Алия Амирханова
Тайный агент
Глава 18
Ближе к трём часам дня в процедурный кабинет постучали.
– Да, войдите! – ответил Лёня, отрываясь от работы.
Дверь открылась, и на пороге показался немолодой мужчина, среднего роста. Его, когда-то чёрная, борода сейчас была сильно тронута сединой. Коротко стриженые волосы частично спрятаны под чёрной тюбетейкой на голове. Под зимним пуховиком виднелись полы зелёного длинного халата. Он был явно нерусский.
– Здравствуйте, уважаемый, – вошедший первым поприветствовал врача. – Можно войти? Мне с вами необходимо переговорить, зовут меня Фердоус, – сказал он на чистом русском языке.
– Да, да, конечно, – Лёня сидел за столом и писал список лекарств, которые необходимо приобрести главврачу.
Он слегка растерялся, увидев у себя незнакомого человека, да ещё в таком одеянии, которое напоминало ему одежду религиозного служителя, но быстро взяв себя в руки, он пригласил гостя присесть за стол. Гость принял приглашение и, взяв стул, сел, правда, не за стол, а чуть подальше, лицом к Лёне.
– Я тут, уважаемый, по согласованию с начальством, – гость вновь заговорил первым. – Врачеватель душ, так сказать. Я буду приходить к вашему пациенту Дербенёву Сергею. Кстати, как его самочувствие, скоро планируете его выписать?
– Даже не знаю, что вам сказать по этому поводу, – Лёня нахмурился. Голос его стал менее доброжелательным, он вспомнил слова командира, который сказал, что пришлёт к парню своего человека.
– У него все ноги изранены… И потом, парень сильно напуган. Представьте: ничего не подозревающего человека неожиданно, исподтишка начинают расстреливать. Свихнуться можно от страха.
– Да, жестокое сердце у человека, который это сделал, – гость неожиданно осудил командира, чего Лёня никак не ожидал, и его расположение к гостю значительно улучшилось.
– Хорошо, что вы понимаете меня. Раньше, чем через неделю, я не смогу его выписать.
– Вам лучше знать, – гость был сама любезность. – У меня к вам единственная просьба – не мешать нашей с ним встрече. Я имею в виду, чтобы Сергей не отвлекался на всякого рода процедуры. В какое время он свободен?
– После обеда, часа в три можете приходить.
– Хорошо, договорились. Сейчас как раз три, можно мне заглянуть к нему?
– Да, пожалуйста. Пойдёмте, я провожу вас.
Когда Лёня и Фердоус вошли в палату, Сергей лежал, свернувшись калачиком, отвернувшись к стенке. Казалось, что он спит.
– Серёжа! – тихим голосом Лёня обратился к парню.
Послышалось шмыганье носом, и последовало поспешное вытирание руками глаз. Через несколько секунд Сергей повернулся и, увидев помимо врача еще и незнакомца, поспешно сел на кровати. Его красные глаза свидетельствовали, что он плакал.
– Не волнуйся, Серёжа, всё хорошо, мы просто так, – Лёня поспешил успокоить парня. – К тебе гость, он хочет с тобой поговорить. Если что, Серёжа, я в процедурном, – Лёня вышел.
Гость, слегка улыбаясь, взял стул и, поставив его ближе к кровати, сел. Сергей во все глаза неотрывно смотрел на посетителя.
– Ну, здравствуй, Серёжа. Не бойся меня, я друг и зовут меня дядя Фердоус, – мужчина спокойно смотрел парню в глаза.
– Здравствуйте, – робко ответил Сергей.
– Я в курсе того, что с тобой произошло. И вот что я тебе скажу: человек, который с тобой так обошёлся – очень плохой, но ты больше с ним не встретишься. Я тебе это обещаю. Кончились твои мучения. Отныне ты попадаешь под мою опеку и защиту.
Обнадёживающие слова и добрый, ласковый голос, которым, эти слова были произнесены, обескуражили Сергея. Он сидел, затаив дыхание, и неотрывно смотрел на гостя. А тот продолжал.
– Я смотрю, и доктор у тебя хороший, так что спокойно выздоравливай и больше ничего не бойся. Тот человек не будет тебя беспокоить, он вообще больше к тебе не придёт, а когда выздоровеешь, я заберу тебя к себе, – на встревоженный взгляд Сергея, мужчина быстро добавил. – Ничего страшного! На территории есть отдельная казарма. Не замечал? Она прямо за спортивной площадкой находится.
