Юрий Александрович Штаб
Второй шанс
1. Вступление
Я зашел в камеру и дверь захлопнулась. Прогулки по тюремному двору оставались чуть ли не последним моим развлечением. Конечно, под рукой всегда был интернет, но я и до заключения им не злоупотреблял, а теперь, лишившись привычной свободы передвижения, вынужден был проводить там большую часть свободного времени. Я полгода не видел никого из близких, собственно говоря, с тех самых пор, когда мой компьютер подключили к глобальной сети. Все попытки объяснить тюремному руководству, что я хочу общаться вживую не дали результатов.
– Иванчук, ты меня уже достал. Каждый раз дождавшись встречи, ты требуешь одного и того же, хотя прекрасно знаешь мой ответ. Тебе что, нравится биться головой об стену? Общайся онлайн. Для чего тебе веб-камеру поставили?
Я вздохнул – начальник тюрьмы не был жесток, он просто действительно не понимал, почему я требую личных встреч с семьей.
– Да какая тебе разница? Есть интернет – общайся с кем хочешь. Или думаешь, что ты особенный? В тюрьме каждый именно так контакты с близкими поддерживает, а ты не можешь? У меня здесь все заключенные равны, сам знаешь.
Но тут и я завелся:
– Ну уж нет, Андреевич. Раз я дождался своей очереди на аудиенцию, то давайте общаться. Все-таки за месяц записывался.
Начальник тюрьмы Павел Андреевич – невысокий крепкий мужик, лет слегка за пятьдесят. Он ветеран самых разных военных конфликтов, у него несколько ранений, полная седины шевелюра и заметный шрам на скуле. Говорят, что на зоне с ним почти никто не решается спорить, кроме вот, например, меня. Мне терять особо нечего.
– Поймите, остальные заключенные свои семьи еще увидят, а я нет.
– Все, дискуссия окончена. Может быть перед казнью и организую вам одну встречу, но не сейчас. У тебя еще какие-нибудь вопросы ко мне есть? Нет? Вот и хорошо. Конвой, ведите его обратно в камеру.
Вернувшись в камеру, я берусь за гантели. Шесть месяцев регулярных тренировок дают свои результаты – никогда я еще не был в такой хорошей физической форме. Занимаюсь долго и упорно, хотя, казалось бы, что в моей-то ситуации у человека должны непременно опуститься руки. Я тренировался с тех пор, как повзрослел и даже сейчас не отказываюсь от старых привычек. Приятно ведь сознавать, что ты хорошо выглядишь.
Первые две недели заключения прошли как во сне – я целыми днями сидел на кровати, пялился в стену напротив, ел, не ощущая вкуса пищи и вздрагивал от каждого шороха. Со временем оцепенение прошло и после долгих споров с администрацией мне удалось заполучить набор штанг и гантелей – отныне я мог вести почти прежний образ жизни, тем более что условия содержания были гуманны. Странно, что в заключении человек получал очень комфортные апартаменты, зачастую куда более комфортные, чем мог себе позволить на свободе. Получается, чтобы жить с удобствами, нужно сначала совершить преступление.
Камеру мою отличало не только удобство, но и уют – просторная комната, высокий потолок, большие окна, пушистый ковер на полу. Даже окна на зарешечены, но за ними следили снаружи, а сами стекла были бронированы.
От скуки лезу в интернет. Имя свое я теперь вижу здесь заметно реже – на форумах сейчас обсуждают другие актуальные темы. Что же – любая слава постепенно идет на спад. Усмехаюсь – воистину о своей славе я никогда не мечтал. Куда теперь? Проверю, пожалуй, почту. В почтовом ящике как обычно куча новых поступлений, но все же их тоже со временем стало меньше. Люди, слава богу, больше не заваливают меня тысячами писем на десяти разных языках. Мало кому из них приходит в голову мысль о том, смогу ли я хотя бы прочитать их послание без помощи переводчика. Читаю спам – его тоже много приходит. Так – похудеть, заработать, выучить любой язык за два месяца – это все стандартно.
