Анастасия Ригерман
Дышать водой
Глава 32.1. Юрий
«Расходимся по одному, если что – мы геологи».
Н. Михалков «Мои дневники»
Когда большую часть жизни скрываешься от властей, рано или поздно к этому начинаешь привыкать. К тому, что у тебя несколько фальшивых паспортов в запасе и проверенные люди, готовые в любой момент изготовить новый, несколько счетов с доступом в любом конце света и приличная сумма наличных на черный день в надежном месте, если придется окончательно пропасть с радаров. Такую вероятность Юрий никогда не отсекал.
Сам собой выработался и ряд правил, которые годами он не переставал соблюдать. Например, всю важную информацию хранить так, чтобы пользоваться удаленно, а не таскать с собой ноут или внешние накопители, столь опасные в чужих руках. А самое ценное держать исключительно в своей голове.
В его голове помещалось более чем достаточно. Юрий с детства мог стихи пересказывать, всего один раз пробежавшись глазами по тексту. С цифрами было еще проще. Но у хорошей памяти имелись и свои побочные эффекты в виде головной боли от воспоминаний, которые хотелось стереть и навсегда вырвать с корнями. Как бы Юра не старался, все это дерьмо снова и снова прорастало сорняками.
Воспоминания об Арине он берег особенно трепетно, не желая потерять ни одной малейшей крупицы. При этом терзали они его не меньше. То, казалось, что воздух насквозь пропитался ее запахом, и Юра забывал, как дышать. То ее голос снова и снова звучал в голове, прокручивая старые диалоги, на манер заевшей пластинки. Но хуже всего приходилось во снах – Арина ждала его в каждом. Стоило только закрыть глаза, она прижималась всем телом, обнимала его крепко-крепко, залезая ладонями под футболку.
«Я здесь, с тобой, – шептала Арина всякий раз одно и тоже. – Ты никогда больше не будешь одинок».
Сменив вертолет на корабль, они с шефом по фальшивым документам пересекли границу. На самолет соваться не рискнули, рожа Аркадия уже появилась в международном розыске, а вот рожа Сухого почему-то нет, и шефу это крайне не понравилось.
«Как только его повяжут, он сдаст меня с потрохами, пытаясь отмазаться», – осознавал Юра. Бонда нет, остался только он один. Уже поднимаясь с той вертолетной площадки, Юрий осознавал, к чему готовиться. Сирота Юрий Сухоруков официально должен исчезнуть, и у него было время все хорошо продумать.
Они расстались в Стамбуле. Несмотря на шум и излишнюю суетливость местных жителей, Юра любил этот мегаполис. Среди такого количества людей несложно затеряться. Вот и сейчас они с шефом сидели на верхней палубе парома, пересекающего Босфор, и как приличные люди пили турецкий чай.
Что-то, и правда, было в этих тонкостенных стеклянных стаканах, напоминающих по форме бутоны тюльпана. Пьешь напиток оптимальной температуры и не обжигаешься. Кажется, волшебство? А нет, простая физика. В верхней части жидкость быстро охлаждается, в нижней остается горячей, постепенно перемешиваясь посередине.
Юра наслаждался вкусом напитка, в то время как шеф лишь пригубил и поморщился.
«Тоже мне, кофеман нашелся. Зато пахлаву с грецким орехом почти всю сожрал», – мелькнуло в голове голосом Федора.
Отвернулся, рядом чайки кричат и смеются дети, теплый ветер веет в лицо. Всматриваешься в горизонт и не понимаешь, где вода становится небом – все нереально синее. Красота!
Через проход от них сидел счастливый обладатель трех жен, замурованных в черные одежды. Вот смотрел на них Юра, и невольно задумался: «Хрен с ним, что жара под сорок градусов, как они едят-то во всем этом, если только глаза видны?»
Вспомнилась история, когда один из их ребят, выбираясь из Стамбула, накрасил ресницы, подвел стрелки и надел хиджаб, чтобы вернуться домой. И ничего, прокатило. Только кликуха к нему так и приросла – Шахиризадов.
– Ну что, Юра, я свое слово держу.
Смартфон в кармане мужчины провибрировал, оповещая, что один из счетов пополнился на круглую сумму.
– Не прощаемся. Как только все утрясется, выйду на связь.
Юрий натянуто ответил на фальшивую улыбку босса, хоть в душе его и ненавидел.