Сергей кивнул головой в знак того, что знает о ней. На эту отдельную казарму, и на парней, живущих в ней, он с ребятами давно обратил внимание, но их собственный день до того был насыщен всякого рода занятиями, что в конце дня у них хватало сил лишь на то, чтобы добраться до собственной кровати. Спрашивать о казарме у командира боялись.
– Так вот, – Фердоус продолжил говорить. – Там живут ребята, которые не могут бегать с автоматами, как сумасшедшие. Они любят читать, размышлять. Ты любишь думать?
Сергей кивнул головой в знак согласия. У него перехватило дыхание, радость от услышанного перемешалась с жалостью к себе. От волнения он не мог говорить, но зато появились слёзы. Сергей пытался сдерживать их, но у него это не получалось. Слёзы непроизвольно лились по щекам.
– Поплачь, родной, легче будет, – гость пересел на кровать и обнял Сергея. Он прижал его голову к своей груди и, гладя её, повторял.
– Твои мучения, родной, закончились… Всё будет хорошо…всё будет …хорошо. Верь мне! Плохих людей на свете много. Что поделаешь! Но есть место, где их вообще нет, – мужчина почувствовал, как плечи Сергея вздрогнули, на слове «нет».
– Да, родной, есть такое место, где всегда тепло и сытно, где живут только хорошие люди. Плохих людей туда не пускают, хотя они, надо сказать, пытаются тоже туда попасть, но стража там сильна и засовы крепки.
Фердоус разговаривал с Сергеем часа два. Он расспросил парня о его родителях. Как оказалось, мама тяжело болеет, отец ушёл от них. Уже несколько лет Сергей прожил в детском доме, где воспитатели-мужчины его били и морили голодом за то, что он убегал к матери в больницу. Гость внимательно слушал парня, возмущаясь произошедшим. Его искреннее, как казалось Сергею, сочувствие, добрая, ласковая речь, а самое главное – надежда на лучшее, которая звучала в каждом слове гостя, постепенно отогревали сердце Сергея, пропадал страх, и впервые за долгие годы своей жизни он почувствовал себя защищённым. Конечно, Коля не раз выручал его, был ему опорой, но он был его ровесником, и потому страх не улетучивался. С Фердоусом было совсем по-другому. Он был взрослым – как раз тем, от которых пока полностью зависела жизнь Сергея. И когда этот взрослый встал на его сторону, защита стала весьма внушительной. После ухода гостя улыбка долго не сходила с губ Сергея.
Лёне не удалось подслушать их разговор, о чём он жалел, видя радость на лице парня, который на расспросы не отвечал, а лишь загадочно улыбался. Лёня понял, что Сергей попал под влияние гостя и мучился в догадках, какое такое дело привело Фердоуса к ним. Коля ко времени появления гостя был уже выписан, а встречаться за пределами санчасти доктору и курсантам, как любил называть командир своих подчинённых, было запрещено. Не зная, с кем посоветоваться, Лёня решил всё же разузнать, о чём будет говорить гость в следующий раз, но, как назло, у доктора каждый раз находилось какое-то срочное дело, потому не скоро ему удалось подслушать их разговор. Сегодня Фердоус пришёл в назначенное время и, поздоровавшись с врачом, прошёл к Сергею. Лёня занял укромное место, откуда была хорошая слышимость, и начал прислушиваться.
– Здравствуй, сынок.
– Здравствуйте, – голос Сергея был наполнен радостью. Похоже, они даже обнялись.
– Как твоё здоровье, как спишь? – был слышен шум отодвигающегося стула. "Похоже, Фердоус сел", – подумал про себя Лёня.
– Хорошо. Даже сны вижу! – заскрипела кровать: это сел Сергей.
– Правда?! Очень хорошо. А что видел?
– Колю, друга моего видел, мы с ним арбуз ели.
– Надо же, какой интересный сон. Арбузы любишь?
– Да.
– Значит, попробуешь. Это хороший сон. Еда всегда к счастью снится. …Вижу, ты хочешь у меня что-то спросить?
– Да…, – Сергей мялся, не решаясь задать вопрос, или не знал, как его сформулировать. Фердоус терпеливо ждал. На несколько секунд установилось молчание. Затем Серёжа заговорил.
– Вы про рай рассказывали и сказали, что там тоже живут люди.
– Да, дорогой, да. Там живут только хорошие люди. Добрые, ласковые.
