Николай Агапов
Крх… крх
Моим первым побуждением было прозвонить все крупные службы доставки и выведать у них сведения о местах, куда в такой-то день направлялись их курьеры. Я выудил из интернета контактную информацию этих фирм и набрал первый номер телефона. Милая девушка ласковым голосом произнесла свое имя и название компании, которую она представляет, и дальше последовало традиционное:
– Чем я могу вам помочь?
– Знаете, мне бы узнать, куда выезжали ваши курьеры в определенную дату, – с ходу признался я, надеясь подкупить собеседницу откровенностью.
На том конце затихли, потом девушка спросила уже изменившимся, настороженным голосом:
– Простите, а вам зачем, и вообще – кто вы?
Тут я понял, что дальше моя прямота не прокатит, нужна была правдоподобная легенда.
– Ну… Мне очень нужно, понимаете… – растягивая слова и пытаясь выиграть время, стал объяснять я.
– Вообще-то не очень, – ответила девушка, но в ее голосе теперь скользило любопытство. Это уже было что-то.
– Я, понимаете ли, пишу кандидатскую и собираю информацию о потоках курьеров в нашем городе, чтобы потом провести статистическую обработку и создать программу оптимизации маршрутов, – постаравшись придать своему голосу значимости, сообщил я в трубку. Это было единственное, что мне удалось придумать в тот момент.
– М-да, ну я желаю вам удачи с вашей претендентской.
– Кандидатской, – поправил я.
– Ну да, неважно, но мы не сможем предоставить вам данную информацию. Она строго для внутреннего пользования. Прощайте, – отрезала девушка ледяным голосом.
По печальным результатам неудавшегося разговора я понял, что перед следующим звонком надо придумать какую-то внятную причину. Я решил сыграть ва-банк.
Снова нарвался на девушку, правда, с менее приветливым тоном.
– Чем могу помочь? – спросили меня с того конца трубки, подразумевая «отвали» или «что бы тебе ни было нужно – сделай это быстро… И сам».
– Здравствуйте, я следователь Петров, мне нужны данные по выездам ваших курьеров за двадцатое мая.
– А в связи с чем такой запрос?
– Я расследую дело… Ну а это – тайна следствия. И мне нужны данные, причем срочно. Будьте добры, направьте.
– Подождите, господин Петров. Приезжайте к нам в офис, начальство будет после трех, тут все и обсудите с ними. А я не вправе давать такие сведения. Я могу еще чем-то помочь?
– Предоставьте мне информацию! – я попробовал проявить настойчивость. – Вы препятствуете следствию, а это наказуемо.
– Я помогу вам, чем смогу, когда вы приедете лично и договоритесь с начальством обо всем. До свидания.
– Я… – мне удался решительный натиск, но моя атака красноречия рассыпалась в отсутствие собеседника: в трубке звучали лишь телефонные гудки.
Перед звонком в третью компанию меня осенило, что надо попробовать взять необычностью. И началось.
– Чем могу помочь? – мило поприветствовала меня девушка-оператор.
– Здравствуйте, я известный писатель, и сейчас пишу удивительный роман, в котором главная героиня занимается составлением графиков и разработкой логистики маршрутов курьеров, – неспешно и буднично, словно очищая сочный мандарин, бросал я фразы-шкурки своей визави. – Я был бы вам крайне признателен, если бы вы мне послали как пример отчет о том, куда ездили ваши курьеры, скажем, двадцатого мая.
– О, вы – писатель! Я давно мечтала познакомиться с писателем, – проглотила наживку девушка: мне показалось, ее голос дрожал от удовольствия, отчего по моему лицу расплылась довольная ухмылка.
– Ну, у вас есть шанс помочь ему, и кто знает, что из этого выйдет, – добавил я к своей наживке приторный нектар намеков.
– Давайте я пришлю вам файл на почту, – предложила собеседница. Мне все больше и больше нравилась эта затея, и я чувствовал себя на вершине Олимпа.
– Конечно, вот, запишите, – и я продиктовал ей свой адрес. – Очень жду.
– О, будьте уверены, все будет в самом лучшем виде. До скорого.
– Да, спасибо вам!
