Ай Рин
Клуб Речников
– Идемте к площадке, по пути расскажу…
И мужчины двинулись по тоннелю, периодически останавливаясь и прислушиваясь: не преследуют ли их страшные обитатели подземелий…
– Дядя Коля, я жду ответа на мой вопрос, – повторил Глеб. – Вы верующий?
– Да я бы так не сказал, – пожал плечами таксист. – Молиться в церковь я не хожу, церковные праздники не отмечаю.
– Значит, атеист?
– Тоже промах! Наверное, есть все-таки что-то Высшее, что создало всех нас!
– Так вот, дядя Коля, вынужден вас разочаровать! Это не что-то Высшее создало всех нас, а Мы – есть то Высшее, что создало все вокруг, включая и Землю.
– Ты о чем это, парень?
– Пытаюсь коротко посвятить вас в истоки мироздания.
– Чушь ты какую-то несешь, Глеб!
– Вовсе нет, только объяснять все, у меня нет времени. Посмотрите на меня, что вы видите?
– Вижу бестолкового молокососа, который болтает всякую ерунду.
– Я не об этом. Посмотрите на меня внимательно! Ваш фонарик сел, мы идем только при свете одного фонаря, однако, в тоннеле почти светло. Почему?
Только теперь таксист обратил внимание на то, что от Глеба исходит довольно яркое оранжевое свечение.
– Ты… ты светишься! – испуганно проговорил он.
– Именно! – кивнул московский журналист.
– Глеб, что с тобой?! – закричал Саша. – Ты плохо себя чувствуешь?!
– Очевидно, я перенервничал с тем йети. А Дед Матвей предупреждал, что этого делать нельзя, поскольку я могу привлечь сущностей из параллельного мира.
– Что?! – закричал Александр. – И что мы сможем с ними сделать?! Их ведь пулей не возьмешь!
– Знаю, Саня, поэтому и спешу! Пока я себя контролирую. Но не беспокойся, как только я почувствую, что становлюсь для вас опасным спутником, я вас предупрежу.
– Парни, о чем это вы?! – удивленно спросил дядя Коля.
– О «Высшем», – усмехнулся Глеб.
– Дядя Коля, мы потом вам все объясним, а теперь очень быстро возвращаться нужно, – затараторил Саша. – В Глебе монстр древний живет, и если он вырвется, нам с вами не сдобровать, да и Глебу тоже. Но самое ужасное, что мы сейчас являемся хорошей приманкой для энергетических сущностей параллельного мира.
– Чего-чего? – вытаращил глаза таксист. – Да вы, парни, вижу, совсем от страха рехнулись! Несете всякую ахинею!
– Думайте, что хотите, только давайте поторопимся!
Мужчины вышли на знакомую площадку, и тут из соседнего тоннеля раздался какой-то шипящий звук и вырвался огромный столп пламени…
Глава 11
– Что это?! – воскликнул Александр. – Никак монстры нарисовались?!
– Похоже на то, – пробормотал Глеб.
Он на секунду замер, затем повернулся к своим спутникам и твердо сказал:
– Дядя Коля, Саня!.. Уходите! Только отметьте для меня вешкой коридор, ведущий к выходу. Я присоединюсь немного позже…
– Сдурел?! – закричал Саша. – Они же сожгут тебя! Нужно бежать вместе!
– Поздно. Они чувствуют мою вторую сущность!
Как бы в ответ на его слова площадка содрогнулась, и из другого тоннеля тоже взметнулся огонь.
– Что за хрень?! – произнес таксист.
– Уходите, мать вашу! – заорал Глеб и с силой толкнул с площадки Саню и дядю Колю. – ИМ – я нужен! Валите отсюда!
– Но… – попытался возразить Александр.
Однако, когда он взглянул в безумные глаза своего друга, то просто кивнул, схватил таксиста за руку и потащил за собой. Глеб увидел, как они скрылись в одном из ходов, и облегченно вздохнул. Но тут, его охватил ужасный жар. Журналиста затрясло, как в лихорадке. Зубы начали выстукивать частую дробь.
– Боже, как паршиво-то! – прошептал парень.
Он попытался взять себя в руки, но его, буквально, согнуло пополам от ужасной желудочной колики.
