Людмила Николаевна Перцевая
Чёрный конгресс
Надар, выпустив пар, начал связно излагать, к чему привела гласность в отношении глобального открытия. В общих чертах овладев массами, она выросла в гигантский, малоосознанный стимул формировать склады однородных ресурсов. Не природных, глубоко залегающих в недрах, а никому не нужных, разбросанных по всей планете, в непосредственной близости у города. Люди ухватили, что наиболее эффективно строить завод, настроенный на однородный ресурс, а не на гору всякого мусора. С одной стороны все это замечательно, началась сортировка, разбор завалов, трамбовались брикеты, заботливо укладывались близ заводских площадок. Заводов-то еще не было! Но с другой стороны…
– Представляешь, у меня была почти сотня партнеров, поставляющих в переплавку лом, простой черный лом. И вдруг они все начали потихоньку сворачивать сотрудничество, я же не могу одномоментно остановить все домны! У меня тоже договора на поставку, мои трубники сталь ждут, я уже и машиностроителей вынужденно притормозил.
Глупо конечно тебя, женщину, всем этим грузить, но ты – умница, поймешь! До меня только сейчас стало доходить, что пока произойдет переориентация на новые композитные материалы, пока конструирование приборов и техники проделает новый виток с учетом репликации, пройдет не один десяток лет. А все старые технологии уже сегодня в ступоре! Жасмин недельку покрутила юбкой среди этих …дальновидных партнеров, и сама чть не заголосила: открытым текстом мне по телефону орёт: «Мукеш, они все помешались, им кажется, что они из этих старых железяк уже завтра золота наштампуют!»
Нури озадаченно вздернула бровь. Да, этого следовало ожидать. Как всегда при смене технологических формаций сшибались и рушились бизнесы, интересы, судьбы. И что тут партнеру по перспективному сговору скажешь? Помолчали. Потом Надар вяло махнул рукой, обреченно сформулировал:
– Говорят же мудрые люди, что хуже всего жить в эпоху перемен. Одно успокаивает, что не я единственный стою на перепутье. Лакшми на днях встретился на приеме, смотрит на меня настороженно, как на держателя секрета, между прочим интересуется, как у меня в металлургии дела, не собираюсь ли специфику менять. Я спрашиваю, а что, купил бы мои домны? А он только отшутился, мол, напротив, свои бы тебе отдал…за один заводик по молекулярной репликации. Что ты думаешь, только мы сейчас этими сомнениями мучаемся?
– А ты, я смотрю, ожил! – вдруг неожиданно улыбнулась Нури, – помню, когда мы с тобой сговаривались поддержать Мхатму финансированием, ты был такой круглый, ленивый, самодостаточный, вернее – самодовольный. Какой-то дом нелепый стоэтажный строил в пику конкурентам. Неужели почувствовал, как земля уходит из-под ног? Не спеши сваливать, наверняка есть какие-то решения, найдется промежуточный маневр!
– Вот за что я тебя люблю, так это за твои фантазии! – расплылся Мукеш. – Обещай, если у твоих пацанов чуть-чуть сдвинется, мне первому скажешь! Я давно понял, что в науку вкладывать в любом случае выигрышно. Ладно, облегчил душу, пар выпустил, и свет забрезжил. Тут какой-то чудак, говорят, новые программы обучения изобретает, не слышала? Очень нужны толковые специалисты. Везде.
Она слышала. Ей рассказывал давний обожатель Джозеф, который крутится вокруг нее уже лет десять, если не больше. Этот негр нечаянно появился в Индии еще до пандемии, то ли от японцев, то ли от китайцев… сильно не откровенничает. Но смотрит на нее такими влюбленными восторженными глазами, что можно и самой костром запылать. Пробовала его прощупать – выставляет блокировку. А Нури в омут головой не способна кидаться, она женщина гордая. Осторожная. Да и движет ею в этой жизни другой интерес.
И уж если совсем честно, то поздновато появился этот Джозеф, ужалена она была страстью к Мхатме, мальчишке-гению. Который уже давно и не мальчишка, а так и не понял, не прочитал в ее глазах всю глубину этой неравной любви. Вон Роза, не раздумывая, не церемонясь, схватила лакомый кусок и утащила в норку.
«Нет, нет, не смей так думать, – в отчаянии прикрикнула Нури сама на себя, – значит, ему именно такая и нужна, юная, озорная, незакомплексованная, не озадаченная всеми проблемы планеты сразу. Может быть, так оно и к лучшему. Для него. А что же будет со мной?»
Так вот Джозеф при очередной встрече рассказал ей об этом изобретателе новой образовательной системы. Очень занятной, наверняка – перспективной, Джозеф по пустому не заинтересовался бы ею. Вот, кстати, не поговорить ли с Джозефом о проблемах переходного периода, сведших с ума Мукеша и еще кучу всяких монстров из мира, производящего материалы?