– Мама у меня болеет, я должен к ней вернуться, чтобы помочь.
Казалось, Фердоус растерялся, он несколько секунд молчал, не зная, как правильно ответить на вопрос, но сориентировался и добавил.
– Ты поможешь маме, если попадёшь в рай, потому что, попав туда, ты станешь ближе к Богу – самому главному на свете и сможешь просить и за маму, и за братика. Я думаю, он обязательно поможет твоим близким. Он очень добрый, и от него всё зависит. …Но беда в том, что сейчас он тебя не слышит. Надо стать к нему ближе.
– А как мне попасть в рай? – с надеждой спросил Серёжа.
– Будешь делать то, что я тебе скажу, обязательно попадёшь. Я тебе обещаю.
Лёня был ошарашен услышанным. Он даже отодвинулся от стены, перестав дальше слушать. В его мозгу стучала одна мысль: этот Фердоус – вербовщик и хочет сделать из Сергея смертника. Ему сразу вспомнились статьи, которые он читал, да и по телевизору часто слышал о том, как готовят людей в смертники. Их сначала унижают. Девушек, к примеру, насилуют, отдавая в жёны полевым командирам. И потом они кочуют от одного командира к другому, пока не будут окончательно нравственно растоптаны. Затем им внушают, что смыть позор и получить место в раю можно только через смерть. Именно обещанное место в раю толкает людей на преступления. В случае с Сергеем всё совпадало. Растоптанный, униженный до такой степени, что ему уже не хотелось жить, и тут появляется Фердоус со своим раем. Первое, что захотелось сделать Лёне, это ворваться и поколотить Фердоуса, а затем за шиворот вытолкать вон, но он вовремя одумался.
Ну, вытолкну я его, и что?.. Через минуту после этого меня убьют, а из Сергея, как задумали, так и сделают смертника. Не зря меня предупреждал доктор – молчать, значит, этот сценарий вполне вероятен. Что же делать?
Мысли Лёни лихорадочно работали, погружаясь всё глубже и глубже.
Боже мой! Куда я попал?! Как я раньше не догадался – это лагерь, где готовят террористов и смертников. Ужас! Что же делать?
Лёня, размышляя, ходил по своей комнатушке.
Чёрт, и посоветоваться не с кем!.. Завтра Сергея выписывать, потом вообще до него не добраться будет.
Тут в комнату Лёни постучали, и на пороге показались Фердоус и радостный Сергей. Глаза парня преданно смотрели на мужчину.
– Леонид Александрович, вы мне сказали, что завтра утром Сергей будет выписан. Но он не хочет ждать завтрашнего утра. Правда, Серёжа?
– Да. Я хочу сегодня. Отпустите меня, пожалуйста, Леонид Александрович.
Лёня растерялся, его категоричное «нет», вызывало у Сергея чуть ли не слёзы, и он продолжал умолять отпустить его. А Фердоус, хоть и молчал, но как-то странно посматривал на Лёню. Боясь всё испортить, доктор согласился, надеясь всё же найти способ спасти парня. Проводив Сергея и Фердоуса, Лёня не находил себе места. Он не спал всю ночь, ругая себя, что не нашёл времени подслушать разговоры, которые были до этого.
Дурак, если бы я узнал об этом раньше, я бы поговорил с Сергеем и предупредил его об опасности. Он бы, пока мы не найдём способ его вызволить, притворялся, что верит в сказанное Фердоусом. Сейчас же, его, дурака, так зомбируют, что ничего уже потом и не сделаешь. Надо бежать! …. Как можно быстрее бежать вместе с Колей и Сергеем и всё сообщить полиции!
Все последующие дни Лёня работал и жил с одной мыслью: как связаться с Колей и рассказать ему о своих догадках. А потом уже вместе с ним попробовать освободить и Сергея. Если не получится, то бежать самим и привести сюда как можно раньше полицию. Конечно, вовлекать в эту историю Колю опасно, ему и так не сладко живётся. И потом, что может по сути ещё подросток? Но тогда с кем советоваться? Кроме как с Колей, больше не с кем. После случая с Артистом Лёня проникся большим доверием и уважением к Коле и считал его своим другом. Бежать одному и самому решить вопрос? А что я могу?! Лёня поймал себя на мысли, что он, тридцатилетний мужчина, робеет и, по сути, перекладывает ответственность на подростка, но вспомнив, что он сам убил Артиста, успокоился.