Я сидел перед компьютером и сиял: мне так льстило, что девушка проявила такую заинтересованность и, что скрывать, милую деревенскую наивность, поверив в мою блестящую выдумку. Минут через двадцать мой почтовый ящик радостно сообщил о новом входящем письме. С не меньшим трепетом, чем писатель, ждущий ответ издателя, я кликал на входящее письмо. И вот оно… Крупным жирным курсивом красным шрифтом было выведено, я бы даже сказал, что вырезано, у меня в сердце: «Накося выкуси, писатель». И чуть ниже – недвусмысленная такая картинка, выражающая всю безграничную симпатию этой «весталки» к моему творческому поиску и говорящая красноречивее множества сказанных или написанных слов: скан упитанно-спелой розовой жопы, я подозреваю, все-таки ее – девушки, ответившей мне по телефону. Мне казалось, что она, жопа, тоже злорадно ржет надо мной, поэтому я пресек это издевательство, удалив письмо. Но осадочек плавал нерастворимой дрянью на дне моей души-сосуда.
Прозвонив еще несколько курьерских фирм в надежде получить-таки нужную мне информацию, представляясь то послом, потерявшим важную депешу, то убитым тоской отцом, разыскивающим сына, я в отчаянии открыл холодильник и в прострации пялился на полупустые полки, несколько минут слушая истошно орущий сигнал открытой дверцы: все мои потуги кончились ничем. Так ничего и не взяв из холодильника, я злобно хлопнул дверцей и некоторое время сидел за кухонным столом, вертел в руках трубку и лихорадочно думал: «Ну как же, как мне заполучить эти чертовы маршруты? – как метрономом отбивал я каждое слово чересчур сильными ударами трубки по столу. – Вот бы быть мне сотрудником органов, тогда все было бы проще. Слушай, а может, подкинуть идею о курьерах этому… следователю, который опрашивал меня?..»
Я пошел в коридор, к зеркалу, поискать визитку того сыщика. На карточке было написано «Матросов», и та же самая фамилия воскресла в моей памяти, подтянув за собой оживших мертвецов-воспоминания, о которых я предпочел бы забыть. Выпив воды и немного отойдя от нахлынувшего прошлого, я стал набирать номер.
– Да, Матросов слушает, – рявкнул своим динамиком на меня телефон. Волна моей эйфории слегка откатила, но я решил пройти путь до конца.
– Здравствуйте, это Максим Гусев. Свидетель первого убийства, ну которое совершил этот «бешеный маньяк».
– Да, что у вас?
– Я хотел высказать вам идею по…
– Да знаешь ли ты, ушлепок, сколько мне вас названивает в день со своими идеями?! У меня дел по горло, а тут вы со своими гребаными идеями лезете. Ну реально – уже достали. Если много идей – идите на хер, книги пишите, нечего отрывать людей от работы!
– Но я…
– Я все сказал – пошли НА ХЕР со своими идеями!!!
И опять в трубке раздались короткие гудки, которых я, наверное, уже стал считать своими знакомыми (добрыми ли – не знаю): так много за последнее время я их слышал. Но все равно каждый раз эти звуки вызывали тошнотворное ощущение, будто меня с головой окунали в унитаз, наполненный холодной вонючей водой.
– Ну и на хер тебя самого, придурок! – высказал я безответному телефону.
На следующий день по дороге из магазина домой я шел и рассуждал: «Вот бы мне добыть как-нибудь базу данных этих курьерских служб. Может, устроиться туда на работу? Слушай, отличная идея, тогда у меня наверняка будет доступ к базе, особенно если у меня будет подходящая должность. Но – стоп, а если в той фирме, куда я устроюсь, не окажется заказов в тех местах, где были совершены преступления?.. Значит, или я попал не в ту компанию, ну или вообще моя идея с курьерами в корне неверна. Так, мне нужен способ как-то быстро получить данные, ну вот как если бы я был полицейским и сделал бы запрос в эти фирмы, и они бы мне все прислали информацию. НО. Устраиваться в полицию – по-моему, не вариант: пока дослужусь до должности, когда буду иметь такие полномочия, я уже, наверное, сойду с ума. Черт, нужен другой способ. А как насчет слегка незаконного подхода? Как бы заполучить эти данные из фирм? Нужно как-то взломать, хакнуть их. Точно, мне нужен хакер. Маленький такой, очкастенький, немного сумасшедший, но в целом милый и забавный хакер, и как раз такой знакомый у меня есть. Ведь у каждого человека напрямую или через кого-нибудь должен быть знакомый хакер, разве нет?»
