Алексей Коротяев
Прости. Забудь. Прощай
– Сейчас набегут, – сказал с какой-то отчаянной бесшабашностью Володя, помогая Олегу встать на ноги. – С ними всеми я не справлюсь, тем более вооруженными. Ствол бы не помешал.
– А я знаю, где его можно взять, – неожиданно отозвался Олег.
Он дохромал до черного «Линкольна», открыл заднюю дверь и начал
шарить руками под сиденьями.
– Вот, держи!
В руках его сверкнул потертый «Макаров».
– Наша команда пополнилась еще семью бойцами, – радостно крикнул Володя, загоняя магазин обратно в рукоять. – Значит, повоюем!
Было слышно, как в доме поднялся переполох, но пожилая женщина, видимо, не смогла сразу толком ничего объяснить с перепугу, и Олег с Володей выбрались из гаража до того, как в него ворвались люди. Они даже успели проскочить освещённую часть двора, скрыться в темноте и под её прикрытием добежать до забора. Их заметили в самую последнюю секунду и вслед беглецам беспорядочно захлопали выстрелы.
– За тобой на стене веревочная лестница с двумя перекладинами. Специально для тебя. Через 10 секунд – перелезай, стягивай ее вниз и жди меня на другой стороне, – четко приказал Володя. – Я отвлеку их потом присоединюсь к тебе. Выполнять!
Он приподнялся, выскочил на секунду из кустов в лучи прожектора, освещающего газоны, и так же быстро метнулся назад. Вслед ему прогремело несколько выстрелов. Из кустов прозвучали ответные, и первый же из них потушил прожектор.
– Он побежал к воротам! Включите весь свет! – послышались чьи-то крики.
Поиски продолжались еще долго, сначала внутри, потом с фонарями снаружи за стеной, но никого не нашли.
– Почему ты решил мне помочь, Володя? – серьезно спросил Олег, когда они наконец оказались в безопасности. Все трое сидели, отдыхая после приготовленного Ольгой ужина, в тепле холостяцкой, но уютной Володиной квартиры. – Это ведь не денег до зарплаты одолжить. Друзьями не успели стать. Да и из моих старых не каждый решился бы…
– Подумал я… Вот живу. Встаю рано, если вообще ложусь. Дышу выхлопами с утра до вечера, а богаче не становлюсь. Только сумма маленькая наберется – что-то в машине ломается. Нигде не был, кроме Чечни, и то не по своей воле. Нишу рабочую боюсь потерять – займут сразу. А почему, зачем? Ничего хорошего в жизни не происходит. Одна грубость да цинизм. Даже надежды нет, что что-то изменится. В чем тогда смысл? А тут… можно жизнь человеческую спасти. И сопряжено это с реальной опасностью. Завелось что-то, завертелось в душе бывшего солдата. Да и парень ты светлый. Женщин вон защищаешь, восхищаешься ими. Сколько еще доброго можешь сделать. Я побывал по обе стороны баррикад. И знаю твердо: все зависит от того, к чему стоишь лицом! Выбор есть всегда! Во как сказал!
– Я ему еще денег пообещала, вы не думайте, – рассмеялась Ольга, –правда он до этого уже согласился. Недолго размышлял!
– Конечно, неразумно было лезть спасать тебя без ствола, – продолжил Владимир. – Но ты ведь счастливчик! Про таких сказал, не помню, кто, но это точно про тебя: «Если бы он упал в канализацию, то вынырнул бы на поверхность, держа в каждой руке по золотым часам». Надо же! «Макарова» нашел в чужом доме! А вы знаете, между прочим, что даже в Америке про него рассказывают легенды. Какой-то американский полковник, сбитый во Вьетнаме, с добытым, уж не знаю как, пистолетом Макарова две недели пробирался через джунгли. И тонул он у него, и грязью забивался, без смазки и ухода, но до последнего патрона не подвел. Вернувшись в Штаты, полковник написал об этом книгу, и это положило начало настоящему поклонению советскому «макарычу».И никого не смущает, что он изобретен в стане постоянного противника. Вещь!
Ну, теперь о наших делах.
