не знают, что человека можно есть. Для них пища – это ягоды, рыба, падаль и прочее… Медведь нападет на человека только от безысходности, когда он на грани голодной смерти, что большая редкость! И тогда, после того как он поймет, что людей можно есть, продолжит убивать их. Таких медведей находят и отстреливают, ведь это ненормальный медведь!
– Как маньяки… – протянула Варвара.
Какие интересные тут диалоги…
– Я встречал медведей, когда путешествовал по великолепным просторам Белого моря, – рассказывал Рикот. – Если они и были на островах, то сразу же показывались, вставая на задние лапы. Так они метят территорию и выгоняют незваных гостей. Проще говоря, медведи решают такие вопросы словами!
– Какие культурные у нас медведи… – задумчиво произнесла Александра.
– Откуда ты о них столько знаешь? – поинтересовалась я. – Неужели демоны ходят в походы?
– Почему бы и нет? – хмыкнул Рикот. – Я люблю отечественную природу, люблю местную фауну и имею на это право! – он облокотился на спинку стула и прикрыл глаза. – Шум леденящих волн, молчаливый ветер и треск костра… Потрясающая скалистая местность, речи диких животных и свободное одиночество! Сплошное удовольствие, товарищи!
Я сразу представила Рикота, одетого в камуфляжные штаны и болотные сапоги. Ему к лицу подобное увлечение, очень даже.
– Oх, mein Gott! – Гронский схватил стоящий рядом с ним стакан. – Как ты посмел пить этот изумительный виски из бокала для коньяка!?
– Отстань, Мотолу… – прохрипел демон. – Бокал не портит его вкус, уж поверь.
– Was für eine Respektlosigkeit, – фыркнул демон, уходя менять бокал.
– Что это значит?
– Кажись, Рикота обозвали козлом! – смеялся Вагрич.
– Вот это педантичность! – усмехнулась я.
– Привыкнешь, – улыбнулась Варвара.
Оглядевшись, я поняла, что Дары тут нет, как и Юры. Мне хотелось поговорить с ней о Гронском, уж больно интересный и привлекательный экземпляр. Они давно знакомы, может получится что-нибудь узнать.
Глава 17. Правда
Жить становится труднее, когда алкоголь все меньше дурманит разум. Еще труднее, когда единственный способ притупить боль – это высосать кровь из какого-то доходяги. Я сидел в гостиной и пытался напиться крепким коньяком. Стакан за стаканом, а окружающий мир все такой же. Почему? Ласков куда-то отошел, впрочем, как и Гронский. Отличный момент для здоровой попытки. Я должен его найти. Я хотел было подняться, но заметил Дару, не сводящую с меня любопытных глаз. В ней проскочило что-то недоброе. Она понимала, что ее обманывают. Плохо. Допив вино, ведьма, качая бедрами, направилась ко мне. Только не это.
– Юрочка, зайка моя, – лоснилась она, – пойдем поговорим!
– О чем? – я поднял глаза.
– О Ксюше, – улыбнулась ведьма. – О чем же еще?
– А чего о ней говорить? Слабая ведьма, не в моем вкусе… – я отвел взгляд. – Мне не очень-то интересно…
Схватив меня за плечо, Дара приблизилась вплотную и зашипела в ухо:
– Если ты сейчас же не поднимешь свою задницу, я сожгу эту квартиру и скажу, что это сделал ты!
Черт.
– Вопросов больше нет, – я поднялся с дивана.
– Чудненько! – пролепетала ведьма.
Кабинет Гронского встретил нас непроглядной тьмой. В ней кое-как прослеживались очертания письменного стола и выключенного ноутбука. Включив свет и закрыв за собой дверь, Дара уселась в кожаное кресло и сложила ногу на ногу. Просверлив меня взглядом, она спросила:
– Что за друг такой у Ксюши, с которым не стоит дружить?
– Какой такой друг? – я имитировал удивление.
Дара хищно прищурилась.
– Что вы от меня скрыли? Нет, не так! Какого черта вы от меня что-то скрыли?
– Дара, при всем уважении, я не понимаю, о чем ты… – промямлил я, чувствуя интенсивное воздействие.
– Странные требования, которые вы выдвинули при обнаружении Ксюши меня уже тогда насторожили, – говорила ведьма. – Сегодня ты о чем-то проболтался, после чего получил шквал силовой боли от Гронского. Не понимаешь, о чем я, да?
Я стиснул зубы. Дара подавляла волю и разум, из-за чего язык не желал слушаться. На лбу выступила испарина. Я попытался закрыться, но ведьма была сильнее. Я больше не мог парировать ее воздействие.