– Не прощаемся, – повторил, поднявшись с места и неторопливо направляясь к выходу с парома. В его голове окончательно сложился план, как избавиться от этой лживой сволочи. Только время расплаты еще не пришло.
Но это будет потом. Сейчас ему не давала покоя дальнейшая судьба Арины. За ее ранение он полностью ощущал на себе вину. При первой возможности вскрыл систему и прочесал базы всех клиник на Сейшелах. Ее фамилии нигде не значилось. О том, что Арина могла погибнуть и числиться в моргах, он даже думать не хотел, упорно продолжая искать хоть какую-то информацию о ней живой. Тогда мужчина догадался, что ее могли отвезти домой. Подключил своего знакомого из Питера, и тот по своим каналам подтвердил, что Арина Сереброва находится в одной из частных клиник.
– Жива! – хотелось кричать от радости, но Юра лишь прошептал беззвучно, запрокинув голову. Рассматривая бескрайнее звездное небо, он мысленно благодарил кого-то там, если он вообще существует.
Может, Бог действительно есть на свете, раз им обоим удалось выбраться из этой передряги живыми?
Один чудесный случай, и Юра уже готов был в него поверить. Только отчего тогда всю его предыдущую жизнь этот кто-то отчаянно не давал о себе знать?
Глава 33. Арина
Незаметно пролетела еще пара дней. Сергей, то появлялся, то неожиданно исчезал, сорванный с места очередным телефонным звонком. Я стала привыкать к его нахождению в моей палате и в моей жизни. К тому же, складывалось ощущение, что остальных мое состояние не особенно волновало.
Вопросы постепенно закончились. Наше совместное времяпровождение свелось к тому, что мы ели, общались, обменивались ничего не значащими улыбками, занимаясь каждый своим делом. Пока Сергей разгребал электронную почту, изучал документацию, вел деловые переговоры, я перечитывала любимых авторов и книги по искусству, которые мой покровитель в изобилии предоставил после первой же просьбы.
Одна из книг оказалась бесценным первым изданием из его личной коллекции, о чем Сергей скромно умолчал, небрежно завалив книгами весь подоконник больничной палаты. Теперь, когда ко мне прилагалась вся эта библиотека, вывести меня отсюда будет уже не так просто.
В один из тихих вечеров, переворачивая страницу, я остановилась задумчивым взглядом на мужчине в кресле у окна, поглощенного работой. Мне нравилось наблюдать, как изящно Сергей поправлял очки на переносице, когда не носил линзы, или как изгибал бровь, подпирая кулаком скулу.
Я вдруг поймала себя на мысли, а что, если б это была не больничная палата, а загородный дом с камином, где между нами стоял бы дизайнерский столик с бокалами, в которых играют блики пламени? На полу лежал бы пушистый ковер, в котором приятно утопают ноги, и на мне, конечно, была бы не эта бесформенная пижама с утками, а полупрозрачный шелковый пеньюар. Где-то рядом бродил бы благородный дог, то и дело тычась носом в мои колени и подставляя мору для поглаживаний.
«Как думаешь, тогда я смогла бы стать счастливой рядом с этим мужчиной? Такой нормальной жизни ты для меня желал?» – задала очередной вопрос молчаливому собеседнику, поселившемуся в моей голове.
В такие моменты, словно читая мысли, Сергей отрывал от монитора взгляд своих проницательных серых глаз. Мужественное лицо озаряла теплая многообещающая улыбка, способная согреть любое женское сердце. Любое, но не мое.
Ответ находился сам собой: нет, даже тогда нет. Возможно, где-то среди параллельных вселенных найдется и такая, где мы были бы счастливы, но не в этой точно. А все, что нам прекрасно удавалось вместе, так это наслаждаться тишиной и затянувшимся молчанием.
Время шло, чувствовала я себя на порядок лучше, выглядела тоже. Мои волосы, теперь уже легкие и воздушные, едва касаясь плеч, красивыми волнами обрамляли лицо.
Медсестра, с которой мы быстро подружились, согласилась довести мою прическу до ума. Только на ее вопрос, где меня угораздило так неудачно постричься, я не решилась выложить всей правды. Воспоминания о днях моего заключения на острове все еще заставляли болезненно сжиматься сердце. Подобные вещи не вываливают на голову первому встречному вот так невзначай. В итоге я отшутилась, что стриглась у одного крутого стилиста, который любит орудовать необычными инструментами.
