Анна Мария Роу
Тебе не поймать меня
Глава 20
В любой, даже в самой сильной железной леди, внутри живет маленькая девочка, которая хочет доверять людям, жить с открытым сердцем, купаться в любви, не стыдится своих эмоций и желаний.
С возрастом почти все женщины учатся прятать и защищать ее. Чтобы никто не догадался, что скрывается за образом огненной дивы, ледяной королевы, мрачной ведьмы или всемогущей волшебницы. Но всегда есть те, кто помнит маленькую ранимую принцессу. И для них она никогда не будет иной.
Я постучала в дверь и не дожидаясь разрешения вошла внутрь. Покрепче сжав в руке простенькое украшение для волос.
– Ты ничего не потеряла? Или заколку, как и фамильное кольцо, тоже дала поносить леди Агнес?
Обстановка комнат для моей младшей сестры не поражала оригинальностью: все те же кресла, диванчик и кушетка с гобеленовой обивкой в мелкий цветочек, секретер, столик для чая с инкрустацией, двери из белого дерева в ванную и собственно в спальню. Ковер на полу и светлые портеры с кисточками. Лаура в порванном платье отпрыгнула от окна, прижала руки в груди и выдохнула:
– Белла, я все объясню!
Она выглядела просто ужасно. Кожа посерела, волосы растрепались, потускнели и висели неряшливыми лохмами. Некогда изящные пальцы обзавелись длинными острыми ногтями, как у хищной птицы. Один глаз нервно дернулся, а я заметила вытянувшийся в вертикальную черточку зрачок.
– Уж будь любезна! – я без сил рухнула в кресло.
Сегодня утром на вопрос, где кольцо-амулет, блокирующее магию (оно же одно из немногих реликвий рода), сестра смущаясь призналась, что одолжила его поносить милой леди Агнес. Всего на пару недель! Оно ей так понравилось! Оно же все равно не заряженное и не работает.
И вот теперь выясняется, что у Лауры не просто дар открылся, а очень сильная и чистая способность к некромантии. Она и без должного обучения творила такое, аж волосы начинали шевелиться!
Если бы мы не были сестрами. Если бы мы не принадлежали к роду Уильярд, основателем которого стал один из величайших волшебников древности. Если бы проявляла меньше интереса к семейным хроникам, то я, как полагается приличной леди и добросовестной гражданке Империи, побежала бы жаловаться ближайшему магу, дрожа от смертельного ужаса.
Но как можно считать нежную милую кокетку Лауру преступницей? Бедная испуганная девочка и виновата-то только в том, что утаила свой дар и развивала его самостоятельно, без учителей и наставников.
А ведь она могла кольцо напитать силой. И научить им пользоваться. Я тряхнула головой, прогоняя плохие предположения.
– Демон тоже твоих рук дело?
Она кивнула. Да, каюсь, съела все конфеты. И еще съем и ничего не слипнется.
– А книга тебе зачем? И подставлять беднягу Марка Аврелия?
– Чтобы тебя защитить! – сестра не подошла, подлетела ближе, растерзала декоративную подушку и уселась в соседнее кресло, сразу же приобретя сходство с мокрым воробьем.
Все в порядке. Да, девочка ходит, не касаясь пола. Да, разрывает предметы взглядом на кусочки. Да, выглядит на все сорок. Но ничего неординарного в принципе не происходит!
– Расскажи лучше все по порядку. А то я, кажется, запуталась…
Лаура вздохнула и начала объяснять.
Она говорила чересчур эмоционально, порывисто, перескакивая с одного момента на другой. Я не выдержала:
– Тише, тише! Ты говоришь: просто из любопытства вызвала демона и …
– Не смогла его контролировать! Там не было сказано, что это сложно!
– Лаура! Нельзя же быть так несерьезной!
– Не начинай, а? Я его вызвала, иногда все-таки могу проследить, что он вытворяет. Именно поэтому я видела, как ты стреляла в Ларкинса. Но я же тебя не обвиняю!
В похолодевшей груди вместо сердца забилась одна-единственная мысль: мы яблоки с одной яблоньки.
