Анна Мария Роу
Тебе не поймать меня
Из темноты кульбитом выскочило нечто. Словило маленький огневик и с визгом упрыгнуло обратно. Даже не рассмотреть толком. Просто бесформенная фигура в истлевшем саване. Второй получил клинком по шее и магией по пятой точке. Третий… Четвертый… А неизвестное существо словно замерло и чего-то ожидало.
– Отдохни, говорили они, – бурчал маг, размахивая пламенем и клинком во все стороны, держа на расстоянии парочку скелетов, десяток зомби и несколько мышастых особей с зачатками крыльев. – Тебе нужна смена обстановки! – удар, выпад, очередная горка костей. – Тихий городок, заявляли они! – слишком наглое умертвие получило по загребущим лапам. Из свеженьких. Те, кто первыми приполз, уже опытные и просто так не лезут, тактику продумывают. – Тут ничего никогда не происходит, убеждали они! И где, я вас спрашиваю, – пинок в морду, огневик в сторону. – И где здесь спокойный заслуженный отдых!?
Я взвизгнула от очередной неприятной неожиданности: под ногами зашуршало, зашевелилось, запищало. Крысы. Мерзкие твари с острыми желтыми клыками в наглую ползли, целясь в сапоги мага и мои новенькие ботиночки. Я пнула ближайшее отродье тем, на что оно покушалось (низко полетело, никак на смену погоды), а паре ее товарок досталась палкой (полет нормальный, вот что значит практика!)
Огненная черта пробежала по земле, очерчивая круг и отпугивая зарвавшихся и оголодавших мертвецов. Вдруг они замерли, а черное нечто поплыло к нам. Медленно и неотвратимо, как горная лавина. Разбившаяся о выставленный щит.
Оно отлетело на несколько шагов и замерло. Тьма сгустила, съежилась и обрела тело молодой девушки. Высокой, с красивыми длинными волосами, выразительными глазами. И моим лицом. Она облизала слишком яркие губы.
– Отдай то, что тебе не принадлежит, колдун, – раздалось противное шелестение. – И я отпущу тебя.
– С каких пор ваша братия верна слову?
Лже-Белла улыбнулась:
– Тогда не отпущу.
И опять бросилась на ало-желтую преграду.
Та свернулась в рубиновый шар и врезалась ей в грудь. А Джеремайя схватил меня в охапку, и вокруг нас закружился вихрь из золотистых искр.
Солнечный свет после призрачного бледно-зеленого свечения пребольно резанул по глазам. Хотелось инстинктивно спрятать лицо на груди мужчины, вдыхать чуть терпкий запах и надеяться на частичную потерю памяти у слишком везучего мага.
– И что же мне с вами делать? – граф аккуратно взял меня за подбородок, чуть отстранился и посмотрел прямо в глаза. – Снятся странные сны? Постоянно чувствуете озноб и холод? – я молча кивала. – Аура в растерзанном состоянии… И кто на вас демона натравил, вы тоже не в курсе.
– Ваше Сиятельство! Вы…
– Знаю, невыносим! А вы единственная из моих знакомых леди, которая может лихо разбрасывать крыс-умертвий берцовой костью! И бросьте, наконец, эту бяку!
Я послушно выронила импровизированную дубинку. Как итог, мужчина запрыгал на одной ноге. Четче надо ставить задачи! Особенно, если таким тоном приказывать.
– Крысы были живые… – я ошалело рассматривала свою верную палку. Отдаленное сходство с частью человеческого скелета прослеживалось.
– Не, – оптимистично заявил временно одноногий Мансфилд. – Живых там уже лет сто не было. Всех съели.
* * *
Граф благоразумно решил не шокировать окружающих нашим внешним видом и накинул иллюзию. Главное не забыть избавиться от испорченного платья. Даже самая искусная портниха не сможет вернуть этим лохмотьям приличный вид.
