Ярослава А
Не бойся темноты
– Да ладно, – пробурчала она, – Не с мужиком же спать ложусь, а с тигром.
Тигр фыркнул и немного подвинулся. Какие мы галантные, однако! Томка забралась под одеяло и невольно прижалась к спине хищника. Тот не шелохнулся. Девушка бросила взгляд на мощный полосатый хвост. Не дергается. Значит, тигр в хорошем расположении духа. Можно и погладить. Она осторожно зарылась ладонью в густую шерсть, нежно почесывая пальцами загривок. Котик не двигался и Томка, осмелев, погладила его по голове. Раздалось тихое рычание, и он мотнул головой, скидывая руку.
– Фу-ты ну-ты, – обиделась Томка и повернулась к нему спиной.
Слушая размеренной дыхание животного рядом со своим ухом, Томка уснула, как никогда в жизни, ощущая себя защищенной.
Сон Томке снился странный. Будто тигр разговаривает.
– Уходи, – говорил он, – Если у тебя осталось, хоть немного уважения ко мне – не трогай девочку.
– Она такая пугливая. Это будет быстро, – отвечал ему кто-то из темноты, – Она не вспомнит потом. Я жутко голоден.
Эти слова прочно вонзились в сознание. Затем непонятные шорохи, звуки и шум чего-то, падающего на пол. И грозное рычание. И хлопок дверью. И сознание плыло. Будто ее опоили. Голова невыносимо кружилась, и девушка неподвижно лежала на постели, пытаясь преодолеть головокружение. Она крепко жмурит веки, в тщетной попытке понять, как прогнать этот сон. Но он не отпускал. Девушка приоткрыла тяжелые веки и уставилась в строгие карие глаза.
– Спи, – прошептал человек, склонившийся над ней, – Он больше не придет.
Томка с трудом понимала смысл слов, которые он ей говорил, но послушно закрыла глаза, чувствуя, как по лицу нежно проводит чья-то теплая ладонь. Вмиг все вернулось на круги своя, и она погрузилась в глубокий сон. А мужчина, обнимавший это безвольное и податливое тело, еще долгое время вглядывался в ее умиротворенное лицо. Гладил по растрепанным волосам и размышлял. С рассветом он ушел, оставив после небрежно смятую подушку.
Солнечные лучи, пробиваясь сквозь невесомый тюль шторы, играли на хрусталиках люстры, отражаясь, прыгая и искрясь, на радость Тамаре. Она сквозь сонную улыбку наблюдала за их нехитрым баловством. Вставать с постели вовсе не хотелось. Девушка перевернулась на живот и обняла подушку руками. Зарылась лицом и вдохнула свежий мятный запах. В голове проносятся события минувшей ночи. Томка ужасается самой себе. Это ж надо спать в одной постели с тигром. И это вечно дрожащая от каждого шороха Томка Остроухова. Нужно будет записать на свой счет огромное достижение. Стоп! Она резко садится в кровати. А куда делся Котик. Может, это ей только приснилось? Девушка перевела взгляд на кровать. Он спал на этой самой подушке. Прищурив глаза, она отыскала небольшой клочок шерсти. «Линяет», – подумала Тома.
Ее рассеянный взгляд упал на небольшие настенные часы. Они показывали половину девятого.
– Етишкина доля! – невольно вырвалось у Томки, и она пулей вскочила с кровати.
Понежилась в теплой постельке называется. Девушка накинула поверх пижамы халат Даниэля и полетела искать Дженни. Та уже, оказывается, давно встала и приготовила Тамаре одежду.
– Тамара, а как же завтрак. Я и чай уже заварила.
Но та не слышала. Схватила одежду и стремглав побежала в комнату, где провела ночь. Захлопнула дверь, скинула чужие вещи, натянула джинсы и майку. Взгляд в зеркало.
– О господи!
Похожа она была даже не на пугало, а на страшилище, которое победило в конкурсе для страшилищ. Волосы торчком, глаза опухшие, майка наизнанку. Чертыхаясь, переодевает майку и безжалостно стягивает нечесаные волосы в тугой пучок на макушке. Чего-то не хватает. Кепочка. Среди одежды ее не было. Ах да, она потерялась еще на озере. И неважно, что рожа не умыта, а зубы не чищены. И так сойдет.
