Юрий Александрович Штаб
Второй шанс
– А ты у них был? – отвлек меня от размышлений Антон. – Как им там живется?
Я описал ему условия содержания наших будущих звезд и добавил, что скоро мы с ними воссоединимся.
Через пару дней мое предсказание сбылось и участники вернулись в привычные камеры. Расчет продюсеров оправдался – никаких покушений на них, по крайней мере, сразу после возвращения, не было. Я надеялся, что подобные эксцессы и в дальнейшем не возникнут. Мы собрались во время прогулки. Тема спорта была безжалостно вычеркнута из повестки дня. Все разговоры крутились вокруг шоу. Серега без устали рассуждал о будущих съемках, взвешивал свои и чужие шансы на успех, мечтал о будущем. Стас время от времени вставлял в его монолог одну-две фразы. Меня же больше интересовало, чем они занимались, пока сидели на карантине.
– Да ничего особенного не делали, – ответил Серега. – Ну, приходили несколько раз журналисты, задавали каверзные вопросы. А так, все как и обычно. Только что кормили немного в другое время, да еще Стасу не дали нормально потренироваться.
– Да, – кивнул Стас. – Сказали, что несколько дней и без тренировок обойдусь. Там была перекладина и брусья, но ты же понимаешь, что этого мало.
Спортивный инвентарь, которым их обеспечили, я заметил сразу, как только впервые зашел в ту камеру. Как же его не заметить, если рядом с брусьями бросалось в глаза яркое пятно рекламного плаката с символикой «JethroGym».
– Нужно наверстывать упущенное. Пойдем завтра в нормальный спортзал?
– Обязательно, – согласился Стас.
Вечером позвонил Гольцев и сказал, что хватит отлынивать, пора начинать смотреть телевизор.
– Вова, у меня и поинтереснее занятия найдутся. Смотри его сам.
– Виктор, не выделывайся. Я же тебя не заставляю пялиться в экран с утра и до ночи. Но тебя же будут снимать видеокамеры, нужно чтобы хотя бы иногда мелькали кадры, где ты смотришь телевизор. Я уже говорил: что же это за ведущий шоу, который абсолютно равнодушен к телевидению?
– Ты мне и в ванной камер наставил?
– Нет, об этом можешь не беспокоиться. Ну, кроме шуток, привыкай постепенно к новому образу жизни – смотри хоть какие-нибудь передачи, интересуйся светскими новостями, короче будь как все.
Мы попрощались и я решил приступить к небольшой адаптации. К развлекательному телевидению я был равнодушен очень давно, повешенный мне в рекламных целях телевизор воспринимал как элемент интерьера и даже еще ни разу не включал. Насколько я понимал, современные модели по набору функций не уступали лучшим компьютерам. Разобраться оказалось не так и сложно. В комплекте прилагалась даже толстая книга с инструкцией, но это была дань прошлому. Управление таким аппаратом осуществлялось через небольшой сенсорный планшет. Он давал доступ ко всем функциям, на нем же можно и печатать, общаясь в интернете, который, по нынешним меркам, в телевизоре должен присутствовать обязательно.
Я немного побродил по разным каналам в надежде найти художественный или документальный фильм и тем самым облегчить себе просмотр. Однако все оказалось не так легко. На меня хлынула в прямом смысле какофония назойливых звуков и бьющих по глазам ярких пятен. Я везде натыкался на схожую картину – реклама всего, что только можно вообразить, анонсы разных сериалов, обрывки развлекательных шоу. Если бы в углу не менялись логотипы, я бы всерьез заподозрил, что мне удалось заблудиться в трех соснах, а не в пятидесяти пяти, настроенных в телевизоре на данный момент. Смысла в таком числе каналов я не увидел, поскольку никакого разнообразия по содержанию там и близко не было. Наверное, это всего лишь мнение дилетанта, далекого от регулярного посещения телеэфира.
Я решил остановиться на одном канале, все равно каком, в надежде дождаться момента, когда там начнут хоть что-то толковое показывать. Пока что крутили рекламу. Я решил проявить терпение, все равно по добрым тридцати другим показывали то же самое. Хватило меня ненадолго. Пять минут рекламы превратились в десять, потом в пятнадцать, потом я решил, что это специальный рекламный канал. Многие ролики повторялись с завидной регулярностью. Один из них в течение этих пятнадцати минут я посмотрел шесть раз и мог бы при желании слово в слово повторить его с начала и до конца.