– Да уж. В этом деле главное не ценник, а чтобы руки росли из правильного места, – рассмеялась Маруся. – Надеюсь, ты не против, если твой модный образ мы завершим обычными ножницами?
Казалось, ее звонкий смех разнесся эхом и за пределы палаты, разукрашивая все на своем пути разноцветной радугой. У этой девушки была очень светлая энергетика и руки росли откуда надо. Стрижка вышла хороша на зависть.
Но на следующий день с самого утра, несмотря на мой бодрый вид и появляющийся румянец, весь персонал больницы смотрел на меня как-то особенно жалостливо. На вопрос «Что случилось?» все они, как один, только отмахивались и плавно переводили разговор на другие темы.
Я уже давно приметила на стене внушительных размеров плазму, хоть и не была никогда ценителем телевидения. И пульта нигде не было, а без него это «окно в мир», увы, не работало.
– Зинаида Васильевна, а вы случайно пульт не находили? – поинтересовалась я, когда женщина заглянула ко мне, скорее, проведать по-дружески, чем протереть виртуальную пыль. – Так хочется передачу какую-нибудь посмотреть про моду или сериал.
Вышло на удивление правдоподобно, в то время, как интересовали меня исключительно новости.
– Да вот же, Ариночка, на шкафу так и лежит, как твой Дракон убрал.
Я тихо усмехнулась. Драконом она уже привычно называла Сергея, и где-то это даже походило на правду.
Методично перещелкивая каналы, я посмотрела несколько новостных блоков. Новостью номер один после несчастного случая с перевернувшимся автобусом было громкое дело о коррупционерах, среди которых оказался мой отец. Подпольный бизнес, офшорные счета, наворованная недвижимость и всюду фотографии отца. Грязью нещадно поливали все, что было с ним связано. Пятно, которое он поставил на своей биографии, вляпавшись в это дело, очень быстро превратилось в разрастающуюся кляксу, охватившую все стороны его жизни.
Здесь вспомнили и мамину смерть, которая якобы погибла по его недоказанной вине, и строительную фирму, в которой он добросовестно трудился всю жизнь, начав это дело с нуля. И меня вспомнили на фото, сделанном пару лет назад, когда я только начинала работать дайв-инструктором на одном из курортов. Мол, вот как развлекается золотая молодежь на награбленные у честного народа деньги.
Ведущий все говорил и говорил, эмоционально, убедительно. Уже и родительский дом показал, и автомобили, даже арендованную яхту выдал за собственность. Воздух в помещении сразу стал каким-то липким и густым. Грудь поднималась с трудом, а из спины росли колючки, как у ежа. Хотелось спрятаться и защититься одновременно от этого враждебно настроенного мира.
– Специально же пульт убрал, чтобы не видела всей этой лжи и грязи! Кто здесь такой умный решил тебя просветить?! – прорычал Сергей, ворвавшись в палату.
Мужчина нервно выдернул вилку из розетки, экран погас, а мерзкий голос ведущего, наконец заткнулся. Он сел рядом со мной на кровать и прижал одной рукой к себе. Переполненная мыслями голова обессиленно упала на его крепкое плечо. Какое-то время мы так и сидели молча.
– Сереж, что происходит? Это правда, что все счета и имущество отца, включая дом, под арестом?
– Да, на время следствия, – он оторвал меня от своего плеча и развернул так, чтобы видеть мои глаза, уверенно придерживая за плечи. – Не переживай, даже если ваш дом конфискуют и выставят на торги, я куплю его для тебя.
И лучше бы он этого не говорил. Я живо представила, что осталась на улице и авансом должна ему до конца своих дней. Что-что, а становиться чужой рабыней в мои планы не входило не за какие деньги.
– А то, что ему светит реальный срок?
– Мои адвокаты скостят его до минимума. Не успеешь внуков ему родить, как он уже выйдет на свободу.
Сергей пытался пошутить, но мне отчего-то эти внуки представились именно его детьми с такими же темно-серыми глазами.
Хотелось спросить, почему ты нам помогаешь? Ведь явно, не по доброте душевной. Но я смалодушничала и промолчала. Догадывалась, каким будет его очередной честный ответ, заведомо накладывающий на меня определенные обязательства.
– Спасибо, – только и сказала я, обнимая своего благодетеля.
