Нина Дианина
Капля времени
Глава 11
Два следующих дня, которые я провела у Териоса в квартире, прошли непривычно, однако весьма насыщенно и плодотворно.
В первый момент после нашего появления из клиники мужчины начали суетиться и носиться со мной как с хрустальной вазой, но их предложение уложить меня отдыхать в отдельной комнате я отмела сразу. Одной в пустой комнате, без новостей от капитана, без обсуждений открывшихся обстоятельств, без присутствия Териоса, в конце концов! Так можно было бы прекрасно отдыхать и у себя дома. В берлоге Тера меня интересовала не спальня, а гостиная и разговоры, которые в ней велись.
В результате, после некоторых споров и уговоров со стороны хозяина дома, я уверенно оккупировала диван в гостиной и не прогадала. Всё самое интересное происходило именно тут.
– Ну, что у нас случилось нового, пока меня не было? – первым делом спросила я у капитана, когда в обнимку с подушкой удобно растянулась на диване.
– Основные детали похищения и как её вытаскивали, я ей уже рассказал, – сказал Тер, орудуя у кухонного синтезатора. Действительно, есть хотелось зверски, и, предполагаю, не только мне.
Не знаю, действительно ли у помощника капитана ко мне серьёзные чувства, но некоторая влюблённость с его стороны точно наблюдалась. Сейчас, когда я уверилась в его симпатии к моей персоне, находиться с ним рядом стало намного легче и, что там скрывать, приятно.
Синтезатор тихонько загудел, послушно выполняя заказ. Териос пересёк гостиную и по-хозяйски уверенно устроился на другом конце дивана у меня в ногах.
– Какой хитрый манёвр, – хмыкнула я про себя, – место постарался застолбить, чтобы Фин случайно там не уселся.
Сам же Фин на место около меня вообще не покушался. Он, как и обещал тогда у камина Теру, держался от меня подальше и просто удобно устроился неподалёку на упругом полу, привалившись к стене и вытянув ноги.
Честно говоря, требовать от капитана отчёта было наглостью с моей стороны. Всё, что творилось на станции вокруг «Лунного света» меня не касалось и было исключительно личным делом Бернана. По сути, ему можно было ограничиться только коротким сообщением, что опасность для меня миновала и угрожать мне больше некому.
Однако, видимо, за эти суматошные дни Бер включил меня в свой близкий круг доверенных лиц и парой фраз не ограничился.
– Да, похитителей схватили, их заказчики уже ясны, договор с Роном я обговорил и мой старший партнёр уже начал действовать по своим каналам. Так что эта линия атаки нами отбита, а похитившие тебя конкуренты близки к сокрушительному провалу. Насильное ментосканирование карается очень жёстко. Ещё несколько дней и враги будут повержены полностью и наказаны по заслугам, – кивнул капитан, удобно расположившийся напротив меня в кресле. – Однако, кроме этого ещё есть интересные новости.
Териос, как бы задумавшись, по-хозяйски положил руку на мою щиколотку, оголившуюся из-под мягких домашних штанов. Его ладонь была тёплой, ласковой и чуть шершавой. От этого вроде невинного прикосновения по коже неожиданно толпой пробежались лёгкие мурашки. Я покосилась на Тера, но он сделал вид, что ничего не заметил, и как бы задумавшись, провёл большим пальцем по моей ноге.
Между тем, Бер, прищурившись, продолжал:
– Самая главная наша новость – проявился представитель с планеты того нашего мёртвого гуманоида.
– Вы уже с ним встретились?
– Нет ещё. Только договорились. Завтра встретимся лично.
– Он человеческий?
После этого вырвавшегося вопроса Тер недоумённо на меня покосился, выразительно изогнул бровь, но благоразумно промолчал, ожидая моего уточнения.
– Я хотела спросить, с нами связались сами гуманоиды той расы или гуманоид земного типа, человек, просто командированный представитель от Совета Рас? – уточнила я.
