Аврора Ансер
Соло
– Очень долго, и такие, как ты, тоже, – сказала Ба сухо. – Так что крепко подумай, хочешь ли ты провести несколько сотен лет в напрасном ожидании своего Макса.
– Ты считаешь, хорошо будет, если я не смогу рассказать своему ребёнку о его отце?
– Ещё неизвестно, есть ли ребёнок. Да и рано, ой, рано тебе ещё…
– Макс сказал, у нас случилось Слияние. Ещё в городе. Я и сама не совсем понимаю, но…
Ба в ужасе прижала ладонь к губам и уставилась на меня округлившимися глазами.
– Арат и тенебрис, Меар и Антола! Великий Создатель, дарующий второй шанс… – забормотала она, осеняя себя странным знаком в виде перечёркнутого ромба так же, как люди – крестом. – А я его самогоном! Решила своею властью вами распорядиться…
И я впервые вижу, как моя железная Ба плачет.
Глава 23. Яннар Валерио Тарда. Борт «Магнум II», флагманского корабля боевой флотилии СПИОР.
В этой планетной системе он очутился впервые. Да он вообще впервые за десять лет вылез из своего кресла в кабинете Главного Управления тринадцати Департаментов Службы правопорядка и обеспечения Равновесия, этого космического мегаофиса-станции, расположенного в географическом центре вверенной первому Департаменту территории. Конечно, будь здесь планета, даже безжизненная, Управление расположили бы на ней и устроились бы с большим комфортом. Но планеты не было.
Яну казалось, ещё немного, и он превратится в Тардара, своего прародителя, который однажды сел в своё кресло в саду на Патриуме и запретил себя беспокоить. Он вспомнил, как отец привозил их с братом в святую святых рода Тарда, тот самый сад, и показывал им, ещё совсем мальчишкам, крупную, как будто каменную фигуру в огромном резном кресле. В волосах старца гнездились местные птицы, борода поросла зелёным мхом, ступни погрузились в почву, а между пальцами пробились синеватые травы. Отец, конечно, уверял, что это тот самый Тардар, но Ян был уверен, что он над ними подшучивает. Дед-то каменный, хотелось сказать ему, не видно, что ли, но он сдержался. Все-таки, воспитание прежде было на высоте, не то, что нынче.
Тардар сел в кресло, чтобы смотреть на запад, говорил отец, чтобы видеть последний в своей жизни Путь. Они, вагусы, истинные странники этого мира, единственные, кто ещё может не только видеть Путь, но и открывать, а после – следовать Пути. А ещё они, возможно, последняя Первая кровь во Вселенной, невообразимо прекрасной, замечательно разнообразной, любовно обустроенной ими обители, где сами они теперь живут тайно, скрываясь.
Ян впервые покинул свой мрачный кабинет и удобное кресло, из которого, увы, никакого Пути не было видно, ради участия в выпускных испытаниях Академии Единого Совета. Искренне удивился, когда не обнаружил на своих чёрных волосах седины да паутины, которыми вполне можно было обрасти за столько лет бездействия. Нет, конечно, все эти десять лет он двигался, принимал пищу, совершал гигиенические процедуры, осуществлял командование СПИОР, но в пределах кабинета, что немыслимо для вагуса, поэтому и воспринимал это неподвижностью. Даже его пост Главы Службы безопасности Единого Совета ни разу за десять лет не потребовал его присутствия на Консиладе, где с охраной унылых долгих заседаний вполне успешно справлялась Гвардейская служба Дворца Совета.
Ян вспомнил своё последнее посещение заседания Совета, мероприятия, чем-то напоминающего долгие похороны. Да и от кого их защищать, членов Совета, если там собрались почти только одни сервады? За длинным столом, условно разделяющим Главный зал на две половины, сидели с одинаковым выражением лиц очень похожие между собой существа. Во всяком случае, для Яна они были все, словно близнецы – одинаково длинные постные лица с небольшими глазами под кустистыми бровями, длинные носы, скупые прорези ртов, тонкие волосы невыразительного цвета. По мнению Яна, внешний вид любого сервада характеризовался одним словом – длинный. Длинные руки, длинные ноги, высокий рост при субтильном телосложении с узкими плечами – всё, казалось, говорило об их слабости, но Ян знал, что это не так. Видимая хрупкость, подчёркиваемая свободными одеждами серых и коричневых оттенков, на поверку оборачивалась жилистостью и недюжинной силой. Но настоящая сила сервадов в другом, и Ян понимал, что такое его знание по-настоящему опасно. Сервады стали практически правящей расой Вселенной, поскольку обладали ментальной силой, способностью влиять на чужой разум. Так стоит ли удивляться, что сейчас они представляли в Совете планеты, на многих из которых не только никогда не жили, но даже и не ступали?
