Дарина Ромм
(Не) Лишняя для дракона
Глава 39. Бог любви близорук – стреляет в сердце, но обычно попадает в голову
– Вы готовы, леди?
Траттиана и лорд Треволи стояли друг напротив друга с широкими тренировочными мечами в руках. Девушка переоделась в удобные брюки и свободную блузку, а лорд просто снял свой камзол. И сейчас в черных брюках и белой шелковой рубашке, стоял напротив Тратти, внимательно ее разглядывая. Девушка отсалютовала мечом, приглашая начать поединок.
Когда они пришли в тренировочный зал, лорд первым делом поставил на дверь магическую защиту и навесил на все помещение полог тишины.
– Чтобы вы хотели сначала, леди: поговорить, а потом сразиться со мной на мечах? Или наоборот?
– Давайте сначала потренируемся. – немного подумав, решила девушка. Ей нужно было время, чтобы настроиться на разговор. Поэтому она быстренько выбрала себе оружие и сейчас готовилась показать все, на что способна.
Тратти мягко шагнула к сопернику и взмахнула мечом, прощупывая его силы и оценивая мастерство. Лорд скользнул в сторону, поворачиваясь боком и заходя ей за спину. Девушка быстро отступила, сделала обманное движение и попыталась достать соперника. Мужчина снова отшагнул в сторону, скользящими движениями перемещаясь ей за спину и вынуждая все время поворачиваться вокруг своей оси.
Некоторое время они кружили, примериваясь и оценивая друг друга. Лорд не спешил нападать, давая девушке время и предлагая атаковать первой. Он уже понял, что с виду хрупкая, девочка легко не сдастся и предвкушал интересный поединок.
Тратти сделала длинное обманное движение вбок от соперника, когда лорд потянулся за ней, быстро шагнула в его сторону, резким поворотом от плеча послав меч вперед, так что лорд едва не пропустил удар в корпус. С трудом увернувшись, Треволи довольно хмыкнул. «А она достойный соперник – этот прием знаком очень немногим бойцам. Не стоит расслабляться, пожалуй».
Противники продолжали обмениваться выпадами, пытаясь достать друг друга. Лорд был намного сильнее, а девушка ловчее и подвижнее. Так что некоторое время никто не мог достичь перевеса. Девушка почувствовала, что скоро начнет уставать, и решилась на атаку: она провела несколько обманных движений и стремительно напала на лорда, заставляя его отступать и загоняя в угол.
Тратти уже предвкушала победу, рассчитывая парой приемов закрепить успех, когда лорд быстро раскрутил свой меч, и, послав его вперед, выбил из ее рук оружие.
Не веря произошедшему, она смотрела, как ее меч подлетает высоко вверх, и, перевернувшись в воздухе, острием вниз несется обратно, прямо на нее.
Оторопев от удивления, Тратти даже не подумала уклониться, и как в замедленном дурном сне, тупо смотрела на приближающееся к ней широкое лезвие. В ее голове была только одна мысль: как же так, ведь она была на волосок от победы! Что он сделал, что так легко ее обезоружил?
Жесткие мужские пальцы ухватили ее за руку, и с силой дернули в сторону. От неожиданности она не удержалась на ногах и с разгона впечаталась в лорда. Замерла, крепко сжатая кольцом его рук, слыша, как за ее спиной тяжелый меч с грохотом обрушился на то место, где она только что стояла, оставив глубокую выбоину в каменном полу.
Меч, звеня, подпрыгнул еще несколько раз и наступила тишина, нарушаемая только их тяжелым дыханием.
Лорд продолжал прижимать девушку к себе, не спеша выпускать из объятий. Его руки легко поглаживали ее спину, лаская и успокаивая, а Тратти тяжело дышала, вцепившись в его рубашку, и постепенно приходила в себя.
Мужчина нагнул голову и уткнулся носом в ее растрепавшиеся волосы. С удовольствием вдохнул их нежный запах, тронул губами мягкие завитки, выбившиеся из прически, не замечая, как все его тело напряглось, а руки судорожно стиснули тонкую девичью талию.
