Нина Дианина
Капля времени
_ Хм-м-м, мощнейший инструмент, говоришь? А что-нибудь об катастрофах подобной той, о которой ты рассказала, нашли?
– Ничего нет. Просто с определённого момента хейроты начали отслеживать появляющиеся сведения о найденных кристаллах, подобных своему управляющему древу. Таких сведений по всей Галактике были крохи, однако они всё же были.
Видимо, первые попытки привезти подобные кристаллы на Хейру или Хаш оказались неудачными, хейроты сделали определённые выводы и перевели все сведения в разряд государственной тайны. В настоящее время о Хаше упоминают только как о малом спутнике Хейры. Всё, что мы нарыли о нём как о корабле древних относится к первым, очень ранним исследованиям.
– А наконечник, что ты от нас получила, говоришь, выгорел?
Я вздохнула и вытащила из-за ворота блестящий слепой кругляш, который всё также висел у меня на шее.
– Да, полностью.
Бернан, разглядывая, вертел его в своих больших, похожих на лопаты, ладонях и молчал.
Мы с Тером тоже молча ждали его вердикта.
– Итак, подводим итог, – наконец уверенно произнёс капитан. – Бездоказательные, однако весьма эмоциональные уверения Нинейс о возможной грядущей катастрофе у Хейры, я услышал, – в этот момент я вся сжалась, ожидая услышать роковые слова отказа. Однако неожиданно прозвучало совсем другое: – и эти слова упали на благодатную почву. Меня и самого мучило ощущение чего-то неправильного. С чего вдруг возникла идея внезапной перевозки этого настолько заинтересовавшего хейротов кристалла на нашем маленьком плохо вооружённом корвете? Насколько я понял из нашей встречи с представителем, к нам обратилась околоправительственная организация, у которой есть масса других возможностей.
– Так уж и плохо, – позволил себе облегчённо улыбнуться Тер.
– Ну, согласись, с военным крейсером по силе и оснащённости наш «Лунный свет» не сравнить. А такой корабль, между прочим, совсем рядом. К вашему сведению, один их крейсеров хейротов находится прямо у Серпы и гнать его с другого конца галактики нет необходимости.
Бер утвердительно кивнул, глядя на наши удивлённо вытянутые лица, подтверждая только что сказанное.
– Пока вы там в медкапсулах валялись, я новостями интересовался. Так вот, только что закончился совместный рейд имперских войск, и сейчас крейсер хейротов пристыкован к первой орбитальной станции Серпы.
– Значит, отказываемся от перевозки? – с надеждой в голосе спросила я.
– Отказываемся, однозначно.
Я облегчённо выдохнула.
– Однако вопрос сейчас в том, как именно отказываемся. Мне с Роном ещё разговаривать, объяснять ему наш отказ, поэтому нам желательны аргументы повесомее, чем эмоциональное заявление Нейс. Поэтому, команда, слушай мой приказ.
Бер оглядел нас с Тером и улыбнулся уголком рта. По его улыбающемуся взгляду стало понятно, что про нашу совместную ночь в моей спальне и о возникших весьма близких отношениях с его помощником, Бернан уже догадался. Я, кажется, покраснела.
– Сейчас вы едете на квартиру Нейси и одеваете её в достаточно деловую одежду, но пособлазнительнее. Затем мы все вместе едем на встречу в представителем хейротов.
– Зачем это? – недовольно буркнул Териос, сразу напрягшись на слово «пособлазнительнее».
– Для отвлечения внимания. Для настройки представителя на благодушный лад, чтобы первый удар был более ошеломительным, потому что нашей основной ударной силой будет Нинейс.
– Так ещё ничего не было! Чем я его ударять буду?
– Нейс, у тебя есть самое главное – информация! Сведения!
Я сразу вспомнила Швиркино «Знание – сила. Знание – преимущество». А ведь верно.
– Ты многое про этого Вериха теперь знаешь. Да и вообще с твоей подачи мы теперь в курсе государственной тайны хейротов, – добавил Бернан. – Вот ею и будем бить.
Не волнуйся, говорить начну я. Твоя задача, Нейс, вставлять уточняющие реплики с любой информацией, которую мы в принципе не могли бы знать и которая ошеломила бы Вериха. Наша задача, выбить его из колеи и заставить раскрыться.
Задача была понятна. Всю дорогу я тщательно вспоминала всё, что за неделю полёта успел рассказать Верих.