– Это приказ Господина Канхото! – вырвалось у меня. – Он приказал молчать!
– Во-первых, с какого ты позволил себе солгать мне? – выпалила Дара. – Ты лишь пешка Мотолу, который пригрел тебя по личным причинам!
– Дара… – начал я, но девушка меня перебила.
– Во-вторых, как вам хватило смелости скрывать от меня то, что связано с моей сестрой? Это мой шабаш, и я обязана знать все, что в нем происходит! – ведьма сорвалась на крик. – Из ума вышли совсем?! Отвечай быстро, что произошло с Ксюшей!
– Дара, успокойся! – я ошалел от ее тона.
– Я спокойна! – она взмахнула волосами. – Я буду очень неспокойна, если ты мне сейчас же все не объяснишь!
– Хорошо, я все объясню, – кивал я. – Единственное, срываться попрошу лично на Канхото, моей вины тут нет.
– Я внимательно слушаю!
– В день, когда мы нашли Ксюшу, с ней сидел юноша… – начал я. – Как тебе уже известно, мы распознали в ней ведьму, после чего поехали к тебе. Но, изначально то, наше внимание привлекла не она, а сидящий рядом парень, – я сделал шаг назад. – Я почувствовал ангела, слабого рядового ангела.
– Ангел рядом с Ксюшей – это тот друг, о котором она говорила? – уточнила Дара.
– Да, говорила она о нем, но это не главное…
– То, что Ксюша считает ангела другом, уже мне не нравится, – фыркнула ведьма. – Что, в таком случае, в этой истории главное? Что может быть хуже?
– Мотолу проверил его и оказалось, что рядовой испытывает чувства к Ксюше.
– Что за чушь?! – Дара подскочила со стула. – Ангел влюблен?! Влюблен в ведьму?! Вы это решили скрыть от меня?
– Это не все, – я усадил ее обратно. – Стефан решил лично заняться этим вопросом и послал в их штаб Панору. Он ничего там не нашел. Никаких чувств.
– Может, вы это за уши притянули? – скептически отнеслась ведьма. – Мотолу ошибся, рядовой был на задании, а вы уже придумали себе что-то…
– Возможно, – согласился я, – но в этой истории слишком много странного, понимаешь?
– Например?
– Дара, ну почему же я должен объяснять тебе элементарные вещи? – вздохнул я.
– Объясняй давай… – она закинула ноги на стол.
– Рядовые ангелы работают точно так же, как и рядовые бесы, ты ведь знаешь об этом! Они встречаются с человеком всего один раз, – объяснял я. – Ксюша же называет этого ангела другом, ведь встречались они явно не один раз, Дара! Рядовой мог скрыть свои чувства от нюха Паноры, мы не знаем насколько он силен! Есть возможность оппозиции и заговора, как было с Кисточкиным, – я замялся. – В общем, тебе стоит поговорить об этом с Гронским, Стефан доверил это задание ему.
– Интересно, конечно… – задумчиво протянула Дара. – Я никогда не слышала о подобной связи. Ксюша ведь пока не знает, что ее друг рядовой ангел. Мне стоит ей об этом говорить?
– Спроси у Мотолу, – буркнул я, – я не должен был говорить тебе об этом.
Дверь приоткрылась и в проеме показалась Ксюша.
«Вспомнил говно вот и оно»
– Ой, – пискнула девушка, – я вам не помешала?
– Нет, Ксюшенька! – улыбнулась Дара. – Мы уже закончили. У тебя что-то случилось?
– Нет, просто хотела с тобой кое о чем поболтать… – она зашла в комнату. – Это кабинет Гронского, да?
– Он самый, – фыркнул я, направляясь к выходу.
– Я позже подойду, расскажи все Гронскому! – крикнула вслед Дара.
Оставив девушек наедине, я вышел из кабинета. Черт! Дара не должна была узнать об этом от меня. Надеюсь, с меня не спустят шкуру. Осталось найти Гронского и «порадовать» его данной информацией.
Я зашел в столовую и заметил на себе взгляд демона. Он сразу же все понял, незримо проникая в голову. Встав с диванчика, Гронский быстро зашагал ко мне.
– У меня новости, – прошипел я, – и я не знаю, хорошие они или плохие!
– Я уже понял… Как она отреагировала?
– Сказала, что нам нужно поговорить втроем, – отвечал я. – А еще разозлилась, ибо мы сразу же не посвятили ее в эту историю.
– Хорошо, пойдем говорить, – демон направился в кабинет.
