Александр Леонидович Аввакумов
Кровь на колёсах
– Разрешите обратиться, – начал он.
Я остановил его взмахом руки и укоризненно посмотрел.
– Давай без формальностей! Не на докладе у министра! Что нового в адресе? Движение есть или по-прежнему тишина?
– Минут тридцать назад из подъезда вышли два наших фигуранта и прямиком направились в магазин. Там они купили литр водки и продукты. После чего сразу вернулись обратно в адрес. Нам удалось установить квартиру, её номер триста двадцать пять. По данным местного ЖЭУ, в квартире прописаны два человека, это братья Дубограевы – Геннадий и Георгий. Оба, по данным информационного центра МВД, ранее судимы за кражи. В настоящее время Геннадий нигде не работает, злоупотребляет спиртным. Имеет несколько приводов за мелкое хулиганство. Георгий, старший брат, работает на Заводе двигателей слесарем-инструментальщиком. В настоящее время находится на работе. Это мы уже проверили.
– Молодцы, – похвалил я руководителя группы. – Только, ребята, не потеряйте их. Ты мне головой за них отвечаешь. Мы их будем брать при выезде со стоянки. Как начнётся движение, сообщишь мне по связи. Я буду ждать этого сигнала. Понял?
Он кивнул и поспешил вернуться к своей машине. Мы с Ботовым тоже уселись в автомобиль, чтобы ехать в Автозаводской отдел милиции.
* * *
У дверей моего кабинета стоял мужчина, явно ожидая кого-то.
– Здравствуйте! – воскликнул он, увидев меня. – Вы, случайно, не Абрамов?
Я кивнул в знак подтверждения и, достав из кармана ключи, открыл дверь. Жестом пригласил незнакомца пройти. Он растерянно остановился у порога, переминаясь с ноги на ногу.
– Проходите и присаживайтесь, – пригласил я и показал на стул. – Как говорят люди, в ногах правды нет.
Он окинул взглядом мой небольшой кабинет и с осторожностью присел. Я внимательно взглянул на него, стараясь определить, с чего лучше начать беседу. Передо мной был мужчина лет тридцати-тридцати пяти, одетый в поношенный двубортный костюм. Лицо его было сплошь покрыто веснушками, отчего казалось бронзовым. Узкие руки с длинными, словно у пианиста, пальцами мелко дрожали.
– Вы не волнуйтесь, – начал я. – У меня к вам всего несколько вопросов. Скажите, это ваша стоянка у Боровецкого леса? Когда вы её купили, и кто сейчас там рулит бизнесом?
Мужчина глянул на меня с таким отчаянием, что я даже пожалел о своём вопросе. Он облизнул сухие от волнения губы, и я налил ему полстакана воды.
– Слушайте, а почему вы так одеты? Я не собираюсь вас задерживать, и вам не придётся валяться на нарах. Вы не бойтесь, мы поговорим только с вами, и вы поедете домой. Я вам это обещаю.
Мои слова подействовали успокаивающе. Он, посмотрев на свои массивные наручные часы, начал рассказывать:
– Меня зовут Айрат, фамилия Юсупов. Два года назад я купил эту стоянку у своего знакомого по школе Михаила Киселёва. Мы быстро переоформили все документы, и с этого времени она как бы стала моей. Я тогда не предполагал, что приобретаю себе серьёзную проблему, тем более за такие большие деньги.
Юсупов замолчал и, стараясь перебороть волнение, взял стакан в руки и сделал небольшой глоток.
– Скажите мне, Юсупов, как давно вы были на стоянке? Вы знаете, что мы сегодня на ней обнаружили похищенную автомашину? Данная машина не была зарегистрирована в журнале, который ведут охранники. То есть за её охрану вам никто не заплатит.
Юсупов на миг застыл. Его руки задрожали ещё сильнее, а на лбу выступил пот.
– Вам понятен мой вопрос? – переспросил я его. – Вы можете мне дать по этому поводу какой-то аргументированный ответ?
– Да, товарищ Абрамов, вопрос мне понятен. Все дело в том, что хозяином стоянки я числюсь лишь на бумаге. На самом деле там хозяйничает некто Боцман. Охранники подобраны лично им и подчиняются только ему. Мне пришлось отдать свою стоянку, так как он угрожал расправиться с моей семьей. У меня двое маленьких детей и жена. Мне некому помочь, и я вынужден был её отдать этому бандиту.
