Нина Дианина
Узоры на ковре
– А если условия изменятся? Если указ о надзоре и принудительной службе будет отменён, тогда как? Пойдёте на секретную службу, Гриэдара?
Девушка в отражении усмехнулась:
– Почему бы и нет. Если условия работы будут хорошие. Если будут гарантии сохранения свободы, уважительное отношение и хороший заработок, почему бы и не послужить процветанию родного королевства? – однако голос из зеркала звучал с явной иронией и понятно почему. Ирг тоже не верил в скорую отмену указа. С чего вдруг король выпустит из рук такой козырь?
Грида бросила взгляд на Ирганта, и он вздохнул с облегчением, потому что не увидел в нём ненависти и презрения.
– Засим прощаюсь, господа, – она пропела это учтивым тоном, как на великосветском приёме, с достоинством кивнула и шагнула назад, вглубь зеркала. Её фигура начала туманиться и расплываться, теряя краски и чёткие очертания.
– А как тогда тебя найти? – Милейс приник к стеклу, вглядываясь в зеркальную поверхность, как в окно, однако увидел лишь свои собственные, послушно отраженные зеркалом яркие голубые глаза.
До него долетел короткий смешок, и девушка окончательно исчезла с зеркальной поверхности.
Граф внимательно взглянул на своё отражение и нашёл выражение своего лица глупым и неприлично растерянным. Он поморщился, скорчил своему отражению гримасу и оглянулся на молча взирающего на него Ирга.
– Ну что, племянничек, нам щёлкнули по носу! Сбежала девчонка прямо у нас на глазах! В академию она не вернётся однозначно. Что я Элисену скажу? Позорище какое.
– Сбежала, – Ирг постарался сказать это равнодушно и не показать своего облегчения. Это было не так просто. Натренированное дворцовыми интригами ухо его начальника прекрасно улавливало все нюансы интонаций.
– Но, согласитесь, ведь она кругом права. И вы, дядя, это прекрасно знаете.
– Знаю, – кивнул Милейс, – но пока моё знание ничего не меняет. К сожалению.
Он помолчал и задумчиво окинул неподвижно стоящего рядом с ним парня.
– Итак, ты с ней знаком. Что можешь сказать? Заметил что-то особенное? Есть какие-то предположения, где её искать?
– Знаком шапочно. В одной компании вечер провели. Обычная девушка, – под испытующим взглядом дяди Ирг прищурился и пожал плечами, изображая, что ковыряется в памяти, выискивая сцены с участием сбежавшей магини. – Танцевали вместе, да. Красивая, симпатичная и умная, но ничего особенного не заметил.
– О чём разговаривали?
– Об экзаменах, о книгах, о магии. Обычная, ни к чему обязывающая болтовня.
Милейс недоверчиво хмыкнул.
– Ладно, расспросим подруг. Может, вспомнят чего полезного.
– А можно это сделать без меня? Светиться среди знакомых в качестве агента секретной службы всё же не хотелось бы. Да и в семье. Моя дальноюродная сестра была в той компании. Значит, всей семье поделится новыми сведениями обо мне.
– Ладно, без тебя разберёмся.
Милейс отвернулся и стал медленно подниматься по белой мраморной лестнице, по которой спускался несколько минут назад, полностью уверенный в благоприятном исходе операции.
– А сильна девчонка! Ушла в Зазеркалье просто мгновенно, не особо напрягаясь. Эх… Думаю, она может не меньше часа в зеркалах проводить, а то и больше. Наши лучшие маги из списков тянут только по полчаса максимум и полностью выдыхаются. Вываливаются из зеркала магически опустошёнными. Этот чёртов указ лишает королевство такого ресурса.
Он вздохнул и покачал головой. Надо же, рыбка сорвалась, а вроде крючок был хорошо насажен. Интересно, как она поняла, что за ней охотятся?
Подслушала из зеркала в кабинете декана? Нет. Там нет зеркала.
Её кто-то предупредил? Возможно. Уж слишком она была настороже, а среагировала просто мгновенно. Интересно, кто предупредил? Секретарь? Вряд ли. Тогда кто? Есть вероятность, что девица с этим персонажем потом выйдет на связь и за эту ниточку можно будет потянуть.