– Мотолу, она сейчас с Ксюшей! – крикнул я.
– Она ей ничего не расскажет? – остановился он.
– Не должна.
– Славно… – холодно ответил Гронский. – Малов, ты не мог придержать коней и сразу же позвать меня? Я сомневаюсь, что она тебя там пытала!
– Вы прекрасно знаете, что мои способности заметно уступают способностям Главной ведьмы! – выпалил я. – Я ничего не смог сделать, уж простите!
Постучавшись, демон вошел в кабинет. Дара сидела все в той же позе, а Ксюша, стоящая рядом, с удивлением косилась на нас.
– Прошу извинить мое дурное поведение, однако я имею совесть прервать ваш диалог, – Гронский приблизился к Даре. – Ксюша, не оставишь ли нас наедине? Я буду очень благодарен.
– Да-да, конечно… – отходя, кивала девушка.
Я закрыл за ней дверь и уставился на Дару.
– И что ты думаешь делать, старикашка? – спросила ведьма. – Что это за секреты, о которых я не знаю?
– Нам стоит выяснить, с какой целью Ксения понадобилась рядовому ангелу, – начал демон, отходя к окну. – Дара, я на задании и твой интерес не входил в мои планы. Мы молчали, понеже Господин Канхото принял решение не распространяться, в том числе и шабашу.
– Да, я уже в курсе… – недовольствовала ведьма. – Стефан такой интересный, я диву даюсь! Проворачивать какие-то схемы с моими ведьмами без моего участия… Ладно участия! Без моего ведома!
– Не возражаю, meine Seele… – вздохнул Гронский. – С его стороны, это был особливо диковинный поступок.
– Ладно, в любом случае, я уже в курсе. Какой план действий?
– Во-первых, мне стоит сблизиться с Ксенией, – он достал пачку сигарет, – воеже разузнать побольше про рядового ангела, чьи чувства пусть и спорны, но от того не менее вероятны. Вместе с этим, нужно привить ей наши идеи, чтобы в дальнейшем не возникло возможных проблем.
– По этому поводу можешь не переживать, – улыбнулась ведьма. – Она только что приходила и спрашивала о тебе. Гронский, ты ей явно понравился, и она хочет заполучить твое каменное сердечко.
– Я не удивлен.
– Сразу говорю, в обиду ее не дам! Только попробуй сделать больно! – ведьма пригрозила кулаком. – Мне хватило ведьм с разбитыми сердцами, больше я этого не вынесу.
– Сделаю все, что в моих силах! – потянулся демон.
– Что дальше? – спросила Дара.
– Дальше надобно узнать, что задумал этот И-о-анн… – по слогам произнес Гронский – Я поищу информацию в проверенных источниках, проведаю нескольких личностей и свяжусь с неземными. Быть может, дойдет до вселения в его тело… Говоря обобщенно, надо все выяснить и прикрыть эту муть медным тазом!
– От меня что-нибудь требуется? – спросила Дара.
– Безусловно! – он подошел к ведьме. – Изволь найти информацию о связи ведьмы и ангела, если таковая, конечно, имеется. Съезди в другие шабаши, свяжись с древними ведьмами, узнай для чего Ксения могла понадобиться рядовому, хорошо?
– Хорошо… – кивнула она. – То есть, мне пора паковать свои вещички и отправляться в кругосветное турне за информацией, да?
– Именно! – хлопнув в ладоши, воскликнул демон. – Ко всему прочему, Ксения обязана активно развивать свои способности. С этим проблем не возникнет?
– Нет, ей займутся мои девочки, пока я буду в отъезде.
– Великолепно…
– И все же хорошо, что Дара узнала об этом сейчас… – встрял я. – Ее связи нам очень помогут, ведь так?
– Бесспорно, – он обратился к девушке. – Дара, ты уверена, что ничерта не знаешь о связи ангела и ведьмы? Я в полном смятении, ведь слышу о подобном впервые! За свои двести с лишним лет я перечитал множество литературы, но с таким нигде не сталкивался…
– Я сама удивилась, когда услышала об этой истории, – нахмурилась Дара. – Такого никогда не было и быть не могло. Мы как были врагами, так ими и остаемся. Не видела ничего подобного…
– То есть, ведьмы никогда не связывались с ангелами? – переспросил я.
– Никогда, – твердо поставила ведьма. – Я бы знала, будь это так.
– Могу ли я лично рассказать Ксюше об удивительной сущности ее друга? – поинтересовался Гронский.
– Как хочешь… – Дара пожала плечами. – Кстати, а кто в курсе дела? Только приближенные?