Открываю очередное письмо. На весь экран разворачивается рекламный ярко-красный баннер, который буквально вопит огромными буквами: «ХОТИТЕ ПРОЖИТЬ 150 ЛЕТ?!?!?!». Чуть ниже, более мелким текстом идут подробные объяснения: «Наша уникальная технология поможет вам в этом…» Читать дальше уже выше моих сил, так как меня разбирает хохот. От смеха я в прямом смысле слова чуть не падаю с кресла. Ко мне озабоченно заглядывает надзиратель – уж не сошел ли я с ума? Он уверен, что поводов искренне смеяться у меня даже быть не может. Да я и сам до сих пор иногда так думал. Успокаиваюсь, усаживаюсь поудобнее. В письме указан электронный адрес отправителя и даже мобильный телефон. А что, пожалуй, позвоню, наверное, получится смешно. Телефон отзывается приятным женским голосом:
– Добрый день! Это медицинский центр «Минерва», я слушаю вас.
– Добрый день, девушка! Ваш центр поможет мне прожить 150 лет?
– Разумеется, вы ведь знаете, что человеческое тело способно прожить гораздо дольше, чем это обычно бывает. Мы сами себя убиваем!
– Меня скорее другие люди планируют убить. А гарантии у вас есть? Если не поможет, я к вам с того света во снах являться буду – еще пожалеете!
– Давайте попробуем, у нас с вами обязательно получится!
От души смеюсь над этими стандартными фразами. Судя по всему, в мои визиты с того света она не верит. Хотя, зная суровые законы менеджмента, понимаю, что они и с мертвецом бы контракт заключили, если было бы выгодно. Ну а что такого – месячные и квартальные планы нужно выполнять любой ценой. Кто же этого не знает?
– Хорошо, девушка, вы меня убедили, думаю, мне стоит прожить 150 лет.
– Разумеется, стоит! Не отказывайте себе в долголетии и благополучии! В какой день вам будет удобно прийти к нам на прием?
– А может вы ко мне? А то меня, знаете ли, не пускают.
– Кто же вас так сдерживает?
Голос у моей собеседницы просто замечательный – очень приятный и мелодичный, а вопрос она задала с неподдельным интересом, прямо как в разговоре со старым другом.
– Да разные завистливые козлы в казенной форме. Им зарплата не позволяет посещать ваш центр, вот они из зависти и меня не пускают. Думаю, они не хотят, чтобы я прожил полторы сотни лет.
Надо отдать девчонке должное – она быстро схватила суть. Я думал, что она бросит трубку, сочтя мои слова глупой шуткой или откажет в помощи, оценив невозможность заполучить меня в пациенты, но не тут-то было. «Максимум внимания любому клиенту!» – или чему их там учат на тренингах по продажам?
– О-о-о, это не проблема! Наш центр сотрудничает и с тюремными больницами, так что вам никто не помешает укрепить свой организм даже находясь в заключении. Надеюсь, вас осудили не на 150 лет и вы сможете насладиться своим обретенным долголетием на воле?
– Одно скажу точно, мне предстоит сидеть недолго.
– Без сомнения, лучше начать оздоровление организма уже сейчас! Чем раньше вы начнете курс реабилитации, тем больше вы будете впечатлены результатами! Как вас зовут и в какую тюрьму нам следует направиться, что бы встретиться с вами?
– Меня зовут Виктор Иванчук.
Телефон озадаченно умолк. Могу собой гордиться – не так и легко привести в замешательство рвущегося к выполнению плана торгового агента.
– Вы Виктор Иванчук? Тот самый?
– Да, это я.
– Виктор, столь важными клиентами занимается сам руководитель нашего центра, я немедленно отправлюсь к нему, и он вам перезвонит. Можно сохранить этот номер телефона?
– Да, разумеется. Жду звонка!
– До свиданья, Виктор! Мы с вами обязательно свяжемся!