– Отменят указ или нет, но её надо продолжать ловить. Без сильных зазеркальников в своих рядах наша секретная служба весьма проигрывает, а эта девчонка явно магически одарена. Как легко она ушла в Зазеркалье! – снова мысленно восхитился Милейс. – Миг, и её нет. А эти её слова про уход в соседнее королевство! Нет, будет большой ошибкой упустить эту девицу.
Ирг не торопился вслед за дядей и с тоской смотрел на зеркало, в котором растворилась Грида.
– Гриэдара… – почти беззвучно произнёс он. – Гриэдара Беринг. Так вот как тебя зовут на самом деле.
Ирг хмуро окинул взглядом своё отражение и хотел было отвернуться, однако в этот момент в зеркале за его собственной фигурой вдруг буквально на один короткий миг возникла знакомая фигурка в голубом платье. Он растерянно посмотрел ей в лицо и неожиданно увидел, как розовые губки шевельнулись, изогнулись в улыбке и до него долетело чуть слышное, скорее, читаемое по губам:
– Спасибо!
И девушка снова исчезла.
Ирг облегчённо вздохнул. У него с плеч будто камень скинули. Она поняла! Она оценила! Он отвернулся от уже бесполезного зеркала и бодрой походкой последовал за дядей.
Грида стояла и смотрела на эту пару, удаляющуюся от неё по роскошной беломраморной лестнице. В душе у Гриды царили смятение и раздрай, тесно сплетённые с облегчением.
Выходит, что Иргант агент секретной службы. Неожиданное открытие. Нет, теперь-то, задним числом, это совершенно ясно. Они с девчонками и раньше могли бы догадаться про этот нюанс в его биографии. Менталист, после военной академии, легко проник в комнату Кейта и друзья у него на службе в Пограничья. Всё же лежало на поверхности!
А глаза у Ирга и у этого типа, шедшего по лестнице первым, очень похожи и одного цвета: ярко голубые. Наверное, старший родственник, а друг служит под его началом.
Напряжение и волна эмоций спадала, но до полного успокоения было далеко. Уж больно разноречивые эмоции смущали душу.
С одной стороны, накатывало отчаяние, что на прежней жизни в академии можно смело ставить крест. Полный и абсолютный. Никаких контактов с бывшими подружками и однокурсниками. Во избежание неприятных для всех последствий. Дверь захлопнута, нити все обрезаны, как ни грустно это осознавать.
Прощай, удобная комнатка, сувенирчики в шкафу, припасённые в подарок бабушке и жизнерадостная Берениса, так поддержавшая её в трудную минуту. Прощай, рядовая спокойная жизнь простой лекарки. Чему говорить здравствуй в голову пока не приходит.
– А с другой стороны, – Грида нашла в себе силы улыбнуться. – Я сбежала у надзора прямо из-под носа. Это большая удача! Приятно было натянуть нос обнаглевшей королевской службе с её идиотским указом.
Но стоит себе признаться, если бы не предупреждение Ирга, попала бы я в лапы этому цепкоглазому прямо в столовой или в деканате.
А как Ирг обрадовался этому моему спасибо! Расцвёл прямо на глазах! Расправил плечи и так смущённо улыбнулся. Хороший он всё-таки парень. Надёжный. Грустно, что мы больше никогда не увидимся.
Грида поплыла по Зазеркалью. Заманчивую мысль заскочить в зеркала к подружкам она отогнала. Хочется, конечно, попрощаться, но ведь девчонок будут потом тщательно допрашивать. Нет, обойдёмся без прощания даже вестниками. Потом, много позже, можно будет письмо с неизвестного адреса отправить Беренисе.
А сейчас нужно двигаться прямиком к большому зеркалу в бабушкиной гостиной и выходить из Зазеркалья там. Она сразу поймёт, что случилось. Раз внучка вернулась не порталом, как обычно, а экстренно через через Зазеркалье, это означает, что Грида попросту сбежала из академии и учиться там уже не будет.
