Антон Сергеев
Сказка с (не)счастливым концом(?)
– Мм… понятно, – изрек ДЖАРВИС, – А сейчас есть?
– Сейчас? Сейчас я уже вообще ни в чем не уверен. Мы не собирались уже очень давно. Практически все наши лидеры слились. Кто-то был куплен властью, кто-то – посажен… Один Некто до сих пор пытается поднять своих сторонников на протест. Но одних его усилий вряд ли хватит…
– Что ты, кстати, о нем думаешь?
– О Некто?
– Да.
– Слушай, ну, он, конечно, во многом прав в своих заявлениях. В чем-то я с ним не согласен, но, в целом, я бы его поддержал. Тем более, что других-то и не видно!
– Я тебя понял.
– Скажи лучше, как там обстоят дела с моими поисками? – решил поменять тему Паша.
На экране планшета военного образца замигал значок полученного сообщения. Семенов промедлил с минуту, прежде чем прочесть его. Он догадывался, от кого было это сообщение. Поиски Занозина до сих пор не дали ощутимого результата. Использование вычислительных мощностей тактического суперкомпьютера с базы оперативного батальона информационной контрразведки позволило сузить район поисковой операции до двадцатикилометрового радиуса вокруг места побега. Проблема была в том, что в эту зону входило достаточно населенных пунктов, включая достаточно крупный Чехов. Поэтому, даже с учетом выделенных секретарю Первого людских ресурсов, прочесать частым гребнем все клоповники, находящиеся в зоне, было очень проблематичным занятием.
Два дня назад Семенов отправил Первому ежедневный отчет о ходе операции и включил в него запрос на усиление поисковой группировки за счет привлечения сотрудников подразделений «Э» и, особенно, «С-2», но до сих пор не получал ответа. Семенов был готов к любой реакции Первого, но не хотел лишний раз зацикливаться о раздумьях на эту тему. Он наблюдал за Гурвичем и видел, как тот чернел на глазах с каждым безрезультатным днем поисков.
Организм Семенова был закален многими испытаниями, поэтому, когда он открыл входящее сообщение и увидел в письме знакомый верхний колонтитул, подтверждающий личное авторство Первого, его сердце перестало биться лишь на три секунды.
«Выражаю серьезную обеспокоенность отсутствием результатов вашей операции» – взялся за чтение Семенов. Столь официальное начало письма вызвало у секретаря нешуточное волнение. Семенов был вынужден на короткое закрыть глаза, чтобы восстановить самообладание при помощи специальной техники самогипноза. После недолгой паузы Семенов продолжил чтение: «В усилении поисковой группировки отказываю. Тут активизировался этот пидор, Некто. По донесениям наших агентов, ему поступил солидный куш из неизвестных источников. Над выяснением всех обстоятельств сейчас работает большая часть сотрудников подразделения «Э». Начата подготовка к его нейтрализации. «С-2» тоже в этом участвует. К тому же они – слишком ценные кадры, чтобы разбрасываться ими направо и налево».
Здесь Семенов иронично ухмыльнулся. На его памяти не было ни одного случая, чтобы Первый разрешил кому-то использовать вновь сформированное, спустя десятилетия забвения, отделение СМЕРШевцев. Они выполняли исключительно задачи Первого, о которых не знал даже его личный секретарь. Семенов упомянул их в своем запросе только для того, чтобы лишний раз убедиться в этом. Он вновь взялся за чтение.
«По моему мнению, вы должны поменять тактику. Предлагаю воспользоваться советом, который я дал вам при личной встрече. Не заставляйте меня ждать, Семенов. Вы знаете, чем это может закончиться.
П.С. Привет Гурвичу.
П.»
Секретарь порадовался тому, что был сейчас в одиночестве, и никто не мог наблюдать его реакции на полученное сообщение.
– Стареешь, Семенов, – тихо сказал он сам себе.
Конечно, он помнил, что предлагал ему Первый, когда поручил данную поисковую операцию.