Тебе, Ольга, здесь оставаться нельзя, – твердо сказал Владимир, игнорируя протесты девушки. – Помощи от тебя, не обижайся… Да и заметная ты очень. Возвращайся домой. Тебя ведь не ищут! И нам легче будет – не надо беспокоиться о твоей безопасности. Потому что с нами тебе конец, если поймают. Я пойду лягу. Завтра тяжелый день, и надо немного отдохнуть.
Олег сидел, откинувшись на диване, не сводя глаз с Ольги, которая неторопливо и умело убирала со стола. Она была так сильно похожа на Машу, то сначала это даже мешало ему видеть в ней… Ольгу.
Каждая минута, проведенная в ее обществе, возвращала те удивительные чувства и ощущения, которые возникли у него во время чтения ее писем и стихов. Конечно, они были адресованы не ему, но от этого их содержание не становилось менее чувственным и трогательным.
– Вы защищаете женщин, – улыбаясь, сказала Ольга, присаживаясь рядом. – Это не модно сейчас. Да и женщины, если честно, превращаются в таких мускулистых защитниц своих прав, что сама иной раз соглашаюсь с мужскими высказываниями.
– Женщина не виновата, – горячо заговорил Олег. – Просто с нее все начинается, и ей же все заканчивается. Женщина – это источник жизни и, таким образом, источник всего! Она же не виновата, что самое интересное происходит с ее участием! Женщина – это высочайшая нота в симфонии жизни!
– А кто же тогда Бог? – улыбаясь, спросила Ольга.
– Он – дирижер, – не задумываясь, ответил Олег.
Ольга любовалась Олегом, а он, не замечая этого, распалялся и приводил все больше аргументов и доводов, сыпал цитатами знаменитых филантропов и философов. Потом, поймав Ольгин взгляд, смутился и замолчал.
Рано утром Володя разбудил спящих на раскладном диване, на приличном расстоянии друг от друга. Как старший, он чувствовал ответственность за их жизни, ощущал наконец давно забытый вкус поставленной перед собой цели, ради которой не страшно рисковать всем.
– Я договорился со знакомым дальнобойщиком. Мой хороший приятель. Он довезет Ольгу до Ачинска. Ему как раз в рейс. Оттуда долетишь до Томска.
А теперь прощайтесь, я пойду – проверю и подготовлю машину. До дальнобойщика еще доехать надо! Когда будешь готова, спускайся вниз. Ольга подняла с пола сумку. Остановила движением бросившегося помогать Олега.
– Нет, нет! Поверьте – она легкая. Там только куртка, мои тетради и кое-какие мамины вещи. За ними я и приезжала. А вам выходить не следует.
Девушка покраснела и произнесла уверенно, без колебаний и внутреннего напряжения:
– Знаете, Олег… Мне кажется, что все мои письма были написаны именно вам. Я не представляю себе другого человека… которому они могли быть адресованы, с кем бы я могла вот так говорить или просто помолчать… Я бы не исправила ни строчки, поставив в начале каждого письма ваше имя. Вот моя почта: Аssol_JL@yandex.ru, JL означает «жду любимого». И протянула Олегу руку. Он осторожно пожал узкую ладонь, и та выскользнула из его руки, как легкий шелковый платок, который потянули за уголок.
Первые полчаса после Олиного отъезда Олег не мог собраться с мыслями. Он уже тосковал по ней. Горечь расставания с нежно любимой женщиной, осознание того, что это надолго, и неопределенность положения ввергли его в уныние. Потом он встал, прошелся по комнате. Задумался. Сбросил с себя апатию. Пока ему нечего предъявить против Мирона, чтобы обратиться за помощью. Сидя за Володиным компьютером, он лихорадочно, со свойственной ему энергией, прорабатывал возможные варианты своего спасения, искал что-то, что подсознательно не давало ему покоя. И тут он увидел…
Даже не поверил себе:
– Не может быть! Это невероятно! – сказал он вслух, вглядываясь в монитор. Совпадение? Нет, так и есть.
Он начал сосредоточенно записывать на бумагу какие-то телефоны, фамилии и электронные адреса.