На бегу уже подхватывая свой рюкзак, вычищенный от пыли чьими-то заботливыми руками, бежит обратно в кухню, где Дженни разливает чай.
– Дженни, спасибо вам огромное за ночлег и вчерашний чай. Я вам безмерно благодарна. Передайте Даниэлю мою глубочайшую признательность. Я опаздываю в колледж. До встречи, – на одном дыхании выпалила Тома и бросилась на выход.
Уже в автобусе, на девушку накатила, вся нереальность произошедшего с ней за последние сутки. Она присела на свободное место и прислонилась лбом к прохладному стеклу, чтобы хоть как-то унять стремительно бьющееся сердце. Ей казалось, что последние двадцать четыре часа длились не меньше недели. И не удивительно. В столь короткий промежуток времени случилось больше чем за все Томкино скромное существование. В сознании возникали вопросы. Один чуднее другого. И все без ответа.
Девушка привычным жестом сунула руку в рюкзак, чтобы достать небольшое зеркальце и расческу. Неплохо было бы немного придать себе приличный вид. Рука застыла на полпути к вышеупомянутым предметам, наткнувшись на что-то странное внутри. Что-то чего никак не могло оказаться в ее рюкзаке. Трясущимися руками Томка вытащила немного помятую, коротко обрезанную, красную розу.
Девушка тупо смотрела на цветок. Как сие оказалось в ее сумке? Ответ лежал на поверхности, а, точнее, аккуратно сложен вдвое и припрятан в многострадальном рюкзаке. Томка перевела взгляд с розы на послание и решительно протянула руку.
«Приглашаю составить мне компанию за обедом. Завтра. Карлайл Холл 14:00. Даниэль.»
Не поверила своим глазам. Перечитала раз. Потом три раза яростно моргнула. Второй раз…третий… Ей показалось, или ее на самом деле пригласили на свидание?
Пребывая в шоковом состоянии, Томка едва не проворонила свою остановку. До сознания откуда-то издалека донесся голос кондуктора:
– Колледж Картертон.
И Томка подорвалась с сиденья как ненормальная. Лекция уже началась. Как некрасиво опаздывать на первое занятие. Скатившись со ступенек автобуса почти кубарем, она бросилась в сторону огромного старинного трехэтажного здания. Потом еще будет масса времени полюбоваться башенками и бойницами, галереями и роскошным фасадом. А сейчас лекция! Запыхавшись, Томка вбежала в вестибюль.
– Расписание! – обрадовалась она, заприметив график занятий по левую строну от пропускного пункта.
И тут вспомнила, что нужна пластиковая карта. Снова начала рыться в рюкзаке. Ура! Нашлась сразу. Достала пропуск и неожиданно открытый рюкзак соскользнул с плеча и полетел на пол. Половина содержимого со звоном вывалилась из него. Томка поморщилась – зеркало точно разбилось. Правду говорят: поспешишь – людей насмешишь. С сокрушенным вздохом девушка присела на корточки, собирая вещички. Мимо блуждали ноги спешивших студентов. Надо ж было так раскорячиться!
И тут в поле зрения Тамары появились чьи-то руки, которые протянули оставшиеся вещи. Как вовремя. Томка подняла глаза, и слова благодарности застряли где-то в районе горла и воздух со свистом вырвался ей легких.
– Цветы? От поклонника? – издевательски протянул Роман Серебряков, вручая опешившей от такой наглости девушке, злополучную красную розу.
– Не твое дело, – зло прошипела Тома.
Цветок брать не стала. Не хотела брать его из рук Серебрякова. Даже мимолетное прикосновение было бы неприятным. Недопустимым. Томка решительно закинула на плечо рюкзак и провела пропуском по магнитной коробке. Но не успела она пройти несколько шагов, как Серебряков преградил ей дорогу.
– Дай пройти, – процедила девушка.
– Не дам пока не ответишь, куда вчера пропала.
Томка оторвала взор от узорчатой плитки и посмотрела на Ромку. С удивлением обнаружила, что вид у него уставший и потрепанный.
– Отвали, Серебряков. Я не собираюсь с тобой тут расшаркиваться.