– Ты сразу задаёшь правильный вопрос! – довольно хлопнул ладонью Бер. – Фактически ты попала прямо в точку, Нейс, хотя в ответе всё же имеем третий вариант. Со мной связался именно человек, однако работающий с этими гуманоидами той системы напрямую, минуя Совет Рас. Минуя! Кстати, для справки, те гуманоиды называют себя хейроты, а свою столичную планету именуют Хейрой.
– Человек, но не представитель Совета. Интересно! А наше сообщение об умершем в Загадке хейроте в Совет Рас ушло?
– Да, пошло через Совет.
– Значит, есть большая вероятность, что тот, кто сейчас на вас открыто вышел, получил информацию в Совете, однако действует мимо него, не желая вмешивать в свои дела. Это и по скорости проявления видно. Всего неделя! Бюрократический механизм Совета действует намного медленнее, чем частная инициатива.
Бер кивнул:
– Мы тоже склоняемся к тому, что ввязался кто-то намного более шустрый, чем официальная бюрократия Совета Рас.
– А почему вы сразу не встретились с этим представителем? – вопросительно поглядела я на капитана. – Чего тянуть? Быстрее поговорите, быстрее всё узнаете.
– А о чём говорить? – пожал плечами Бернан. – Что интересно, о гуманоиде они пока вообще ничего не упоминали, даже вскользь. Их явно кристалл интересует.
А с нашей стороны что отвечать? Ничего же непонятно с этим кристаллическим деревом. Чем именно оно так ценно? Надо всё же хоть как-то подготовиться к встрече, а времени в этой суматохе совсем не было. Вот вчера Фин связал меня со специалистом по гуманоидам, сегодня с ним побеседуем, а представителя оставим на завтра.
– А что-то есть на третью сторону? Их конкурирующую организацию? Ну, на тех, первых, кто раньше всех засуетился и начал коробкой интересоваться? Что-то о той компании, кто на Фина напал?
– Пока совсем мало, если не сказать ничего, – поморщился Бернан. – Наш пристанционный криминалитет не жаждет делиться своими секретами. Может, когда отдадим кристаллическое дерево представителю хейротов, вообще отвяжутся и переключатся на них?
Тер отпустил мою щиколотку, встал и направился к призывно звякнувшему синтезатору.
– Обед готов! Присоединяйтесь! – провозгласил он, расставляя тарелки.
– Ладно, действительно пора перекусить, – встал с кресла Бернан. – Не буду тебя утомлять разговорами. Разберёшься в процессе.
Фин уже стоял рядом с Тером и со знанием дела шарил по шкафчикам, доставая приборы и специи.
В животе у меня неприлично заурчало, и я тоже сделала движение, чтобы встать, однако замерла на месте после строгого окрика Териоса:
– Нейси, ты куда собралась? Лежи! Я тебе обед на диван принесу.
Он принёс мне кроватный столик и тоном заботливой няньки произнёс:
– Тебе есть нужно, а не разговоры разговаривать. Вон, синяки под глазами. Никуда новости не денутся. Сама понимаешь, теперь у нас тут филиал рубки «Лунного света» образовался, всё услышишь и быстро поймёшь всю обстановку без подробного пересказа капитана, – и совсем тихо пробурчал: – Только интересной информацией тебя и можно было ко мне заманить.
Териос оказался прав. Я, расположившись на диване у него в гостиной, фактически оказалась на первом ряду партера, и поток информации для размышления потёк полноводной рекой. Вся ситуация прекрасно вырисовывалась из фраз, интонаций, взглядов, из бесед по голокому, при которых выдалось присутствовать.
Для меня быстро прояснилась схема моего спасения. Она выплыла из доклада Фина начальству о своём участии в операции по выявлению клиники и менталиста, работающего на криминал. Думаю, Фин специально выкладывал детали произошедшего при мне, чтобы потом не отвечать на мои многочисленные вопросы.
