Валерий Горелов
Вразумление красным и комфорт проживания
Теперь новый водитель у меня – типчик, как недавно выяснилось, тот еще, ходок и налево, и направо, и по ночным клубам. Стали меня друзья-приятели подозревать, что хожу по ночным клубам. Стала машина там номерами и черными боками перед девочками светиться, но я не сильно озадачивался до недавних событий. А события вот какие случились. Одна знакомая барышня на девичнике в разговоре за столом вдруг услышала мою фамилию, ну и конечно, уже ни слова не пропустила. Разговаривали двое, одна из которых стопроцентная блондинка – женушка моего водилы. Так вот она жарко жаловалась на мой скверный характер и подлые поступки. Версия такова: вчера ночью ее муж вез меня из соседнего города. Я был в плохом настроении, психанул и выкинул водителя из машины за сто километров, и он, бедняжка, до утра шел пешком. Пришел грустный и очень уставший, она его помыла, покормила и спать уложила, страдальца. Собеседница ей сочувственно кивала, ужасаясь выпавшим скитаниям.
Эта знакомая барышня в тот же вечер позвонила и, долго изображая, что она много чего про меня знает, в конце передала этот разговор и эпитеты, которыми меня в нем награждали. А ведь водителя я в тот вечер отпустил вместе с машиной, когда еще 19 не было, то была суббота. Вот и написали сценарий с моим участием. Пьеса раскручивалась согласно сотворенному сюжету.
Утром в понедельник он приехал за мной. Из окна было видно, как мой сценарист бодро ходит вокруг джипа и по холодку что-то весело насвистывает. Такой свежий бодрящий настрой. Поздоровались, поехали, спрашиваю: «А где сейчас твоя жена»? Очень удачно она дома оказалась, и я говорю: «Заедем повидаться». Я как-то обещал ей помочь трудоустроиться, и водитель, предвкушая разговор на эту тему, сильно приободрился. Она вышла из подъезда, кутаясь в короткую шубку, блондинистая и с утра уже сильно накрашенная. В машину я ее не пригласил, а рядом с ней стоящего супруга попросил рассказать, как он в субботний вечер был брошен на дороге. В ответ – молчание вперемешку с хмыканьем. Когда до блондинки дошла вся эта щекотка, она грустно, но убедительно поведала, что все лето любимый ездил ко мне в деревню окучивать картошку каждые выходные. И что я даже в благодарность за это вручил ему мешок картошки. Я как-то уже подзабыл слово «окучивать», огородов точно не имел и картошку не дарил. Уехал я тогда сам.
Я бы сам и ездил, но как-то в лето потерял по непонятным причинам за рулем сознание, сотворив страшную аварию, но, хвала Богу, без жертв. Теперь вот так передвигаюсь, чужими руками. Вот две недели как новый водитель – под стать машине, здоровый хохол крымский, четверо детей, бритый налысо, но человек, по всей видимости, хороший. Говорит мало, модную музыку не включает, ездит профессионально, по правилам.
А как ест! Ему мама (так он жену называет) дает с собой кастрюльку, а там вареная свекла, картошка, лук и кусок сала с хлебом. Если сидишь сзади, и он ест, видно, как все это глотается, аж бугры по затылку и позвоночнику перекатываются. Если в офисе пьем чай, всегда, не таясь, берет несколько конфет, но никогда не видел, чтобы он их ел – по карманам тырит, детям относит. Тут у него у младшей был день рождения, и я купил копеечную куклу. Если можно описать благодарность, так вот она была в его черных глазах, настоящая. Неужто так устроено, что только нуждающиеся бывают благодарными и добрыми? Вопрос, верно, глупый, но всегда актуальный.
***
Москва. РИА-Новости. «Помидорная война» с Турцией обошлась России в полтора миллиарда долларов.