Глеб, едва держась на ногах, направился к центру площадки. Огненные столпы стали вырываться и из других тоннелей.
– А, БРАТЦЫ, за моей душой пожаловали! – безумно ухмыляясь, бормотал журналист. – Энергетическая подпитка нужна?! А хрен вам! Не боюсь я вас!
Его снова скрючило, и чтобы не упасть, парень уселся прямо на один из булыжников у воронки. Площадка продолжала содрогаться, но Глебу казалось, что это трясется его тело. Пламя из тоннелей уже не просто вырывалось, а горело постоянно. Его языки почти доставали журналиста, но он ничего не ощущал. Жар настолько поглотил его, что его разум начал отключаться. И тут среди огненных всполохов показались ужасные создания. Они были так уродливы, что человеческий разум воспринимал их с трудом. Их очертания постоянно менялись: то они были похожи на исполинских птиц, то на демонов, то на ящеров. Но размеры оставались постоянными и весьма внушительными. Они пытались пробиться к сознанию Глеба, но тот был практически в «отключке», и совершенно ни на что не реагировал. Это разъярило созданий, и они принялись жечь парня огнем. Но, как ни странно, ни один из языков пламени не причинял ему вреда. Они проходили сквозь журналиста, не оставляя на нем и следа. В то же время оранжевое свечение вокруг него становилось все сильнее и интенсивнее…
Неожиданно Глеб пошатнулся и неловко упал набок. Он приоткрыл глаза и увидел, что где-то повредил руку, и сейчас по его ладони сбегала большая капля густой, почти черной крови. Парень засмотрелся на нее. Она долго и медленно съезжала по его пальцам, перебираясь от мизинца к указательному, и, наконец, собравшись с силами, зависла в воздухе. Журналист поймал себя на мысли, что его рука находится как раз над «воронкообразным» сооружением, но не придал этому никакого значения. И вот, капля крови оторвалась от указательного пальца Глеба и, как в замедленной съемке, полетела вниз – в воронку!.. Она исчезла в отверстии, и в ту же секунду повеяло прохладой. Монстры завопили и немедленно начали отступать к тоннелям. Московский журналист с усилием приподнялся на локте и огляделся…
Он увидел, что из нескольких проходов на площадку «заползает» какой-то плотный белый туман. Один из монстров не успел скрыться в своем тоннеле, и теперь метался, стараясь избежать соприкосновения с белыми клубами.
Глеб ощущал такую слабость, что даже и не пытался спрятаться. Когда туман достиг его лица, он просто закрыл глаза и расслабился…
Парень не знал, сколько прошло времени, прежде чем он пришел в себя. Он открыл глаза и увидел, что лежит на той же площадке возле воронки. Он приподнялся на локте и огляделся: вокруг него, на расстоянии трех-четырех шагов повсюду горел огонь. Нечеловеческими усилиями Глеб заставил себя подняться на ноги. Он находился в центре огненного кольца. Но то, что он увидел за языками пламени, привело его в шок! За огнем по кругу стояли тринадцать худощавых белобородых старцев в длинных светлых одеяниях.
«Откуда они взялись?! – подумал журналист. – Никак у меня предсмертные видения начались!»
Он зажмурился и несколько раз потряс головой, но когда снова открыл глаза, старцы не исчезли. Более того, они подняли руки вверх и начали что-то монотонно бубнить. Глеб не понимал, о чем они говорят, хотя язык казался ему знакомым. Внезапно его посетило озарение!
– Ну, конечно! – сказал он сам себе. – Дед Матвей предупреждал, что в подземных ходах при энергетическом всплеске может происходить наслоение одной реальности на другую. Похоже, я оказался в параллельном мире!
– Дедушки! – закричал он. – Спасите меня! Меня тут монстры атаковали!
Он сделал шаг к огненному кольцу, но старики внезапно зашипели, как змеи, и направили ладони рук на журналиста. Глеб не понял, что произошло, но его словно приклеили в определенной точке пространства. Он не мог двинуться, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Глаза его тоже перестали моргать.
«Что же вы делаете, придурки?!» – в отчаянии подумал парень.
И вдруг он вновь почувствовал сильный жар, который охватил все его тело. В желудке опять начались жуткие колики, и сильная боль начала распространяться по его телу.