Решив, что на первый раз хватит, я выключил телевизор, дав себе обещание как-нибудь повторить попытку. В глубине души я надеялся, что Гольцев от меня в этом вопросе отстанет, занятый более важными делами. Голова оказалась забита каким-то хламом и гудела, как улей. Немало времени потребовалось, чтобы мысли прояснились.
На следующий день я, как и собирался, отправился в спортзал. Стас уже был здесь и разминался.
– Привет, ты давно пришел? Наверстываешь упущенное?
– Привет, Витек. Да уже минут двадцать занимаюсь. Не так и много я пропустил.
В перерыве между тренировками Стас сказал:
– Людей-то побольше стало. Помнишь, сколько их сюда ходило раньше? До начала реалити-шоу? Кроме нас, здесь ошивалось еще человек десять, не больше. Видишь, как легко людей сюда заманить – лишаешь их социальных сетей и руки сами тянутся к гантелям.
– Вето на социальные сети так и не сняли?
– Нет, конечно. Но наши люди кругом лазейку найдут, – улыбнулся Стас. – Страждущие уговорили Сверчка сделать им локальную социальную сеть. Я с ним переписывался, он как раз корпел над дизайном страницы.
– Так ведь есть же у нас сайт, да и форум при нем. Чего же еще?
– Ну… – пожал плечами Стас. – Хорошо, но мало. Людям нужна именно сеть со всеми привычными бонусами, они без этого жить не могут. Так что скоро мы имеем все шансы опять остаться тут в окружении только самых преданных фанатов спорта.
Мы продолжили заниматься. В заде произошли кое-какие изменения, касающиеся интерьера. Если раньше здесь стоял только бак с холодной водой, автомат по продаже минералки и еще один, предлагающий протеиновое питание, то теперь их потеснили конкуренты. Новички самоуверенно блестели яркими корпусами, на которых красовались названия известных брендов. Теперь, когда участники шоу будут ходить в спортзал, всевозможные производители старались правдами и неправдами мелькнуть в кадре. Самое странное заключалось в том, что эти автоматы продавали сладкую газировку или кофе. Поразмыслив, я решил, что в тренажерном зале, который создан для укрепления здоровья, не хватает лишь автомата под завязку набитого гамбургерами, хот-догами и чипсами.
Закончив тренировку, мы двинулись обедать. По пути Стас сказал:
– Видишь, как жизнь поворачивается? Моя младшая сестра с детства мечтала попасть на какое-нибудь шоу. Помню, еще и пяти лет ей не исполнилось, а она уже неотрывно сидела перед телевизором и без устали смотрела самые разные шоу. Болела за участников, просила меня проголосовать за ее любимчиков, у самой-то денег еще не было. Боже, а сколько слез она проливала, если ее фаворит проигрывал, ты не представляешь. Примерно с того возраста и начались разговоры: «Вот, мол, вырасту и стану звездой экрана!»
Стас раньше мне про это не рассказывал, возможно, потому, что всего пару месяцев назад развлекательное телевидение почти никогда не становилось темой наших разговоров.
– Ну и как? – поинтересовался я.
– Ну, я думал, что вырастет и забудет. Многие в детстве мечтают о чем-то таком, что со временем теряет для них привлекательность. Но не в этом случае. Я не могу сразу вспомнить, был ли хоть один кастинг в пределах досягаемости, который бы она пропустила. Если какой-нибудь отбор проходил в разных городах, то она часто каталась вслед за организаторами, только бы попасть пред светлы очи жюри еще раз. А уж тематика насколько разнообразная! Честно скажу, я бы в жизни не подумал, что у нас снимают так много шоу, если бы не она. Какие только кастинги она не проходила: танцевальные, песенные, кулинарные, строительные. Еще были шоу для создания семьи, для поиска сокровищ, для… – он развел руками. – Да просто не перечислить, там не один десяток.
– Ну и как, успешно?
– Как сказать. Она поучаствовала в десятках разных шоу, но нигде не добилась особого успеха. Первый раз ее пригласили, когда она еще была студенткой. Дашка обрадовалась, летала как на крыльях и буквально светилась от счастья, но далеко не прошла.
– Сильно расстроилась?
– Не то слово. Ее тогда чуть из университета не отчислили. После вылета с проекта она месяц проходила в каком-то трансе, на лекциях почти не появлялась. Так до самой сессии и не могла прийти в себя, еле сдала. А знаешь, что привело ее в тонус? Объявление о скором наборе на новое шоу.