Ничего, я не трус, просто один в поле не воин, вдвоём всё-таки сподручней. Найдя себе оправдание Лёня, предупредив медсестру, чтобы она в случае чего его подстраховала, и одевшись, вышел на улицу. Он шёл по морозу и думал, что ответит, если спросят, куда идёт, но на ум ничего не шло. "Может, пронесёт?" – успокаивал он себя, прибавляя шаг. Дорожки, ведущие к каждому объекту, чистились самими ребятами. Они были шириной по метру, не больше. Праздное шатание по двору строго наказывалось. Лёня решил пойти в столовую, так как знал, что время обеденное, и в столовой должны быть ребята. Каждый из персонала обедал в своё время. Первыми кормили ребят командира. Помимо них в столовой имел право находиться только сам командир. Затем принимало пищу начальство, последними же – Лёня с медсестрой и прочий обслуживающий персонал. Лёня открыл дверь и вошёл в столовую. Он остановился возле столов, за которыми сидели ребята, и, мельком взглянув на Колю, кивком поприветствовал его. И тут перед ним словно из-под земли вырос командир.
– Здравствуйте, Леонид Александрович, что вам здесь надо? – голос командира был суров, хотя всё было в пределах вежливости.
– Здравствуйте, – и, не давая себе отчёта, что он несёт, Лёня быстро произнёс.
– У бабы Клавы сахар поднялся, может наступить диабетический шок. Я пришёл, за чем-нибудь сладким. И он быстро прошёл к стойке, где выдавали еду.
На обед были ватрушки с повидлом. Взяв одну, он, не оглядываясь на командира, выскочил из столовой и чуть ли не бегом вернулся к себе в санчасть. Лишь переступив порог, он облегчённо вздохнул.
– Что с тобой, Лёня, на тебе лица нет? – баба Клава протирала пыль в процедурном, когда он вошёл.
– Да так. Мороз сильный. Это вам, – и он протянул ватрушку женщине.
– Ой, спасибо! Я что-то уже голодная, – и она, присев на кушетку, стала есть.
И тут неожиданно открылась дверь, и на пороге кабинета вырос командир. Закрыв проход своим туловищем, облокотившись на дверной косяк, он, злорадно усмехаясь, оглядел присутствующих. Весь его вид буквально кричал, что доктор попался, и ему теперь не отвертеться. Напыщенно вежливо, смакуя каждое слово, он обратился к медсестре.
– Напугал меня ваш доктор: говорит, баба Клава умирает. Типа шок у неё там какой-то, а вы, смотрю, жива – живёхонька и спокойно уплетаете ватрушку.
Лёня стоял, замерев от страха, и во все глаза смотрел на медсестру. Баба Клава лишь мельком взглянула на врача, а затем, нахмурив лоб и сделав устрашающую мину, затрещала.
– Припёрся! Чего ты, чёрт окаянный, за всеми следишь, чего высматриваешь? Шакальничаешь? Как бы на кого донести? Мужик ты после этого или баба?! Ватрушки для старухи пожалел! Иди, доноси, ирод ты проклятый! – баба Клава тяжело встала и пошла на командира.
Тот, ошалев от услышанного, бормоча что-то себе под нос и грязно ругаясь, выскочил из санчасти. Он чувствовал, что дело нечисто, но после слов медсестры пойти и доложить – означало признать себя доносчиком, чего он сделать не мог. Ругаясь, командир вернулся к себе в часть. Но злобу на врача и медсестру он всё же затаил, оставшись, как паук, ждать своего часа.
– Спасибо, вам Клавдия Петровна! – восхищённый смелостью женщины, Лёня ушёл к себе.
Этой же ночью Лёня решил дождаться Колю в сарае для дров, поближе к их казармам, посчитав, что так будет для Коли безопасней, если тот надумает встретиться. Что Коля понял, для чего доктор приходил, Лёня не сомневался. Его визит в столовую был у них условным знаком. Сарай являлся самым подходящим местом: Лёню не было видно, зато он мог спокойно наблюдать за происходящим через всевозможные щели сарая. Лёня порядком замёрз: уже три часа он был на своём посту, а Коли всё не было. Уйти – означало подвергнуть парня большой опасности, если тот надумает встретиться, потому он решил ждать до утра.