Завершаю разговор и снова смеюсь. Позвонил я точно не зря – по крайней мере повеселился от души. Наверняка она так быстро попрощалась, потому что не знала, что мне сказать. Интересно, они мне действительно позвонят? Как можно помочь человеку прожить хотя бы лишний год, если он осужден на смерть?
Я последний на Земле человек, которому вынесли такой приговор. Сейчас, когда у нашей цивилизации за спиной накопился внушительный багаж опыта, можно свысока оглянуться назад и увидеть, что законодательную систему в этом вопросе всегда бросало в крайности. Людей то казнили за мельчайшие преступления, за которые по современным меркам можно отделаться штрафом, то вовсе не применяли казнь как наказание. Последнее объяснялось совсем не гуманностью (осужденному могли вырвать ноздри, выколоть глаза или отрезать уши), а скорее соображениями экономики – изуродованный человек вполне мог трудиться на каторге, а от трупа такого ждать, разумеется, не приходилось.
В конце двадцатого и начале двадцать первого веков от казни отказалось подавляющее большинство государств и казалось, что скоро объявят какой-нибудь всемирный мораторий на высшую меру наказания, но потом чаша весов качнулась в обратную сторону. Несколько особо жестоких террористов и серийных убийц убедили общественность в том, что отменять подобную практику пока рано. Так казнь триумфально, хоть и ненадолго, вернулась в законодательства многих государств, которые, как казалось, давно и окончательно с ней распрощались. Но это возвращение было, видимо, последним. Правительства всех стран старались снизить уровень преступности и во многом преуспели – к середине двадцать первого века палачи вновь оказались без работы. Окончательно отказались от такого наказания не так давно и мой процесс стал последним, по которому вынесли смертный приговор.
В Интернете записи суда были очень популярны. Славу подогревало еще и неоднократное использование моего лица или имени в самой разнообразной рекламе, причем без моего согласия. Видать компании, решившие сыграть на моей известности, рассудили, что человеку, осужденному на смерть, уже все безразлично. Что только не пытались впарить телезрителям, убеждая их, что сам Виктор Иванчук одобрит подобный выбор. Всего и не перечислить. В действительности же Виктор Иванчук, узнав о такой эксплуатации своего имени, связался с адвокатом для урегулирования этой ситуации. Последний хоть и не смог добиться для меня приемлемого приговора, но в вопросах авторских прав разбирался хорошо и быстро перекрыл дармовой вентиль. Мне принесли публичные извинения, и на этом дело могло и заглохнуть, но не тут-то было. Терять такую популярную фигуру рекламщики не хотели, поэтому вскоре мне позвонил адвокат и сказал, что мне предлагают солидную сумму денег за продажу прав для использования моего образа в рекламе. Очень настойчиво советовал не отказываться. Не исключено, что и ему пообещали внушительную премию, если он меня уговорит, но все его усилия были напрасны – не хватало еще, чтобы на моей скорой гибели грели руки бизнесмены.
Вот уже полгода власть предержащие не спешат отправить меня в мир иной, затягивая процесс всевозможными комиссиями, но приговор остается неизменным. Заодно никак не могут определиться с тем, как же я должен расстаться с жизнью. На форумах тема все еще не потеряла актуальности – обсуждают многое: как казнят, будут ли брать у меня интервью, выполнят ли последнее желание, что сделают с телом после казни, ну и конечно, будет ли прямая трансляция. Большая часть пользователей сходится на том, что казнь просто обязаны показать в прямом эфире, а вот насчет способов разгорелись жаркие дебаты. Периодически читая эти дискуссии, я не перестаю поражаться человеческой изобретательности.
2. Воспоминания
День плавно подходит к концу, так что пора бы ложиться спать. Перед сном я всегда задавался вопросом: а сколько же мне еще осталось жить и не казнят ли меня этой ночью? Кто знает, может самый правильный способ уже найден. Говорят, раньше осужденные иногда могли дожидаться казни годами. Сон не идет ко мне и я продолжаю бродить по медицинским сайтам, где и натыкаюсь на один очень интересный рекламный баннер. Яркими красками он превозносит достоинства корсета для лечения позвоночника и мне вспоминается момент из свободной жизни…
Тогда я искал работу и пришел на собеседование в небольшой офис, затерявшийся в недрах огромного бизнес-центра. Меня встретила девушка, представилась Альбиной и начала задавать вопросы:
– Виктор, у вас есть опыт работы в торговле?
