Регина Грёз
Мой нежный хищник
– А кого еще мы возьмем в завтрашнюю поездку?
– Пожалуй, Баара и Кротха, еще маленького Вайни, он будет приглядывать за лошадьми. Ульфенхолл тоже нельзя оставлять без мужчин, хотя наше отсутствие продлиться всего два – три дня. Много воинов барон взял с собой в Черные камни, туда принято являться с достойной свитой, хотя Веймару это тоже не по душе. Итак, леди… можете начинать сборы.
– А могу я уже сегодня сесть на лошадь? – вдохновилась Катя. – Мне привезли из Лоста одежду – старые удобные джинсы, ну, это такие прочные штаны… Торм, а я поеду в повозке, да?
– Конечно, дорога слишком длинна и утомительная, тем более, что вы не привычны к верховой езде.
– Но можно мне хотя бы немного попробовать сейчас? Торм… я только переоденусь и прибегу, а ты пока подыщи резвого скакуна.
Катя убежала наверх, а однорукий Торм покрутил усы, соображая, где бы ему сыскать совершенно смирненькую лошадку для такой славной девушки.
Не прошло и часа, как будущая хозяйка Ульфенхолла совершила конную прогулку на спине доброй старой Феи.
«Сегодня один из самых чудесных дней в жизни, а скоро я увижу настоящее рыцарское состязание: сверкающие доспехи, яркие плюмажи, загадочные гербы и флаги.
Завтра мы отправимся в сказочно – средневековый город Блодсбург!»
Глава 16. Дагмар из Черных Камней
А в это время далеко от Ульфенхолла Веймар после доброго ужина, затянувшегося до полуночи, беседовал со своим другом Дагмаром в его родовом замке.
– Я вижу тебя беспокоит не только возможная смена власти в Королевстве, есть что-то еще…
Дагмар осушил новый кубок и с размаху бросил его в стену, распугав задремавших под столом собак.
– Помнишь, месяц назад, во время Спелой Луны состоялся сбор в Райнартхолле? Ты, конечно, опять отлынивал, но, поверь на слово, было не до тебя, столько землевладельцев вместе я видел только во время последнего похода сам знаешь куда…
– И что же там могло приключиться – на турнире у Райнбока? Тебя вышиб из седла мальчишка или ни одна дама не бросила в твою сторону душистый веник, именуемый также букетом? Право слово – досада…
Веймар усмехнулся, а перед глазами вдруг появилась златокудрая головка с лукавыми глазами и прелестными розовыми губками.
«Уже скоро я буду в поместье – увижу мою Катарину…»
Волк одобрительно проворчал, засыпая снова. Дагмар вскочил с высокого стула и подошел к стене, опираясь на нее вытянутыми руками.
В голосе его звучала неподдельная боль и тоска:
– Я встретил у Райнбока одну милую леди.
– Она была к тебе благосклонна? – лениво проворчал Веймар. – Верно, у нее плохо со зрением.
– У нее дивные глаза и она была чрезвычайно добра ко мне.
– Так, за чем же стало дело?
– У нее есть муж. Раздери его лесной демон! – рявкнул Дагмар, ударившись лбом о стену.
– Разве это большое препятствие? – невозмутимо ответил Веймар. – Дружище, я тебя не узнаю! Может, это наша Королева оказала тебе высокую милость, но прежде ты был равнодушен к тощим старушкам…
– Брось свои шутки, Волк! Моя леди молода и прекрасна как весенний день в яблоневом саду, но… проклятье! Она не покинет мужа! И это еще не все… теперь она ждет ребенка, моего ребенка, Веймар!
– Дагмар, что тебя останавливает, забери ее себе, увези! Если ты, конечно, уверен, что дитя твое. Может, тебе нужна помощь, так я готов…
– Не все так просто! Марин не может покинуть супруга, поскольку он страшно болен и прикован к постели, он никогда не был ей мужем по-настоящему… Марин считает своим долгом оставаться при нем до конца!