Жаль. Кто ещё утром после экзамена мог бы подумать, что придётся бежать, оставляя всё и всех. Да даже несколько минут назад, болтая с девчонками в столовой, она не могла такого предположить!
Теперь придётся перестраивать жизнь в каком-то другом направлении. В каком? Пока загадка.
Ладно, об новом направлении будем думать потом. Сначала нужно будет прийти в себя после выхода из другого зеркала.
Пару лет назад Грида на каникулах видела, как однажды таким образом из зеркала вышла, а точнее, выпала бабушка. Впечатления об этом событии у внучки тогда остались не самые хорошие. Честно сказать, одни из самых неприятных и тревожных, переживаемых ею в жизни.
Пару недель после выхода бабушка лежала пластом от магического истощения, и Грида ничем не могла ей помочь. И вот этот обязательный кошмар ждёт её на выходе из зеркала в родном доме?
Уф-ф-ф…
– Ничего, переживу, – Грида осторожно обогнула встретившуюся у неё на пути мерцающую искрами сущность. – Стоит успокоиться, а то сейчас набегут тут всякие любители моими эмоциями полакомиться, заедят меня до апатии.
Буду рассматривать обязательное кошмарное состояние после выхода как плату за свою свободу. Стоит себе признаться, что две недели недомоганий в обмен за свободу, не такая уж большая плата.
Глава 16
После возвращения домой через зеркало Грида промучилась почти неделю. За желанную свободу было заплачено неделей отвратительного самочувствия, пока восстанавливались магические каналы в вышедшем из Зазеркалья заново сформированном магией теле.
Полубредовое состояние перемежалось с приступами тошноты и головной боли. Бабушкины травки и эликсиры в улучшении самочувствия помогали мало, однако, по уверениям самой бабушки, они были необходимы, чтобы существенно сократить само время восстановления.
Так оно и оказалось. Вместо обычных двух недель беглянка провалялась в таком состоянии лишь неделю. Потом магический резерв начал стабильно пополняться, и Гриде полегчало.
Нет, особенной боли не было. Просто она пребывала в мерзейшем состоянии без возможности рационально мыслить и рассуждать логически. Мысли эту первую неделю словно жили своей отдельной суматошной жизнью, метались, переплетались, рвались и путались.
Они больше были похожи на сны и изобиловали образами людей, которую в каком-то невообразимом калейдоскопе подкидывала ей память.
Перед внутренним взором развёртывались сцены, которые когда-то произошли, искажались до неузнаваемости и превращались в нечто, что никогда не случалось в реальности. В голове Гриды разыгрывался непрерывный спектакль для единственного зрителя, составленный из осколков её жизни и густо приправленный фантазиями. Там прыгали подружки детства, что-то пытались сказать ожившие в её воспоминаниях родители, появлялась бабушка, мелькали интерьеры дворца, в котором они когда-то жили. Откуда-то вынырнул давно забытый вредный сосед, у которого целыми днями за забором лаяла собака.
Но большинство картин, конечно, были связаны с академией и последними событиями.
Вот только что в парке у скамейки она ссорилась с Кейтом. Бывший друг был разъярен, плескал злостью и проклятиями, а потом делал к ней шаг, падал на колени, просил прощения и лез с поцелуями. Она вдруг оказывалась в его постели и чувствовала, как ласково и возбуждающе скользят его руки по коже, покрытой мурашками. Её снова охватывало жаром и страстью, однако следом накатывало осознание, а эти ласкающие её руки вовсе не Кейта, а Ирганта. Мало того, Грида прекрасно чувствовала не только его руки, но и всё остальное тело, потому что Ирг, как и она, тоже был обнажён. Эта их близость совершенно не смущала. Напротив, она наполняла восторгом до тех пор, пока откуда-то не спускалось ясное понимание, что под одеялом она лежит одна.
Карусель видений на этом не прекращалась.
Подружки во главе с Беренисой тоже приняли участие в этом круговороте. Они почему-то швырялись в неё кристаллами и хохотали.