Мирон замахнулся, чтобы ударить стоящую перед ним белую и прекрасную, как античная скульптура, Машу, но… остановился. Красота жены имела над ним какую-то магическую власть. Он мог кричать и ругаться, но за все годы их совместной жизни ни разу ее не ударил… Даже после того как застал ее с другим… совсем еще мальчишкой. За все досталось тому…
– Мирон! Я не виновата. В это невозможно поверить, но он сбежал. Как ему удалось сообщить о своем местонахождении, ума не приложу, хотя… есть догадка. Ко мне, когда тебя не было, приезжала Ольга. За мамиными вещами. Охранник думал, что я относила еду в подвал, хотя предположить такое мог только сумасшедший. Это ведь новенький, он у нас недавно, так?
Как человек рациональный, Мирон теперь слушал внимательно, и переход от эмоций к конкретному разговору успокоил его.
– Меньше года. Твой, кстати, водитель привел. Говорил, что дерется, как дьявол.
– Тогда другой, что его уложил, дерется, как Бог! Потому что остались от нашего нечистого одни переломанные кости. Ольгу или нас вместе он никогда не видел. Поэтому и подумал, что это была я.
– Хорошо! С этим понятно, но ты же говорила, что москвич твой никого в этом городе не знает. Кто мог ему так профессионально помочь?
– Это еще проще. Среди вещей… этого Олега я нашла визитку, принадлежащую владельцу какого=то охранного предприятия. Больше некому. Ты можешь пробить его по своим каналам и узнать адрес. Вероятней всего москвич там сейчас и обитает.
Рано утром, в кабинете, Мирон давал указания своим людям.
– План «Перехват». Где этому баклану прятаться в незнакомом городе?Фото его уже всем разослано. В первую очередь, ментам и гаишникам. Даже чурбанам на рынке раздали и пообещали вознаграждение. Да такого трудно не заметить. Верно жена заметила – вылитый Шурик из «Кавказской пленницы», только без очков. Да еще с разбитой мордой. Прошерстите все....
И тут на столе зазвонил телефон. Этот номер знали только приближенные и в высших эшелонах власти города. Мирон поднял трубку.
– Да… Отлично. Благодарю! Смотрите только не упустите, а я высылаю своих ребят.
Закончив разговор, он приказал:
– Живо по этому адресу. Там будут двое. Один ботаник, другой вооружен. Возьмите «скорую», чтобы вынести их мимо бдительных сограждан. Лишние слухи нам не нужны. Зачем зря пугать стадо!
Отправив Ольгу с дальнобойщиком, Володя сразу вернулся домой. Подробно рассказал засыпавшему его вопросами Олегу, как усадил девушку в машину. Успокоил, что ей ничего не угрожает. Хотя… На всех дорогах тщательно проверяли транспорт и документы. Говорили, что ловят какого-то опасного преступника. Дальнобойщика тоже остановили, но быстро отпустили. Володю, пока он доехал до дома, самого тормозили дважды. Не было и речи о том, чтобы Олегу выскользнуть незамеченным. Мирон свое дело знал. Значит, надо отсидеться, запастись терпением и продуктами.
Володя едва успел переступить порог с полными сумками в руках, как
Олег сразу потащил его к компьютеру.
– Еле тебя дождался. Что у вас с Интернетом? Сегодня, после того как ты уехал, он был, и я сумел проделать огромную работу. Ты представить себе не можешь, что я накопал! Сейчас мне необходимо послать очень важные сообщения, а связи нет.
– У нас тут, не поверишь, война провайдеров. Не могут договориться, а мы страдаем. То кабель друг у друга вырежут, то кроссировку перепутают…
– Володя, ты помнишь, в подвале я попросил у тебя телефон, чтобы сделать снимок?
– Конечно. Я еще подумал: зачем в такой момент?
– Так вот, там есть еще один – фотографии убитого. Оба снимка надо послать по этому номеру. Срочно. Можешь? Прямо сейчас.
– Надо – значит, надо. Ты только мне расскажи, что ты задумал и зачем
все это.
– Послал?
– Да! Только что прошли. Обе фотки.
В это время на лестничной площадке послышалось какое-то движение. От мощного направленного удара дверь распахнулась, и в нее стремительно ворвались вооруженные люди. Володя дернулся к пистолету, лежащему на столе, но тут же получил пулю в грудь из такого же «макарыча», только с глушителем. Олега просто ударили рукояткой по голове…
– Володя!
В ответ в абсолютной темноте откуда-то справа от него прозвучал стон. Олег, держась одной рукой за голову, которая раскалывалась от боли, другой стал ощупывать пространство перед собой, пока не наткнулся на чье-то тело.
