Андрей Арсланович Мансуров
Прислужник своего «Естества»
Дольше смогу мучить, пока не сдашься! Не завопишь, и не начнёшь визжать, как свинья, которую режут! И не начнёшь умолять. Отпустить. Ну, или – прикончить!
Накрываю её зафиксированную голову хэбэшной тряпкой. Тряпка у меня проверена – то, что надо! Поливать начинаю сразу – а чего тянуть, камеры включены!
Вот она и забулькала, заплевалась. Замычала, явно ругаясь. А ничего. Уж я-то знаю, когда ругательства и проклятья сменятся мольбами и плачем!
Но пока слышны невнятные звуки – это она вынуждена втягивать, чтоб подышать, в горло брызги воды! Задыхается. Тонет, малышка моя гордая!
Но я продолжаю лить воду, тонкой струйкой – мне нужно, чтоб вся поверхность тряпки была увлажнена. И – равномерно!
Наконец минут через пять, когда тело её скрючилось в совсем уж жутких корчах, а из горла доносится лишь слабый хрип, прекращаю я лить воду. Снимаю тряпку с личика.
Фонтан воды так и извергается из её рта! И слышно её стало куда лучше.
Она и стонет, и причитает, и, возможно, умоляет – об этом говорят её широко раскрывшиеся глаза, хотя членораздельной речи из уст всё никак не выходит. А, вот: наконец-то, после ещё одного фонтанчика воды, разобрал:
– Пожалуйста! Умоляю! Не нужно больше! Я… Я всё вам сделаю, о чём попросите! Даже оральный… Или анальный секс!
Ух ты – какая коварная!
Так я и согласился совать своего драгоценного красноголового воина в пасть явно ещё не сломленной, и собирающейся просто откусить его, наивной дуре! А вот от анального – ты, голубка, так и так не отвертишься!
Правда, только после того, как я опробую твою куночку…
Теперь для полноты ощущений, и чтоб заодно дождаться, когда она выплюнет и выкашляет из лёгких хоть часть попавшей туда воды, беру я свои огромные плоскогубцы. Показываю ей. И начинаю!
С мизинца правой ноги.
Ого! А наличие в лёгких моей крошки воды орать благим матом теперь, когда тряпка снята, нисколько не мешает!
Ну так и чудесно. Потому что я хорошо знаю – сами кости пальцев ног простираются почти на всю длину ступни – до вот примерно сюда. То есть – раздроблять их, по очереди, я смогу долго. А поскольку её ножки одеты в эластичные синтетические чулочки – никакой крови у меня в подвале не будет!
После третьего пальца чувствую – готов я! Да и она уже не столько орёт, вопит и стенает, сколько просто задыхается и хрипит – видать, соскучилась по ещё одной «водной процедуре».
Ну ладно. Я же – добрый!
Накрою её снова тряпкой и полью только после того, как отымею со всем возможным азартом! Вон: как её возбуждённая куночка подёргивается!
Предвкушает!
Потому что её обладательница уже видит, выпучив глаза, как я спускаю штаны…»
Торпеды обнаружились и в этой лодке.
Их имелось здесь даже целых шесть. Да и вообще: корпус реально оказался куда выше и шире, чем у первых двух. И шпангоуты выглядели помощней – похоже, эта субмарина могла поднырнуть куда глубже, чем стандартные.
Андрей не стал возиться с тем, чему применения пока не видел, и вернулся в рубку лодки. Да, отсюда они эвакуировались не в спешке… Но подсознание говорило ему, что имеется некий диссонанс в общем впечатлении – именно от этой, «штабной», лодки. Осталось это дело осмыслить, и понять, что же всё-таки показалось ему… Странным!
Да, офицерские каюты и оборудованы и отделаны, но оставить в них что-то по-настоящему важное и интересное никто не озаботился. Хотя – вот оно!..
Вспомнил!
Вернувшись во вторую от отсека с движками и аккумуляторами, то есть – предпоследнюю «жилую» каюту-отсек, он вновь осмотрел кривовато, как ему показалось, располагавшуюся полку-койку. Хм-м…
Не-ет, это – не заводской брак. Вот: видно: кто-то явно полку отсюда, из её гнезда, вынимал. А затем вставил обратно на место, не сумев загнать до упора, так, как положено… Силёнок, что ли, не хватило? Или – специально?