Иногда Яну казалось, что сервадов связывает коллективный разум, как бывает у некоторых видов инсектаров. Они жили всегда общинно, своей диаспорой, на трёх ближайших к Консиладу планетах. Понимали друг друга с полувзгляда, и Ян, хранящий свою принадлежность к Первой крови в тайне, в их присутствии всегда чувствовал себя неуютно. Именно поэтому редкость контактов с Советом всячески им приветствовалась, а его пост Главы СПИОР снабжал его достаточным количеством уважительных причин и поводов отсутствовать на Консиладе. Тарда быстро понял, что если при этом идти навстречу хотя бы половине инициатив правящей верхушки, то, в целом, сложится весьма привлекательная и не внушающая подозрений картина плодотворного сотрудничества и интеграции на всех уровнях власти.
Одна из таких инициатив, а именно, итоговая аттестация кадетов-выпускников Силового отделения Правоохранительного факультета Академии Единого Совета в условиях, максимально приближённых к реальным, и вынудила Яна взойти на борт флагмана и отправиться в звёздные просторы. И сейчас, неся на борту помимо команды пятьдесят готовых к выпуску курсантов, «Магнум II» доставил их к месту контрольного зачёта.
Ну, не совсем, конечно, к месту, вернее, совсем не к тому, но на то Ян и начальник СПИОР, чтобы принимать неожиданные, но обоснованные решения, направленные на получение наилучшего результата. Результатом в данном случае он считал проведение выпускных тестов в условиях настоящего задержания. Это позволило бы не только выявить действительный уровень подготовки студентов, но и провести полноценный рейд, отправив десяток-другой бандитов в трудовые поселения на станцию-изолятор.
А ещё он использовал служебное положение в личных целях. И это был не секрет – скорее, неразгласимая и опасная тайна. Потому что ловить на этих неизвестных ему задворках Вселенной Ян намеревался собственного брата.
Мало кто знает, что младший из братьев Тарда – самая тёмная личность в бандитской Вселенной. Наглейший из шелетов6, обозвавший себя «Верум»7, он не гнушался никакой грязи, не отказывался ни от каких заказов, будь то просто сложно, невыполнимо или полностью бесчестно. И радостно марал всем своим существованием одно из самых чистых для любого Высшего понятий. Наверное, Ян единственный понимал, что стоит за этим восстанием против мира, в котором они выросли, Ян и его брат – Аяр Деумондо Тарда.
– Ойер, проследите, чтобы мы появились в точке выхода в полной маскировке. Они не должны знать о нашем внимании преждевременно, – Ян сосредоточенно отдавал команды. – Ничего не предпринимать, наша позиция – наблюдение.
– Есть, мэйнер Тарда, – чётко отрапортовала Ойер. Да, в этом году до выпуска допущены несколько девиц, дожидаться дома мужей и беречь тепло очага нынче не в моде. – Всё готово к выходу.
А то с них станется, вон, как руки дрожат от нетерпения. Другое дело, что пятьдесят Высших для одного задержания слишком много. Придётся выбрать, кого задействовать, и Ян ещё не решил, кого взять, лучших или худших из курсантов. Правду сказать, в этом году уровень подготовки у них примерно одинаков. Будущие стражи Равновесия радуют результатами предварительных тестов и приемлемой физической формой.
«Магнум II» вышел из прото-тоннеля и, неровно дёрнувшись, завис в заданной точке. Все находящиеся на борту ощутили медленно затихающую вибрацию под ногами, и по маннаверу пронёсся тихий недоумённый ропот запоздалого испуга. Хорошо хоть, вроде, щиты на месте.
– Кто в Тоннельной? – заорал Ян, не пытаясь соблюдать Протокол субординации.
– Кадет Парп, – доложил второй помощник. – Он предъявил разрешение на управление, у него первый уровень допуска…
– Один?! – мэйнер почувствовал, что теряет самоконтроль.