Вот черный дьявол, когда надо – его рядом нет! И никаких позывных не оставляет, может, обиделся, что она на его горящие взгляды не отвечает? Лестно, конечно, но что с этим делать, Нури не знала. Как же быстро летит время, черный демон как будто заговоренный – совсем не меняется, но ее саму зеркала не обманывают. Эх, закрыться бы, спрятаться от всех где-нибудь в зеленом заповедном уголке на месяц! Или хотя бы на недельку-другую… Поплавать, полежать без всяких мыслей в тенечке, просто подышать чистым воздухом. Да где они, эти заповедные места? Пустые мечтания.
ГЛАВА 13
В Старом Свете давно уже всё было обустроено по-новому, там сейчас единолично правил молодой харизматичный диктатор Хасан Первый. Великая смута длилась почти тридцать лет и за эти годы три разрушительных волны потрясли Европу до основания. Сначала жителей вполне благополучного материка испытывали на прочность одна за другой несколько мутаций зловредного вируса. Он-то и выявил, что социальная составляющая этого гордого Союза была хлипкой, разрушилась – мгновенно. И не столь велики были людские потери, насколько непоправимым оказался психологический стресс. Депрессия, паника, страх толкали людей на импульсивные поступки: многие вдруг решили, что их приютит и приласкает Южная Америка! А ведь там тоже несколько лет свирепствовала эпидемия, проредила ряды и бразильцев, и мексиканцев, и аргентинцев.
Наверное, белых мигрантов выдавливали с исторической родины все так же напористо прущие в благословенную богатую Европу черные волны переселенцев. И уже никаких благ африканцам не сулили, и границы от них жестко закрывали, а они все шли и шли, плыли и плыли, сметая все заграждения. И это было второе серьезное потрясение для Старого Света.
Черные мигранты, сталкиваясь с местными радикалами, в погромах и битвах за влияние буквально разносили города. Уже ни те, ни другие не верили в своих старых богов, но причиной столкновений становились то религиозные традиции, то поведенческие стереотипы. Одни возмущались короткими юбками, другие – хиджабами, кто-то размахивал семицветным стягом ЛГБТ, кто-то грозил содомитам карой…
Окончательно подтолкнула весь этот материк к опасной черте невозврата третья волна. Застарелый спор Франции с Турцией в какой-то момент (никто уже и вспомнить не может, что послужило причиной) привел к военному конфликту. По принципу «да пропадите вы пропадом!» турки подняли в воздух армию модернизированных беспилотников и неожиданно атаковали французские города Лазурного побережья. Франция мгновенно парировала ядерным ударом по Стамбулу – и весь мир содрогнулся от этой неадекватной реакции. Турки в перепуге расползлись по белу свету, в прошлом они с беженцами боролись, а тут сами стали бродячим народом. А по всей Европе все пришлые мусульмане ответили массовыми терактами и настоящей партизанской войной в тылу врага. Старый военный сюз НАТО вполне ожидаемо рухнул, не стало самой сильной скрепы этого континента.
Россия, давно и надежно отгородившись от неуемных соседей современными брустверами, только наблюдала за этим безумием. У нее были и свои проблемы с осколками давнего прошлого: под ее крыло просились разом все республики, погулявшие было на свободе, да и прибежавшие назад. А нужны они?.. Приходилось подыскивать старым друзьям новый статус.
Соединенные Штаты Америки тоже давно на Европу махнули рукой. После того, как доллар потерял всякое значение и влияние, прежнему мировому гегемону следовало заново нащупывать почву под ногами. Остатки рассыпавшегося военного блока разбойничали по всей территории бывшего Евросоюза, кто во что горазд.
История умалчивает, то ли эти бродячие отряды военных, то ли мусульманские фанатики стали основной базой, на которой вдруг зародилась новая власть, только центростремительная сила разрушительной смуты вдруг оформилась жестко структурированной решеткой подавления с незаурядной политической волей во главе. Так мир узнал о воцарении в Европе Хасана Первого.
Феномен! Никто точно даже не знал, какой национальности этот высокий смуглый человек с арийскими чертами лица, откуда он взялся. Но именно он вдруг объявил, что анархии и всем революциям пришел конец, за порядок отвечает Воинство Вседержителя: «Все, кто будет нам противостоять, пусть будут готовы покинуть этот мир, хоть в прямом, хоть в переносном смысле слова!» К полному восторгу своих головорезов, харизматичный вождь от лозунга не отступал, и они быстро привели в подчинение огромную территорию. Границы новой империи без затей повторяли географические очертания материка.
Валери с изумлением наблюдал, как вчерашние бузотеры, опережая аресты и суд, спешили записаться в ряды Воинства и с горящими глазами произносили присягу верности Хасану. Как белые, так и цветные всех оттенков. Измученное смутой население готово было признать власть хоть ангела, хоть черта, только бы вздохнуть, наконец, спокойно. Не надо – свободно, хотим – спокойно.
Так завершилась эра либерализации, и потихоньку началось восстановление. И старожилы, и пришлые искатели счастья расчищали города от разрухи, одну за другой запускали фабрики и заводы, в селах пахали и сеяли. Никто не думал ни о каких демократических ценностях: живи, дорогой Хасан, сто лет, обеспечивай порядок! Новые тюрьмы открылись? – Ну, а как без этого образумить бандитов и противников нового вождя, – пусть будут тюрьмы.