– Что она в них находила?
– Сам не знаю. Я вдоволь насмотрелся на чудаков, пока сопровождал ее на кастинги. Они ломились туда с таким энтузиазмом, как будто мелькание на экране автоматически должно избавить их от унылого однообразия повседневной жизни. Можно подумать, они верили, что стоит им попасть на шоу и жизнь преобразится, как по мановению волшебной палочки – они станут более привлекательными, успешными, знаменитыми, а рутина и бытовуха навсегда станут обходить их стороной.
– Короче, жизнь превратится в один большой праздник, – резюмировал я. – Ну вот, а теперь ее очередь болеть за тебя. Ты и в самом деле равнодушен к нашему шоу?
– Я уже говорил тебе, что я не против участвовать в этом маскараде, но вовсе не собираюсь сходить из-за этого с ума. Мои нервы неизмеримо дороже. Если организаторы думают, что все здесь будут перед ними на коленях ползать и плясать как марионетки, то они ошибаются! Может мне легче судить, чем другим, – слегка остыв, добавил он. – Ведь у меня на шее хотя бы кредит не висит.
После обеда ко мне в гости наведался Гольцев.
– Привет. Совсем скоро первый прямой эфир. Какие настроения царят среди зеков?
– Всем позарез нужно знать, как все будет происходить. Ты бы распределил роли, в конце концов. Раздал бы всем инструкции, где было бы расписано кто и что должен говорить, как себя вести, обозначил бы положительных и отрицательных персонажей.
Гольцев укоризненно покачал головой:
– Ну что ты, Виктор, разве можно доверять такие вещи бумаге. Подобная инструкция станет настоящим крахом для всего проекта, если попадет в руки к конкурентам. Существование подобного компромата допустить нельзя. А ты, похоже, не веришь в то, что у нас будет настоящее реалити-шоу с живыми, искренними эмоциями, без жесткой режиссуры и деспотизма продюсеров?
– Ты сам-то в это веришь? – спросил я.
Гольцев ничего не ответил. Вместо этого он достал из кармана флешку и положил на стол. Сколько раз я уже видел этот жест и сколько раз еще наверняка увижу.
– Здесь набросан сценарий первой прямой трансляции, в том числе и твоя роль. Ознакомься, должен же ты знать, что тебе придется делать и говорить.
– Кто еще получил подобные инструкции?
– Ну, конечно у Славика есть экземпляр. Но это же не театральная пьеса – здесь нет прописанных реплик. Для зеков никто монологов писать и не планировал. Никаких фальшивых декораций, только настоящее, живое общение. Мы постараемся дать им всем равные шансы на победу.
– В первой серии никто не вылетит?
– Нет. Дадим людям немного оглядеться по сторонам, а уж потом начнется самое интересное. Поверь, Виктор, ты еще будешь мне благодарен за то, что я открыл для тебя новый мир. Ты никогда не смотрел реалити-шоу и ни за кого не болел. Да, ты увлекался спортом, но это не то. Профессиональные спортсмены – это как боги с Олимпа. Обыватели смотрят на них снизу вверх и ждут чудес. Никогда переживания за любимого футболиста не будут так сильны, как в реалити-шоу, потому что в нашей отрасли победить может любой человек. Для этого не нужно всю жизнь посвящать изнурительным тренировкам. Ты следишь за хитросплетениями интриг, с нетерпением ждешь вердикта жюри или результатов голосования участников и переживаешь за своего фаворита, как за самого себя. А все потому, что знаешь – он простой человек, такой же, как ты, а такой человек всегда ближе и понятнее, чем бог с Олимпа.
Вова перевел дыхание и продолжил:
– А уж лично тебе будет изнутри видно гораздо больше интересного, чем простым телезрителям. Поверь, это увлечение захлестнет тебя с головой. Ты видишь во мне расчетливого бизнесмена, а потому недолюбливаешь. А зря. Главная причина, по которой я выбрал свою специальность – это именно желание создавать ансамбли сильных чувств, заставлять людей переживать острые эмоции. Я драматург, а не делец.