– Кто такой Боцман? Как его фамилия, имя? Где он живёт?
– Я не знаю ни фамилии его, ни имени, ни где он живёт, – произнёс Айрат, готовый разрыдаться. – Ничего не знаю, поверьте мне! Единственное, что знаю, он из посёлка ЗЯБ. Больше ничего. Я у него и паспорта никогда не видел! То, что он бандит, бесспорно, а где живёт, извините, не спрашивал и в гости к нему не ходил!
– Ладно, успокойтесь. Я без вашей помощи разберусь с этим Боцманом. Вы мне скажите лучше, как часто он ставит на стоянку «тёмные» КамАЗы?
– Не могу сказать, я не знаю, какие машины «тёмные», а какие нет. Иногда на стоянке вообще не бывает машин, а иногда их штук десять. Некоторые стоят по две-три недели, а другие только ночь и утром уезжают. Когда ещё работал охранник, которого я принимал на работу, он мне однажды жаловался, что Боцман сильно избил его только за расспросы: зачем он на КамАЗ вешает одни государственные номера, а перед тем как выгнать со стоянки, меняет. У Боцмана десятка два таких номеров. Он прячет их на чердаке в домике для охраны.
Картина стала понемногу проясняться. Теперь мне стало понятно, почему нам не удавалось перехватить машины, выезжавшие из города. Всё оказалось предельно просто, просто настолько, что в это не сразу и верилось. Машины, похищенные одной из групп преступников, загонялись на эту автостоянку. На похищенные автомашины вешались государственные номера, и они какое-то время отстаивались у Боцмана. Никому, ни милиции, ни оперативникам, просто не приходило в голову, что на стоянке пережидают краденые машины с государственными номерами. Никто никогда не проверял их агрегаты и документы. А потом, при перегоне из города к заказчику или покупателю, на них вешались абсолютно другие номера. Один из номеров был подлинным, похищенным в какой-нибудь государственной организации, а другой изготовлялся кустарным способом. Вот под этими номерами их и перегоняли в другие регионы. При проверке перегонщики просто предъявляли путевой лист, и этого документа было вполне достаточно, чтобы миновать любой пост.
Я был в шоке от своего открытия: «Боже мой! Как я раньше не догадался об этом. Недаром говорят, что вся гениальность в простоте!»
Посетителя по-прежнему била нервная дрожь. Юсупов опустил голову и старался не смотреть на меня.
– Давайте, Юсупов, договоримся. О том, что я вас вызывал, и то, что вы мне сообщили, никому не рассказывать. Это в ваших интересах. Это первое. Второе. Сейчас вы пойдёте домой и про всё забудете. Будете нужны, я найду вас. Всё ясно? Запомните, никаких контактов ни с Боцманом, ни с милицией у вас быть не должно, если, конечно, хотите жить, – завершил я свой монолог.
– Я всё понял, – почти простонал Юсупов.
– Хорошо. Тогда вы свободны. Не переживайте, всё нормализуется, и у вас всё будет хорошо.
Он встал со стула, но до двери не дошёл.
– А что мне сказать жене, если она будет спрашивать, зачем меня вызывали?
– Придумайте сами, я здесь вам не советчик.
Когда Юсупов удалился, я позвонил Ботову и пригласил зайти.
* * *
Морозов с Сазоновым вышли на лоджию и высаживали сигареты одну за другой. Воспользовавшись отсутствием хозяев, Алексей завязал с родственником сокровенный разговор:
– Слушай, Юрка, я думаю этих козлов сегодня нужно кончать.
– Ты что, Лёш, как это кончать? – неожиданно для него произнёс Сазонов. – Я, наверное, не смогу, я не палач. Одно дело – поблатовать, другое – поставить их на ножи. Я смотрю, они мужики тёртые, их просто так не замочишь. Ты знаешь, я обшарил всю их хату и ничего не нашёл. Может, у них и нет денег?
– Слушай, родственник! Ты что, в штаны уже наделал? Ты, оказывается, только на язык острый, а как дошло до расправы, сразу в кусты прятаться? Ты зачем тогда на дело подрядился? Сам давал слово Ланге, что кончишь их. Тебя за язык никто не тянул.