Грида снова и снова переживала момент поступления в академию и проверку камнем распознавания, однако порой на месте декана стоял тот цепкоглазый тип из фойе. Она, волнуясь, протягивала руку к этому опасному для неё артефакту. Внезапно всё кругом исчезало. Ввесь мир заслоняли его ярко-голубые глаза, сияющие совсем близко. Взгляд был разным. Иногда уверенным и насмешливым, иногда растерянным, как тогда, когда он упустил её в фойе.
Каждый раз Гриду охватывал ужас, однако сцена повторялась и повторялась до тех пор, пока в какое-то мгновение выражение глаз мужчины не изменилось и не стало нежным и просящим. Вдруг стало понятно, что эти ярко-голубые глаза принадлежат Иргу, который просто хочет её поцеловать. Вместо ужаса нахлынуло облегчение и ощущение счастья, которое быстро ушло вместе с появлением совершенно другой какой-то бредовой картины.
Мозг, пытаясь справиться с магическим истощением, несколько дней крутил в её голове этот полный сумбура и логических противоречий безумный круговорот видений.
На пятый день круговорот чуть стих. Видения наконец-то немного отступили и стали похожи на реальные воспоминания, на шестой уже были реже, а на седьмой почти совсем исчезли, оставив после себя только слабость и сонливость.
Утро восьмого дня после возвращения встретило Гриду птичьим гомоном за окном. Мозг наконец перестал извергать из себя фантазии, успокоился, выспался, и мир наконец вернулся в свою реальную колею. Вязкое болото беспамятства полностью отступило, рассудок приступил к работе, мысли снова стали ясными.
– Ну наконец-то, – радостно улыбнулась бабушка, осторожно заглянувшая в дверь. Через несколько минут она снова зашла в комнату и на этот раз несла в руках поднос с лёгким завтраком.
Она присела на кресло рядом с кроватью, внимательно посмотрела на слегка похудевшую внучку, не переставая улыбаться.
– Всё, дорогая, всё закончилось. Состояние после выхода полностью нормализовалось. Каналы восстановились, значит, теперь магический резерв просто начнёт наполняться до обычного уровня. Теперь нужно просто хорошо питаться, стараться не использовать магию и слабость быстро отступит. Через неделю будешь в полном порядке, можно будет даже в Зазеркалье снова прогуляться. Ещё хочешь туда?
– Не знаю, – ответила Грида неуверенно и поймала себя на том, что её тянет пробежаться по зеркалам и узнать всё, что произошло в академии за эту неделю. И не только в академии. Во дворце. В управлении секретной службы. Захотелось узнать, что произошло после её исчезновения, кто что сказал и что сделал. Интересно, доложили ли королю и как он среагировал.
Да уж, что-то в ней явно и безвозвратно в ней изменилось.
Может, виновата та ночь с Кейтом, а дар отражения, набравший после неё силу, зазудел и настойчиво потребовал выхода? Или подлость Кейта и его обман, как мощный удар, повлияли на характер? Или осознание реальной опасности, которое спустилось на Гриду в фойе под взглядом этого цепкоглазого подтолкнуло к изменениям в характере? Мелочи отступили, а на первый план выплыла важнейшая задача защитить себя?
Возможно, мозги просто встали на своё законное место после того, как неделю пробулькали в полубреду? Причин много, непонятно, какая из них истинная.
Хотя уже ясно, что теперь отсиживаться в комнате она не будет, а через зеркала осторожно разузнает всё, что можно разузнать. В первый раз Грида искренне порадовалась своему редкому дару.
– Приползай ко мне на кухню, когда будешь в состоянии передвигаться, – сказала бабушка, поднимаясь с кресла. – Надоело, небось, в постели. Поболтаем, обсудим, что теперь делать.
Она повесила на спинку кровати хорошо знакомый байковый домашний халат в голубой цветочек, подмигнула и вышла, оставляя Гриду одну.
Да, надо вставать. Тело, которому надоело лежать, ныло и требовало движения. Радовало, что мозг наконец перестал порождать бредовые видения и позволил думать. Просто размышлять оказалось истинным наслаждением. Мысли были кристально ясными и логичными.
– Сейчас поем немного и да, пора начинать новую жизнь.
