Марк Корнилов
Город Утренней Зари. Плач Пророка

– Если бы я раньше озарил тебя своим светом, ты бы умерла.

Шелковистый голос гладил волосы девочки и от каждого звука она приходила в эйфорию, которая волнами щекотала её душу.

– Даже сейчас еще слишком рано, – продолжил тень. – но Я и мой Сын больше не в силах терпеть страдания человечества. Тебе и Ему придется много потрудиться.

– Твой Сын? Иисус Христос? – изумилась она.

Тень немного вздрогнула.

– … Мой Сын снова пришел, чтобы спасти человечество. Я тебя познакомлю с ним, когда придет время, – голос сохранял мягкость и невозмутимость.

Аффект от радости до сих пор наполнял сердце Мэри и она даже не думала спросить: как такое возможно? Единственное, что её хотелось поскорее увидеть Сына Божия.

– А где?

– В Моем священном городе – в городе Утренней Зари, – ответил голос.

Мэри удерживала каждое слово в своем сердце и все больше исполнялась трепетом. Боль от света теперь наполняла её блаженством. Она сделает всё, чтобы этот свет стал возможен для всех! Она чувствовала в себе необычайную силу для этого подвига, которая подхватила её и несла вверх над всем земным. Память о родителях вернула её назад и тень заметила это.

– Тебе пора, Мариам, – раздался голос таинственного собеседника, называющего себя богом. – Я твой Отец и буду с тобой всегда.

– А папа? – произнесла Мэри и немного сжалась на коврике.

– Он – твой папа, а я – твой Отец, который уже никогда не оставит тебя: не здесь на Земле, не в вечности!

Мэри ничего не поняла, но успокоилась от того, что Бог позволяет её папе остаться тем, кем он для неё является. Она следила за тенью, которая растворилась в лунном свете. После всего, что здесь произошло ей показалось, что она научилась слышать музыку тишины, которая оказалась на удивление мелодичной. Она вытерла кровь ковриком и решила его не брать с собой. Теперь ей предстоит спуститься вниз в безмятежную и серебристую от лунного света саванну..

Спускаясь, она даже не включала фонарик, так как её глаза прекрасно все видели этой холодной южной ночью. Ей не терпелось поделиться пережитым с родителями, тем более, что теперь они по-настоящему будут вместе. Может быть это всего лишь сон? Она остановилась и провела пальцами по носу, на котором еще остались остатки крови. Нет, не сон. Её преисполнила сила, как будто тот свет на вершине открыл в ней какие-то потаенные глубины, о которых она и сама не знала. Она – Пророк Всевышнего! Теперь она понесет божественный свет людям, чтобы они приняли благодать Отца. С этими мыслями она не заметила, как оказалась у подножия горы и уже направилась к дороге, чтобы вызвать такси.

– Эй, девочка! – её окликнул скрипучий, как проржавевшие за десятилетия ставни, голос.

Мэри развернулась и увидела трех мужчин в какой-то потрепанной одежде (насколько можно было судить в лунном свете). Ей показалось, что они приятно удивились такой ночной встрече.

– Ты спустилась сверху? – Мэри кивнула в ответ. – Что там произошло? Мы увидели яркий свет и испугались. Что-то взорвалось?

Несмотря на односложность фраз она заметила, что говорящий с ней мужчина явно подбирает слова, что ему достаточно непривычно. Остальные двое оценивающе смотрели на неё.

– Кто вы? – спросила она, переводя взгляд с одного оборванца на другого.

– Пастухи, гэ-гэ-гэ, – ответил первый. – Где взрослые?

Мэри еще плохо контролировала эмоции, но и в этой ночной полутьме «пастухи» сразу же по её реакции поняли, что она одна. На этот раз опасность исходила не от банды Роланда Чекринса, а от «заблудших душ» – так называл Генри Стоун опустившихся до разбоя беженцев.

– Пойдем с нами, детка, – улыбаясь предложил главарь этой группы. – Здесь холодно, а у нас ты можешь согреться. Утром спокойно вернешься домой.