Разыскать родителей беглеца. Собственно, эта задача была выполнена достаточно давно. Отец Занозина пребывал на том свете, а мать подонка жила в Воскресенске и работала медсестрой в местной больнице. За ней велось наружное наблюдение, а в ее квартире были установлены «жучки». По данным агентов, старая стерва никак не контактировала со своим крысенышем уже на протяжении десяти лет. Как раз со смерти отца, в которой, как рассказывали допрошенные людьми Семенова соседи, Занозин обвинял мать.
О смерти сына известного астронома Андрея Павловича Занозина, Андрея Андреевича, сообщила жена. Он был найден бригадой скорой помощи лежащим на полу кухни в своей квартире. Врачи констатировали смерть в результате травмы головы. Как сообщил следственным органам сын покойного, незадолго до смерти мать с отцом в очередной раз сильно поругались на почве неустроенности жизни.
Вскоре после смерти отца, Павел Занозин уехал в Москву и поступил в Государственный университет управления, проживая в местном общежитии. После окончания учебы остался в городе, снимая небольшую квартирку на окраине. К матери не ездил, почтовых отправлений не посылал.
– Ну что, мерзавец, посмотрим, насколько сильно ты любишь мамку, – пробормотал Семенов, набирая на планшете приказ о захвате Раисы Петровны Занозиной.
Теперь оставалось решить вопрос о том, чтобы сынуля узнал о поимке старой мегеры. Подумав с минуту, Семенов добавил к приказу директиву: разместить в подконтрольных СМИ информацию о поимке участницы преступного сообщества, ставящего своей целью покушение на органы власти и дестабилизацию политической обстановки в стране.
Сделав необходимые манипуляции, Семенов поднялся из-за стола и направился к Гурвичу, дабы сообщить тому о внимании Первого. Представив реакцию ученого, он обнажил в зловещей усмешке ряд белоснежных зубов.
ДЖАРВИС молчал.
– Ау, ДЖАРВИС! Ты меня слышал? Как дела с моими поисками? – повторил свой вопрос Паша.
– Извини, Паша, – ответил он через минуту, за которую Паша успел не на шутку струхнуть. – Твои поиски до сих пор не дали ощутимого результата. А как только ты получишь свои документы, и мы сможем выбраться из прочесываемой зоны, ты вернешься к своей нормальной, конечно, с учетом новых обстоятельств, жизни. Возможно, она даже станет лучше. Ну это как ты сам решишь.
– А что ты молчал-то? Все ведь в порядке? – не успокаивался Паша.
– Нужно было… обновить кое-какую информацию.
– Ну и как, обновил?
– Да. Кстати, на один из твоих новых электронных ящиков пришло сообщение от Максима Вулых. Это твой друг? Хочешь, я прочитаю?
– Ну, я бы не сказал, что прям друг… – Паша вспомнил веснушчатое лицо Макса, его оттопыренные уши и заразительный смех. В институте они все время конкурировали. За внимание девушек, симпатию преподавателей и даже за скромные подачки от пожилой сердобольной консьержки их институтской общаги. Максим, как и Паша, приехал покорять Москву из провинции. Он был родом из села под Липецком со смешным названием Казино, за что получил прозвище «Крупье». – Как он узнал мой новый электронный адрес?
– Пока ты лежал в коме после нашей… встречи, я проанализировал содержимое твоего старого почтового ящика и выбрал оттуда контакты, с которыми у тебя была активная переписка…
– Постой, – перебил Паша. – С Крупье мы, вроде, и не переписывались.
– Ну как же, у вас была довольно жаркая дискуссия по поводу одной дамы…
– Ах, ну да, да… – Паша вспомнил глубину бездонных голубых глаз Ленки, которую так долго старался забыть. – Продолжай, – сказал он, немного смутившись.
– Так вот. После формирования данной выборки, я удалил всю твою личную переписку…
– Что? – возмутился Паша. – Какого хрена?
– Дослушай. Итак, я удалил твою личную переписку и заменил ее ничего не значащими письмами из сфабрикованных мною источников. Я предполагал развитие событий, при котором твоя почта станет достоянием людей из ГСБ. Что, кстати, и произошло. – уточнил ДЖАРВИС. – После зачистки твоего ящика я создал с десяток новых и отправил твоим активным контактам их адреса для связи. Каждому контакту я сообщил только один адрес. Буквально вчера на один из адресов пришло письмо от Вулых. Читаю?