Каша, сок и сухарики мгновенно исчезли в пустом желудке. Слабость тоже стала отступать, хоть голова порой и кружилась от резких движений.
Грида умылась, накинула халат и по поскрипывающим ступеням лестницы пошаркала вниз к бабушке на кухню, откуда отчётливо тянуло вкусными запахами.
Кухню в доме можно было найти даже с закрытыми глазами. Из неё неслись умопомрачительные ароматы. Грида, которая только что позавтракала, сглотнула слюну. Никакие рестораны и кафе на сравнятся с теми блюдами, которые готовила бабушка.
Грида дошаркала до цели, тяжело плюхнулась на своё обычное место за столом и бросила взгляд в окно. Лучи утреннего солнца золотили молодую листву росшей недалеко яблони, а сквозь её ветви был виден кусочек синего безоблачного неба.
Их дом с окружающим его небольшим садом, стоял на окраине небольшого зелёного городка. Ни соседних домов, ни забора не было видно за успевшими к лету набрать силу листьями. Бабушка прикладывала большие усилия, чтобы зелёная стена растений полностью скрывала их небольшой домик от посторонних взглядов.
– Вот и каникулы начались с опережением графика, – хмыкнула бывшая студентка про себя. – Вечные и безразмерные.
– Ещё съесть что-нибудь хочешь? – совершенно буднично спросила бабушка.
– Нет, не сейчас. Может, чуть попозже.
– Тогда давай рассказывай, Дарочка, что там у тебя произошло. Почему ты вместо обычного портала вывалилась из зеркала в нашей гостиной.
Рассказ вышел долгим и многословным. Грида подробно, в деталях, делилась произошедшим, стараясь ничего не упустить. Бабушка переспрашивала, уточняла, заставляя подробно описывать ситуации, участников и их действия. Как-то незаметно перед Гридой возникла кружка с кофе, свежий творог и вкуснейшие бабушкины пупырчатые пончики под смешным названием «крабы».
Она прихлёбывала кофе, наслаждалась вкусом пончиков и вспоминала.
Завтрак затянулся до обеда.
Этот подробный обзор последних месяцев собственной жизни и саму Гриду заставил кое-что переосмыслить и увидеть всю картину произошедшего более объёмнее, полнее, связнее.
– В общем, вот так всё вышло, – подвела она итог, сыто отвалившись от стола. – Диплом я не получила, путь в академию мне теперь заказан.
– А тебя это сильно печалит?
Грида пожала плечами. Не то, чтобы она и раньше особо жаждала становиться лекаркой, но кем же ещё? Просто сидеть сложа руки в безделье не хотелось. Хотелось приносить какую-то пользу. Тем более лекарское дело ей нравилось.
– Не сильно, но печалит. Меня сейчас только в помощники аптекарю возьмут и то, если ты настойчиво попросишь. А дальше что? Годами перетирать в ступке травы, на которые господин аптекарь мне укажет? Согласись, какой-то тупиковый жизненный путь.
– А замуж не хочешь? Дети, семья. Вести хорошо хозяйство и воспитывать детей – это тяжёлая и многогранная работа, требующая больших творческих усилий.
– А в аптеке для этих целей меня ждёт сын аптекаря, – Грида покачала головой. – Конечно, хочу замуж, любящего мужа и детей. Но вообще. Ни за кого конкретно. Уж точно не за сына аптекаря или сына главы нашего города.
– Ну это ты высоко замахнулась, – засмеялась бабушка. – Там к сыну главы очередь из желающих. А за Кейта того не хочется?
– Ну ба-а-а… – протянула Грида возмущённо и поморщилась. – Нет, не хочется! Да и вообще он птица ещё более высокого полёта. У него отец королевский советник! Да даже если между мной и Кейтом возникла бы пламенная любовь, меня, якобы приютскую и безродную, его родственники с потрохами бы съели.
– А за Ирганта Саймона?
Грида удивлённо подняла брови:
– Так между нами не было ничего. Просто не успело образоваться. Только симпатия после танцев. Да и Кейт, скорее всего, в глазах Ирга мне здорово подпортил репутацию своими воплями о том, что мы провели вместе ночь.