– А еще, – сестра продолжала говорить, глотая слезы. – У Ларкинса есть Черная книга, в которой описана вторая часть ритуала. Ну, чтобы окончательно подчинить себе создание нижнего мира. А еще: пока граф ловит того, кто покусился на запретные знания, он не ищет тебя!
– Поэтому ты перевесила маячок на Марка Аврелия…
– Он все равно ни в чем не замешен, – махнула рукой голубоглазка. – Подумаешь, утроят ему допрос с пристрастием. Ну ауру просканируют. Ничего с ним не случится. А от нас с тобой внимание отвлечет!
Сканирование ауры может быть и весьма болезненным процессом. Об такой сущей мелочи девушка не упомянула.
– А зачем ты занялась вызовом демона? Это же опасно! Во всех книгах черным по белому написано так!
– Ну азы я читать не стала… Там сплошная скука. Тот ж ритуал, хоть и выглядел не сложным, зато обещал такие блестящие результаты!
Еще один чокнутый некромант на мою голову. Одна без тормозов, вторая без башни. И не разобрать, что страшнее.
– Какие же?
– Без разницы, – Лаура вытерла глаза измазанным в саже и грязи рукавом. – Я не справилась. Теперь демон не успокоится, пока меня не уничтожит…
Для меня тоже нет никаких различий. В любом случае страдать моему турнюру.
– Белла, милая, мне нужна твоя помощь! – сестра бросилась передо мной на колени и крепко обняла за талию. Выражая ли всю глубину эмоций или просто чтобы не убежала в самый неподходящий момент. – Отвлеки графа, пожалуйста!!! Я заберу книгу, завершу ритуал, и мы забудем про Черную магию на всю оставшуюся жизнь! Клянусь тебе, больше даже смотреть не буду в ее сторону! Я пойду учиться в Академию! Стану самой прилежной студенткой, только помоги!
«Я не буду больше воровать варенье из буфета…»
«Я не буду больше задирать мальчишек…»
«Я не буду больше подсовывать кнопки на стул Бетти…»
Сколько раз я подобное слышала?
Пальца на ногах и руках похолодели и онемели:
– Что мне нужно сделать, сестренка?
* * *
– Джеремайя, ты не перестарался? – Оскар с тревогой посмотрел на друга, замершего перед лежащим на постели юношей. – Ты же его на сутки сознания лишил?
– Возможно, – не хотя признал свою ошибку Мансфилд. – Но зато мы уверены, что он не чернокнижник. И пока без «метки смерти». Эффективно ведь!
– А вырубать человека зачем?
– Так повода для вызова на дуэль не было!
Барон Эрттон принялся внимательно изучать лепнину на потолке. Комнаты хозяев поместья были на порядок шикарнее тех, что предоставили гостям. Наборы мебели одинаковые, оформление выдержано в едином стиле, да вот ощущение роскоши как-то отсутствовало.
– Хватит вести себе как мальчишка! – именно такими же словами несколько месяцев назад граф пытался образумить своего друга. С точно таким же результатом. – Лучше посмотри мою ауру. На всякий случай.
Предосторожность оказалась не лишней. На энергетическом поле выгоревшего мага растекалось черной кляксой проклятие радужного мага.
* * *
Не на каждом расследовании Джеремайя Мансфилд так уставал, как во время своего краткого отпуска. Вначале он ведь дни считал: когда же можно будет вернуться в Люнденвик к любимой работе. А нужно всего-то поездить с визитами по соседям и незабываемый отдых для молодого холостяка гарантирован.
Про Беллу маг вспомнил уже на пороге спальни. И единственным его желанием (очень искренним и сильным) было как можно скорее спровадить «невесту» в ее комнаты. И выспаться. Хотя бы пару часиков. Лучше четыре! Пять – недостижимая мечта!
С этими крамольными думами, граф с мечтательной полуулыбкой открыл дверь и попал в царство ароматных благовоний, зажженных свечей и лепестков роз.
Мысль номер раз. «Я же запретил ей выходить. Так какого демона…»
Мысль номер два. «Прошлый раз, когда соблазняли, действовали более профессионально!». Тогда еще пытались скормить лошадиную порцию приворотного за ужином.
Мысль номер три. «Придушу. И высплюсь!»