– Нет, – ответил я, – Вагрич тоже знает.
– Вагрич знает, а от меня скрывали! – ведьма взмахнула руками. – Нет, ну ироды! Иуды!
– Довольно! Не горячись, моя королева… – успокаивал демон. – Мы все выяснили и отныне будем действовать вместе. Сообщай мне о любой найденной информации, хорошо?
– Хорошо, – буркнула она.
– Мотолу, Вы уже узнали что-нибудь у Ксюши? – поинтересовался я. – Или вы что-то другое обсуждали?
– Сперва, стоит попасть в круг доверенных лиц и проникнуть в самую глубину ее сердца, а уже потом все остальное… – рассказывал демон. – Или ты привык действовать на сухую, без смазки?
– Я Вас понял, просто… – помедлил я. – Время ведь идет. Что, если его не так много, как мы думаем?
– Спешить нужно медленно, – уверенно выдал Гронский. – У меня есть время, и я в праве распоряжаться им так, как мне будет угодно.
– Короче, Юра, не учи ученого! – усмехнувшись, добавила Дара. – Я уверена, что Мотолу сделает все правильно и четко!
– Ладно, – выдохнул я, – будь как будет.
Я вышел из кабинета. Гронский направился к Ксюше, а мои глаза судорожно искали Ласкова. Он беседовал с Кристиной, на отшибе, в гостиной. Убедившись, что никому нет до меня дела, я проследовал к нему.
– Игорь, можно тебя на минуту? – я встрял в их диалог.
– Можно и на две! – усмехнулся он и повернулся к Кристине. – Прости, лучший товарищ моего Господина – мой лучший товарищ, я не в праве ему отказывать.
Девушка понимающе покинула место, уходя в коридор.
– С каким вопросом ты пожаловал-с? – поинтересовался он.
Не придумав ничего лучше, я сказал:
– Знаешь, меня стала интересовать бесовская медицина, анатомия и прочее… К кому, как ни к тебе, идти с подобными вопросами, да?
– Да! – радостно воскликнул Игорь. – И я слушаю твои вопросы, очень внимательно!
– Ты помнишь, я не самый обычный бес… – уклонился я. – Меня заинтересовала природа этого феномена, его возникновение и возможности. Может, у тебя найдется какая-то книжка на эту тему?
– Конечно-конечно-конечно, у меня море подобной литературы, Юрочка! Для тебя моя библиотека всегда открыта, я смогу найти подходящие издание. Единственное, там-с нужно переводить, ты, надеюсь, справишься с этим?
– Да, с этим трудностей не должно возникнуть… – помявшись, я продолжил. – Вместе с этим, меня заинтересовал еще один момент. Кажется, ты должен знать об этом, как мудрый и умный бес.
Распахнув глаза, он, с улыбкой до ушей, внимательно слушал и часто кивал.
– Ты когда-нибудь слышал о том, что бес, такой же как я, вернулся к человечеству?
Губы Ласкова грохнулись вниз.
– Зачем тебе это, Юрочка?! – удивился он. – Откуда дрянь такая в твоей светлой головушке, а?
– Я же говорю, меня заинтересовали моменты моего происхождения, – я покорно поднял руки. – Мне интересно, на что способен мой организм, только и всего!
– Нет-нет-нет… – он быстро помотал головой. – О таком и думать не стоит, Юра! Эти мысли противоречат Сатане и обществу. Это предательские мысли, нельзя их допускать! Даже во имя науки, не стоит идти против природы! Интерес он интересный, я понимаю… – Ласков ощутимо волновался. – Но думать о таких вещах нельзя даже ученым, как я! Можно за такое и крыльев лишиться! Это измена! Измена!
– Игорь, я просто спросил, – я старался успокоить его, – не волнуйся так.
– Твой интерес может закончиться плохо, друг мой! – он испуганно глянул на меня.
– И все же, как я понимаю, ты об этом знаешь?
Оглядевшись, он медленно, словно опасаясь, кивнул.
– Чего это Вы тут обсуждаете? – подошел Рикот, упирая руки в бока. – Айда в столовую, там торт выносят!
Укоризненно зыркнув на меня, Ласков поднялся и вышел из гостиной, вслед за Рикотом.
Я был рад тому, что решение есть и Игорь о нем осведомлен. Но, меня до печали огорчила его реакция. Он запуган. Я видел страх. Может, мне стоит правильно подступить или, как вариант, предложить ему то, что заставит молчаливо помогать. Нужно думать и искать подход. Терпение.