«Старички, что же вы делаете, окаянные!» – мысленно кричал Глеб.
Но тело его не слушалось, оно не двигалось и не издавало ни звука…
Страшная боль поднималась от желудка к голове парня, при этом от жара он весь взмок, как мышь. Оранжевое сияние уже не просто распространялось от его тела, а исходило мощными волнами, с каждым разом все интенсивней. Голова Глеба разболелась так, что он уже плохо соображал, и единственным его желанием стало сбежать, исчезнуть, скрыться от этой невыносимой боли. Он стиснул зубы так, что услышал, как они скрипнули друг о друга. Внезапно журналисту показалось, что его голова… раскололась надвое!
«Когда же это все прекратиться?!» – мелькнула у него мысль.
И вдруг боль отпустила. Глеб попробовал шевельнуться и, неожиданно, легко подпрыгнул в воздух.
– Я свободен! – закричал он, что есть мочи, но своего голоса не услышал.
Зато увидел, как безвольно упало его собственное тело на пол площадки недалеко от воронки.
– Что такое?! – не понял журналист.
Он уставился на свои руки, но они были какими-то зыбкими, полупрозрачными и… ярко-оранжевого цвета! Он взмахнул рукой, и огромный язык пламени взметнулся к потолку помещения. Старики, заметив это, немедленно взялись за руки и принялись хором твердить странный заговор.
В этот момент Глеб заметил, что из воронки начинает расти настоящая вихревая воронка, которая с каждым разом все больше и больше увеличивается в размерах. И вдруг он почувствовал, что его начинает затягивать в этот вихрь.
– А-а-а! – заорал он. – Так вот, значит, ЧТО! Вы от меня избавиться решили?! Ну, НЕТ! Так просто я не сдамся. И он заметался внутри огненного кольца. Несколько раз журналист пытался войти в собственное тело, лежащее на каменном полу, но словно какая-то более мощная сила вышвыривала его назад. И тут его потянуло в воронку…
Старики продолжали громко бубнить непонятные слова, а парня закрутило по кругу.
– Господи! – завопил он. – Сделай же что-нибудь!
Но ничего не произошло, а вихревая воронка начала сжиматься и исчезать в каменном сооружении.
– Так, спокойно! – попытался «взять себя в руки» Глеб. – Дед Матвей сказал, что Бог – в каждом из нас. Значит, я – БОГ! Я все могу!
И журналист начал орать, что есть мочи:
– Я – БОГ! Я – БОГ! Я ВСЕ МОГУ!
В какой-то момент, вихрь немного ослаб, и этого мгновения было достаточно для парня, чтобы вырваться из ловушки и рвануть к огненному кольцу. Похоже, старики не ожидали подобного финта с его стороны, поскольку они растерялись и перестали петь. Огненное кольцо тут же «опало», и Глеб вырвался за его пределы. Старики жутко завопили и бросились за журналистом следом, но он не стал их дожидаться и метнулся в тоннель, в котором недавно скрылись Александр и дядя Коля. Парень пулей летел по коридорам, даже не задумываясь, каким способом он перемещается. Он так разогнался, что при выходе из тоннеля, обнаруженного отцом Саши, в тоннель, проходящий под Сухоной, немного не рассчитал угол поворота и со всего маху врезался в стену. Каково же было его удивление, когда он с легкостью прошел через глиняно-кирпичный затор и все-таки оказался в тоннеле под Сухоной.
– Черт! Что это со мной?! – в ужасе пробормотал Глеб.
И тут он вспомнил, что его физическое тело осталось лежать у воронки, в помещении с белобородыми стариками.
– Мать вашу! – выругался журналист. – Я – что, умер?!
Он начал метаться по коридору, и от него стали отрываться языки пламени.
– Не, не, не… – бормотал парень. – Просто эти «калики перехожие» выбили меня из моего собственного тела. Нужно вернуться и снова забраться в него!
Но тут он вспомнил, что когда попытался это сделать, какая-то сила выпихивала его наружу.