Он скалился как можно более мило насколько ему позволяли ужасные кривые зубы, которые обнажались с каждой такой попыткой войти в расположение. Его приятели даже не старались и просто предвкушали ясную как день развязку этого разговора.

– Я с вами никуда не пойду! Мне нужно домой! – уверенно и без страха заявила Мэри.

– Ты что? Сейчас опасно! Пойдем с нами, – она снова отрицательно покачала головой. – Прошу по-хорошему!

Мэри всем видом давала понять, что не собирается исполнять их просьбу.

– Хватит кобениться, мелкая сучка! Идешь с нами или мы тебя силком потащим! – не выдержал один из приятелей.

Они, переглянувшись, посмотрели на девочку, неожиданно подвернувшуюся им для развлечения в этом дурацком месте, в котором они скрывались от полиции. «Пастухи» готовы были броситься на столь милую маленькую овечку, а Мэри в свою очередь взывала к Отцу и внутренней силе, которая должна была пробудить в этих мерзавцах покаяние и обратить их к божественному свету. Она закрыла глаза и уже слышала сорвавшиеся с места ноги этих бандитов, как яркий свет с небес ослепил их. Раздалась очередь минигана, которыми оснащались местные дроны VG-06A Military Arms UniCorpиз арсенала сил правопорядка. Остатки нападавших рухнули на землю с хлюпающим звуком. Два шарообразных дрона, подсвечивая местность прожекторами, облетели их по дуге, после чего один из них приземлился, чтобы взять анализы ДНК для полицейской базы данных. Загрузив еще три зарубки в виде килобайтов в электронную память эти композитные защитники граждан города Йоханнесбурга, поднялись в воздух для периметра на наличие других угроз.

Мэри открыла глаза. Мерный звук сдвоенных винтов раздался над её головой и рядом приземлился вертолет. Из кабины выпрыгнул Генри Стоун и, подбежав к дочери, обнял её.

– Милая, слава Богу, с тобой всё в порядке! – задыхаясь воскликнул он, попутно осматривая Мэри. – Это твоя кровь? Они причинили тебе вред? Что у тебя болит?

Он стал снимать толстовку, чтобы осмотреть своего ребенка.

– Папа, со мной всё в порядке! – успокаивала его Мэри, но он не останавливался.

В этот момент к ним подбежала заплаканная Эсмеральда, рухнув к ногам дочери.

– Солнце мое! Ты жива… – она зарыдала так, что уже невозможно было разобрать слов, которые скорее всего выражали радость от спасения.

– Мамочка, со мной всё в порядке! – повторила Мэри.

Они обняли её, а потом посмотрели друг другу в глаза так, Мэри увидела, что в сердцах её родителей возродился огонь прежней любви, в котором сгорело все, что мешало им по-настоящему быть вместе. В этот момент она почувствовала, что Отец действительно исполнил её детскую мольбу и теперь настало время следовать своему предназначению.

Это воссоединение семьи Стоунов прервал пилот вертолета.

– Сэр, мне сообщили, что Вам придется отчитаться о неправомочном запросе ликвидации объектов. Их вина не была доказана… – произнес он.

– Они собирались напасть на мою дочь! – повышенным тоном произнес Генри Стоун.

– Сэр, при всем моем уважении, но из центра вернулся обработанный запрос записи ликвидации. Налицо нарушение протоколов… – оправдывался пилот.

– Мне плевать! – крикнул он в ответ, хотя пилот не был виноват.

Мэри взяла его за руку и посмотрела на него своими янтарными глазами, которые этой ночью стали светиться ещё ярче.

– Хорошо… я отвечу на запрос… простите… сами видите какая ситуация…

– Да, сэр. Хорошо, хоть пеленгация её местонахождения по личному датчику слежения дала такой точный результат. Сами знаете в этих местах… – пилот проглотил последние слова, осознав, что нагнетать ситуацию лучше не стоит.