На роскошной кровати, укрытой шелковым покрывалом, сидела Белла в одной тонкой, почти прозрачной ночной сорочке. Она расчесывала волосы и в пол голоса пела. От ее голоса по спине побежали приятные мурашки.
Девушка подняла на него свои темные глаза и прошептала:
– Мне холодно без тебя, Джеремайя.
* * *
Очнулась я от того, что на меня вылили кружку ледяной воды. А затем еще одну.
– Слава Небу, – раздался набатом в голове хриплый и злой голос наглого столичного чародея. – Вы вернулись!
Но подорваться, сбежать или спрятаться мне не дали. Держали очень крепко. Ремнями? Я оказалась распятой на огромном дубовом столе. Крепкие (я проверила!) полоски кожи связали запястья заведенных за голову рук. И на мне ничего не было! Кроме мокрой ночной сорочки! Лунатизм уже начинает входить в привычку? Я против!
Вдох. Выдох. Светский тон.
– Ваше Сиятельство, не соблаговолите ли развязать меня и объяснить, что здесь происходит!?
Допустим, хотелось спросить больше и эмоциональнее. Например, как мы оказались в подвале и зачем меня к столу привязали, да еще в таком неприличном виде. Или граф так развлекается?
Где-то в углу присвистнул барон Эртон:
– Джери, она всегда такая или мы что-то не то сделали?
Было непривычно видеть Мансфилда без сюртука и жилета, в одной рубашке. Он взял в руки нож и … Если принесет меня в жертву, клянусь, стану персональным привидением! Обошлось, Джеремайя начал пилить ремни на запястьях.
– Все то! – возмутился рядом голос Миранды. Маг среди магов, даже ребенок мог позволить себе общаться на равных. – Я лучшая в Академии! Ошибок быть не должно!
– Излишнее самомнение сожгло не одного мага, – поучительно заметил блондин, зажигая еще кристаллы, чтобы осветить небольшое помещение с обшарпанными арчатыми сводами.
– Да? А я думала, выгорают от того, что не умеют держать в штанах…
– Миранда! – дружно завопили мужчины.
– Что Миранда?! Если мне не рассказывают про это родители, то сверстники говорят очень охотно!
– Представить страшно, что они тебе наболтали!
– Могу кратко пересказать.
– Не стоит!
– Стоит, стоит! – я села на мокрый стол, осторожно осмотрела сорванную кожу на руках, не обращая внимания на гул в голове. Мансфилд протянул ладонь, хотел подлечить, но я шарахнулась от него, как мелкий демон от ладана. И если бы не привязанные ноги, то наверняка свалилась бы на пол. Волна теплого воздуха высушила одежду и даже немного меня согрела.
– Что последнее вы запомнили, леди? – граф ничуть не смутился, накинул мне на плечи клетчатый плед и начал пилить ремни на щиколотках.
– Ваше Сиятельство! Я требую объяснений! – как оказалось, помнила я все! Но если я сознаюсь, то Лауре несдобровать!
– Ничего не можете вспомнить? – Джеремайя отбросил в сторону обрывки кожаных полос. Я усердно закивала. – Так я вам расскажу! – может не надо, а то стыдно ведь! Его зеленые глаза потемнели от сдерживаемых эмоций. – Вы смогли сбросить мою защиту от демона. Как?! Вы же здравомыслящая леди? Что вы такое себе напридумывали?! Основание для одержимости просто так не создается?!
Он практически начал кричать. Сдержался, отошел к стене и с размаху ударил ее огненным кулаком. С кирпичной кладки посыпался песок.
Миранда одобрительно хмыкнула и продолжила заниматься маникюром. Такими темпами скоро от ЛилиХолл останутся руины.
– Джеремайя! – Оскар устало потер виски. – Возьми себя в руки и расскажи девушке, что произошло! Спокойно.
– Хорошо, – прошипел маг, а я настроилась держать себя в руках и не краснеть! – Я, уставший как собака, приползаю к себе в комнату. А там вы!
Маг потерял дар речи! Он смотрел на длинные шелковистые локоны, на нежную шею, на полуоткрытую ключицу…
– Я сплю и вижу сон?