При мне проходил разговор Бера и специалиста по гуманоидам. Мужчина был явно знающий, но его специализацией были гуманоиды другой системы. Однако толк от разговора всё же был. Знакомый Фина обещал связать нас с другим известным учёным, столичным профессором Лингвоакадемии, специализирующемся именно на хейротах, но, наверное, уже завтра.
При мне Фин вёл переговоры со своей клиникой, но уже более приглушённым голосом. Однако слух у меня хороший, и я, когда знаю у чему прислушиваться, успешно им пользуюсь!
По нескольким тихо оброненным фразам мне, наконец, удалось догадаться, почему Фин долгое время ходит с протезом вместо новой руки. Кое-что я ещё раньше выяснила у Тера, а теперь картина произошедшего сложилась полностью.
Оказалось, что в той последней экспедиции, в которой участвовал наш друг, исследования проходили на сейсмически нестабильной планете и при очередном спуске на планету их группа попала в сложную ситуацию. Был или какой-то взрыв, или выброс лавы, или вообще извержение вулкана, в общем, что-то огненное вырвалось из-под поверхности и одним махом вывело из строя и искалечило несколько людей из его группы. Кому-то выжгло глаза, кому-то лицо, а он отделался до кости обугленной рукой. Да, так и сказал, мол, отделался легко.
Медкапсул для глубокого восстановления на их корабле было три. Медики удалили обгорелые остатки руки и предупредили, что рост новой руки и полное восстановление в их условиях возможно только в первые часы после повреждения. После этого организм сам начинает затягивать раны и формировать культю, из которой вырастить новую руку в условиях исследовательского разведочного корабля невозможно. Дальнейшее полное восстановление конечности возможно только уже в клинике на Серпе с достаточно большой вероятностью, но без полной гарантии.
Фин уступил первоочерёдность своим подчинённым, и время для его лечения было упущено. А потом у него начались частые фантомные боли и судороги в несуществующей теперь руке и надо было подождать, пока они закончатся.
Ближе к вечеру этого длинного насыщенного событиями дня выяснилось, что Фину всё же удалось договориться с клиникой и уже сегодня она может предоставить ему место, а завтра с утра начнётся детальное обследование и, если вердикт будет положительным, то его сразу на восстановление в капсулу и уложат. При положительном развитии событий, через неделю он будет иметь новую руку, однако приводить её в порядок, наращивать мышцы, разрабатывать суставы и гибкость пальцев придётся достаточно долго.
После этого сообщения из клиники Фин как-то приободрился, расслабился, развеселился и перестал мне на каждом шагу демонстрировать свою холодность и отстранённость. Он снова превратился в того симпатичного немногословного, но остроумного мужчину, с которым мы прекрасно провели тот вечер у камина.
Весь день Бер искоса поглядывал на нашу троицу, на наши дружеские, но запутанные отношения, и, мне казалось, посмеивался про себя.
Уже совсем стемнело, когда состоялся долгожданный разговор со столичным профессором. После сигнала на тарелке голокома возникла голова седоватого мужчины с густыми бровями и упрямо поджатым ртом.
– Слушаю вас! – сказал он сухо после короткого приветствия. – Постарайтесь сформулировать свои вопросы чётче, у меня не так много времени, сколько хотелось бы.
Сформулированные в жарких спорах вопросы, конечно же, были заготовлены нашим дружным коллективом заранее. В результате совместных усилий эта весьма непродолжительная беседа со специалистом по хейротам оказалась чрезвычайно информативна. По каждому нашему вопросу профессор скинул нам нужные материалы по хейротам и их системе, дал разовый допуск в закрытые архивы Совета, отметив перспективные на его взгляд направления для изучения и закончил разговор, слегка улыбнувшись на прощанье.
Как только голоком погас и голова профессора растворилась в пространстве над тарелкой, Бер упруго поднялся и произнёс:
– Ну что, други мои, несколько часов у нас есть, чтобы почитать об хейротах, да подготовиться к встрече. Хоть понять, сколько у них там планет, насколько они воинственны и можно ли им верить.