О, Создатель! Ян про себя взмолился о терпении. Допустить курсанта к тоннельному переходу, они же тренировались только на мелких академических флаерах! Да такую махину, как «Магнум», должны в тоннеле вести как минимум трое, и то, после тщательных расчётов и перепроверок. Теперь они вряд ли смогут открыть тоннель на планету, придётся войти в атмосферу. Ян не обманывался насчёт мягкости и незначительности финального толчка – этот Парп не удержал корабль. Значит, в Тоннельной сейчас находится овощ, более не пригодный для несения службы. Жаль, видимо, талантливый был мальчишка, если один смог провести по тоннелю такой корабль, пусть и чудом не разложив их всех на прото.
– Медицинскую пару в Тоннельную, – распорядился Ян устало. – И прото-наладчиков отправьте, пусть оценят масштабы повреждений. Главу Тоннельного расчёта Мело, допустившего к управлению кадета и поставившего под угрозу выполнение миссии и наши жизни, немедленно взять под стражу до выяснения обстоятельств. На сегодня всё, разойтись по каютам до получения дальнейших указаний. Службе наблюдения о движении на преследуемом судне докладывать мне на локер8 лично. Всем покинуть маннавер.
Ян опустился в капитанское кресло, наблюдая, как стремительно пустеет командная палуба, последовательно отключаются верхние люмены, оставляя только неяркий пульсирующий свет приборов. Огромное помещение без обычно наполняющих его служащих завораживало его своим размером и появляющимся эхом. Ян вспомнил, как отец, смеясь, рассказывал, что тяга к огромным палатам была у всех Первых детей. Они тогда были на Патриуме, осматривали покинутые дворцы Первых. А сейчас Патриум закрыт даже для посещений, в том числе, и для наследников этих дворцов, Указом Единого Совета. Ян представил себе эту огромную планету без единого живого существа, за исключением птиц и червей, чьи невероятные белокаменные дворцы в окружении сине-зелёной и красноватой растительности покрываются мхами и лишайниками, ветшают, обрушиваются с чудовищной высоты крошащимися кубами, погребая под собой память. Память о настоящих властителях Вселенной.
А сейчас перед ним другая планета, небольшая и дружелюбно-зелёная. Много воды, континенты, выглядит обычно. Как и тысячи других курортных планет, на которые едешь, чтобы побыть никем, просто обычным жителем Вселенной. Что потребовалось Аяру здесь, на отшибе путей и галактик?
– Блатта-ам, подготовьте, пожалуйста, мне справку по планете, – проговорил Ян, нажав нужный контакт в локере. Громоздкая вещь, чтобы носить на руке, но на руке удобнее всего, так что придётся терпеть. Устало откинулся в кресле. Нет, он устал от скуки, подумал Ян, от бесконечного и бессмысленного круговорота дней, не несущих в себе ничего для него лично.
Он снова согнул перед собой руку с массивным браслетом локера, обхватившего его широкое запястье, и стал искать код локера Аяра. Он и сам не понимал, чего ему хотелось больше – вновь обрести брата или избавить Вселенную от отступника Верума. На что он надеется, идя на этот разговор с ним? Тем не менее, Ян отправляет запрос на вызов с видеорядом, но крайне удивляется, получив подтверждение. Жми кнопку, Ян, Аяр ответит. И Ян нажимает, понимая вдруг, как соскучился по нему. Они не виделись… да, пожалуй, все эти десять лет.
– Приветствую, – говорит Аяр, то есть Верум, вальяжно развалившись в кресле, закинув ноги куда-то на рычаг управления, похоже, бортовым орудием.
– Да, светлого дня, – отвечает Ян, думая о том, что нельзя выдать себя, показать, что он, Ян, Аяра видит в прямой досягаемости. – Как ты? Чем занят?
– Мне беспокоиться? – Аяр усмехается, и Ян разглядывает лицо брата на достаточно чётком изображении. На мгновение ему кажется, что все мерзости, которым тот так самоотверженно отдаётся не один десяток лет, уже видны на этом красивом лице. Нет, показалось. Ян всегда считал, что Аяр из них двоих был более… нет, не то чтобы красивым, но обладал более смазливой и мягкой внешностью. Он пошёл в мать, говорил отец. Но ухмылка мазнула по лицу Аяра и угасла, вернув выражение горькой сосредоточенности.
– Доблестный страж Равновесия связался со мной, чтобы спросить, как мои дела? Думаю, стоит одеть лишний скутум9, – Аяр тоже разглядывает Яна. – Не спрашиваешь, где я? Не просишь перестать сходить с ума?