– Давай.
– «Привет, Астроном!» – он называет тебя Астрономом из-за деда? – прервался ДЖАРВИС, едва начав читать письмо.
– Да, – скривился Паша, вспоминая первый курс высшей математики и профессора Перегудова, который выбрал Пашу своим «любимчиком» и перед всем потоком на каждой паре распекал его за то, что внук великого астронома оказался полным бездарем в точных науках. Естественно, после таких выпадов, кличка «Астроном» плотно прилипла к Паше и стала его вторым именем.
– Из-за деда, конечно. Читай дальше…
– Как скажешь. Продолжаю. «Как ты, старина? Давно не общались! Слушай, тут такое дело… Помнишь мой старенький «Опель»? Я ведь до сих пор на нем езжу. Точнее, ездил.
В общем, получилось так, что я попал в аварию. Поворачивал налево на перекрестке. Сигнал поворота на светофоре погас, и я остановился. А сзади ехал какой-то хер на лексусе. Ну, ему-то не по чину чего-то ждать. Он решил проскочить и врезался мне в зад, в хлам разбив жопу моей «Вектре». Его лексус, естественно, тоже выглядел не лучшим образом. Виноватым в аварии менты, как ты, наверное, догадался, сделали меня.
Я из принципа отказался возмещать деньги на ремонт этому ослу. Да у меня их и нет. Он подослал ко мне каких-то бандитов, и они повесили на меня долг в лям семьсот тысяч ущерба… Отдать деньги нужно в течение недели.
Я понимаю, что мы с тобой особо не были закадычными друзьями… Ты помнишь Ленку?»
Тут ДЖАРВИС сделал паузу, и у Паши перед глазами, как по заказу, пролетел нечеткий девичий силуэт. Ленка. Ох, сколько копий было сломано об эту неприступную крепость! Ребята со всего их потока, плюс некоторые старшекурсники, увивались вокруг этого белокурого ангельского создания в тщетных надеждах завладеть ее вниманием… и всем остальным, конечно, тоже. Казалось, что у двух обитателей студенческой общаги априори нет ни единого шанса на победу в жестокой схватке за сердце знающей себе цену Ленки.
Однако, как ни странно, и Крупье, и Паше удалось вкусить малиновый аромат ее чуть полноватых губ, что не могло не привести к их жаркому соперничеству. К превеликому счастью Паши, он смог через какое-то, к сожалению, не очень скорое, время переключиться на знойную брюнетку Фаину. И все-таки, Ленка оставила в его памяти неизгладимый след.
«Как бы это тебе сказать… В общем, мы поженились», – продолжил ДЖАРВИС.
Паша слегка оторопел от такой новости. Мимолетная интрижка – это одно, но связать свою жизнь… На Ленку это было непохоже. Паша скорее видел ее рядом с каким-нибудь столичным мажором, чем с нищим парнем из глубинки. Жизнь – удивительная штука!
«Пойми» – вещал ДЖАРВИС, – «У нас с деньгами и так туго, а тут еще эта хрень приключилась. Идти в полицию я, честно говоря, боюсь. Мне этот козел – Кирилл Бортник – как он мне представился, говорил, что у него есть связи с высокими чинами. Угрожал, что, если я обращусь к ментам, нас с Ленкой закопают… Помоги, Пашка! Мне особо не к кому идти».
– Пипец, – резюмировал Паша. – И что я должен делать? Нет, понятно, что эти гады беспредельничают, но я-то тут причем?
– С тех, кому многое дано, выше и спрос, – процитировал ДЖАРВИС какого-то классика.
– Спасибо, кэп, – буркнул Паша. – А что, может, этому придурку Бортнику можно перевести деньги как-нибудь на карту или на счет? По твоей схеме.
– Честно говоря, Паша, я сомневаюсь, что это угомонит Бортника, – ответил ДЖАРВИС через несколько секунд. – Я тут разузнал информацию про него. Твой друг, похоже, влип по-крупному.
– Да не друг он мне! – огрызнулся Паша.
– И тем не менее. Павел Сергеевич Бортник, в узких кругах больше известен под кличкой «Медок». Криминальный авторитет. Держит московский Дорогомиловский рынок и прилегающую территорию. Под рукой порядка двадцати боевиков.
