bannerbannerbanner
полная версия«Клиповое» мышление

AnaVi
«Клиповое» мышление

Полная версия

Пары химии не сразу покидают стены комнаты. И в то время, пока ею же на лицо накладывается светло- и тёмно-бежевая косметика, в виде крема, светло-бежевого тона, лёгкой бежевой пудры, тёмных теней, небольшого количества чёрной туши и бежевой же матовой помады, в её адрес летят небрежные и нелицеприятные, а даже порой и что ни на есть «бранные» комментарии, пусть уже и из-под большой пуховой синей подушки, накрытой сверху синим же одеялом, но и всё с тем же «приятным сердцу» баритоном!

«А только вчера же – были жалобы на заложенный нос… «Разложился»?! Вставай, давай!.. Хватит валяться и нежиться в кровати: тебе после меня – уходить».

Под конец уже и непосредственного же нанесения «грима» – поправляется пиджак. Следом – полы рубашки, заправленные в брюки!.. И в руках затем оказывается серая кожаная сумка, повисая после на правом же её плече, почти и неслышно звеня своими металлическими замками-брелками.

«Россия – …»: вновь раздаётся мелодия будильника и вновь же незамедлительно отключается – стоит ей только буквально же и в секунду преодолеть разделявшее их до этого расстояние: от шкафа и окна до кресла-кровати. После чего и сам же телефон исчезает в закромах всё той же сумки! И вот уже сама брюнетка, на тех же всё цыпочках, на- и вытренированных с детства, и чуть ли не на полусогнутых, а там и корточках, «гуськом», направляется к выходу из комнаты, минуя знакомые, давно узнанные и прямо-таки уже и намотанные на несуществующий ус, скрипучие и трескучие, вытоптанные и расшатанные места пола, так и оставив без своего внимания, а заодно теперь уже и за спиной: синий деревянный стол с книжными полками, с Конституция-ми, Кодексами и Законами внутри, синий «стационарно-системный» компьютер с мышкой и клавиатурой, колонками и принтером, отдельный ноутбук, опять же всё – в цвет, и синюю деревянную тумбу, чуть поодаль от всего, с большим синим же плазменным экраном и двумя модемами, под wi-fi и интер-телепередачи, не говоря уж и о кассетном магнитофоне – под.

«Теперь – лишь пылесборники! Что ж… Но и хоть в чём-то же – есть свой плюс. А именно: политики, как и власти с государством и страной, хватает – и вне их. Вот только и жаль, что: и «жизни» же – по-прежнему не достаёт».

Когда же «минное поле» с «лазерными лучами» и «лесками», привязанными к «гранатам», «бомбам» и «банкам с гвоздями», не иначе, успешно пройдено, Дарья, наконец, достигает поставленной перед собой чуть ранее цели, синей деревянной двери, и прислушивается: по ту сторону – замогильное молчание, но и не гробовая тишина – в отдалении всё же слышатся приглушённые и тихие, шаркающие шаги. В такт же, кстати, тем, по эту уже сторону и её же – пока она же сама всё ещё топчется на месте, пытаясь нащупать в темноте, по привычке и на рефлексах, синюю металлическую замочную скважину и сам же синий такой же замок: пальцы рук после сна – ещё не достаточно хорошо слушаются свою хозяйку, как ещё же и накрасилась ровно, и долго не могут поймать защёлку замка! Проходят несколько минут, прежде чем им всё-таки удаётся обхватить «металлическую защиту», провернуть её против часовой стрелки и отворить дверь, что и с лёгким же скрипом, давно отданных на откуп памяти всех, запамятовавшей и обнадёжившей враз же смазать синие металлические петли, затем и так же затворяется. После чего – она таким же быстрым и мерным шагом проходит в тёмную прихожую, минуя синий шкаф-трюмо с двумя ящиками для обуви и двумя же для всяких мелочей, вроде ключей и расчёсок, шнурков и кремов для обуви, сам же шкаф с одеждой и коробками с обувью внутри, синие матовые крючки для верхней одежды, сверху же лежащую макулатуру, старые газеты и журналы, и сразу же подходя к небольшой и такой же синей деревянной обувнице в три полки-этажа напротив, открывает последний и, изъяв с верхней «подполки» из двух свою обувь на этот день, начинает тут же обуваться.

«Серые кожаные ботфорты – тянут и неприятно сдавливают ноги!.. Но и уже не так сильно, в этот раз – даже и вполне себе «терпимо»: бежевый пластырь не даёт снова разодрать кожу пальцев и пяток! Главное – не забыть о последнем рывке в науке и технологии, как и о единственном доступном, а и самое-то главное «требуемом и спрашиваемом» от всех и вся экземпляре аксессуара, но и уже: для головы и… лица. Что и так же не даст открыть рану – «рта»! Как и «закрыть» его… Хоть и с некоторых пор – это одно и то же. «Рана – на теле общества!». Да… уж».

Слышится – тихий и трескучий топот ног: она некоторое время ещё расхаживает обувь, идя на месте и скрипя ею по и самими же красными досками паркета пола.

«Проверка на способность к хождению! Три. Два… Один. Проверка – пройдена!».

Поправляет сумку, но и на этот раз именно скидывая её наоборот и поворачивая чуть вперёд, расположив её впереди и перед собой, чтобы затем и из небольшого правого переднего кармана для ключей, не левого для резинок, изъять деньги на проезд в автобусе.

«Пусть транспорт и «ограничили»… Но и учебные заведения – перевели на «удалёнку»! Как бы… Да? Чаши весов! Не до конца же, верно? И не все же! Не для всех».

И, легко прозвенев «золотой молод… мелочью», тут же перекладывает её в левую руку, чтобы подсчитать «про себя» и правой же, вновь понадеявшись на свою «прошаренную тактильность» и то, что вместе с ней – правильно определит большие и небольшие монеты в соответствии с их номиналом, и лишь после этого уже прячет их в правый передний карман брюк соответствующей же рукой. Пока в зеркале среднего размера, за которым располагались четыре полки для головных уборов, перебравшихся частью и на полку под ним и ней, отражается её тёмный силуэт, боком и с головы, с подрагивающим хвостом сзади, до чуть сгорбленной спины и узкой талии: ведь и ни один источник света так и не был зажжён – ночь ещё не ушла и как никогда царила здесь!..

«Как и в доме, о, мой… «слух», напоминающем дом… с привидениями! У-у-у… И не меньше! Разве только – «больше»! Да и нежели – «жилое помещение» вообще».

По полу – бегают светло-жёлтые и голубо-белые лучи фар машин, в- и прорывающиеся из синего пластикового окна кухни: по левую сторону и крыло от прихожей и коридора в и из неё. Пока уже и расцветающее понемногу красно-жёлтое солнце с тёмно-синего и ещё немного чёрного неба – следит за всеми, вся и всем же происходящим вокруг, как и вокруг и внутри помещения: особое же внимание – уделяя самой же девушке, перепроверяющей теперь наличие и остальных предметов «про себя»! И, только полностью убедившись в этом, она потуже затягивает серую тонкую резинку хвоста, разворачивается на каблуках к выходу, проворачивает, как и ранее, синий металлический замок уже и входной синей такой же двери, обтянутой синей же тканью, и уже почти выходит в тёмный подъезд, ничем не уступающий квартире(ам) в оформлении, и который как раз таки и встречает её – гробовой тишиной и замогильным молчанием…

«Из темноты – в темноту… Было бы поэтично и лирично, если бы не было так символично и иронично! А уж и про анти- и утопично вместе – я вообще молчу».

Даже и практически – переступает порог… Когда слышит за своей спиной, и обращённый к ней же, вкрадчивый женский голос! А даже и скорее – «шипящий шёпот»:

– А как же – улыбка?

И, вновь «вернувшись» и повернувшись на него, уже теперь и видит перед собой хозяйку его – ссутулившуюся старую женщину, пятидесяти лет, одетую в свой старый серый, кое-где вытертый и порванный, махровый халат с протёртым и грязным серым передником поверх! На голове же её – было что-то наподобие «лепёшки»: из засаленных светло-русых длинных волос, достигающих в распущенном виде подчас – её же поясницы.

«Ещё одна… Сговорились? Хотя… да. Нормально же!.. Бог – троицу любит. «А чего – и «нормально»?.. Его ж – не существует!». Ну… да. Вне законодательной базы! И куда только – библия смотрела, а?.. Упустила же – персонажа… «сказок»! И забрали – его: из одной «книги» сказок – в «другую»!.. «Но вот и… «Кто» только – этот «счастливчик»: под номером «три»?». Угадаю ка – я и… С одной попытки! «Три. Два…». «Она». Со мной – сейчас говорит и… «Я» же! Ле-пёш-ка. И пока же только – внутри. А там… «Кто знает!..». Пока же и я знаю точно, сама и одно, ей дико не идут – пучки!».

А на ногах – старые серые носки и тапки, с отрывающейся и хлюпающей при ходьбе серой же резиновой подошвой!

«Нынче – не так легко и просто купить себе что-то «лучше» того, что есть и уже имеется! А уж и тем более, когда это «лучшее» обычно, а там и «всегда, лишь по-казавшееся на миг «таковым», только вновь же «кажется» и оказывается «худшим»!».

И только её же серо-голубые глаза – блестели во тьме, отражая лучи фар и только-только показавшегося «светила», обрамлённые не только светлыми короткими ресницами и такими же узкими бровями на высоком и бледном, морщинистом лбу, но и мелкими морщинками; как и большой, но и не длинный нос и пухлые, подкрашенные прозрачным блеском, губы. Пока же и тёмно-бежевые щёки её, на манер «пунцовых», были растянуто-натянуты в какой-то искусственной, кукольной и широкой улыбке, а в её старых и морщинистых, окунувшихся руках – «бликовал» и дребезжал металлический поднос.

«Мария… Гувернантка! Вот ни разу не получалось уходить так, чтобы не потревожить эту… милую и добрую женщину! А она ведь может… и действительно «может» – ей быть! То есть, «могла» и… На самых началах… При знакомстве!.. И вот стоила ли эта работа того, чтобы ещё и в помещении – носить… это!.. Работать с (не)людьми, «двадцать четыре на семь», не бубня и не бунтуя. Не склоняя к себе и на свою же сторонуНа свою правду! В полной тишине!.. Лишь за редкостью – шепча, отточенные ещё задолго до и выточенные уже «прекрасно» после, фразы. В остальном же – только молча и… замалчивая. Заглушая и… Забивая! Сглатывая и… Проглатывая! Зато… «С улыбкой на лице!». Улыбаясь и… махая! Вечно и… Извечно! Бесконечно и… Бес-печ-но! Да… Обнулился – он. А страдают… «Страдаем» – мы! Крича – внутри и… Молча же – снаружи!.. «Что» может быть… «лучше»? «Нет претензий – нет и проблем! А нет проблем – …». Благо и не: «Нет людей – нет и претензий! А там – и… проблем». Хотя и опять же: «Всему – своё время! «Время» – жить… И «время» – умирать!». А уж – и в наше-то время! И, правда, «лучше» – молчать… И не зарекаться! Нигде и… Ни с кем. Ни в чём! Не говорить «никогда» – … «Никогда»! Как и… она. «Мария» и… В своей же работе! Ничего «лишнего» – только… бизнес!.. Может ли быть «что-то» – «хуже»? Да!.. Быть – теми самыми (не)людьми, с которыми она и такие же, как она, и… в этом, работают! И… Ха!.. Думала же: гимн с утра – меня докон… «заикой» сделает. Ан нет!.. Вот такие встречи. Утром. В темноте коридора и… С ней! «Дом восковых фигур и кривых зеркал», а никаких не «приведений»! Ух!.. Вдох-выдох…».

 

– Благодарю! Действительно… Совсем забыла! – Шепчет в тон ей брюнетка, подойдя к женщине вплотную и, наклонившись над её подносом, окунает лицо в мутную жидкость глубокой стеклянной чаши, на дне которой покоятся мелкие частички лёгкого светло-бежевого волокна.

От волн, вызванных проникновением в и к ним, они тут же, будто и сговорившись, поднялись друг за другом на поверхность и начали опадать, периодически лишь зависая, словно бы и «белая взвесь» в прозрачной и прохладной, чистой воде! Затем, только и на доли секунды, они и вовсе остановились и замерли, повиснув, чтобы после – закружиться в сосуде вновь и в том же «своём своеобразном танце» направиться к её лицу, уже и цепляясь друг за друга, будто в хороводе, и начиная постепенно слипаться между собой, стыкуясь, как пазлы и в пазах доски, образуя полноценные волокна.

«Два. Три… Четыре лоскута!».

И вот – они уже объединились между собой, чтобы создать почти и полноценную ткань: ведь ещё и всё же с небольшими вырезами – «прорезями» для глаз, носа и рта. И, покрыв лицо, она тут же буквально и соединилась с кожей, плотно прижавшись к ней и стянув мышцы лица на скулах, оттягивая уголки губ затем и к ушам! После чего, приподняв таки голову от чаши и подноса, девушка ещё и своими ладонями провела по лицу – и вновь же, заметив, отметила для и про себя «кардинальность изменений»:

«Прошло – всего ничего… «Пара минут»! А лицо – будто побывало у профессиональных косметологов-хирургов».

Ни одной морщинки… Как и ни одного намёка на вмешательство! Ни одного, как и какого-либо, чужеродного предмета в коже; и материала – на ней. Тонкое волокно – идеально подошло под её бледную кожу: буквально – вжившись в неё и слившись с ней!

– Вот теперь – намного лучше! – Кивнула одобрительно женщина.

И, взглянув уже на неё, оторвавшись в процессе и от своего же ещё отражения в воде, Даша лишь кивнула её в ответ, но и ничего более ей на это не ответила, как и никак иначе – не выразила свои эмоции, чувства и ощущения: как по этому же поводу в частности, так и по всему же происходивше-произошедшему и с ней в общем! Да ведь и приветливо, а и тем более «благодарно» улыбаться – было и ни к чему: улыбка же и так, и без этого – была на её лице, оттянув максимально уголки губ к ушам и спроецировав улыбку самой гувернантки: явив же при этом, уже и перед глазами, уродливое подобие улыбающейся куклы с огромными глазами, в то время как уже за ними, но и будто бы ещё «перед» и чуть ранее, внутри – была обратная сторона флаера, на лицевой же стороне которого находилась яркая картинка улыбающейся семьи с цветным текстом же под ней:

«Masks City – счастье интровертов: «Улыбаемся и машем»!».

Вот только ещё и с дорисованной чёрным тонким маркером звёздочкой после кавычек, а уже и на обратной его стороне, поверх участка, отданного под микроскопический же шрифт с цитатами из Конституци-й, Кодексов, поправок к ним, была надпись с той же самой всё звёздочкой, словно бы и постскриптум, определение того, что было на лицевой стороне: «Молчим и прислуживаем… Пашем!». И следом же – небольшая отрисовка тем же самым маркером двух бетонно-стеклянных высоток с белым и чёрным пятном соответственно: на-верху каждой из и крыше. У подножия же их, в свою очередь, была изображена толпа, состоящая лишь из макушек и поднятых рук, равномерно, а где-то и разрозненно расположенная под ними, что усиленно вела «дебаты в облачках», имевшихся почти и у каждой из «макушек», будь то женская, мужская или детская: «Это – птицы?». «Или «люди»?»… «Это – супермен?». «Или «злодей»!»… «Это – квадрокоптеры?!»… «Ангел?..». «Или «демон»?..»… «Не «или», а… Ай!!». Ну а тот же, видимо, кто и всё же оказался чуть ближе к истине, чем все, кричал как раз таки и «громче, чем все», так ещё и негодуя «символами» после: ведь и так не найдя одобрения – ещё и словил своей же «головой» небольшую «точку-камень» с «хвостом» из продольных линий-направлений, брошенную вниз одним из тех самых пятен-силуэтов! В то же время, как и те же, продолжая сидеть там же, где они и сидели, слушают и слышат «продолжение банкета» и «угадайки», но уже и от других смельчаков-камикадзе, «Всё же – это «птицы»!»… «А я говорю – «орёл»!». «Двуглавый, что ли?»… «А «кто» есть – «кто»?». «А это – важно?», и уже между ними самими – случается «свой» же диалог:

– Ничья… – начал и тут же «закончил» Светлый, – 20:20! Но и так, как мы играли до двух побед подряд, предлагаю всё же считать последнюю игру обнулённой – прямо… с этого момента. И я… победил! «Добро – всегда побеждает зло!».

– Да уж… – продолжил Тёмный, – «Не сделав зла – не получишь добра!». Или, что?.. Не так, получается? Если от добрых намерений – бывает зло… «Не делай добра – не получишь зла». И… «Благими намерениями – выложена дорога в ад»… То и от злых поступков – может быть добро! Работает ли в обратную сторону – эта конструкция… из трёх пальцев?!.. Как видно, «да»! «Такое себе» – «добро», если честно! Но и если же, конечно, «это» – то самое и… «оно»: ведь и допустило – «такое-то» зло! Или скажешь, что оно – «допустимо»? «Меньшее» – из?!..

– «Пути господни – неисповедимы!». Но и некоторые всё же – чуть более «ведимы». Как и в этом случае, кстати… Ну… С Covid’ом! Ведь и что был бы он… Что не был… Выборы бы – были! И поправки, соответственно, тоже! Может, был бы он – было бы всё не так серьёзно и категорично… Катастрофично! Даже в некотором роде – не апокалиптично и не анти- и утопично! Куда больше внимания было бы переведено и смещено, уделено – на него и ему же!.. Нежели и на очередное же… и окончательное приструнение и подчинение – после повторного же всплеска и бунта (не)людей: «Против всех!». Как и… в моём случае, к примеру, да?.. Было бы… «лучше»? Или, может, «ещё хуже»? Анти-, утопичней и… «аутентичней»?!.. Когда бы было – помножено на два… «Двойной удар!». Хм… Мы же – могли лишь выбрать что-то одно, «Если бы он – был» или «Если бы он – не был» и посмотреть!.. А уже в том или ином случае – лишь уменьшить, разве что, поражение и урон, минимизировав потери и жертвы, чтобы только и не совсем уж уйти в полное вымирание! Но и про «подчищение хвостов» – не забывая!

– Да-да!.. И про «очищение собачьей шерсти от вшей». Конечно! А разница?.. От «разящей руки вируса»? Или «правительства»?.. «Государства и власти»! Или «всего и сразу»!.. Да и те же всё… «маски»! Ладно… И не «те же»! Те или… те. Или: и те, и те… Но – «маски»! «Кричащее молчание» и… «Молчаливый крик»! «Отчаяния», правда что!.. Митинги. «Дистанцирование»… «Удалёнка»! Ещё ж немного и… Карантин! Пандемия и… Изоляция! И уже – не (само). А общая и… Для всех! И «от» – всех же! Окончательно и… Бесповоротно! Никто никого – не у-видит и не у-слышит. Ни на кого не посмотрит. И никого не послушает… «Социальное существо» – асоциально! Чем это – «лучше»? Хотя… И чем, в то же время, «хуже»? И есть ли вообще эти: «лучше» и «хуже»? Как «мы»?.. Но и тогда же – где? Да и опять же всё: «А смысл?..». «А разница»?!.. «Выбор без выбора». Что так и… Что «этак»! Как и… Мы же сами! Не свет и не тьма! В одном – будет тьма. В другом (втором) – так же свет. Нет чего-то – определённого и… Чистого! Как в жизни и… «Смерти»! Но и одновременно: все и не «все» – умрут! Не «или», а… «и»!

– А здесь и это… в этом – уже не нам решать. И не нам же – действовать! Всё, что мы могли, и даже «что не могли», мы сделали: дело за малым(и) – за ними же самими!

– Мхм… И «удалыми»! Хотели же: «как лучше, а получилось…».

– Всё-таки – реванш?! Смотрим теперь – по-твоему?..

«“А” и “ Д” сидели на… крышах двух высоток и кидали камешки в людей!.. “Первый” из них – “попал” три раза. Второй – “два”. И не потому, что: “Добро всегда побеждает зло”. А потому, что “кто-то” любит “троицу”, а кто-то – и “чётные числа”: с грехами и пороками, “кругами” меж нечётных!.. А “что” – победило? “Добро-зло”, конечно! И в лице же всё “Ч”, управляющего краном с шаром-бабой, снёсшего под ноль обе эти высотки: вместе с крышами и людьми внутри… и снаружи!

“Добро” ли? И “зло” ли?.. “Добро-зло” ли?.. “Близнецы” ли? И “башни” ли?.. Не так ведь и важно. И… Не это же – главное! А “важно” и “главное-то” как раз – то: “Есть ли и «победитель» там, где все и, считай, одни лишь «проигравшие»?”».

Демон страха

«…Если бы я знала, что встречу того, кто притворит в жизнь мои страхи – я бы перестала бояться?.. Разучилась бы и распыляться по мелочам, вроде и… «страха пауков»?.. Змей и… Лифтов?! «Если бы да кабы». «История не любит сослагательных наклонений»… Не любит! Но… А вот – «если бы»?.. Хм… Я бы боялась – прям и «по-крупному»: чтобы при встрече, не столько и заполучить уважение уже тёмной, некогда ещё и светлой, стороны, сколько и «получить» – за всё и сразу. Ведь и к этому же – всё и идёт?.. Изначально же, первый и «основной» страх всего и всех, вся, как и самих же «страхов», «Страх смерти» – «Страх умереть»! А уже и от него затем – ответвляются и остальные… Вот только и сказать прямо, что действительно «боишься(юсь) смерти», не значит ли это – сознаться и… в «страхе самой жизни»? Ведь и что нас порождает, то нас и… «губит»! «Крыло смерти» же, не столько и самой «смерти», сколько того, кто просто хочет вернуть обратно – своё дитя. Что и, только-только буквально родившись, не умеючи верить и доверять, благодарить, сделало всё – наоборот: вместо счастья и радости, которые подарили ему лики, принёс им горе и… грусть. «Поделился плохим – попросил о помощи – получил и… забыл!». И да, двери их – всё ещё всегда открыты: не только хорошему, но и… «не только» плохому. Вот только и почему-то это самое «неразумное дитя» до сих пор забывает – хотя бы и благодарить, если и не делиться положительным с теми, кто его в этот мир привёл и дал его ему! Наверное, поэтому «крыло смерти», как таковое, не может восприниматься иначе, как… «хранитель»: «Демон-хранитель»! Ведь и под этим «крылом» – опасно так же, как и… весьма безопасно. А и в особенности – когда крыло… «своей» смерти: что сбережёт от других и примет к себе – только когда придёт «время»! И да, пусть это – влюблённость и… убийство, «влюбийство», но и… «спасение»! Что-то похожее, наверное, можно испытать, представив… ядерный гриб. И конечно, сравнивать – бесполезно и бессмысленно, но… если подумать… «разница» – лишь в скорости! А в остальном… Ты знаешь, что это накроет и это неизбежно, но и ты – не убегаешь. Потому что, «что»? Правильно… Так же «знаешь», что кроме «него» тебя и более – никто не тронет! И да, безусловно, он тебя не спасёт, на самом деле, а даже и более того – заберёт с собой, но и… не даст случиться худшему! И на вопрос «Куда уж – хуже?» – стоит ответить тем же, пусть и перефразировав: «Куда уж – «лучше»?»..».

 

Если я сама и рассказываю вам эту историю – это ещё не значит, что в конце неё я останусь жива! И да, вам вполне себе может и «покажется» это – странным. И даже – «сумасбродным»!.. И знаете что, вы будете правы: до произошедшего – и мне всё это казалось… какой-то несуразицей. «Неправдой»… Но и опять же: только – «до»! Ведь я пишу это – спустя несколько месяцев с момента, как сделала свой выбор… в пользу одной из «вечно противоборствующих сторон»! Не боясь быть осуждённой – за неправильность своих действий… окружающими. Не боясь и порицания – со стороны родных… Близких и друзей. Знакомых… Всех. Не боясь – ни тех, ни… других! И на это есть совершенно обоснованная причина – меня нет для них! Как и нет – на этом свете. В этом «мире» и… На этой же конкретной «стороне»! Да, вы не ослышались! Но… Обо всём – по порядку!

Меня зовут Влада! Мне семнадцать лет. И я… Не алкоголик! Не курильщик… И не наркоман! Я – «человек» и… Это – хуже! Да. Ведь и всем вам, наверное, а там и «наверняка», знакома, если и не «известна точно», жизнь… «среднестатистического подростка»! Все эти… «кризисы»: от минусов к плюсу и… обратно. Через непонимание и самобичевание. Самокопание и -едство… Боль и отчаяние. Потери и предательства… К признанию и призванию! И снова – к и в «непонимание»… Лестницу же «вверх-вниз» – все прекрасно представляют! Хоть что-то и… «где-то». Да. Как и, вероятно, если и не много, то и «достаточно» раз за свою жизнь – уже проходили её: туда-обратно. Не единожды – так точно! Её прошла – и я. И тоже – не единожды. Идя долго! Долго и… достаточно тяжело! Если сравнивать… На пальцах! То у нормального подростка пропорция «роста-спада» – где-то пятьдесят на… пятьдесят. А у меня эта «пропорция» была… немного другой, ненормальной, восемьдесят на двадцать – «падала больше, чем поднималась». Да… На мне и моя же жизнь – «хорошо» так оторвалась и отыгралась! Нечего сказать… Разве только – добавить, что судьбу вообще можно и даже «нужно» в расчёт не брать. Как и карму… Потому, что в них – не верю! А что?.. Ежедневные, а там -часные, -минутные и -секундные падения – заставляют-таки поменять мировоззрение!

Да и мало же – я во что и кого верю, на самом-то деле: ведь и по мне то, что невидимо, не существует… априори! Это же – ещё не доказано и не проверено, а значит… «уже» несущественно! И нет, я нормально принимаю – любое верование! И не ерепенюсь – от одного упоминания бога… не всуе… или его сына! Архангелов или обычных ангелов… Архидемонов или простых демонов. Ну и прочих… таких и не. И о них! И на меня так же «нормально» – действует святая вода и… Серебряный крест – не жжёт мне кожу! Я – нор-маль-ная! Более-менее… Просто гордость, не гордыня, не позволяет мне креститься да и молиться – каждый не божий день. Ну а что?.. Если я атеист, значит таково моё предназначение и… (не)веру я не поменяю! Да и глупо же… Глупо! Когда ты полжизни не верил, а после резко спохватился – и побежал молиться! На мой взгляд – это неправильно… И более того – я презираю это! Если уж ты верующий – так верь: от начала и до конца. А не… Почему вот мы обращаемся к богу – только тогда, когда нам плохо и не обращаемся, когда хорошо? Почему и вспоминаем о нём, когда нашей жизни угрожает опасность и, наоборот, не вспоминаем, когда живём спокойно и безопасно?! Мы же по природе своей – самолюбивы. От рождения – и лицемерны. Просто кто-то – это скрывает. А кто-то… я… и даже – не пытается. Да и тем более – не думает об этом!

И пусть мне в детстве ещё и говорили, что «Всё время между раем и адом ведётся постоянная борьба – за наши души», да и кто, опять же, моя семья, что и не настолько верующая и выцерквленная, чтобы… хотя и вновь, с чем и кем сравнивать, со мной вот всё, например, да, и тут же противопоставлять, в отличие, ещё же какие верующие и выцерквленные, но за мою душу уж точно не велась, не ведётся и не будет вестись никогда и, более того, никакая борьба! Про неё же просто-напросто – забыли. И на неё же так же – все забили! Может, её и нет?.. Небольшая потеря! Что так же. Что этак… Мне от этого: ни тепло, ни холодно. Просто потому, что, опять же и снова, ни в то, ни в другое – я не верю! А уж и тем более не верю – в переселение этих самых душ: если уж он, она, оно, они куда-то и попадает(ют), во что, конечно же, хотя бы уж и верится с трудом, да и вообще же не верится ни разу, но и всё же может быть и невозможное возможно, вдруг, то уж точно не на небо и не под землю, а находи(я)тся в свободном полёте и… при и в таком же падении, полностью принадлежа лишь себе! Да и зачем ей (им), на самом-то деле, ещё одно такое же… бренное тело или ещё один такой же грешный мир, с кучей правил и наставлений, условностей и проблем, стен и барьеров, когда можно и – без них!

И ведь никто не мог меня переубедить… Никто не мог и перетянуть на свою сторону: в пользу определённой (своей) точки зрения: я, как встала и стояла, так и всегда стояла же – на «своём» и выходила из спора с высоко поднятой головой. Как и сухой – из воды… Из воды, не из вина! Хоть и без «вины». Но… Да! Как ни странно, а одного дня, а и точнее момента в этом самом дне, вполне же хватило, чтобы не только перевернуть мой мир с ног на голову и заставить взглянуть на него совершенно другими глазами, под иным углом и преломлением, но и заставить… поверить! О да… Эта та самая, а и точнее одна и из, история о том – как всё неожиданно и враз идёт наперекосяк. Буквально что – и по щелчку! Но и не верьте мне сразу и на предисловие, а поверьте лучше после и на такое же -словие. Собственно, как и само же слово. Не забывая – про действия и… междустрочие!

Стоял обычный солнечный и ясный летний день! Ничем непримечательный, к слову и… Совершенно! «Один из многих»: даже лучше бы было сказать так и… Как помню – «понедельник»! Что ж, начало недели – всегда раздражало: во мне будто просыпался Гарфилд! Но и даже – не из-за учёбы, а из-за того, что впереди было ещё как минимум пять-шесть дней до выходных, в которые ты полностью никогда себе не принадлежишь: ни внутренне, ни внешне! Но сейчас же всё – не об этом! Ведь и летом же – меня это особо… да и никак в принципе не терзало: я лишь продолжала, пусть и чаще обычного, путаться в именах и датах, днях недели… В самих неделях и месяцах! Не говоря уж – о годах и… веках. А уж «во времени» – и подавно! Счастливая! Да… Часов и… лет – не замечаю! Одна! Куда там – до секунд и дней… На каникулах же – просто перестаёшь следить за этими деталями! Как и за иными мелочами… Но и только этот день – я запомнила хорошо, а даже и прекрасно: буквально – от и до! Во всех красках и оттенках – не только – внешнего и окружающего мира, но и своего же внутреннего… состояния «не стояния»!

По стандарту позавтракав какао и овсяной кашей ближе к обеду, я собиралась ещё немного понежиться в своей деревянной кровати-кресле, обтянутой бежево-коричневой тканью и застеленной бело-голубым постельным бельём, без зелёного шерстяного одеяла в белую тонкую клетку, лето же, солнце и… жара, но подруга моей матери всё же решила «сделать мой день» собой – и «пригласила» к себе: забрать какие-то банки-склянки! Ну а действительно: кто ещё и у кого «на посылках» и кому эти самые помидоры с огурцами из года в год, готовые либо начать жить «собственной жизнью» и смываться «по тихой» из подвала гаража или взрываться и биться об пол, достигнув «общими усилиями» потолка от пола же, нужны! И, припомнив про себя её улицу во время сборов, после «припоминания» её же всеми возможными и не «лестными» словами, а вместе с тем – ещё дом, подъезд, этаж и… квартиру. Квартиру! С говорящим номером: триста тридцать три! Я направилась к ней. Да. Так просто! Про себя лишь вновь и ещё раз, так сказать опять-и-снова, подметив, что будь её четырнадцатиэтажный дом чуть больше и, соответственно, выше – вполне бы уместил и… другую квартиру! С уже и кричащим, а порой даже и вопящим номером: шестьсот шестьдесят шесть! И после же, как обычно, тихо рассмеялась. Да… Глупость какая! Действительно. Код апокалипсиса! Набираешь в домофоне его, нажимаешь «звонок» – и дом разносит ко всем чертям собачьим! Спорю, все бы тогда начали винить – мистику. Демонов там тех же! Чертей же, опять же, и… Всяких! А там – и самого же… дьявола! Но и нежели, конечно, рабочую силу, что строила этот бетонный саркофаг-гробницу и братскую могилу заодно! А «сестринскую»?.. О! И тут – моя остановочка! И ваша же – тоже, соответственно. Party «Чёрный юмор» – is over!

В сотый раз сказав «спасибо» и в пятисотый же отказавшись от чая за «неимением времени», я наконец-таки вышла от неё и в зелёный же бетонный подъезд, тут же поправив слегка помявшуюся светло-серую широкую футболку на себе и подтянув следом бежевые чуть закатавшиеся шорты, разминая параллельно и не тратя и так уже «зря время» ноги в белых высоких кедах! Так же быстро утянула тёмно-коричневую резинку на своих длинных тёмно-каштановых волосах, повязанных в «конский хвост» на затылке, и направилась к тёмно-коричневым «под дерево» металлическим дверям лифта. Нажала пока ещё свободной левой рукой на металлическую кнопку «вызова» на такой же панели слева от лифта и, пока он ехал, разделила два прозрачных полиэтиленовых пакета-майки, красный с тремя полулитровыми банками и синий с двумя литровыми, между своими руками. Благо – лифт приехал быстро! Быстрее, чем когда я ждала его ещё на первом этаже. Видать, кто-то уже вызывал его до меня, будучи ещё и вблизи, подо мной, и он доехал с шестого – без помех. Что, безусловно, радовало! Уж, кто-кто, а я-то уж точно – стремилась поскорее зайти в эту коричневую металлическую кабину, не в цвет шоколада, а… да, и покинуть её примерно с той же всё скоростью. Да! Так уж вышло, что без видимой на то причины, как, опять же всё, по мне и для меня, я стала участником «анонимного клуба клаустрофобов» – просто потому, что до паники и трясучки боюсь замкнутых пространств: начиная маршрутками, забитыми под завязку (не)людьми, и заканчивая… лифтами! Особенно – старыми и побитыми, истерзанными не только временем, а ещё и такими же, как он сам, отбитыми на голову и без головы: с прожжёнными чёрными пластиковыми кнопками и расписными цветными маркерами стенами! Не говоря уж о мигающей жёлтой лампе, именно жёлтой, ведь закрашенной ещё поверх и тем самым же маркером, в мутном белом плафоне с серой паутиной, мёртвыми комарами и чёрными мухами. А уж и о запахе – вообще можно даже и не думать! Как и о том, лишний же раз, что… Я просто боюсь застрять – в этом гробу! Так ещё – и без малейшего притока кислорода. Совершенно – без доступа к нему! А там – ещё и рухнуть в нём же: из-за плохо вдруг закреплённых металлических канатов и тросов. Ну и особенно, конечно, лично и вновь же для меня – с одиннадцатого этажа! Каждый раз подобного рода та или иная вылазка – знаменуется для меня: походом на эшафот. Я просто боюсь в один из таких да и «не» прекрасных дней – не вернуться домой!

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60 
Рейтинг@Mail.ru