На крыльце ЛилиХолл нас как обычно встретила Стелла. Вот только на радушную хозяйку она была похожа меньше всего. Молодая женщина чуть ли не с кулаками набросились на мага:
– Ваше Сиятельство, – шипела она. – Вас наняли, чтобы вы искали наше наследство! Чем вы занимаетесь? Мы думали, вы профессионал! А вы?!
– А я сопровождал свою невесту, – ледяному терпению Джеремайи есть, как оказывается, предел. – И я могу в любой момент покинуть ваш гостеприимный дом, но леди Изабелла поедет со мной, – он нагло взял мою ладонь и положил на свой локоть.
– Невеста!? – возмущенно заорала Стелла. Непередаваемые эмоции: и злость, и крушение планов, и надежда на лучшие перспективы.
– Невеста! – Лаура обрадовалась. Все-таки сестра графини – более выгодная партия, чем просто дочь разорившегося представителя нетитулованного дворянства.
– Невеста? – в голосе Марка Аврелия сквозило неприкрытое облегчение. Новость избавила его он необходимости лгать и жениться по сомнительному расчету.
– Невеста… – барон Эртонн одним коротким словом выразил мысль: «Мой друг – идиот, но я не виноват!»
А я… Сегодня лимит удивления был исчерпан. Но, Ваше на всю голову стукнутое Сиятельство, дайте только с вами наедине побеседовать!
Моя старшая сестра быстро взяла себе в руки.
– Милорд, довольно неожиданная и весьма приятная новость! Как истинный джентльмен, я уверена, вы найдете время обсудить со мной детали вашей помолвки. После смерти отца я являюсь официальным опекуном Беллы и Лауры. И раз вы теперь не чужой нам человек, то нынешнее происшествие вас тоже касается!
Ровный голос к концу вежливой тирады приобрел неуловимые нотки ругательства.
– И что же произошло в наше отсутствие?
– Да сущая мелочь! – картинно всплеснула руками Стелла. – На моего мужа было совершенно покушение! – сказано было таким тоном, будто граф самолично пытался причинить вред господину Роббинсону. – К счастью, неудачное. Альбрус сломал ногу!
Оскар и Джеремайя переглянулись.
– Леди Стелла, мне нужно срочно осмотреть вашего мужа.
– Матушка склонна преувеличивать, – вмешался Марк Аврелий. – Отец оступился на лестнице и…
– И где, вы говорите, он отдыхает? – не стал слушать мычание юноши Мансфилд.
– Я проведу, – мы всей толпой последовали за Роббинсоном-младшим: граф, крепко вцепившись в мою руку, барон с неизменной вежливой полуулыбкой, Стелла, ибо куда же без нее, и Лаура, чтобы поддержать морально сестер.
Альбрус Роббинсон лежал на кровати огромных размеров, укрытый толстым пуховым одеялом и с компрессом на лбу. Он был бледен, нога нещадно болела, но выгнать родственников и иже с ними не позволяли правила приличия. Приходилось терпеть.
От мук выслушивать сочувствующие щебетания Стеллы и Лауры его спас Джеремайя Мансфилд, бесцеремонно оставив их за дверью в компании Марка Аврелия. Я тоже пыталась избавиться от чести визита к больному, но маг едва слышно прошипел в ухо: «Привяжу к себе наручниками и плевать, как на это посмотрит общество». Пришлось сделать милую моську и идти за тираном.
В светлой просторной комнате ничего не произошло. Маг не стал выслушивать стенания господина Роббинсона, а сразу направил на него несколько зеленовато-золотистых искр. Альбрус судорожно вздохнул и захрапел. Джеремайя присел рядом, положил одну ладонь на лоб тучного джентльмена и замер.
Прошла минута. Вторая. Оскар Эрттон, как и я, стояли подобно часовым у Императорского дворца и боялись пошевелиться. А у меня ноги начали затекать.
Граф отмер минут через пять, если не позже.
– Как я и опасался: он тоже отмечен, – он брезгливо вытер руки о покрывало. – Но есть и хорошая новость: сей господин в занятии Черной магией не замечен.
– Как бы нам всех также просканировать… – барон потер подбородок.