– Возможно… – девушка встала с постели, темные волосы густым покрывалом скрыли почти всю фигуру. Но фантазия уже не могла остановиться… За два шага ожившая мечта оказалась близко-близко, протянула руки, обняла за шею. – А во сне позволено многое…
– И в абсолютно невменяемом состоянии!
– Моя прекрасная леди… – Джеремайя легко и нежно коснулся таких желанных губ. Но трепетный поцелуй не долго оставался таким! Между мужчиной и женщиной разгорался пожар.
– Ты точно этого хочешь? – на миг оторвавшись от изучения особенностей анатомии противоположного пола прохрипел маг. Белла лишь кивнула и сама потянулась к нему.
– К счастью, у меня сработал амулет на распознавание опасности.
Чего не сказал Джеремайя так того, что к стандартному набору талисманов каждого легавого у него добавлено и несколько уникальных. Если у тебя двоюродный брат демонолог, то грех не обзавестись чем-то распознающим существ из преисподней. Например, неприметной татуировкой-ромбиком на запястье.
Мансфилд взял лицо девушки в свои руки и хотел продолжить поцелуй. Да и вообще довести ситуацию до логического завершения! Но черный ромб на коже поменял цвет на красный и свел судорогой пальцы мага. Все-таки это была не самая лучшая идея: сделать такое экстремальное оповещение!
– А что потом? – я же помнила и его поцелуи, и прикосновения горячих рук, и как сознание уплывало в мареве наслаждения. Ладно, я была одержима, а у вас какое оправдание, Ваше нервное Сиятельство?
– Вы пытались меня убить!
– И как догадался? – тот, кто занял тело Изабеллы, оттолкнул мужчину с нечеловеческой силой и начал скручивать между ладонями сферу черного пламени. Граф действовал на одних рефлексах: щит на себя и контрудар. Классическая огненная стена прошлась по половине комнаты, мгновенно сжигая все в пепел. Демон увернулся. А Джеремайя не смог сдержать вздох облегчения.
Во что превратились не самые скромные апартаменты после такого обмена любезностями, лучше и не говорить.
– Барон Эрттон и Миранда появились вовремя.
И весьма своеобразно. Дверь в гостевые покои вылетела с одного пинка, а на пороге появился огромный, ростом с хорошего сенбернара, паук, оседланный маленькой девочкой. Оскар Эрттон тащился сзади с паутинной петлей на шее: он имел неосторожность не поверить сивилле и не принять одиннадцатилетнюю леди всерьез.
– Нам удалось провести обряд изгнания.
Можно считать, я заново родилась! Потому что самым действенным средством для борьбы с демоном и им одержимым, было устранение последнего. Желательно, мучительно и страшно. Веками проверенный способ. Или отдаться на милость инквизиции. Говорят, если обряд экзорцизма проводила церковь, то жертвы демонов и бесов оставались в живых. Только их больше никто не видел: они заканчивали жизнь в монастырях.
А было больно! Словно кости расплавились и потекли ртутью по венам вместе с кровью. Но мои крики не могли прекратить спокойный речитатив Миранды. Запах ладана въелся в кожу, волосы. Я билась головой о столешницу, выкручивалась в кожаных ремнях. Орала, проклинала, заклинала и умоляла. До тех пор, пока не смогла больше терпеть и не потеряла сознание.
Демон изгнан. Если верить хроникам нашей семьи, то ко мне он уже и близко не подойдёт. Так где же сейчас его носит?
На этот вопрос Мансфилд картинно беспечно улыбнулся. А мне захотелось немного подправить ему физиономию! Явно ведь пакость скажет!
– Не волнуйтесь, леди. Теперь он стал проблемой вашего врага. Того, кто натравил на вас исчадье Преисподней. Его судьбе теперь будет сложно позавидовать! Для начала он …
Я побледнела. Резко стало не хватать воздуха. Кулаки сами собой сжались, ногти впились в ладони, но я не чувствовала ничего. Вопрос «Кому верить: любимой сестре или заезжему выскочке» даже не стоял!