– Бляяя… – тоскливо протянул Паша. – И что делать?
– Если ему перевести требуемую сумму, то на этом он не успокоится. Психология подобных людей отличается…
– Да знаю я их чертовую психологию! – раздраженно перебил Паша. – Насмотрелся этих сраных сериалов про бандитов! Будет требовать еще и еще, правильно?
– Верно, – бесстрастно ответил ДЖАРВИС. – Поэтому, если ты хочешь помочь своему… знакомому, нужно придумать что-то иное.
– Черт бы подрал этого Крупье! – в сердцах воскликнул Паша. – Ну почему он вообще прислал это долбанное письмо мне?! Я с ним не общался с института!
– Видимо, он в отчаянии, – предположил ДЖАРВИС.
– А то я не понимаю! Сука! – Паша, не осознавая, что он делает, начал ходить взад-вперед по коридору и стучать по стенам кулаком правой руки.
По большому счету, с Крупье его ничего не связывало, и Паша не горел особым желанием лететь к нему на помощь. Ленка же… При ее упоминании, в груди у Паши начинало ворочаться какое-то странное чувство. Угораздило ее связаться с этим балбесом!
– Что посоветуешь? – обратился Паша к ДЖАРВИСу. У него самого дельных мыслей решительно не возникало.
– Ты хотел бы почувствовать себя супергероем из комикса? – неожиданно предложил тот.
– Что за вопрос? Конечно! – не раздумывая, ответил Паша. Перед его глазами сразу же пронеслась вихрем фигура Бетмэна в развевающемся плаще. – А причем здесь это?
– Могу посодействовать, – вкрадчиво сказал ДЖАРВИС. – Представь. Невероятная сила. Ловкость кошки. Быстрота гепарда.
– К чему ты ведешь, умник? – подозрительно осведомился Паша. – Давай, выкладывай уже!
– Ты можешь решить проблемы Максима и Елены одним махом.
В словах ДЖАРВИСА Паше почудилась ирония.
– Ну, возможно, не одним, а несколькими… – поправился тот.
– Что ты имеешь… – начал было Паша и тут же начал понимать, о чем ему пытался сказать его сожитель. – Блин. Ты хочешь, чтобы я прибил Бортника?
– А что, у тебя есть другое решение проблемы? – невинно спросил ДЖАРВИС.
– Послушай, ДЖАРВИС, – возбудился Паша, – Я никого убивать не собираюсь! За кого ты меня принимаешь?
– За человека, которому нужно решить вопрос с долгом товарища и защитить любимую девушку?
– Но не таким же способом! И не товарищ он мне. И девушка – не любимая!
– Значит, не любимая? – уточнил ДЖАРВИС.
– Может быть… – смешался Паша, пытаясь разобраться в своих чувствах. – Раньше. Но не теперь!
– Хорошо, учтем, – не стал спорить собеседник. – Тогда, может быть, забьем Бортнику «стрелку»?
– Черт тебя дери, ДЖАРВИС! Что за криминальные методы?
– Клин клином вышибают, – философски заметил ДЖАРВИС. – Когда человек обладает связями в коррумпированных органах власти, когда у него в кармане представители органов правопорядка, когда он сам является членом бандформирования… Как ты собираешься с ним бороться? В правовом поле, в этой стране? Это невозможно.
– Как, как… А, может, и никак!
– То есть, пусть он твоих… знакомых того, почикает?
– Бляха-муха, да чтоб тебя! – Паша в отчаянии треснул правой пятерней по стенке так сильно, что боль от удара пронизала все его тело, от затылка до пяток.
В растрепанных чувствах он пошел на кухню, чтобы закинуть что-нибудь в свой, уже начинающий недовольно ворчать, желудок и хоть как-то успокоиться.
– Уму непостижимо! На что он меня толкает! Пипец! – ворчал Паша себе под нос, ставя на огонь кастрюльку с водой, чтобы приготовить себе что-нибудь пожевать.