– Да, присутствует.
– Очень хорошо. Расскажу вам о специфике нашей деятельности. Мой отдел занимается вторичными телефонными продажами медицинской аппаратуры – это означает, что человек уже что-то покупал в нашей компании. После покупки он заполнил анкету, куда внес основную информацию о себе – паспортные данные, контактный телефон и сведения о болезни. Задача наших сотрудников очень простая – нужно позвонить человеку и предложить ему медицинское оборудование.
– Какое?
– Это зависит от того, что написано в его карточке. Процесс давно налажен. У нас есть таблицы, по которым можно проследить при каких заболеваниях какое оборудование следует предлагать. То есть ваш разговор будет выглядеть примерно так: «Добрый день, Николай Андреевич. Вас беспокоит доктор Ковалёв, я профессор ортопедии и периодически консультирую клиентов оздоровительного центра, в который вы обращались. Я внимательно изучил вашу историю болезни и могу точно сказать, что вам кроме массажера нужен также специальный корсет – это новая разработка, в аптеках таких еще нет». Дальше рассказываешь о преимуществах нашего товара, подчеркиваешь, что массажер и корсет особенно эффективны в паре и все – дело сделано.
– Но я ведь не профессор Ковалёв и не специалист в ортопедии, как я могу, не видя человека, ставить ему диагноз? Даже опытный медик не сможет подобрать лечение больному по телефону.
– Бояться не нужно. Твой собеседник никогда тебя не увидит, так что отсутствие врачебного диплома ничего не значит. Перед твоими глазами будут стандартные тексты, там вся информация о товаре и даже в общих чертах набросан ваш диалог – они часто проходят по схожему сценарию. Тебе останется только убедить человека. Вот здесь придется проявить немножко обаяния и настойчивости. Если ты вдруг запнулся, стушевался или же не знаешь что сказать, то всегда можно бросить трубку. Потом перезвонишь и скажешь, что связь оборвалась. Как видишь в нашей работе ничего сложного. И еще очень важно – нужно уделять внимание каждой анкете, нельзя пропускать ни одного клиента. Приведу простой пример – лежала у нас анкета, за которую никто не хотел браться. Супружеская пара, пенсионеры, денег нет – ну что с них взять? Но один из наших ребят взялся за дело и продал им оборудования на десять тысяч евро.
Я просто ошеломлен озвученной цифрой. Альбина триумфально улыбается:
– Удивлен? Я тоже удивилась, когда ему это удалось. Не нужно их жалеть – покупатели это люди, которые приносят тебе деньги.
– Они что, продали свою квартиру?
– Дом. У них, кроме квартиры, был еще частный дом и они его продали, чтобы купить предложенную аппаратуру. Твоя зарплата – это процент от суммы проданного, так что есть смысл постараться, сам понимаешь. Деньги мы все зарабатываем очень приличные – это тебе не на заводе горбатиться. Ну, подробнее увидишь все завтра своими глазами. Мы начинаем работу в девять и ждем тебя. Коллектив у нас дружный, так что до завтра. И не опаздывай!
Я прощаюсь и выхожу. Альбина удивительно быстро перешла с «вы» на «ты», надо полагать, мысленно уже видела меня своим сотрудником. Нет, такая работа не для меня.
На тот день я запланировал еще несколько собеседований. Для того чтобы попасть на следующее нужно было просто спуститься на два этажа вниз. Спускаюсь, захожу в офис, испытывая чувство дежавю – такая же дверь и планировка, даже интерьер весьма похож на предыдущий. Блин, хорошо еще, что у меня номер офиса записан – визуально отличить я бы их точно не смог. Здесь меня тоже встречает девушка – молодая и симпатичная, но, по крайней мере, не копия Альбины, и на том спасибо.