– Прости меня, но я всё это представлял по-другому. А вот так просто, как ты говоришь, это не по мне.
– Юра, это сначала страшно, а потом привыкнешь. Я в Афганистане, когда первый раз застрелил человека, тоже дня три не мог есть, меня просто выворачивало от одной мысли о еде. Потом привык. Представь себе, что перед тобой враг и если ты его не убьёшь, то он убьёт тебя. Да и кого ты жалеешь? Это не люди, а мусор человеческий. Как выгонят они твой КамАЗ, там их и кончим.
– Тебе легко говорить. Ты вот поставь себя на моё место! Лёша, а может, это ты один сделаешь? Я готов отдать тебе свои деньги.
– Не знал, что ты такой трус! Не думаешь, что я могу и тебя с ними положить рядом? Мне какая разница – где два, там и третий.
Лицо Сазонова моментально покрылось испариной, а голос стал противно писклявым.
– Я же твой родственник, – еле слышно выдавил он. – Неужели у тебя рука поднимется на меня?
– Мне всё равно, что родственник, что не родственник, я себя один кровью не повяжу. Или ты со мной, или я один, но без тебя.
Сазонов докурил сигарету и щелчком швырнул её вниз. Он сплюнул с балкона и снова посмотрел на Алексея.
– Леша, – опять начал он, стараясь сменить тему. – А на что ты потратишь полученные деньги?
– Это не твое дело. Михаил отвалит нам столько, что ты вообще забудешь о деньгах. Если и он начнёт с нами крутить, как с этими братьями, я и его кончу. Ты понял меня?
– Мужики, вы что там трётесь на балконе, как голубые? – донёсся голос Геннадия. – Давайте заходите, накатим по маленькой!
– Не знаю, как ты, но я пить больше не буду, – сказал Сазонов. – Если сегодня погоним, то кто-то должен из нас быть трезвым. А вдруг ГАИ? К чему нам эти базары?
– Смотри, как хочешь. Я ранее перегонял машины и в состоянии похуже. Бывало, всю ночь едешь и ни одного гаишника.
Затушив сигареты, они вернулись в комнату. Геннадий сидел на кухне за столом и резал толстыми кусками хлеб.
– Ну, и кто со мной? – предложил он, разливая остатки водки.
– Гена, может, хватит бухать? – буркнул Алексей. – У тебя и так вместо крови водка бежит по сосудам.
– А ты меня не учи, – огрызнулся Геннадий. – Ты мне не отец и не авторитет по жизни. Я таких, как ты, на зоне насмотрелся.
– Ты что, Гена? Мы твои гости, а ты такие разговоры ведёшь? Ты же не мальчик и хорошо знаешь, что я прав.
– Это ты прав? Ты крыса! – Он пальцем показал на Алексея. – Это ты стащил у нас несколько документов. Скажи, что не так? Нормальный мужик не может гадить там, где ест и спит.
Рука Алексея потянулась за ножом, но всех опередил Сазонов. Он ловко схватил нож со стола и, словно не замечая разговора, начал открывать им консервы.
Напряжённую тишину прерывало громкое дыхание Геннадия. Алексей встал из-за стола и вышел на лоджию, где, достав сигареты, вновь закурил.
– Ну что, Юрка? Я смотрю, ты человек с понятиями, не то, что твой родственник. Пусть заткнёт свою пасть и лишний раз помолчит. Я не посмотрю, что знаком с ним больше, чем с тобой. Мы найдём с братом средства и быстро его поставим в стойло.
– Ладно, Генка, проехали, – примирительно ответил Сазонов. – Ну, погорячились, и будет. Лёшка бывший афганец, и нервы у него никуда не годятся. Сейчас я ему быстро вправлю мозги.
Сазонов вышел на лоджию и плотно закрыл за собой дверь.
– Ты понял? – Морозов резко повернулся к Сазонову. – Или мы их, или они нас. Выбора у нас с тобой, родственник, нет.
– Успокойся, у нас ещё есть время, – прошептал Сазонов. – Может, ты и прав, Лёша.
* * *
– Шеф, вызывали? – произнёс Ботов, улыбаясь.