В голове закрутилась одна мысль: как помочь? Как предупредить? Вдвоем мы обязательно…
– Значит, Лаура… – в безжалостных зеленых глазах не осталось ни капли того сияния нежности, с которым он смотрел на меня несколько часов назад. Вы просили, чтобы я поверила, Ваше Сиятельство? Как можно доверять тому, кто носит сотни масок? А вы? Вы способны верить?
– Вы знали… знали, что я ничего не забыла… И все равно заставили все пережить заново.
– Да. А иначе, леди, вы бы опять промолчали! Вашу верность бы – да в нужное русло! Черная магия – не игра. Она опасна и непредсказуема. А ваша сестра давно выросла и должна сама нести ответственность за свои поступки.
Броситься на него с кулаками? Да об этот камень демон зубы обломает!
– Стойте! Я предлагаю вам сделку, Ваше Сиятельство!
– И что ВЫ, – с издевательским ударением на вежливом обращении проговорил Мансфилд, намекая на то, как я однажды вечер в обществе слишком живого покойника провела. – Что вы сможете мне предложить?
– Вы не трогаете Лауру, забываете про ее проступок, а взамен я… я покажу, где Ларкинс спрятал указанное в завещании!
Эрттон захохотал! Вид у Джеремайи был слишком обескураженный и потешный.
– Он надеялся, что вы согласитесь выйти за него замуж, – флегматично пояснила сивилла, отрываясь от сиреневого маникюра.
Глава 21
Когда ты одержима, то все видишь, все чувствуешь, но ничего не можешь сделать. Да и не хочешь. Как было написано в мемуарах прадеда (подозреваю, что Лаура их тоже прочла от корки до корки), вызванный демон не может завладеть телом, если человек не создал условий, подсознательно не согласился на то, что будет творить это существо.
И всего на мгновение, но можно посмотреть на миг так, как смотрят одаренные Силой… Ауры магов, похожие на прекрасные разноцветные вихри, и обычных людей – спокойный однотонный свет. Переплетения энергетических потоков. А еще скрытое ото всех… Подземные ходы, спрятанные клады. Тайные мысли, желания, эмоции. Надежду Стеллы. Очередную неудачу младшей сестры в краже заветного фолианта. Секретное сокровище леди Агнес, хотя для других оно всего лишь кусок камня. Движения сил природы, пробуждение новой жизни. От такого многообразия легко и ослепнуть.
– И где же, леди? – русоволосый чародей нагло вскинул бровь со шрамом.
– Сначала обещайте, что не тронете Лауру!
– Леди! Вы не понимаете? Связавшись с Черным искусством, она подвергает себя опасности!
– Я сама с ней поговорю и все объясню!
– Хорошо, леди, я согласен!
– Э нет! Четко сформулируйте на что соглашаетесь и принесите клятву! Вы мне уже обещали не вмешиваться в дела управления городом. И что? Думаете, проверка из столицы просто так приехала, по собственной инициативе?
– И когда узнала? – в никуда пробормотал Оскар.
– Императрица заботится о своих подданных! – отрицал свою вину граф.
– Клятву! – иначе он мне голову задурит, обманет, использует в своих интересах, а от меня зависит сестра.
– Я клянусь, что не причиню вред Лауре Уильярд.
– Нет! Клянитесь, что не станете ее преследовать, обвинять или каким-либо образом способствовать причинению ей вреда!
Он не проронил ни слова. В зелени глаз бушевали грозы. Молчание затягивалось.
– Когда мой лучший друг прекратит вести себя как мальчишка, – с ленцой протянул блондин. – Я обязательно расскажу ему одну притчу…
– Вы сумасшедшая! Клянусь! Силой! – выплюнул мужчина и дернул себя за русую прядь.
Оскар опять схватился за голову. Миранда хмыкнула, не отрываясь от подпиливания ногтей.
– Где клад Ларкинса?!
А вот тут возникла небольшая проблема. Я не знала ответ на поставленный вопрос. Точнее, не совсем была уверена…
– В Черной книге под обложкой, – что-то там точно было. Авось повезет!
Повезло. Почти.
Книга была при маге. Он расстегнул рубашку, открыв грудь и широкий коричневый пояс-корсет на талии. Оскар хмыкнул: «Умно!». Миранда внимательно наблюдала за разоблачением мужчины, не испытывая ни капли стыда. Наглые, беспринципные, сумасшедшие маги! Все до одного!