Она обогнула вставшего на пути парня и подошла к расписанию. Так. Так. Профессор Терчер «Инженерная геология» аудитория 315 правое крыло. Читая, Томка отчетливо ощущала пристальный взгляд Серебрякова, сверлящий ей спину.
– Том, я тебя всю ночь искал, – тихо сказал он и внезапно прижался к ней, положив руки на плечи.
Мерзкий холодок прошелся по спине у девушки.
– Я переживал за тебя. И это чувство для меня не только ново, но и крайне неприятно.
В душе у Томки вскипела такая необъяснимая ярость, что она кулаки сжала от злости. И грозные слова, готовы были сорваться с ее побелевших губ, но страх, затаившийся где-то в глубине ее робкого существа, хватал своими липкими щупальцами и приказывал остановиться. Парень принял ее молчание за приглашение и, склонив голову, коснулся теплыми губами виска девушки. Та дернулась и напряглась как струна. Затем, не говоря ни слова, высвободилась из объятий и направилась в сторону лестницы.
– Том, – окликнул ее Серебряков, – Том! Давай поговорим.
Но девушка уже не слышала его слов. Она решила игнорировать их. И бежать не оборачиваясь. Серебряков вызывал у нее страх. Может, любая другая на месте Томки была бы рада, что такой красавчик обратил на нее внимание. Но не она.
Девушка прекрасно слышала, что Роман идет за ней следом. И боялась. Боялась, что он воспользуется моментом и утащит ее в темный угол. И мысленно порадовалась, когда увидела табличку с надписью: аудитория 315. Застыла. Прекрасно зная, что Серебряков остановился рядом. Бросила на него испуганный взгляд. Он мрачно усмехнулся и решительно распахнул перед ней дверь.
Профессор Терчер, маленькая сгорбленная старушка, возмущалась очень долго и шумно. Прочитала им лекцию о морали и нравственности в стенах сего храма науки и, смилостивившись, отправила занять место в аудитории.
Томка пробежала рассеянным взглядом по партам и заприметила Олю, которая настойчиво махала рукой с последнего ряда. Идя через всю аудиторию с опущенной головой, девушка не могла заметить удивленных взглядов одногрупников. Что ни говори, а их появление вместе с Серебряковым было неожиданным.
Она небрежно кидает на парту рюкзак. Достает тетрадку и ручку. Глубокий вздох.
– Привет, – выдыхает Тома.
Олька глядит с беспокойством. Берет ее за руку.
– У тебя все нормально?
– Почти, – шепчет Томка, – Все расскажу после.
Подруга понимающе кивает и не пристает с вопросами. Сейчас самое главное успокоиться. Тома открывает тетрадь и машинально начинает конспект. Помогает. Ручка плавно выводит слова, а мозг размеренно мыслит. Геология интересный предмет. Тамаре он всегда нравился. А шанс узнать науку с другой стороны выпал в лице маленькой миссис Терчер. Лекцию она вела интересно. Ее скрипучий голос эхом отражался о стены аудитории, потому что стояла гробовая тишина. Все слушали, ловя каждое слово, каждый жест.
– Она потрясная, – прошептала Тома, оторвав голову от конспекта.
Олька понимающе кивнула и склонилась к уху подруги.
– Серебряков с тебя глаз не сводит.
Та повернула голову и наткнулась на разъяренное лицо Третьяковой. Блондинка сидела вся красная от ярости и метала в ее сторону испепеляющие взгляды.
– И не только он, – грустно сказала девушка и отвернулась.
Похоже, сегодня она не только поклонником обзавелась, но и заклятым врагом в лице роковой блондинки. Что еще может быть хуже?! Томка застонала и закрыла лицо руками в естественном порыве защититься от всех.
К концу лекции Олька уже извелась от любопытства. И как только профессор Терчер объявила, что лекция окончена, девушка набросилась с расспросами:
– Рассказывай. Я с ума уже сошла от тревоги.
Томка мягко улыбнулась и встала со своего места, собирая вещи.
– Пошли, выйдем во двор. Сколько до начала следующего предмета?
Подруга порылась в записной книжке.
– Через двадцать минут. Пошли быстрее.