– Сомневаюсь, что добровольцы найдутся, – маг взъерошил волосы и начал ходить кругами по чужой спальне. То проведет рукой по каминной полке, то поправит светлую бархатную портеру, то просто остановится и начнет рассматривать бледно-желтый узор на обоях.
Я решила напомнить о своем существовании:
– Ваше Сиятельство! О какой метке идет речь?
– «Метка смерти» – пятно на ауре. Довольно своеобразной структуры и тонкой работы, – рассеяно ответил зеленоглазый. – У Куинси, Уильярда, теперь еще и у Роббинсона. Подозреваю, что и у остальных тоже будут. Кто-то целенаправленно начинает устранять всех, кто связан со смертью Ларкинса.
– Господин Роббинсон тоже умрет? А вы? Вы ведь тоже были в тот вечер здесь!
– Роббинсон пока поживет. Я немного подчистил его ауру, но нам надо найти Шепарда. Уж очень похоже на его спектр. И силы для подобного у него предостаточно, – а потом прекратил мерить шагами комнату, как-то просиял лицом и спросил. – Вы волнуетесь? За меня?
– Ваше Сиятельство, это же логично, что мы оказались в зоне риска. И я считаю, стоит предупредить всех и провести ваше магическое обследование.
– Леди, – сразу холодно парировал Джеремайя. – Среди них чернокнижник. И сканирование ауры выявит не только помеченных, но и того, кто практиковал запрещенное искусство! – Он в два больших шага подошел к двери и резко ее распахнул. В комнату кубарем ввалились Стелла, Лаура, а на них еще и Марк Аврелий сверху упал. Правильно, леди надо уступать. В том числе и лучшие места для подслушивания.
Но мне стало стыдно за свою родню.
– Леди Стелла, надеюсь, вы хотели напомнить о скором ланче? – Невозмутимо выгнул бровь со шрамом Мансфилд. – А то мы так проголодались!
Глава 19
После ланча граф испросил разрешения изучить документы в архиве Роббинсонов. Тут уж мы с Лаурой жаждали составить компанию. И отделаться от нашего внимания у джентльменов не было шансов.
Я была бы не против приватного разговора с моим «женихом», но тот мастерски увиливал. Не нарушая ни на йоту многочисленные нормы этикета и правил приличия. Застольную беседы он вел так, что говорили в основном Стелла и ее пасынок. И только об истории Сент-Айвс.
Что такое семейный архив? Особенно, если это самое семейство все события любит тщательно фиксировать и документировать. Столько бумаг под заклинаниями сохранения я даже в нашей городской библиотеке не видела!
В толстых книгах, манускриптах, свитках нам пришлось искать любое упоминание о Ларкинсе, его должниках или тех, кто подписывал завещание. Или любое странное событие в жизни несомненно почтенного рода.
– Да тут работы на неделю! – не выдержала я, когда перед моим носом появилась третья стопка томов чьих-то мемуаров.
– Леди, – оптимистично заверили меня. – Мне кажется, что нам достаточно изучить лет триста. Не больше. Или пятьсот.
Лаура со смертной скукой на лице открыла самую тонкую книжицу. Ее задорные кудряшки поникли.
– Ничему меня жизнь не учит, – горестно вздохнула она. – Хорошо, что здесь почти все документы в идеальном порядке!
– Стелла говорила о планах Альбруса подать прошение о присвоении титула. Он вроде готовил исторические обоснования, – на мою долю выпали личные дневники. Будем относиться как к чтению романов. Надеюсь, записи реально живших людей более интересные и занимательные.
Мы с сестрой корпели над каждой страницей, вчитывались, искали, а маг… ему было довольно положить ладонь на обложку, и он мог с уверенностью сказать, стоит ли искать в книге что-то и на какой странице или не нужно терять времени.
– Зачем мы тогда вообще здесь? – Лаура послушно разбиралась в хитросплетении родовых связей столетней давности. – Сам бы все нашел!
– Если император сказал, что крокодил летает, – философский проговорил барон. – Значит, крокодил летает!