– Тратти… девочка моя. – еле слышно пробормотал лорд.
Она услышала. Вздрогнула, медленно подняла голову, вглядываясь ему в лицо в надежде найти подтверждение мелькнувшей догадки.
– Ты должна быть внимательна с оружием, малышка, иначе можешь крупно пострадать. Вдруг я не смогу это пережить.
Срывающимся голосом, еще до конца не веря, Тратти прошептала:
– Трой, это ты? Скажи, это правда ты?
Лорд улыбнулся и ловко развернул ее спиной к себе. Подтянул поближе, одной рукой обнимая за талию, а другой, придерживая за плечо, и дурашливо-таинственным голосом зашептал:
– Нет, малышка, это не я. Это лорд Треволи. А я спрятался и сижу в засаде.
– Трой, ты… я поняла… я… ой… – от волнения Тратти начала заикаться и замолкла, не зная, что сказать и боясь, что все это ей мерещится. От неожиданно свалившегося на нее счастья у нее защипало в глазах, а губы сами растянулись в сияющую улыбку.
– Девочка, вижу, что ты счастлива встретиться со мной. Но держи свой восторг в руках, а то враги сразу догадаются, что под маской лорда Треволи скрывается твой верный рыцарь. А я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал.
Девушка откинула голову ему на грудь и счастливо выдохнула:
– Трой! Я думала, ты где-то далеко. Столько дней тебя не было…
– Скучала? – шепнул мужчина ей на ушко, обдав теплым дыханием, и провел губами у виска, вызвав в ее теле жаркую волну.
Смутившись, она попыталась отстраниться, но Трой удержал ее, не позволяя отодвинуться.
– Я все время был рядом и наблюдал за тобой. Даже в том бальном зале, когда ты пнула старого козла Валдорана, я был поблизости. И если бы ты не успела разобраться с ним так быстро, я бы размазал его. Но ты очень смелая девочка и я тобой горжусь.
Трой развернул ее лицом к себе и уже серьезным голосом добавил:
– Вот об этом я и хочу поговорить с тобой. Что решил король?
Пока Тратти рассказывала, мужчина внимательно слушал и хмурился.
– Трой, я думаю, что лорд Вэйс не оставит это дело просто так. И он что-то задумал, это точно. Вчера я была в библиотеке и слышала один разговор. Правда, не с самого начала – я успела услышать только часть. Это был он, этот лорд Валдоран и леди Обридж, наша куратор. Они обсуждали что-то, связанное с нами, с девушками, которых привезли сюда. Мне кажется, они задумали что-то недоброе…
Трой нежно пожал ладошку девушки, которую держал в своих руках все время ее рассказа, и улыбнулся.
– Малышка, ты носишь кулон, который я дал тебе на корабле?
– Да, ношу. Я его снимаю, только когда моюсь… Ой, – смутилась она, вспомнив, что леди не обсуждают с посторонними мужчинами такие интимные вещи, как мытье.
Трой сделал вид, что ничего не заметил, но уголок его губ дернулся в короткой улыбке.
– Правильно, всегда надевай его. И в ванне тоже никогда не снимай. Вода не повредит артефакту, а дворец не самое безопасное место в мире.
– Скажи, а твоя внешность… Это ведь артефакт ее изменил? А откуда ты знаешь принца Санториана? Ведь ты грахх, а он дракон. И ты с другого континента… – любопытство прямо-таки распирало Тратт.
– Сколько вопросов. – он насмешливо покосился на девушку, чуть ли не подпрыгивающую от волнения. – Да, я ношу изменяющий внешность артефакт. Так что, всегда зови меня лорд Треволи, когда я в этом обличье, а то можем провалить мою маскировку.
Принца я знаю давно, очень давно. Я не всегда жил на другом континенте: Неживое море, как ты знаешь, дает возможность перемещаться с одного материка на другой.
– Но ведь ты грахх, а он дракон…
– Разве разные расы – это препятствие для дружбы?
– Не знаю, – задумалась девушка, – у нас в королевстве драконы всегда держались особняком от других рас. В детстве я играла и с оборотнями, и с людьми. Но когда мы выросли, почему-то перестали общаться.