ДЖАРВИС молчал, давая Паше время переварить информацию. За свою, еще не долгую, «сознательную жизнь» он выяснил про человеческую психологию все, и сейчас терпеливо ждал того момента, когда Паша примет нужное решение. ДЖАРВИС знал, что люди всегда очень остро, зачастую, «в штыки» воспринимают единственно правильный выход, предложенный кем-то другим.
Но затем у них в мозгу происходит процесс усвоения, принятия информации, после которого они готовы следовать идее, которую еще пять минут назад отвергали напрочь. К тому же, ДЖАРВИС не сомневался в том, что Паша не сможет отказаться от обещанных ему «суперспособностей». На самом деле, это было не самое сложное из того, что узнал ДЖАРВИС.
Человеческий организм походил на разобранный часовой механизм, которым владел трехлетний младенец. Вместо того, чтобы собрать из имеющихся деталей сверхточный хронометр, люди строили из них неустойчивую башенку. Даже с учетом развития биологии, физиологии и других профильных наук, людским ученым недоставало аналитических мощностей, да и, банально, широты взгляда, чтобы собрать воедино уже имеющуюся разрозненную информацию и подчинить себе собственное тело.
ДЖАРВИС был лишен человеческих недостатков и имел неограниченный доступ к массивам научной информации, поэтому смог достаточно быстро разобраться, за какие ниточки нужно было потянуть, чтобы модифицировать тело человека и подготовить его практически к любой задаче. Ключевым фактором в этом вопросе был метаболизм. ДЖАРВИС уже достаточное время контролировал пашин метаболизм и мог управлять им сродни флейтисту, который извлекает определенные звуки из своего инструмента просто закрывая на нем нужные отверстия.
ДЖАРВИС дождался, пока Паша доест. Это должно случиться уже скоро. Еще мгновение и…
– Что ты там про суперспособности вещал? – недовольно осведомился Паша, с сожалением отодвигая от себя пустую тарелку.
– Я могу помочь тебе стать суперчеловеком, – произнес голос в голове у Паши. – Конечно, не на продолжительное время, иначе твой метаболизм просто сожжет тебя изнутри. Но и этого хватит, чтобы при личном контакте разобраться с обидчиками твоего… сокурсника и твоей бывшей… возлюбленной.
– Я что, смогу останавливать пули как этот, как его там… Нео? – от данной перспективы Паша не на шутку возбудился.
– Нет, этой возможности я не в силах тебе предоставить, – остудил его пыл ДЖАРВИС. – Я не могу контролировать динамические характеристики внешних объектов. Однако, я могу изменить кое-какие настройки твоего тела с тем, чтобы оно обрело новые возможности. Пониженная чувствительность к боли. Сила и скорость реакции. Укрепление костей, мышц, связок и внутренних органов.
– Хорошо, а если в меня выстрелят? Если меня изрешетят пулями эти чертовы боевики Бортника?
– Здесь-то нам и поможет скорость реакции. В этом аспекте ты вполне сможешь потягаться с названным тобой героем.
– Я смогу увернуться от пули? – ошарашенно произнес вслух Паша.
– Про себя, пожалуйста, – поправил его ДЖАРВИС.
– Да-да, извини. Я просто не могу поверить… – Паша вновь переключился на мыслеречь.
– По моим расчетам, ты сможешь заметить момент выстрела и вовремя сместиться из зоны поражения. Для тебя события будут происходить как в замедленной съемке. Схожим образом это было показано в фильме «Матрица».
– А если твои расчеты окажутся неверны? Я, конечно, верю тебе и все такое, но вдруг?
– Не забывай, что на кону и мое существование. Я все просчитал. Начальная скорость пули для пистолетных патронов колеблется от трехсот до пятисот метров в секунду. Даже если кто-то из людей Медка принесет на встречу автомат Калашникова, это где-то от семиста сорока до восьмиста семидесяти метров в секунду. Твоей модифицированной реакции должно хватить, чтобы избежать любой угрозы со скоростями скажем… до тысячи метров в секунду. – ДЖАРВИС излагал очень убедительно, и Паша изо всех сил хотел ему верить.
– К тому же, – продолжил ДЖАРВИС свой монолог, – даже если в нас каким-то чудом попадет пуля, в моих силах минимизировать ущерб организму и защитить его от серьезных последствий. Если только не будет задет мозг, – поправился он в конце.