– Наверное, уже поздно, – Ян грустно усмехается. – Не думал, что так сходить с ума из-за женщины вообще возможно. Я понимаю, столетия безрезультатных поисков кого хочешь доведут до безумия, но ты ведь не только отринул Род и развалил Корпорацию семьи, ты пошёл против всего мира, против всего, чему нас учили… Почему?
– Они не были безрезультатными, – прошептал Аяр, и Яну показалось, что глаза его блеснули безумием. – Я нашёл её, нашёл ту, что отдала мне верум. Когда это случилось, она уже год как вышла замуж.
Невероятно, то, что он говорит. Просто невозможно. Физический верум – это такое грандиозное событие, что о нём уже не слыхивали не один десяток тысяч лет. Стоит ли удивляться, что Аяр двинулся головой, лишился разума? Когда девушка, с которой он провёл самую невероятную ночь в жизни, исчезла без следа и без единого слова, оставив у него на груди магический знак истинной чистоты и любви, похожий на причудливый цветок, единственным смыслом жизни Аяра стало найти её. Ибо мужчина, позволивший веруму погрузиться в своё тело, более не найдёт ни утешения, ни радости ни с одной женщиной, кроме возлюбленной. Жестокая причуда Создателя! Потому что верум, этот символ настоящей любви и верности, дающий мужчине необыкновенную силу, стал для Аяра проклятием. А если бы она выбрала меня, подумал Ян и содрогнулся, хватило бы у меня сил остаться со светом?
– Она вышла за него с моим ребёнком в животе, Ян, – сказал Аяр глухо. – Вышла за нынешнего Главу Совета.
– Каким ещё ребёнком? – про браки между сервадами и женщинами из Высших Ян неоднократно слышал. Такие себе браки, бездетные, кратковременные. Для чего это сервадам, если только не… ради власти?
– У нас было Слияние, Ян, сам знаешь, такое не бывает без зачатия. А через год после свадьбы она исчезла, и Глава Совета жену оплакал.
– А ребёнок?
– Нет, ничего про её ребёнка не слышал, будто и не было, – Аяр запускает руку в свои длинные тёмные волосы, и Ян замечает, что под его лёгкой небритостью прячется осунувшееся лицо. – Так что не уговаривай, я здесь для соблюдения баланса. Если сервады и Совет – это такое добро, я просто обязан быть по ту сторону. Я тоже блюду Равновесие, брат.
– Где ты? – всё-таки спрашивает Ян.
– А я где-то на задворках Вселенной, – Аяр снова нагло ухмыляется, и теперь он не Аяр, потерявший любимую, он снова шелет Верум. – Есть тут одно дельце.
Верум машет чем-то, зажатым в руке, перед локером, каким-то документом со знакомым знаком. Знаком Равновесия.
– Что это?! – взрывается Ян. – У тебя Мандат Совета?! Ты выполняешь поручения тех, кого всей душой ненавидишь?
– Не вижу, как ещё к ним подобраться. Всё, брат, не ищи меня. Конец связи.
Локер гаснет, прерывая трансляцию и оставляя Яна каменеть в кресле. Ясно, что девушка, скорее всего, погибла, не могла она родить и остаться в живых без Аяра, не хватило бы жизненных сил одной произвести на свет дитя Первой крови. Но Аяр! Создатель, как он додумался взять грязный заказ под Мандатом? Совсем заигрался со своей местью. Никто и не вспомнит потом, что был когда-то такой Верум. Те, кто выполняют подобные поручения Совета, считай, уже фактически мертвецы. Да, так и будет, если не вмешается старший Тарда.
Глава 24. Яннар Валерио Тарда. Борт «Магнум II», орбита Земли.
«Магнум» висит на орбите планетки уже несколько дней. Ян посетил свою каюту только раз, поспал часа четыре и вернулся на маннавер. Принять душ и поесть можно и там, а вот сон… С возрастом спать хотелось всё реже, и Ян иногда даже волновался. Это всё от скуки, говорил он себе, жизнь не наполнена событиями, разум спокоен, эмоции не посещают его. Ну, как же, вот за брата поволновался и смог поспать. Да, такая жизнь не по ним, не по детям Первых. Подвигов не хватает. Свершений.