Встречу Бер назначил в просторном пафосном кафе с лаконичным строгим интерьером. Прекрасная замена одного из кабинетов администрации, куда соваться было нельзя, чтобы не получить под бок наблюдателя за встречей.
Верих уже был там. Он сидел в расслабленной позе, явно не сомневаясь в благополучном исходе встречи.
– Ну что вы решили насчёт перевозки? – спросил Верих в полной уверенности услышать положительный ответ.
– Мы решили отказаться.
– Почему? – удивлённо приподнял брови Верих, – Условия перевозки кристалла более чем хорошие. Да ещё и перевозка моего флаера повысит вашу прибыль.
Он ещё не сомневался, что сможет заставить нас изменить решение. Ну как же, деньги, прибыль, это же так важно.
– Согласен, ваш флаер вам дорог, – доброжелательно улыбаясь произнёс Бер. – Только дело-то не в перевозке, а в том, что один из ваших спутников – древний космический корабль неведомой империи цивилизации, который разрушает все корабли, имеющие на борту часть управляющего древа. Вы же собрались оставить нас погибать, а самому выскользнуть на том самом флаере в момент ожидающей «Лунный свет» катастрофы? Таким был ваш план?
Лицо Вериха исказилось. Он явно был ошеломлён, но молчал.
– Да, – безмятежно добавила я, таким же доброжелательным оскалом улыбаясь Вериху. – Сбежать с обречённого корвета на флаере, получить награду за доставку кристалла и поселиться на Нирше со своей женой и дочкой Мешеной. Курортная планета, что может быть комфортнее для проживания, правда?
Это я вовремя озвучила планы Вериха, которыми он делился с нами во время полёта. Такие тайные детали его личной жизни окончательно вышибли его из колеи. Мужчина сразу посерел лицом. Ещё бы, экипаж «Лунного света» для него чужие люди, их смерть всего лишь рабочий момент для него, а тут речь пошла о его семье, которая оказалась на линии противостояния.
– Откуда вы знаете? – вырвалось у него.
– О чём? О том, что вы хотели нас подставить таким образом?
Верих напряжённо кивнул, не сводя с Бернана глаз.
– У нас свои источники, господин Верих. Мы знаем, что хейроты пытаются скрыть существование искусственного объекта около своей столичной планеты и перевели все сведения в разряд государственной тайны. А теперь посмотрите на нас внимательно, – тихо и угрожающе произнёс капитан, – это именно меня и мой экипаж, – Бер указал на нас с Тером, – вы собрались лишить жизни.
– Я не хотел, – пробормотал Верих. – Я был против. Меня заставили.
Наступило молчание, во время которого Верих попытался взять себя в руки и отыграть назад. После некоторой заминки ему это удалось.
– Я не знаю, откуда вы всё это взяли, – хрипло сказал он, переводя взгляд с одного на другого, – но вы… ошибаетесь.
Однако его потрясённое лицо говорило совсем о другом.
– Предлагаю на этом наш разговор закончить, – спокойно сказал капитан, поднимаясь с места. – Кристалл мы не повезём. Во избежание дальнейших недоразумений, сообщите, пожалуйста, хейротам, что наша находка при подробном рассмотрении оказалась, какая неприятность! не кристаллическим деревом, а просто обычной деревяшкой, обросшей мелкими кристаллами. Похоже, мы, о ужас! хотели вас обмануть!
А мы со своей стороны, со всеми извинениями и расшаркиваниями поставим в известность станционные власти об этой нашей ошибке. Нам очень повезло, что платы за него пока не поступало и это не финансовый вопрос.
Когда мы уходили, Верих неподвижно сидел за столом, уставившись в стену невидящим взором.
– Ну что, Тер, как получилась запись? – спросил Бер, когда мы уселись в таксилёт.
– Отлично вышла. Всё видно и слышно. Для обвинений в суде её маловато, конечно, доказательств всё-таки как не было, так и нет, на испуг ведь брали. А вот убедить Рона, что есть основания для отказа в перевозке, вполне можно.
– Это хорошо. С конфликта начинать сотрудничество с Роном не хотелось бы, – Бернан удовлетворённо вздохнул.
– А куда мы собственно сейчас летим? – вдруг спохватилась я, наблюдая, как центр Бронтейла уплывает в сторону.
– На орбиту, – коротко ответил Бернан. – У нас сегодня есть ещё одна важная встреча.
– С кем? Вроде с хейротами развязались?