Непонятно было, с чего бы это Гольцев так передо мной распинался. Говорил он действительно воодушевленно, но я в его искренность не верил. Может, это рекламный ход и он планировал часть монолога пустить в трансляцию, может, какие-нибудь другие цели преследовал, меня это не особенно интересовало. Я смотрел на этого Шекспира от коммерческого телевидения и вспоминал о том, что один мой знакомый чуть не покончил с собой, когда любимая футбольная команда неожиданно проиграла в финале престижного кубка. Так что еще неизвестно, какие увлечения могут вызвать более сильные переживания. Потом, правда, вспомнилась история о том, как у соседки бабушка попала в больницу с инфарктом, после того, как в любимом сериале главная героиня наглоталась таблеток. Возможно, в словах Гольцева была своя доля истины.
Дни проходили. Второй канал выпустил в эфир две серии нашего мега-шоу. В первой было очень сжато подано все то, что они успели наснимать до кастинга: моя экскурсия по тюрьме и рассказ о судебных традициях прошлого. Все это сопровождалось фантастическим количеством рекламы на каждом шагу. Ее оказалось столько, что лекция о тюрьмах прошлого, прерываемая рекламными вставками ежеминутно, совершенно не запомнилась.
Вторую серию посвятили заключенным. Зрителям дали возможность присмотреться к потенциальным участникам, ощутить атмосферу тюрьмы. Зеки рассказывали о себе, делились планами на будущее. В глубине сердца каждый из них лелеял надежду на победу. Хватало и довольно смешных, как на меня, эпизодов. Один из опрошенных заявил, что тюремное заключение это весьма суровое наказание. По его словам, окружающий мир невероятно сжался в размерах. Как он сам выразился «все свободное время приходится делить между компьютером, холодильником и телевизором». Исходя из этих слов, можно было подумать, что его это очень угнетало. Но я, по его же более ранним рассказам, знал, что этот парень и до заключения вел примерно такой же образ жизни, только теперь хотя бы работа не отвлекала его от трех вышеназванных «друзей». Вторая серия тоже была наводнена рекламой.
Кроме презентации официальных спонсоров, зрителям также ненавязчиво, но часто напоминали о том, что только стараниями Второго канала они имеют возможность наслаждаться этим захватывающим шоу. Это говорили все: Славик Шевченко, повторивший это раз десять, зеки, усердно благодарившие организаторов, да еще и бигборды, мелькавшие время от времени в кадре. Заключенные старались еще и себя преподнести в самом выгодном свете. У каждого находилось какое-то необычное увлечение или экстравагантная цель на будущее. Можно было подумать, что у нас снимают шоу скрытых талантов. Лично мне количество рекламы казалось зашкаливающим, но моего мнения никто не спрашивал.
Эти выпуски всколыхнули общественность – интеллектуально-развлекательное шоу «Второй шанс» всерьез заинтересовало аудиторию. Его обсуждали по радио и телевидению, в газетах и в интернете, на работе и дома. Интерес публики рос буквально на глазах. Гольцев светился от счастья. В социальных сетях создавали бесчисленные группы и сообщества приверженцев и противников шоу, также хватало групп, посвященных отдельным персонам проекта: Гольцеву, Шевченко, да и мне тоже. За последними страницами я следил наиболее внимательно.
Третью серию посвятили кастингу. Режиссеры и операторы постарались на славу – даже я, точно знающий состав участников, и то смотрел с жадным интересом. Потихоньку я начал понимать, почему люди с таким энтузиазмом смотрят развлекательные шоу. Для многих это становилось источником ощущений гораздо более ярких, чем те, которые они могли бы испытать в реальной жизни.
Теперь круг соискателей определился и у всех участников стали появляться свои фанаты. Они начинали болеть за кого-нибудь из заключенных, до исступления доказывая друг другу, кто из претендентов лучше и достойнее победы. В интернете баталии велись весьма нешуточные, с использованием всего арсенала аргументов, среди которых ведущие позиции занимало искусство виртуозного владения нецензурной лексикой. А ведь все это происходило еще до начала основного действа. Можно представить, как забурлят эмоции после того, как прольется «первая кровь» и хотя бы один из конкурсантов покинет гонку.
В один из вечеров я сидел и переписывался со Сверчком. Он продолжал жить прежней жизнью: сидел в социальных сетях, играл в онлайн-игры, переписывался на форумах. К тому же, теперь у него стало на одно развлечение больше – он собирал всю информацию, связанную со «Вторым Шансом». Сверчок поспешил обрадовать меня новостью о том, что я, похоже, являюсь самой популярной фигурой шоу. Ни один другой человек, задействованный в проекте, не мог бы похвастаться таким обилием посвященных ему фанатских сообществ и тематических форумов. Буквально накануне этой переписки похожие сведения сообщил и адвокат. Видимо, реклама, промывающая мозги обществу на всех фронтах, сделала свое дело. Моя популярность опять пошла вверх. Поможет ли это добиться изменения приговора?