После ужина я уже листал свои контакты в телефоне в поисках номера Федьки.
– Алло, Федька, привет!
– А, привет, Макс! – радостно, но немного озадаченно отозвался давний друг. – Какими судьбами? Давно тебя не было слышно.
– Да, сам знаешь, как бывает. Засосет рутина и… Ну да не об этом. Есть дело.
– О, дело – это хорошо.
– Обсудить надо, но, думаю, лучше встретиться у тебя и поговорить тет-а-тет.
– Не вопрос, сам понимаешь, у меня двери всегда открыты для старых друзей. А сплю я сейчас по три часа в день. Так что можешь заходить в любое время. Все обсудим!
– Спасибо, Федька, ты лучший!
– Я знаю, покеда, Макс!
– Да, пока!
Дверь в квартиру открыла мама Феди.
– Тетя Света, здрасьте, рад видеть!
– Здравствуй, Максик! Хотя что это я? Наверное, уже неприлично так тебя звать, Максим?
– Да ничего, теть Свет, мне привычнее по-старому, знаете ли.
– Ну и хорошо, Федька тебя ждет. У себя в конуре. Чайку сделать вам?
– Ну… можно, а печеньки ваши будут?
– А то – у меня Федька до сих пор на них сидит.
– Супер! – и я проследовал в комнату Федьки.
Как я и ожидал, его конуру, как, впрочем, и раньше, опутывали провода. Но что меня поразило – по стенам были развешаны устройства, стилизованные под коров, от которых тянулись кабели к какому-то гаджету в центре комнаты, перед которым как король (или фермер, уж не знаю) восседал Федька на своем суперкресле. Да, у него с детства была тяга ко всяким навороченным креслам, видимо, с тех пор она не прошла.
– Привет! Ну, как тебе моя ферма, Макс? Я смотрю, впечатлился?
– Да уж, что это? Баблосы некуда девать – всякую хрень стал на стены вешать?
– Ну баблосов реально завались, но ты ничего, как всегда, не понял. Это квантовалютная ферма, – Федька подобострастно закатил глазки, будто представил грудь любимой женщины.
– А-а-а… – многозначительно протянул я.
– Ну если интересно, как-нить объясню, занятная фишка, тока-тока появилась на свет. Ну и я, как всегда, в авангарде.
– Молодец. Ну как жизнь-то?
– А ты что, сам не видишь? Все по-старому, живу вот с родаками, рублю баблишко со своей фермы. В общем, мало что в этой жизни меняется, браток.
– Понятно, а жену-то себе подыскал?
– Да какая мне жена-то, видавшему виды фермеру? У меня вон мои коровы есть, на хрен мне жена? – и он лукаво подмигнул глазом. – Ну, ты давай, выкладывай: что тебя привело к старому приятелю в берлогу?
– Да есть дело одно, не очень законное, сразу предупреждаю.
– Не очень законное – это интересно, а не очень законное – это как? Чуть-чуть или ваще пиз..ц какое незаконное?
– Ну… Я склонен к какому-то промежуточному варианту в данном случае. Но ты сам посмотришь и выберешь степень, если пожелаешь.
– Ну… – добродушно передразнил друг меня, – давай, вываливай.
– Понимаешь, мне бы надо…
Тут вошла тетя Света с подносом, на котором уютно устроились две кружки, окруженные толпой заискивающих печенюшек-симпатюшек.
– Ой, мам, спасибо, ты у меня – золото! – просиял Федька.
– Да, спасибо, тетя Света! – и я расплылся в улыбке, вспомнив наши старые посиделки у Федьки.
– Ну я пойду, мальчики, а вы тут не шалите, – традиционно ретировалась Федина мама.
– А как иначе? – хором отозвались мы.