– Доброе утро, – она улыбается и приглашает меня присесть.
Здороваюсь, представляюсь, соглашаюсь с ее предположением, что пришел в поисках работы и претендую на должность торгового представителя. В глубине души ожидаю традиционной неприятности – мне предложат освободить для ознакомления с работой весь следующий день. А там доверят сумку с косметикой и отправят приставать к окружающим, на предмет приобретения чудодейственных препаратов, которые они имеют шанс купить в два раза дешевле, чем в аптеке.
Как ни странно, но чудеса случаются – этой фирме действительно нужен торговый представитель. Я повторяю то, что уже говорил по телефону – права, авто и опыт работы в торговле есть, после чего интересуюсь условиями работы.
– У нас все очень просто: зарплата – это небольшая ставка плюс процент от продаж. Также присутствуют премии за выполнение месячных и квартальных планов и, конечно, компенсация расходов на горюче-смазочные материалы.
– Хорошо, это подходящие условия, а как насчет графика?
– График работы с восьми утра до восьми вечера. В начале дня все работники приезжают в офис, отмечаются и едут в свои районы. Целый день вы на маршруте, а к шести-семи часам приезжаете обратно, вносите данные о проделанной работе, заполняете отчеты, потом небольшое собрание, где подводят итоги рабочего дня и уже в двадцать ноль-ноль вы свободны.
– Понятно, а выходные?
– Это торговля. У продаж нет выходных, вы же знаете. К тому же, после отдыха так трудно влиться опять в рабочее русло. В воскресенье иногда можно уйти на пару часов пораньше. Конечно, если у вас есть какая-то уважительная причина, то выходной вам дадут. Никто не погонит вас на работу с температурой.
– Да, разумеется. А как насчет отпуска?
– Отпуск можно взять за свой счет, но представьте ситуацию – у вас есть свой район, где вас все знают, в каждом магазине налажены коммуникации. Вам отлично известно, как и с кем договориться и у кого какой характер. То есть ваша работа максимально эффективна, а пока вас не будет, на ваших «точках» будут работать другие торговые, то есть эта территория будет временно разделена. Когда вы вернетесь, то придется наводить порядки, вникать, кто из коллег где работал, о каких поставках договорился. Короче, опять включаться в трудовой процесс, а после отдыха это будет крайне тяжело. Поверьте, эта особенность давно замечена, я говорю это, исходя из долгих наблюдений. Вы устанете еще больше, как будто и не отдыхали. Я думаю, вы и сами не захотите в отпуск.
– Да, действительно, зачем мне такие каникулы. Я как-то и не подумал. Хорошо, я узнал все что хотел.
Девушка положила мою анкету в папку и сказала:
– Я менеджер по персоналу, но окончательное решение о приеме на работу остается за супервайзером, ведь вам работать в его команде. Я сегодня вечером передам ему ваши данные и он пригласит вас на более детальное собеседование.
Я встаю из кресла, прощаюсь и выхожу. Тогда я еще не очень хорошо знал английский, к тому же страдал от недостатка свободного времени, чтобы заняться его изучением. Только намного позже, оказавшись взаперти и выучив этот язык досконально, я задался вопросом – что же означает слово «супервайзер»? Теперь оно подразумевает административную должность, а на самом деле у него несколько переводов, в том числе и «надсмотрщик», «надзиратель». Мне эти варианты кажутся наиболее точными. Надсмотрщик хорош там, где есть рабство. А как еще назвать предложенную мне только что работу? Как я узнал впоследствии, большая часть торговых представителей работала по схожему графику.
Впрочем, от судьбы не убежишь. Она настигла меня через несколько дней после описанных событий, на очередном собеседовании. Все происходило так, как я и предполагал – обещание карьерного роста, дружный коллектив, перспективная и быстроразвивающаяся компания, предложение освободить целый день для ознакомления с работой. Наступает утро – я в сопровождении инструктора с большой сумкой в руках шагаю по городу. Инструктор – это тоже молодая девушка по имени Аня, веселая и разговорчивая. Ради интереса я немного погулял с ней по больнице, которую она избрала местом своей охоты.