Он подсел к моему столу. Взял в руки ручку, чистый лист бумаги и приготовился писать.
– Стас, я сейчас разговаривал с хозяином автостоянки, и он мне рассказал интересные вещи. У меня созрела догадка, которая требует тщательной проверки. Если она подтвердится, то мы выйдем ещё на одну группу автомобильных воров. Давай передавай все свои дела подчинённым, нужно заняться только одной задачей, она сейчас первоочередная. Ты должен перелопатить все журналы постов ГАИ и выбрать только одно, а именно, сколько раз пересекали посты ГАИ машины с государственными номерами, которые, я думаю, мы сегодня найдём на чердаке домика сторожей. Ну, в домике на той самой стоянке, на которой сейчас стоит ворованный КамАЗ.
Ботов сделал удивлённое лицо, словно не поверив моим словам.
– Шеф! Если это так, то я думаю, тебе необходимо работать в другом месте, а не у нас в МВД. Ты, как Пуаро, раскрываешь преступления, не выходя из кабинета! Ну, ты и даёшь! Скажи, пожалуйста, откуда ты знаешь, что на этом чердаке находятся государственные номера? Ты что, экстрасенс?
– Нет, Стас, я не ясновидящий, а то бы раскрывал все преступления подряд и оставил бы вас всех без работы!
Я рассказал Стасу о разговоре с владельцем стоянки.
– Теперь тебе ясно, что чудес не бывает? Мне эти данные нужны как воздух! Мы с тобой должны быть готовы к разговору с этим Боцманом. Я чувствую, что он калач тёртый и его просто так не возьмёшь. Нужна фактура. Вот когда ты ему предъявишь конкретные даты, время перегона машин, фамилии водителей, только тогда он может треснуть, как спелый орех. – Я сделал паузу и внимательно посмотрел на собеседника. – Стас, кроме тебя, об этом ещё никто не знает, и поэтому номера ты должен изъять самостоятельно, не привлекая ни оперативников, ни следователей из Челнов. По документам нужно будет сделать так, что это изъятие оформил наш следователь. Да, и ещё. Замкни на себя наружное наблюдение. Пусть, если что, связываются не только со мной, но и с тобой. Я просто могу отлучиться из кабинета.
– Всё понял, Виктор Николаевич, – воодушевился Ботов и стремглав побежал выполнять распоряжение.
Оставшись один, я разложил на столе лист ватмана, приобретённый в канцтоварах поутру, и стал карандашом рисовать на нём квадраты, в которые вписывал номера агрегатов похищенных автомашин. Вскоре лист бумаги стал напоминать мне шахматную доску. Я отошёл в сторону и посмотрел на своё творчество. На листе разместились около сорока нарисованных мной квадратов, что соответствовало количеству похищенных за шесть месяцев автомашин. Теперь оставалось лишь определиться, какие машины были похищены той или иной группой преступников.
«Да, набомбили, – подумал я. – Надо же за всё это время не только ни разу не попасться в сети уголовного розыска, но даже не засветиться у агентуры».
Я встал из-за стола и, порывшись в ящике, нашёл там канцелярские кнопки, которыми приколол схему на одну из стен кабинета. Отошел в сторону и снова удовлетворенно взглянул на свой «шедевр». Любовался своей схемой, покуда не ворвался Ботов, с порога доложивший:
– Шеф, мне только что позвонили «топтуны». В адресе началось движение. Братья Дубограевы и двое неизвестных на «Жигулях» направились в сторону автостоянки. Все ждут ваших указаний. Берём или нет?
– Сколько человек у нас там? Людей хватит, чтобы организовать задержание? Брать нужно только с поличным, передай ребятам. То есть, только тогда, когда наш КамАЗ выедет за пределы стоянки. Понял?
Я быстро погасил свет и поспешил к выходу. Спускаясь с четвёртого этажа, машинально провёл рукой по левой стороне пиджака. Под одеждой нащупал оружие. Всё нормально, пистолет был со мной. Я извлёк его, передёрнул затвор и поставил на предохранитель.
Минуты через две из дверей отдела милиции выскочил Ботов и побежал к моей машине.
– Всё нормально, шеф. Всё передал и предупредил, как вы просили. Ну что, поехали?