– Ну, так ты продолжай вещать, Макс, – не очень разборчиво сказал Федя: его рот был набит печеньем.
– Есть фирмочки, из которых мне бы хотелось выудить некоторые данные…
– Что за фирмочки? И что за данные?
– Фирмочки, ну это курьерские фирмы нашего города, и нужна база данных маршрутов их курьеров с двадцатого мая, скажем.
– Ну это проще простого: оглянуться не успеешь, а у тебя все будет.
– Спасибо, Федька, я, конечно, заплачу, сколько скажешь.
– Ты посмотри на стены, на моих коровочек. Какие деньги, Макс? Я это сделаю в счет нашей старой дружбы, – и он салютнул кружкой, я ответил ему тем же, и на душе разлилось приятное чувство радости, тепла и сладости (может, это был чай с печеньками, конечно, кто знает?).
Потом мы разговаривали о прошлом, много вспоминали. Мне казалось на протяжении всей беседы, что ту вонючую, протухшую, холодную воду из моего сосуда-души, которой залилось туда изрядно за последние дни макания в унитаз, замещали теплым нектаром и им я смогу еще долго питаться после окончания нашей встречи. Федька как будто горел чуть ли не ярче, чем все огоньки его девайсов, вместе взятые. Наверное, и я виделся ему таким же, кто знает… Мы не обсуждали это, между нами просто вновь перекинулся мост взаимопонимания, и мы неслись по нему сломя голову. Я, увлекшись, вынырнул в реальность из закоулков прошлого лишь глубокой ночью и поспешно раскланялся, так как надеялся еще поспать перед работой. Федя обещал мне переслать всю инфу, которую он выудит, завтра. И я, спокойный, счастливый и зажженный светом, будто старинный уличный фонарь, вернулся домой.
В течение недели мне приходили письма от Федьки с базами данных курьерских фирм, и накопилось таких сообщений с три десятка, поэтому я решил заняться разгребанием этих авгиевых конюшен на выходных. И вот настала суббота, я засел за комп и начал пролистывать данные. Занятие было нудное и утомительное и шло не очень споро, но я все же продвигался вперед и на третьей фирме наконец обнаружил совпадение: двадцатого мая был заказ поблизости от места преступления. У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди от волнения! Что это значит? Неужели моя теория оправдалась? Но длилась радость недолго: в следующую дату совершенного убийства у этой компании не было заказов вблизи места обнаружения жертвы. Расстроенный, я все же продолжил свое монотонное занятие, приговаривая-утешая себя – ну вот ни разу не утешительной! Проверено! – поговоркой, что «первый блин – комом». Еще раз случилось совпадение на седьмой фирме, но оно оказалось также единичным, а потому и его я посчитал тупиковой ветвью. Изучая данные тринадцатой фирмы, под названием «Гермес+», я уже ничего особо не ожидал, ибо потихоньку начал вообще сомневаться в правдоподобности моей теории о курьере. И все же стал сверять очередную дату.
– Нет, не может быть… – с дрожью в голосе произнес я, уставившись на экран: рядом с мигающим курсором отображаемый адрес доставки совпадал с районом, где произошло преступление.
Надо перепроверить. Я вернулся к первой дате и снова сопоставил с ней точку заказа.
– Все верно… рядом, – бормотал я, сравнивая адреса на карте. – Так, теперь еще раз вторая дата.
И опять место доставки и место преступления оказались рядом. У меня пересохло во рту, и я быстро сбегал на кухню, чтобы напиться и привести в порядок мысли, которые начинали путаться… Наверное, я где-то просчитался, не могу же Я быть прав! Нет, Я прав, это надо же – моя версия работает! А вдруг в файлах, что прислал Федя, ошибка? Нет, я прав, прав, надо проверить, идти дальше, ну же… Такие мысли проносились в моей голове, и я таки сдвинул себя с кухни и вернулся к компьютеру. Следующая дата – снова в цель, далее – снова в точку, и я с ликованием и ужасом, одновременно наполнявшими все мое естество, дошел до последней даты совершения преступления – и там опять совпадение.
Так-с, теперь посмотрим, кто возил заказы.