– Только низко-низко, – добавил граф, стряхнул пыль с дневника одного из Роббинсонов и пододвинул его ко мне. – Леди Изабелла, посмотрите пожалуйста внимательнее. Кажется, еще в 1790 семейство не отличалось богатством.
Ну и? Как данная информация поможет в поиске клада? Его странное Сиятельство иногда что-то записывал на небольшом листочке бумаги. Но довольным при этом не выглядел.
Стемнело. Зажглись светильники, разгоняя сумрак по углам. Ужин нам принесли в библиотеку. А неугомонный маг все что-то искал. Он ошибся, на триста лет в историю семейства вникать не пришлось. Просто не было информации ранее начала прошлого века. Ничем не примечательный род, который лет так семьдесят или восемьдесят назад чудесным образом разбогател.
– Выигрыш в карты? Разбой? Пиратство? – Эрттон начал перечислять варианты резкого улучшения финансового положения Роббинсонов. Барон устало потер виски.
– Стелла говорила, что по семейной легенде один из сыновей нашел клад самоцветов в сосновой роще. – Я откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. – Потом выгодно их вложил и дальше уже не сказка, а лишь деловая хватка…
Джеремайя еще раз просмотрел свои пометки.
– Кто-нибудь нашел упоминание о дате рождения Ларкинса?
– 31 октября1799, – после секунды молчания ответила сестра. А старик неплохо выглядел для своего возраста. Ему больше пятидесяти сложно было дать. – Я видела на родовом древе. – И открыла один из фолиантов, чихнув от пыли.
– Отец умер до рождения, мать сразу после…
– Тогда… – я с трудом приоткрыла глаза и потянулась к последнему их просмотренных дневников. – Хозяйка этой тетради описывает крестины отца Альбруса Роббинсона. И господин Ларкинс изображен там «вредным стариком с очень острым умом и неординарными взглядами на жизнь». Дата – апрель1805.
– Может, речь идет о другом Ларкинсе? – вопрос «Как такое может быть?» сестра решила оставить себе.
– Сомневаюсь…
Каминные часы заскрипели и начали отбивать полночь.
– Так! – Джеремайя поднялся со своего кресла, прошелся по комнате. – Уже поздно. Предлагаю отправиться отдыхать. Хороший сон нам не повредит.
Мы с Лаурой встали, синхронно сделали положенные реверансы и вышли из библиотеки. Голубоглазая сестрёнка сразу же схватила меня под руку и довольно полюбопытствовала:
– Как тебе удалось подобное? Ваша помолвка – такая неожиданность! Я жажду подробностей! Он же ледяной и совсем-совсем бесчувственный!
Все очень просто, дорогая: надо вытащить жертву в склеп, познакомить с привидением бабушки и организовать сотрясение мозга. Для верности – несколько раз.
– Лаура, – тихо сказала я. – Это какая-то ошибка. Я поговорю с Его Сиятельством, уверена, он осознает, какую глупость совершает, принесет извинения и …
– И не думай! Белла, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Если бы я могла как-нибудь помочь тебе… – она порывисто обняла меня у дверей моей новой спальни и убежала к себе. Ее апартаменты были через несколько комнат.
* * *
В новом будуаре светло-бежевых тонов меня, естественно, ждали. Джеремайя Мансфилд галантно поклонился и спросил:
– Вы хотели побеседовать, моя дорогая леди?
– Да, – легкий реверанс и глазки в смущении опустить долу. А то в моих очах не только скромность и благодарность увидеть можно. – Но мне бы хотелось, чтобы разговор остался между нами.
Маг сделал незамысловатый пас рукой и по стенам пробежались золотистые всполохи.
– Никто не сможет нас подслушать, моя леди.
С каким-то странным выражением он произносил простое слово «моя» …
– Очень хорошо!
Первой под руку попалась книга. Та самая, томик стихов Китса. А прицельно метать различные предметы за последние дни я приноровилась.
– Книга? Это уже было! – граф тоже стал более вертким, попасть в него стало сложнее.
Чашка, тарелка и пара чайных ложечек. И сам чайник. Для надежности.