Олька схватила ее за руку и потащила на выход, заприметив, что разъяренная Третьякова направилась к ним с явно недобрыми намерениями. Выйдя во двор, Томка вдохнула свежий воздух полной грудью и сразу почувствовала себя лучше. Они пристроились под большим дубом на кованой лавочке. Оля достала из сумки заготовленные бутерброды с колбасой и протянула подруге. Спасибо Марте Грин. Тома откусила кусочек.
– М-м-м ням, – слизала с верхней губы майонез, проживала, – Даже не знаю с чего начать. У меня до сих пор ощущение странное.
– Начни сначала. Только давай быстрее. Я уверена, что если мы опоздаем на вторую пару, Надька обязательно наябедничает профессору Грину.
Стараясь опускать подробности, Томка кратко описала события вчерашнего дня и сегодняшнего тоже. Глаза у рыженькой с каждой минутой становились все больше и больше.
– Вот и все. На-ка возьми, почитай, – девушка протянула подруге записку Даниэля.
У той вырвался мечтательный вздох и:
– Ну, ни фига себе! – Олька недоверчиво посмотрела на подругу, – Слушай, а ты точно вчера ничего не пила. А то может в твоей, постели вместо тигра спал блондинчик.
Томка возмущенно пнула подругу. Та засмеялась и тут же серьезно приказала:
– Ну-ка дыхни.
– Оль!
– Что ты Олькаеш, дурочка. Ты в курсе, что шизофрения, намного страшнее пьянства?
Томка промолчала, только понимающе покивав головой.
– Я одного не пойму, чего ты расстраиваешься? Два классных парня позарились на твою скромную персону. Тут радоваться надо.
– Оль, ты не понимаешь. Что-то не так. Серебряков ведет себя как козлина. К тому же у него есть уже девушка.
Подруга закатила глаза:
– Это ты о Третьяковой, что ли?! Так это не девушка, а домашний пудель, иногда играющий роль подстилки. С Ромкой связываться тебе не советую, так как мы обе знаем, что кобелизм не лечиться. А у него еще и сволочизма в избытке, – затем серьезно посмотрела на Томку, – А что насчет Даниэля? Ты пойдешь к нему завтра на свидание?
– Не знаю, Оль, – девушка нервно теребила в руках послание, – Даниэль меня пугает. И его тигр. Он реально странный. Я запуталась.
Подруга положила ей руку на плечо.
– Все образуется Том. Просто плыви по течению, а там вывезет. А тигр… Все это и вправду похоже на сон.
– Ты мне не веришь? – грустно спросила Томка.
– Верю. И это самое страшное. Уж лучше сон.
Они посидели еще несколько минут и пошли на следующую лекцию.
ГЛАВА 3
Утро следующего дня выдалось поганым. По крайней мере, так искренне считала Томка. Съежившись на табурете под пристальным взглядом Серебрякова, девушка в сотый раз пожалела, что спустилась к завтраку.
– Серебряков, тебе глаза девать некуда или заклинило, – съехидничала Олька, плюхаясь в большое кожаное кресло, которое так кстати стояло на кухне.
Ромка бросил на рыжую злобный взгляд. Затем уставился в свою тарелку, и как показалось Тамаре, даже слегка покраснел. Затем быстро допил свой кофе и пулей выскочил из кухни.
– Что это с ним? – поинтересовался только, что вошедший Игорь, которого Ромка ненароком задел плечом.
– Заноза у него в заднице появилась, Игоречек, – деловито ответила Олька, с удовольствием рассматривая свой новый маникюр, – Большая такая. Житья не дает окаянная.
Томка хмыкнула. Умела подруга съязвить. Даже невозмутимого Ромика пробрало вон как.
– Игорь садитесь, пожалуйста, – проворковала стаявшая у плиты Марта, – Я сейчас вам кофе налью.
Парень послушно уселся рядом с Томкой и принялся выжидать. Слишком комфортные условия создала миссис Грин ребятам. Завтрак подает, обед с собой заворачивает, на ужин по нескольку блюд. Томка с тоской подумала, что дома такого сервиса больше не будет. Глядя на вольготно развалившуюся Ольку, можно было подумать, что та всю свою жизнь провела в барском доме и ей всегда прислуживала миссис Грин. Наглость – это наше все! Э-э-э. Если нет за душой ничего больше.