Пролистав файлы, я обнаружил, что и тут моя теория подтверждается – все заказы в те места доставлял один человек – Глеб Сребринский.
Словно огнем выжгло у меня в мозгу это имя. «Каков ты, Глеб?» – думал я все оставшееся в выходные время. И вот накануне новой рабочей недели я решил встретиться с ним, естественно, сделав заказ в этой курьерской службе. С утра в понедельник я отпросился у шефа и сразу позвонил в «Гермес+».
– Здравствуйте, чем могу помочь? – отозвалась девушка на том конце телефона.
– Я хотел бы вызвать курьера.
– Хорошо, скажите – откуда и куда доставить посылку.
Я назвал адрес нашего магазина, попросив сюда привезти заказ, а пунктом отправления решил сделать фойе кинотеатра, в который любил ходить на досуге. Там всегда было много народу: на случай если курьер вздумает прикончить меня, толпа отпугнет его, ведь пока маньяк не совершил ни одного убийства на людях. Но кто знает, что в голове у сумасшедшего? Я решил рискнуть.
– Хорошо, ваш заказ принят.
– Девушка, а у меня есть одно пожелание.
– Какое?
– Я бы хотел, чтобы посылку доставил Глеб Сребринский.
– Минуту, я уточню, можно ли так устроить, – на некоторое время в трубке воцарилась тишина, а спустя полминуты линия ожила, и оператор продолжила: – К сожалению, сегодня его маршрут расписан, но я могу назначить вам другого курьера…
– Давайте тогда перенесем мой заказ на завтра, – предложил я.
– Такое возможно, – после паузы отозвалась оператор.
Я назначил встречу с курьером на девять утра следующего дня, и мы мило распрощались с услужливой девушкой.
Совсем другое дело. Не то, что было, когда я хотел узнать от них информацию по маршрутам, ну да ладно – кто старое помянет…
И я стал с нетерпением отсчитывать часы и минуты до девяти часов утра завтрашнего дня. Я чувствовал себя океаном с его приливами и отливами, так и во мне что-то колебалось: то я был полон уверенности в своей правоте и решимости идти до конца, то меня охватывал не то что страх, но какое-то ощущение безысходности, оно будто говорило мне: «Зачем тебе это? Все равно ты ничего не добьешься, и вообще – он ведь может тебя убить». И в такие моменты я был на грани того, чтобы позвонить в «Гермес+» и отменить заказ. Но тот ужас грядущих кошмаров и отсутствие определенности (кончатся ли они вообще?) действовали сильнее, и вот – я сидел за столиком в фойе кинотеатра и попивал кофе.
Минут за пять до назначенного времени мне позвонили, и я объяснил курьеру, где сижу. Передо мной предстал посыльный – молодой человек лет двадцати пяти – двадцати семи, худой, высокий, с лицом, глядя на которое на ум сразу приходит образ забитой собаки с ужасно грустными глазами, кстати, такие точно глаза были и у него. Я, если честно, опешил. Я ожидал увидеть кого-то крупного, с квадратным лицом рецидивиста, но реальность – странная штука и порой отчебучивает такие вот шутки с людьми.
– Как работается? – попытался я завести разговор. Глядишь, удастся что-нибудь узнать об этом парне.
– Нормально, – ответ моего визави унес прочь гомон в фойе, как ветер – сухой осенний лист.
– Много где бываете, наверное?
– Да, – опять буркнул он. – Можно побыстрее? У меня много заказов, – оборвал все мои надежды курьер Глеб.
– Вот, – я передал ему бумаги, которые он убрал в пакет и запечатал. После моей оплаты посыльный поплелся (так и хотелось добавить: волоча хвост) в сторону выхода.
Не знаю, зачем я крикнул:
– Это ты!
Парень повернулся и уставился на меня пустым, непонимающим взглядом.
– Это ты забыл? – спросил я, держа на ладони ручку, оставленную им ранее.
– Возьмите себе, – не то улыбаясь, не то скалясь, произнес он, – любезность от фирмы.
И двинулся дальше к выходу, весь такой нелепый, особенно с этими милыми крылышками на желтых кроссовках. У меня в голове не укладывалось, как он может быть убийцей?