Суть деятельности неоригинальна – продавец заходит в каждую дверь, здоровается, широко улыбается, настойчиво предлагает свой товар. Его в ответ просят уйти и не мешать, прощаются, выгоняют, посылают. Он соглашается, кивает, улыбается, но остается и дальше рекламирует продукцию. Профессионалы прямого сбыта. Думаю, никто не может похвастаться тем, что смог быстро выгнать такого гостя, если не применял физическую силу. Мы с Аней выходим из десятого по счету кабинета – в трех ей улыбнулась удача, в остальных нет. Где-то отказывались вежливо, а кое-где нахамили. Впрочем, моей спутнице, похоже, все нипочем.
– Вот так и живем. Все время на ногах, постоянно в движении. Да, иногда бывает тяжело, зато знакомишься с новыми людьми, а когда научишься вот так продавать, как я, то и усталости не будешь чувствовать. Тебе такая работа нравится?
Интересно, какого ответа она ждет? «Да, очень»? Я отвечаю правдиво:
– Нет, Аня. Такая работа не для меня.
Мою новую знакомую ничто не может расстроить, тем более, таких отказов она тоже, наверняка, выслушала немало.
– Ну что же. Этот бизнес подходит не для всех. Я хочу пожелать тебе удачи в поисках другой работы, думаю, у тебя все получится.
Непробиваемый оптимизм. А может непроницаемая маска равнодушия. Что под ней? Неважно – мы вряд ли с ней еще когда-нибудь увидимся. Но напоследок у меня к девушке есть еще один вопрос.
– Тебе тоже удачи, Аня. Слушай, в объявлении было указано, что иногородних ваша фирма обеспечивает жильем. Это правда?
– Да. Я и сама приезжая, но уже почти год живу здесь и работаю в этой компании. Среди моих коллег много не местных.
– Понятно. Живете в капсульном отеле?
Она улыбается и кивает:
– Да, а как ты догадался?
Я пожимаю плечами:
– Интуиция. Прощай.
Расставшись с Аней, я бреду по городу и прохожу мимо здания, в котором также находится капсульный отель. Это, кстати, уже четвертый в нашем городе. Их вообще становится с каждым годом все больше. Примерно в таком же живут и агенты прямых продаж. Что находится внутри мне и так известно. Общая кухня и столовая, такие же туалеты и душевые – аналогия со студенческим общежитием. Сами «номера» со стороны выглядят как вмонтированные в стену одинаковые маленькие двери в два или три яруса высотой – аналогия с моргом. Разница только в том, что в этом заведении люди сами себя хоронят, да еще и радуются, что так ловко устроились.
Сложно удержаться от сравнений «тогда» и «сейчас». Тогда я еще не попал за решетку и не знал, что конура в два метра длиной, метр шириной и метр высотой в тюрьме называется карцером. По тюремным меркам считается довольно суровым наказанием, а вот по оценкам свободных людей это «современный, стильный и уютный отель в стиле европейского минимализма». Это фраза из какого-то рекламного буклета. На сайтах подобных отелей можно увидеть бесконечную вереницу восхвалений, посвященных этому способу проживания. Такие понятия, как простор или комфорт уступают место компактности и эргономике, но в первую очередь – экономии. Надо отдать им должное – они оказались весьма конкурентоспособны на рынке аренды жилья. Снимать такой номер заметно дешевле, чем обычную квартиру или даже комнату. Я лишь раз останавливался в капсульном отеле, когда по делам срочно уехал в чужой город, а забронировать номер в гостинице уже не успел.