– А ведь в моем теле кто-то есть… – прошептал Глеб. – И, кажется, я догадываюсь, кто! Похоже, мы с этим парнем поменялись сущностями! Я занял место «огненного монстра», а он – внедрился в мое физическое тело, гад! Вероятно, стариканы пытались изгнать языческое чудовище из меня и что-то напутали. Хотели, как лучше, а получилось – как всегда! Что же делать? Что теперь делать?!
Наконец, немного успокоившись, журналист решил вернуться к «воронке» и посмотреть, что там происходит. Он понесся назад по темным коридорам к месту проведения обряда, но когда вырвался на площадку – там уже никого не было! Но самое ужасное было то, что исчезло тело Глеба! Испуганный парень начал метаться по всем тоннелям, но никаких следов стариков не обнаружил. Зато он несколько раз натыкался на йети, которые при его приближении удирали, вопя от ужаса.
– Вот тебе и барьер под Двиной, – со злобой бубнил журналист. – Эти зверюги шляются, где попало, и хоть бы хны! Не заметно, что они чего-то боятся, кроме меня!
И тут на него накатила истерика. Глеб принялся хохотать.
– Ну вот! – выкрикивал он. – Хоть какая-то польза от моего нематериального тела!
Затем на него навалилась ужасная тоска.
– Господи, – причитал он, – за что ты меня так наказал?
Затем он задумался и произнес:
– Постой-ка, Глеб! Ведь БОГ – это Я! Значит, я сам себя наказал, и нечего к кому-то с упреками лезть. Но раз я себя наказал, значит, я могу и сам себя поощрить, обрушить на себя, так сказать, «манну небесную». Нужно только сообразить – как?! Ведь Дед Матвей рассказывал…
И тут журналист осекся и закричал:
– Точно! Дед Матвей! Нужно срочно обратиться к нему за советом!
И не раздумывая больше ни секунды, парень помчался к выходу…
Он легко выбрался наружу, даже не воспользовавшись площадкой, которая выкидывала из подземного хода. Глеб попросту выскользнул сквозь потолок тоннеля на улицу – к Клубу Речников.
Была ночь. Над головой ярко светили звезды.
«Наверное, уже около полуночи, – подумал журналист, – что ж, я немного задержался. Но, надеюсь, Саня и дядя Коля еще сидят у Деда Матвея. Посмотрим, что они скажут по моему поводу…»
И он отправился к дому старика через сквер. Глеб двигался по привычке, так, как он делал это в своем физическом теле – то есть, шел. Но ходьба у него была несколько странная: во-первых, парень не чувствовал своих шагов, он словно парил над землею; во-вторых, при каждом его шаге на траве и земле отпечатывался огненный след. Огонь быстро гас, но следы продолжали дымить, и вскоре за журналистом уже тянулась целая цепочка из таких «дымящихся следов». Наконец он добрался до дома Деда Матвея. В кухне горел свет…
«Значит, еще не полночь! – подумал Глеб. – Иначе дом был бы темным. Вряд ли Дед Матвей нарушил свои традиции…»
Он подобрался к кухонному окну и заглянул внутрь. Старик сидел за столом, боком к журналисту, и держал на коленях кота Жорика. Неожиданно кот прижал уши, повернулся к окну, сквозь которое заглядывал Глеб, и страшно зашипел.
– Что ты, что ты?! – попытался успокоить его Дед Матвей. – До полночи еще время есть, так что, не нервничай!
И тут московский журналист увидел ТО САМОЕ ружье, которое давал ему в дорогу старик. Оно стояло, прислоненное к шкафу. Глеб мог поклясться, что не больше часа назад оставил это ружье вместе со своим телом на площадке у воронки. Каким образом оно могло оказаться в доме у старика раньше самого парня?!
Глеб занервничал и заметался у окна, не зная, что же ему предпринять. Он снова кинулся к стеклу, но в следующую секунду на окно обрушился вопящий Жорик. Ничего более страшного журналист в своей жизни не видел: пустые глазницы рыжего кота, прижатые уши и вздыбленная шерсть!
– Да что с тобой?! – услышал он голос Деда Матвея.
Старик подошел к окну и выглянул на улицу. В следующую секунду он побледнел и закричал:
– Силы небесные! Монстр! Огненный монстр! Жорик, беги за кошками скорее!
Рыжий кот метнулся в комнату, а Глеб понял, что старик не узнал его.