Ну, раз так – стало быть можно попробовать вынуть её снова. Мало ли!
Чтоб вынуть полку-койку из пазов, пришлось применить рычаг: а зря, что ли, он таскает за поясом огромный газовый ключ, прихваченный ещё вчера со склада Базы!
Пришлось повозиться: он чуял, что трясёт и раскачивает чёртову тысячетонную лодку так, что девочки, наверное, забеспокоились: вдруг на него напал какой-то внутренний враг! Ну, или он нашёл здесь ещё женщину! И сейчас не теряет времени даром…
Полка, когда с довольным вздохом и матюгом вытащил, наконец, оказалась полой – щель во всю её длину была изначально развёрнута к наружной стенке лодки.
Внутри узкого, в палец, пространства между двумя двухмиллиметровыми листами стали, с поперечными перегородками, что-то явно имелось. Белело. Вернее – серело: пятьсот лет, всё-таки.
Не мудрствуя лукаво, Андрей опустил полку углом на палубу, поставив щелью вниз, и принялся трясти и пинать по боковинам. Гул пошёл по всему внутреннему пространству. Внезапно из рубки послышался голос, искажённый эхом и расстоянием:
– Андрей! У вас всё в порядке?!
– Да. – ему пришлось остановиться передохнуть, и поставить полку на палубу, прислонив к переборке, – Ну-ка, иди сюда! Мне требуется помощь!
Элизабет, что-то крикнув напарнице, загромыхала по ступеням. Опасливо оглядываясь по сторонам, словно каждая железяка здесь могла её укусить, протиснулась к нему. Андрей сказал:
– Я поставлю вот эту штуку – углом на вон ту полку. И буду держать. Твоя задача – трясти её и пинать, пока что-то серое, застрявшее внутри, не вывалится наружу! Готова?
– Д-да… – энтузиазма в голосе его помощницы не чувствовалось, да Андрея сейчас это и не волновало: его уже охватил охотничий азарт. Чего же здесь нацистское штабное начальство запрятало, или забыло, такого секретного, что берегло, похоже, и от своих?!
Элизабет справилась с задачей вовсе не так, как Андрей предложил. Вместо того, чтоб трясти и пинать полку, как в анекдоте про прапорщика («Чего тут думать?! Трясти надо!») она вернулась в рубку, буркнув «Минутку!», и возвратилась с длинным и тонким штырём – похоже, масляным щупом. Андрей про себя чертыхнулся: всё верно. Он и сам видел там, прямо под люком в рубке, наваленные железяки, и в том числе и этот тонкий щуп. А молодец эта Элизабет! Соображает! Назначить зам. Главной жены, что ли?..
Засунув тонкий штырь в щель, Элизабет принялась шурудить там.
Не прошло и минуты, как на палубу вывалилось два толстых пакета. Похожих на обычные заказные письма: один побольше, другой поменьше, бумага – плотная, толстая. Скорее, даже, картон. Но дальнейшие старания женщины ничего не дали. Андрей, буркнув «Ну и …ер с ним!», перевернув полку снова щелью кверху, посветил внутрь. Нет, действительно – больше ничего.
Элизабет между тем рассматривала пакеты, держа один – в одной руке, а другой – в другой. Андрей поставил на пол ненужную уже полку, прислонив к переборке, и подошёл.
– Не понимаю я по-немецки. – в голосе женщины явственно читалось неподдельное сожаление. Ещё бы! Любопытство одолевало её сейчас явно куда больше, чем Андрея! – Вот гады! Чего они по английски-то не писали?! – конверты были надписаны. Точнее будет сказать, что на каждом имелся казённого вида штамп с надписью «Hochste Geheimhaltung», что Андрей позволил себе перевести как «Наивысшая секретность», ну, или – типа – типа «Топ Сикрет». А в середине конверта имелась другая, весьма длинная, и совершенно непереводимая, надпись, с описанием, как понял Андрей, того, что внутри.
Внутри оказались, естественно, Чертежи. И кодовые обозначения каких-то… Объектов. Листы тоже, понятное дело, испещряли надписи «Geheim». «Секретно», стало быть.