– Заметь, ты не сказала нет, дорогая моя! – подняла палец вверх бабушка улыбаясь. – А вообще, это трогательное отношение к себе молодого барона ты явно недооцениваешь. Пойти против секретной службы и своего благодетеля – дорогого стоит.
– Какого благодетеля?
– Против своего непосредственного начальника и по совместительству его троюродного дяди Милейса Крогера, главы департамента тайной канцелярии и одновременно третьего заместителя главы всех королевских секретных служб герцога Элисена Марсона.
У Гриды вытянулось лицо.
– Откуда ты всё это знаешь?
Бабушка вдруг как-то подтянулась, горделиво повела головой и прямо на глазах из простой мещанки превратилась в привлекательную благородную даму.
– Видишь ли, девочка моя, все эти годы я не сидела сиднем, а держала руку на пульсе королевства. Не забывай, мы из старинного рода. Наш род до этого проклятого указа был приближен к королю, а я в юности до замужества вообще была одной из фрейлин королевы. Обо мне даже есть запись в королевском генеалогическом справочнике, – её лицо осветилось насмешливой улыбкой. – Графиня Эльфира Беринг, в замужестве Элиндаль. Правда, судя по тому справочнику, я не обладала магией отражения и давно покинула этот мир. Но ведь эту страницу справочника и переписать несложно.
– Почему написано, что не обладала? Ты уже тогда её скрывала? Ещё до указа? А зачем?
– Да, мои родители и я скрывали уже тогда. Это была воля твоего деда, Гриэда Беринга. Никто тогда не понимал, почему он так хотел, но так как он был маг пути, то отец его послушал.
Скрывать этот дар тогда было несложно. Тотальных проверок и поголовной ловли зазеркальников ещё не было. У королевы была своя фрейлина – магиня отражения, которая собирала ей дворцовые сплетни, – благородная дама, графиня Эльфира Элиндаль совсем неаристократично простонародно сморщилась и насмешливо фыркнула. – Замечу, что она была существенно слабее меня. Но я молчала и гуляла по зеркалам тайно, сама по себе.
Так что, дорогая моя, королевский дворец и его обитатели мне очень хорошо знакомы, и мои прогулки никогда не прекращались.
Через его зеркальные окна я многое узнаю, а интриги, которые там безостановочно клубятся, до сих пор для меня понятны и привычны. Плюс ко всему, несмотря на все ухищрения королевских магов, я отыскала лазейки в защищённые зеркала секретных служб и теперь в курсе того, что происходит не только во дворце.
– Неожиданные откровения! – выдохнула Грида, во все глаза глядевшая на родственницу, приоткрывшую совершенно незнакомую сторону своей жизни. – Ну, бабуля, ты даёшь! Я думала, ты тут на кухне да в саду по хозяйству шуршишь, а ты тут форменным шпионажем занимаешься.
– На том и стоим, – пожала плечами её собеседница. – Думаешь, наше благосостояние, удачное вложение денег, переезды и весьма своевременные побеги от загребущих рук королевского надзора – это просто стечение обстоятельств и удача? Нет, дорогая моя, это планомерная, годами непрекращающаяся работа.
– И ты мне только сейчас об этом говоришь!
– А когда мне было говорить? – удивилась бабушка. – Ты была слишком юна и доверчива, увлечена своими подружками и учёбой в академии. Твоя магия была нестабильна и ещё не полностью сформирована. К прогулкам по Зазеркалью ты была равнодушна. Согласись, даже полгода назад мои откровения не оставили бы в тебе большого отклика. Но, как видишь, судьба распорядилась иначе. А точнее, твой Кейт своим приворотом вмешался и исказил линию судьбы и оборвал нити узора.
Согласись, если бы не его резкое вмешательство, ты бы спокойно закончила свой третий курс и приехала сюда. Так что просто я ждала тебя на эти каникулы, чтобы тут в спокойной обстановке обо всём поговорить.