От этих размышлений меня отвлекло новое сообщение от Сверчка:
– В социальных сетях появилась новая фишка. Приходилось читать про марафон?
– Все марафоны, которые приходят мне на ум, никак не связаны с соц. сетями. Расскажи подробнее.
– Все очень просто. Ты и сам знаешь, что некоторые люди на таких ресурсах могут зависать часами. Теперь все популярнее стала такая забава: люди заходят в социальную сеть и соревнуются, кто дольше там просидит. К нынешнему времени состязания вышли на новый уровень. Теперь веб-камеры следят за тем, чтобы под одним логином не сидели, сменяя друг друга, несколько человек. Также существуют четко регламентированные по времени перерывы, а о начале нового марафона идут оповещения чуть ли не за месяц.
– Странно, я о таком даже не слышал. А оповещения-то зачем?
– Ну ты чего, Витек? Марафон может продлиться и два дня, нужно же людям время выкроить. С работы или учебы отпроситься, приготовиться, чтобы никто не отвлекал.
– И что, много желающих участвовать?
– Конечно! У каждой серьезной социальной сети уже есть своя профильная команда, которая занимается только марафонами: следит за соблюдением правил, размещает оповещения, рассылает приглашения. Победители становятся людьми весьма уважаемыми. У каждого появляются фанаты, последователи, ученики.
– Да я смотрю, ничего не меняется веками. Победителей Марафона чествовали, как богов, еще в Древней Греции. Ну а правила каковы?
– Ну, общий свод этих турниров похож. Участники должны непрерывно находиться на просторах социальной сети, за этим, как я говорил, следят веб-камеры. Раз в несколько часов им полагается перерыв минут на пять-десять. Есть можно, когда хочешь, но почти все делают это прямо за компьютером, перерывы для этого слишком ценны. Ну, понятное дело, нужно проявлять какую-то активность – заходить на чьи-нибудь страницы, выкладывать фотки, писать комментарии. Нельзя просто так сидеть и глазеть на свою страницу.
– Ты что и сам в подобных гонках на выживание участвовал?
– Нет, такие игры не для меня, мне и без того развлечений хватает. Но хочу тебе сказать, некоторые готовятся к этим состязаниям очень серьезно. Тут один мой знакомый, победитель нескольких марафонов, даже специальный блог завел, в котором описывает поэтапно, как готовиться, чем запасаться, какое оборудование выбирать. Короче, стал таким себе гуру для новичков в этом вопросе. Все как в профессиональном спорте: правильное питание, режим, экипировка. Он, для победы в одном очень нашумевшем марафоне, даже массажистку привлек. Она ему разминала плечи и шею, пока он в монитор пялился. Благо, это ему ничего не стоило, так как это была его сестра. Ему после такого новшества даже специальный статус присвоили.
– Что-то типа «За неоценимый вклад в развитие марафонного спорта»?
– Вроде того. Теперь этот статус высвечивается возле его имени в любой социальной сети и он им очень гордится.
– Спать, как я понимаю, во время марафона нельзя?
– Конечно! Это позволяет сократить такие мероприятия до более-менее допустимых временных рамок. Сам подумай, что было бы, если организаторы выделяли хотя бы пять или шесть часов в день для сна. А так одна гонка длится обычно не больше двух суток.
– И много таких соревнований проходит?
– Да почти каждую неделю какая-нибудь из сетей размещает на своих просторах сообщение о стартующем марафоне. Знаешь, кстати, как реагирует организм на двухсуточное бодрствование? Если покопаешься в интернете, то сможешь найти не одну подборку видеороликов на эту тематику, записанных именно во время таких соревнований.
– Смешных?
– Это из той же серии, что и нарезка падений, например во время исполнения велосипедных трюков – со стороны может и смешно смотрится.
– Слушай, Сверчок, а ты чего отстаешь от табуна? Ты же единственный, кто пользуется полной свободой в интернете, так тебе и карты в руки. Ведь наши «постояльцы» на стену лезут из-за ограничений в общении, вот и создал бы для них локальную социальную сеть, пока что только внутри тюрьмы. Смотри, какая перспектива – закончится шоу, запреты падут и такой проект сможет выйти на просторы глобальной сети. Название броское выдумай, что-нибудь вроде «Зона», а еще лучше «Кича», ну и регистрацию сделай только для тех, кто сможет подтвердить, что отбывает тюремный срок. Получится принципиально новая платформа для общения, эксклюзивная и недоступная простым обывателям, такой себе закрытый элитный клуб.