Он хмыкнул:
– А потому и не писали. Что после русских их первые враги были – англоязычные сволочи. Англичане да америкосы. Так что даже найдя такие документы, с ними так просто разобраться было нельзя! Нужен переводчик. Высококвалифицированный.
Андрей, взяв из её руки меньший конверт, вскрыл его, просто оторвав заклеенную кромку. Приоткрыл пакет. Понюхал. Нет, плесенью не тянет. Значит, вероятней всего, чертежи-таки сохранились. Он достал пачку бумаг. Хмыкнул:
– Оказывается, одним переводчиком дело не ограничилось бы. Нужны инженеры. И технологи. И учёные. Это – действительно чертежи. Какой-то сложной и большой машины.
– И что же это за «машина»?
– Вот её секретное обозначение – Эйч Ти – пятьдесят восемь. А по виду…
Очень похожа на легендарную штуковину, которую называли при мне – летающий колокол. Жутко секретная, и абсолютно, насколько я понял, невоспроизводимая. Без, как раз – вот этих синек и описаний. Гитлер, опять-таки по слухам, получил эти чертежи и технологии от инопланетян. Но поскольку кроме слухов я ничего конкретно не знаю, не думаю, что эти чертежи, – он презрительно потряс пачкой, – нам пригодятся. Да и там, на большой земле – они без надобности. Или мы хотим, чтоб наши противницы – летали, аки птицы, под облаками?
– Нет, понятное дело. А чтоб строить эту здоровенную дуру, нужен, наверное, всё же какой-нибудь… Завод! Ладно. А тут – что? – второй конверт Элизабет вскрыла сама, и сейчас не без трепета рассматривала ещё какие-то чертежи, очень сложные и подробные.
Андрей, положив назад в конверт чертежи «колокола», подошёл. Посветил. Поперебирал. Повздыхал. Пожал плечами:
– Тоже – легенда! Проект «Хонебу». Настоящая летающая тарелка. Штука в стиле «Вундер Ваффе». То есть – чудо-оружие. Не помню, где видел фотографии, но, вроде, немцы даже успели построить несколько штук. И, по третьей легенде – на них и отчалили.
– И куда же это?!
– На Луну. Дескать, у них там – ещё База.
– Андрей. Ты это – серьёзно? Или… Прикалываешь меня, лопоухую дуру?!
– Да нет. Смысл мне – тебя прикалывать? – Андрей посмотрел на Элизабет, пожал плечами, – Тем более, что, как видишь сама – База давно покинута. И всё барахлишко отсюда вывезли не в спешке, а, как уже говорил, методично и спокойно. А раз я ничего не знаю о том, как после второй Мировой разгромили это гнездо, это «последнее логово зверя», никто тут ничего «ликвидировать» или разграбить и не успел! Впрочем, как и подгрести под своё крылышко. Как америкосы подгребли фон Брауна и все его ракеты.
То есть – эвакуировались отсюда спокойненько все чёртовы нацисты! На этих самых тарелочках!
Правда, выдержав-таки перед этим попытку америкосов захватить эту Базу. Отстреливаясь. Недаром же в пятидесятые экспедиция ВМФ США даже подобраться к этому берегу не могла с первой попытки! Как пишет в своих дневниках адмирал Бёрд, несколько кораблей его флотилии потопили странные дискообразные летающие объекты. После чего его эскадра, поджав хвост, развернулась на сто восемьдесят. И дала дёру. Домой.
А нацисты, подумав немного, и рассудив, что технологическая база тех, кто напал на них, всё же получше, как и число кораблей и людей у США побольше, да и бомба ядерная готова, свалила от греха подальше – во избежание!
– Ну… Не знаю! – по виду Элизабет было видно, что она всё равно не поверила ни на секунду этой «лапше», – Неправдоподобно всё это! Дичь какая-то! Нацистская База – на Луне! Там же нет даже воздуха!
– Ага. Нет. Но как идея для фантастического фильма – очень даже заманчивый и занимательный сюжет. Насколько знаю, такой фильм даже сняли. Назывался «Стальные небеса». Было и продолжение – его уже не видел. Ладно.
Мы сейчас правдоподобность наличия живых нацистов на нашем спутнике обсуждать не будем. Как не собираюсь я предоставлять в лапы нашего предполагаемого противника и эти ценнейшие чертежи. С объяснениями и спецификацией. Рановато вам, девочкам, на Луну летать. Вы ещё здесь, на Земле, не всё восстановили.