– Дед Матвей! – закричал он. – Это я – Глеб!
Но его голоса хозяин дома не слышал. Он отошел от окна, не спуская глаз с журналиста.
– Это что ж такое делается?! – забормотал старик. – Полночь еще не наступила, а энергетические мыслеобразы бесчинствуют! Видимо, открыли мои ребятки проход в параллельную реальность… Эх, Глеб, Глеб! Где же ты, парень?! Небось, блуждаешь по иным мирам…
– Да здесь я! – заорал московский журналист и забарабанил в окно, но старик его не слышал.
Зато он увидел, как о стекло его кухонного окна начали биться языки пламени.
«Похоже, мой голос не действует в нашем мире, – догадался Глеб. – Значит, и образ мой Дед Матвей не видит. Нужно что-то придумать, чтобы рассказать о себе!»
В этот момент из комнат на кухню выбежали все пять кошек. Они жутко заурчали и начали бросаться на оконное стекло.
– Погодите! – воскликнул хозяин дома. – Дайте-ка я пентаграмму нарисую!
И он схватил с полки шкафа мел и принялся прямо на полу в кухне чертить пентаграмму.
– Черт, черт, черт! – запричитал журналист. – Он же от меня пытается избавиться. Я не хочу в Абсолют!
И парень пулей помчался прочь от дома Деда Матвея. Он летел над землей и травой, не оставляя следов и ничего не задевая.
«Куда же мне деваться? – думал Глеб. – В подземный ход – не хочу! В редакцию – нельзя, сожгу еще что-нибудь, к Деду Матвею – тоже».
Он заметил, что его оранжевое свечение стало тускнеть, и на него навалилась слабость.
– Что это? – удивленно пробормотал журналист. – Неужели и монстры устают?!
Он притормозил и огляделся. Парень стоял возле Клуба Речников.
– Кто бы сомневался, – злобно усмехнулся Глеб. – Ну что ж, переночую здесь и подумаю, как быть дальше. К тому же мне сейчас глупо бояться призраков, когда я сам – наполовину призрак!
Он скользнул под сгоревшие своды и направился к центральному залу… Внезапно раздался громкий колокольный звон, и откуда-то донеслась музыка.
– Что-то подобное я уже здесь слышал, – сам себе сказал парень и двинулся дальше.
Он не испытывал ни страха, ни любопытства, лишь пустота заполняла все его существо. Глеб подошел к деревянной двери главного зала и потянул за ручку. Дверь открылась, и журналист оказался в празднично украшенном помещении. По всему периметру зала стояли небольшие круглые столики, за которыми тут и там сидели люди в странных одеждах: женщины – в обтягивающих платьях с меховыми накидками на плечах и мужчины – в клетчатых костюмах и остроносых туфлях. На стенах зала тускло горели «лампочки Ильича». Перед столиками возвышалась деревянная сцена, на которой четверо музыкантов играли какую-то романтическую мелодию.
Глеб слегка растерялся, но заметив, что никто на него «бурно» не реагирует, успокоился и осмотрелся. В одном из уголков зала за столиком он заметил красивую одинокую женщину. Она пила что-то из высокого бокала и печально смотрела на сцену.
Московский журналист подошел к ней и, кивнув головой, представился:
– Глеб Скуратов! Позвольте составить вам компанию?!
Женщина кивнула. Парень сел на стул напротив незнакомки и улыбнулся.
– Вы новенький? – неожиданно спросила красавица. – Что-то не видела я вас раньше среди здешней публики.
– Как сказать… – пожал плечами парень. – В клубе я бывал и раньше, но вот на вечеринку нарвался впервые.
– А вы шутник, – улыбнулась женщина. – Все мы бывали в клубе при жизни, иначе, какого черта мы бы тут делали после смерти?!
– После смерти? – удивленно переспросил журналист.
– Именно! А вы, видимо, недавно «преставились», раз теряетесь от таких выражений. К тому же, и аура ваша еще ярко выражена. Наверное, и суток не прошло после вашей кончины.
– Стоп, стоп, стоп! – прервал незнакомку Глеб. – Выходит, все здесь…
– … души умерших, – закончила фразу красотка.