Он быстро созвонился с представителем, а после беседы повернулся ко мне:
– Нейс, я хотел бы, чтобы завтра на эту встречу ты поехала с нами.
– Пф-ф-ф… – поморщилась я. – А отвертеться нельзя?
Ничего интересного для себя я от этой встречи не ожидала.
– Я тебя не узнаю, Нейси. С чего вдруг такое нежелание находиться в самом центре событий? – удивлённо поднял брови Териос.
– Какие там необыкновенные события? Что я, в администрации не бывала? Тягомотина, официоз, да осторожное прощупывание намерений. Сначала на полчаса приветствия, вежливые расшаркивания, потом торг условий, которые вы с Бером уже продумали. Ну и что тут интересного будет для меня?
Мне там предлагается скучная роль эскортной куклы: всё это время молча сидеть рядом и приветливо улыбаться, пока скулы не сведёт. То бишь, всего лишь украшать собой вашу деловую встречу.
Причём, беседовать Бер будет не с хейротами, что всё же могло бы меня заинтересовать, а с человеком. Хоть из хейротов кто-то присутствовал бы, чтобы понаблюдать за ними. Так их там не будет! А результат переговоров, заметь, уложится в одну короткую фразу Бера, когда он вернётся: отдаём кристалл представителю или нет. Всё!
– Не такая уж плохая роль – быть привлекательной женщиной, которая своим присутствием смягчит возможные острые углы, – улыбнулся мне Бернан. – Я всё же настаиваю на твоём присутствии завтра, так что придётся тебе потерпеть эту «тягомотину».
– Хорошо. Во сколько и где? – обречённо спросила я.
– Нас ждут в полдень в центральном офисе космопорта.
– У меня подходящей одежды нет, – попыталась я уцепиться за последнюю соломинку.
– Завтра с утра мы с тобой заедем к тебе и ты там соберёшься, – быстро сломал Териос мой последний бастион сопротивления.
Ночевала я на кровати в спальне Териоса. Он уступил мне её как приличный гостеприимный хозяин, а сам переночевал на диване в гостиной.
* * *
Можно сказать, что я почти не промахнулась в своих прогнозах.
Чинная встреча, на которой кроме нас и представителя хейротов присутствовали представители станционных властей и местной администрации Бронтейла. Вежливые улыбки, уверения в дружбе и непременном взаимовыгодном сотрудничестве, несколько заинтересованных взглядов в мою сторону и в сторону молодой фигуристой секретарши, приставленной к нам начальством.
В самой обстановке и качестве словесных кружев, привычно выплетаемых вокруг нас представителями всех сторон, я практически не ошиблась.
Наконец-то проявился истинный интерес хейротов. Кристаллическое дерево интересовало их в первую очередь, а погибший гуманоид во вторую. У меня даже сложилось впечатление, что о существовании довеска к кристаллу в виде мумии, представитель узнал в последний момент перед встречей от станционных властей.
Была обговорена премия за кристалл и даже намечены сроки передачи, однако совершенно неожиданно переговоры перешли в новую плоскость.
Представитель объявил последнее обязательное условие при передаче кристалла: хейроты настаивали, чтобы передача кристаллического дерева, а также найденного нами тела произошла на их столичной планете в секторе Н -1402 системы Гилор, а доставка кристалла возлагалась именно на корвет «Лунный свет» капитана Бернана Ши.
После того, как это было озвучено, Бер с Тером переглянулись. В зале для переговоров повисло долгое молчание. Понятно, что такого поворота капитан не планировал. Однако оплата доставки уже была озвучена и она была более, чем внушительная.
Представитель хейротов дал Беру день на размышление, намекнул, что после доставки в их систему хейроты поделятся с нами всей информацией по кристаллическому дереву, и на этом встреча закончилась.
В таксилёте капитан долго молчал и задумчиво смотрел куда-то вдаль.
– Да что там думать, слетаем, отвезём им кристалл, – первым нарушил молчание Териос. – Система дружественная, никакой опасности захвата не будет.