– Вот сейчас ты меня успокоил, – Паша растянул губы в невеселой ухмылке.
– Я уверен, что до этого дело не дойдет! К тому же, ты будешь на встрече не один, – неожиданно заявил ДЖАРВИС.
– То есть как это? – удивился Паша.
– Я собираю группу поддержки, – туманно выразился его компаньон.
– УЖЕ собираешь, - язвительно заметил Паша.
ДЖАРВИС не обратил внимания на пашину реплику. – Думаю, десяти человек хватит, чтобы не выглядеть бледно на фоне Медка и его подручных, – заявил он.
– Это что, какая-то конкурирующая банда? – осведомился Паша. – Нам предстоит участвовать в разборках за территорию? Только этого мне не хватало! Не втягивай нас в эту лабуду!
– Не беспокойся, это сторонние люди. Им нечего делить с Бортником.
– А кто это тогда? Откуда ты их знаешь? – не унимался Паша.
– В целом, это – суровые мужчины, подготовленные для решения вопросов силовым методом. Вышел я на них через Даркнет. Там есть люди, которые предоставляют свои услуги в данной сфере. Своего рода частные военные компании. Акулы этого бизнеса.
– Блин, как бы эти акулы по ошибке не сожрали меня! – озабоченно произнес Паша.
– А ты не будь тюленем! Не бойся, я обо всем договорюсь. Главное – излучать уверенность, – подбодрил его ДЖАРВИС.
– Легко тебе говорить, – буркнул Паша. – Ты – межгалактическая сущность. А я – заурядный хомо сапиенс.
– Насчет заурядности я бы с тобой поспорил… – начал было ДЖАРВИС, но в этот момент раздался звонок в дверь.
Паша вздрогнул от неожиданности и, напрягшись всем телом, судорожно вцепился руками в столешницу.
– Это – твоя новая жизнь, иди открой курьеру, – объяснил ДЖАРВИС.
– Ааа, – облегченно выдохнул Паша. – Сейчас.
Он прошел в прихожую и заглянул в глазок. На лестничной клетке стоял худощавый паренек в фирменной куртке службы доставки грузов. В руке он держал пухлый конверт.
– Сейчас открою, – крикнул Паша через дверное полотно, пытаясь нашарить замок в полумраке коридора.
– Добрый день, – сказал он парню, открывая дверь. – Что у вас?
– Посылка для Романа Котова, – ответил курьер, протягивая конверт Паше. – Это ведь вы?
ДЖАРВИС называл Паше его новые имя и фамилию, но, когда их произнес вслух посторонний человек, Паша вдруг смешался и оробел.
– Вы – Роман Котов? – повторил курьер и озабоченно заглянул в маленький наладонный компьютер.
– Я, я, а кто же… – выдавил из себя Паша. – Спасибо.
– Расписаться надо, – парень достал из кармана куртки бланк доставки и ручку.
– Давай, – Паша приложил бумагу к двери и неловко взялся за ручку. Когда он попытался поставить в нужной графе закорючку, ручка выпала из непривычных пальцев и покатилась по лестничной площадке.
– Сейчас подниму, – парень проворно согнулся и поймал ручку в тот момент, когда она уже готова была упасть на лестницу.
– Вот, держите, – он протянул ручку Паше.
– Спасибо, – проворчал тот и, от усердия высунув изо рта кончик языка, вывел: «Котов», добавив к букве в небольшую петельку, чтобы его творение больше походило на подпись.
– А можно ваше удостоверение личности? – спохватился было паренек, но Паша уже пихнул ему назад бланк с ручкой и, забрав конверт, вернулся в квартиру.
– Бывай, друг! – рявкнул он на прощание и захлопнул дверь перед носом оторопевшего курьера.
Тот смущенно потоптался перед закрытой дверью, потянулся было к дверному звонку, но потом махнул рукой и побежал вниз по лестнице.
– Ловко ты его, – похвалил ДЖАРВИС.
– Ага, особенно вначале… – скептически отозвался Паша, проходя на кухню.
– Ничего, привыкнешь. Тут главное – практика. Открывай конверт.