– Нет, – изумленно протянул парень, – не может быть! Я же вижу вас, слышу и могу с вами поговорить…
– Более того, вы можете меня даже потрогать, – улыбнулась женщина и коснулась руки журналиста своими тонкими и нежными пальцами.
Словно электрический разряд пробежал по всему «телу» Глеба. Внезапно он почувствовал такое сильное влечение к незнакомке, что чуть не набросился на нее прямо в зале. Стараясь не выдать своих чувств, парень отдернул свою руку и, потупив взор, произнес:
– Но умершие у меня всегда ассоциировались кое с чем другим…
– У меня тоже! – сказала женщина. – Я всегда представляла гниющие останки и разлагающуюся плоть, которую пожирают черви. Но, как показала практика, загробный мир – он… несколько иной! По сути, он ничем не отличается от обычного для восприятия материального мира, но в нем все зыбко…
– Что вы имеете в виду?
– После смерти физического тела освобождается энергетическая сущность человека – душа! Она нематериальна, но для нормального существования и ей нужна «подпитка». Именно поэтому большинство душ не задерживаются на Земле, поскольку не знают, каким образом им «питаться». Они отправляются на небеса!
– В Абсолют… – прошептал Глеб.
– Что?
– Нет, ничего! Продолжайте!
– Но есть и такие, которым нравится земной мир, и они как-то приспособились и научились добывать энергию из окружающего пространства. Кто-то «подпитывается» страданиями родственников, кто-то людскими страхами, а кто-то, как все мы здесь, вместе взятые, «присосался» к местам, где периодически происходят всплески энергии.
– А что будет с душой, которая долго «не подпитывалась»?
– О! Это печально. Энергия будет постепенно расходоваться, и душа растворится в окружающем пространстве, как облако. В таком случае, лучше отправиться на небеса и получить новое физическое воплощение, чем раствориться здесь.
– Но почему вы не отправились туда?
– Снова физические мучения? Боль, страдания, страх?! Один процесс «ухода в мир иной» чего стоит! Нет, спасибо. Считайте меня слабой душой, но я не хочу повторения всех этих экспериментов с телом.
– Как вас зовут?
– Не помню… Надпись на моем надгробном камне стерлась. Зовите меня Жанной! Так здесь называли одну мою приятельницу, пока она не отправилась на небеса.
– Хорошо, Жанна! Но неужели вас совсем ничего не привлекало в материальном мире? А как же любовь?
– Любовь?! – женщина удивленно приподняла одну бровь. – Но ведь любовь как раз является духовной составляющей, если вы не имеете в виду физическую близость…
– Именно! – кивнул Глеб.
– В таком случае, вынуждена вас разочаровать. По сравнению с духовной любовью, физическая – это так… «тьфу», массаж для тела! Кстати, многие души именно потому и не покидают Землю, что боятся нарушить свой духовный союз. Ведь кто его знает, какое физическое тело им достанется в следующей жизни, и смогут ли они встретиться вновь?! Оглянитесь, за вами как раз сидит такая парочка.
Журналист посмотрел назад и увидел очаровательных мужчину и женщину, сидящих за столом. Они нежно держались за руки и, казалось, не замечали ничего вокруг. Они не были слишком молодыми или красивыми, но их лица светились такой искренней любовью, что на них приятно было смотреть.
– Но вы? Вы такая прекрасная и… одинокая… – пробормотал Глеб, оборачиваясь к Жанне. – Неужели вам не скучно находиться здесь одной?!
– Это моя беда! – вздохнула женщина. – При жизни я была безнадежно влюблена в музыканта, который сейчас играет на этой сцене – Эрнста Михайловича. Он был женат и не отвечал ни на какие мои знаки внимания. Когда он умер, я покончила с собой. После смерти я узнала, что Эрнст не покинул Землю, а остался играть в этом клубе. Он был истинным музыкантом, поэтому и не рискнул воплощаться снова, опасаясь, что утратит свои музыкальные навыки. Я осталась с ним. И вот уже целую вечность я прихожу в этот клуб, пью это вино и смотрю на выступления Эрнста. А он… меня не замечает! Для него существует лишь музыка. Я пыталась знакомиться с другими душами, но они либо очень быстро отправлялись на небеса, либо уже имели своих «духовных» партнеров, и «третий лишний» им был не нужен. Много-много десятилетий я сижу здесь одна и грущу. Признаться честно, сейчас я уже подумываю о том, чтобы раствориться в пространстве, но это так страшно… просто взять и исчезнуть.