На следующий день Сергей провел со мной обед, поделившись ресторанным бизнес-ланчем на вынос, но быстро откланялся, извиняясь, что вынужден уехать на важные переговоры. Я пообещала быть хорошей девочкой и вести себя примерно, но уже через пару часов, когда в дверях моей палаты появился Артем, напрочь забыла об этом.
Какой же он все-таки был красавчик! Кроссовки из последней коллекции, светлые джинсы на идеальных длинных ногах, рубашка, удачно подчеркивающая рельеф груди и плеч. Стоит, сияет белозубой улыбкой от уха до уха.
– Ну, здравствуй, солнце!
– Артем! Ты приехал!
Хотелось броситься к нему и одним прыжком повиснуть на загорелой шее, обхватив ее руками. Все, что вышло в реальности, так это медленно подняться с кровати, сдерживая ахи и охи, и аккуратно утонуть в его крепких объятьях. Я даже прослезилась, так растрогалась от этой встречи.
– Ну, что ты, птичка? Хватит мокроту разводить. Разве я мог тебя бросить?
Остальные вот бросили. Только я не стала ему об этом говорить, чтобы не повадно было. А то, вдруг не зря говорят: «Дурной пример заразителен».
– Я знала, что ты вернешься, – прошептала, звучно всхлипнув.
Как же мне не хватало этого солнца в его глазах, неиссякаемой любви к жизни, которой он щедро делится, просто находясь рядом.
– И я не один, а с хорошими новостями. Этот диктатор еще не установил в твоей палате камеру? – Артем настороженно огляделся по сторонам.
– Вроде, нет, – теперь и я подозрительно присматривалась к незаметным с первого взгляда деталям интерьера на предмет слежки.
– Если ты не забыла, в одной темной-темной пещере тебя все еще ждут реальные пиратские сокровища.
Как два подростка, держась за руки, мы с ногами забрались на кровать. Я смотрела на него и не могла налюбоваться, настолько ярким и нереальным казался он мне в этой больничной обстановке, слишком живым и динамичным для моей унылой и размеренной жизни. Как плод воображения, пришедший на помощь разрушенной психике.
– Пришлось поездить по миру несколько дней, потому что такие вещи решаются с глазу на глаз. Но в итоге я нашел надежных людей, через которых мы сможем превратить этот старый золотой хлам в реальное бабло на счетах. Не совсем законная, но вполне рабочая схема. Риски, конечно, есть, но попробовать стоит. Ты со мной? Или все еще горишь желанием передать сокровища музею?
– Знаешь, с недавних пор, когда перестала быть богатой невестой, я решила пересмотреть свои взгляды на жизнь. Поэтому не стану отказываться от неожиданного наследства.
Пока я ставила кавычки в воздухе на последнем слове, Артем было потянул меня к себе, сгребая в охапку, но я заскулила от боли. Тогда он осторожно вернул меня в исходное положение, не скупясь при этом на извинения.
– Прости, я идиот. На радостях и забыл, почему мы сидим в больнице. Как тебя только угораздило словить пулю от своих же? – удивлялся Артем, видимо, так и не посвященный в подробности той перестрелки, что все еще стояла у меня перед глазами. – А тебе идет, – неожиданно сменил он тему, игриво дергая меня за короткую прядь волос. Улыбку на его лице сменил серьезный пронзительный взгляд. Кончики пальцев уже приподнимали мой опущенный подбородок. – Как же ты нас всех напугала, птичка… Я безумно скучал по тебе… И не я один.
Если бы не ворчание врача, мы так и уснули бы в обнимку на больничной кровати, как лучшие друзья. Нам было, о чем поговорить.
– Тебе еще так много предстоит узнать, мой юный падаван, – начал он свой рассказ, по-братски закинув руку на мое плечо.
– Нет, сначала я. Прости меня за все, – стыд, что сидел во мне столько времени, вырвался наружу и я нервно всхлипнула, уткнувшись носом в его модную рубашку. – За то, что дала надежду, и что заставила поверить… Я и сама верила, пока не встретила Ника.
– Ну, будет, – Артем заключил меня в объятья и ласково погладил по спине. – Сердцу ведь не прикажешь. Главное, что ты жива и здорова.
– Не прикажешь…
Мое сердце так и осталось с тем, кто навсегда затерялся где-то в параллельной реальности, взяв с меня обещание, научиться жить дальше без него. Только, как это сделать, я пока даже не представляла.