Но сейчас всё изменилось. Пока ты тут неделю лежала в борьбе с магическим истощением и бредом, я постаралась вытянуть максимум информации из тех зеркал, что мне доступны. Побывала в академии, во дворце, даже в кое-каких кабинетах секретной службы. Там у них в светильниках есть небольшие вставки из зеркал, на которые местные маги забывают ставить защиту. Так что я теперь знаю, как они тебя вычислили.
– Как?
– В тот день, когда ты подслушала разговор приятелей Кейта про приворот, тебя заметил агент. Лица он не видел, но ты была в форменном голубом платье лекарского факультета. Дальше уже было дело техники.
– Да уж, – пробурчала Грида, – если бы не тот приворот, я не засветилась бы в чужом зеркале и мной не заинтересовалась бы королевская служба. Но тогда я и не познакомилась бы с девчонками и Иргантом.
– А вот этого мы не знаем точно. Но с молодым бароном Саймоном познакомилась бы непременно. Вот в этом у меня вообще нет никаких сомнений. Похоже, он будет играть важную роль в нашей с тобой жизни.
– Какую роль?
Бабушка вздохнула и как-то вмиг стала серьёзной.
– Знаешь, я ведь все эти годы беспрерывно думала, что нам делать. До самой смерти безвылазно жить в этом городке, вести почти деревенский образ жизни и постоянно опасаться надзора? Как-то это неправильно, да и скучно. Куда тогда двигаться?
Была мысль уехать в благоприятные условия в Грозтанию и уйти под крыло тамошнего короля. Грозтанцы ведь нас, зазеркальников, принимают с распростёртыми объятиями, засыпают благами и деньгами, только служи! Да и климат там благоприятный: тёплый, южный. Однако я отказалась от этой мысли. Уезжать нельзя. Это моя страна, почему я должна из неё бежать? А сейчасвообще переезжать в Грозтанию категорически не стоит.
– Почему?
– Потому что сейчас между нашими странами очень непростые отношения. Фактически скрытая война. Открытая война тоже не за горами. Грозтания за последний десяток лет прикормила преступных теневых королей наших южных портовых городов. Порты Белитании сейчас практически под чужим контролем. Кроме того в окружении нашего короля много прикормленных Грозтанией людей, тайно действующих во вред нашему королевству по чужой указке.
– А нам-то что?
Бабушка подняла на Гриду печальный внимательный взгляд.
– Нам сейчас – ничего. Однако весь кошмар ситуации в том, что во время войны не бывает нейтральной середины. Или ты там, или ты тут. Работаешь на победу или там, или тут. Увы, но это реальная жизнь и выбор обязателен.
Если мы сейчас переезжаем в Грозтанию, то у нас два пути. Мы прячем свою магию и ведём точно такой же деревенский, как здесь образ жизни. Или объявляем себя зазеркальниками и сразу попадаем в ряды её секретной службы. Нас, как сильных магинь отражения, безусловно втянут служить на благо Грозтании, что вроде и не так уж плохо. Однако её благо одновременно означает существенный вред нашей Белитании.
– Почему же вред? Уйдёт наш король, будет другой, а народ будет жить как прежде.
– Маленькая ты у меня ещё, – вдруг неожиданно умилилась бабушка. – Голова пока личными отношениями забита. Войны, думаешь, для развлечения устраивают, чтобы пострелять да огнём пошвыряться? Не-е-ет.
Войны устраивают, чтобы вытянуть нужные ресурсы из побеждённой страны. А где их брать? У местных побеждённых. В нашем случае, у подруг твоих, у их родителей. У родителей твоего Ирганта, который тебя спас от рабства. После проигрыша в войне никакого «как раньше» у побеждённой стороны не будет. Король Грозтании установит в Белитании свой порядок. Не исключаю даже, что оставит указ о надзоре за магами отражения в силе. А что, согласись, победителям этот указ на руку! Система отслеживания и надзора налажена, а всех найденных детей с таким даром из нашей Белитании будут забирать в Грозтанию. Я даже не уверена, что ваша академия останется. Возможно, её вообще прикроют.
– С чего это вдруг? – возмутилась Грида.