– Не вздумайте этого делать! – серьезно произнес Глеб. – Раз уж вы прошли такой долгий путь, не стоит ли попробовать остаться с тем, кто вам так дорог – с этим Эрнстом!
– Ах, нет, – с улыбкой покачала головой Жанна. – Тут уже все умерло…
Она взглянула исподлобья на журналиста и внезапно спросила:
– А вот вы? Как вы меня находите?
– В смысле? – растерялся парень.
– Я вам нравлюсь… как женщина?
– Д-да, – заикаясь, ответил Глеб, – иначе я бы к вам не подошел.
– В таком случае, помогите мне!
– Как?
– Идемте!
Красавица решительно схватила Глеба за руку и потащила за собой. Она вывела его из зала в темный коридор и обвила его шею руками.
– Что вы делаете? – забормотал журналист. – А вдруг кто-нибудь выйдет?
– Вот «зеленая душа»! – рассмеялась Жанна. – Да как ты не поймешь, что никто никуда не выйдет?! И все это будет продолжаться много-много лет… этот клуб, эти посетители, эти музыканты… Ничего не изменится, потому что все мы существуем лишь «по привычке». У всех нас лишь три пути: либо продолжать торчать здесь, либо отправиться на небеса и получить новое физическое воплощение, либо раствориться в пространстве. Я выбираю четвертый, а именно, раствориться… в тебе! По крайней мере, хотя бы ты будешь меня помнить!
– Жанна, что ты несешь?! – попытался вывернуться парень. – Что значит «раствориться во мне»? Тел у нас нет, мы даже сексом заняться не можем…
– Предоставь это мне! – сказала женщина.
И она страстно впилась в губы Глеба. Электрический разряд тряхнул все существо журналиста. Он не почувствовал привычного поцелуя, как это было в физическом теле, но его вдруг стало распирать от желания обладать Жанной. Он чувствовал ее энергию, которая протекала совсем рядом с ним, и начал возбуждаться. От его тела стали исходить волны оранжевого света.
– Я сразу поняла, ты – другой! – прошептала Жанна. – Ты – охотник, а не «заблудшая душа», и я с радостью тебе отдамся. Это лучше, чем вновь проходить через все плотские и душевные муки. Я растворюсь, но… в любимом человеке!
И она вновь поцеловала Глеба.
Парня охватил невероятный жар, разум затуманился. Огненные искры посыпались на каменный пол коридора. Он притянул Жанну к себе и обнял так крепко, словно хотел задушить. Женщина застонала и стала обмякать в его объятиях.
«Что ты делаешь? – мелькнула в голове журналиста мысль. – Ты же убьешь ее!»
И неимоверным усилием воли, он оттолкнул красавицу от себя. Он увидел, как образ женщины поблек и стал каким-то полупрозрачным.
– Уходи! – закричал Глеб. – Уходи немедленно, иначе я убью тебя! Ты же понимаешь, что это выше моих человеческих сил!
– Понимаю, – кивнула Жанна, – именно поэтому я и останусь с тобой. Ты видишь во мне настоящую женщину – красивую и желанную. Именно такую, какой я хотела быть для Эрнста! Я не хочу целую вечность просидеть за столиком, страдая от мысли, что никогда не смогу быть с этим человеком… Помоги мне, Глеб!
– Но ты … исчезнешь!
– Нет, я стану частью тебя! Ты впитаешь мою душу и будешь ощущать меня, мою энергию. Возьми меня, Глеб!
С этими словами Жанна вновь бросилась на шею журналисту. Он больше был не в силах сопротивляться тому, что стало с ним происходить. Яркие языки пламени охватили его и женщину и скрыли их за собой. Глеб крепко обнял красавицу и нежно поцеловал. Жанна застонала и начала светиться ослепительно ярким серебристым светом. Парень чувствовал, как потоки энергии буквально вливаются в его тело, в то время как свечение женщины становилось все более и более блеклым. Наконец, она вздохнула и растворилась в объятиях журналиста. Еще целых полчаса Глеб не мог прийти в себя. Искры с него так и сыпались, и он испытывал такое наслаждение, которое никогда не ощущал в физическом теле. Кроме того, он чувствовал, что все его существо сейчас наполнено такой мощной энергией, что ее хватило бы, чтобы облететь вокруг земного шара.