– Так может, тебе ускорить этот самый конец, Дагмар? Ты бы избавил страдальца от тяжких мучений и привез возлюбленную в свой дом… Я бы и близко не подпустил другого мужчину к моей беременной женщине.
– Вот когда она у тебя появится, ты поймешь, что должен принимать в расчет и ее желанья! – прорычал Дагмар.
– Через пять недель состоится наша свадебная церемония! Ты, естественно, приглашен, хотя я не люблю шумиху…
– Ты женишься?! – завопил Дагмар. – И до сих пор молчал, Волчье отродье!
После этих слов Дагмар с размаху хлопнул барона по плечу – от такого удара любой другой мужчина, пожалуй, слетел бы со стула, но Веймар только покачнулся, весело оскалившись.
– Надеюсь, ты не обидишься, если я покину Черные камни уже на рассвете? Мой Зверь изнывает вдали от желанной… и мне тоже нелегко дается расставание.
– Я думал, ты останешься хотя бы на охоту, Веймар! Завтра будет славный денек, к тому же хочется утереть нос этому надменному Холле! Ты еще не знаешь? Он сейчас гостит в поместье Одринтонов, вчера только вернулся из Блодсбурга, говорит, что тамошние игрища ему надоели, не успев начаться. Мне послал весточку Фрай из Готама.
– Так-так…
– Альберт фон Холле любит охоту на лис, завтра он со сворой замухрышки Одри будет мотаться по здешним окрестностям. Мы тоже соберем отличных парней, с утра обещал подъехать и Фрай…
Сверкая глазами, Дагмар витиевато выругался.
– И пусть наши пути с Холле пересекутся! Веймар, я безумно хочу, чтобы ты был рядом, когда мои псы разорвут глотки его шелудивым дворнягам! Ты не должен это пропустить, друг!
Предложение было заманчиво. И даже очень. Но Веймар предпочитал охотиться в одиночку. Так было честнее. Велика ли доблесть гнать несчастную лисицу или раненого оленя целой толпой собак и людей, одуревших от крови?
Истинный охотник выслеживает добычу сам, караулит ее целыми днями и долго идет по следу, а когда наступает миг для решающего броска… вот здесь-то и становится ясно, на что тебе даны крепкие мускулы и железные челюсти.
Но и глумиться над поверженным противником не стоит, а также его недооценивать. В людских бойнях и в зверином сообществе побеждает не только сильнейший, но и тот, кто ловчее, хитрее, быстрее. Тот, кто умеет терпеливо ждать и не промахивается, когда приходит нужное время. Зверь Веймара хорошо это знал и на собственном опыте.
– Прости, Дагмар! Я уверен, что вы отлично повеселитесь и без меня. Я должен вернутся к моей Катрин, на душе тревожно… как она там одна, особенно сейчас, когда по округе разъезжают столичные гости. В надежности Ульфенхолла я не сомневаюсь, но вдруг моей непоседливой невесте взбредет в голову отправиться на прогулку, – она так любопытна, ей везде нужно сунуть свой хорошенький носик.
– Ты уже разделил с ней ложе? – усмехнулся Дагмар.
Веймар даже зарычал, вторя своему Волку.
– Еще нет! Она взяла с меня слово не трогать ее до свадьбы!
Дагмар насмешливо покачал лохматой головой:
– Вот уж не думал, что ты такой идиот. Хо-хо! Кхам, как можно дать подобное обещание взбалмошной девице!? Как вообще можно что-то обещать женщине? У них сотня душ в одном теле… и не понятно, что у них в голове…
– А твоя прекрасная леди? – поддел Веймар. – Какой из ее сотни душ смог приглянуться такой сумасбродный урод, как ты?
Дагмар задумчиво сдвинул густые бровм и ответил уже совсем тихо:
– Вряд ли я сам мог понравится Марин, она просто выбрала меня на одну ночь, потому что ей был нужен ребенок. Понимаешь, без рождения наследника замок ее больного мужа перейдет в руки старшего родственника по мужской линии. Ей требовался от меня только ребенок, Веймар! А я… я не смогу ее забыть. Мы не виделись уже более месяца с турнира в Райнартхолле, теперь до меня дошли слухи, что она округлилась в талии, все сходится.