– Посуда? Леди, мы еще не женаты! – отбивался диванной подушкой граф. И хохотал! Демоны и Небо! Ему было весело!
Севрский фарфор не зря был положен на алтарь женского коварства. Он феерично справился со своей миссией отвлечь внимание.
Мое появление совсем рядом стало для зеленоглазого мага неожиданностью.
– Канделябр?! – Джеремайя в последний момент увернулся от первого удара лампой. – Леди! Это уже не оригинально!
И от второго тоже.
– Ну хватит! – он перехватил мою руку, когда я замахнулись в третий раз. – Успокойтесь, леди! Что вам не нравится?
Вырвал и отбросил в сторону модный светильник. Столкновение с паркетом он не пережил. Кристалл тихо тренькнул и раскололся.
– Ах, успокоиться? Ах, мне должно все нравится?! – бушевала я в кольце крепких мужских рук. Но проще преодолеть защиту Тауэра, чем освободиться из объятий наглого колдуна! – Вы! Вы меня арестуете! Вы изгоните бабушку! Вы меня невестой назвали! Без моего согласия!
– Я не понял, – помотал русоволосой головой Мансфилд. – Что вас возмущает больше: новый статус или ваше формальное «да»?
– Я не соглашалась!
– Давайте по порядку, леди, – не стал слушать зеленоглазый. – На вашей ауре очень четкие следы воздействия Черной магии. Пресветлое Небо! Да я верю в вашу невиновность, даже если вы сами считаете себя убийцей! Поверьте, хоть раз просто поверьте: у меня достаточно опыта и сил защитить и избавить вас от демона. Это раз! Второе. Я не специализируюсь по призракам. Что я им сделаю? Напугаю? Огневиком могильный камень раскрошу? А про нашу «помолвку» … Милая леди, если вдруг возникнут подозрения по поводу гибели Ларкинса, то моя невеста будет, как жена Цезаря, вне подозрений!
– Ну и самомнение у вас, Ваше Сиятельство!
Мужчина просто пожал плечами и улыбнулся:
– Бывает… И да, покажете пистолеты?
Я скривилась, но просьбу выполнила. В широком футляре на бордовой бархатной обивке лежала пара дуэльных пистолетов. Красивые линии антикварного оружия, черненая сталь притягивали взгляд. Резные рукояти даже на вид были тяжелыми. А я-то надеялась, что хоть огонь да один из них уничтожит.
– Почему вы не избавились от него?
– Да за кого вы меня принимаете? – взвизгнула я. Нет, честное слово, обидно. Я же не блондинка! Иногда вполне себе разумно поступаю. – Я его закапывала, топила, сжигала, разбирала на части и прятала в разных местах. В склепе думала оставить, да не успела!
– То есть оружие преступления все время к вам возвращалось?
– Как вы догадались? – ответила я с издевкой. А маг рассматривал пистолеты со всех сторон.
– Видите клеймо на стволе? – мне продемонстрировали небольшую закорючку у основания рукояти. – Начало века, но ухаживали за ними хорошо. Тут в футляре есть запасной набор пуль, если вы заметили. Из серебра…
– Довольно мило, дорогой граф, но одна из этих штучек меня преследует. Не очень приятное свойство. Можно как-нибудь от него … отделаться?
– Умереть?
– А не столь радикально?
– Я попрошу коллег поискать что-то про них. У нас в Академии ходила легенда про нечто подобное: там оба пистолета участвовали в дуэли между друзьями. Но кодекс чести поединков был нарушен – один не очень хороший человек застрелил другого в спину. Да вот незадача: второй умер не сразу, проклясть успел. А в миг смерти проклинать… тут магом быть не надо. Убийца до самой своей смерти не мог избавиться от заклятого оружия, сошел с ума в итоге. Теперь на того, кто возьмёт в руки проклятый пистолет и совершит убийство, ложиться то же наказание.
На меня снизошло философское пред истерическое спокойствие:
– И что? Мне теперь тоже с ума сходить? И стреляться?