От стойки администратора можно было пройти прямо и попасть в столовую и на кухню или же свернуть налево – в жилой корпус. Я выбрал второй вариант и через несколько секунд шагал вдоль длинной вереницы «номеров» отыскивая свой. Капсулы стояли несколькими массивами, между которыми оставались проходы достаточно широкие, чтобы смогли разминуться два-три человека. В этом отеле капсулы располагались в четыре яруса, о чем я знал заранее, и меня очень интересовало – как же нужно забираться на верхние полки? Все оказалось очень просто. Никаких акробатических талантов демонстрировать не пришлось, доступ к двум верхним рядам облегчала галерея, тянувшаяся вдоль каждого массива на уровне между вторым и третьим этажом. По периметру помещения находились пронумерованные шкафчики для хранения личных вещей.
Я быстро отыскал нужную капсулу и забрался внутрь. Не так и плохо для кратковременной остановки. Упругий матрас, удобная подушка, пластиковые стены, температуру и освещение можно регулировать. Дверца, впустившая меня в недра, снабжена окном, покрывающим большую часть ее площади. Впрочем, на окошке есть жалюзи, так что можно отгородиться от остального мира и почувствовать себя членом экипажа космического корабля. Также в номере есть две удобные полочки, зеркало, розетка, ну и телевизор, конечно.
Минут пятнадцать я провалялся, давая отдых уставшим ногам, а затем откуда-то сверху зазвучал бодрый голос, рекламирующий стиральный порошок. Минут пять я терпеливо ждал, когда же эта мешанина звуков прекратится, но напрасно. Звуковая волна накрывала с головой, лишала возможности отвлечься и думать о чем-нибудь другом, кроме навязываемых товаров. Один рекламный ролик сменялся другим и конца-края этому не было видно. Радио кто-то включил, что ли? Звукоизоляция просто ни к черту! Пришлось выбраться наружу и отправиться на поиски источника шума. В нескольких местах под потолком я обнаружил работающие колонки. Поднявшись на галерею, я подобрался совсем близко к одной из них, но как их выключить так и не понял – ни кнопок, ни регуляторов громкости не было. Тут в жилой корпус зашел еще один постоялец и, судя по всему, очень удивился, увидев меня, стоящего вплотную к колонке.
– Тебе что, из номера плохо слышно?
– Да нет, просто пытаюсь понять, как она вырубается.
Он подошел ко мне. Я думал, он хочет помочь, но нет – просто его капсула находилась рядом. Он открыл дверь, бросил внутрь ноутбук, обернулся и спросил:
– А давно она орет?
Нам приходилось довольно сильно напрягать голосовые связки, чтобы услышать друг друга.
– Да уж минут десять.
Он махнул рукой:
– Сейчас замолкнет.
Колонка, как по волшебству, утихла. Я изумленно смотрю на него и он начинает смеяться:
– Как видишь, я здесь главный шаман, ответственный за работу всей электроники. Управление осуществляю по мановению руки, а на выходные и по праздникам усилием мысли. Ну а если серьезно, то это рекламный блок. Он автоматически включается каждый час на десять минут.
– Что, и ночью?
– Нет, в одиннадцать вечера последний выпуск. Ты впервые здесь?
– Да, сегодня заселился. А ты?
Мы спустились по лестнице с галереи и прошли мимо двух дверей. Одна из них, судя по табличкам, вела в душевую, вторая в туалет. Мой новый знакомый представился Олегом и предложил показать, где находится столовая.
– Я приехал три дня назад, но в капсульных отелях живу уже пару лет, так что успел изучить местные порядки. Рекламный блок – это обычная практика. Как-то раз, в одном отеле я видел еще и рекламные дисплеи на потолках капсул.
– Это как?
– Очень просто. Внутри номеров есть датчики, которые улавливают наличие человека и на время трансляции рекламного блока включают такой экран, так что ты не только слушаешь информацию, но можешь и увидеть предлагаемый товар. В самом скором будущем посетителей капсульных отелей ждет еще одно нововведение – сенсорные экраны!
– Ну, сенсором сегодня вряд ли кого-то удивишь… – пробормотал я. – Да и какой в нем смысл, ты ведь все равно смотришь лишь то, что тебе показывают.