Томатина – испанская битва томатами впервые приходит в Россию. На петербургском стадионе «Кировец» люди – в алой жиже. В помидорной битве участвовала ровно тысяча человек. В этом городе во время блокады погибло полтора миллиона человек. Только 3 % смертей приходится на артобстрелы и бомбежки, остальные 97 % умерли от голода. Нет, похоже, в красном плавали в память о 1579 людях, привлеченных во время и сразу после блокады за людоедство. В чилийском городе Киньон прошла красочная война томатов. Каждый год на центральных улицах собираются тысячи людей, вооруженных спелыми овощами. Помидорные акции – неадекватный способ заявить о себе. Помидорный террор в России – это часть информационной войны. Все мишени террористов – публичные люди, за которыми постоянно следят журналисты. Все помидорометатели своими акциями врываются в эфир и круто попадают на ТВ. Томатные бои прошли в испанском городе Буньоль, во время праздника 20 тысяч человек закидывали друг друга помидорами в течение часа. За это время было израсходовано 145 тонн помидоров. Кровавая жижа шевелилась, плюхалась, визжала и подпрыгивала. Были помидорные праздники, но были и помидорные войны, и помидорный терроризм. Все это было красное и очень смахивало на тот самый шабаш.
«Сеньор Помидор уже начал опасаться революции, в которую никто не мог поверить. Каждый следил за каждым, так они и не заметили флаг, который вывесил Чиполлино на замке».
У детей при недоедании уже через несколько дней наступают необратимые изменения в организме. Организм сначала использует резервы углеводов, а потом жировые. Дети впадают в летаргию и все больше худеют. Иммунная система перестает работать, поносы ускоряют истощение. Из-за паразитов полости рта и инфекций верхних дыхательных путей голодающие испытывают страшные боли, затем начинается распад мышц. Дети больше не могут держаться на ногах, их руки бессильно висят вдоль туловища, лица напоминают старческие. Затем наступает смерть. Смерть ребенка от голода – это убийство. И причины этого каннибалистического мирового порядка существуют: это насилие денег, железный закон аккумуляции капитала.
«Не так далек тот день, когда страница перевернется для нас, тогда мы, народ, закончим большую войну больших господ. Новый мир выбросит всех торговцев и их слуг, с их танцем войны и смерти. Этот день придет, но когда он придет – зависит от меня и от тебя; тот, кто не идет еще с нами, пусть поторопится».
Бертольд Брехт
Может, это и не материальная нищета, когда свой первый, живой и пахнущий солнцем помидор увидел в шестнадцать лет от роду. А что это? Может, просто так было в двадцатом веке, а в двадцать первом уже все по-другому? Он сказал: «Я – есть Путь».
***
Мои планы на строительство, так или иначе, озвучились городской черте моего общения. Мнения были разные, но сводились, в общем, к одному – на хрена так далеко?
Нет, надо было с ними, в исторически загаженных окраинах города, уже до крайности перезастроенных грузными, безвкусными коробками, с их владельцами из бывшего административного ресурса, депутатами, ментами и успешными городскими барыгами. Дома за трехметровыми глухими заборами из штабнастила были натыканы по оврагам и пригоркам, и если рядом не было ручейка с кладбища, то обязательно огромные стояки высоковольтного напряжения с гудящими проводами. Дома стояли окно в окно и позволяли углубленно вникать в жизнь соседей и воровать из общих подателей электричество. Собаки бегали по периметрам, огражденным глухими стенами, и гавкали на всякий шорох. А не видя, на что гавкают, падали в обмороки и со временем зарабатывали сердечные болезни. А собаки были дорогие и, как правило, ростом со среднего медведя.
А реалии просты: стоя на улице у такого забора, легко было проковырять дырочку и по потребности перебросить гранату, куда надо. «Он тебя видит, а ты его нет». Игра такая. И земля не родит на камнях и в туманах. А в предгорье – другой климат, другой мир, в соседях сельчане, заборы условные, а значит, и дышится по-другому. В том мире, затхлом и вонючем, полной грудью не дышат. Там дышат сплетнями и склоками, клюют и обсирают ближних из страха, что придет дальний и обсерит. Моя мотивация была такая, только не всем высказанная, кому и высказанная, то не всеми понятая.