Согласно моему плану нужно было вычислить следующее место преступления. Но как это сделать? Мои мысли все возвращались к варианту со слежкой. Дело, в принципе, было относительно легкое: Глеб был высокий, да еще и в ярко-желтой униформе: такого тяжело потерять даже в толпе. Мне нужно было лишь скрыть свою внешность (кто знает, насколько хороша у него память на лица) и обзавестись свободным временем. Перерыв между убийствами все удлинялся, и каждый новый день мог стать ТЕМ САМЫМ ДНЕМ. Поэтому тянуть было нельзя. С большим трудом я уговорил шефа дать мне отпуск за свой счет в связи с проблемами со здоровьем (причем тут я почти не врал ему: эти кошмары мне точно не добавляли здоровья). Купив накладную бороду и очки в магазине реквизита, я был готов к своему предприятию. В последний момент решил обзавестись хоть каким-нибудь средством защиты и приобрел маленький, но, по заверениям продавца, мощный и действенный шокер.
На следующий день я был уже во всеоружии рядом с офисом фирмы «Гермес+». Погода выдалась довольно приятная для зимы, и мой первый день слежки прошел, можно сказать, удачно. Я четко видел перед собой маячившую голову Глеба в толпе. На улицах я держался поодаль и следовал за его согбенной спиной, укутанной в веселенькую желтую куртку. Я ходил за парнем по пятам и пытался понять его, проникнуть в его мысли, но это было непросто, а вообще, наверное, и невозможно. Я ведь даже толком с ним не поговорил. А он все шел и шел вперед, как какой-нибудь робот или трамвай, вставший на рельсы и не видящий ничего перед собой, кроме этих бесконечных рельсов. Я считал, что мне повезло и я могу не очень напрягаться, чтобы не выдать себя. Глеб и впрямь мало внимания обращал на окружающую его действительность.
В подобном режиме прошли еще четыре дня, и не всегда погода благоволила мне. Я уже начинал разочаровываться в своем плане в очередной раз. Особенно когда холод пронимал до костей, и я молил высшие силы, чтобы Глеб нырнул наконец куда-нибудь в метро или бизнес-центр, где и мне удалось бы отогреться.
И вот, вперившись озлобленным взглядом в «+» названия фирмы, я подходил к повороту, за угол которого за несколько секунд до этого свернул Глеб.
«Ну и какого хрена я таскаюсь за этим зомбороботом? – распалялся я, ругаясь сам на себя, но, возможно, лишь только для того, чтобы чуточку согреться. – Уже четыре дня прошло. А ничего не происходит. Еще несколько дней в таком режиме, и чувствую – сорвусь. Не знаю, что сделаю, может, вообще прямо подойду к нему и…»
Тут ход моих мыслей прервал Глеб, который, уже преодолев значительное расстояние вдоль стены гаражей, вдруг остановился как вкопанный, его передернуло, а потом… «О боже, что с ним случилось?» – прошептал адреналин моему засыпающему мозгу: я мигом взбодрился. Курьер медленно посмотрел в сторону и застыл. Изучив в определенной мере поведение парня, я понимал, что это было очень необычно для него. Посыльный уставился направо, на стену, затем опять резко повернул голову вперед, его снова передернуло, и он двинулся как ни в чем не бывало дальше.
Я с тревогой, разлившейся по всем клеточкам моего тела, нервно сжимая в руке шокер, будто пытаясь нащупать опору в этом куске убойного пластика, шел туда – вперед. Дойдя до места, где минутой раньше остановился Глеб, я заскользил взглядом по стене и тут же запутался в дебрях граффити и… Нет, этого не может быть, но часть меня знала, что тому и суждено было случиться, – среди невнятных линий рисунков и букв была вплетена до боли знакомая фраза «Будь собой!».
Надо было срочно что-то решать. Глеб уходил, но я пришел к заключению, что вернее будет понаблюдать за этим местом. Рядом находилось заброшенное здание (больницы, как я узнал впоследствии из интернета). Обойдя вокруг, я увидел выломанную, видимо бомжами, пожелавшими переночевать там, дверь. Зашел внутрь – здание пустовало. Решив, что это будет отличный пункт наблюдения, я отправился домой, чтобы подготовиться к долгой ночи, ожидавшей меня впереди.