После душевного подъема начались угрызения совести. Парень вспомнил, как Дед Матвей рассказывал о том, что языческие монстры подпитывались энергией из потока Абсолюта, а когда старик перекрыл им доступ к нему, то они не брезговали и энергией душ, для чего сожгли Клуб Речников.
– Чем я лучше них?! – начал заниматься «самобичеванием» журналист. – Только-только познакомился с женщиной, как сразу же ее убил. Но страшнее звучит то, что я ее поглотил! Каннибал недоделанный…
Глеб ходил туда-сюда по коридору и мучился от мысли, что Жанна стала его жертвой. Затем он внезапно остановился и решил пойти и рассказать Эрнсту о любви и страданиях этой красивой женщины…
Он решительно направился к залу и дернул ручку двери. Однако, когда та открылась, парень увидел лишь обгоревшее помещение, с полуразрушенным потолком и свисающей повсюду паутиной.
– Поезд ушел, – пробормотал журналист.
Он облокотился спиной о стену зала и произнес:
– Нужно срочно что-то делать, пока я не превратился в ловца за человеческими душами, что приравнивается к сущности языческого монстра. Я не хочу получать экстаз каждый раз, когда кого-то убиваю. Я хочу вернуть свое тело и прожить отпущенную мне жизнь. И я не забуду … Жанну!
Он приложил руку к своей груди и словно почувствовал пульсирующую в нем энергию.
Начало светать.
«Нельзя, чтобы люди увидели меня здесь, – подумал Глеб, – а то еще решат, что пожар начался! Но с другой стороны, ночью я не смогу «достучаться» до Деда Матвея. Он будет все время воспринимать меня, как монстра!»
И тут в голову журналиста пришла блестящая идея! Он немедленно выскользнул из Клуба Речников и направился к дому старика.
Солнце еще не взошло, и под кронами деревьев было довольно темно. Глеб незаметно добрался до дома и, подойдя к крыльцу, остановился. Осмотрев деревянные ступеньки, он остался весьма доволен. Затем он собрал всю свою волю в кулак и попытался извлечь из своего указательного пальца небольшой язычок пламени. Сначала ему это никак не удавалось. То огненные искры разлетались во все стороны, а то загоралась вся рука целиком.
«Жанна, помоги мне!» – мысленно обратился к своей ночной знакомой журналист. Внезапно он почувствовал в своем теле необычайную пульсацию, и из его указательного пальца начала литься тоненькой струйкой какая-то горящая жидкость.
– Спасибо, Жанна! – обрадовался Глеб.
Он тут же поднял свою руку над нижней деревянной ступенькой и выжег на ней обращение к хозяину дома:
Дед Матвей, я поменялся местами с языческим монстром.
Мне нужно с вами поговорить, но сейчас я – огненная сущность,
что делать?
Глеб.
Парень внимательно осмотрел надпись и удовлетворенно кивнул. После этого он вернулся к Клубу Речников и затаился там до захода солнца.
После наступления темноты, журналист снова пришел к дому старика. Под своей надписью на ступеньке он увидел написанный шариковой ручкой ответ Деда Матвея:
Если ты, действительно, Глеб, приходи в полночь туда, где я провожу обряды…
Парень очень обрадовался, прочитав послание, и сразу же помчался к подземному ходу. Он нырнул сквозь люк вниз и направился в ту «пещеру», где старик пытался изгнать из него языческий мыслеобраз. Поскольку времени оставалось предостаточно, то журналист устроился поудобнее в углу и погрузился в воспоминания. То он вспоминал родную редакцию и главреда Коровина, то Александра и их веселые деньки, то Зиночку и ее замечательную фигуру. В голове никак не укладывалось, что все это было так недавно… Внезапно в тоннеле послышался звук чьих-то осторожных шагов, и в помещение, озираясь, вошел Дед Матвей. За ним по пятам следовал Жорик.