– Предприимчивая и смелая девица, должен тебе сказать! – похвалил Веймар.
– У меня перед глазами стоит ее лицо… я слышу ее голос… чувствую ее ласку. Она гладила меня по лицу своими нежными пальчиками, она сказала, что раны, полученные в сражениях только украшают воина, что мне нечего стыдится. Она даже сказала, что я красив…
– Признаться, у нее странный вкус!
– Веймар, что мне делать? – взвыл рыцарь Черных Камней. – Я пью целыми днями красные вина из монастырских запасов, я зазываю гостей и устраиваю охоту за охотой… Я скоро переведу всю дичь в собственных лесах. Но после каждой пирушки, задирая подол очередной шлюхе, я вспоминаю Марин и… ничего больше не хочу. Ни одна толстозадая клуша меня больше не привлекает, больше месяца я почти девственник.
– Ого! Это солидный срок.
– Слушай, Веймар! Может, мне вызвать Холле на поединок и продырявить его насквозь? А Гальбо за это сошлет меня покорять Инсектерру, где мерзкие твари сожрут живьем, как тогда поступили с Броханом?
– Что ты мелешь, пьяный дурак? Придержи коня! У тебя скоро родится сын… или дочь… Ты должен быть поблизости, тебе нужна крепкая голова и сильные руки, чтобы помочь своей женщине, если будет нужно. Ты говоришь, ее муж присмерти, а если он уже вчера ночью издох? Если на его наследство уже слетелись вороны из алчной родни?
Ты знаешь, каково придется вдове, если кто-то усомнится в том, что она носит во чреве законное дитя? Ты об этом подумал? Или тебе все равно, что ее выставят на позор, а ребенка кинут голодным псам, как отродье похотливого Демона?
Дагмар широко раскрытыми глазами смотрел на Веймара, весь хмель мгновенно улетучился.
– Я никому не позволю обидеть Марин! Никто и пальцем не тронет ее с ребенком! Слово де Даркоса… Я умру за нее, Веймар!
– Тогда будь настороже и прекрати пьянствовать, иначе любой сопляк вышибет у тебя копье! И не вздумай помирать раньше срока – тебе еще надо воспитать сына… ну, или дочь, хотя тебе, конечно, нужен мальчишка.
Дагмар уронил буйную голову на сложенные руки и не то завыл, не то зарыдал во весь голос.
Глава 17. Турнир в Блодсбурге
…Герб на груди его – там плаха и петля.
Но будет дырка там, как в днище корабля.
Он – самый первый фаворит,
К нему король благоволит.
Но мне сегодня наплевать на короля!
Вот подан знак – друг друга взглядом пепеля,
Коней мы гоним, задыхаясь и пыля…
В. Высоцкий
Блодсбург очаровал Катю величественным собором, чьи серебристые шпили были видны еще от сторожевых ворот, а также статуей короля Гальбо на возвышении главной площади, куда вела Торговая улица с лавками тканей, оружия, пряностей и всевозможной стряпни, о чем красноречиво свидетельствовали запахи корицы и горячего хлеба.
Осторожно минуя кучи грязные канавы и кучи рабочего мусора возле ремесленных мастерских, маленькая делегация из Ульфенхолла благополучно добралась до постоялого двора, уже знакомого Торму по предыдущим поездкам.
Здесь было решено оставить коней и, перекусив яичницей с беконом, отправиться пешком на место завтрашнего ристалища. Кате не терпелось поскорее оказаться в атмосфере подготовки к предстоящему состязанию.
Улицы городка были весьма оживлены, кругом сновали подозрительные грязные личности, набивались в провожатые или гнусаво просили милостыню. Кате пришлось держаться за единственный локоть Торма, чтобы не потеряться в пестрой толпе.