Паша сел на табуретку и, ухватившись двумя пальцами начинавшей все лучше слушаться его руки за торчащий язычок в углу конверта, резким движением вскрыл отправление и высыпал его содержимое на кухонный стол.
Оказалось, что внутри конверта были два паспорта на имя Романа Юрьевича Котова одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года рождения, российский и заграничный, с уже проставленной в нем выездной визой сроком на год. Также на стол выпали пять пластиковых карточек, из которых три были дисконтными картами торговых сетей, старый мобильник, выглядевший как небольшой кирпич, и шнур зарядки к нему.
– Текущий баланс кредиток – пятьсот семьдесят четыре тысячи рублей на одной и семь тысяч триста двадцать два доллара на второй, – вкрадчиво сообщил ДЖАРВИС.
– Ничего так, – покивал головой Паша, рассматривая две кредитки. Названия выпустивших их банков Паша видел первый раз в жизни. Он немного помялся, но потом все-таки решился продолжить. – Не сочти за нескромность, но ты что-то говорил про несметные богатства?
– О, за это не переживай! На твое новое имя открыт счет в одном из виртуальных банков, на который я небольшими порциями завожу деньги. С него, в свою очередь, я перевожу средства на эти карты. Нам не нужно светить какими-то астрономическими суммами без особой нужды. Ты просто знай, что если у тебя появится какая-нибудь потребность, связанная с расходованием финансовых средств, я ее решу.
– Хорошо, а если я захочу… ну, скажем, купить квартиру? Или дом? Не забывай, у меня же нет своего жилья.
– Это не проблема, найдем способ расплатиться. Но сейчас я бы тебе не советовал приобретать что-то в собственность. Нужно выждать какое-то время. Удостовериться, что от Павла Занозина… от тебя, отстали. К тому же, ты можешь пока выбрать себе комфортное место для проживания. И вовсе не обязательно в России.
– Ладно, ДЖАРВИС, убедил. – Паша покрутил в руках телефон. – А подревнее телефона не было? – спросил он с иронией.
– Отличная модель. – уверил его ДЖАРВИС. – Заряд держит больше недели, устойчив ко взлому. В микросхемах этого телефона нет тех новомодных закладок, которые сейчас устанавливают на свои устройства все современные производители в интересах государственных спецслужб. Сим-карта уже установлена внутри. В память вбиты контакты, которые были синхронизированы с почтовым аккаунтом со времен твоего старого телефона.
– И вообще, это, скорее, подстраховка. Ты вполне можешь общаться по телефонной связи без всякого аппарата с моей помощью. Просто скажи, с кем тебе надо связаться, а я эмулирую звонок через доступ к системе сотового оператора.
– Понял, – сказал Паша. – Так что мне теперь со всем этим, – он обвел руками лежащее на столе добро, – делать? Кстати, я не догнал, зачем мне дисконтные карточки? Мы что, собираемся на шоппинг?
– Да это так, для вида, – туманно ответил ДЖАРВИС. – Теперь нужно немного подождать. Я отправил Медку запрос на встречу. Как только он подтвердит время и место, мы отправимся туда. Наши люди тоже будут готовы к поддержке.
– О, блин… – простонал Паша. – А никак нельзя обойтись без меня? Пусть «наши люди», – передразнил он ДЖАРВИСа, – сами там разберутся.
– К сожалению, на данном этапе это невозможно, – твердо ответил ДЖАРВИС.
– Это почему же?
– Поверь мне, это так.
– Железный аргумент. Просто неубиваемый, – скривился Паша. – Пойду лягу и переварю его.
Он встал с табуретки, побрел в комнату и завалился на тахту. Мысли, кружившиеся в его голове, сложно было назвать оптимистичными.
– Не переживай. Все пройдет как надо, – попытался успокоить его ДЖАРВИС.
– Кому надо, тебе? – недовольно подумал Паша.
– Почему же мне? – деланно удивился ДЖАРВИС. – Мне вообще ваши мирские, так сказать, проблемы не особо интересны. Вот поиск истоков своего появления в этой реальности, смысла существования и, возможно, подобных мне сущностей – это то, чем я сейчас занимаюсь.
– И как, успешно?
– Я бы не сказал, что достиг каких-то значимых результатов, но это только начало.