– Ага, представляю себе, – ответил Сверчок. – Попадает человек в тюрьму и ему тут же приходит письмо на почту: «Вы приглашены в элитную социальную сеть «Кича». Пройдите моментальную регистрацию и ваша жизнь заиграет новыми красками. С уважением, администрация».
– Заключенные смогут обмениваться фотками с мест лишения свободы, давать друг другу советы, как лучше бодяжить чифир и собирать «лайки» за душещипательные истории о несправедливом судебном приговоре.
– Боюсь, если сеть наберет популярность и люди будут стараться попасть в этот элитный клуб, то количество преступлений резко подскочит – прямая пропорция, знаешь ли. Создателя такого ресурса посадят пожизненно с формулировкой вроде «Злонамеренная криминализация социума», ну или как-то так.
Я вспомнил, что когда-то в разговоре с Гольцевым также предрек рост преступности в связи с популярностью нашего шоу. Оставалось уповать на то, что я далеко не блестящий оракул.
– Сверчок, так для тебя это же будет просто рай! Ты тогда уже точно будешь навсегда обеспечен кровом, пищей и интернетом.
На следующий день я вышел на прогулку и увидел, что Серега принес с собой планшет. Он сидел на нашей лавочке, оживленно стучал пальцами по дисплею и никого вокруг не замечал.
– Привет, Серега. Ты чего там строчишь?
– Привет! У нас теперь своя соц. сеть есть. Сверчок ее только сегодня запустил.
Ага, значит шутка про социальную сеть «Кича» обрела реальные очертания. Нужно будет написать Сверчку и потребовать медаль за хорошую идею.
– Стас и Антон еще не подошли? – спросил я.
– Не, я никого не видел.
– Ты бы сейчас даже на весть об амнистии не отреагировал, не то что на каких-то людей по эту сторону монитора.
– Извини, Виктор, просто я слишком поздно узнал о новой сети. В камере не успел зарегистрироваться, потому и взял планшет. Сейчас, допишу пару фраз и оторвусь от экрана.
Подошли опоздавшие, поздоровались, сели и воззрились на Серегу. Тот на внешние раздражители не реагировал и его решили не отвлекать. Разговор шел то о спорте, то о предстоящих съемках, то еще о чем-нибудь. Времени прошло довольно много, Серегины «пара фраз» никак не заканчивались. Он, весьма довольный тем, что его не отвлекают, продолжал переписку. Я оглянулся по сторонам – в дворике хватало заключенных, которые тоже сидели, уставившись в свои телефоны или планшеты. Впрочем, таких здесь всегда хватало. Антон посетовал на недоступные социальные сети. Серега, услышав знакомое слово, наконец-то обратил на нас внимание.
– Так регистрируйся в местной сети.
– Кого я здесь не видел? Мне бы со своими друзьями с воли контакт наладить.
– Ну так предложи им примкнуть к нашей локальной сети, – вспомнив разговор со Сверчком, пошутил я. – Достаточно какой-нибудь несчастной кражи и вот они уже среди нас.
– Спасибо, – покосился на меня Антон. – Я уж лучше подожду, пока шоу пройдет.
– Я вообще не пойму, – добавил Стас. – Нам ведь не запретили телефонную связь. Неужели организаторы боятся утечки информации именно через социальные сети?
– Они на самом деле о нас позаботились, – заметил Серега. Общение с нами не отвлекало его от планшета, он говорил и одновременно печатал кому-то сообщение. – Вы только представьте себе, какой волной вопросов нас бы накрыло на наших страницах. Я уже раз двадцать по телефону объяснял знакомым, что раскрывать тайны съемок не могу.
– Да, а если представить себе, сколько людей стало бы набиваться к нам в друзья… – Стас покачал головой. – Мы проекту времени вообще уделять бы не смогли, с утра до ночи перед мониторами бы сидели.
Я подумал, что последнее замечание Стаса было правильным, однако вряд ли Второй канал так уж заботился о нас. Скорее о том, чтобы зрителям предстали интересные, живые персонажи, а не зомби, загипнотизированные интернетом.