Баар шел впереди, расставив мощные ручищи и раздвигая народ своим крепким торсом. Здоровенный Кротх – по возрасту ровесник Торма, замыкал шествие, и только вертел круглой головой, прислушиваясь к реву зазывал.
– Горячие бараньи ноги! Ребрышки! Кому овечьи ребрышки!
– Пирожки! Луковые пирожки! Только из печки! Истекают свиным жиром и сами просятся в рот!
– Потроха! Тушеные потроха! Всего треть далера за миску!
Наконец Катя оказалась перед небольшим полем, вокруг которого раскинулся палаточный лагерь, где суетились слуги – конюхи и оруженосцы, сновали продавцы питья и снеди, репетировали свои мелодии музыканты всех возрастов и нарядов.
У Кати глаза разбежались от невероятного зрелища – ярко, пестро, шумно и весело…
– Посмотрите туда, госпожа! – отвлек ее Торм, – А вот и ваш первый рыцарь… так и знал – здесь опять соберутся одни юнцы! Хотя у этого вполне достойный герб, свидетельствующий о древнем и благородном роде.
Катя внимательно посмотрела в направлении, что указывал ей старый воин – на высоком коне, покрытом золотистой попоной, сидел симпатичный юноша в кольчуге, поверх которой красовалась темно-синяя накидка с отличительным знаком.
– Видите его герб – скошен справа на червлень и серебро. На красном поле серебряный меч, острием к низу. На серебряном поле – три рыбы. Девиз – «Верность – мой щит».
Катя захлопала в ладоши и, улыбнувшись молодому рыцарю, приветливо помахала ему рукой.
– Если бы у меня был букет, я могла бы ему бросить, да?
Торм с сомнением покачал головой, устремляя на девушку самый суровый взгляд.
– Надеюсь, леди Катрин не заставит меня пожалеть о нашей совместной поездке в Блодсбург без одобрения на то барона?
Катя потупилась, пряча улыбку.
– Я вас поняла. Буду впредь сдерживать эмоции. Вы мне, пожалуйста, подсказывайте, если снова увлекусь. Посмотрите, Торм… Как красиво… все по-настоящему… А-а… где можно купить цветы?
Вскоре ее вниманию представилась еще одна торжественная процессия. Сразу несколько рыцарей на великолепных конях медленно прошествовали к широкой арене, вокруг которой располагались крытые галереи для зрителей.
– У них сейчас будет что-то вроде разминки… О, вот и сам Альберт! А я-то думал он сейчас в столице, молит богов о скорейшей кончине старого Гальбо. Неужели, еще не получил тревожных известий? Хотя, как это фон Холле мог пропустить такую забаву, как турнир в Блодсбурге.
– О ком идет речь? – рассеянно поинтересовалась Катя, внимательно наблюдая за стройным мужчиной, который элегантным жестом сняв шлем, явил миру длинные светлые кудри.
– Да, вы, кажется, смотрите прямо на него. Это Альберт фон Холле – дерзкий племянник Короля. Он уже не очень молод и пора бы ему остепенится, так нет… жениться не хочет, предпочитая общество бродячих певцов и сомнительных девиц.
– И что такого? Веймар тоже до сих пор не женат и, кажется, навещал в городе чересчур услужливых красоток.
Торм только фыркнул и рассмеялся.
– Могу вас заверить, Леди, после вашей свадьбы барона и на веревке в город не затащишь! Он такой домосед! И я не совру, если скажу, что любимой комнатой в замке у него является именно спальня… а потом он и вовсе не захочет из постели вылезать.
При этих словах Торм как-то чересчур игриво подмигнул будущей хозяйке, и она невольно зарделась, несказанно похорошев. Надо еще добавить, что одета в поездку Катя была более чем скромно – потертые джинсы и сверху зеленоватая туника – рубашка, схваченная на талии тонким кожаном ремешком.
Волосы она тоже убрала повыше, Сирма помогла заколоть их в удобный узел, но за долгий день дороги некоторые пряди весьма эффектно выбились из прически, красиво обрамляя Катино лицо.