Мы устремились к автостоянке.
* * *
Рядом с Сазоновым, сидевшим за рулём, разместился Геннадий. На заднем сиденье ехали Морозов и Георгий. Алексей крепко сжимал спортивную сумку, в которой среди его носильных вещей лежал обрез охотничьего ружья двенадцатого калибра. «Если всё будет нормально, я братьев кончу, – думал он, временами поглаживая рукой холодноватый ствол обреза. – Я им покажу, кто из нас крыса».
Машина, не доехав метров двести, остановилась. Алексей вышел и направился к стоянке через лес.
– Что с ним? – спросил Георгий Юрия. – Ему в машине тесно, что ли?
– Откуда я знаю? Наверное, решил подстраховать нас на всякий случай. Он ведь у нас афганец, засады, рейды – это его конёк.
– Знаешь, братишка, – обратился к Георгию Геннадий. – Я ему сегодня всё предъявил, то, о чём мы с тобой вчера говорили. Думал, что убьёт. Ладно, Юрка свой парень, вступился, а то могло всё плохо кончиться.
Георгий промолчал. В его одежде была припрятана монтировка, которой предполагалось разбить голову Алексею. Ещё до приезда гостей в Челны, они с братом решили завязать с этим бизнесом. Они боялись, что их может выследить милиция, и тогда им будет очень трудно отвертеться от всех этих краж. О том, что они завязаны на угоне машин, никто, кроме Морозова и Ланге, не знал. Накопив за это время достаточно денег, им стало страшно их потерять. То, что их могут потянуть за собой Михаил или Морозов, не давало им покоя. Решение пришло само собой, они решили убить Морозова, а затем инициировать ДТП. Кто будет разбираться, как у него раскололась голова: от удара монтировки или он пострадал в дорожно-транспортном происшествии. Однако их план срывался. Никто из них не предполагал, что Морозов приедет в Челны не один, а со своим родственником. Пока братья ещё не решили, как поступить с Сазоновым.
Машина притормозила у стоянки. Посидев минуту-другую, из неё вышли Юрий и Геннадий и направились к КамАЗу, виднеющемуся в темноте.
Георгий последним покинул машину. Он молча закурил и стал осматриваться по сторонам. Он явно волновался. Внутреннее чутье подсказывало ему, что, несмотря на окружавшую тишину, что-то неладно. Однако выпитый перед поездкой алкоголь заглушал его предчувствия. Он ещё раз посмотрел вслед удаляющим фигурам брата и Сазонова и сел за руль машины. Завёл двигатель и стал ждать брата и покупателя. Не прошло и минуты, как КамАЗ, освещая дорогу ближним светом фар, медленно выехал за пределы стоянки. Проехав метров тридцать, он остановился у обочины, рядом с «Жигулями».
Из кабины выглянул улыбающийся Геннадий.
– Ты Лёшку не видел? Ну что, братишка, погнали? Подберём его по дороге.
Дальше всё происходило, как в кино. Из ближайших кустов выскочили крепкого вида парни и бросились к ним.
Первым на землю упал Георгий, так и не успев достать припрятанную монтировку. Сазонов ударом ноги отбросил парня, который пытался вытянуть его из кабины КамАЗа. Парень отлетел метра на два и остался лежать на земле. Юрий спрыгнул из кабины на землю и сделал два шага к лесу. Сильный удар в спину заставил его упасть. Руки тут же кто-то больно заломил назад и заковал в наручники.
– Сдаюсь! – прохрипел он. – Суки, как больно! Отпустите руки, сломаете!
Он ещё не почувствовал холодка металла на своих запястьях и, на миг забыв обо всём на свете, инстинктивно вскочил на ноги. Но его снова тут же повалили, и он больно ударился лицом о корень дерева.
Геннадий не оказал никакого сопротивления. Он молча поднял дрожащие руки и внимательно наблюдал за происходящим.
– Где ещё один? – спросил разъярённый оперативник. – Говори, гад, а то зашибу!
Он поднял руку с пистолетом и направил его на Геннадия.
– Я не знаю. Он вышел метров за триста и пошёл в лес.