Да и вообще – летать в космос – удел мужиков! «Смелых и упёртых…»
Так что – ну-ка, прячь эти чёртовы чертежи обратно – в конверт!
Конверты Андрей добросовестно затолкал назад, в щель полки. После чего они вдвоём с Элизабет благополучно воткнули её на место. Позаботившись о том, что больше никаких подозрительных перекосов видно не было. Андрей сказал:
– Прошу тебя, Элизабет. Никому не говори об этой нашей находке. Не хочу, чтоб меня заставили строить и испытывать эту дрянь!
– Ну… Хорошо. Я прекрасно понимаю, что ты и без восстановления «тарелок» достаточно большим количеством проблем озабочен! И занят! – она кинула на него такой плотоядный взор, что Андрей усмехнулся:
– Ну, нет! Пока не нагреем комнату хотя бы до плюс двадцати, и не придумаем, как мыться – никакого секса!
Элизабет невесело хохотнула:
– Согласна. Гигиена нам нужна…
– Жаклин и остальным скажем, что пытались открутить крышку резервного бака с соляркой. Но там – тоже ничего не обнаружили. А шпон со стен нам без надобности.
– Поняла. Хорошо.
Они покинули злополучную подлодку.
Поскольку горючего или ещё чего полезного на ней и правда – не оказалось…
«О-о-о!..
Фейерверк наслаждения!!!
Вот уж никогда бы не подумал!
Что именно у этой женщины куночка окажется такой… Словно заточенной – именно под меня!!! Какой плотный и «полномасштабный» контакт! Как рука – в перчатку! И смазка – именно столько, сколько нужно для полноты ощущений!
Прекрасно, прекрасно… Чувствую, как прям волны кайфа накрывают меня – с головой! Такого я… Раньше… О-о!!! Богиня, мать её!!!
Но вот она задёргалась, заорала благим матом – и откинулась на верстак, сотрясаемая судорогами… Возбудила – дальше некуда!!!
Я наддал! И…
Закончив, и отвалившись с воплем наслаждения, я подумал, что – вот! Бесподобно – нет, реально: бесподобно!
Сохранить бы её такую навсегда!!! Для вящего наслаждения. Только вот – как?!
Нет, правда: возникла у меня мысль как-нибудь «законсервировать», что ли, эту даму для постоянного, так сказать, пользования. Плохо только, что негде мне её держать.
Впрочем…
Если поставить вон туда и туда – перегородку… И судно ей принести… Ну, а кувшин с водой, да немного еды я всегда смогу ей подставить. Хм-м…
Жаль только, что я уже несколько подпортил её ножку! Но это – не проблема.
Ведь ножка снаружи – осталась цела! В-смысле – кожа не повреждена. Значит – что? Заражения крови можно не опасаться! То есть – можно запросто наложить ей гипс туда, на стопу, и посадить, скажем, на цепь.
Тем более – цепей-то у меня, как и замков – несчитано-немеряно.
А что: очень даже возбуждающая мысль! Пытку водой я смогу вершить над ней – всегда! И – сколько душеньке угодно: она не наносит вреда телу. А вот дробить кости пока не нужно. Это всегда успеется – когда надоест. А чтоб сильнее возбудиться – буду я её, голубку мою замечательную, пытать электричеством!
Впрочем – нет. А то там, в куночке, от электрода-штыря появятся ожоги-корочки…
Да, можно же, чтоб куночка сохранялась именно в таком состоянии – испробовать снова вариант с раскалёнными гвоздями – под ноготки! Хм-м… Но тогда она ни кувшин, ни еду брать не сможет… А если оставить целой – одну из рук? И раздробить пальчики на второй ступне? Да, хорошая мысль – для следующего раза. А заодно и гарантия – что на двух-то повреждённых ножках – далеко не убежишь, даже если как-то освободишься от замка на цепи на шее, и вскроешь запертую дверь!
Ну вот я и придумал, как разнообразить свой быт. И досуг.
А пока…
Ну-ка, где у меня мешок с гипсом и старые простыни?
Есть. Гипс – в гараже, простыни – в пакете со старым бельём. Берегу – на тряпки. Мало ли чего нужно будет протереть… Ну а соорудить из этого материала гипсовый сапог – как нефиг делать!