Оказалось, Ник объяснился с Артемом сразу после моего исчезновения и он не был удивлен этим новостям, хорошо зная своего друга и замечая, что между нами что-то происходит. Сгоряча он едва не сломал Нику нос, но общая беда всех объединила. Было видно, что ему и сейчас тяжело общаться на эту тему. Как и мне. Поэтому, мы старались делать вид, что все как раньше, соблюдая новую условную дистанцию.
Артем рассказал, как они сотрудничали с моим отцом и прочесали десяток островов в моих поисках. И как отец же не допустил их до операции по захвату, когда пришла информация о моем местоположении, оставив работу профессионалам. А еще, что после ранения, Ник стал моим донором крови, так как у него по счастливому стечению обстоятельств оказалась та же редкая группа. И что он неоднократно пытался попасть ко мне в больницу, но с одной стороны его не пускает все тот же Сергей, а с другой, пока идет судебное разбирательство, он и не должен иметь связей с дочерью обвиняемого.
Многое прояснилось, встав на свои места, но почему-то легче от этого не становилось. На вопросы о времени моего заключения на острове я отвечала коротко, не желая вдаваться в подробности. Артем и не настаивал. Он всегда хорошо чувствовал, когда наступал на тонкий лед и умело обходил стороной неловкие темы, не требуя откровенности, не залезая в душу, за что я неизменно оставалась благодарна этому удивительному мужчине.
– Он улетел, но обещал вернуться, – театрально пропел на прощание, скрываясь в ночи и расцеловав меня везде, куда только можно и нельзя, находясь в нашем новом статусе: «просто друзья».
Пытаясь отбросить все лишнее, в эту ночь я засыпала с улыбкой. В воздухе еще витал свежий аромат его модного парфюма, а в голове звучал заливистый смех, настраивая струны моей души на нужный лад. В моих сосудах, согревая сердце, бежала кровь Ника, который, оказывается, все это время был со мной. Единственного, с кем я еще могла себя представить в этой «нормальной» жизни.
* * *
Время пролетело незаметно. Рана затянулась и меня уже готовили к выписке.
– Если ты волнуешься по поводу университета, то не стоит. Я все решил, – сегодня Сергей примчался с самого утра, отложив свои важные дела, и по моей просьбе упаковывал книги на подоконнике, к которым я успела привязаться. – Считай, что сдала сессию на отлично и переведена на следующий курс. Как появятся силы, все наверстаешь. Ты же у нас умная девочка.
– Сереж… – хотела сказать ему, что сессия еще даже не началась, и что я вообще хочу забрать документы из этого университета, но он меня даже не слушал, увлеченный своими грандиозными планами.
– Там рядом сосновый лес, озеро. Сможешь быстро восстановиться. Надеюсь, тебе понравится мой загородный дом. Все необходимые условия и обученный персонал… А главное, я буду о тебе заботиться.
Я молча собирала свои пожитки, которых за это время скопилось немало.
– На счет вещей не переживай, тебя уже ждет новый гардероб. На первое время должно хватить.
Сегодня он отчего-то был взволнован, хоть и пытался скрыть это за четкими движениями и ровным поставленным голосом.
– Сереж …
Снова ноль реакции.
– После сама докупишь, что тебе нужно.
– Сергей Владимирович! Пожалуйста, остановитесь!
Он наконец замолчал и оглянулся, а тут я вся такая деловая и сердитая в пижаме с утками.
– Я же не кукла, чтоб играть в меня, правда? Я домой хочу. В родительский дом. В мамин маленький сад. В ее мастерскую, где всегда пахло красками. В постель, в которой спала ребенком. Здесь, – приложила руку к повязке на животе, – зашили и затянулось, а вот здесь, – переместила на сердце, – еще нет. Не знаю, может, родные стены помогут.
– Предположим, с домом я все как-нибудь решу. Но там никого нет. Пустые стены и репортеры под окнами. А что после обыска творится, даже не представляю!
– Это неважно.
В какой-то момент мы оказались в шаге друг от друга и он снова сжимал мои плечи, отчаянно пытаясь убедить отказаться от бредовой на его взгляд идеи. При этом мой настырный дракон задействовал всю свою мощную энергетику. Но и я не сдавалась, не на того напал.
– Пожалуйста, не лишай меня опоры под ногами. Прежде чем двигаться дальше, я должна разобраться в себе. Понять, кто я и чего хочу… Сереж, на больную голову не выйдет здоровых отношений.