…Мы со Стасом уже подъезжали к стоянке, когда из темноты на дорогу выскочил мужчина с обрезом. Он бросился к нам и, угрожая оружием, потребовал, чтобы мы вышли из машины.
– Ты что, мужик, творишь беспредел? – затянул Станислав. – Кто тебе просто так машину отдаст?
– Убью, сука! Давай ключи, а сами валите отсюда, – прохрипел незнакомец и направил на Стаса ствол.
Вложив в удар чуток ярости и максимум точности, я врезал налётчику в подбородок. Тот охнул и рухнул на землю. Станислав достал наручники и сковал его. Затащив обмякшее тело в машину, мы поехали к месту захвата. У стоянки лицом вниз лежали трое мужчин. Рядом стоял КамАЗ, двигатель которого ещё продолжал работать. Вокруг сновали оперативники.
– Артём! – подозвал я Сергеева. – Как так получилось, что одного человека вы потеряли? Ладно, он сам на нас выскочил. Передай руководителю службы наружного наблюдения, чтобы завтра он подал мне рапорт с объяснением грубого прокола. А сейчас всех троих распределите в разные кабинеты. Возьми ещё двух сотрудников. Одного, вот этого… – я показал на Морозова, – заберу с собой.
– Всё ясно. – Сергеев бросился исполнять приказ.
Задержанных стали размещать в разные милицейские машины. Морозов с разбитой губой и лиловым синяком под глазом садился в машину последним.
– Тебе повезло, мент, – со злостью сказал он Ботову. – Если бы не твой напарник, валялся бы сейчас с разбитой башкой!
– Стас! – подозвал я. – Возьми следователя и без лишнего шума оформите изъятие государственных номеров.
Ботов кивнул и, позвав с собой следователя, направился к автостоянке.
* * *
Захват прошёл не столь гладко, как я планировал. Время было позднее, и все находившиеся на стоянке, в том числе и охранники, поняли, что произошло. Спустя час задержанные находились в разных отделах милиции, и с ними уже вплотную работали сотрудники оперативной группы МВД. Я был зол и во всём винил лишь себя, и больше никого. Приехав в отдел милиции, я приказал доставить Морозова в свой кабинет.
Передо мной сидел тот, который ещё час назад размахивал перед моим носом обрезом и угрожал меня убить. Его нижняя губа была сильно разбита и кровоточила. Он был явно растерян, волновался и постоянно облизывал рану.
– Извините, – пробубнил он, глядя на меня, – вы бы не могли налить мне воды, что-то у меня в горле пересохло.
Я молча налил полстакана и протянул ему.
– Что, сушняк, Морозов? Это бывает, не переживай, скоро пройдёт, – произнёс я и пододвинул к себе чистый лист бумаги.
– Ну, Морозов, приступим к работе. Рассказывай, как ты и твои друзья украли КамАЗ со школьной формой. Ты знаешь, что ты себе только этими действиями нажил две статьи уголовного кодекса. Второй приятный для тебя факт, это изготовление, хранение огнестрельного оружия, угроза убийством сотруднику милиции. Знаешь, что бывает за это?
Морозов испуганно закрутил головой, стараясь найти в пустом кабинете хоть какую-то защиту.
– Всё правильно, Морозов, за эти вещи убивают. Вот ты ушёл с обрезом в лес, и тебя больше никто не видел из твоих друзей. И если мы скажем, что ты погиб, оказав нам вооруженное сопротивление, они все нам поверят.
Морозов втянул голову в плечи, словно я собирался его ударить. Выражение его лица было не на шутку испуганным.
– Не переживай, тебя здесь бить никто не будет. Тебя накажет закон. А сейчас давай рассказывай, зачем тебе, жителю Казахстана, понадобилась эта школьная форма. Что, у тебя три тысячи детей?
Морозов заёрзал и, обречённо взглянув на меня, тихо произнёс:
– Гражданин начальник, простите меня. Не знаю, кто вы по должности и званию. Ни я, ни мой родственник Юрка, не воровали эту школьную форму. Она нам не нужна. Я всё вам расскажу. Мне в отличие от них скрывать нечего. Вы только спрашивайте, а то я не знаю, что конкретно вас интересует.
– Рассказывай с самого начала. Как и при каких обстоятельствах, ты познакомился с братьями Дубограевыми, – предложил я. – Если мне что-то будет непонятно, я переспрошу тебя.