Генри посмотрел на дочь и на жену. Неужели, чтобы сбросить с себя коросту своей проклятой жизни, нужно пройти через такие испытания. Но он сбросил, и его жена сбросила – теперь они заживут как раньше. Нет! Лучше, чем раньше, так как теперь он будет ценить то, что у него есть.

– Папа!

– Да, милая.

– Я теперь Пророк Всевышнего!

– Что? Конечно, милая… Он явно тебя слышит! – не предав значения словам дочери, ответил Генри Стоун.

Они сели в вертолет и вернулись обратно в город. Генри не задавал вопроса: почему его дочь этой ночью оказалась так далеко от дома, в столь диких местах. Он знал, чтобы она себе там не придумала в этом есть и его вина. Эмма тоже понимала это, потому они так и испугались за дочь и за то, что никогда не простили бы себе, если с ней что-нибудь произошло. Она могла умереть, её могли покалечить – для них это было бы вечным наказанием. Мерный звук винтов вертолета отогнал подобные мысли и тепло объятий вернуло утраченный покой.

Глава 2

Сверхзвуковой борт авиалайнера частным рейсом нес семью Стоунов на север через весь континент. Когда Генри обещал дочери, что они все вместе отправятся в поездку, он даже и не предполагал, как быстро подвернется случай. В городском совете Йоханнесбурга решили, что опыт борьбы с преступностью в городе Утреней Зари является самым успешным на планете. В этом была доля правды, если следовать статистке. Но те, кто составляют её знают, насколько это вещь относительная, особенно, когда это касается оценки угрозы и распространения преступности. В любом случае, было решено отправить Генри Стоуна на встречу с коллегами с целью перенять опыт борьбы с незаконными элементами общества.

Авиалайнер уже набрал предельную скорость и потому удручающие пейзажи центральной Африки не так долго представлялись взору пассажиров. Наблюдать за выжженной от ядерных ударов землей или радиоактивными болотами было не очень приятно, особенно с перспективы, которая открывалась с высоты в 10000 метров.

– Пап, а мы долго будем в городе Утренней Зари? – Мэри даже не скрывала насколько ей приятно произносить название этого города уже ставшего легендарным.

Город Утренней Зари – “новая точка отчета в жизни человечества”, “каждый может начать новую жизнь”, “построим новое общество”. Такими и подобными им пошлыми слоганами завлекали людей со всех уголков земли в этот мегаполис, раскинувшийся на берегу живописного залива на стыке континентов.

– Неделю, может больше, – ответил он. – Так что у нас будет время, чтобы походить по городу. Ты же это так любишь!

Девочка радостно кивнула и откинулась в кресло тёмно-бордового цвета.

– Мы могли бы посетить комплекс «Сады Семирамиды», – весело предложила Эсмиральда.

Услышав это Мэри вскочила на кресло, чтобы ещё раз посмотреть на маму: синяк на левой стороне лица ещё был заметен, несмотря на чудеса макияжа, но взгляд Эммы был цветущим и нежным, как никогда прежде. Её мама всегда была очень красива и чрезвычайно элегантна, что сейчас это подчеркивал светло-голубой брючный костюм и нежно-розовая рубашка. Девочка не могла налюбоваться на это, поэтому при каждом удобном случае смотрела на родителей. Вопрос о том, как же она будет сочетать радость семейной идиллии с самоотверженным служением пророка пока не волновал Мэри. Она подумала, что может быть показать родителям свет Отца. Раз уж они летят на землей, то это свет увидят и те немногие бедняги, которые остались внизу на разоренных войной землях! Девочка задумалась, но внутренний голос остановил её: ещё не время. Она снова довольная плюхнулась в кресло, поправив белые гольфы, которые все время сползали, не выдерживая такой активности.