– Володя!
– Да жив я. Только крови, похоже, много потерял.
Голос друга звучал хрипло и тихо.
– Погоди Олег, я сейчас матрас подтащу и положу тебя на него. Вот… Теперь легче? – Не суетись, не играй героя, береги силы и набирайся мужества. Так нас учили на случай, если попадем в плен. Мужество нам сейчас нужнее всего, так как помощи ждать неоткуда.
Олег хотел возразить, но тут ему неожиданно стало плохо, и он потерял сознание. Через какое время пришел в себя, определить было сложно. Сел, опершись спиной о холодную стену, потер лицо и, перед тем как рассказать Володе то, что хотел, решил сначала восстановить в уме порядок событий, чтобы повествование получилось связным…
Брошенную Мироном фотографию убитого Олег сохранил. Зачем? Какое-то внутреннее чувство подсказало. Подобрал с пола, когда Мирон с Машей ушли, и держал под матрасом. Жизненного опыта у Олега было мало, но он много читал. Ему как-то вспомнились слова классика: «Тюремные стены могут многое рассказать» – и он изучил пространство вокруг себя досконально. Спасибо Саше, не выключающему свет. На одном из кирпичей у самого пола нашел явно в лежачем положении нацарапанную надпись: «Сергей Горюнов. 1986 – 2010. Папа, прости». Олег много раз перечитывал ее. Хоть оптимизма она не добавляла, но притягивала жутким трагизмом, заставляя задуматься о судьбе написавшего это человека и, конечно, своей. Тогда имя ему ничего не сказало. Уже потом, у Володи, он случайно увидел знакомую фамилию на одном из газетных сайтов, и только привязанная к конкретному человеку вспомнилась эта история. Подробности ее Олег без труда нашел там же, в Интернете. Год тому назад у известного депутата и предпринимателя пропал сын. Есть выражение: «Мужчина может считать себя богатым, только если он в состоянии содержать армию». Горюнов мог. Поговаривали о фактах темного прошлого, связанного с приобретением начального капитала, но у каких первопроходцев российского бизнеса их не было? Твердость характера, обширные связи в различных кругах, умение держать данное слово и огромное состояние без труда проложили ему путь к депутатскому креслу. Он пользовался уважением у знающих его. Остальные – скорее боялись. Из желтой прессы выяснилось, что отношения с сыном у него были сложные. Они часто ругались. Парень почему-то стеснялся положения отца, старался при каждом удобном случае продемонстрировать свою независимость, пытался жить собственным умом и деньгами, но это у него плохо получалось. Бывало и раньше, что Сергей пропадал на пару недель, но, как блудный сын, всегда возвращался. Отец сильно его любил и прощал. В этот раз Сергея не могли найти даже близкие друзья. Пговаривали о несчастной любви, но подробностей никто не знал. Адвокаты отца обещали огромное вознаграждение за информацию о нахождении Сергея. Через несколько месяцев со дня исчезновения на сайте, созданном для помощи в поисках, объявление уже звучало так: «О нахождении живого или мертвого». На сайте был и контактный телефон. «Линия открыта 24 часа в сутки».
Олег хорошо помнил этот разговор:
– Адвокат Куренков. С кем я говорю?
– У меня есть точная информация о нахождении Сергея Горюнова.
– Он жив?
– Нет. Я видел… его фотографию. У меня она есть.
– Откуда вы знаете, что это он?
– Я находился в плену там же, где держали Сергея. Я и сейчас в опасности, и мне нужна ваша помощь.
– Где вы?
– Я очень далеко, в Красноярске. Посмотрите, откуда я звоню!
– Да уж не сомневайтесь!
– Я пытался послать вам информацию по электронной почте, но Интернет отключился. Правда, я успел это сделать на свой ящик. Там – подробный отчет о том, как я узнал о гибели Сергея и где его… искать. Вам не составит труда войти в мою квартиру. Вот мой домашний адрес и пароль от компьютера.
Записывайте.
– Прежде чем побеспокоить Алексея Ивановича, нам бы хотелось видеть хоть какие-то доказательства. Мы должны быть уверены, что у вас честные намерения, а не желание свести с кем-то счеты руками Горюнова.