Смотрю на мою даму, которая всё ещё слабо стонет, часто дышит, и сотрясается. Странно.
Неужели и правда – и она – приехала?!
Такого у меня ещё не бывало! Чтоб вопили, рыдали, проклинали, дёргались – да!
А вот чтоб реально – испытать оргазм – никогда!
И ведь – не симулирует! До сих пор что-то мычит и вздыхает…
Чтоб мне лопнуть.
Наконец-то попалась настоящая мазохистка!!! А ведь говорят, что их – одна из десяти… Ну вот. Как раз – подтверждает «статистику». Девятая.
Хм-м…
Ещё один повод сохранить ей жизнь.
Ну, хотя бы – на время!»
На завтрак девочки приготовили снова бекон с гарниром из тушёных овощей.
Подогрели его Магда и Анна на большой сковороде, которую притащили из камбуза Базы. Андрей инициативу приветствовал, отметив, что горячая пища всегда и сил придаёт, и организм согревает. А для жизни в почти диких, буквально первобытных, условиях, это очень важно. А ещё важно – получать витамины. Чтоб не развилась цинга.
Пока Андрей развивал эту немудрёную мысль, девочки, евшие медленней его, и ещё не закончившие трапезу, только переглядывались. Наконец Магда спросила:
– Господин. Вы откуда так хорошо знаете все эти тонкости жизни… В Антарктике?
– Ну, положим, конечно, не все… Да только попадалась мне в старые-стародавние времена одна книжица. Там было два документальных романа. «Северный полюс», Роберта Пири, и «Южный полюс». Роальда Амундсена. Они-то как раз их и открыли! Причём – практически одновременно – в 1908, и 1909, по-моему, годах. Не суть.
А важно, что они оба – профи в своём деле. То есть – обучались у иннуитов выживанию в условиях заполярья. И лютых холодов. И полугодичной ночи. И именно они и их коллеги вроде Нансена или Норденшельда, испытывали и разрабатывали оборудование для таких походов и работ. Тут и нераздавливаемое льдами судно – «Фрам». И универсальные печки, и палатки, и одежда. Ну, про неё я уже говорил.
А нам повезло. В том плане, что те, кто строил – что Андропризон, что эту Базу – явно были знакомы с их книгами, и их опытом!
– А всё равно. – это с весьма печальным видом влезла Элизабет, – Жить тут всегда – нельзя! Ни помыться, ни раздеться… Ни нормально поспать!
– Мог бы возразить. Что северные народы, типа нанайцев или тех же чукчей – прекрасно живут. И процветают. Правда, у них бывает, конечно, и лето…
Впрочем, о чём это я – никто сейчас нигде не живёт.
– Это уж точно! А то бы мы этих самых чукчей экспортировали! – Анна кинула на него насмешливый взор, облизывая ложку.
– Андрей. – Магда хмурила брови: явно долго обдумывала какую-то мысль, и сейчас, когда, покончив с трапезой, все они прибывали в несколько умиротворённом и расслабленном состоянии, решила озвучить, – Я вот подумала… Раз в эту пещеру попадали подводные лодки – значит, должен существовать и подводный тоннель?
– Наверняка! – Андрей уже понял, куда женщина клонит, но предоставил ей инициативу, – И – что?
– А то. Может, если мы заправим соляркой какую-нибудь из лодок, и попробуем завести двигатели… Ты говорил, что они в порядке, а смазать и прочистить – без проблем… Вон: Элизабет у нас – техник! Может, нам удастся выплыть на лодке – наружу?
– А зачем бы нам выплывать – наружу? – Андрей старался выглядеть серьёзно, хотя его разбирал смех.
– Ну – как зачем?! Мы могли бы… Попытаться доплыть до какого-нибудь… Ну, хотя бы – необитаемого острова. Где-нибудь в тропиках. Где царит, – Магда подкатила мечтательный взор к потолку, – вечное лето! И там организовали бы наше поселение! Вернее – основали маленькую Колонию! Ты бы – руководил, мы бы – рожали!