– Никакой опасности, ага, – фыркнула я. – Ты только Фину, которого приложили парализатором из-за коробки, этого не говори.
– Если мы озвучим представителю наличие их тайных конкурентов на станции, то опасность с той стороны понизится. Уж он-то подсуетится, чтобы ликвидировать конкурентов и заполучить кристаллическое дерево в целости и сохранности. А судя по цене доставки, для хейротов наш кристалл представляет собой большую ценность. Эх, надо было больше вознаграждения запросить.
– Трудно сказать, – пробормотал Бер. – Если этот кристалл так для них так ценен, а мы запросим слишком дорого, хейроты найдут другие рычаги воздействия на нас через наши же местные власти. Так что не в прибыли тут суть. Не стоит упускать главный вопрос – чем это им так «Лунный свет» приглянулся? Ну и хорошо бы узнать ответ вопрос, в чём особая ценность этого кристалла? Чует моё сердце, есть тут какой-то подвох и эта доставка нам боком выйдет.
Бер прищурился и оглядел нас с Тером так, будто мы хейроты, которых он подозревает в коварных намерениях.
– Заметьте, разговор шёл только о дереве, – продолжил он и снова отвернулся с задумчивым видом. – Никаких расспросов об узорах на стенах Загадки и о коробке с наконечниками не было. А это значит…
– … что они уже всё разузнали все детали и расспрашивать не о чем? – предположила я.
– Ну да, всё разведали, да только добраться до сейфа станции, где теперь хранится коробка и инфокристаллы, пока не могут. Вот поэтому пока молчат, однако наверняка планируют действовать пошагово. Вот заполучат кристаллическое дерево, тогда и начнут просто выкупать у нас наконечники по одному. Обогатимся точно по плану нашего гениального Громи, – усмехнулся капитан.
– … или что напротив ничего о коробке не знают, – продолжила я. – Для них ценен сам кристалл, в котором наши власти не нашли ничего необыкновенного.
– Даже боюсь представить, что начнётся, когда они про наконечники узнают, – буркнул Бернан и с иронией в голосе добавил: – Или грохнут нас сразу, или всю жизнь будем заниматься только тем, что мотаться взад-вперёд по галактике, возить им наконечники.
– Почему мотаться?
– Ну не отдавать же им оптом всю коробку. По одному будем возить. Скучно, конечно, но оплата, надеюсь, будет неплохая.
Териос хмыкнул.
– Зато эти их конкуренты о коробке с обломками прекрасно знают, раз до неё пытаются добраться. Ха, как бы их стравить посильнее. Опять же ни те, ни другие хейроты ещё не знают о том, что рисунки на стенах Загадки были в полном порядке и мы их смогли зафиксировать на инфокристаллы, – удовлетворённо заметил он. – Хотя теперь страшно вообще об этих узорах объявлять даже в закрытых сообществах в галанете.
Он помолчал, а потом уже другим озабоченным тоном добавил:
– Всё же смущает то, что хейроты хотят видеть перевозчиками только наш корвет. Почему не забрать дерево у нас прямо тут на станции и самим отвезти куда нужно?
– Не знаю. Но предлагаю посмотреть на ситуацию с другого ракурса. Перевозить кристалл надо? Надо. В чём-то они темнят, поэтому нанимать других перевозчиков и втягивать в эту историю третьих лиц у хейротов явно нет желания. Мы проверенные, с рекомендациями, да и на нас представитель сегодня посмотрел. Замечу, предложение о перевозке от него поступило самым последним. То есть, первую половину встречи он изучал наше поведение, да и справки, я полагаю, предварительно навёл.
Таксилёт уже подлетел к дому Териоса, когда Бер добавил:
– В общем, всё идёт к тому, что мы отправимся в гости в ту столь гостеприимную систему. Получится что-то вроде отпуска, за который нам ещё и заплатят.
Обед прошёл в задумчивом молчании, а после капитан, уже тоном начальника произнёс:
– Всё, с сегодняшнего дня ваш отпуск закончился. Начинаем работать и деньги зарабатывать.