Самолет стал замедляться, выходя из сверхзвукового коридора, и готовился к посадке в аэропорте города Утренней Зари, который выглядел натурально, как космопорт из фантастического фильма – грандиозный и технологичный. С высоты подлетающего авиалайнера мегаполис предстал перед ними во всей красе. Он был пестрый, как строматы, и одновременно строгий, как армейская форма. Действительно, здесь каждый сможет найти себе новую жизнь. Генри смотрел на город более сдержанно, чем его жена и дочь. Город есть город – сначала завлекает, а потом расправляется с самыми слабыми. Если здесь по-другому, то он – на весь мир заявит, что был не прав.

Генри вывел на экран план посещения департаментов города и с удивлением заметил в списках встреч Матиаса Фишера – председателя Европейской комиссии по экономическому развитию. Неужели опыт этого молодого города настолько превосходит выкованный в преодолении многочисленных кризисов опыт его коллег из Европы. С другой стороны, может быть они тоже решили согласится на эти заурядные совещания, чтобы, пользуясь случаем, провести время со своими семьями в этом месте. Все же Генри Стоун был реалистом и понимал, что вероятность такой волны романтизма среди управляющей мировой касты стремится к нулю бесконечности. Игра под названием “Решение глобальных проблем” – вот что тешит самолюбие любого истинного правителя.

Из аэропорта семью Стоунов повезли в соответствующие их высокому положению апартаменты в центре города. По настоянию дочери они отправились на наземной машине, а не на аэротакси. Пока что Мэри было достаточно впитывать атмосферу города через затемнённое стекло автомобиля, но она уже сегодня вечером она рассчитывала на пешую прогулку по улицам. Пока она летела, то просмотрела все достопримечательности и особенные места города. Она наткнулась на страницы в инфоколонке, которые красочно описывали опасные районы, которых порядочным и благопристойным гражданам лучше избегать. Раньше она просто прочитывала подобную информацию, но теперь неудержимо хотелось попробовать обратить этих заблудших к Отцу. Но как об этом сказать родителям? После того случая, они следят за ней более пристально, да и подружек, у которых можно остаться ночью в этом городе нет.

Гостевые апартаменты были просторными и светлыми, что вполне соответствовало ожиданиям. Эмма с дочерью вышли на балкон, чтобы с высоты 40 этажа посмотреть на город. На фоне пронзительно синего неба город всё ещё казался чем-то незначительным, несмотря на то, что позиционировался венцом творческих амбиций человечества. С такой высоты казалось, что город растет кольцами и только береговая линия залива не дает этой концепции воплотиться в полной мере. Мэри стало интересно, можно ли по ним определить возраст города.

– Здесь тоже есть бандиты? – зачем-то спросила Мэри.

– Да, но меньше, чем в нашем городе, – подставляя лицо легкому ветру ответила Эмма.

– Но я же смогу погулять? Я бы очень хотела…

– Солнце мое, мы с тобой обязательно сходим погуляем куда и когда ты этого захочешь, но здесь я не могу отпустить тебя одну, – она наклонилась к дочери, чтобы смотреть её в глаза без взрослого снисхождения.

– Бог меня защитит! Я же теперь его Пророк! – девочка нахмурилась.

– Мэри, опять ты за свое? Что за мечты? – вздохнула Эмма.

– Мам, это не мечты! Он мне сам сказал, что это мое призвание! Я бы показала тебе, но ты еще не готова! – Мэри отвернулась от матери, чтобы та не видела, как она сдерживает свое негодование.