– Ох уж эта короткая девичья память! А про нападение на Фина ты уже забыла? Это ведь не люди Вериха тогда залезли к нему в дом с парализатором. Или тебе уже неинтересно, кто и почему интересовался коробкой с наконечниками?
Я покраснела. Действительно, катастрофа у Хаша в моём сознании затмила всё, а ведь кроме Вериха и хейротов был кто-то ещё!
Оказалось, что за это время капитан сумел договориться с одной из станционных криминальных группировок, и они помогли Беру вычислить того, с чьей подачи на крыльце своего дома чуть не погиб Фин.
– Ну и о чём мы с ним будем разговаривать? Он же от всего будет отпираться! Да и вообще, о чём его спрашивать, капитан, если мы вопрос о найденных наконечниках держим в секрете?
– Ну, мы всё-таки попробуем его разговорить. У нас всё-таки есть кое-что, чем мы можем расшевелить его интерес, – усмехнулся он.
– Чем же, интересно? Бер, вы же не собираетесь вытаскивать коробку из хранилища и совать ему под нос для того, чтобы стимулировать поток откровений?
Тер хмыкнул:
– Нейс, зачем нам коробка, если у нас есть ты, самое главное преимущество.
– Вот именно! – улыбнулся Бернан. – У нас есть ты с наконечником на шее, зачем нам вся коробка?
– Так он уже мёртвый и оплавленный, – грустно вздохнула я, положив руку на грудь, туда где под блузкой до сих пор висел блестящий кругляш.
– Жаль, конечно, что он выгорел, – сочувственно покачал головой капитан, – однако для наших целей ещё лучше. Послушаем, как этот таинственный персонаж отреагирует на твой выгоревший наконечник, а потом добавим, что в коробке все обломки в таком состоянии. Посмотрим, на что его пробьёт.
– А в прошлый раз что он сказал?
– В какой прошлый раз?
– Ну в тот, когда мы… всё-таки это кристаллическое дерево на Хейру повезли.
Сказать, что в тот раз, когда мы погибли, у меня не повернулся язык.
Бернан хрюкнул и насмешливо свёл мохнатые брови:
– Нинейс, не путай меня. Прошлого раза у меня, – он выделил последнее слово, – не было. И у Тера не было. И у этого любителя чужих коробок с наконечниками не было. Прошлый раз с катастрофой, к счастью, был только у тебя, единственной из всего нашего экипажа, да думаю из всей империи. Мне на этого заезжего гастролёра только вчера указали, да и то только после твоих эмоциональных выступлений насчёт ловушки.
– А как мы его заманим на встречу? В коридоре прижмём?
– Пф-ф-ф, Нейси, какая ты кровожадная стала! К чему такие меры? – Бернан бросил на меня смеющийся взгляд. – Зачем идти в обход, если есть прямой путь? Всё проще. Я напрямую с ним связался и договорился о встрече.
Тот, кто ждал нас в кафе в развлекательной зоне станции, был гуманоидом, однако не был ни хейротом, ни потомком землян. Да, руки – ноги присутствовали, свободная одежда тёмных тонов частично скрывала бочкообразное тело, капюшон прикрывал большую часть головы, а очки прятали половину лица. В таком виде он не бросался в глаза своей инаковостью, однако при ближайшем рассмотрении перепутать его с человеком было невозможно.
Когда мы сели за его стол, он мохнатым подобием руки вытащил лингвомаску, устройство для синхронного перевода, и прикрепил её к нижней части лица, но взамен, явно из желания найти с нами контакт, снял очки и мы увидели два круглых блестящих фасеточных глаза. Он оказался инсектоидом гуманоидного типа.
Его отсвечивающие тёмной радугой фасеточные глаза были неподвижны. Ему не требовалось переводить взгляд с одного собеседника на другого. Он видел нас всех одновременно.
– Добрый день, – донеслось из динамика лингвомаски вместе с негромким стрекотанием, доносившимся до нас из-под неё. – Я рад. Что наша встреча. Наконец состоялась. Меня зовут Пятый.
Он говорил отрывисто. Видимо, его родной язык не позволял строить длинные фразы, а имя нашего необычного собеседника маска перевела буквально.
– Что же мешало вам поговорить с нами раньше напрямую?
– Опасения. Ошибочная оценка ситуации.
От незнакомца не ощущалось никакой агрессии. От него, скорее, веяло каким-то грустным спокойствием.
– Мне только нужны были. Кристаллы с того места. Где нашли моего друга.