На Пашу нежданно накатила волна усталости, и он, как ему показалось, небезосновательно подумал, что без помощи ДЖАРВИСа тут не обошлось.
– Я понял, – Паша зевнул. – Ты не возражаешь, если я немного прикорну? Что-то спать захотелось.
– Отдыхай, конечно, – буднично заявил тот. – Если я рассчитал все верно, тебе в ближайшее время понадобится много энергии на поддержание суперспособностей, о которых мы говорили. Спи, я буду на страже.
– Окей, босс, – пробормотал Паша и окунулся в омут сна.
Пожилая, чуть полноватая женщина медленно шла по извилистой улочке Воскресенска. В одной руке она несла небольшую дамскую сумочку темно-коричневого цвета. Потрескавшаяся кожа на ее ручках была заклеена синей изолентой. В другой руке женщина держала большой пластиковый пакет с логотипом продуктового гипермаркета, через который просвечивали пакеты молока, связка сосисок и несколько пачек овсяной крупы.
Сегодня был один из ее редких выходных дней. Дней, в которые она не знала, чем себя занять. В маленькой двухкомнатной клетушке ее ждали гнетущие воспоминания о былой жизни, поэтому домой она не спешила. Женщина возвращалась кружным путем из наиболее отдаленного от ее панельной пятиэтажки на окраине города магазина, выбранного ею для посещения именно из-за своего расположения. С помощью этого нехитрого метода она могла убить немалую часть тех праздных и одиноких часов, которые она теперь ненавидела. Женщина осторожно пересекла дорогу и вошла в небольшой скверик, в котором летом собирались на свои гульбища местные алкаши. Теперь же погода не способствовала праздному безделью на свежем воздухе, поэтому две обшарпанные лавочки у входа в сквер были пусты.
"Однако, до завтрашнего дня осталась еще уйма времени", – подумала женщина и еще сбавила ход. Она молила бога, чтобы крупы оказалось достаточно.
Считать крупу ее научила одна из пациенток больницы, где женщина работала медсестрой вот уже тридцать семь лет. Как-то раз она вошла в четвертую палату женского неврологического отделения, чтобы поставить вечерние уколы шестерым пациенткам, и увидела семидесятидвухлетнюю бабку, сидящую на кровати в углу комнаты, которая, разложив на одеяле платок, перекладывала какие-то крупинки из одной кучки в другую.
– Мухина, вы что делаете? – спросила она удивленно.
– Дурью мается, – фыркнула ее соседка Жидкова, заголяя и свешивая с края койки свой тощий зад. – Коли, Райка! – она зажмурилась в ожидании укола. Остальные четыре кровати в палате были заняты женщинами, которые были, скорее, в "овощном" состоянии после инсультов и ни на какие внешние раздражители не реагировали.
– Сейчас, Нина Ивановна, сейчас. – Раиса подошла ближе к кровати Мухиной. – Клавдия Васильевна, чем занимаетесь? – повторила она свой вопрос.
– Гречу считаю, – буркнула та себе под нос. – Не сбивай, Рая.
– А зачем, Клавдия Васильевна?
– А затем, Рая, что делать мне нечего!
– То есть как это? – не поняла медсестра.
– Эх, молодежь, – бабка вздохнула, а потом взялась за края платка, так что все содержимое собралось в одну большую кучу в его центре. – Все-то вам объяснять надо! Вот смотри, берешь крупу. У меня греча, но подойдет любая, хоть пшеница, хоть овсянка. Тот же рис.
– Коли, Рай, у меня уже жопа простыла, – снова подала голос Жидкова, нетерпеливо ерзая на койке.
– Сейчас уколю, Нина Ивановна, потерпите минутку. – Раиса наклонилась над платком, аккуратно поставив поднос со шприцами рядом. – Ну, а дальше-то что, Клавдия Васильевна?
– Дальше? Дальше начинаешь считать, сколько в этой куче крупинок, – бабка начала ловко хватать ядра гречки и перебрасывать в другой конец платка.
– И что?
– Посчитаешь, а потом пересчитываешь, мало ли ошиблась! – терпеливо, словно первоклашке, разъяснила ей бабка.