Она же не виновата, что не видела того, что произошло с Мэри на той горе. Девочка очень хотела показать маме свой дар, но последний кого она хотела обратить на путь истины сошел с ума. Бедный Роланд Чекринс. Он вновь пристал к ней после уроков в школе, но решился сделать это один, чтобы никто не видел, как он в случае чего ударит бесившую его девчонку. Мэри решила просветить его и призвать к покаянию, но он, упав на колени, начал сопротивляться. Он даже произнес: «что это за *****!». После чего закрыл свое сердце от потока благодати, исходящего через неё. И тут она решила сильнее воздействовать на этого упрямца, от чего тот повредился умом и теперь вряд ли сможет жить осмысленнее жизни орехового дерева. По крайне мере, так однажды проговорился их учитель по физкультуре. Даже после всего того, что этот мальчик сделал ей и многим другим в её школе, Мэри было жаль его. Но зачем он сопротивлялся? Отец больше не являлся ей, чтобы научить контролировать эту силу. Она решила учиться этому сама, но как это делать, если родители её не отпускают одну. Заводить всех в школьную подсобку? Ей так не терпелось помочь окружающим, что её иногда начинало трясти, чего раньше она никогда за собой не замечала. Сила Отца, пульсацию которой она чувствовала в себе, влекла её за собой, вытягивая детское сердце и душу и заставляя их возрастать неестественно быстро. Может для этого Отец её оставил, чтобы она свыклась с этим даром и более спокойно научилась воспринимать его? Возможно. Мысли в её голове взрослели быстрее тела, но к этому она привыкла ещё до встречи с Отцом.

– Милая, пойми нас, мы очень боимся потерять тебя, – ласково произнесла Эмма и поправила растрёпанные порывом ветра волосы дочери. – Твой папа сделает безопасным наш город, и ты сможешь снова ходить куда тебе хочется, но пока мы действительно не готовы… не готовы отпустить тебя.

– Ладно. Но только пойдем туда, куда я захочу! – упрямо ответила девочка.

Эмма Стоун улыбнулась несгибаемому характеру своей дочери, который та унаследовала от её мужа. За это она полюбила его, что он готов был идти за мечтой даже до края вселенной, если потребуется. И когда он позвал её с собой, потому что очень хотел поделиться своими мечтами с ней, своей лучезарной Эсмеральдой, она не раздумывая согласилась. Позже он решил оградить её от негативной стороны своего пути, но теперь вспомнил, что хочет пройти его вместе с женой. И если у него не всё получится, их дочь точно сможет завершить мечту своего отца по построению идеального общества. Эмма думала, что эти слова дочери про Пророка связаны с тем, что девочка очень хочет помочь Генри в этом и придумала себе это эксцентричный образ. Она надеялась, что сейчас, когда он больше времени проводит с ними, то Мэри успокоится и взросление пройдет в более привычном для ребенка ключе.

– Да, солнышко! – произнесла Эмма, еще раз поправив упрямые, слегка вьющиеся волосы дочери. – Но завтра, после встречи твой папа повезет нас в «Сады Семирамиды». Ты же помнишь?

Мэри вздохнула. Она была не против, чтобы посетить этот комплекс, но только после того, как насытиться атмосферой города. Но от от Генри она унаследовала и практичность ума, которую почему-то считают не женской чертой. Проще согласиться с родителями, чем тратить силы на не нужное сопротивление с ними. К тому же она подспудно боялась хрупкости той семейной идиллии, которая посетила семью Стоунов.

На следующий день они поехали в сады, рейтинг которых зашкаливал во всех туристических топах планеты. Настало время ещё раз удостовериться, что все это дело вкуса. Когда они подлетали к месту аэропарковки, перед их взром предстал комплекс, действительно поражавший воображение. Умелые дизайнеры, архитекторы и инженеры вписали легендарный каскад многоуровневых садов в естественных рельеф местных гор. Естественно, что все было из бетона, но облицовка под песчаник и мрамор, утопающая в пышной растительности вызывала неподдельное эстетическое наслаждение.

Поднимаясь с уровня на уровень, ощущалась та самая «прохлада дня», которая в этом сухом и жарком климате предместий города Утренней Зари, была весьма кстати. Людей в садах было много. Дети то и дело погружали ладошки в потоки холодной и кристально чистой воды. В одном из резервуаров плавала рыба, которую тоже можно было трогать руками – не рай ли для ребенка? Естественно, за ними следил персонал комплекса, чтобы держать под контролем чрезмерную любознательность. Родители тоже готовы были одёрнуть в случае чего своих отпрысков, потому что знали, какой штраф спишут с их банковских счетов. В общем и целом, всем нравилась эта райская атмосфера, воссозданная одной из крупнейших корпораций города.