Мало-помалу, с каждой отрывистой фразой нашего странного собеседника, кусочки пазла, которые мелькали перед нашими глазами последний месяц, собирались в достаточно чёткую и понятную картину.
Ситуация оказалась, как и всё в этом мире, и сложной, и простой одновременно.
Тот мумифицированный хейрот был исследователем древних цивилизаций. С сидящим перед нами инсектоидом они познакомились в одной из межпланетных имперских экспедиций, нашли общие интересы, несмотря на различие рас стали друзьями, а потом разъехались в разные стороны, но продолжали поддерживать контакт. Пятый занимался исследованиями в столичной системе империи, его друг отправился домой на Хейру и сначала исследовал Хаш. Хейроты тогда только что сумели проникнуть внутрь и с увлечением исследовали там его изнутри.
Друг Пятого исчез в космосе около сорока лет назад. Однако перед его исчезновением по гиперсвязи от него пришло пространное наполненное восторженными интонациями сообщение, в котором друг поведал, что он сейчас в космосе, нашёл ветвь кристаллического дерева, и ему удалось наладить контакт с кристаллической формой жизни.
Живые кристаллы – симбиоты, так он их назвал. Они обладали невероятными, уникальными способностями. Эти кристаллические симбиоты могли не только менять скорость потока времени, но и зацикливать его.
Они смогли на короткое время в замкнутом пространстве капсулы синхронизировать свою невообразимо длинную жизнь с короткой, просто мгновенной с их точки зрения, жизнью сумевшего достучаться до их разума белкового существа. Только после такой синхронизации им и удалось полноценно пообщаться.
Далее из сообщения следовало, что кристаллы поведали ему, что Хаш – это не древний космический корабль неизвестной цивилизации, а один большой живой кристаллический организм, а разросшееся управляющее древо внутри этот что-то вроде мозга.
Много было в том сообщении непонятного, но, видимо, ключевой для Пятого стала фраза «Временем управляют те кристаллы, что направлены в центр. Их немного. Если собрать их вместе, всего лишь с коробку наберётся. Я верю, что имея с ними контакт, мы сумеем разобраться с возможностями самого Хаша. Это будет прорыв в управление временем».
После этого он исчез и сообщений от него больше не поступало.
Когда через сорок лет пришло извещение, что тело пропавшего друга найдено внутри какой-то космической глыбы и его останки привезены корветом «Лунного света» на Серпу, Пятый сразу вылетел сюда. Он не сомневался, что кроме описанного в извещении ветвистого кристалла, мы загребли с собой всё, находившееся рядом. Так что интересовали его именно те кристаллы, что мы назвали наконечниками.
Лично у меня в момент рассказа мелькнула мысль, что эта упомянутая в сообщении синхронизация времён вышла тогда для хейрота боком. Кто знает, возможно, это хитрое двойственное изменение скорости потока времени, при котором оно стало течь намного медленнее для хейрота и гораздо быстрее для кристаллов, хоть и позволило им общаться, однако в дальнейшем привело печальному концу. Отпущенная на волю пружина времени распрямилась и ударила, приведя хейрота к мгновенному старению и его неизбежной смерти от старости. Судя по тому, что он застрял в той капсуле в целом скафандре без признаков повреждений, это очень может быть. Длины его жизни хватило на одно сообщение и пару-тройку «бесед» с кристаллами. Возможно, он собирался послать ещё одно, более чёткое, более внятное сообщение о том, что узнал, но уже не успел.
Да и что там случилось с капсулой и наконечниками тоже неясно. То ли они тоже посыпались из-за этой синхронизации, то ли случилась какая-то природная катастрофа, то ли нечто посередине – синхронизация привела к чему-то, что повредило наконечники. Какой-то локальный временной взрыв, например, уничтоживший капсулу изнутри. Теперь этого не узнать. Остаётся только догадываться. Мы, попав в Загадку, увидели только результат: разросшееся кристаллическое дерево, обломки стержней и наконечников, и заросший космической грязью вход в капсулу.
Я вынырнула из размышлений, когда услышала спокойный голос Бернана.
– Зачем же вы действовали такими преступными методами?
– Я сказал раньше. Другие правила. Ошибка в оценке ситуации. Неправильная стратегия. Ошибка в выборе исполнителей. Большая оплата. Прошу простить.