Уже часов в семь (зная, что во столько заканчивается рабочий день Глеба) я подошел к дому и, убедившись, что меня никто не заметил, проскользнул внутрь, подсвечивая себе под ноги фонариком. Здание хоть и было железобетонное, но кое-где уже начало разрушаться, поэтому я шел с особой осторожностью. Жутко было находиться в таком месте, да еще и одному, но мной двигала благая цель – обеспечить себе спокойный сон и остановить эти страшные убийства. Расположившись на втором этаже возле уцелевшего каким-то чудом окна, я занял свой пост часового, углубившись в прослушивание музыки и аудиокниг, попивая изредка кофе из термоса. Однообразная картина за окном действовала усыпляюще, редкие прохожие вносили какое-то оживление и чуть отодвигали полог сонливости, но ненадолго. Я все ждал Глеба, я был уверен, что узнаю его походку и фигуру, даже если он переоденется и будет использовать камуфляж. Но часы шли, и все проходящие мимо, спешащие домой граждане были непохожи на моего курьера.
Было около трех часов ночи, когда меня, сонного, немного взбодрило при виде мужика, торопящегося домой, в тепло. Я наблюдал за тем, как он споро поглощает метры своими семенящими шажками и размахивает портфелем в моменты, когда пытается сохранить равновесие на скользких участках. Тут меня привлекло какое-то скользившее по стене гаражей темное пятно – если минуту назад я готов был заснуть на этом чертовом холодном полу, то сейчас дремота пропала, и я стал искать глазами, что же может быть источником этой тени? Она двигалась быстро, я было подумал, что ее отбрасывает какой-то автомобиль, но улица была пуста, по ней лишь семенил тот запоздалый прохожий. Темный силуэт стремительно приближался к мужчине, и я с недоумением смотрел на это, силясь понять, что же это за тень. Как вдруг она начала будто раздуваться, выпячиваться, приобретая формы человека, нет, животного, нет, и того и другого. Это… Это было похоже на волка – здоровенного, под два метра ростом, с необыкновенно большой пастью. Все произошло за считанные секунды: раз – из стены будто выдавили наружу, как из тюбика пасту, фигуру, напоминавшую волка-переростка, два – это существо махнуло лапой, или клешней, или клинком, а может, это было все вместе, казалось, у твари нет четкого силуэта – она постоянно меняется, сохраняя лишь общие очертания. Спустя миг голова мужчины отделилась от туловища, которое по инерции прошло несколько шагов и шлепнулось на тротуар, прямо в снег – хочется сказать лицом, но его-то, лица, больше не было! Голова же еще в полете была ловко подхвачена существом, оно подняло ее на уровень своих глаз: создавалось впечатление, что тварь говорит с ней. Затем монстр открыл рот, откуда вылез омерзительно-длинный язык, который овил голову жертвы, словно змея, и утащил ее за собой в глотку отвратительного создания, противного самой природе. В то же мгновение существо бросилось на стену и, расплющившись и съежившись, обратилось опять в тень, которая так же быстро, как и пришла, понеслась вспять и скрылась за углом.
Я стоял, не понимая, что произошло. В какой-то миг до меня дошло, что я машинально сгреб с подоконника снег и бешено втираю его себе в лицо, чтобы удостовериться, не сплю ли я. Но нет, увы, мне было отказано в этом счастье: под окнами, как живой (возникают же в мыслях подобные каламбуры в такие моменты), труп мужчины, и белый тротуар там, где должна была быть голова, стремительно окрашивался алой кровью. Это было слишком для меня. Я выбрался из дома и побежал прочь. А снег зарядил с такой силой, будто пытался загнать меня обратно в то здание, но ничто на свете не могло вернуть меня сейчас туда. Добравшись до своей квартиры, я в изнеможении рухнул на кровать и забылся очередным кошмаром (уж лучше бы я не спал), а утром хмурый диктор уже вещал о новом убийстве.
«Этот маньяк бросил вызов всему нашему обществу, всем его устоям, на которых оно зиждется», – говорил торжественно-мрачным тоном ведущий новостей.