– Светлого дня, мэйнер, – прошелестел от входа Блатта-ам, шагая медленно и неслышно. Яну показалось, что голос старика стал ещё тише, чем буквально месяц назад. Видимо, недолго он будет радовать Яна своей эрудицией и мудростью. По правде сказать, в таком возрасте служить в Службе правопорядка уже не полагалось, но Ян учёл нежелание Блатта-ама возвращаться на Алвеариум в лоно семьи, и оформил его в своё личное распоряжение. Ян помнил учёного столько же, сколько себя самого. На памяти мэйнера старик был единственным инсектаром, дожившим до столь преклонных лет, в то время как на его родной планете сменилось уже несколько десятков поколений его «пра»-потомков. С юных лет Блатта-ам служил ещё его отцу, а сейчас энциклопедические знания вкупе с неисчерпаемым любопытством, приправленные многосотлетним жизненным опытом, сделали старика незаменимым советчиком. И его единственным другом, хотя в этом Ян сам себе не признался до сих пор.
– Я подготовил то, что вы просили, – сказал Блатта-ам и устремил свои фасеточные глаза на планету, в разных ракурсах и масштабах отображённую на обширной панораме.
– Давай, развлеки меня, пока я со скуки совсем не умер, – Ян устало откидывается на спинку кресла.
– Что, Аяр говорил с тобой? – Блатта-ам не спешит топить командира в глубине своих познаний. Он единственный на корабле, и, возможно, во Вселенной, кто знает, что Ян чистокровный вагус, а его драгоценный брат – отпетый бандит Верум. И тайны эти свято хранит, чем и заслужил вечное доверие Яна.
–М-да, показывал Мандат Совета, – Ян поднимается с кресла и подходит к большому круглому столу, за которым расположился учёный. Этот стол предусмотрен на маннавере для проведения стратегических совещаний, но используется редко. Ян устраивается в кресле рядом, и теперь они разглядывают планету вдвоём.
– Плохо, он отрезает себе все возможные пути возвращения.
Ян молчит. Он согласен, так что тут скажешь.
– Начнём, – шелестит Блатта-ам, и это означает, что больше не будет отступлений от темы, а от Яна потребуется все его внимание.
– Планета по Единому кодеру обозначается как «0000000232» класса «А+» группы Медиум.
Так, семь нулей и трёхзначный номер обозначает, что планета открыта очень давно, миллионы, может, даже миллиарды лет назад, переводит для себя Ян. Класс «А» – обитаема, «+» населена разумными существами, а медиум – это размер. Да, среднего размера шарик, бывают и мельче.
– Уровень доступа – «минус», «минус», – продолжает старик.
– Нет доступа? – удивляется Ян. – Вот прямо ни туда, ни оттуда?
– Да, Яннар, – пожимает узкими плечами учёный. – Причём если я могу ещё понять запрет доступа на планету, то запрет её покидать мне не понятен. Цивилизация на планете техногенная, стремятся в космос, ищут, как они это называют, «Контакт», но самостоятельно покинуть планету обитания не в состоянии.
– Почему? – поинтересовался Ян.
– Даже если они построят соответствующий корабль, и изобретут топливо, способное двигать этот корабль в течение многих световых лет… а мы с тобой знаем, что это в принципе невозможно… жизнь существ, населяющих планету, в настоящее время слишком коротка, чтобы успеть в течение жизни хотя бы просто покинуть свою звёздную систему. Про то, чтобы куда-нибудь добраться за её пределы, речи не идёт вовсе. То есть, без нашей науки и творящей силы они отсюда самостоятельно не выберутся.
– Так, ясно, а что с населением? – спросил Ян, всё более задумываясь над тем, что тут могло понадобиться Совету. И кому конкретно из Совета.
– А вот население здесь весьма примечательное. Я отправил вниз пару эксплоров и получил генетические образцы и кое-какие культурно-исторические справки. Аборигены называют свою планету «Земля», себя – «Человечество» или «Люди», и «Человек» – одна особь, соответственно. Чувствуешь аналогию? Вы тоже называете себя людьми по отношению к другим расам. При этом планета не является для них родной, я выявил ряд несоответствий между физическими характеристиками планеты и биологическими особенностями обитающих на ней гуманоидов. Изначальной их родиной являлась некая планета с меньшей гравитацией, возможно, очень большого размера, где снижение гравитации происходило за счёт огромнейшего расстояния от ядра до коры. При этом, несмотря на очевидную принадлежность к одному виду, имеются и различия, что позволяет с уверенностью выделить три основных группы, ну, или расы, среди местного разумного населения. Возможно, эти расы появились на Земле не одновременно и из разных мест. Так вот, генетически земляне практически полностью повторяют Первых детей, но без творящей силы. Напоминает отливку скульптуры из одной формы, но все копии после первой слегка… не то.