– Спасибо миссис Грин. Вы просто ангел, – налил бальзам на сердце женщине Игорь и с волчьим аппетитом набросился на бутерброды.
– Кушайте Игорь. Еще есть, – и с этими словами Марта пошла собирать ребятам обед.
Томка уже наелась и теперь ждала, пока подруга нахамячится вдоволь. От нечего делать решила почитать свежую газету. Открыла первую полосу и… сердце пустилось в бешеный пляс. «Хищный зверь убил молодую женщину» – гласила первая полоса. В статье сообщалось, что вчерашней ночью была жестоко растерзана студентка Рози Майри, которая, как обычно, шла домой из клуба. Полиция, осмотрев место происшествия, вынесла предварительную версию. Характерные признаки свидетельствуют, что Рози загрыз дикий зверь. Тело девушки сильно изуродовано. Опознали по одежде и некоторым личным вещам. Точные выводы будут сделаны после проведения вскрытия.
Страшное подозрение нарыло Тамару горестной волной, когда она повторно перечитала: «Вчера ночью на Сноуэн Стирид было найдено тело…» У девушки от волнения перед глазами все поплыло. Этого не может быть! Тигр же всю ночь спал с ней. Или нет? Девушка пыталась припомнить подробности той ночи. Но ничего не выходило. Она проснулась утром одна. Значит, он мог уйти когда угодно. И сделать свое черное дело. В статье еще сообщалось, что это не первый случай в Картертоне нападения диких зверей на человека. Буквально чуть меньше года назад также трагически погибла Натали Ройс.
Тома опустила руки. Она вспоминала живые и умные глаза Котика, не веря, что такое чудесное существо способно на подобную жестокость. Хищник! Он хищник – твердила девушка в девятый раз. И он опасен. Им движут только инстинкты. Захотелось ему покушать. Пошел и поел. Только вот почему на нее не напал. Почему…?
– Том, все нормально? – голос Игоря прозвучал совсем близко.
Томка с испугом вскочила, и нечаянно опрокинула кружку Игоря на стол. Горячий кофе обжег ей ноги, и она зашипела.
– Ты чего так пугаешь? Вот блин! Теперь придется переодеваться.
Девушка поднялась.
– Оль я скоро.
– Угу, – с набитым ртом промычала подруга, не обращая внимания на Тамару.
Девушка быстро вбежала по ступенькам и что ни есть на всем скаку врезалась в Серебрякова, который внезапно вынырнул из-за угла. Все произошло молниеносно. Она больно стукнулась о его грудь и пошатнулась. Мгновение, и Ромка вовремя поддержав, не дал кувырком полететь с лестницы. Он сильной рукой уверенно прижал ее к себе. Пока Томка приходила в себя, потирая ушибленное место, парень молчаливо взирал на нее.
– Спасибо, – пробормотала она внезапно охрипшим голосом и подняла на молодого человека глаза.
Его лицо было хмурым и напряженным. Глаза странно сверкнули, и не успела девушка опомниться, как ее резко развернули и, затолкав за угол, прижали к стене.
– Знаешь, в одном твоя безмозглая подружка права у меня действительно появилась большая заноза, – злобно прошипел он.
Томка вся сжалась в его сильных объятиях, и хотела было закричать, но чужие, злые губы запечатали рот яростным поцелуем. Он не целовал, а насиловал нежный рот, словно выжигая клеймо. Оторвался от губ. Больно схватил за шею, натянув волосы. Голова девушки беспомощно запрокинулась, заставляя смотреть Серебрякову прямо в глаза.
– Только попробуй, – прошипел он, – Попробуй переступить порог дома Карлайла и узнаешь, какой я бываю, когда зол. Ты не станешь с ним встречаться. Поняла?
Тамару затрясло от страха. Но она упрямо молчала. Не из вредности. А просто потому, что язык не слушался. Тело сковало. Она не могла убежать, спрятаться. И единственная мысль лихорадочно билась в мозгу: «Зачем он так со мной?». Она почувствовала, как костяшками пальцев Серебряков водит по щеке, касается дрожащих губ и еще один поцелуй. Тома стонет от боли и внезапно оказывается свободна.
– Я предупредил, – бросает Ромка, и твердым шагом спускается по лестнице, на пути застегивая кожаную куртку.
Она некоторое время стоит столбом, пытаясь прийти в себя. И как только уходит страх, ее накрывает волна ярости. Сволочь! Да что он о себе возомнил?! Быстро Томка залетает в их с Олей комнату и скидывает одежду. Начинает рыться в шкафу. Это не то. Это тоже. Вот! Достает из шкафа свое единственное платье и быстро натягивает.
Вообще, Томка не собиралась идти на свидание к Даниэлю. Она искренне полагала, что это не ее тип мужчины и она ему не пара. Поиграет с ней красавчик, и бросит. А такой расклад девушку явно не устраивал. Но сегодняшняя выходка Серебрякова подстегнула девушку на безумный поступок. «Пойду. Назло», – думала она, до блеска расчесывая волосы. Беглый взгляд в зеркало. Трикотажное платье мягко облегало фигуру. Немного худощавую, но в целом приятную. Цвет платья был унылый мышиный. Томка порылась в Олькиных вещах и нашла яркие темно-синие плотные колготки. Так-то лучше. Все скромно прикрыто. Рукава длинные, ворот под горло, длина чуть выше колена. Краситься она не умела, да и времени уже не оставалось.
Девушка бросила беглый взгляд на часы и, закинув на плечо рюкзак, вышла из комнаты. Олька уже поела и теперь изводила Игорька всякими глупостями. И как только Санек терпит ее скверный характер. Любила рыжая намеренно изводить мужиков всякими причудами. Но с любимым преподом она была совсем другая. Пожарит ему котлетки с картошечкой, спинку в душе потрет. В общем, из тигрицы превращается в домашнюю кошечку. Любовь и вправду творит чудеса.
– Том, классно выглядишь, – заметил обрадованный появлением девушки Игорь.
– Спасибо, – сдержано поблагодарила она, – Оль я готова. Пошли.
Подруга лукаво сверкнула глазами.
– Ты все же решилась?
У Томы перед глазами пронеслась сцена у лестницы. Ненавистные объятия и жестокий поцелуй Серебрякова. Она упрямо вскинула голову.
– Можно сказать и так.
– Ура!!! – завопила Оля и повисла у подруги на шее, – Я думала – это уже никогда не произойдет.
Пока Оля проверяла укомплектованность своей сумки, Тома снова взяла в руки газету.
– Ты уже читала? – поинтересовался Игорь.
Девушка кивнула в ответ.
– Жуть просто. Не вериться, что в современном обществе люди не могут изловить одного зверя людоеда, – сказал он и, убедившись, что Марта не слышит, добавил, – Англичане на редкость беспомощный народ.
У Томки задрожали губы. «Какая же я дура» – подумала она.
Колледж Картертона был огромным старинным зданием, построенным в начале девятнадцатого века. Оно имело п-образную форму и представляло собой образец классической, элегантной и непринужденной архитектуры. Судя по тонкому различию в цветовой гамме, колледж не раз перестраивался. Добавлялись дополнительные залы и галереи. И, в конце концов, здание разрослось до невероятных размеров. На практике же половина помещений в настоящее время не использовалась и даже не отапливалась в холодное время года.
В аудиториях было довольно прохладно, и в плотном трикотажном платье Тамара замерзла. Поэтому выйдя на улицу, почувствовала себя значительно лучше. Солнышко пригревало спину, щурило глаза, играло с весенней зеленью. Томка откинулась на спинку лавочки и почувствовала, как к ней возвращается приятное расположение духа, изрядно подпорченное утренними событиями. Девушка достала бутерброд и вцепилась в него зубами с явным наслаждением. Оля ушла в библиотеку. Ей задали доклад о применении инновационных технологий в строительстве, и поскольку лекции уже закончились, можно было заняться его написанием.
– Я думал, что вы придете, – послышалось из-за спины, и Томка обернулась.
Ох, лучше бы не оборачивалась, а притворилась слепой, глухой и умалишенной. Там, небрежно прислонившись плечом к дереву, стоял Даниэль Карлайл собственной персоной. Он был в джинсах и рубашке в клетку. Волосы взъерошены, а в глазах улыбка. Выглядел моложе и еще привлекательнее прежнего. Эдакий хулиганский ангел.
– Добрый день, – поздоровалась Томка, с трудом придя в себя.
– Я думал – он будет еще добрее. Вы не пришли. Почему?
Тома правда собиралась в Карлайл Холл к обеду, но профессор Грин оставил всю их группу на дополнительное занятие. Прозанимались они до трех, и ей было как-то неловко идти. В записке четко было обозначено время.
– У меня были лекции.
Фигура Даниэля пришла в движение. Он оттолкнулся от дерева и направился в сторону скамейки. Взгляд Тамары невольно уставился на его ногу, которая явно плохо сгибалась в колене. Он перехватил его, нахмурился, а девушка покраснела.
– Вам неприятно общество калеки? – почти равнодушно поинтересовался он, – Позволите присесть рядом?
– Присаживайтесь, пожалуйста, – поспешно ответила она, чувствуя, как жаркий румянец стада покрывает уши.
Как нехорошо получилось.
– Извините Даниэль.
Он вздохнул и устроился рядом с девушкой. Поерзал, удобнее устраиваясь.
– Вы оставили меня сегодня без обеда, – сокрушенно пожаловался он и совершенно серьезно добавил, – Теперь вы обязаны угостить меня бутербродом.
Томка недоверчиво уставилась на блондина, а тот с улыбкой покосился на сверток в ее руке. Она так и застыла. Он откровенно к ней клеится!
– Да, конечно.
Девушка неловко порылась в рюкзаке, достала второй бутерброд и протянула парню.
– Держите.
– Тамара, давай на "ты". А то я чувствую себя настоящим старцем. Договорились?
– Договорились, – кивнула Томка.
Даниэль снова улыбнулся, приял из ее рук еду, развернул и с наслаждением стал уплетать за обе щеки. Девушка наблюдала за ним как завороженная, забыв про свой бутерброд.
– Даниэль, а как это произошло? – она указала на колено.
Тот помрачнел и уклончиво ответил:
– Давняя история. Не люблю вспоминать.
Дальше ели молча. Томка украдкой поглядывала на него. Интересный он человек. Загадочный. И чем больше она с ним разговаривала тем больше он ей нравился. Легкий ветерок трепал его золотые волосы. Расслабленная поза. Такой Даниэль Карлайл казался более доступным в общении. Хозяин Карлайл Холла и потомственный аристократ вызывал у нее страх. Стоп!
– Даниэль, а как ты получил графскую усадьбу?
Молодой человек, оправил последний кусочек булочки в рот, прожевал и равнодушно ответил:
– В наследство.
Томка задумчиво прикусила губу.
– Твой отец был графом?
Даниэль посмотрел на нее как-то странно. Синие глаза потемнели от … гнева?!
– Да.
Девушка напряглась и отвела взгляд.
– Зачем все это? – тихо спросила она.
Даниэль придвинулся к ней ближе и положил руку на плечо. Девушка изумленно уставилась на эту самую руку, но сопротивляться не стала. Он наклонился.
– Что «все»?
Тома тягостно вздохнула.
– Не играй со мной. Я прекрасно осознаю, кто я, а кто ты.
– И кто же я? – как-то жутковато поинтересовался он.
– Ты граф, – тупо ответила Томка, чувствуя себя последней идиоткой.
Она заглянула ему в глаза и поежилась. Взгляд парня был злой. Неожиданно.
– Нет, я не граф, – выдохнул он.
Его рука потянулась к вязаной папочке, что покрывала Томкину голову и резким движением стянула с головы. Рука тут же зарылась в волосы, а пальцы властно сжали затылок. Не успела девушка подумать: какого лешего он себе позволяет, как ощутила, что ее больше не обнимают. Даниэль отодвинулся на приличное расстояние и посмотрел куда-то в сторону. Она проследила за его взглядом. По аллее целенаправленно к ним шел Томас Грин.
Супруг Марты Грин был старомодным и на редкость занудным пожилым человеком. Его лекции обычно проходили в абсолютной тишине, нарушаемой иногда скрипом мела на доске и чьим-нибудь храпом. Спалось под его монотонное бубнение очень хорошо. Вопреки манере проведения занятий, вне аудитории он был очень энергичен, имел ханжеские взгляды и поистине рыцарские понятия о чести и достоинстве. Предполагая, что ей придется выслушивать очередную проповедь о достойном поведении студентов в стенах сего храма науки, Томка скривилась и страдальчески простонала:
– О, нет. За что мне это?
Даниэль бросил на нее лукавый взгляд и подмигнул. Тем временем профессор приблизился к ним и в упор посмотрел на молодого человека.
– Даниэль Карлайл, – произнес он скрипучим голосом, – Не ожидал вас встретить. Что привело вас сюда?
Даниэль насмешливо поднял бровь.
– Добрый день, Грин. Решил подышать свежим воздухом.
Профессор перевел взгляд на Томку, которая застыла с термосом в руке, потом на шапочку, оставшуюся в руке у блондина. Очки в золоченой оправе на носу человека засверкали на солнце, и девушка не смогла определить – каково было выражение его глаз, но по голосу ощутила, что мистер Грин в ярости.
– Карлайл, – сердито начал он, – Вы в курсе, что на территории колледжа разрешено находиться только студентам, преподавателям и обслуживающему персоналу? Вы не относитесь к вышеуказанным категориям, поэтому попрошу вас «подышать свежим воздухом» в другом месте.
В словах Томаса Грина сквозила неприкрытая ненависть. Он не говорил, а выплевывал слова. Даниэль не повел и бровью.
– Грин на вашем месте, я бы не забывал, с кем вы разговариваете.
Тамара ужаснулась такому проявлению неуважения к профессору. Словно Даниэля не смущает нисколько тот факт, что человек старше его вдвое.
– Я помню, – ответил профессор Грин и резко сменил тему, – Я читал в утренней газете, что рядом с вашим домом нашли труп Рози Майри. Хорошая была девушка.
Томка внутренне сжалась, боясь даже пошевелиться. Что-то происходило вокруг. Опасность. Она витала в воздухе. И исходила от молодого человека, который непринужденно улыбался Томасу Грину.
– Да я слышал об этом от Дженни. Девушку загрыз дикий зверь, – ровным голосом говорил Даниэль, – И куда смотрит полиция?
Брови профессора сошлись на переносице.
– А что думает по этому поводу ваш отец?
Эти простые, ничем не обидные, казалось бы, слова, похоже, вывели красавчика из себя. Он напрягся как струна, ладони сжались в кулаки. Томка обхватила себя руками, с сильно бьющимся сердцем ожидая ответа парня. Тот снова взял себя в руки и спокойно ответил:
– Ничего.
Уголки губ профессора Грина иронично дернулись.
– Что ж, передайте ему мое почтение.
Даниэль кивнул и потянул Томку за рукав платья, без слов предлагая идти с ним.
– Прошу извинить нас Грин, – как-то небрежно произнес он.
Тома почувствовала себя неловко под осуждающим взглядом профессора.
– Тамара, – строго начал он, – Я надеюсь, вы не будете больше нарушать дисциплину. Все студенты, во избежание досадных инцидентов, обязаны ночевать дома.
– Да, профессор, – покаянно опустив голову, сказала Томка.
Мистер Грин еще несколько секунд буравил ее макушку взглядом и даже не простившись, ушел по направлению к зданию колледжа. Томка смотрела ему вслед и сердце тревожно билось.
– Тома, пошли? – прозвучал голос Даниэля совсем рядом с ухом.
Девушка вздрогнула и, повернув голову, увидела его глаза совсем близко. Она задрожала. Поцелует? Нет. Молодой человек только провел пальцем по подбородку, губам и отстранился.
– У меня есть идея, – весело сказал он.
И Томка доверилась. Осторожно вложила свою ладошку в его сильную руку, улыбнулась в ответ и они неспешно направились по направлению к колледжу.
Вечером того же дня Томка стояла, что есть сил, держась за железные поручни на смотровой башне в Карлайл Холле.
– Как красиво, – тихо проговорила девушка, разглядывая издали огни вечернего города, – Дух захватывает.
Солнце зашло уже давно, и Томкиному восторженному взгляду предстало небо, усыпанное бриллиантовыми звездами. Чувство нереальности происходящего внезапно охватило девушку. Слишком хорошо. И от этого…страшно… Она перевела взгляд с неба вниз и…