Было три часа ночи, когда появился Коля. Только Лёня собрался выйти из укрытия, чтобы окликнуть парня, как вдруг заметил мелькнувшую фигуру командира. На Лёню словно вылили ведро кипятка, он растерянно, обливаясь потом, замер, не зная, что предпринять. Что за Колей следят – было очевидно. Нужно было действовать, но как? Между санчастью и казармами находилась уборная. Если Коля пройдёт её, то ему уже не оправдаться. Осталось несколько метров – эта мысль, как набат, стучала в мозгу Лёни, и он просто сходил с ума в поисках спасения. Парень шёл, ни о чём не догадываясь, а командир неотступно следовал за ним, прячась за укрытия.
Но, похоже, провидение было сегодня на их стороне, потому как командир, мелкими перебежками, определённо приближался к сараю. Лёня даже перестал дышать, увидев командира, остановившегося возле него по другую сторону сарая как раз в том месте, где с крыши у самого края большим комом навис снег. Это была удача, и единственный шанс спасти Колю. Лёня, не теряя драгоценного времени, схватил вилы, стоящие рядом, и со всей силы, ударил по крыше с внутренней стороны. Шум удара, конечно же, был слышен, но потом сразу же с грохотом скатился снег, – и как раз на голову командира. Всё произошло почти одновременно, и шум удара забылся в шуме падающего снега. Ком не представлял собой никакой опасности, но такая неожиданность заставила командира вздрогнуть и громко выругаться. Коля, услышав шум, оглянулся и, увидев отряхивающегося командира, сразу понял в чём дело. Не теряя ни секунды, он быстро свернул к уборной.
– Чего ты по ночам шляешься? – командир дожидался парня на входе в казармы.
– В уборную ходил, – на ходу бросил Коля и, не останавливаясь, обогнув командира, вошёл в казарму.
Лёня только сейчас заметил, что у него сильно дрожат ноги и, чтобы не упасть, он опустился на снег. Посижу немножко, пусть все улягутся…Ну и денёк сегодня выдался! Сплошная нервотрёпка. Он мысленно прокручивал события дня, и с каждой минутой волна радости всё больше заполняла его сердце, прогоняя страх прочь. Помощь бабы Клавы и удачное проявление собственной смекалки отвлекли его от переживаний о Сергее. Он сидел и, как мальчишка, радовался благоприятному разрешению обстоятельств. Лишь вернувшись к себе в санчасть и улёгшись на кровать, он осознал, как опрометчиво поступил, отправившись в столовую.
Дурак, парню и так не сладко живётся, а ты ещё его донимаешь! Что он может?.. Почти ребёнок.
Он корил себя за безрассудный эгоизм.
Надумал помочь Сергею, так сам и помогай, нечего других впутывать и подвергать их жизнь опасности!
Проворочавшись в кровати оставшуюся ночь, он так и не смог уснуть. Проще убежать, – подумал он напоследок, вставая с постели, чтобы выключить будильник. Наступило утро, и начался рабочий день. Он автоматически выполнял всю необходимую работу, но мысли его были далеко за пределами санчасти: он думал, как подобраться к тому домику, где был Сергей, и как спасти его.
Глава 19
Сергея поселили в одной комнате с Петей. Этого невысокого, худенького парнишку он впервые встретил здесь. Грустные, голубые глаза Пети не умели не то чтобы смеяться – а даже и улыбаться. Когда в первый раз Сергей появился на пороге комнаты, чувствовалось, что Петя обрадовался ему. Он встал и, первым подойдя к Сергею, поздоровался и показал новичку его кровать. Рассказывая о распорядке дня, Петя был весьма дружелюбен и участлив, но глаза его при этом были отчаянно грустны. Вообще-то с ними в комнате проживал ещё один подросток – Егор, но он держался особняком. По ночам куда-то уходил, а когда возвращался – никто не знал, все уже спали, потому для ребят его как бы и не было. Так казалось Сергею, но он ошибался.
Сегодняшняя ночь была особенно темна. На улице бушевала метель. Сергею не спалось, он думал о доме, о матери, беспокоясь, как она там. Комок слёз упорно нарастал в горле, и, чтобы не расплакаться, он решил пообщаться с Петей. У него давно накопились некоторые вопросы: он не всё понимал в словах Фердоуса, но опасение, что тот примет его за глупца, не позволяло ему задавать вопросы напрямую учителю.
– Петь, ты спишь? – Сергей шёпотом позвал друга.
– Нет.
– Я спросить хочу, можно?
– Чего тебе?
– Ты в Бога веришь?