– Вот именно для этого подобные экраны и нужны. Человек может выбрать любой товар из проносящихся на дисплее и заказать его буквально двумя касаниями пальцев. В течение ближайшего года все капсульные отели оснастят подобной системой.
Мы зашли в столовую. Комната может вместить одновременно всех жителей этажа. Каждый столик рассчитан на двоих, но стулья стоят строго с одной стороны, что объясняется большим телевизором на стене, который конечно будет неудобно смотреть, если сесть к нему спиной. Вот здесь-то реклама крутится непрерывно. Впрочем, громкость звука средняя, так что общаться можно.
– Слушай, Олег, а здесь кражи не случаются? А то ты так спокойно ноутбук бросил.
– Насколько я понимаю, замки здесь надежные, но на всякий случай в жилых помещениях стоят камеры наблюдения. Неужели не заметил?
Мы сели ужинать. Олег работал «менеджером по человеческим ресурсам» в крупной торговой сети. Он уже два года колесил по стране от одного магазина к другому: подбирал персонал на торговые точки, проводил тренинги. На безымянном пальце у моего собеседника кольцо.
– Олег, ты женат?
– Да, – он довольно улыбнулся. – Уже три года. У меня сын есть. Денисом зовут, как и моего отца.
– И ты все это время не был дома? А как же жена, ребенок? Ты их ни разу не видел?
Олег развел руками:
– Ну, а в чем проблема? Не в каменном же веке живем. Телефон, видеосвязь, почта. Сын еще слишком мал, не понимает пока что, как с папой общаться, а вот с женой почти каждый день созваниваюсь, если работы не слишком много. Да я уже привык.
– Так на выходные бы домой смотался. За пару дней успеть можно.
Олег несколько снисходительно улыбнулся:
– Сразу видно, что ты не в торговле работаешь. Это же непрерывный процесс, как конвейер, понимаешь? У продаж не бывает выходных, тут нельзя выпадать из ритма.
– Ваши магазины без выходных работают?
– Конечно!
– А продавцы?
Олег покачал головой:
– У них стандартная в наше время шестидневка. Хотя, если работник стремится к более высокой цели, чем должность обычного продавца, то есть смысл отказаться от этого вечного тормоза карьеры, который именуется выходным. Работать семь дней в неделю не запрещено.
– Это премируется?
– Да, но не деньгами, а чем-то куда более ценным – хорошим отношением. Если человек искренне увлечен своей работой и по-настоящему является патриотом своей компании, то это сразу видно. Такого сотрудника берут на заметку и в будущем у него есть шанс пойти на повышение.
Олег приложился к стакану, смачивая пересохшее от долгого разговора горло, а затем продолжил:
– Да, руководящему составу, приходится сложнее, но это того стоит. Я, чтобы занять нынешнюю должность, в свое время пахал как проклятый в течение трех лет, вот начальство меня и оценило.
Интересно, как он умудрился обзавестись семьей при таком полном погружении в работу? Еще более интересно, зачем он вообще стал ею обзаводиться.
– Ну а директора магазинов тоже работают каждый день?
Олег поморщился:
– Это не совсем корректный термин, правильнее будет сказать – администратор.
Произнесено было с легким благоговением. Не иначе, такой акцент на слове выработался у него уже подсознательно. Я так и видел, как он вещает продавцам на тренингах: «Если будете ответственно и беззаветно работать, отрекшись от выходных, и неустанно заботиться об интересах компании, то в будущем сможете стать АДМИНИСТРАТОРАМИ!» Мне, правду сказать, не удалось уловить разницу в терминологии, но я решил не перебивать и Олег продолжил:
– Конечно, они работают ежедневно. Это ведь люди ответственные за все процессы, протекающие в магазине. Они должны быть в курсе всего, что там происходит. Контроль, контроль и еще раз контроль. Если работник не готов полностью отдавать себя любимому делу, то выше простого продавца ему в жизни не подняться, – Олег решительно взмахнул рукой, тем самым отметая даже призрачную возможность пойти на повышение для сотрудника, который не всецело увлечен своей работой.