– Генетический мусор? – предположил Ян. А что, с Первых детей станется сплавить на удалённую планету неудачные результаты экспериментов по воспроизведению себе подобных.
– Нет, не сказал бы, – инсектары не страдают нетерпением, поэтому никогда не торопятся. – Их мозг лишён тех отделов, которые у Первых и у Высших отвечают за выработку и взаимодействие с синей водой10. Кстати, на этой планете вообще её нет ни капли в естественном виде. У некоторых особей упомянутые отделы мозга отсутствуют полностью, у других имеются редуцированные зачатки, и такие чувствуют, замечают присутствие Высших. Но самое главное – это безусловная генетическая совместимость и способность к воспроизведению именно одарённых творящей силой существ. У людей, по отношению к Высшим, рецессивный генотип, что позволяет им воспроизводить копию более сильного родителя.
– Спрятанный народ, – задумчиво сказал Ян, припоминая фреску в одном из дворцов Патриума. Древняя легенда, воплощённая талантом и фантазией какого-то артема. «Исход филаморов», пояснил отец, пока они с Аяром глазели, открыв рот, на длинную череду бредущих стенающих людей, на вид таких же, как они сами, исчезающих в радужном зареве огромного портала. Яна поразило тогда, что люди явно не хотели, многие плакали и кричали, но шли. Матери несли детей, мужчины сгибались под тяжестью нагруженного скарба, старики поддерживали друг друга. Сейчас бы он, конечно, задался другими вопросами. Например, кто эти преступные вагусы, проложившие Путь, и куда он ведёт. Совершенно ясно, что над порталом подобных размеров работали несколько его соплеменников и, скорее всего, фаберов, чтобы его закрепить.
– Толку-то теперь, – проговорил он. – За миллионы лет репродуктивная изоляция сделала своё дело. Вряд ли и теперь мы совместимы.
Поверить такому было немыслимо, ведь это означало, что исчезновение Первых детей, самых сильных творящих рас во Вселенной – тщательно подготовленный акт пассивной агрессии. И начался он с исчезновения в неизвестном направлении филаморов, их сопутствующей расы, что уничтожило шансы этих самых Первых на сохранение расы в первичном, дарованном самим Создателем виде. Так уж вышло, а может, было задумано Создателем, что Первые его дети не были многочисленны. То, что произошло после, смешение Первых детей и других народов, одарённых и не одарённых творящей силой, появление гибридов – Высших, ничем иным, как деградация, не назовёшь.
– Так дело в том, что не было её, изоляции-то. История Земли пестрит разношёрстными богами. Я думаю, и Первые, и, позже, Высшие искали потерянную идеально совместимую, подходящую для воспроизводства расу. И некоторые находили. Спускались на планету, правили, подталкивали в развитии. Улучшали породу. Многие сотни тысяч, может даже, миллионы лет. И чрезвычайно редкое, но встречающееся появление на Земле у абсолютно неодарённых родителей детей, обладающих толикой творящей силы, подтверждает мои догадки. Также присутствуют признаки сохранившейся родовой памяти расы – у людей имеется мёртвый язык, латынь, весьма напоминающая язык Первых детей, при том, что «латинского народа» никогда не существовало, и религия, в которой имеется Бог-творец, по аналогии с Создателем. Хотя, это может быть как раз культурным влиянием новоявленных «богов»…
А Ян вдруг подумал, что там, внизу, возможно, где-то ходит женщина, которая, конечно, не преподнесёт ему верум, зато сможет родить сына. И вагусы не исчезнут из этого мира, как когда-то араты, беллаторы, фаберы и прочие, претендующие на звание Первых. А может, его женщина ещё вообще не родилась.