– Нет, что вы! Та дуэльная пара спокойненько до сих пор хранится в музее Академии и ее артефакторщики изучают. У ваших вполне может оказаться совсем другая история.
– Ваше Сиятельство, вы умеете успокоить даму! – и чтобы хоть как-то себя занять начала собирать последствия метания предметов в движущуюся мишень.
– Леди, вы просто неподражаемы! Ни одна из моих знакомых дам не стала бы самолично наводить порядок, – Джеремайя начал мне помогать.
У всех его знакомых дам, наверное, больное самолюбие и свита горничных.
– Ваше Сиятельство… – начала я, но меня перебили.
– А можно просто по имени? У меня от ваших «сиятельств» скоро глаз дергаться будет!
– Можно, – царственно согласилась я. – Ваше Сиятельство, а почему Миранда сказала, что вам бесполезно лгать?
Джеремайя закатил глаза, достал из-под стола ложечку и состроил умильное выражение лица:
– А вы мне чая не предложите?
– Я предлагала, – и потрясла в воздухе осколками чайника. – Вы просто не словили. Не уходите от ответа, граф!
– Ах, это заблуждение, которое никто не думает опровергать. Легавые Императрицы обладают особым видом магии, позволяющим чувствовать ложь. Юная сивилла увидела в моей ауре, что я работаю в департаменте и сделала ошибочные выводы.
– То есть…
– Распознать ложь и истину можно и без магии. И да, этому в Академии учат.
– А когда вы начали подозревать меня?
– Вам ответить честно? – маг нагло улыбнулся. – С того момента, как обнюхал вас в библиотеке.
Я не хотела, право слово! Ваза сама в него полетела! И последняя целая чашка!
– Обнюхал, значит! – вооружившись вилкой я начала наступать на Мансфилда. – Да вы тогда нахально меня облапали!
– Леди! Вы откуда такие слова знаете? – Его пока еще целое Сиятельство выставил между нами кресло в надежде, что препятствие охладит мой пыл. Наивный! – От вас так Черной магией разило! Надо было разобраться… – совсем не внятно закончил граф и уставился на меня. Куда-то ниже шеи.
– Я и не такое знаю! Вы нахал, грубиян и извращенец!
– Согласен! – голос мужчины обрел странную хрипоту. – Со всем и заранее. Только, леди, может, вы наденете приличное платье. Или хотя бы целое!
И он помахал передовой мной рукавом своего растерзанного сюртука. Действие иллюзий кончилось, а сменить одежду после визита на кладбище мы забыли.
Что думал боевой маг, когда на него с вилкой наступала растрепанная девушка в платье без лифа, розовом корсете с вышивкой и оборванными до колен черными юбками, останется загадкой. Я пискнула, выбросила свое грозное оружие возмездия и позорно сбежала в ванную.
Но долго побыть наедине со своим позором мне не дали. Несносный мужчина заколотил в дверь и заявил о намерении отправить эту дубовую преграду к демонам, если я не покину стратегически важное место через пять минут. Думаете, он волновался, не утопилась ли я со стыда? Ничего подобного, ему тоже понадобилась секретная комнатка. А я сидела в разгромленном нашими (ладно, каюсь, преимущественно моими) усилиями будуаре и думала: может, у них в департаменте тактика такая – еще немного и я сама на гильотину или виселицу побегу, лишь бы избавиться от общества зеленоглазого типа.
Джеремайя вышел из ванной посвежевший, умытый и с влажными волосами. Как у себя дома развалился на кушетке, укутался в плед. И как ни в чем ни бывало продолжил:
– Как вы думаете, кто такой Ларкинс?
Я подавилась заготовленной гневной тирадой.
– Странный господин, который жил намного дольше, чем человеку положено.
– Был бодр и весел после бокала с цианидом…
– Вы уверены?
– Да, леди, по моей просьбе дважды проверили! А еще наш Ларкинс занимал активную жизненную позицию мецената и филантропа. Поговорить бы с его камердинером, но тот собрал чемоданы и уехал сразу же после оглашения завещания!