– Верю. Что нам остаётся ещё?
– Да, ты прав. Что ещё нам остаётся. … Я одного не пойму, почему я нигде и не кому не нужен? Отцу был не нужен, воспитателям детдома – тоже. Чем же я не такой, как все? – Сергей говорил, еле сдерживая слёзы.
– Не знаю. Я тоже никому не нужен. Фердоус говорит, что мы Богу нужны, и он нас не обидит… Дай-то Бог!
– Ты давно здесь?
– Да. … Сначала я со всеми был. Но я физически слабый, командиру это не нравилось. Издевался надо мной.
– Понятно. У нас с тобой судьбы одинаковые. Я тоже слабый, и он надо мной тоже издевался, – признался Сергей, чтобы поддержать товарища. – Давай держаться вместе. …А зачем Богу надо, чтобы мы обязательно умерли?
– Не знаю. Фердоус говорит, что в рай можно попасть только после смерти.
– И что, мы умрём и опять там воскреснем?
– Фердоус говорит, что да.
– Хорошо бы. …Давай спать. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи.
Подъём в их группе был в шесть часов утра. На зарядку отводилось не меньше часа. Километровая пробежка была обязательна, затем несколько отжиманий, подтягиваний и ещё несколько несложных упражнений. Без десяти семь все должны были зайти в помещение, так как им на смену выходили ребята из группы командира. Их пути не должны были пересекаться. По сравнению с тем адом, который был на физподготовке у командира, нынешняя для Сергея была просто забавой.
После умывания и завтрака обычно шли в учебный класс, который ничем не отличался от простого школьного, единственно парт было намного меньше. В углу стоял книжный шкаф, битком набитый всякого рода религиозной литературой.
Сегодня было всё как обычно. После завтрака пошли на занятия.
– Рассаживайтесь, – Фердоус сел первым и, когда все расселись, как-то уж особенно ласково спросил:
– Как спали, ничто не беспокоило? – вопрос адресовался всем. Ребята по очереди вставали, и кто рассказывал про свой сон, кто просто отмачивался, сославшись, что ничего не снилось.
– А вот мне приснилось, что Петя не искренне верит в Бога. Он считает, что лишь таковы обстоятельства. Что нам остаётся ещё делать – вот его позиция, – в голосе учителя зазвучали язвительные нотки.
Петя замер от страха. Он знал, что, если Фердоус останавливает на ком-нибудь своё внимание, – жди беды. Был у них один парнишка: учитель невзлюбил его и постоянно третировал. Однажды за какой-то проступок он запер парнишку в карцер. Что уж там с ним делали – неизвестно, но по выходу из карцера тот повесился.
Фердоус, между тем, повернув лицо к Пете, продолжал говорить тихим, устрашающе ласковым голосом,
– Вот что я скажу тебе, Петя. Смотри мне в глаза! Собирайся и уходи. Можешь возвращаться к командиру, я тебя не держу.
Петя побледнел.
– Учитель, пожалуйста!.. – он встал на колени и так пополз к ногам Фердоуса. Петя начал целовать брюки и туфли учителя и, рыдая, повторял.
– Простите меня, пожалуйста, я верю в Бога. Честное слово! Не возвращайте меня командиру, пожалуйста! – Петя ползал у ног учителя и заливался слезами.
– Прочь, скотина! – Фердоус зло пнул подростка. – Сядь на место! Ещё раз повторится – прощения не жди. Вам добро делаешь, а вы неблагодарные свиньи! – ноздри Фердоуса расширились, глаза испускали потоки ярости и ненависти. Петя потихонечку отполз и сел на своё место, низко опустив голову.
– Может, Серёжа, и ты хочешь вернуться к командиру? – Фердоус переключился на Сергея, язвительно улыбаясь.
У Серёжи от страха пропал голос, и он лишь мотал головой в знак отрицания.
– То-то же! Знайте свое место. Богу не нужно ваше одолжение. Он в вас совсем не нуждается, наоборот, – это вы, везде и во всём нуждаетесь в нём. Если он захочет, то вы пикнуть не успеете, как умрёте. И запомните: здесь, наместник Бога – я! Я всё знаю, каждую вашу мысль, а не то что слово. Зарубите себе это на носу.
Ребята сидели, низко опустив головы, но каждый для себя подумал, что скорее всего Егор, и никто иной, донёс на них.