– Всё дело в том, – слегка заикаясь, начал Морозов, – что я раньше неоднократно бывал в этом городе со своим руководителем фирмы Ланге Михаилом Карловичем. Я не знаю, когда и при каких обстоятельствах он познакомился с братьями Дубограевыми, но именно через них он здесь доставал КамАЗы. Вот он меня и познакомил с ними в начале этого года. Каждый раз, когда мы с ним приезжали в Челны, мы останавливались у них на квартире.
Этим летом Михаил решил свернуть свой бизнес, связанный с машинами. Почему, я не знаю. Мой родственник обратился ко мне с просьбой достать ему КамАЗ по старым связям в Набережных Челнах. Мы с ним сначала попробовали купить КамАЗ у себя в Аркалыке, но не смогли. Никто не хотел продавать машину накануне сезона, и нам ничего не оставалось, как приехать сюда. Я по просьбе Юры позвонил в Челны братьям Дубограевым и переговорил с ними насчёт машины. Они сказали, что помогут. О том, что они продавали ему краденые машины, я не знал, так как никогда не интересовался, откуда они брали эти машины. Мне, по-честному, это было совершенно безразлично. За перегон хозяин платил неплохие деньги, остальное меня не волновало.
Но в этот раз всё произошло по-другому. Когда мы приехали в Челны, машины у Дубограевых не было. Братья потребовали, чтобы мы сами лично выбрали себе нужную нам машину. То ли они хотели повязать нас этим преступлением, то ли имели какие-то свои совершенно другие цели. Они повели нас на автостоянку и попросили выбрать себе машину. Сначала мы с Юрой думали, что они шутят, но когда они завели тот КамАЗ, мы просто испугались. Мы побоялись отказаться от машины, вот и пришлось её забрать. Всё остальное вы знаете сами.
Я не спускал с рассказчика глаз. Всеми фибрами своей души, если такие имеются, я чувствовал: сидящий передо мной человек нагло и беззастенчиво врёт. Я заметил, что в процессе говорения он успокоился. Его речь, изначально неровная, с каждой фразой становилась всё более чёткой и логичной.
– Знаете что, Морозов? Не верю я вам. По вашим словам, вы и ваш родственник просто очередные жертвы братьев Дубограевых. Но заметьте, ни у кого из них не было оружия, и эти люди не угрожали убийством работникам милиции. Если бы не мой удар в вашу челюсть, то, я думаю, мы могли бы с вами не разойтись на той дороге. Вы бы, в чём я ни секунды не сомневаюсь, убили меня и моего заместителя.
Морозов опять втянул голову. Лоб его снова покрылся лёгкой испариной, а во рту снова стало сухо, как в пустыне.
– Мы сейчас, Морозов, просто теряем зря время, переливая из пустого в порожнее. Я не уверен и не думаю, что ваш родственник будет молчать об оружии. Он человек тёртый, и лишний срок ему не нужен. Да и по-честному, он должен отвечать за ваши дела? У него же нет на руках крови?
Закончив говорить, я в очередной раз внимательно посмотрел на Морозова. От моего пристального взгляда он поёжился и отвёл глаза в сторону.
– Ты что, мне не веришь? Зря! В этом ты скоро убедишься, но будет уже поздно. Сейчас я тебе ещё раз объясню, что лично тебе вменяется. Первое. Подстрекательство братьев Дубограевых к краже КамАЗа. Второе. Кража государственного имущества в особо крупном размере. Это я говорю о школьной форме. Третье. Ношение и хранение огнестрельного оружия. Четвёртое. Вооружённое сопротивление работникам милиции, а также угроза убийством работникам милиции. Пятое. Хранение похищенного имущества. Скажи, Алексей, ты готов потянуть все эти обвинения? Наверное, нет. Если мы с тобой не найдём точек соприкосновения, то мы начнём работать, чтобы вменить тебе все эти статьи. Сейчас, я тебя торопить не буду, дам на раздумье пять минут и ни секундой больше. Итак, время пошло.