– В доме, где убили Сергея, в гараже есть подвал, вход в который спрятан под одним из металлических листов. Там на стене выцарапано его имя. Я сделал снимок надписи на кирпичах и фотографии убитого Сережи телефоном моего друга, но его сейчас нет дома.
– Как только вы пришлете доказательства, мы сможем немедленно начать работу. Если это действительно Сергей, вы можете рассчитывать на нашу помощь и даже большее.
Олегу захотелось немедленно рассказать все это Володе, чтобы теперь ему наконец было ясно, кому и зачем он в самую последнюю минуту перед нападением на них успел послать фотографии, но он опять почувствовал себя плохо и поплыл.
Ему вдруг представились кадры из какого-то Голливудского фильма, где, получив тревожный сигнал, все боевые силы были приведены в действие для спасения попавшего в беду героя. Вертолеты, заполненные вооруженными до зубов суровыми десантниками, поднимая тучи пыли, взмывали в небо…
И еще он подумал, что, как только все закончится, сразу улетит в Томск
к Ольге, и… улыбнулся.
Самый главный закон
Кожа у Рамики всегда блестела, словно отполированный быстрой реч-кой камень, а движения были плавны и завораживали, как пламя костра.
Они ворвались в деревню. Вся мужская часть населения отсутствовала, за исключением нескольких дряхлых стариков, которые не могли оказать серьезного сопротивления. Их убили сразу. Нападавшие обошлись без потерь.
Это был первый боевой поход Луо, и он еще сильнее зауважал мудрость своего лидера Шам-бу. Боги были явно на их стороне. Не зря вождь уходил на несколько дней в лес, чтобы принести им жертвы и попросить о покровительстве.
Пальцы молодого воина добела сжимали тело лука и тетиву, готовую пустить в полет безжалостную стрелу, но врагов нигде больше не было видно. Только женщины метались по селению, собирая разбегающихся в страхе детей.
Очень давно оба племени были значительно многочисленнее, но год за годом междоусобные войны забирали души сильных мужчин, оставляя на полях боев только их безжизненные оболочки. Детей стало рождаться меньше, да и те не обещали стать сильными воинами или плодовитыми матерями, так как многие приходились друг другу братьями и сестрами. Война, как и жизнь, в обоих селениях стала затухать. Потом вдруг вражда возобновилась. Какая из сторон начала периодические набеги, никто не помнил, но в сезон засухи и голода оба племени подвергались взаимному нападению.
Повинуясь указаниям вождя, суровые воины ловили девушек, связывали и сгоняли их в центр деревни. Все дети и пожилые женщины были ото-сланы под охраной в другой ее конец. Луо не был опытен и наблюдал, не вмешиваясь, что делали его старшие товарищи, участвующие в подобных походах уже не раз.
Когда последняя пленница со связанными за спиной руками была бро-шена к остальным женщинам, в пыльный круг, образованный окружившими их воинами, вождь Шам-бу поднял руку, требуя внимания.
– Мы победители и возьмем то, за чем пришли, – громко сказал он. –Великий закон прислал нас, и нет людей, которые бы ему не подчинялись. Вы-полнив его, вы вернетесь к своим детям и привычным делам, но… только выполнив его. Дети непокорных уйдут с нами. Многие из вас слушают меня не в первый раз и знают мое слово.
Шам-бу оглядел своих соплеменников, простер руку и сказал:
– Воины! Делайте свой выбор.
Из толпы сидящих на земле пленниц раздались сдавленные крики и плач. Воины по старшинству, один за одним, входили в круг, хватали женщин за волосы и, подняв на ноги, уводили. Все проявляли покорность судьбе, и ни одна из них не сопротивлялась.
Когда пришла очередь Луо, лишь несколько женщин оставались сидеть на вытоптанном пятачке, прижавшись друг к другу. Вождь дал знак. Как только Луо сделал первый шаг, одна из них, не дожидаясь, что именно ее он возьмет за волосы, выпрямила спину, упруго оттолкнулась связанными руками от земли и встала навстречу юноше. Остальные женщины неожиданно тихо и сдержанно засмеялись. Даже вождь улыбнулся.
Луо, не понимая, почему смеются, сердито подтолкнул женщину, и она быстро пошла вперед, оглядываясь, как будто боясь, что воин отстанет и потеряет ее.