Сегодня многое для Сергея стало горьким разочарованием. Он отвык от «шестёрок». Ни в детдоме, ни у командира ябед не было. Ребята могли побить, но, чтобы донести – это ни за что. Но не только Егор, но и сам Фердоус расстроил Сергея до слёз. За те несколько дней, которые тот ходил к парню в больницу, Сергей проникся к нему каким-то родственным чувством. Он полюбил его, как отца, которого рано потерял, но в потаённых мыслях, мечтах почему-то всегда хотел видеть отца в роли защитника. Сергей почему-то был уверен, что отцы только такие и бывают. С ними ничего не страшно, они не дадут в обиду. Именно таким тогда и представился ему Фердоус. Но сегодня его мечта разбилась или испарилась, как лужа на солнце. Он вновь до боли почувствовал свою ненужность, и в том числе Фердоусу, за которым ещё недавно он готов был, не раздумывая, пойти даже на смерть. И от этого Сергея хотелось плакать: громко, просто кричать от отчаянья. Но, конечно же, он сидел тихо и во все глаза смотрел на учителя, порой боясь даже дышать. А тот в свою очередь продолжал.
– Вы должны мне верить и не сомневаться. Как только появляются плохие мысли, учитесь их блокировать. Начинайте читать молитвы. Вот вам каждому по книге, – Фердоус жестом подозвал к себе Егора.
Тот проворно вскочил с места и, быстрым шагом подойдя к учителю, взял книги со стола. Затем он раздал их каждому подростку в классе.
– Запомните, вы ни о чём другом, кроме как о Боге, думать не должны, если вы, конечно, хотите попасть в рай, а не вернуться к командиру, – язвительная улыбка вновь озарила лицо учителя. – Почему, думаете, с вами приключаются всякого рода неприятности? Задав вопрос, учитель не стал даже дожидаться ответа, сам же быстро ответил.
– Да потому, что вы грешники! Вы думаете, грех – это только человека убить? Нет. Ваша лень, трусость – это и является самым – что ни на есть серьезным – грехом. Вы думаете, вашим товарищам легко на занятиях? Поверьте – нелегко, но они, как вы, не ноют, вроде Сергея за спину товарища не прячутся. Сергей покраснел до корней волос при упоминании своего имени, а учитель продолжал бичевать их.
– Вам по шестнадцать лет, а вы ничего не знаете о Боге. Шайтаны! Черти! Нет вам другого названия. Вы должны день и ночь благодарить Бога: за хлеб, за воду, за сон, за жизнь. Вы делаете это? – ребята, дрожа как осиновый лист на ветру, смотрели на Фердоуса, а тот всё больше распалялся. Брызжа слюной, он уже почти кричал.
– У вас остался последний шанс спасти свои души и попасть в рай. Вы на своём личном опыте убедились, что жизнь полна страданий и слёз, и ничего хорошего в ней нет. Но есть другой мир, полный радости, счастья, любви и тепла. Этот мир называется раем. Там нет смерти, ибо жизнь там вечна. И в это место можно скоро попасть, и не надо проживать полную страданий жизнь. Но, чтобы туда попасть без очереди, а очередь туда громадная, вы должны доказать Богу, что вы стоите рая, что вы достойны его. Все, кто в этом лагере находятся, и ваши товарищи, в том числе, могут это доказать. Вам всем выпал счастливый билет.
Ребята, плохо соображая, что от них хотят, но чувствуя, что надо делать, мотали головой в знак того, что да, им выпал счастливый билет.
– Тогда вы должны своей жизнью это доказать! И как только вы это докажете, вы в тот же миг окажетесь в раю. Устав от напряжения, учитель замолчал. В кабинете установилась мёртвая тишина. Ребята боялись дышать, чтобы не навлечь гнев Фердоуса. Через несколько секунд, он добавил.
– Книги на русском языке, чтобы не говорили потом, что ничего не поняли. Читайте, – хлопнув дверью, учитель вышел из кабинета.
Книги, которые ребята раскрыли, были своего рода сказками. В них интересно, доступно рассказывалось о Боге, о тех цивилизациях, которые он создал, но которые встали на путь греха, и Богом были уничтожены за это. Но всякий раз, после каждого повествования, обязательно говорилось, что Бог миловал тех людей, которые искренне верили в него и не грешили. Всем им Бог обещал рай, красочное описание которого приводилось тут же. Ребята читали, и постепенно, мысль о Боге как о благодетеле всё существеннее проникала в их сознание и несла с собой успокоение.