Лицо Морозова от внутреннего напряжения покрылось красными пятнами. Его богатырские плечи моментально обвисли, а сильные, судя по объёму мышц, руки, стали мелко подрагивать. Он попытался что-то возразить, но голос не слушался его. Вместо слов из пересохшего горла вырывались хриплые звуки. Я налил ещё полстакана воды и молча протянул ему. Так же молча наблюдал, как он пьёт. Судя по его внешнему виду, он готов был сдаться.
– Морозов, если того, что я тебе сказал, для тебя маловато, то могу продолжить этот скорбный список. Думаю, суд оценит всё это лет на пятнадцать, не меньше.
Он залпом выпил воду и попросил ещё. Я налил в этот раз полный стакан. Он опорожнил его в два счёта и посмотрел на меня.
– Ну что, Морозов? Ты понял, в какую историю попал, да ещё затянул туда своего родственника? Советую тебе рассказать всю правду. Ты же не вор, и у тебя ещё должна быть надежда на нормальное решение вашего вопроса.
Тот задумался и, прикинув свои шансы в этом деле, начал рассказывать.
* * *
Говорил Морозов долго. Чувствовалось, что каждое слово даётся ему с большим трудом. Он часто прерывался и просил, чтобы я наполнил стакан водой. Я старался не перебивать его и лишь иногда приостанавливал его рассказ, чтобы уточнить ту или иную деталь. Когда он закончил и замолк, я отложил исписанные листы, ручку и задал ему следующий вопрос:
– Алексей, расскажи мне, как вы проехали половину Советского Союза и ни разу не попались? Не поверю тебе, если скажешь, что вас ни разу не остановили сотрудники ГАИ.
– Всё просто, гражданин начальник! Когда мы с Ланге гнали одну из машин, нас действительно несколько раз останавливали сотрудники ГАИ. Ланге предъявлял им справку-счёт, и этого было достаточно, гаишники нас отпускали. Никто из них ни разу не сверил номера агрегатов с номерами в справке-счёте. Я даже тогда подумал, что гаишники просто не знают, в каких местах выбиваются эти цифры.
– Интересно, интересно! А как твой Ланге регистрировал эти машины в ГАИ?
– Если не знают, где выбиваются номера агрегатов ваши местные гаишники, которые толпами стоят на дорогах, то откуда же знать нашим в Аркалыке? Они выписывают техпаспорта по данным этих справок. Вот так и проходит вся процедура регистрации этих машин. Кстати, более умные люди после регистрации в ГАИ приваривают дополнительные топливные баки на раму и таким образом закрывают её номер, который находится на задней части рамы. Вот и всё. Катайся, сколько хочешь, никто тебя не остановит. А во-вторых, любую проблему у нас можно решить деньгами. Если у тебя есть машина, значит, у тебя есть деньги. Только одна ходка с ранними овощами в Сибирь окупает машину на пятьдесят процентов. Те, кто имеет машины, у нас не бедствуют!
Я снял трубку и позвонил в дежурную часть РОВД. Через минуту вошёл молоденький сержант и увёл от меня Морозова.
Я остался один в кабинете. То, о чём рассказал Морозов, требовало тщательного осмысления и анализа. Часы показывали половину первого ночи. Только сейчас усталость, словно ртуть, стала обволакивать моё тело, делая его неимоверно тяжёлым. Мне так захотелось вытянуть ноги в своей кровати, что я не стал себя насиловать.
«Опять не позвонил домой! – вспомнил я, выходя на улицу. – Жена, наверное, извелась. Позвоню завтра утром, лишь бы снова не закрутиться и не забыть сделать это».
* * *
Утром я связался с начальником управления уголовного розыска Костиным и доложил ему о результатах задержания Дубограевых.
– Молодец, Абрамов! Ты возьми всё под свой личный контроль. Постарайся сам расколоть кого-нибудь из братьев. Я не совсем доверяю местным оперативникам, так что держи руку на пульсе. Если у тебя не хватает людей, я отправлю в твоё распоряжение ещё одну группу.
– Спасибо, Юрий Васильевич, за поддержку. У нас есть ещё одна неплохая наработка. Мы вышли на вторую группу угонщиков, которую возглавляет некто по кличке Боцман. Думаем, за ней тоже с десяток краж. Боцман входит в преступную молодёжную группировку. Не исключаю, что ранее судим. Сейчас устанавливаем его анкетные данные.