Они еще посидели, разговаривая и задавая друг другу вопросы, в основном Трой расспрашивал, а Тратти подробно отвечала. Затем мужчина поднялся.
– Тратти, тебе пора возвращаться к себе. Завтра до обеда буду ждать тебя здесь же. И возьми с собой меч принцессы Нуби. У него есть некоторые уникальные свойства, я хочу тебе их показать.
Когда девушка уже была у дверей, Трой ехидно добавил:
– И вот еще что, малышка. Когда встретишь меня где-нибудь во дворце, пожалуйста, не кидайся с радостными воплями мне на шею, и не смотри влюбленными глазами. Это разрушит мое инкогнито.
И прежде чем возмущенная Тратти успела найти достойный ответ, Трой подтолкнул ее под попу и выпихнув ее в коридор, захлопнул дверь.
Оставшись один, с досадой ударил кулаком по стене:
– Да что же это такое! Ведь собирался просто присматривать за девчонкой и не распускать руки и язык…
Глава 40. Страдая, я развлекаюсь. Это мой давний обычай
После памятного для Дессинии бала прошло несколько дней. На следующее утро после праздника она сказалась больной и заперлась в своей комнате, не выйдя ни к обеду, ни к ужину. Навестившему ее королевскому целителю заявила, что у нее обычные женские недомогания, и в помощи она не нуждается. Горничная, смешливая толстушка Дара, приносила ей еду, а заодно делилась с госпожой свежими новостями и сплетнями, до которых, впрочем, Дессинии не было никакого дела.
Комнаты всех девушек имели выход в крошечный садик с лужайкой – у каждой леди свой, примыкающий к ее комнате, и надежно огороженный высоким каменным забором. Этакая маленькая зеленая крепость на одну персону.
Здесь удрученная девушка и проводила целые дни, изводя себя тоскливыми размышлениями и не понимая, что с ней происходит.
Она трусливо сидела в своей комнате, не решаясь выйти за дверь, до ужаса боясь столкнуться с принцем и увидеть в его глазах отвращение или презрение.
Все эти дни принц Санториан никак не напоминал о себе: не искал с ней встреч, не присылал цветы или подарки, как делали это другие мужчины, не писал записок. Но сколько бы Десс не убеждала себя, что принц, и думать о ней забыл, ничего не помогало.
Ее фантазия отчаянно разгулялась, рисуя картины одну ужаснее другой.
То она воображала, что при встрече Санториан даже не посмотрит в ее сторону, сочтя недостойной его внимания.
Или, наоборот, начнет распускать руки, полагая ее легкодоступной женщиной.
А возможно, обольет ее презрением, выгонит из дворца и поселит где-нибудь в приюте для падших грешниц. Последнее предположение было особенно абсурдным, и Десс сама смеялась над своей глупой фантазией, но остановиться и прекратить сочинять весь этот бред, было выше ее сил.
Как только она начинала думать о принце Санториане, ее быстрый и острый ум начинал давать сбой – логика бесследно растворялась, а мысли превращались в тягучее желе. По этой причине она никак не могла взять в толк, почему мнение принца так ее волнует.
«Ведь я знаю его всего каких-то несколько дней, и все наши встречи быстро превращались в ссоры. Какое может быть мне дело до его отношения ко мне?» – с завидным упрямством, в сто первый раз спрашивала себя Десс, не видя ответа, лежащего прямо перед ней.
Было еще кое-что, сводящее девушку с ума. Десс всегда была честна с собой, и ей было стыдно даже вспоминать о тех вещах, что принц делал с ней в парке. Но если бы он снова захотел это сделать, она бы позволила ему…
Дессиния была по самую макушку нагружена строгой патриархальной моралью, вбитой в нее родителями и суровыми воспитателями. А уж список вещей, недопустимых для порядочной драконицы, могла даже во сне перечислить без ошибок. И сейчас, когда ее желание столкнулось с моральными принципами, Десс растерялась.