Ну, и так далее…
– Интересная мысль. Однако, даже если бы лодки были в полностью рабочем состоянии – я не вижу смысла в такой авантюре. – он пожал плечами, – Да-да, это была бы чистая авантюра! Ведь рано или поздно кто-нибудь из вашего чёртова Содружества обнаружил бы нашу «Колонию». Сама же говорила, что они сейчас по океанам – плавают!
И тогда нам всем, а особенно – моим отпрыскам мужского пола – кирдык! Ведь согласно вашим данным – у вас почти миллиард женщин. Солидная ударная сила!
И ваши законы запрещают мужчинам – жить. А на острове, с заведомо ограниченными природными ресурсами, мы никуда бы не смогли скрыться! А насчёт оружия… Нет! Только луки и копья. Смешно! Да мы не смогли бы даже выплавлять металл! Не говоря уж – о размножиться достаточно быстро, чтоб создать армию, способную адекватно противостоять всем силам вашего чёртова Совета. Нет и ещё раз нет. Я против такой идеи.
Даже если б подлодки можно было восстановить и запустить.
А сделать это нереально. Там демонтировано, и из внутренностей вынесено – всё! Не то, что навигационные приборы, и механизмы жизнеобеспечения и управления, а – всё!
– Минутку. – это влезла Анна, – Если вынесено – всё, то где оно, это «всё»?!
И где все эти немцы?! Как и куда они эвакуировались?! И где их чёртовы – заводы, про которые ты упоминал, что их тут якобы оборудовали? И жилые дома? Ведь ты про это место говорил, что именно она это и есть – «Новая Швабия»? Куда до окончания войны успели привезти десять тысяч немецких рабочих-колонистов. И колонисточек. – он заметил, что её глаза невольно сузились при упоминании потенциальных конкуренток.
Ох уж эти женщины… Хотя, собственно, такое отношение к себе подобным в их ситуации – логично. Похоже, что с мыслью делить его с тремя другими «жёнами» она уже свыклась. Но другие, «чужие», дамы явно будут встречены в штыки!
– Ага. Швабия, она самая. Ну, за что купил, как говорится, за то и продал. И эта Новая Швабия однозначно была – здесь! Я сам видел фото ледокола с таким названием. Ты же не думаешь, что он ходил в Китай? Нет: ледокол нужен только во льдах!
Однако пока мы тут шарили, – он обвёл рукой здание, указав направление на Командный пункт, – никаких документов, подтверждавших бы эти слухи, мы не нашли. Вернее, если и нашли – так не можем перевести! Но в-принципе, это не и обязательно.
Я и так могу сказать – вон, девочкам я уже сказал! – где все эти чёртовы нацисты и рабочие со своими «колонисточками».
На Луне.
– Что?! – Анна сощурилась, словно увидала мерзкую крысу, – Ты – серьёзно?!
– Нет, шучу. – Андрей, подпустив в голос иронии, пожал плечами, – Я точно знаю из рассекреченных к моменту моего ареста старинных архивов, что на эскадру адмирала Бёрда, посланную америкосами к Антарктиде в сорок седьмом году, напали самые настоящие летающие тарелки. И даже потопили несколько эсминцев.
После чего означенный Адмирал приказал во избежание дальнейших потерь развернуться и позорно бежать перед превосходящими силами противника. А эти тарелки – проект «Хонебу», как называли их немцы, могли свободно летать и за пределами атмосферы. Они – герметичны. Как и подводные лодки. Но – куда мобильней. Технологии, по слухам, получены секретной экспедицией Анэнербе – в Гималаях. На Тибете. От каких-то Предтеч. Нет, не наших, а реально – древних, Чужих, где устройство этих чёртовых тарелочек было расписано подробно. Ну вот нацисты их и построили.
И чтоб не ждать, пока трусоватые и всегда воюющие за счёт технологического превосходства американцы жахнут по их Базе ракетой с ядерным зарядом, и предпочли быстренько отступить. Туда, куда америкосы ещё не добрались. Думаешь, США просто так вначале – развернули, а потом быстренько свернули свою программу «Аполлон» – по как раз освоению нашего спутника? Ага – два раза!
Встретили они там своих старых «друзей»! Которые недвусмысленно им намекнули, что разбомбить всю их нетронутую со времён гражданской войны территорию с этих тарелочек – как нефиг делать! А вот ядерными бомбами их там, на Луне – не достать!