– Сама подумай. Зачем Грозтании вкладывать деньги и образовывать рядовое население в подчинённой стране? Логичнее забирать лучших, воспитывать в своём духе у себя, а остальные вообще не нужны. Вот такие как ты, например, со слабой стихийной магией. Твой удел будет – помогать аптекарю. И это в лучшем случае.
Так вот, можешь считать, что во мне взыграли патриотические чувства и голос предков, но не хочу я этому содействовать и шпионить против Белитании, даже если меня золотом в Грозтании осыпят.
– Может, тогда на север подадимся? – неуверенно произнесла Грида.
– Ну да, это как раз третий путь. Образно говоря, выбирать не сторону баррикад, а самоустраниться с поля боя вообще. Тоже выход, конечно, – бабушка пожала плечами. – Тут главное определиться в какую сторону бежать. Уехать на север? Так порядки у северных слишком для нас с тобой непривычные, пища, образ жизни, климат. Да и, по сути, с северным королевством ситуация почти та же, что и с южным. Ресурсов у северян не хватает, вот и ждут, когда Грозтания на нас нападёт, чтобы откусить со своей стороны Белитании кусок пожирнее. Западное королевство тоже для нас не выход, – бабушка покачала головой. – Положение женщины там строго регламентировано. Гаремы, да наличие нескольких домов у мужчины с разными жёнами – обычное явление. Муж приходит к ним в гости по очереди, ему весьма удобно. Что бы тебя совсем не затоптали родственники мужа, у нас должен быть свой клан за спиной. Братья, дядья, кузены, в общем, мужчины, которым, в случае притеснений, можно будет пожаловаться на мужа. Что-то мне подсказывает, что и там мы с тобой не приживёмся.
Да и вообще, если бы не этот кошмарный указ, жизнь здесь в родной Белитании меня вполне устраивает. Это моя родина, здесь родные могилы! Да мне даже наш нынешний король Юрген третий нравится. Отец-то его самодурством отличался.
Здесь в конце концов, наше с тобой родовое поместье, которое после нашей якобы смерти отошло в пользу короля.
Бабушка повела плечами.
– Я бы с удовольствием забрала его обратно, снова стала графиней и навела шороху во дворце. Расслабились они там при менее жёстком короле.
– И что теперь мы будем делать, раз всё так плохо?
– Я разве сказала, что всё так плохо? – усмехнулась бабушка. – Всё далеко не так плохо! Война на пороге, но именно она и даёт нам в руки неплохие рычаги воздействия на нашего короля. Она пока не началась и не начнётся, если мы с тобой вмешаемся. Мы с тобой сейчас самые сильные магини отражения в Белитании и, если хорошенько постараемся, то успеем переломить ситуацию. Если всё пойдёт по моему плану, то и титул нам вернут, как награду за заслуги перед Отечеством.
– По какому-такому плану?
– Поверь мне, план у меня есть и он замечательный. Мы его претворим в жизнь, войну отодвинем и указ этот безумный о строгом надзоре за магами отражения заставим короля изменить. Да вообще, по моему плану, если обстоятельства сложатся благоприятно, то вместе с титулом нам и поместье наше вернут.
– Ну, бабуль, это ты как-то излишне фантазируешь, – с сомнением в голосе протянула Грида. – Как мы короля заставим-то?
– Ты меня недооцениваешь, – бабушка подмигнула. – Во мне живёт гениальный… нет, не полководец, а шпион и агент секретной службы высокого уровня. Элисен Марсон, конечно, как глава хорош, но он не зазеркальник. Вынужден отслеживать ситуацию только по донесениям. А сухие строчки донесений – это совершенно другое. Теряется часть невербальной информации: интонации, паузы, взгляды и жесты, которыми изобилуют секретные разговоры. Уж промолчу, что сводный доклад из полученных донесений вообще составляет секретарь. То есть, информация проходит через многие руки и теряет свою… как бы точнее выразиться… свою пикантность, остроту. Становится сухой и округлой. Да и все эти годы я не сидела без дела, а исследовала наши возможности и поверь, дорогая моя, мне открылись совершенно новые горизонты магии отражения. Вероятно, быть главой всех секретных служб мне будет не по силам, а вот быть заместителем герцога Элисена я вполне потяну.