Всё было ясно и тут. Инсектоид сходу налетел на какую-то из наших станционных криминальных группировок, глава которой ухватился за хорошо оплачиваемый заказ, показавшийся ему лёгким. Тот, кто исполнял заказ и в голову не брал, что оставил замерзать парализованного Фина, или как они думали тогда, Териоса, на морозе. Парализатор летальным оружием не считается, поэтому и пользуются им часто, не сознавая последствий. А про мороз они просто не подумали, проводя свою жизнь в постоянном климате станции или в южных районах планеты, где замёрзнуть просто невозможно.
– Я прошу показать. Кристалл времени из коробки, – мне показалось, что сухой механический голос лингвомаски на этот раз прозвучал с напряжением.
Бернан кивнул мне, и я молча положила перед Пятым свой медальон.
– Кристалл выгорел. Это всё, что осталось от этого элемента.
– Они связаны между собой, – произнёс инсектоид, касаясь когтем оплавленного центра моего наконечника в том месте, где раньше сияла капелька. – Значит, выгорели все.
Вот тут он попал в точку.
Ещё перед встречей мы заехали в хранилище и заглянули в коробку. Нашим глазам представилось удручающее зрелище. У всех наконечников выгорел центральный кристалл. Похоже, они все действительно были связаны между собой несмотря на расстояния. Видимо, время и пространство для них играют совсем другую роль.
Возможно, вернуться на целую неделю назад я смогла только благодаря их совместной активации. Почему-то мне до сих пор кажется, что капелька не просто реагировала на присутствие Хаша, а спасала именно нас. Что мой прыжок в прошлое результат сознательных усилий моего маленького медальончика, который в тот момент собрал силы всех своих соратников, находившихся в коробке.
– Мне можно возвращаться. – сказал инсектоид, пряча свои мохнатые руки – лапы в рукава своего свободного одеяния. – Надеюсь, мой друг. Был счастлив. Перед уходом в небесное гнездо. Из-за дружбы с кристаллами.
– Тоже на это надеюсь, – подумала я, – Осознание того, что ты сумел достигнуть чего-то нового, наладить контакт с чем-то неведомым, делает истинных исследователей счастливыми несмотря ни на что.
Эпилог
В новый поиск мы отправились уже через неделю. Бернан всё же успел за отпуск проработать и подготовить перспективное направление. Его новый старший партнёр Рон это направление утвердил не глядя.
Нашу внезапную связь с Териосом команда неожиданно для меня одобрила. Да и вообще, мне кажется, о нашей взаимной тщательно скрываемой симпатии они уже давно догадывались.
Без шуточек в кают-компании, конечно, не обошлось, но Тер вполне успешно отбивался, переводя стрелки на самих шутников.
Чтобы не мешать друг другу в замкнутом пространстве корвета, жили мы с Тером всё также в разных каютах. Только по моей просьбе искин поменял в них настройки и сделал кровати пошире. Так что хождение друг другу в гости порой заканчивалось…хм… порой не заканчивалось до утра.
Родной экипаж оценил, что мы держим себя в рамках и не дразним оторванных от женского общества мужчин любовью и поцелуйчиками по углам. В общем, мой принцип, «мы здесь все бесполы и равны», немного перекосился, но был ещё жизнеспособен. Он модифицировался в «мы здесь все бесполы и равны днём», и, похоже, это устраивало всех, даже Териоса.
Когда «Лунный свет» после поиска пристыковался к станции, я как всегда нарядилась, не желая менять наш обычный ритуал прощания с командой, и перед тем как выпорхнуть к ожидающим меня у шлюза мужчинам гадала, как будет вести себя Териос. Отправиться со мной на Серпу он из-за обязанностей помощника капитана ещё не мог. Собственнически целовать меня при всех я не позволю. Значит, будет прощаться со мной как всегда?
Как всегда не вышло.
Этот манипулятор вдруг встал встал на одно колено, вытащил откуда-то из-кармана коробочку с кольцом и громко провозгласил:
– Нинейс, я предлагаю тебе свою руку и сердце и хочу, чтобы ты стала моей женой!
Родная команда на мгновение озадаченно стихла, затем загомонила, а потом Дру сделал шаг вперёд, хлопнул меня по плечу и подмигнул:
– Соглашайся, Нейс, парень наш, проверенный.
– Я подумаю, – пискнула я, не желая сдаваться так сразу безоговорочно.
Стен оглядел меня искоса и удивлённо поднял брови:
– Что там думать, у вас даже запахи притягиваются.
– Я подумаю, – уже более твёрдо сказала я.
– Дайте ей подумать, – меланхолично сказал Громи. – Я тоже не люблю, когда на меня давят.