– Есть ещё кое-что о планете. Тот, кто их, людей, сюда отправил, явно не учёл или тогда ещё вовсе не знал этого обстоятельства. Я всё думал, как так вышло, что на Земле нет синей воды, ведь таких планет не бывает во Вселенной. Кстати, люди это называют «магия», красиво, правда? И понял, только когда обследовал планету прото-сканом. Видимо, первоначально синей воды планете досталось несоразмерно много, настолько, что реальность не выдержала и размножилась. Заметь, я не говорю – раздвоилась или растроилась, потому что не знаю, сколько в итоге реальностей получилось. Итак, в результате мы имеем редкое явление, так называемую «Розу миров», пока я насчитал порядка пяти миров, но их может быть и больше. И Земля для них этакая серединка цветка, абсолютно не магическая, не волшебная, скрепляет, держит их вместе.
– Это может как-то отразиться на предстоящей операции? – спросил старика Ян.
– Зависит от того, какое задание получил… Аяр, – Блатта-ам не назвал брата «Верум», и Ян был ему искренне за это благодарен.
Локер Яна издал тихий сигнал. Не вглядываясь, он принял поступивший вызов.
– Мэйнер Тарда, – наконец-то, сообщение от службы наблюдения. – С наблюдаемого объекта на планету открылся странный портал, через который вниз спустилась группа из семи существ – шесть грексов под руководством серпентада. Верум корабль не покидал.
Аяр! Что может быть хуже, чем безумный вагус? Он открыл Путь своей творящей силой, не боится выдать ни себя, ни его, Яна. Мог бы, просто избил бы урода.
– Есть координаты их выхода?
– Да, мэйнер, есть конкретное место. Точка выхода – крупный по меркам планеты город.
Ян забегал пальцами по локеру, настраивая общее оповещение.
– Внимание, – загрохотало по палубам. – Пилотной группе явиться на маннавер! Подготовить корабль для входа в атмосферу планеты на двигателях. Маскирующие щиты не снимать! Штурмовому отряду в количестве двадцати курсантов, начиная с конца списка, подготовиться к высадке и задержанию группы шелетов.
Всё моментально пришло в движение, маннавер оказался вдруг полностью заполнен. Усиливающийся гул свидетельствовал о запущенных и разгоняющихся двигателях, и сухие приборные сообщения показывали штатный режим работы без отклонений. Штурмовая группа в количестве двадцати кадетов, полностью экипированных, замерла в портальном отсеке маннавера. Наверное, и спали в полной амуниции, подумал Ян, усмехаясь. А это кто тут у нас? Ойер! Ян был уверен, что она не входит в двадцатку с конца списка.
– Вместо кадета Парпа, мэйнер, – вытянувшись, отрапортовала она, правильно истолковав пристальный взгляд Яна.
Точно, он забыл, что Парп ещё в медотсеке. К счастью, парень не полностью выбыл, но восстановится ещё не скоро. Да и в Тоннельной пока идут работы.
– Назначаетесь старшей группы, – буркнул Ян. – Полный рапорт по локеру сразу после спуска и установки фаера11.
Ян наблюдал на панораме, как «Магнум II» погружается в облака, укрывающие планету. И поморщился, представив себе количество объяснительных рапортов, которые придётся написать. Аборигены, конечно, не увидят корабль, на нём маскировочные щиты, но эти же самые щиты окрасят небосвод в зеленоватый цвет. Припишут погодной аномалии, не больше. Но, по Конвенции Зиарта, он, Ян, должен заручиться разрешением от правительства планеты, или, как минимум, от Единого Совета, на присутствие не только в атмосфере, но даже на околопланетной орбите. Ян с чувством помянул Зиарта, этого недоноска-правозащитника «ущемлённых народов». На получение всех разрешений Яну потребовалось бы не менее года, а с учётом интереса кого-то из членов Совета к Земле, положительная резолюция вообще маловероятна. Да о чём это он? Ян ни о каком интересе не знает и Мандата не видел, совершенно не в курсе. Да и при задержаниях многое теряется, не все выживают…
– Приготовиться! – гулко прозвучал механический голос. Так «Магнум» общается с командой. – До открытия портала по заданным координатам осталось три… два…
«Магнум II» закончил обратный отсчёт, и штурмовая группа исчезла в радужном сиянии. Такие порталы корабль может открыть только с близкого расстояния. Да, если бы не Парп, можно было бы отправить группу прото-тоннелем прямо с орбиты. Ян с нетерпением ждал сообщения от наладчиков, по предварительным отчётам работы должны закончить сегодня. Вот прямо сейчас! Но сообщение не приходило.
– Мэйнер Тарда, – раздался в локере голос Ойер. – Шелеты осмелились напасть на Высшего.