Семья Стоунов поднялась на предпоследнюю террасу, на которой людей было уже не так много, как на обширных нижних ярусах. Водопады и фонтаны, экзотические деревья, многие из которых были искусственно выведены в селекционных центрах Сингапура и Японии, ещё больше усилили эффект приобщения к древней цивилизации.

– Остался еще один этаж! – воодушевленно произнесла Мэри, потянув своего отца к лестнице.

– Я уже больше не могу! Пожалей меня, мой ангел! – смеясь ответил Генри Стоун, но дочь не отпускала его, так что ему понадобилось приложить усилия, чтобы уравновесить рвение дочери.

Мэри целеустремленно шла к широкой лестнице, ведущей на последний ярус этого величественного сооружения. Она не понимала, почему проделав весь этот путь с самого низу, её отец не хочет полюбоваться окрестностями с вершины этих садов. Тут она заметила, что многие подходя к лестнице, почему-то разворачивались.

– Мэри, я и вправду устал, пойдем посмотрим на равнины с той красивой смотровой площадки! – указывая в сторону, произнес Генри.

– Я иду туда одна или с тобой! – заявила его дочь.

– Милая, – вмешалась Эмма. – Давай посидим там под фонтаном, а потом поднимемся.

– Я быстро сбегаю наверх и вернусь! Можно? – с надеждой в голосе спросила Мэри.

Генри выдохнул и посмотрел на лестницу, которая вытянутая в два пролета указывала путь наверх. На самом деле, он не устал, а просто боялся подняться. Необъяснимое чувство страха сковывало желание идти наверх. Скорее всего тоже самое было и у других семейных групп, которые разворачивались у основания этой лестницы. Этот животный страх стерег вход наверх лучше любого мифологического чудовища. Его дочь явно не боялась. Чего она вообще могла испугаться, после того как решилась поехать ночью в полудикий парк на вершину горы? Но здесь комплекс с камерами и персоналом, поэтому, посмотрев на жену, он с трудом произнес:

– Туда и обратно, хорошо? – девочка кивнула в ответ. – А мы подождем тебя…

Эти слова Мэри уже не слышала, так как побежала на верхний ярус. Она поднималась так быстро и легко, как будто её кто-то несет на руках. Остановившись на последней ступеньке, она посмотрела назад. Родители все еще смотрел за дочерью. Она помахала им рукой и ступила на вожделенный последний уровень.

– Она стала такой взрослой. Ты же тоже это замечаешь? – несколько обеспокоено спросила Эмма.

– Раннее созревание, – спокойно ответил Генри.

В ответ Эмма немного нахмурилась, так как её материнское чутье не давало ей покоя. Сейчас, когда у них в семье стало все хорошо, тревога, нарастающая внутри стала еще более очевидной. Генри увидел тень страха на лице жены и, обняв её, произнес:

– Мы просто боимся потерять то, что есть сейчас. Может быть мы даже не верим, что после стольких лет такое чудо произошло с нами. А Мэри… она в любом случае повзрослеет и покинет нас. Может быть несколько раньше, чем мы на это рассчитываем.

– Я все понимаю, но… не будем об этом. Надеюсь это пройдет, – они развернулись и отошли к одному из переливающихся в лучах солнца фонтанов.

В это время Мэри наслаждалась прогулкой наверху под самым небом. Естественно, верхняя площадка была меньше остальных, но не менее живописной. В отличии от аутентичного каменного плиточного пола здесь росла трава. Ей сразу захотелось снять обувь, что она незамедлительно сделала. Босиком эта трава казалось мягким ковром. Идя по ней, она забыла, что хотела посмотреть на окрестности. Мэри просто шла по этому шелковистому на ощупь зеленому покрывалу. Посредине площадки росло дерево. Это был могучий дуб, видимо тоже из селекционных подвалов какой-нибудь корпорации. Дерево достигало около 5 метров в поперечнике. Густая зеленная крона, шелестела на ветру, призывая посидеть у подножия “древнего хранителя рая”. Мэри оглянулась, ища консультантов или персонал, чтобы спросить откуда доставили такое чудесный экспонат, но никого не видела.