Выбрала хижину, зашла. Луо последовал за ней. Как только юноша переступил порог, женщина властно сказала:
– Развяжи меня.
Луо, как завороженный, вытащил нож и быстро освободил ей руки.
– Теперь иди ко мне.
Юноша опять повиновался, сделав шаг вперед, но потом рассердился на себя, нахмурил брови и хотел что-то сказать, но женщина его опередила.
– Я Онба. Мой муж пропал год тому назад. Уйти он никуда не мог. Ведь в этой долине живут только два племени. Значит, умер. Злые женщины болтали, что он сбежал от меня потому, что я его замучила. Но это ложь! Он был никуда не годный и не был в состоянии любить меня даже дважды в день. Я знаю, что на моем поле выросли бы чудесные всходы, если туда бросить хорошее зерно, а не такое, как… у него. Ведь детей у нас с ним так и не было. Ты посеешь в меня зерна, а я буду ухаживать за ними и беречь. Я так ждала, когда вы придете!
– Ты знала, что мы придем? – спросил изумленно Луо.
– Конечно! Засуха и голод!
Онба взяла юношу за руку и потянула к себе, вниз, на циновки, устилающие пол.
– Мне будет жестко, но зато тебе – мягко.
Она легла прямо в падающий из щели в стене поток света, растекаю-щийся по полу.
Теперь Луо мог хорошо ее разглядеть. Предвкушение радости разгла-дило все тревоги и огорчения на ее гладком, как застывшая смола, лице. Отволнения ей не хватало воздуха, и женщина, приоткрыв свой маленький, почти детский ротик, часто дышала. Ее грудь вздымалась неровными волнами. В нетерпении она позвала:
– Иди же…
Подчиняясь невиданной силе желания, Луо склонился над девушкой, и она притянула его к себе…
Обмениваясь короткими репликами и жестами, воины осторожно дви-гались сквозь лесную чащу. Возвращение домой всегда придает силы, и дорога кажется короче. Охота и рейд были удачными. Все возвращались довольные, нагруженные добычей, а главное… живые. Луо с гордостью нес на плече взятую из деревни незатейливую, но добротную утварь. РамИка будет довольна! Его левое запястье обхватывал браслет, одетый Онбой, когда юноша выходил из хижины. А он в порыве оставил ей свой.
Глаза у РамИки были ясные и светлые, как у Луо. Когда они бежали рядом, то казалось, что это один человек, который пытается обогнать собственную тень. Деревня встретила их радостными криками, но с заплаканными глазами. Через сутки, после того как охотники оставили селение, на него напали.
Немощных стариков закололи сразу. Унесли запасы, оружие, утварь. Все, что смогли найти ценного. Собрали всех женщин в центре деревни, а детей отослали на другой ее конец…
РамИка не спеша, пряча глаза, вышла навстречу Луо. Она знала, что с ним ничего не случилось. Девушка почему-то всегда, с детства, чувствовала его. Ей было приятно, что такой красивый юноша, почти как две капли воды похожий на нее, оказывает ей знаки внимания. Никто не сомневался, что после праздника дождя Луо заберет девушку к себе в хижину. Юноша гордо положил у ног РамИки свою добычу. Она благосклонно приняла дары и скрылась за плетеной дверью. Луо был так счастлив, что даже не заметил, что у РамИки на запястье появился новый браслет, а на лице задумчивая улыбка…
Как только враги узнают, когда мы уходим? – удивлялись жители.
– Они тоже молятся своим богам, – только и сказал Шам-бу. – Если наши боги позволяют этому случиться, значит, они этого хотят.
Шам-бу сидел в своей хижине и молился за души погибших. Никто в селенье, конечно, не знал, что вот уже многие годы подряд в период засухи и неурожая верховные вожди двух племен, оставив многолетнюю неприязнь, встречаются в лесу. Они выбирают день великой охоты и тропы, для того чтобы воины не встретились лицом к лицу на пути к деревням и не сократили в жаркой битве и без того уменьшающееся с каждым годом их число. Чтобы руками друг друга потушить тлеющие угли старческих глаз, отнимающих у молодых воду и пищу, когда каждый кусок и глоток равен прожитому дню. Чтобы засеять увядающие поля женских тел свежими семенами, дабы не иссякла жизнь в долине.
Ибо нет более главного закона, чем поддержание жизни…