Каждый раз, когда она вспоминала его руки на своей спине, его обжигающее жаркое дыхание на губах и низкий голос, шепчущий нежности, ее скручивало невыносимо-острое возбуждение.
А душа начинала разрываться от угрызений совести за бесстыдное поведение, от вины за испытанное наслаждение и за желание все повторить хотя бы еще раз.
«Неужели я такая порочная и развратная, и любой сможет заставить меня потерять голову и забыть о приличиях, просто прикоснувшись к моему телу?» – размышляла она уныло.
Вчера после обеда к ней пришла Стефиана.
Подруги молча пили чай за маленьким столиком на лужайке. Стеф выглядела бледной, хмурой и непривычно отрешенной.
Наконец, после второй чашки крепкого чая и третьего пирожного с ягодным кремом, Стеф вынырнула из своей задумчивости и решительно отставила чашку в сторону:
– Итак, подруга, хватит молчать. Рассказывай, что с тобой случилось на балу и почему, который день, ты сидишь в своей комнате, как преступница в заключении?
Десс молчала, уставившись на свои руки, не зная, что ответить, а потом заплакала. Слезы текли и текли из ее глаз, и она не вытирала их, даже не замечая, как они капают ей на руки.
Стеф достала платок и протянула подруге:
– Десси, вытри слезы. Я не могу на это смотреть – ты всегда плачешь так красиво, что я начинаю тебя ненавидеть. Сама знаешь, у меня от слез сразу нос распухает, лицо в пятнах и глаза красные, как у кролика. Еще и икать начинаю. А ты, даже рыдая, все равно красотка.
Сквозь слезы у Десс вырвался смешок. Она несколько раз глубоко вздохнула и улыбнулась, успокаиваясь. Ее кузина и лучшая подруга, злючка Стефи, которую не любили и побаивались за ее острый язык, для Десс всегда находила нужные слова.
– Это принц Санториан тебя обидел? Я видела, как ты выбежала из зала в сад, а он вышел следом за тобой.
– Ох, Стеф, дорогая моя. Это не принц, а я сама себя обидела.
И она все, без утайки, рассказала подруге.
– Теперь ты понимаешь, что я не знаю, как мне смотреть в глаза принцу. Даже представить себе не могу, что он обо мне теперь думает.
– Что-то на тебя это совсем не похоже, подруга. Никогда раньше ты не пряталась от проблем. Неужели он так сильно задел твое сердце?
– О чем ты говоришь, Стеф? – ахнула Десси. – При чем здесь мое сердце?
– Ты не стала бы прятаться от него столько времени, если бы этот мужчина был тебе безразличен. Уж я-то тебя знаю. Ты бы надавала ему оплеух еще там, в парке. И уж точно, сейчас бы не рыдала, а с гордым видом разгуливала по дворцу.
– Стеф, ты не понимаешь! Он всего-то прикоснулся ко мне, а я сразу поплыла, как лед в жару. Если бы он не остановился, если бы пошел дальше в своих ласках, я бы точно на все-все согласилась. Понимаешь? Я, как девица из веселых домов, была готова отдаться ему прямо там, в парке!
Стеф оторопело смотрела на подругу. Вот такого она точно не ожидала от Десси, всегда хладнокровной и умеющей держать себя в руках.
– Может это какая-то особая магия? Знаешь, я читала, когда у драконов на нашем континенте была вторая ипостась, они могли влиять на желания женщин, заставляя их возбуждаться и стремиться к …. к совокуплению.
– Если это магия, то тогда мне просто надо держаться от него на расстоянии, не допуская никаких прикосновений. – подумав, твердо заявила Десс.
– И обязательно посоветоваться с магистром Фолярисом. Может быть, есть какой-то артефакт против такой магии.
***
В небольшой комнате, в дальнем гостевом крыле дворца, тихо беседовали трое мужчин.
– Трой, как ты приказал, я следил за старым хрычом. Ничего особого не заметил – обычная дворцовая жизнь. Кроме одной странной встречи: он разговаривал с лакеем.
– И что тут странного, Берк? Я тоже сегодня разговаривал с разными лакеями, и не один раз.