Ну вот США и свалили быстренько – и с Луны…
– Когда ты так рассказываешь, я даже начинаю тебе верить… Потому что у нас, в нашей версии Истории, ничего этого нет. И вообще – про двадцать первый век написано мало. И – только общими словами. Какие все были глупые, злобные, природные ресурсы разбазаривали не считая, и не берегли экологию…
– Не удивлён. Каждый Социум сам творит своё прошлое. – невольно Андрею снова вспомнилась недоброй памяти книга «1984».
– Ну хорошо. А что же мы сейчас будем делать? – Элизабет смотрела с неприкрытым вожделением. Вот нахалка! Андрей, однако, не собирался заниматься «размножением», не обеспечив им надёжных тылов. Вздохнув, он приказал:
– Сейчас мы в первую очередь возьмём десять наших гранат. И двинемся ко входу. Нам пора заняться созданием линии адекватной обороны наших рубежей. Не нравится мне, что нашу Базу можно запросто обойти с флангов. Хотя, конечно, возможно, что и там натыкано сюрпризов. Немецкими сапёрами. Но предполагать – это одно, а быть твёрдо уверенными – это другое. Значит, так…
Однако закончить фразу ему не удалось.
Откуда-то, как раз со стороны первого входа, раздался упорный и долгий грохот: кто-то стучал в стальные ворота Базы чем-то железным! И Андрею даже показалось, – до него доносится чей-то голос.
Андрей вскочил:
– Внимание, гарнизон! Хватаем карабины, гранаты и запасные магазины! И – бегом за мной! К выходу в ледовый тоннель! – он поспешил первым подать пример, подхватив на бегу своё оружие. Девочки, как он с удовольствием отметил, и не подумали прекословить, или предлагать «создать комиссию». Топот ног за спиной, и погрюкивание запасных обойм в карманах сказали ему о том, что они со всей возможной скоростью поспешают за ним. Жаль только, что бегают его подчинённые не столь быстро, как мужики из ВДВ…
Добежав до внутренних дверей тамбура, Андрей услышал, как за наружной стеной что-то происходит. Подозрительное. Он гаркнул в узкую щель между створок:
– Эй, вы там! Ну-ка, быстро – отошли от стены! И от двери! Иначе взорву вас к …ёной матери!
Постукивание и шуршание прекратились. Послышался голос:
– Внимание, заключённый Андрей! И вы, трусливые приспешницы и пособницы беглого заключённого! Прослушайте ультиматум, который вам выдвинуло руководство Андропризона! И Совета Содружества!
Андрей не мешкая принялся отсоединять привязанную к косяку гранату от проволоки, крепившей её чеку к доске. А затем убрал и саму доску. После чего сделал знак подбежавшим девочкам не шуметь. Сам же открыл двери, и прошёл вперёд, к наружной, всё ещё остававшейся запертой на щеколду, двери.
Так слышно стало куда лучше.
– Ультиматум! – говорившая, прокашлявшись, старалась, конечно, подбавить стали в тон, и говорить чётко, и внятно, но предательское дрожание в интонациях сказали Андрею, что содержание того, что она читает, не слишком-то придаёт женщине уверенности, – Заключённый Андрей должен немедленно сдаться! И тогда он останется жив. И будет возвращён на своё место. И должен будет продолжить ту работу, которую он выполнял до побега!
Теперь о предательницах-сообщницах, которые помогли ему в его бегстве. Вам будет предъявлено обвинение по статьям… – женщина перечислила несколько ничего ему не говоривших цифр, – Из уголовного кодекса Содружества. И, вероятней всего, вы будете деклассированны, и отправлены на каторжные работы. Пожизненно.
Немедленно отпирайте, сложите оружие, и выходите с поднятыми руками!
В случае же неповиновения, вас всех просто расстреляют. Или здесь, или позже – когда доставят в Андропризон!
Уж не сомневайтесь! Военный Трибунал неподчинения не потерпит!
Андрей повернулся к своим. Оглядел напрягшиеся тела, руки, стискивающие оружие, испуганные глаза. И прикушенные губы, и бледные лица… Они явно не сомневаются в том, что именно так с ними и поступят. Если захватят.
Значит, его задача – сделать так, чтоб не захватили!
На то он – и мужчина!
Он крикнул:
– Внимание! Прослушайте ответный ультиматум!