Хотя… У Его Сиятельства было на что посмотреть.
В корсете оказалось небольшое потайное отделение, где и была спрятана книга. Да, оттуда Лауре ее не достать. Джеремайя двумя движениями тонкого ножа разрезал обложку и вытащил полупрозрачный листок пергамента. Такой хрупкий, что мог и рассыпаться от неосторожного прикосновения.
Барон Эртонн подошёл поближе и заглянул через плечо, справа тотчас же очутилась юная любопытная сивилла. Так как меня посвящать в содержимое послания никто не собирался, пришлось спрыгнуть со стола и начать читать за спиной Миранды. К счастью, бабушка настояла, чтобы огамическая и рунная письменность входили в наше образование.
– Похоже, но не оно! – граф пришел к такому же выводу, рассматривая строгие значки – на толстых вертикальных линиях несколько черточек. «Колючки» собирались в группы, отдаленные от остальных уголками.
– Особенностью этого древнего алфавита считается замена букв в определенных слогах их названиями, – мне почему-то хотелось, чтобы зеленоглазый мужчина видел во мне не только источник бед и проблем.
– Оно должно читаться слева направо. А тут вот строчка идет сверху вниз. Здесь вообще зигзаг и кривая! – маг провел по древним литерам пальцем.
– А еще бумага исписана с обоих сторон, – барон потеребил зазубринку на крае листа.
– Оскар, ты гений! – воскликнул Джеремайя.
– Не спорю, знать бы почему? – отшутился блондин. А мне стало неуютно. Его Сиятельство больше не обращал на меня внимания, не отпускал колких замечаний. На душе стало пусто.
Маг хитроумно сложил пергамент в несколько раз, развернул и попробовал другой не менее сложный способ разорвать непрочный листок на несколько частей. Потом зажег в воздухе крохотный огонек и просмотрел бумагу на свет.
– Ну вот, здесь уже более ясно, – довольно пробурчал он.
Из стандартного прямоугольника послание приняло вид шестигранника с неровными краями, а буквы выстроились в линии октаэдра. В центральной плоскости объемного восьмиугольника вырисовывалась движущаяся спираль.
– Beith, Fern, Sail, Dair… – называл буквы барон в полголоса. – Бессмыслица. Из них слово не составить.
– А может и не нужно? – я начала переводить. – «Dair» дуб, «Sail» ива.
– «Ольха» и «береза», а под ними «железный слиток» и «земля». – Продолжил Джеремайя.
Ткнула в еще две буквы – «ясень» и «вяз». Шесть деревьев. Лес, состоящий преимущественно из одной древесной породы… но в этом значении слово в повседневной жизни редко употребляется.
– Зал Шести дубрав! – воскликнули мы с Мирандой одновременно.
– Но его уже лет десять как закрыли на ремонт.
Стелла еще жаловалась, что Ларкинс не выделяет ни гроша на реставрацию. А зал, по ее словам, был украшен изумительными фресками, изображавшими лесные просторы, резвящихся нимф, диких животных. Я бы не отказалась их рассмотреть, но господин Роббинсон категорически запретил туда ходить.
– Нравится мне эта дата, – граф схлопнул свой светлячок и направился к двери. Эрттон следом. Мы с Мирандой не отстаем, а за мной еще и солидный хвост пледа тащится.
– Вы куда? – опешил маг, упорно смотря только на сивиллу.
– С вами! – я гордо подняла подбородок и с вызовом ловила взгляд мужчины.
– Ну я же доказала свою полезность! – как ни в чем ни бывало улыбнулась девочка и пожала плечами. Мол, ваше согласие ни на что не влияет, я все равно составлю вам компанию.
– Хорошо, но под ногами не путаться! – со вздохом согласился барон. Он хорошо умел читать по лицам подростков. Мансфилд скривился, бросил на меня презрительный взгляд, короткое движение рукой и на мне опять иллюзия платья.
Я не смогла разобраться, что меня возмутило больше: модный наряд светлых цветов или крепкая золотая нить, связавшая наши руки.