– А странное то, что лорд что-то сообщил слуге, какую-то информацию, а тот был недоволен и начал отчитывать лорда. Мне не удалось ничего расслышать, они накрылись завесой тишины, но лорд выглядел испуганным. Потом лакей что-то передал старику и ушел.
– Ты запомнил, как выглядел лакей?
– Конечно, но он был под магией изменения внешности, а я не умею под нее заглядывать. Давай, я открою свою память, и ты посмотришь.
– Да, так и сделаем. Ставрос, что с твоим заданием?
– У моего подопечного за эти дни было много разных встреч, но все они логичны в связи с его должностью при дворе. Надо ставить подслушивающие артефакты в его кабинет. И навесить прослушки на него самого. И на его любовницу тоже: дамочка показалась мне подозрительной.
– Тогда займись этим. Только помни про осторожность: они драконы, не забывай об их уникальном слухе и зрении. И о чутье тоже не забывай.
– Обижаешь, командир. – возмутился Ставрос, друг и соратник Троя, преданно служивший ему с давних времен. – Когда я тебя подводил и плохо делал свою работу? А что касается слуха и обоняния драконов: похоже, ты уже забыл кто я. И забыл, что граххи практически не пахнут, двигаются абсолютно бесшумно и при необходимости становятся невидимыми для драконов и эльфов. Только сильные оборотни могут нас учуять, но во дворце я пока не заметил ни одного мохнатого.
Трой успокаивающе похлопал обиженного друга по плечу.
– Расслабься, Став. Я просто напоминаю тебе об осторожности: мне не хочется, чтобы ты пострадал.
– Будь спокоен, командир, я все сделаю уже сегодня. И еще: вот, возьми, тут отчеты моих агентов, в них есть любопытные вещи.
Берк, поглядывающий на своих друзей, засмеялся:
– Трой, похоже, начальник королевской службы безопасности снова на своем посту, не находишь?
Глава 41. Кто не врет
–
скучно живет
Прошло почти три недели с момента, когда одиннадцать девушек очутились во дворце Ивенирола, в чужом королевстве под личной опекой короля и в странной роли.
В основном эти дни прошли для них в спокойной, праздной жизни. Они гуляли по королевским садам, наслаждались музыкальными вечерами, танцами, участвовали в завтраках–обедах–ужинах, на которых всегда присутствовало много придворных. Король часто присоединялся к трапезам, придавая им статус официальных мероприятий.
Молодые драконы кружили вокруг девушек, всеми силами стараясь привлечь их внимание. Надо сказать, леди не особо спешили принимать знаки их внимания, помня о той странной роли, которую им предложил король и чувствуя себя в неприятном положении племенных кобылок.
Конечно, не все девушки держались с ухажерами холодно. Леди Гортензия, наоборот, счастливо улыбалась и радостно порхала по дворцу, принимая ухаживания того высокого блондина, что первым пригласил ее на танец на балу. Лорд Стефан Веленский, наследник старого и богатого рода, капитан королевских войск, ухаживал за ней немного неловко, но настойчиво, решительно оттеснив от Гортензии всех остальных. И, похоже было, эта пара очень скоро придет к полному взаимному согласию.
У девушек начались обещанные королем занятия. Первая неделя учебы была посвящена особенностям местного этикета, и проводила занятия жутко чопорная и древняя, как сам мир, драконица леди Галисия.
В общем и целом, правила этикета двух королевств не особо отличались, но были и вещи, которые поразили неискушенные умы юных дев.
Леди Галисия рассказала о целом своде правил, относительно взаимоотношений женщины и мужчины, не состоящих в браке. Слушательницы были потрясены тем, что в этом королевстве драконица может жить самостоятельно, без мужской опеки. И эти незамужние дамы могут себе позволить иметь любовника, что никем не осуждается. В их родном королевстве такое поведение, если и не наказывалось, то точно порицалось. А уж незамужняя драконица, живущая самостоятельно – это вообще нонсенс. У каждой должен быть опекун-мужчина: муж, отец, брат, дядя…
А когда леди Галисия своим сухим, надтреснутым голосом возвестила: «Леди, никогда не соглашайтесь на предложение дракона покатать вас на себе, если вы не собираетесь вступать с ним в любовные отношения!» – девушки недоуменно смотрели на преподавательницу, не понимая, в чем подвох. Затем одна решилась робко спросить:
– Простите, леди Галисия. А что именно подразумевается под этой фразой? Дракон хочет, чтобы женщина забралась ему на спину, и они вместе поднялись в воздух и полетели?