«Нетушки, хрена с два это вызов всему обществу, – во мне родилась и вырвалась диким криком мощная волна гнева. Или даже нет – безудержный бурлящий поток. – Хрена с два! Это МОЯ война! И я выиграю в ней, или мне не жить!» – выплеснул я свои эмоции прямо в лицо диктору. И ударил кулаком по столу так, что стоявшая на нем посуда подпрыгнула.
Следующие дни я провел в интернете в поисках информации о том, что это за существо могло бы быть. Наиболее близко к описанию подходил оборотень. Все эксперты (из интернета, конечно, причем каждый утверждал, что уничтожил не меньше десятка оборотней) сходились во мнении, что убивать таких тварей нужно серебряным кинжалом, выточенным из креста, также неплохо было бы обзавестись святой водой, ибо нечисть жуть как не любит всех церковных штучек.
Другие книжки, которые мне попадались, в целом также подтверждали слова сетевых «экспертов», что убивать оборотня надо серебром. Причем «лучше всего» считался такой экзотический метод истребления, как серебряная пуля. Но с учетом того, что я не умел стрелять, да и огнестрельное оружие достать в наше время было нереально, я все больше склонялся к варианту с клинком из серебра.
Обойдя церкви и соборы в городе, я подумал, что удобнее всего будет сделать кинжал из католического креста. Найдя крест подходящих размеров, купил его. И еще – литровую бутылку освященной самим папой воды, привезенной из святейшего католического собора. Я решил, что если такая вода не подействует на моего оборотня, то никакая другая уж точно не сработает.
Вечером я закончил вытачивать нож из креста. На всякий случай я смешал оставшуюся серебряную пыль со святой водой (чтобы усилить эффект).
Теперь я был вооружен знаниями и оружием и очень опасен для любого оборотня, включая того, за которым охотился. И этот военный азарт поддерживал меня, пока я долгие часы проводил в слежке за Глебом, ожидая, когда же его опять потянет на убийства. Я думал одно время взять и засадить кинжал Глебу в глаз. Да, именно в глаз: начитавшись литературы, я все проанализировал и понял, что большинство схваток с оборотнями заканчивались успешно именно поражением чудовища в глаз. Хотя вариант с сердцем тоже считается приемлемым, но, если я промахнусь (а я не очень разбираюсь в анатомии псовых), мои шансы выжить резко сокращались. Так что – глаз. Но убить Глеба в его людском обличии казалось мне совсем негуманным, к тому же часть авторов сходились во мнении, что, прикончив оборотня, можно излечить и человека. По крайней мере, у моего несчастного, забитого Глеба будет перспектива вернуться к нормальной жизни. Я уже испытывал некоторое сочувствие к нему. Ведь не он сам, а это существо убивало, а парень-то ни в чем не повинен.
И вот на тринадцатый день слежки с Глебом опять случилось зависание, на этот раз в подземном переходе. И снова на стене «Будь собой!» и инопланетянин, показывающий V.
Оставив Глеба, я пошел домой и стал собираться на предстоящую битву. Я был весь напряжен, будто меня подключили к электрической сети и я стал частью ее, напитываясь и пропуская через себя ток. И в таком же напряжении в полночь я пришел к переходу, встал на дежурство, наблюдая за одинокими людьми, входившими в переход. Я спускался с ними как можно незаметнее, чувствуя себя в этот момент сродни ангелу-хранителю.
Опять около трех ночи у перехода показался человек. Это была миловидная девушка. Я дал ей пройти и, чтобы не пугать понапрасну, шел тихо по ступеням вниз. Я спустился вслед за незнакомкой и заглянул за угол. Девушка явно спешила, и трудно ее осуждать при таких-то событиях, будоражащих город. И тут я снова увидел, как по противоположной стене метнулось пятно-тень. Я замедлил свое движение, вот решающий момент настал. Как бы собрать себя в кулак и нанести сокрушительный удар по монстру? Но внутренняя дрожь не унималась, и этот ток, бегущий по мне, то ли давал мне сил, то ли, наоборот, отнимал их. Пересилив себя, я шагнул на угол в переход.