– Тоже устали что ли? – подумала она и решила совершить круг почета этому великану.

Она положила ладонь на кору и, слушая шершавое сопровождение, медленно двинулась против часовой стрелки. Полностью погрузившись в процесс, она не сразу заметила, как у неё на пути появился мальчик по виду тринадцати лет, который сидел на траве, облокотившись спиной на ствол дерева. Он был одет в серые поношенные штаны и некогда белую рубашку, рукава которой были закатаны до локтей. Ботинки он тоже снял и пытался схватить пальцами правой ноги травинки, которые щекотали ему подошву. Длинные, темно-каштановые умеренно вьющиеся волосы были собраны в аккуратный хвостик. В его голубых глазах искрилась смесь любопытства и радости от этой встречи. Он был прекрасен, но не слащав. Несмотря на юный возраст, мужественности в нём было не меньше, чем у её отца. Мэри внимательнее взглянула на него: руки в царапинах, ноготь почерневший от удара.

– Мэри Стоун… – представилась она, заметив, что её сердце наполняет восторг, похожий на тот, что она испытывала на вершине в парке Клипервесберга.

– Я знаю кто ты. Отец сказал мне, что ты придёшь сюда, – мальчик улыбнулся ей так, что левый уголок его рта был немного выше правого.

Мэри прерывисто выдохнула и сделала несколько небольших шагов назад. Неужели это Он? Она оглянулась и поняла, что это Отец не пускал сюда остальных для того, что бы они встретились под этим деревом. Неужели это Его Сын? Но Он выглядит так просто и так похоже на тот образ, что она представляла у себя в голове.

– Почему ты замолчала? Это так не похоже на тебя, – Он ещё раз улыбнулся, отчего Мэри наконец-то пришла в себя.

Он пригласил её сесть рядом с собой у подножия дерева.

– Ты давно тут сидишь? – спросила она.

– Несколько часов, может больше. Сегодня отпросился у Цезарио, – ответил мальчик.

– Цезарио?

– Я работаю у него. Делаю мебель, иногда просто что-то шлифуем, – ответил он и провел рукой по воздуху, имитируя идеальную поверхность своих изделий.

– Прости, что я опоздала… – несколько виновато произнесла Мэри, смотря на траву перед собой.

– Ты пришла, когда это было нужно. Я как раз закончил размышлять о мире… о людях… об Отце, – последнее он произнес с особым благоговением.

– Я тоже много думаю, – она заправила непослушную прядь своих черных волос за ухо, чтобы та не мешала украдкой наблюдать за Сыном.

– Надеюсь мы думаем об одном и том же, – сказал он.

– А разве Ты не знаешь о чём я думаю? – удивилась девочка.

– Мэри, ты же мне ещё не разрешила этого. А вторгаться в твои мысли я не хочу.

– Мне нечего от тебя скрывать! – заявила она и пристально посмотрела на Сына своими янтарными глазами.

– Я знаю. К тому же Отец сказал мне, что моя человеческая природа развивается постепенно, чтобы я прочувствовал насколько людям тяжело, – он взял Мэри за руку, отчего её сердце стало биться значительно быстрее. – Ты же понимаешь о чём я?

От волнения она смогла только легко кивнуть, стараясь не пропустить не одного Его слова.

– Тебе нравится здесь? – спросил он.

– Было бы здорово, если бы весь мир стал таким, – всё же смогла сказать она, несколько игриво проведя ногой по траве.

Сын покачал головой и грустно вздохнул.

– Этот клочок «эдемского сада» так и останется песчинкой в океане человеческой злобы… – он проникновенно посмотрел на неё. – Мир всегда будет только местом изгнания. Но даже здесь, благодаря свету Отца, мы сможем сделать людей счастливыми.

– А если кто-то откажется? – обеспокоенно спросила Мэри, вспомнив “пастухов” из парка и Роланда Чекринса.