Ей искренне казалось, что в таком виде она не сможет вызвать мужской интерес и Торму не придется ее осуждать за неуместное кокетство. Однако даже старый воин отлично видел, что именно мальчишеский наряд вызывает некоторое удивление и восхищение у мужчин, распаленных крепкими напитками и предвкушением захватывающего зрелища кровавых поединков.
И хотя конные «сшибки» обычно не приводили к гибели всадников, а наземные побоища велись не до смерти, после турнира в городе оставалось немало раненых и покалеченных людей.
– Позвольте приветствовать вас, очаровательная Госпожа! Я – Ансельм из Форлака. Прошу оказать мне честь и стать моей Дамой на завтрашнем турнире!
Катя бросила растерянный взгляд на юношу, склонившего перед ней голову с длинными прямыми волосами. Это был тот самый Рыцарь, которого она увидела здесь первым и так эмоционально приветствовала. Сейчас же, разглядев его вблизи, она ясно поняла, что Ансельм действительно молод и, пожалуй, ему нет еще и двадцати лет.
Катя взглядом попросила Торма помочь в щекотливой ситуации, но однорукий вояка только усмехался в седые усы:
– Не сомневайтесь, храбрый юноша! Прекрасная леди с радостью примет ваше предложение и станет вашей Дамой на завтрашнем турнире! Госпожа уже второй день мечтает познакомиться с настоящим Рыцарем, чтобы поближе разглядеть его коня и доспехи. Вот вам отличный случай, леди, я думаю, что этот… хм… юный Рыцарь теперь в вашем полнейшем распоряжении.
Катя переглянулась с Ансельмом и рассмеялась. Она не понимала до конца всех тонкостей церемонии, но осознала в душе, что Торм не стал бы шутить серьезными вещами. Получается, что все, только что произошедшее – просто забавная шутка?
Тогда будем знакомы – Ансельм из Форлака!
– Привет! Я – Катя, так меня и зовите… а, можно говорить «ты», мы же почти ровесники?
Но в разговор опять вступил Торм, тщательно скрывая добрую усмешку:
– Если благородный Рыцарь не против… ведь наша Леди еще так юна и совсем не умеет правильно обращаться к столь знатным особам.
– Должен сообщить, что я вовсе не богат, хотя действительно являюсь последним отпрыском старинного, но обедневшего рода. Это мой первый турнир и я надеялся заслужить внимание какой-нибудь достойной леди.
– Наша леди более чем достойна. Перед вами, юноша, будущая хозяйка Ульфенхолла, однако, не советую трубить об этой новости на каждом углу.
Глаза молодца засветились, он едва на месте не запрыгал.
– Леди Волчьих Земель! Барон Веймар женится, какое известие! А господин де Даркос уже знает?
– Полагаю, да! Барон сейчас как раз у него… а, вы давно знакомы с Хозяином Черных камней?
– Я всем обязан Господину Дагмару. Истинная правда в том, что больше никто не согласился посвятить меня в рыцари. Только он!
– Что ж… неплохое начало, Ансельм из Форлака… где ты остановился?
Юноша отчего-то густо покраснел и пробормотал, опустив глаза:
– В Блодсбурге проживает моя добрая тетушка Миранна, после кончины супруга ей досталась булочная и она сумела даже расширить торговлю, ее все знают в Южном конце города. Я сейчас живу у нее… пока… пока не обзавелся собственным домом.
– Значит, твоя тетушка – вдова? – задумчиво спросил Торм, потирая подбородок единственной пятерней, – верно, Миранна уже в почтенных летах, раз так умело ведет дела?
– О, моя дорогая тетя еще не старуха, могу вас заверить, она моложе вас, Господин.
– Торм – мое имя! А не навестить ли нам всем вашу тетушку, может, кроме булок, в ее заведении найдется и доброе вино с Цветущих лугов?
– Непременно сыщется для хороших гостей!
Катя только глазами хлопала, наблюдая за этой беседой, «ах, ты старый пройдоха, ясно ведь куда клонишь – вдовствующую лавочницу тебе подавай!».