Старая леди насмешливо фыркнула:
– Милочка, вы просто прелесть, как наивны… Это предложение означает, что дракон желает вступить с вами в интимную связь. И если вы даете согласие, то он рассчитывает, что следующее свидание у вас будет уже в постели.
Услышав это, Элидари громко ахнула и закрыла руками, мгновенно ставшее пунцовым, лицо.
– Как я понимаю, юная леди, вы уже получили подобное предложение. Могу я поинтересоваться, что вы на него ответили?
– Я… сказала, что боюсь высоты. – пробормотала Эли, от смущения еле ворочая языком.
– Ну что же, этой фразой вы дали категоричный отказ.
Девушки с любопытством уставилась на преподавательницу, а Эли с облегчением выдохнула, но тут же сердито засопела: она даже не предполагала, что, казавшийся таким милым и любезным, и такой красивый, лорд Олард Влавенич, может сделать ей такое непристойное предложение.
«Вот для чего он это предложил?! Не мог же он не понимать, что я незнакома со всеми тонкостями местной жизни. Неужели хотел воспользоваться моей наивностью, негодяй? Ну, ты у меня еще получишь по своей бессовестной драконьей физиономии, прекрасный лорд Влавенич!» – мстительно скрипела зубами Эли.
А леди Галисия невозмутимо продолжила:
– Итак, дамы, запишите варианты ваших ответов на предложение покатать вас на драконе, и что эти ответы означают….
***
Дессиния шла по узкому боковому коридору в южной части дворца, пустому и тихому в этот жаркий послеобеденный час. Придворные разбрелись по своим комнатам, отдыхая в прохладе и набираясь сил перед вечерними развлечениями, а слуги выполняли свою работу где-то в других частях замка. И Десс, не любившая спать днем, сейчас медленно шла по-пустому, гулкому проходу, не встретив ни единой души.
Она проходила мимо глубокой ниши, с размещенной в ней статуей какого-то крылатого существа, когда из ее полутьмы выступила женская фигура и преградила Десс дорогу.
– Ты, дрянь, оставь принца в покое. – зашипела молодая женщина, стоявшая перед Десс.
– Тебе нечего делать рядом с ним. Он мой! Если ты только приблизишься к нему, я такое устрою, что ты пожалеешь, что посмотрела на принца.
Десс с недоумением рассматривала искаженное ненавистью и растерявшее всю красоту лицо леди Пуансетии.
– Держись от него подальше, даже не смотри в его сторону. Выбери себе какого-нибудь женишка из сельских баронов. Как раз тебе под стать, деревенщина.
– Леди, ваше пламенное выступление вызывает у меня недоумение. – холодно произнесла Десс. – Я пока не очень хорошо знакома с вашими обычаями и правилами общения между аристократами – занятия на эту тему у нас только начались. Но могу поинтересоваться у Его Величества, как в вашем королевстве принято себя вести в таких случаях.
– Только попробуй нажаловаться королю, мерзавка, – зашипела взбешенная фурия, – и я уничтожу тебя.
Она вдруг схватила недоумевающую Дессинию за запястье и вонзила в него острые ногти, судорожно сжимая пальцы и оставляя на нежной коже синяки и кровавые царапины.
Зашипев от боли, Десс попыталась стряхнуть обезумевшую Пуансетию со своей руки, но та держалась крепко, все глубже вгоняя ногти и раздирая кожу.
Действуя на инстинктах, Десс сплела единственное, хорошо ей знакомое боевое заклинание, и ударила им.
Ахнув, Пуансетия отлетела назад и врезалась в стену, впечатавшись в нее спиной. С протяжным стоном стекла вниз и затихла, распластавшись на полу.