– Ваше Сиятельство, Миранда пыталась вызвать дух дядюшки, – зачем она хотела это сделать – уже не мое дело. Пусть маги сами разбираются. – Она говорит, что не «нашла» его душу. Словно ее нет и никогда не было. Разве подобное возможно?
– Души нет?
Я молча кивнула.
– Странно… Но…
– Давайте я завтра еще раз попробую поговорить с матерью Агатой. Она и священник были единственными, с кем Ларкинс состоял в хороших отношениях. Мне кажется, монахини …
Граф предостерегающе вскинул руку, поднялся с кушетки прислушался.
– Леди, – сего ладоней опять полетела искрящаяся пыльца, превращая мое домашнее платье в приличный, но иллюзорный траурный наряд. – Чёрную книгу Ларкинса опять пытаются похитить. Идемте.
Только пискнуть и успела. Маг прижал к себе намного крепче, чем позволяли приличия, и создал телепорт.
Когда золотисто-алые проблески растаяли в воздухе, я поняла, что мы перенеслись в апартаменты Джеремайи. И немного опоздали.
Мансфилд поставил на книгу одну из тех хитроумных магическо-технических ловушек, которые так любят расхваливать в газетных статьях. Они считались безукоризненными и надежными. Как показала практика, журналисты врут.
Лиловый колдун попал в западню, но не потерял своих сил, не замер без движения, да и сдаваться столичным стражам правопорядка не горел желанием. На момент нашего появления он успешно разнес на части и ловушку, и часть графской комнаты. Паркет вздыбился, будто суровые подземные монстры рвались наружу. По стенам ползло аметистовое марево, сжигая обои, корежа картины, скукоживая портеры. Плавилась ткань обивки на креслах и диванах. В воздухе пахло озоном и кладбищем. Еще один раз полыхнуло. Фигура в центре комнаты, бросив наугад несколько фиолетовых сгустков, смогла сорваться с места и броситься к двери.
– К-куда! – заорал подкопченный барон Эрттон в разорванной рубашке. Из его трости вылетела молния, на потолке откололся кусок лепнины. Мужчина отбросил бесполезный уже амулет. – А раньше ты явиться не мог?! – это возмущение уже нас касалось.
– Не мог, – граф пустил по следу убегавшего лилового золотую искорку и объяснил для меня. – Поисковик обычный. В пределах поместья мы нашего чернокнижника легко найдем.
Он развернул в воздухе полупрозрачный лист «бумаги» со схемой ЛилиХолл. По расчерченным линиям коридоров мерцал движущийся волшебный огонек-маячок.
– Я очень рада, Ваше Сиятельство, – отступила на шаг от мага и начала падать в обморок. Быстро, чтобы подхватить на руки меня не успели.
– Как же не вовремя, – Джеремайя замешкался: то ли девушку с пола подымать, то ли за преступником гнаться. Я взялась помочь решить эту дилемму. Встала, отряхнулась, улыбнулась:
– Со мной все в порядке. Можете бежать и спасать мир!
– Леди, я сначала вас до комнаты провожу. Во избежание, так сказать…
– Это излишне!
Мы с вызовом уставились друг на друга.
– Джери, – прервал противостояние взглядов Эрттон. – Поисковик остановился.
На карте маячок застыл около угловых покоев.
– Чьи апартаменты?
– Марка Аврелия, – выдохнула я, хоть вопрос был и не мне адресован.
– Давно пора поговорить с этим студентом, – Мансфилд нехорошо улыбнулся. – Леди, ждите здесь! Я вернусь и на ваши покои тоже наложу охранные чары. А пока ни шагу отсюда!
Мужчины выскочили в коридор.
Я подождала, пока стихнут их шаги, и разжала руку. В ладони лежала простая заколка для волос со скромной жемчужиной. Нехитрое украшение обронил лиловый маг, когда сбегал от молний Оскара.
Джентльмены, к счастью, не заметили ее. Почему к счастью? Да потому что сегодня утром я этой и дюжиной точно таких же закалывала волосы своей сестре.