Но спорить не стала, ей и самой было интересно наведаться в гости к местным жителям, да и Ансельм показался славным малым.
Менее чем через час веселая компания Кротха, Торма, Кати и молодого Рыцаря уже пировала во дворе булочной. Сама же пухленькая миловидная хозяюшка сновала между гостями, подливая светлого вина и предлагая новые кушанья. Особенно старалась угодить Миранна однорукому воину, который чинно восседал во главе стола.
Катя же после нескольких глоточков пряного напитка соломенного оттенка вдруг вспомнила сюжет музыкального спектакля о Робин Гуде, что еще в детстве слушала на грампластинке в родной Березовке.
И уже вскоре Торм с Кротхом во всю глотку орали песенку Маленького Джона из баллады Роберта Бернса, что пару раз успела исполнить для них разрумянившаяся Катерина.
Привет вам, тюрьмы короля,
Где жизнь влачат рабы!
Меня сегодня ждет петля
И гладкие столбы.
Так весело, о тчаянно
Шел к виселице он.
В последний час
В последний пляс
Пустился Крошка Джон…
Разбейте сталь моих оков,
Верните мой доспех.
Пусть выйдет десять смельчаков,
Я одолею всех…
А после целого бокала доброго старого вина Катя немного притихла и уже более сдержанно и лирично спела песню о неком славном Правителе:
Старый дедушка Коль
Был веселый король.
Громко крикнул он свите своей:
– Эй, налейте нам кубки,
Да набейте нам трубки,
Да зовите моих скрипачей…
После этой песни Ансельм вдруг расчувствовался и бухнулся перед Катей на колени, желая непременно поцеловать ее белые ручки. И вот тогда Торм моментально протрезвел и самолично проводил будущую хозяйку Ульфенхолла в комнату, что приготовила Миранна для гостьи.
Несмотря на бурные протесты Кати, старый вояка даже запер девушку на ключ, и вместе с булочницей отправился укладывать на ночь юного Рыцаря. Когда же и комната Ансельма оказалась заперта снаружи, Торм, наконец, успокоился и предложил свои услуги, дабы охранять сон самой Миранны, на что после некоторых томных вздохов получил тихое согласие последней.
Кротх вызвался караулить до утра, но, решив, что никакой опасности не предвидится, вскоре и сам забылся сном, развалившись на куче соломы прямо во дворе дома.
* * *
Утром Катя проснулась от громких звуков трубы за окном, голова немного гудела после вчерашней вечеринки. И как нарочно, по улице мимо дома проходил отряд барабанщиков и трубачей, зазывая народ на предстоящие состязания. Катя уже хотела кликнуть Сирму, но вспомнила, что находится в Блодсбурге, в гостях у славной хозяйки булочной.
Пришлось сполоснуть лицо в тазу на столе и торопливо одеться, а уж потом изо всех сил постучать в в закрытую снаружи дверь. Только через добрых десять минут ее выпустил заспанный Торм. Сама же Миранна уже вовсю хлопотала по хозяйству, вид у нее был свежий и довольный.
Дюжий Кротх, сидя на лавке во дворе, задумчиво теребил пятерней свою полуседую гриву, видимо, у него в разгаре был ежеутренний ритуал расчесывания, Ансельм пытался застегнуть на талии кожаный пояс с ножнами, руки у парня почему-то заметно дрожали.
«Эх, бедняга… а ведь ему еще на турнир ехать!» – от души посочувствовала Катерина юному рыцарю, которого вовсю мучило похмелье.
Наконец все собрались за столом и в полном молчании немного подкрепились. Миранна украдкой переглядывалась с Тормом, смахивая слезы в уголок передника, что слишком уж часто подносила к лицу. Потом Катю отправили переодеваться в то самое жемчужное платье, которое она все же взяла с собой, собираясь на встречу с устроителем состязаний – славным бароном Райнбоком.