– Может, всё-таки с завтрашнего?
– Нет, с сегодняшнего, – подвёл он последнюю черту между отпуском и работой. – Нейс, на сегодня тебе задание – поглубже разбираться с материалами того профессора по хейротам. Суточный допуск в спецархив делай на себя. Нашего вчерашнего поверхностного копания в материалах недостаточно. К вечеру подготовишь мне обширную справку.
– По каким направлениям?
– По всем, – и, глядя на мои округлившиеся от объёма свалившейся на меня задачи, уже мягко добавил:
– Больше некому, извини. Мы с Тером сейчас едем по неотложным делам. Ситуация для «Лунного света» кардинально поменялась. Надо многое с Роном обсудить.
С этими словами они с Тером как-то очень быстро исчезли и оставили меня одну перелопачивать неподъёмную гору сведений о далёкой неизвестной системе.
В первый момент я просто растерялась. За что прикажете хвататься в первую очередь? Какое направление в этом деле самое главное? Что вообще необходимо знать при общении с хейротами? Какие есть табу в поведении?
Уф-ф-ф, мне нужно сделать паузу, чтобы собраться с мыслями и составить план.
Я окинула взглядом гостиную. Сижу одна в чужом доме. В отсутствии Бера с Тером и клубящихся вокруг меня разговоров смысл находиться в этой квартире полностью пропал. Может, взять таксилёт и домой вернуться?
Наверное, чтобы ещё немного оттянуть момент, когда завязну и утону в этом океане информации о хейротах по самую маковку, я решила пообщаться со Швиркой.
– Ты вернулась? – тарелка голокома послушно отразила подругу в строгом синем деловом костюме, сидящую где-то в зелёном сквере на скамейке. Костюм как всегда сидел идеально и подчёркивал все преимущества её точёной фигурки.
– Как настроение?
– Вернулась. Многослойное, – коротко ответила я.
– Ты где, собственно? Квартира чужая, – заметила Швецири, мгновенно оценив окружающую меня незнакомую обстановку. – Ты у твоего нового кавалера?
– Это не то, что ты думаешь, – смогла я уйти от прямого ответа. – Я, можно сказать, практически уже на работе, готовлю справку для Бернана. Ты сама-то где? Занята? Может, мне позже позвонить?
– Нет, ты вполне удобно проявилась, – подруга увеличила изображение и на моей тарелке теперь красовалась голограмма её головки с затейливой причёской. – Я сейчас проветриваюсь в сквере у здания администрации Бронтейла. Очередная делегация в местном представительстве Совета Рас. У меня небольшой перерыв, пока они там совещаются и завязывают контакты.
Я мысленно застонала. Как можно было забыть, что Швецири работает в отделе внешних связей космопорта. Она же постоянно составляет справки начальству для делегаций, прибывающих в малоизвестных планет. Какое совпадение!
– Швири, ты должна мне помочь. Я тону!
– В чём? – заинтересованно спросила подруга. – Надеюсь, в океане чувств?
– С океаном чувств сама разберусь, – фыркнула я. – Тут дело гораздо сложнее.
Швирка молча вопросительно подняла свои красиво изогнутые брови, ожидая продолжения.
– Меня тут Бер нагрузил. Выдал океан материала по хейротам, а к вечеру нужно составить ему справку.
– А по какому направлению? Культура, политика, история, государственное устройство?
– По всем. Мы вчера поковырялись слегка, кое-что зафиксировали, однако нужно влезть в тему поглубже. Но источников много, часть из них повторяют друг друга, часть, сама понимаешь, недостоверна, часть домыслы не-хейротов, которые исследовали их систему и устройство. Единственный плюс, что источники у меня самые лучшие, так как их выдал столичный специалист по этой расе.
Швецири на мгновение задумалась.
– А в закрытое архивное хранилище Большой столичной библиотеки при Совете Рас у тебя допуск есть?
– Есть, но суточный разовый.