Посетил тут хоккейный матч на арене имени того, кто катался в «Красной машине», а сейчас гражданин США русского происхождения. Ну не думал, что буду так впечатлен. Подъехал и восхитился невиданной для наших территорий парковкой, обширной и ухоженно разлинованной. На ней – с полсотни дорогих, намытых в большинстве своем черных машин. А вокруг них – публика, как бы спортивные фанаты. Здесь весь стареющий городской бомонд – те, кто прежде терся при ресторанах и в барах, потом в казино, сегодня изображали из себя английских лордов со спутницами у хоккейных подмостков. Блеск машинных крыльев и переливающиеся платья от кутюр на обвисших бедрах стареющих городских куртизанок, а также сигареты в наращенных, гнойного цвета ногтях были верным свидетельством того, что они уже пристроились или вот-вот пристроятся к персоналиям, равным по значимости покойному премьеру Черчиллю, он же граф Мальборо. Город комично копировал то, что с коммерческим хоккеем, тренерами и судьями притащили из Москвы. Бомонд, похваставшись и посплетничав, расходился по выкупленным ложам. Впечатление было, что я в императорском театре, ибо барышни были в вечерних платьях с декольте и в украшениях, а баре в пиджаках из разноцветных шкур питонов и перстнях на шести-семи пальцах. Они на верхних смотровых местах, а внизу – так себе контингент, молодые длинноногие девушки, которые все время задирали юбки и светили ляжки верхним ярусам, где их тайные покровители, стыдясь, сидели в обществе своих насиликоненных, натянутых и пьющих жен – ревнивых старушек. А вокруг мальчики и юноши, с огромными ведрами зажаренных куриных ног, с замасленными лицами и бодрым настроением.
На сцене группа поддержки закидывает за голову ноги и размахивает красными шарами. Потом туда выходит первое лицо региональной власти с приветственной речью. Не столько от речи, сколько от его передвижений по сцене с раскачиванием бедер сквозило неприкрытой педерастией. Не хуже были уборщик льда и катающийся по площадке, себя показывающий судья в полосатой поддевке и штанах в обтяжку. Все, что было задумано, из столицы заплыло к нам.
Сам матч был не менее примечательным, все спортсмены были дорого снаряженные, а что это хоккей – можно было угадать лишь по клюшкам и конькам. На такие матчи билетов никогда не было, и меня пристроили на техническое место между скамейкой запасных и скамейкой оштрафованных. По площадке катались под ужасный грохот барабанов, и было впечатление, что меньше всего игра эта была нужна самим играющим. Они показно мазали по воротам, а когда в одну сторону назначили буллит, а сторона была та, в которой я сидел, то ни запасные, ни оштрафованные даже не повернули туда головы. Все было наносное и театральное.
После первой двадцатиминутки я уехал, но мне хотелось объяснений, и я их получил от рядом с хоккеем трущегося специалиста. Оказывается, кто должен был по контракту забросить определенное количество шайб и забросил, больше забрасывать не должен, ему надо набирать количество голевых передач. А кто исполнил голевые передачи, не должен их больше давать, а должен забрасывать. Иначе все отрицательно скажется на сумме выплат и гонораров. Может, это и не педерастия, но где-то рядом. И где же ты, «Красная машина»?
***
Никто не спрашивает, но если спросят, кто такая Леля, то я расскажу. Конечно же, не всю историю, и может, даже не совсем точно, но попытаюсь. Если спросят, красивая ли она, то просто ответить «да», это вообще не ответить. Она родилась, жила и училась в самом центре города, в наилучших условиях, в достатке и во внимании. У нее были не только хорошие современные родители, но и бабушки с дедушками, ее обожавшие. Школа, институт, автомобиль. Высокий рост, длинные ноги, шикарный светлый волос ниже талии и лицо богини Артемиды с глазами цвета сапфиров из Танзании. Хорошо воспитанная, чистоплотная, очень стильная, остроумная, но настырная и в меру хитрая, а главное, всегда готовая на жертву. Про такую скажут: стопроцентные стартовые возможности. Наверное, все бы так и было, если бы не тот красный свет светофора.