Помошница Миранны – девчушка двенадцати лет изящно заплела Катины волосы и украсила их жемчужным ожерельем, не тем, что лично подарил Веймар, а другим – чуть поменьше, но тоже невероятно красивым.
Катя сама его обнаружила на дне шкатулки с «игрушками». В итоге к Алой Галерее турнирной арены, где восседал Райнбок, она добралась во всей своей красе.
Первым знатного барона приветствовал старый Торм. Он поклонился и важно сказал:
– Пусть Щедрое небо будет вечно благосклонно к Вашей Милости! Позвольте представить будущую леди Ульфенхолла – невесту барона де Лостан, хозяина Волчьих Земель и Змеиной пустоши.
В свою очередь Катя попыталась сделать небольшой книксен и улыбнулась грузному пожилому мужчине, который вальяжно расселся в кресле под тяжелый красным пологом. Вид у «дядечки» был очень суровый, но ей показалось, что строгость эта слегка наиграна, а на самом деле Райнбок – балагур, весельчак, любитель обильных трапез и благосклонных женщин.
– Я много слышала о вас, господин барон! И все только хорошее, клянусь будущими детьми! Вас уважают за вашу мудрую голову и железную руку…
– А так же за бездонную глотку и неутомимость в любовных утехах! – подсказал Райнбок.
– О! Тогда вам просто нет цены, милорд! К тому же вы умеете пошутить, а то мне уже начало казаться, что здешние мужчины сплошь молчуны и угрюмцы… – только и смогла пробормотать немного смущенная Катя в ответ на подобную откровенность.
Райнбок оглушительно расхохотался, звучно хлопнув себя по мощной ляжке.
– Это верно! Например, ваш будущий муженек тот еще зануда и лентяй, он вечно придумывает отговорки, чтобы не являться на наши игрища! И как ему удалось завоевать внимание столь милой и разговорчивой леди? А, может, вы еще передумаете… – Райнбок подмигнул, – я бы подыскал вам более подходящую партию?
– Ах, благодарю за заботу! Но мое сердце уже покорил Веймар. Я всей душой полюбила его за скромность и доброту.
– Доброту? – Райнбок задумчиво почесал затылок, – доброты я за ним прежде не замечал, а вот перегрызть глотку какому-нибудь идиоту, что рискнул встать на пути, – это Веймар может! Вам не бывает с ним с страшно, Катрин? Прелестное имя… в свое время я знавал одну Катарину – она не давала мне уснуть до утра. Признаться, у меня едва хватало сил на глоточек вина, как она снова грозилась оседлать… Надеюсь, барону Веймару с вами повезет также?
Райнбок прищурился, сверля гостью вторым открытым глазом. Катя немного покраснела и, опустив голову, произнесла еле слышно:
– Можете не сомневаться, сэр! Боюсь, вы теперь долго не увидите Веймара на турнирах и прочих состязаниях, после нашей свадьбы я намереваюсь запереть любимого супруга в спальне как минимум на целый месяц.
«И желательно одного…»
Райнбок громко икнул и снова разразился диким хохотом. Катя подула на прядку волос, откидывая ее с чуть взмокшего лба, и устало вздохнула.
«Чего только не скажешь во благо спокойствия будущего мужа и родного дома!»
Семья для нее всегда была в приоритете – так уж воспитали. Свою семью надо защищать любыми способами, даже в ущерб мелким личным привычкам и желаниям.
Герольды оглушительно затрубили и на арену выехали богато одетые всадники с развевающимися плюмажами. Райнбок предложил Кате и двум ее спутникам занять место в ложе рядом с собой, но предусмотрительный Торм почему-то ответил вежливым отказом.
– Наша леди еще никогда не бывала на подобных игрищах, позвольте нам разместиться поближе к выходу. К тому же госпожа с утра немного бледна, я беспокоюсь о ее самочувствии.
– Сказал бы сразу, что Веймар заделал ей щенка! Оттого и приспичило так спешно жениться… Я вообще не ожидал от него подобной причуды! Меня и на аркане не затащишь под венец – вокруг столько красоток, как можно удовлетвориться всего лишь одной.