– Конечно, стоит подумать, – усмехнулся Бернан. – Семью создать, это вам, ребята, не просто в гости друг к другу ходить.
– Оставьте мою невесту в покое, – вмешался Териос, уверенно взял меня за руку, поцеловал её, ловко надел кольцо на палец и, совершенно не давая мне опомниться, толкнул в выходу. – Иди дорогая, думай. Не сомневаюсь, что ты примешь правильное решение.
Я кивнула, выбежала в коридор станции и только там опомнилась. Кольцо было на пальце, невестой меня уже объявили, значит, права на меня заявлены и это официально. Выходит, меня отпустили подумать уже о свершившемся факте.
– Не революцию же теперь этому манипулятору устраивать, который и так догадывался о моём положительном ответе, – фыркнула я мысленно и покраснела, вспомнив нашу последнюю ночь со пылкими уверениями любви и взаимными доказательствами желания быть вместе как можно дольше.
Кристаллическое дерево Бернан никому не отдал. Властям он заявил, что кристалл рассыпался при транспортировке, поэтому кристаллическое дерево исчезло из всех официальных бумаг и наши станционные власти вздохнули спокойно.
Не знаю, что там сказал хейротам Верих, но они влезать на нашу территорию не стали. Всё-таки научный интерес – это одно, а межрасовый конфликт на чужой планете – это другое.
Надеюсь, Верих выбрал правильное решение и скрыл наш демарш, объявив наше дерево фальшивкой. Их крейсер спокойно покинул нашу систему.
О том, куда на самом делся этот странный ветвистый кристалл, знали только мы вчетвером. Бернан, мы с Тером и Фин. Знали, потому что мы все вместе «посадили» это дерево у сосны недалеко от лесной избушки Бера.
Яму для кристаллического корня Бер сделал не в земле, а в скальной породе, а рядом с корнем, мы рассыпали обломки стержней и наконечников. Как-то это было символически и интуитивно правильно. Если они все были живые и симбиоты, то должны быть вместе и в посмертии.
Мой медальончик я оставила с собой и всё-также носила на груди. Он был для меня не украшением, а памятью о друге.
Жизнь потекла по своей накатанной колее.
Где-то через пятнадцать лет после описанных событий мы с Тером и детьми приехали в гости к Бернану в его давно и хорошо знакомую нам глушь.
Бернан к тому времени женился на очень хорошей спокойной женщине, которая постоянно жила здесь в этой самой лесной избушке на Серпе и терпеливо ждала его после полётов, не выражая желания перебраться в какое-то место помноголюднее.
Фин тоже женился, однако в жёны взял свою напарницу по службе. Или она его взяла в мужья, не обращая внимания на сопротивление? Не знаю, но они оба в наши редкие встречи выглядели довольными.
Была ранняя осень и вокруг дома Бера пылало жёлто-бордовое разноцветие уходящих в зиму деревьев, перемежающееся тёмной зеленью елей.
– Нейс, Тер, пойдёмте со мной, я хочу вам кое-что показать, – сказал нам Бернан на следующий день после нашего прибытия и, загадочно усмехаясь, повёл нас к знакомой сосне, которая за это время вымахала ещё выше.
Он выбрал прекрасный момент, чтобы показать нам это маленькое чудо.
Был полдень, Солен ярко сиял с небосвода, поэтому мы сразу увидели её. Она притягивала взгляд, сверкала голубоватой искрой и, казалось, радовалась жизни, эта крохотная, сияющая гранями, почка, что образовалась на одной из ветвей кристаллического дерева.
Я улыбнулась и слегка коснулась пальцем её острого кончика:
– Надо же! Оно оказалось живым! Размножение, один из признаков жизни!
Териос искоса посмотрел на меня и подмигнул:
– Ну, тебе, Нейс, тоже есть чем похвалиться Бернану, правда ведь?
Я довольно кивнула, расстегнула кофту, вытащила из-за выреза блузки свой медальон и на ладони протянула Бернану.
– Вот, смотрите.
Капитан наклонился над моей рукой, внимательно вглядываясь. На моей ладони лежал хорошо ему знакомый изрезанный узорами металлический кругляш с всё той же оплавленной ямой посередине.
Яркий полуденный свет Солена слепил глаза, однако такое прекрасное освещение помогало рассмотреть, что прямо в центре этого тёмного уродливого пятна ожога вырос маленький белесый бугорок.
Словно крохотная капелька росы упрямо просочилась откуда-то изнутри.
Бернан поднял на нас глаза и счастливо улыбнулся.