Напряженные губы сошлись в тонкую линию. Он шумно выдохнул, но не выпустил меня из своих рук.
– Что-то умерло во мне, а что-то родилось, но еще не выросло. Неужели не видишь, что я уже не та папина дочка, которую ты встретил на Маэ?
– Вижу, – улыбнулся уголками губ, а глаза грустные-грустные. – Такой ты мне еще больше нравишься… Ну, как ты там будешь совсем одна?
– Справлюсь, взрослая уже. И звонить буду. Только телефон верни.
Сергей молча достал из кармана мой смартфон, который, оказывается, все это время был при нем, только безнадежно разряжен.
– Не отвечаешь на звонок, сразу приезжаю. Ясно?
– Ясно.
– И охрану к тебе приставлю.
Я насупилась, живо представив двух амбалов, которые всюду маячат за спиной, но Сергей быстро меня переубедил.
– Нельзя забывать, что Аркадий еще в розыске, и репортеры ближайшее время тебе покоя не дадут. Да, чуть не забыл, еще домработницу тебе пришлю проверенную, – снова диктовал он свои условия и строил из себя сурового начальника, только на моем лице уже расплылась улыбка.
– Спасибо тебе за все. Даже не знаю, чтобы я без тебя делала, – просунула ладони под его строгий пиджак, чтобы погладить по спине этого свирепого с виду и такого заботливого на деле дракона.
Сергей обнял меня в ответ.
– Пожалуйста, – зарылся носом в мои непослушные волосы. – Если тебе что-то понадобится, только скажи.
* * *
В родительском доме нас встретил телохранитель Василий, совсем не шкафоподобный, а вполне себе милый с виду парень спортивного телосложения. А еще та самая проверенная домработница – Нина Ивановна.
Не знаю, как Сергей успел все так быстро организовать, только моя комната была уже почти готова к заселению, в то время, как в остальном доме творился откровенный хаос. Те, кто проводил обыск, явно не заботились о сохранности «наворованного» имущества. Здесь был и битый китайский фарфор, бережно хранимый еще со времен прабабушки, и папины коллекционные пластинки.
В них-то что искали, Господи?! Или думали, они у нас из платины?
Сергей с ужасом пробежался взглядом по гостиной, заглянул в другие комнаты.
– Арин, может, все-таки по плану А?
Выходит, у него был и план Б, или даже В.
– Нет, Сереж, все нормально, я остаюсь.
Его снова отвлек звонок, и он уже собирался уходить, но вернулся, набегу выуживая из своей рабочей сумки зарядку от моего телефона и банковскую карту.
– Код девятнадцать сорок пять.
– Год победы? Ясно. И как долго ты собираешься меня содержать?
Мой прямой вопрос делового мужчину ничуть не смутил. Даже напротив. Он охотно приблизился ко мне, коснувшись губами виска, и проурчал прямо в ухо:
– Надеюсь, что всю жизнь.
Ага, надейся.
Сергей скрылся за дверью со своей довольной улыбкой, а я так и осталась стоять, не зная, куда ступить, чтобы ничего не доломать еще больше, какой-то частью мозга при этом продолжая размышлять над его словами.
Когда я поднялась в свою комнату и поставила телефон на зарядку, Нина Ивановна уже принялась разбирать мои вещи.
– Ариночка, а это куда? – протянула мне с виду тщательно упакованную картину, которой прежде я не наблюдала. Я пожала плечами. – Не признаете? Странно, Сергей Владимирович передал вместе с остальными вещами.
Я забрала ее из женских рук. На обратной стороне упаковки была надпись: «Птичка, помнишь, я привез тебе сюрприз из поездки в Эмираты? Так вот это он и есть! Не мог позволить, чтобы на такую красоту пялился кто-то еще».
– Надо же, привет от Артема долетел, – улыбнулась сама себе, распаковывая подарок, чтобы уже через минуту потерять дар речи.
– Арина, с вами все хорошо? Может, скорую вызвать?
Я онемела и застыла посреди комнаты, разглядывая полотно. Это был мой портрет на фоне океана, словно я выглядывала из его глубины. Такой, как меня рисовала мама. В том, что это ее работа, ее манера накладывать мазки, не было никаких сомнений. Только я никогда не видела этой картины прежде.
На другой стороне полотна едва заметно она всегда ставила дату и подпись. На этой подписи не было, но была дата. Написана чуть больше года назад! Теперь у меня появились доказательства – моя мама жива!