– О-о-о!!! – восторженно протянула подруга и некоторое время молчала, словно просматривала в своей головке варианты, а потом сощурила глаза и вынесла вердикт:
– Тогда сам собой напрашивается следующий вариант действий:
Ты заходишь в этот спецхран и используешь поисковую программу, которую он предоставляет. Она там явно из улучшенных последних версий.
– Ну, поисковых программ море, – разочарованно протянула я, – и я их давно использую, но в данном случае они меня не спасут. Только подтопят поглубже, когда ещё добавят информации.
Швирка закатила глаза.
– Ты недооцениваешь мои весьма ценные советы. Я ерунды не посоветую, – она подмигнула и её большой карий глаз махнул своими густыми голографическими ресницами. – Ты же сама поисковик и прекрасно знаешь, что искать можно разными сетями, тогда получишь разный результат.
– Верно, – до меня наконец дошла её идея. – Ты хочешь сказать, что есть особые поисковые программы…
– … которые отбрасывают мусор и избыток слов, сводят все версии в одну, создают аналогии, соответственно разуму читающего.
– Как это?
– Ну, например, вместо того, чтобы, расписывать тебе местный способ размножения и структуры семьи, напишут – устройство и размножение – подобно пчёлам в улье. Достаточно этой одной фразы и в твоей голове создаётся образ структуры, что есть матка, трутни, рабочие пчёлы, ну и так далее. Очень облегчает понимание, правда?
– Стоп, не поняла, а почему такие замечательные поисковые программы только в спецархиве? Они что, в закрытом доступе?
– Хорошие – в закрытом, – вздохнула подруга.
– А почему?
– Потому что информации очень много, а знание – сила! Знание – это преимущество! Знание – это, в конце концов, награда за настойчивость в тренировках шевеления извилинами. Хороший анализ чего бы то ни было на достоверных фактах – вообще роскошь! Думаю, у вас, поисковиков, та же ситуация. Выигрывает тот, кто способен найти что-то важное и необыкновенное. Разве нет?
Я молча кивнула. Не мне спорить с этим утверждением. Сама выдумала сито-программу, которой мы с Бером тоже не особо жаждем делиться. Была бы возможность, пользовались бы моим ситом единолично.
Швецири увидела ответ на моём лице.
– Ну вот, сама догадалась. Слушай, ты надолго застряла у своего кавалера «по делам»? – подруга достаточно иронично протянула последние слова. – Не хочу мешать твоей личной жизни, но у меня к тебе предложение.
– Не мешаешь, потому что личной жизни… – я сначала хотела сказать «особо и нет» и вдруг осознала, что Гелмута я уже давно как личную жизнь не воспринимала, а сейчас и вовсе про него забыла. Странные отношения, которые мгновенно подёрнулись дымкой забвения.
Зато сейчас, спасибо подслушанным мной откровениям Териоса, личная жизнь внутри меня забурлила и забулькала, хотя и в каком-то другом, романтическом смысле.
– В общем, можешь не верить, но я тут в чужой квартире исключительно по делу, – продолжила я. – С Тером и Бером.
Потрясающе дипломатичный ответ! Можно гордиться. Ведь даже не соврала любимой подруге! Чистая правда, только безусловно сильно однобокая.
– Думаю сегодня к себе вернуться. Буду там в одиночестве скрипеть мозгами.
– Отлично! – неожиданно воодушевилась подруга. – Тогда у меня предложение. Я к тебе домой через пару часиков приеду и помогу. А потом ты мне позволишь самой полазить по спецархиву. К нам тут делегация приехала из…
Тут меня будто молнией прошило. Раз моя подруга работает в отделе внешних связей космопорта, то именно этот отдел занимается организацией приёма официальных делегаций с разных концов нашей галактики! Любопытно, кого она сейчас в представительстве Совета Рас сопровождает? Не того ли представителя, с которым мы сегодня встречались?
Если до этого я ещё сомневалась возвращаться домой или нет, то после этого осознания сомнений не осталось. Всё самое интересное сегодня я могла найти только рядом со Швиркой.