– Я готов ждать их, – ответил Сын. – А ты?

– Да, но…

В этот момент он увидел в глазах Мэри Стоун силы сбросить ржавчину с этого мира, обновив его волной божественного света. Мальчик не подал вида, что испугался этой решимости. Он прекрасно чувствовал людей: их желания, мысли, страсти и надежды. В этой девочке не было привычной слабости, но её ревность может сломать всё, что он хотел построить – царство счастья, в котором его любят, как бога. Одно его успокаивало: раз её выбрал Отец, то Он и удержит её в случае угрозы его планам. Сын пристально смотрел в глаза Мэри. Но она же не может занять Его место рядом с Отцом? Нет, не может! Но её присутствие привнесло в жизнь Сына самое важное – он больше не чувствовал себя одиноким в подвиге преображения человечества.

Отец спокойно и незаметно, подобно дуновению ветра, наблюдал за подростками. Он смотрел на них то с одной, то с другой стороны ствола величественного дерева. Да, между этими двумя вспыхнула искра, из которой обычно разгорается любовь. Это очень хорошо, потому что им предстоит совершить невозможное – сделать человечество счастливым. Но любовь же может все испортить, сделав его свет не нужным, а вот это уже в его планы не входило. Мальчишка со временем полностью увлечется идеей своей божественности, а вот с девчонкой будет посложнее. Если она влюбится в его сына, но потом наступит разочарование, в результате чего она может наделать много глупостей. Но такой могущественной представительницы рода человеческого, которая смогла пропустить через себя его силу в таком количестве и не превратиться в обугленную плоть, он будет ждать ещё тысячи лет. К тому же она сможет поддержать его сына до того, как он окончательно не окрепнет.

– Я смогу контролировать её до тех пор, пока она будет играть решающую роль, – убеждал себя Отец, но всё же ещё раз присмотрелся к девчонке.

Он понял, что необходимо ускорить процесс взросления девчонки, чтобы она стабильнее воспринимала его энергию. Отец погрузился в расчёты необходимого воздействия, чтобы не разбить этот «священный» сосуд. Результатом прогноза он остался доволен – Мэри Стоун выдержит его эксперименты над ней. Он видел, как девчонка на полном ходу всего своего сердца несется навстречу несбыточной идее обратить сердца всех людей к Богу. Отец, как никто другой знал, что это невозможно. Она очень расстроится, когда встретиться с непреодолимой стеной в виде нежелания человека открыться. Она уже сломала одного неудачника, который попался под руку. Сколько ещё таких будет, когда она обретет полную силу? Нужно будет, чтобы его Сын уравновешивал это беспощадную религиозность. Сможет ли он? Вполне, иначе Отец даже не взглянул бы в его сторону.

Пока дети мило беседовали о том, как они поменяют мир к лучшему, Отец ещё несколько раз облетел их, улавливая нотки голоса, дыхание, температуру тела, чтобы распознать движения их сердец. Они воодушевлены и искренни, и не сомневаются, что его сила божественна. Но они ещё не знали, что её не хватит, что насытить всех, но только определённую часть человечества. Главное собрать их в одном месте, и изрядно подсократить эту популяцию разумных животных. Агрхх! Как же их много, но все они напоминают ему о тех двоих. В каждом мужчине и женщине, старике или ребёнке, он видел тех двоих, с которых всё началось. Отец пытался отогнать от себя тягостные, не померкнувшие за все эти тысячелетия воспоминания, но для его простой сущности это было очень нелегко. Необходимо было снова переключиться на просчёт всех возможных вариантов событий, по которому он поведет человечество. Сам этот умственный процесс доставлял ему удовольствие, но когда варианты будущего заканчивались, боль воспоминаний возвращалась вновь, что приводило его в отчаяние. Возможно эти двое развлекут его нечто новым. Всё же человек на это способен, и даже он не в силах этого отрицать. От этих мыслей Отца отвлёк повышенный тон девочки.