Вокруг нее всегда был рой претендентов – и в школе, и в институте, и на улице, в любом публичном месте. Романы, конечно, случались, но не серьезные, пока не появился тот самый, лучший из благородных. Бабушки с дедушками подарили на счастье квартирку, опять же в центре, и она туда его привела. Любовь была неземная, и потому первое, что она сделала в этой квартире, – оформила в спальне потолок в виде звездного неба. ЗАГС с красной дорожкой, и свадьба с фанфарами. Любимый был по натуре и призванию автоспекулянтом, известной фигурой среди таких же профессионалов. И Леля с большой радостью втянулась в эту увлекательную и прибыльную деятельность. Дальние порты, машина, «покупашка», деньги – все это с музыкой, которая выла в авто, громыхала и била, что им обоим безумно нравилось. А секс – мед, законный, супружеский, везде и всегда, особенно сладкий в машинах, пахнущих Японией и жвачкой, и с музыкой, конечно. А ночью клубы, потом утро для всех, а у них любовь под мерцающими звездами в спальне. Не жизнь, а халва с изюмом. А в словах же баловались одним и тем же: она ему рассказывала, что может сделать ради него, а он ей, чем он может поступиться ради нее. Набиралось очень и очень много и жертвенно. Однажды в пылу она даже жизнью пожертвовать обещала, но он не поверил. Она в запале голая вскочила с постели и побежала в соседнюю комнату. Он возлежал, но минут через пять из двери потянуло уличным холодом. Лучший из благородных подскочил и рванул туда. Лели не было, окно, что было на девятом этаже, было распахнуто в обоих створках. В кишках похолодело. Но тут Леля с хохотом и обнимашками выскочила из-за дивана, она угорала. Он сказал ей: «Дура», – и тоже угорел.
Вчера с вечера пили вискарь, очень много, даже секс пропустили, вырубились в супружеских объятиях, а к утру она проснулась с зубной болью. Кто бы мог подумать, что у красивых такое случается. Любимый на кухне гремел стекляшками, похоже, похмелялся, он любил ездить пьяным слегка. Она вышла на кухню с перекошенным лицом, а тот уже был и не слегка. Леля жалобно завыла и прижалась к мужу. Тот кинулся звонить докторам. Дозвонился, собрались, поехали. Стояло солнце. Было теплое майское позднее утро. Сегодня у них синий «Тойота Цельсиор» с белым кожаным салоном – кто видел, тот поймет. Пока «покупашка» везет из Сибири деньги, они шуршат на нем по городу. Милый соскучился, сунул ей левую руку в трусы, а правой рулит, хотя еще держит в ней открытую банку «Асахи», целуются.
Молодая одинокая мама на скромной серенькой, видавшей виды «Тойоте» тормозит на светофоре. Сзади дочка привстала, держится за сиденье. Сегодня у нее день рождения, ей пять лет, уж очень сильно она этого ждала. Только с пяти лет записывают на танцы, которыми она просто бредила. Она очень худенькая, но рассудительная, попросила себе подарок сегодня: отвезти ее и записать. И сейчас все время подпрыгивает, выглядывает, торопится в интересную и добрую жизнь, ну теперь уже скоро. Встали на светофоре.