– Так надежнее будет, – пояснил маг.
Я дернула путы несколько раз. Его наглое Сиятельство злорадно и довольно усмехнулся.
Погони, шпионаж, драки, зомби, демоны и клады! Вот ведь жизнь пошла у приличных леди! Зато на физическую форму жаловаться не приходится. Что мне теперь пять часов в корсете и десяти килограммах нижних юбок на балу оттанцевать? Легко! И безопасно. Но я уже не уверена в этом…
* * *
Зал имел форму правильного шестигранника. Окон не было, только высоко в куполообразном потолке через овальный проем проникал солнечный свет и благодаря сложной системе скрытых зеркал освещал фрески на стенах: изящные девушки, от красоты которых было сложно оторваться. Их локоны струились в весеннем ветре, цветы украшали простые прически, тонкая ткань не могла скрыть чувственных изгибов юных тел.
– И что тут странного? – спросил Оскар, ковырнув носком ботинка кусок грязи на паркете. Он вместе с другом облазил по дюйму и это помещение буквально несколько дней назад.
Маг рассмотрел еще раз октаэдр.
– Смотри, если на верху символ «солнца», то спираль статична, – и Джеремайя перевернул листок бумаги. – А если «ночного светила», то она движется.
– Сейчас ночь и я не вижу разницы!
– Но луна пока еще скрыта за тучами!
– Подождем?
Слава Небу, ждать пришлось не долго. Почти полная луна выглянула из-за поволоки облаков, ее свет отразился в зеркалах и залил зал Шести Дубрав. Ничего не произошло.
Мансфилд нахмурился и погасил светляки.
И роспись стен преобразилась! Если смотреть на них краем глаза, казалось, что листва и трава шевелятся, а фигуры еле заметно движутся.
Первая слева фреска все так же изображала молодых дев в простых движениях хоровода, но к ним добавились и необычайно прекрасные юноши. Во взоре одного человека с венком из золотых листьев на челе проскальзывало некое высокомерие и презрение к тем, кто посмел наблюдать за их вечным танцем в тени дубов. На второй олень святого Губерта с сияющим крестом над головой пил из ручья, приземистый неказистый человечек спал рядом под гостеприимным кустом бузины, а одна из нимф наблюдала за ним издалека. Потом была поляна, на котором лесная дева корчилась в предсмертных муках на огромном костре. Люди с простыми грубо прорисованными лицами стояли и смотрели на пламя. На следующей – несуразные и непропорциональные фигуры мужчин и женщин танцевали в круге, но им было далеко до простоты и грации фигур с первой фрески. Затем опять много откровенно уродливых и примитивных потомков Адама восхищались невероятной грацией белокурой лесной прелестницы.
Я посмотрела на стену, в которой и была единственная дверь в зал. И вскрикнула. По низу фрески была изображена огненная река, пожирающая города, села, мосты, фабрики, людей… Из дыма вырастали новые деревья-гиганты, под которыми беспечно резвились юноши и девушки с бездушно идеальными лицами.
Удивленно ойкнула Миранда. Под нашими ногами изменялся рисунок паркета: из примитивной дешевой ёлочки приступали гирлянды из цветов, листьев и фруктов, выложенные из разных сортов дерева. В центре проявилась спираль со знакомыми знаками. Торжественность волшебства лунного света немного испортили груды строительного мусора и клочья паутины по углам.
Граф дёрнул меня за руку и потащил рассматривать середину загогулины. Я для разнообразия решила не шипеть и не возмущаться. Даже когда Его увлеченное Сиятельство бухнулся на колени, потянув меня за собой на пол, и начал рассматривать узор поближе.
– Мы им не мешаем? – поинтересовалась Миранда, между делом пытаясь отковырять свежим маникюром кусочек настенной живописи.
– Вот начнут целоваться, тогда и… – начал Оскар, но перебил сам себя. – Сюда кто-то идет! Отвод!
Зеленоглазый маг первым делом накрыл заклинанием барона и девочку. Они без следа истаяли в золотистого мареве. А затем и мы стали невидимыми и неслышными для всего окружающего мира.
Звякнул ключ в замке, дверь не хотя и скрипя открылась, пропуская внутрь…
О Пресветлое Небо! Только бы не Лаура!