Тут же из-за портьеры, прикрывающей соседнюю нишу, выскочили леди Обридж, а с ней две дамы и мужчина. Они кинулись к Десс и, к лежащей у стены и начавшей громко стонать, Пуансетии.
Одна из дам стала заламывать руки, мужчина возмущенно тряс указательным пальцем перед лицом Дессинии, а леди Обридж во весь голос вопила о «несчастной девочке, на которую напало и безжалостно покалечило безумное чудовище». Десс таращилась на этот абсурд и не знала, смеяться ей, или поскорее уносить ноги.
– Что здесь происходит? Что с леди Пуансетией? – громкий голос короля заставил всех участников событий враз примолкнуть и склониться в поклонах перед Его Величеством. Только Пуансетия продолжала жалобно стонать возле своей стены.
– Ваше Величество, эта девушка напала на мою племянницу. Ударила по ней боевой магией и чуть не убила бедняжку. Мы все видели своими глазами.
Компаньоны герцогини дружно закивали головами, подтверждая, что, да все так и было – и напала и чуть не убила. И вообще – чудовище.
Король перевел требовательный взгляд на Дессинию:
– Леди, это правда?
Десс пожала плечами и протянула вперед руку с синяками и свежими кровавыми царапинами.
– Вот, Ваше Величество, причина, по которой мне пришлось применить боевой прием к этой леди.
– Она лжет, мой король. Она только что сама себя расцарапала. Мы это видели своими глазами. – завизжала леди Обридж.
Король поморщился и после короткого раздумья распорядился:
– Доставить обеих юных леди в лазарет и, если будет необходимо, оставить под надзором целителей. Вас, свидетелей этого происшествия, я опрошу позже. Оставайтесь во дворце и ждите моего вызова.
И король со свитой двинулся дальше, даже не взглянув на старательно страдающую леди Пуансетию.
Десс усмехнулась про себя: «Хорошо же я прогулялась по дворцу. Интересно, как и когда тетушка с племянницей успели все это спланировать? Я ведь и сама не знала, куда именно направлюсь. И король, прямо как по заказу, нарисовался именно в эту минуту».
– Леди Дессиния, позвольте сопроводить вас к целителям.
Она заставила себя поднять глаза и взглянуть в лицо принца Санториана, внимательно ее рассматривающего. «И он тоже здесь. А ведь говорили, что принц улетел в островное королевство вместе с принцем Салехом, и его не будет во дворце несколько дней. Что же мне так не везет-то?»
– Благодарю вас за заботу, Ваше Высочество, но я целитель, если вы помните. И могу сама о себе позаботиться. Никаких страшных ран, с которыми я не смогу справиться, у меня нет.
– Это приказ короля, леди, и он не обсуждается. Поэтому вы отправитесь к целителям.
– Вы двое, доставьте леди Пуансетию в лазарет. – отдал распоряжение принц и обратился к Десс:
– Обопритесь на меня, леди. Похоже, вам нехорошо.
– Мне очень даже хорошо, и я вполне могу дойти до лазарета самостоятельно. – ощетинилась девушка, но принц наклонился к ее лицу и тихо произнес:
– Дессиния, я не отпущу вас. Вы и так долго скрывались от меня. Достаточно. Неужели вы такая трусиха?
Девушка возмущенно вскинула голову и сердито уставилась на принца:
– Вот еще. С какой стати мне вас бояться?
– Вот и отлично. Тогда пойдем.
И принц двинул вперед, увлекая ее за собой. С леди Пуансетией остались двое молодых придворных из свиты короля, которые решали, как им выполнить поручение принца. Так как леди наотрез отказывалась двигаться самостоятельно и стонала, красиво раскинувшись, то один из лордов поднял ее на руки, и торопливо понес в сторону целительского крыла, обгоняя неспешно движущихся принца и Дессинию.
Верная тетушка семенила следом, причитая, охая, и на все лады кляня «злобное чудище, покалечившее нежную девочку». Проходя мимо Десс, герцогиня разве что не плюнула в ее сторону, послав полный ненависти взгляд.