Предлагаю вам всем немедленно убраться туда, откуда вы пришли! И больше с такими ультиматумами сюда не соваться! Даю вам минуту на то, чтоб отбежать обратно в тоннель! После чего начну включать мины-ловушки, выживших – добью, и в живых оставлю только одну женщину. Которая доставит этот мой устный ультиматум руководству Андропризона. И Совету Содружества.
Время пошло!
После этого Андрей быстро, жестами, подозвал своих женщин поближе – так, чтоб они слушали его шёпот. Женщины послушно – он обратил внимание, что гонору, или «независимости» уже никто не выказывает! – собрались перед его лицом. Он прошептал:
– Ловушек у нас, конечно, нет! Как и мин. Поэтому. Вы сейчас отступаете – вон туда, за порог второй двери, и ложитесь на пол – за дверьми и косяками! Я собираюсь открыть щеколду, и бросить за порог парочку гранат. На этот миг я буду уязвим для огня. Если меня сильно ранят – руководство переходит к Магде. Вопросы?
– Ты не должен так рисковать! – Магда не шептала, а почти шипела, лицо перекосила гримаса гнева, – Если тебя «ранят», или, ещё чего похуже – на …уй нам не нужна наша «колония»!!! Смысла в ней не будет!
– Меня не ранят. Потому, что я уже сейчас слышу, как ваши отступают! – из-за дверей и правда – слышно было, как быстро удаляются от тамбура многочисленные люди, похрустывая снегом. Вдруг это похрустывание прервалось щелчком и диким криком!
Сработала, значит, одна из оставшихся по периметру ловушек!
Андрей зашипел на своих:
– Быстро! Исполнять приказ! В меня они теперь точно – стрелять не будут: не посмеют! А вот за ваши жизни, жизни, как они думают, предательниц, я не дал бы и гроша! Ну-ка: скорее прячьтесь!
Женщины, попереглядывавшись, но промолчав, быстро скрылись за косяками.
Андрей снял щеколду, и смело распахнул наружную створку.
В луче его налобного фонаря появилось с десяток освещённых уже своими фонарями женщин, в парках, и с карабинами. Однако вскинуть оружие к плечу, и начать в него – хотя бы целиться, никто не спешил. Поскольку все женщины сейчас сгрудились вокруг одной, лежавшей на спине, и громко кричавшей и вывшей, держась за ногу.
На ноге, на икре, имелся огромный капкан – такие ставят, насколько Андрей помнил, на медведя! Удивительно, как эта массивнейшая конструкция не заржавела… Не говоря уж о том, что пружина сохранила силу!
Андрей нарочито негромко сказал, показав всем гранату в руке:
– Раненная. Приказываю: замолчать! Остальные. Отойдите от неё. Вон туда. Нет!!! Оттуда не обходите! Пройдите вначале сюда, – он показал рукой, – А затем – туда!
Как ни странно, никаких возражений не последовало. Все, сгрудившиеся возле теперь тихо постанывавшей, и рычащей сквозь сжатые зубы, и с подозрением на него косящейся женщины, пусть и не бегом, но прошли там, где он указал, и отошли к тоннелю – по тропинке, проложенной его командой.
Андрей спрятал гранату в карман. Подошёл к раненной.
Теперь стало понятно, почему никто не смог помочь ей. Капкан имел обратный фиксатор. И чтоб снять его, нужно было знать, как он действует. И приложить реально большую силу!
Андрей сказал:
– Будет больно. Терпи!
После чего отщёлкнул фиксатор, и изо всех сил потянул руками челюсти капкана. К счастью, время всё же сказалось на пружине. Через пару секунд страшные зубатые захваты со скрежетом подались, и женщина смогла выдернуть ногу, и откинулась на спину. Андрей отметил, что когда зубья вышли из тела, она даже не вскрикнула – мужественная. А до этого, похоже, боль была просто невыносимая…
Он бросил освобождённый от жертвы капкан снова в его яму: к какой-то скобе там, на дне, он оказался прикреплён толстой цепью. Ну точно: на «медведя»!
Встав, он развернулся к остальным одиннадцати женщинам, стоявших вовсе не так, как полагалось бы отдельной самостоятельной боевой группе, а – толпой. Хм. Тоже мне – солдаты…