Торм склонил голову, пряча улыбку, всем известно, что Райнбок был женат несколько раз: первую жену через месяц после свадьбы он отправил обратно к родителям, сославшись на ее развратное поведение, вторую супругу он обменял на породистого коня с полной боевой экипировкой, придравшись к тому, что женщина слишком холодна в постели.
Правда, новый муж «ледышки» отнюдь на нее не жаловался, полагая, что Райнбоку просто приглянулся жеребец, а супруга уже порядочно надоела.
Обо всем этом, конечно, леди Катрин не следовало знать. Сейчас она во все глаза наблюдала за происходящим на арене, а, может, искала синюю накидку Ансельма, – юный рыцарь давно покинул своих новых друзей и присоединился к небольшой кучке будущих поединщиков.
Вот и глашатай. На арену вышел долговязый мужичок средних лет и зычным голосом поблагодарил «великодушного устроителя торжества и щедрого покровителя Блодсбурга – Всемилостивейшего хозяина Райнартхолла барона Райнбока!»
Тот же, кому адресовалась эта льстивая, витиеватая речь, лишь раздраженно махнул рукой, веля поскорее переходить к самой интересной части мероприятия. Новые зовы труб – и первая пара поединщиков, полностью закованных в доспехи, склонила копья перед Алым навесом.
Вскоре один из мужчин скинул с головы блестящий серебряный шлем и провозгласил:
– Я – Солат фон Лавенберг, посвящаю свою будущую победу Гризольде Великолепной из Кариндхолл! И да поможет мне Дух моего предка, чей образ я ношу у самого сердца с рождения.
Торм поспешил шепотом пояснить Кате некоторые детали:
– У него на гербе – крылатый лев, под лапой которого прячется маленькая мышка. Это древний символ Лавенбергов. По легенде их предка – Солнцегривого льва во время полуденного отдыха разбудил мышонок. Однако Свирепый Зверь сжалился над крохой и отпустил его с миром, хотя мог бы запросто раздавить в гневе. Зато потом шустрый мышонок спас льву жизнь – перегрыз веревку, которая удерживала затвор клетки, куда заманили хищника враги.
– Замечательная история! – восхитилась Катя, с любопытством рассматривая миловидное и одновременно мужественное лицо Рыцаря Солнечного Льва.
– И очень поучительная. Никогда не надо обижать слабых, они тоже могут принести посильную помощь… если уж кого-то чересчур заботит личная выгода… если кто-то не умеет быть милосердным просто так.
Катя немного рассеянно слушала представление второго рыцаря, кажется его имя было Харост, и он казался гораздо старше и неказистей статного «Солнцегривого», которому она уже вовсю симпатизировала.
Но все происходящее потом произвело на чувствительную Катину душу весьма неприятное впечатление. Рыцари налетели друг на друга как два разъяренных петуха, и вот «Лев» уже оказался на земле, а грозный «Хворост» развернул коня, подскочил к противнику и чересчур умело пристукнул его сверху по затылку рукояткой короткого кинжала. «Лев» больше не поднялся и вскоре его за ноги оттащили с поля боя верные оруженосцы.
Катя разочарованно вздохнула и вдруг поняла, что интерес к турниру начинает резко ослабевать. А когда на третьем поединке с коня полетел Ансельм, она со скучающим видом попросилась у Торма домой. Все, что сейчас творилось на арене, стало мучительно напоминать ей трансляцию футбольного матча с участием российской сборной, а наблюдать за поражением родной команды не мог спокойно даже выдержанный Катин отец.
Торм понимающе усмехнулся и скомандовал Кротху потихоньку пробираться к выходу. Именно на такое развитие событий и рассчитывал старый вояка, заранее занимая самые удобные места для поспешного бегства.
Время едва перевалило за полдень, когда компания из Ульфенхолла уже покинула шумный город, чтобы поскорее добраться до родного поместья, куда в любой момент мог вернуться хозяин.