– Да, договорились! Приезжай обязательно! Сразу как сможешь.
– Хорошо! Мне пора, – быстро проговорила она, скосила глаза куда-то в сторону и аккуратно поправила выпавший локон. – До встречи!
Голоком погас.
Мои сборы много времени не заняли. Сумка, куда Тер свалил мои вещи, стояла почти неразобранной. Бера о своём отъезде я поставила в известность коротким сообщением, что отправляюсь домой. А вот Теру…
Ему я положила записку, написанную моей собственной рукой, прямо в спальне, посередине его слишком широкой для одного кровати:
«Мне нужно домой. Но я обязательно вернусь». А снизу пририсовала цветочек и подмигивающую рожицу.
Фраза, придуманная мной, была далеко не идеальна, но в пространные объяснения впадать не хотелось. Фактически, записка сообщала, что со мной всё в порядке, я уехала к себе домой, однако оставляю себе шанс вернуться, а в каком качестве, пусть Териос сам додумает. То, что она была написана от руки, было дополнительным намёком на мою благосклонность. Оказалось, что очень увлекательно играть в романтику, когда есть уверенность, что в любом случае выиграешь.
Я улыбнулась, полюбовалась на лист бумаги, сияющий на кровати своей белизной, подхватила сумку и вышла. Похоже, барьер между мной и Тером треснул и начал осыпаться. Интересно, как долго я смогу удерживать обломки, изображая его былую целостность.
Подруга явилась ко мне домой через пару часов, как и обещала. К тому времени я уже по уши погрузилась в тему и безуспешно пыталась структурировать направления своего обширного интереса.
Швецири почти с порога взяла дело в свои нежные, но весьма надёжные ручки. К моему великому сожалению, с хейротами и их представителями она раньше не пересекалась, поэтому личными наблюдениями поделиться не могла. Зато у неё было опыт работы с поисковыми программами спецархива.
Несколько часов уточнений, вопросов, сомнений и первичная информация для Бера в несколько десятков листов была скомпонована.
Мы устало выползли из виртуальности.
Приходилось признать, что архивная поисковая система была великолепна. В ней, как и в моём сите, было очень важно определить величину ячеек поисковой сети. Слишком маленькие загребали слишком многое, а слишком большие могли упустить важную рыбу, то есть, информацию.
Справка, которая содержала в себе концентрат сведений о хейротах, была готова. Теперь дело было за самим капитаном, именно он должен определить стоит ли копать дальше, а если да, то в каком направлении.
До того, как Швирка засобиралась к своему семейству, она пару часов увлечённо лазила по спецархиву в собственных интересах, и потом мы даже успели немного перекусить.
– Что там твой Гелмут? Где он? – всё же не удержалась она от вроде бы невинного, но достаточно ехидного вопроса.
– Его крейсер сейчас где-то в походе. Кажется, в каком-то секторе системы Н70… не помню точно где, – я пожала плечами. – Похоже, у нас с ним всё.
– Это из-за твоего нового кавалера?
– Это из-за того, что ко мне пришло осознание, что с ним рядом я не живу, а изо всех сил изображаю из себя приличную особу, – я вздохнула. – Причем понятие приличности у нас с Гелмутом тоже разнится.
– А он знает?
– Нет ещё. Не хочу ему настроение в походе портить.
– А, может, всё ещё наладится? Заскучаешь, да сменишь гнев на милость. Мужик он видный и заботливый.
– Это хорошо, что видный. Быстро найдётся утешительница, – буркнула я. – Да я ведь и не возражаю. Да, конечно, Гелмут хороший, только мы друг другу не подходим.
Швецири хмыкнула.
Весь наш нехитрый ужин она внимательно на меня посматривала, но с кем и где я провела последнюю неделю выпытывать всё же не стала. Знала, что сама расскажу, когда созрею. Однако сегодня до созревания было далеко. Мне самой многое было непонятно.
Совсем поздно вечером, уже после того как Швирка умчалась к своему семейству, проявился Териос.