Страшный удар, молодая мама врубается грудью в руль, а девочка – головой в лобовое стекло. А Леля с любимым сексуально утонули в белых подушках. Лучший из благородных тут же предлагает Леля поменяться местами по известной причине. Та, готовая к жертвам, мгновенно соглашается, а светофор все горит красным. Благородный муж демонстративно вылез из дверей пассажира. Те, кто помешали ему, вылетели аж за зебру перехода, жопы у них не было. Он кинулся осматривать «Цельсиор», при этом орал на весь перекресток, что ездят тут на хламе, уважаемым людям не дают двигаться. Морда у «Цельсиора» выглядела жалко. Собиралась толпа. Из серой «Тойоты» никто не выходил. Леля стояла у машины на каблуках, с длинными ногами в мини и, конечно, с зубной болью. Но, переведя дух, тоже начала орать про деревенских лохов, которые ездить не умеют, и об отсутствии пространства для людей достойных. Похоже было, что просто так все не обойдется.
Подъехали менты. Первое, что они начали делать, – это доставать пассажиров из «Тойоты». Пришлось попотеть. Подъехала скорая, женщину-водителя погрузили скрюченной, а ребенка – с головой, залитой кровью. Пьяный муж на автомате продолжил орать и на ментов, капитан ответил просто: «На тебя, нечисть, я бы и сейчас надел наручники, но похоже, вы уже местами успели поменяться». И добавил в сторону коллеги: «Грузи эту длинную на экспертизу». Мужу-барыге стало страшно, а Леля с гордым видом была готова подписать свой приговор. Капитан писал протокол, ребро ладони у него было красное. Он держал ребенка под головку при погрузке в скорую. Благородному еще страшнее стало, но мысль все равно крутилась только про «покупашку» и во сколько все встанет, а что там с жертвами, ему было неинтересно.
Машины растащили, проезд освободился. Капитан был уверен, что сидящее перед ним чмо и было за рулем, и наверняка, кто-то видел, что они менялись местами, но где он, этот свидетель? Капитан знал, что сегодня позвонят свои же, сначала уточнят детали происшествия, потом попросят протокол переписать, что вроде бы уже моргающий желтый был, а потом и вообще – на зеленый. Мусора кормились в этом вонючем болоте и были еще более мерзкими, чем эта барыжная рожа, что сидела рядом с ним в патрульной машине и рассуждала. В диспансере Лелю уже ждал дедушка, заслуженный человек, да и бабушкам было куда позвонить. Признали Лелю трезвой, и повез ее дед зубы лечить. Только врачи не стали лукавить и выдали правдивые заключения. Они были для Лели угрожающими: и мама, и дочка были покалечены. Был суд, и Лелю красивую загрузили до соплей выплачивать лечение и восстановление, но она отказалась: «Они там исполняют, а я должна платить». Любимый был сбоку, он как бы и не рвался во всем этот участвовать.
Все эти проблемы как-то притупили жаркие чувства. Муж уже старался не брать Лелю к дальним портам, похоже, он где-то начинал запутываться в деньгах, поставщиках, «покупашках» и «крышевых». В гараже Лелиного папы, который он использовал для своих операций, в папу стрельнули из пистолета – с Божьей помощью поправился. Верно, перепутали. Заболела мама, недолго проболела, умерла. Чуть позже любимый когда-то муж найдет где-то на дальнем кордоне свою странную смерть. Еще были судебные приставы, но Леля была непреклонно тверда. Искала способы, врала, оттягивала и исполняла, а потом как-то вдруг влюбилась в своего стройного и гибкого тренера по фитнесу. Тот тоже был безродный, но молодой и ласковый. Он предложил продать квартиру и с деньгами уехать в столицу от всех проблем, уехать за новой жизнью и настоящей любовью. У Лели там тоже была бабушка, к ней она и приехала, заселилась с новым мужем. Муж ей быстро помог распорядиться деньгами за квартиру, ей, беременной, не до того было. Родила девочку. Муж недолго медлил, заявил, что с голытьбой жить не собирается и свалил. Это произошло, как только Леле открылось, что исполнительный лист ее уже нашел. Леля – в трансе, бабушка тоже. Вернулся – простила. Ушел – вернулся, простила. Вернулся – забеременела, ушел. Родила девочку, вернулся, ушел, что-то в этот раз надолго. Неинтересно с голытьбой в бабушкиной квартире молодому, стройному и гибкому, ему-то что тот красный фонарь?
…Осень, темнеет. Девочка сидит на стуле у подоконника, подпирая личико маленькими кулачками, маму выглядывает. Она не будет ходить на танцы – ножки плохо работают. Сейчас она занимается лепкой, ей хочется вырасти и, став знаменитым скульптором, сотворить огромную фигуру, чтобы видно было со всех сторон света, и назвать ее «Покаяние».
***
Рано еще по времени, но мысленно оформляюсь в Иерусалим. «И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая». (Исх. 3: 5).
В рамках реставрационных работ в храме Гроба Господня 27 октября 2016 года состоялось открытие Ложа, на котором тело Иисуса Христа находилось три дня после распятия. Плита из белого мрамора на Ложе была установлена в 1555 году францисканцами, дабы паломники «по неразумному рвению» не откалывали себе частицы Ложа, тем самым разрушая его. Под плитой обнаружилась куча камней и пыли, а когда сняли этот слой, то обнаружили полку из известняка, на котором и лежало тело Иисуса Христа. Если считать со времен царицы Елены, то сюда было паломничество тринадцать веков, и если бы не была положена плита, от этого места ничего бы не осталось. Реставрация Кувуклии Гроба Господня потребовала временного снятия погребального Ложа Христа мраморных плит. Если бы этого не было сделано в наши дни, и сам камень погребального ложа, и окружающие его скалы, которые элементарно являются фундаментом сооруженной на нем Кувуклии, не были бы укреплены самыми современными средствами, то процесс разрушения скального основания Кувуклии принял бы необратимый характер. Основная проблема состояла в том, что Кувуклия, будучи слишком тяжелой, оседала под собственным весом, разрушая скалу Гроба Господнего, которая состоит из мягкого и хрупкого известняка и является для Кувуклии фундаментом. Негативно работали и землетрясения, весьма частые в этом регионе. Важно отметить, что, сняв мраморные плиты, ученые удостоверились в том, что под ними находится подлинное погребальное Ложе Иисуса Христа, высеченное внутри скальной погребальной пещеры и представляющее собой одно целое со скалой. Расстояние от поверхности верхней плиты, которую видят паломники, до этого каменного Ложа составляет примерно 35 сантиметров. Тут же в храме – место, на котором стоял Крест Христов, камень миропомазания, часть колонны, к которой был привязан Иисус Христос во время бичевания, самая большая в мире частица животворящего Креста Господнего, множество мощей святых и могилы Иерусалимских царей. Мне нужно было туда в предпасхальные дни за благословением на воздвижение Креста Святого Филарета Милостивого. Крест, принесенный однажды со Святой земли в Московию, с наставлением Романовым править милостиво, по-христиански, на землях русских. Крест – символ победы жертвенной любви над злом и насилием.
***
Между береговой буровой площадкой «Ястреб», принадлежащей компании «Эксон Нефтегаз Лимитед» и горловиной залива Чайво на Сахалине, обнаружена мертвая белуха. Пятиметровое животное, выброшенное на берег северо-восточного побережья. Гиляки три безлунных ночи жгли мхи вокруг мертвого животного, бегали кругом и поочередно жутко выли, по-собачьи запрокидывая голову. А через день оплакивали огромное количество корюшки, которая задохлась, не сумев пройти на нерест, – не дала проложенная через речушку труба нефтепровода. В июне 1999 года в западной части залива Пильтун обнаружено огромное количество мертвой тихоокеанской сельди. Всего 12 километров в длину и от одного до шести метров в ширину слой мертвой рыбы, в толщину он достигал полметра. Вес погибшей рыбы был порядка тысячи тонн. Вывод был таков: сельдь пошла на нерест и попала в облако химикатов. В заливе Пильтун стоят две нефтедобывающих платформы – «Моликпак» и «Пильтун – Астохская –Б».
Июнь. 2018 год.
Опять залив Пильтун, северо-восток Сахалина – место, где крупнейшие мировые компании добывают десятки миллионов тон нефти ежегодно. Что это в сравнении с несколькими сотнями тонн погибшей сельди? В этом июне ее было 100 тонн. Тихоокеанская сельдь – самая крупная и жирная из всех своих родственников. По сравнению с ней, атлантическая напоминает малька. Трудно найти другую рыбу, которая могла бы похвастаться таким огромным количеством полезных свойств, как селедка. Благодаря высокому содержанию жирных кислот Омега – 3, она очень полезна для сердца и сосудов человека. Она – доктор.
Своеобразие и сложный характер традиционного мировоззрения гиляков, наиболее запечатлевшийся в мифологических текстах, определяется особой ролью водной стихии в их образе жизни и мышлении. От судьбы водной стихии, как они считали, зависит, будет ли жизнь во Вселенной. Антропологическая чуткость Б. Пилсудского, как собирателя, позволила ему дважды запечатлеть в различных фактах культуры прямую связь водной стихии с цифровым кодом. Переход 2 -> 4 и обратно символизирует связь гиляков с водным миром, а убавление вдвое числа конечностей сопряжено с гибелью Вселенной. Эта связь составляет суть композиции амулета, который представляет собой два деревянных предмета, связанных веревочкой. Это изображения солнца и луны. Водная стихия гибла, а значит, гибла Вселенная, а с ней и народ гиляцкий, и любой другой, ибо, осваивая сферы промысловых занятий, человек осваивает и Вселенную. Рыбалка, как основной промысел, был раздавлен огромными чудовищами с хоботами. А гиляков числится-то всего четыре тысячи человек. Социологи предсказывают скорый закат этой культуры в России. Аборигены Сахалина блокировали дороги на объекты «Сахалин Энерджи», в пикете принимали участие около 75 человек, среди них женщины и дети. Протест направлен против разработки шельфа Сахалина – мест исконного проживания аборигенов, нефтяными компаниями. Красной рыбе приходил конец. Земля гиляцкая становилась грязной.
***
А я – всеми помыслами в другой земле, с декабря уже начал зиму подпихивать и подталкивать. В этом году она была нехолодная, и со второй половины февраля объявились оттепели. Техника неспешно начала ковырять землю на участке, строители укомплектовались материалами и инструментами и тоже рвались в бой. За два месяца до отъезда удалось сделать приличную работу, стройка разворачивалась хорошими темпами.
В ночь перед отлетом совсем не спал, все предстоящие дороги пытался прошагать теоретически, все разговоры проговорить предварительно. А самолет отбыл и прибыл ровно по расписанию. Аэропорт имени Бен-Гуриона встретил высочайшим уровнем безопасности, который на первый взгляд никак себя не проявлял. После прохождения всех формальностей вместо отметок в паспорте получили по маленькой бумажке, которая свидетельствовала, что мы прибыли в государство Израиль. На выходе нас встретил сопровождающий. В дальнейшем общении выяснилось, что это очень толковый, знающий и любящий свою землю человек. Аэропорт расположен вдоль шоссе № 1 «Тель-Авив – Иерусалим», отсюда и началось мое путешествие по Святой земле. У сопровождающего хороший минивэн, и маршрут до Иерусалима в 65 километров он обещает проделать за 40 минут.
Я никогда не видел пустыни, представлял ее ровной, с чередующимися по движению ветров барханами. Все оказалось другим. Иудейская пустыня – это невероятно красивые горы: красные, желтые, серые, коричневые, – практически марсианский пейзаж. Иерусалим расположен на севере невысоких иудейских гор, прямо на водоразделе Средиземного моря. По водоразделу проходит граница двух природно-географических зон. Одна из них – средиземноморская, влажная и лесистая, а другая – пустынная, каменистая, где до сих пор пасут скот бедуины. Соответственно, западные окрестности Иерусалима существенно отличаются от восточных.
Колокольня «Русская свеча» – уникальное архитектурное сооружение, которое видят издалека все въезжающие в святой город. Она находится на Елеонской горе и представляет собой самое высокое церковное здание Иерусалима – 64 метра. Самый большой из размещенных на ней колоколов имеет вес 308 пудов, он был отлит в России. Обширный участок земли на вершине Елеонской горы был приобретен архимандритом Антонином (Капустиным). В 1924 году русско-елеонская община стала монастырем, в северо-восточном углу монастыря – трапезная с храмом святого Филарета Милостивого. Трапезная была заложена как соборный Храм во имя Страшного суда Господня, не достроенный из-за Первой мировой войны. На участке в результате раскопок были обнаружены погребальные пещеры и мозаичные полы церквей византийского времени, датируемые VII – VIII веками. В одной из этих церквей по преданию и был упокоен прах Филарета Милостивого.
Поскольку монастырь находится на самой вершине Елеонской горы, здесь неба видно больше, чем земли, а Иерусалим находится где-то внизу, под тобой. Кажется, что здесь ты ближе к небу, чем к земле. На этой горе с первого же шага душа начинает возноситься вслед за Христом. Глядя отсюда на старый город, я осознаю, что приобщаюсь к вечности. Это непередаваемое и очень сильное ощущение.
На нижнем склоне Елеонской горы, в Гефсимании располагается православная церковь святой Марии Магдалины, построенная в 1885 году по распоряжению Императора Александра III в память о его матери, императрице Марии Александровне. Она соприкасается с местом «моления о чаше» вблизи от храма Успения Богородицы, напротив золотых ворот, на противоположной стороне кедровой долины. Через эти врата, как известно, Иисус Христос въехал в Иерусалим. В настоящее время ворота заложены камнем, но арки, обозначающие вход, хорошо видны на стене. От храма Ирода, где Христос вразумлял торговцев, осталась условная стена, что теперь есть Стена Плача. Сионская горница – здесь Иисус в последний раз в своей жизни разделяет с апостолами трапезу. Там он установил таинство Евхаристии – вкушение его плоти и крови под видом хлеба и вина. Там Спаситель дал апостолам новую заповедь всеобъемлющей любви. На мраморной колонне справа от входа выточен барельеф пеликана. Растерзав себе грудь, он кормит птенцов своей кровью. Этот символ уже много веков свидетельствует о Христе, который питает своей животворящей кровью всех, кто ищет вечной жизни.
Тайная вечеря длится до сих пор, и принять в ней участие может каждый из нас. В Гефсиманском саду Иисус пал на землю и молился: «Отче мой, если возможно, да минует меня чаша сия. Пусть да будет не так, как я хочу, но так, как Ты». И еще молился и говорил: «Отче мой, если не может чаша сия миновать меня, чтобы мне не пить ее, да будет воля твоя». И еще молился, и пот его, как капли крови, падал на землю. А потом сказал апостолам: «Вот, приблизился час, и сын человеческий предается в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот приблизился предавший меня». Когда его привезут Каяфе и тот спросит: «Заклинаю тебя Богом живым, скажи нам, ты ли – Христос, сын Божий?» В ответ на заклятье Иисус исповедует себя сыном Божьим, а первосвященник рвет на себе тогу от подбородка до пояса в знак того, что слышит богохульство. Синедрион выносит приговор – «повинен смерти».
Башня Антония. С Иисуса сняли одежду и били, затем одели в красный шутовской наряд и возложили на голову венок, сплетенный из терния, а после плевали на него и били тростью по голове и лицу. Пилат утвердил смертный приговор, обрекая Иисуса на распятие, при этом не найдя в нем никакой вины. «И взяли Иисуса и повели, и неся Крест свой, он вышел на то место, называемое Голгофа».