Сегодня в небесной канцелярии был день невиданной щедрости: второй раз мои мольбы услышали и приняли к сведению.
В зал вошли Марк Аврелий и леди Агнес с лампами в руках. Я могла видеть, как в искусственном освещении прячется часть фресок. Словно одевают карнавальную маску.
– И что вы хотите мне здесь показать? – недовольно пробурчал юноша, сдерживая зевок.
Женщина картинно закатила глаза и по очереди погасила кристаллы. Студент присвистнул и почесал затылок. Оценил мастерство древних умельцев или фигуры лесных нимф?
Леди Куинси достала из складок траурного платья огромный кулон на витой цепочке. Я бы сказала, драгоценный камень сложной огранки. Но даже в книгах не встречала, чтобы они были таких размеров! Бриллиант Кохинор или один из известных рубинов Баласа «Черный Принц», чьи фото растиражировали газеты в преддверии дня рождения Императрицы, поменьше выглядели и не так внушительно.
Агнес прошла совсем рядом с нами, от слишком приторных духов защипало в носу и очень захотелось чихнуть. Еле сдержалась. Тем временем вдова присела в центр мозаики прямо под столпом лунного света, положила свой камень и несильно вдавила его в дерево. Украшение вошло внутрь как ключ в замочную скважину. И щелчок был.
Узоры паркета постепенно начали приобретать объемность, образуя лестницу вниз. А мы на последнем этаже здания. Под нами рабочие кабинеты хозяев, какие-то гостиные и никаких секретных ходов. Я так раньше думала.
– Здорово! – уже откровенно зевая во весь рот и хвастаясь хорошим стоматологом флегматично проговорил Марк Аврелий. – Этим вас дядюшка шантажировал?
– Тебе надо еще выпить! – женщина протянула ему маленькую фляжку. Правду говорят, что в дамской сумочке дирижабль поместить можно. А складки и карманы обычного платья могут спрятать не меньше полезных вещей. – Ты же не хочешь остаться без сокровища?
– Так чем же? – юноша послушно глотнул резко пахнущего напитка. – Тем, что вы внебрачная дочь моего дедушки и ваше происхождение и прошлое не так безупречно, как нужно для приличного общества? – и сделал еще пару хороших глотков.
– Не так много! – не с первой попытки забрала флягу леди Агнес. – Стелла мне не простит, если ее и так не шибко умный любовник станет полным идиотом!
– Вы что-то сказали? – глупо улыбаясь выдавил Роббинсон-младший. И икнул.
– Да, – на лицо молодой женщины вернулось приветливое выражение. – Говорю: не совершай ошибку моего ныне покойного мужа. Он тоже думал, что шантажировали меня. Но это Ларкинс платил мне за молчание. А его секрет стоил дорого… Идем!
Гирлянда из листьев и цветов, выложенная из разноцветных кусочков дерева спиралью на паркете, окончательно превратилась в затейливую лестницу, освещенную бледными магическими светлячками. Агнес потащила вниз студентика, а Его авантюрное Сиятельство – меня. Остановить его было сложнее, чем самоход.
В тонизирующем средстве леди Куинси наверняка содержалась не малая доза алкоголя: ноги юноши норовили жить своей жизнью, голова пребывала в уверенности, что все окружающее сон, а язык вспомнил о своем предназначении говорить, болтать и молоть чушь. Чем и занялся со второй ступени.
За следующие полсотни шагов Агнес узнала о тяжелой доле студиозусов из провинции, о жадности господина Роббинсона и о некоторых пикантных особенностях поведения ее подруги Стеллы в постели. О последнем она слушала очень внимательно: бедной вдове надо думать о своем будущем. В надежде, что он будет менее разговорчивым и более вежливым, леди даже позволила ему идти первым. Особенно, когда лестница переходила в узкие и прямые каменные коридоры, которые неизбежно заканчивались очередным спуском вниз.
Еще через сотню ступенек и два коридора парень начал повторятся. А конца и края дороге не предвиделось. Такими темпами к утру выйдем где-нибудь в Поднебесной!
На третьем витке жалоб женщина не выдержала:
