AnaVi
«Клиповое» мышление
Слушая тишину
(Cover – Владимир Пресняков; «AM-A-S» – «Гарри Поттер и узник Азкабана», 2004 г., Великобритания, США, Режиссёр – Альфонсо Куарон, сериал «Люцифер», 2016–2021 гг., США, Режиссёр – Лен Уайзман, Кевин Алехандро, «Треугольник», 2009 г., Великобритания, Австралия, Режиссёр – Кристофер Смит)
Девушка с парнем ссорятся, но едут в одной машине, он – за рулём, она – справа от него, продолжая ещё время от времени и по пути: то выяснять отношения, то и молчать; периодически лишь уже бросая друг на друга взгляды – кто ещё раз начнёт-продолжит, а кто – уже и закончит… первым! Но и когда встают в окончательную пробку; перед этим лишь чаще, чем обычно тормозя на светофорах; и вставая в них – небольшие и лишь периодически; она пользуется тем, что двери не закрыты; пару раз – выходил покурить, да и штрафы сами себя не оплатят; и, отстегнув ремень, выходит из машины, разворачивается – и бежит: против некогда движения, сейчас же – самой пробки! Плачет. Так не вовремя ещё и вспоминая – «их» моменты и места. Действия и слова… Когда ещё не жили: как «кошка с собакой»!.. Да и не только – по причине: «быта» и «съезда». Проходит затем – достаточно. Но и по итогу – только сходит с моста. Правда, и отчего-то – вновь возвращается к их и почти что машине: тому, что от неё ещё осталось и… к, на уже случившуюся аварию!.. Кто-то «боднул» последнюю машину в их колонне, тут же скрывшись, а остальные, стоявшие в тот момент и до сих пор перед ней, как по цепочке и домино, «повторили» – и… дошли таким образом: до первой! Длинная – полоса-вереница из машин!.. Этакая ещё и: «Металлическая многоножка»… Была разбита – «в мясо»!.. И «с кровью». Буквально!.. Много – раненных. Почти столько же – и убито-умерших: на месте. Среди которых – и… он. Подушка сработала – поздно! А она – … В коме! И это она понимает, увидев своё тело же – за ним: от которого и к ней уже – тянулись прозрачно-вибрирующие нити… жизни; и, пусть уже и не от столько «здорового»; не «целого» даже в некоторых местах, например головы; тела, как и непривычно серо-мутных глаз, всё же!..
Развилка 1.
Разум, сердце и душа… с телом. Как «Лебедь, рак и щука»… с повозкой. А ещё и – Вера, Надежда и Любовь… с Софией!.. Оставляют тело – на месте. А сами – разбегаются «по-сво́ему и своему́», как перед выбором и «вещим камнем», на три стороны: желая доказать лишь «свою», единственно-верную правоту и… победу над другими. Теряя по дорогам – «царя», «коня» и… себя! Но а когда душа начинает «таять», принимая за собой, не «по прейскуранту» и в обратку, сердце и разум – они бегут обратно и, встретившись вновь на мосту, находят тело: при смерти – после аварии. Как и его. Разорвали. Не успели!
Развилка 2.
«Вылетает» так же – лишь душа. И лишь только начинает исчезать – возвращается тут же и на всех же парах «врывается» обратно, обретая «второй шанс»: часы на шее с длинной цепочкой! Сразу же накидывает её на тело, отматывая обратно, на момент ухода, и… не уходит! Чтоб – без мук. Уйти – так уйти!.. Не сбегая. И пробки – не происходит! «Душа должна – дружить с телом!.. И не приходить – без приглашения. Тем более – одна».
Развилка 3.
Мост – оказывается «Петлёй времени» и «Треугольником» о трёх же концах, «прошлое-настоящее-будущее», соединяя несоединимое и, как ни странно, совмещая же полезное с приятным!.. Ведь и есть ли что-то полезнее, чем узнать: что может произойти – спустя пять, десять… пятнадцать минут пробки? И приятнее, чем и предотвратить это, саму же пробку-аварию, по вине – не их же и… их? Ведь и если бы в них просто въехали – в них: просто бы въехали!.. Но и он же, с его точки зрения, сдавал чуть назад, чтобы помочь манёвру «возвращения» же – впередиидущих; а она же затем – предъявила ему, что смогла бы лучше!.. Они пересаживаются – и уже она «влетает» во впередиидущих, пока они пытаются «вернуться». На что и он же в ответ, вернув всё на свои места и взглянув вперёд, затем обернувшись назад, проверив встречку, резко перестроился и, так же затем объехав пробку, вновь отдал управление ей. Пока и те же там – так и тыркаются-пересаживаются, не имея понятия не то, что о компромиссе, а о пространстве и времени: где, как и по «Эффекту же бабочки»: всё можно изменить – стоит только изменить одно!..
Самолёт
(Cover – Мари Краймбрери; «AM-A-S» – «Same Old Love» / Selena Gomez; «Огонь», 2020 г., Россия, Режиссёр – Алексей Нужный)
Брат с сестрой летят в самолёте, она – у иллюминатора, он – от неё слева, по правой стороне и такому же ряду салона. Болтают. Смеются… И где-то – даже ругаются!..
Тебе всё не нравится, ты всё куда-то спешишь:
В бокал добавляя лёд.
Но какая разница, каким ты классом летишь:
Когда падает самолёт!
Пока пилот ни сообщает – о неполадках в правом двигателе и его же возгорании вместе с крылом.
Если всё же приземлимся этим утром –
Я сразу позвоню, хотя бы на минуту.
За шаг до края слишком многое кажется ценным:
Но точно не деньги и точно не сцена!
Тут же поворачиваются – и видят уже и горящее крыло! Разворачиваются… Встречаются глазами и, сжимая руки друг друга «в поддержке», кивают: «Всё. Будет. Хорошо!».
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом» кажется – «идиотам»!
Пилот же, тем временем, снова им и всем же сообщает – уже и об аварийной посадке: в ближайшем к ним аэропорту!.. Салон – в шоке и практически истерике, не только взрослые, но и дети: как по правую, так и по левую же стороны его.
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Какой же глупый график – «работа-дом-работа»!
И, не успев должным образом, «нормально» сообразить, девушка тут же поднимается и, под «братско-сестринское» же «Идиотка», отстёгивает ремень, перелазает через него – и бежит на помощь и подмогу, успокаивать всех: стюардессы и стюарды в одиночку – не справляются с такой ситуацией; а и главное – целой толпой!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом», кажется, «я» – идиотка!
Закрывает все окна шторами – по правой стороне!.. Прося так же – сохранять спокойствие. Отвлекает разговорами – взрослых и детей постарше. Играми же – помладше. И игрушками – совсем маленьких, только родившихся!.. Настраивая их – на нужный и положительный лад: что всё и, правда, будет хорошо! Пусть и сама до конца пока и про себя в это не верит: но уже и заставляет себя и окружающих – поверить в это!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Да, я – фанатка неба!.. Но не хочу – «в него» прям.
Все рассаживаются – по местам, пристёгиваются и берутся за руки: плотно сцепив себя и сцепившись с другими!.. Дыша сбивчиво и хрипло – в выпавшие сверху маски.
Полоса дотронулась!.. В голове так звенит.
Рука – зажимает билет!..
И они – заземляются!.. Немного – набекрень, почти падая и ломая шасси, левое крыло; пока и с горящего – огонь перекидывается на весь самолёт. И всё же!.. Спускаются поочередно – по надувным трапам и к бригаде спасателей: придерживая все возможные и «не» ткани у лица, чтобы не задохнуться дымом и гарью! Очередь доходит – и до неё…
Виноватым голосом я говорю: «Извини…».
«…Что впервые за столько лет?..
Когда она и чисто рефлекторно, «мышечной памятью», чуть сильнее – с- и зажимает рукой билет: «на подкорке» вспоминая разговор, а и точнее «беседу через аудиозаписи мессенджера» – со своим же уже и бывшим парнем!
У меня ничего общего – с твоими текстами!».
Ты кричишь мне в трубку. Что: «Поздно быть – честными!
Далось же ей писать ему песни, а потом и выслушивать – всё это!.. Да и где-то фоном – ещё и о том, что она «никак» ему не нужна; а уж и тем более – как поэт-песенник.
Напоследок просьба – всё, даже если c хрустом:
Не пиши мне «мусор» – выдавая за «искусство»!».
Перед самым же взлётом!.. В туалете аэропорта… Где она так же – мялась и мяла тот же самый же всё билет!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом» кажется – «идиотам»!
Благо – никого и не было особо рядом!.. Кроме того же брата. Что сначала «предусмотрительно молчал» за дверью, а после, и разбитого же о стекло зеркала и пол телефона в истерике, влетел, упал рядом с ней на колени – и прижал к себе!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Какой же глупый график – «работа-дом-работа»!
И как-то по-доброму, мягко и нежно, как мог и в подобных же моментах только он, сказал то, что и в принципе – она уже без и за него же прекрасно знала…
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом», кажется, «я» – идиотка!
«Идиотка». «Да!.. А что поделать?». «И я – идиот: позволил и оставил. Но и не как – тот!». «Как нашли друг друга – так и потеряли». «Справимся!.. И без его же пожеланий – хорошего полёта-долёта. Хотя и куда уж лучше – с таким-то напутствием?.. И в хвост, и в гриву же прям!».
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Да, я – фанатка неба!.. Но не хочу – «в него» прям.
И вот она «выныривает» и практически шагает, как её взгляд цепляет – отсутствие мамы с ребёнком, что и весь же полёт сидели как раз: перед ней и ним, ними!..
[Инструментал]
Конец 1.
Тут же и вспоминает, как те вцепились друг в друга и долго не отпускали, а потом, как и самая маленькая из них просовывала на подлёте к ней руку через спинки сидений – и они сидели так, обхватив друг друга, и почти обнявшись, двумя семьями! И сразу же разворачивается, убегая обратно и слыша в спину крик брата, что уже и снимает всё это на камеру с той стороны самолёта – «трясущимися» руками: ведь и видел, как она вернулась; снова: «Идиотка». Правда, уже и именно – обречённо-страдальчески! И уже: не «кажется». Ведь и горит уже – «весь» самолёт!.. Цепляя салон – сквозь лопнувшие окна: добавляющие огню и «лишнего» же кислорода – для подпитки и проникновения внутрь! Падает на пол; ведь там кислорода больше – весь дым идёт по верху, так же их учили при взлёте; и пролезает его весь: смотря по всем сторонам… И не находит! Но их не было – у выхода!.. Точно помнит. Не могла ошибиться! И только когда собирается уже отползать назад – находит их. Точнее: слышит!.. Из туалета. Видно, была такая толкучка-давка, что их сначала отпихнули в самый конец самолёта, а после и оттолкали-затолкали туда: двери же все – были открыты; а тут – закрылись, будто и приварившись ещё от огня! Стучит к ним!.. Замок – заело. Пытается найти что-то – в зоне видимости и досягаемости: что бы могло помочь выбить дверь! Все сумки и вещи – ворохом на полу. Ничего не разобрать – годного! Пытается – на ощупь. Обшаривает руками и ногами – пол… И бьётся ногой – о пустой огнетушитель!.. Видимо, кто-то всё же пытался затушить – хоть что-то. «Подкатывает» его к себе с «пинка» – и просит их, по ту сторону, лечь на пол и отодвинуться насколько можно: ведь когда она выбьет дверь – может не только их самих зацепить, но и запустит воздухом огонь к ним; параллельно ещё – намочив кофты в доступности крана и дышать через них! Один удар. Второй и третий!.. С лежачего положения – трудно. Набирает воздуха в лёгкие, стараясь не дышать, подпрыгивает-бьёт-и-снова-падает… И так – несколько раз!.. Пока ни пробивает трещину. И, уже не замечая ничего, лупит по ней, выбивая нижнюю часть двери. Огонь тут же «набирается сил» – и ползёт по стенам и потолку к ним! Отодвигает «ошмётки» – и пропускает маму с ребёнком. Затем – просит всё и так же ползти первыми, чтобы она замыкала и могла их подтолкнуть, в случае чего, да и не потерять в дыму; как и обмотаться кофтой женщину, обмотав с собой и поверх ещё и ребёнка в своей, как в коконе. И чтобы последняя, уцепившись ногами и руками за маму, повисла на ней; а та, в свою очередь, и не хуже мамы-кенгуру и -коалы, протащила её на себе над полом, головой вниз – для обеих же дыхания: но и не убирая всё же часть своей кофты, приподнятую у и на лице. И – на ощупь! Пусть в основном – и не видя. Но и только – вперёд! Она же и сзади – направит; и поддержит – будучи следом! Её же и они, в свою очередь, просят держаться тогда за них, за хотя бы и одну взрослую ногу, иногда сжимая: чтобы и они знали, что она всё ещё с ними и рядом! Доползают так – до выхода. Разматывают – ребёнка… Девушка сразу же прижимает её плотно к маме: чтобы та обхватила её так же, но и чуть сильнее уже – в этот раз прижавшись. Помогает надеть на неё уже и нормально её собственную кофту, а поверх неё – взрослую и «наоборот»: накрывая ею её – на грудь будто бы и надевая спину кофты, пуговицами же – назад, и завязывая рукава – за спиной. Прячет руки мамы – под ней и внутри, по и на спине малышки, чтобы в случае чего – обжечься и удариться самой маме, а не малышке, и тут просит уже и самого ребёнка: не бояться и «за неё». Когда же и девочка в ответ – «за неё»! Обзор на выход в свет, к тому моменту, застилает уже и самый настояще-натуральный огненный «файрвол»! И они – прыгают через него. Друг за другом… Девушка – опять в конце «процессии». И падают – на трап! Пролетают половину его – и он лопается от огня, унося их дальше потоком выходящего и устремляющегося им в спину же воздуха: за пределы аэропорта и… асфальта. Цепляют – землю… Рвут – остатки трапа. Почти и сгоревшую одежду!.. В местах – разодранную и обугленную, кровоточащую кожу. Падают!.. Несколько раз – переворачиваются… Но и так, что и будто бы вещи в стиральной машинке: малышка – точно, а сама «машинка», женщина, нет, беря всё – на себя. И замирают на некоторое время – полулёжа-полусидя!..
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом» кажется – «идиотам»!
К этому моменту – к ним уже подоспевают спасатели. Скорая и пожарные… Брат девушки… с камерой! Дав неожиданно повод назвать уже и его самого в ответ хрипло: «Идиот»! И возненавидеть не только своё творчество, но и его – видеоблогерство! Откидывают – резиновое «подобие» одеяла. Тушат – огнетушителями и водой!.. Слегка и прибивая дымящуюся одежду – огнеупорными одеялами! Пока девушка разворачивается, приподнимается и… ползёт к маме с ребёнком, чтобы развернуть и вывернуть их – из всех тканей: тут же вытаскивая и малышку – из своеобразного кокона… «бабочки»!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Какой же глупый график – «работа-дом-работа»!
Подносят – носилки!.. Укладывают семью из двух человек – на них. Потом – и её одну, девушку, на другие. Просят – помочь брата: сестре и лечь на спину. Но потом замечают, что изодрана не только вся её левая сторона тела, прокатившись по земле и вытерев, содрав всё и вся, и просят уже её, как может, лечь на правый бок! Затаскивают – в машину скорой. И к ней на носилки, из других и с их же всё с мамой, тут же просится малышка и у мамы же, благодарящей «героиню» в слезах. На что уже и не та же, по возможности и легко, отмахивается, не принимая это: ни как «должное», да и в принципе «никак»; говоря, что так каждый поступил бы – на её месте: за это – не благодарят!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом», кажется, «я» – идиотка!
Малышка же, уже смотря на итог и саму девушку, тоже не сдерживается и плачет, прося, чтобы всё действительно теперь было хорошо: ведь она – обещала! У них же – всё хорошо! Все – спаслись… Как рассказал между делом и её же брат. А она сама… На что уже и девушка поворачивается и со скрипом-стоном – привстаёт на локте к ней удобнее, чтобы, как и вначале, взять ту за руку и не смущать своими ранами!.. И та обхватывает её саму – всем своим тельцем. А затем – и крепко обнимает, стараясь не касаться повреждённых мест, и дарит ей, между делом, игрушку: мягкий… самолёт. «На память!».
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Да, я – фанатка неба!.. Но не хочу – «в него» прям.
Конец 2.
Точнее – именно ребёнка! Что, как и гром среди ясного неба, выдернул её из воспоминания; да и чрезмерное сжатие билета, что она так и не убрала в ручную кладь; будто держась, как и за ветку в болоте; ещё и подбавило!.. Что она поначалу даже и испугалась, подпрыгнув и отпустив, опустив сам билет. А когда опустилась и сама на корточки – за ним и следом, чтобы поднять его; ведь и «нужно», чтобы и дальше держаться, держа и себя в руках; тут же почти подметила среди дыма – ту самую девочку: под сиденьями! И, «отправив» брата одного, сама же решает вернуться за ней, чтобы вытащить её из «укрытия» – и с ней же уже после спуститься по трапу: вспоминая в моменте, как та просовывала на подлёте к ней руку через спинки сидений – и они сидели так, обхватив друг друга, и почти обнявшись! Слыша в спину и, конечно же, крик брата, что уже и снимает всё это на камеру с той стороны самолёта – «трясущимися» руками: ведь и видел, как она вернулась; снова: «Идиотка». Правда, уже и именно – обречённо-страдальчески! И уже: не «кажется». Ведь и горит уже – весь самолёт!.. Цепляя салон – сквозь лопнувшие окна: добавляющие огню и «лишнего» же кислорода – для подпитки и проникновения внутрь! Падает на пол; ведь там кислорода больше – весь дым идёт по верху, так же их учили при взлёте; и находит ребёнка под сиденьями, забившегося и лежащего ближе к полу! Видимо, толкучка её напугала – и та отбилась от мамы. Потерялась! А когда ещё и повторно напугалась, что одна: легла на месте – и лежала всё это время, чтобы её так нашли! Ловит её встречное «поползновение» – и вытаскивает к себе. Обхватывает её, сбрасывая с плеч предварительно снятую с себя кофту на пуговицах, прижимает к себе, заставляя обнять себя руками и ногами, и накрывает ей по верху и «наоборот», на грудь будто бы и надевая спину кофты и пуговицами назад, не хуже мамы-кенгуру или -коалы! Обнимает её, пряча руки под кофту, плотно укутывая в ткань и себя: чтобы в случае чего – обжечься и удариться самой, а не ей. Просит – не бояться «за неё». Когда же та и в ответ – «за неё»! Обзор на выход в свет, к тому моменту, застилает уже и самый настояще-натуральный огненный «файрвол»! И они – прыгают через него, падая на трап. Пролетают половину его – и он лопается от огня, унося их дальше потоком выходящего и устремляющегося им же в спину воздуха: за пределы аэропорта и… асфальта. Цепляют – землю… Рвут – остатки трапа. Почти и сгоревшую одежду!.. В местах – разодранную и обугленную, кровоточащую кожу. Падают!.. Несколько раз – переворачиваются… Но и так, что и будто бы вещи в стиральной машинке: малышка – точно, а сама «машинка», девушка, нет, беря всё – на себя. И замирают на некоторое время – полулёжа-полусидя!..
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом» кажется – «идиотам»!
К этому моменту – к ним уже подоспевают спасатели. Скорая и пожарные… Брат девушки… с камерой! Дав неожиданно повод назвать уже и его самого в ответ хрипло: «Идиот»! И возненавидеть не только своё творчество, но и его – видеоблогерство! Откидывают – резиновое «подобие» одеяла. Тушат – огнетушителями и водой!.. Слегка и прибивая дымящуюся одежду – огнеупорными одеялами! Пока девушка разворачивается и выворачивается из всех тканей, в том числе и не только же сама и себя: тут же вытаскивая и малышку – из своеобразного кокона… «бабочки»! И подбегает – её мама, перенимая не боящуюся и не плачущую совершенно малышку к себе.
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Какой же глупый график – «работа-дом-работа»!
Подносят – носилки!.. Просят – помочь брата: сестре и лечь на спину. Но потом замечают, что изодрана не только вся её левая сторона тела, прокатившись по земле и вытерев, содрав всё и вся, и просят уже её, как может, лечь на правый бок! Затаскивают – в машину скорой. И к ней на носилки – тут же просится и малышка у мамы же, благодарящей «героиню» в слезах. На что уже и не та же, по возможности и легко, отмахивается, не принимая это: ни как «должное», да и в принципе «никак»; говоря, что так каждый поступил бы – на её месте: за это – не благодарят!
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
И океан «болотом», кажется, «я» – идиотка!
Малышка же, уже смотря на итог и саму девушку, тоже не сдерживается и плачет, прося, чтобы всё действительно теперь было хорошо: ведь она – обещала! У них же – всё хорошо! Все – спаслись… Как рассказал между делом и её же брат. А она сама… На что уже и девушка поворачивается и со скрипом-стоном – привстаёт на локте к ней удобнее, чтобы, как вначале, взять ту за руку и не смущать своими ранами!.. И та обхватывает её саму – всем своим тельцем. А затем – и крепко обнимает, стараясь не касаться повреждённых мест, и дарит ей, между делом, игрушку: мягкий… самолёт. «На память!».
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:
Да, я – фанатка неба!.. Но не хочу – «в него» прям.
*
Девушка почти переживает авиакатастрофу по пути домой, неплохо так и справившись для «блондиночки» и «девчонки без хоть и какого-то опыта пилотирования» с ролью пилота же, вышедшего из строя, просто потеряв сознание от бессонницы и перелётов без выходных и отпусков последнее время, как сказали ей уже из «штаба» и за «баранкой»! И как ведь «удачно» – «частник» от её компании летел: с одним ним! Зачем и второй, правда?.. Когда есть – она и… и-ни-ци-а-ти-ва: поощряе-наказуемая. Прям, как и её поступок: добровольно-принудительный! Никто ж более – не вызвался! Не говоря уж и за превалирующее чисто мужчин – с ней же вместе летевших. Правильно же всё: сначала – самолёты, потом – девушки! Ну а в «слабости» – «сила»: в силе – «силы» не бывает! А и точнее – в «стадном чувстве»: «в-стать вдруг и отдельно от всех» – со своим мнением и… собой же! Что ж, а вот ей и не привыкать одной орать через весь зал, поддерживая кого-то на концерте!.. Или прося свою любимую песню. А там – и «на бис»! Как и делиться своим мнением-«фи» – на собраниях: одних пресмыкающихся-лизов! Да и в конце-то концов – не обидно!.. Сама ж попросила, без ложной «феминности-скромности» – тем более, максимально всё разжёвывать: как для блондинки-в-розовом-шоколаде. Долетели! Сели… И выжили. Все! Хоть и пусть всё же и с большой натяжкой: «домой»!.. Ведь и ей ещё нужно было отчитаться-доложиться – о своей командировке: начальству! Но и вовремя разблокированный телефон для просмотра времени – делает-таки своё дело: она видит «её» фото на экране – и отправляет такси до работы… лишь со своими вещами; а сама вызывает новое – уже и точно домой. К ней! По дороге – вспоминая моменты же с ней и их ещё когда-то «на двоих» семьи: перед тем, как папа начал пропадать на работе и практически не видясь с ними… мамой; а последняя – сначала так же, как и они, с ними же ждала его, а потом – начала ревновать, подозревать его в изменах: и подала на развод… сразу же после того, как вывезла их из страны. А он и не успел начать поиски – сердце остановилось раньше!.. Можно ли было назвать это «профдеформацией» или «банальным недосмотром за собой», так ещё и… с «мужской точки зрения», где «Всё – проходит!.. И это – пройдёт» без лишнего вмешательства докторов? Кто уже скажет!.. Как и о его же подменах своих коллег в ночную смену: будь то смерть близкого, День рождения, свадьба или… рождение ребёнка. Он же – достойный хирург!.. Мастер – своего дела. Вот только и «ломастер» – своего же тела!.. А можно ли было назвать и её «самоубийственный поступок» – искуплением вины и… её же ошибки… затем?.. Да и только-только же буквально покинувшим детский дом – думать об этом, них и… так? Ответить – не успела!.. Залетела же буквально и на последних минутах своего же проекта «Family-video» с другими и «полными» семьями; то ещё «порно» и её же души; но и стоило же того, чтобы затем ещё и рухнуть на колени в проходе: не от усталости, а картины перед глазами – где её же малышка-сестрёнка; как и на экране до этого другие такие же и «не» дети и своих же родителей, что так же, как и она же, «взрослая», большую часть времени теперь проводят в командировках; касается рукой… её. Правда, уже и в сюжете новостей, на максимальной громкости, где и она же – чуть ли и не «героиня»!.. А затем, и после шума-удара за спиной, на деле же – вибрации по полу, резко разворачивается и… несётся на всех парах; пока из кухни выходит нянечка со слезами на глазах; и заключает сестрёнку «в самые сильные» свои объятия: не понимая, правда, почему они обе плачут – если все здесь и вместе. А взрослой-сестрице только и остаётся, что просить у неё прощения, буквально и «на пальцах», за «неверную расстановку приоритетов в извечной гонке»: работа-дом-работа… без неё. Ведь и лучше бы – без работы: зато – с ней! На что и та лишь, хмурясь, так же ей «отвечает», «как может», что в этом нет её вины, она пытается помочь им: и пусть редко бывает дома, но она же – «папина дочка»; да и когда сама вырастет – будет заместо неё. Старшая же смеётся на это, обнимая крепко, и чётко и с расстановкой ей в ответ шепчет: «Только – не в мою смену!..».