Поразительно, но никого не волновало, на каких принципах правитель принимает свои решения, они странным образом всякий раз совпадали с ожиданиями подавляющего большинства этой новой империи, вобравшей в себя такие невообразимо разные народы. То ли советники с ним рядом были мудрые (откуда только взялись?), то ли сам Хасан был семи пядей во лбу, но когда он, к примеру, объявил в экономике альтернативу потребительскому обществу и провозгласил взамен Разумную Достаточность, все с ним согласились!
Конечно, немало тому способствовала и разруха, почти нищета, но хор толкователей тут же с жаром взялся внушать народу, что не надо каждый год менять телефоны и раз в пятилетку – холодильник. Этак никаких земных ресурсов не хватит. Промышленники тут же подхватили: один холодильник – на жизнь одного поколения! Началась конкуренция не за количество, а за качество, и это было понятно людям, ведь главная задача на повестке дня – прокормиться, просто выжить. А старой у тебя модели машина или новой – никого не волнует, скоро у всех будет одна: долгоиграющая!
Как только до Хасана и его приближенных дошли слухи об открытии индийских ученых, они несколько напряглись. Надо было понять, что в глобальном масштабе сулит миру этот молекулярный репликатор? Пока они делали ставку на самодостаточность в замкнутом пространстве империи. Но потребность в энергоносителях, в различных сырьевых ресурсах была и у них.
Посовещались. Посетовали, что нет в Индии жесткого государственного управления, и слишком рано ученые обнародовали своё открытие, отдали формулы на произвол толпы. Сейчас такого насочиняют в порыве коллективного творчества, что мало не покажется никому! И как потом обуздать все "левые" коллективные изобретения, куда они вообще будут нацелены?
Хасан послушал всех – и принял решение. В университетах, уцелевших после бегства ученых во все стороны света, создать закрытые лаборатории по конструктивному поиску прагматичного использования этого открытия. Засекретить. В открытых публикациях, в сети объявить репликатор исчадием дьявола, темных сил, посягающих на прерогативу Вседержителя, все церкви и храмы настроить в соответствии с указанием. На международной арене выступить со строгим предостережением от попыток поиграть в божественную инженерию, иначе быть большой беде!
Как ни странно, Хасана поддержали в том или ином виде почти все континентальные образования: после опасных игр с генной модификацией флоры и фауны, надо десять раз подумать, прежде чем делать топливо из песка и колбасу из нефти. И не следует пытаться перемудрить самого Вседержителя, боком выйдет.
Про золото как-то в тот век не очень задумывались, деньги остались в прошлом, основой товарообмена была Цифра. Ну, разве что в сплавах для умного машиностроения редкие металлы необходимы. Да чтобы женщин своих принарядить, безделушками блестящими порадовать. Вот уж эта потребность была воистину вечной!
Репликация… Шило – на мыло, стекло – на броню, мечи – на орало. Вечно человеку хочется отбросить все черновики, начать с чистого листа. Но ведь старая мудрость не зря гласит, что семь раз следует отмерить, прежде чем отрезать. Все очень неоднозначно, не наломать бы дров, а то ведь можно, поспешая – сильно опоздать. Иные новаторские устремления почему-то отбрасывают людей назад.
День прошел в государственных хлопотах, к вечеру Хасану Первому дали возможность расправить затекшие члены в тренажерном зале, вывели на прогулку. Зарядили сбалансированным энергетиком для успешного функционирования. Так он сам выражался, иронично высмеивая полную свою зависимость от жесткого распорядка в жизни любого повелителя. Если он не хочет оказаться в канаве, приходится подчиняться.
…Фонтаны шумели, миндаль цвел, красавицы скользили в танце – все, как положено в гареме благополучного ханства! Прямо картинка из древней «Тысячи сказок».
Он оперся на балюстраду, всмотрелся, приглянулась на этот раз черноволосая юная женщина, игриво вертевшая бедрами. Турчанка? Хохлушка? Испанка? Все перемешалось в этом мире. Вот и ладно, зато здоровее будет потомство! Ему этот…из черномазых советников, Валери, кажется, рассказывал, что у Чингисхана, древнего монгольского завоевателя, огромное количество потомков по крови. Почему же он, Хасан, не может зарядить человечество своей энергией самым широким охватом?
Усмехнулся, сам себе скомандовал приступить к ночным подвигам во имя будущего процветания человечества.
Ранним утром он уже был на пробежке, проветривал мозги, планировал очередность действий. Через час в студии с мониторами принимал рапорты от управляющих национальных округов: о настроениях, ритмичности работы предприятий, создании клубов по интересам для управляемого отдыха. С продовольствием везде была некоторая напряженность, но он намеревался с северным соседом заключить договор на поставку зерна – в обмен на …
Но вот что предложить в качестве бартера, империи надо было крепко подумать. Разве что отходы? Или старые музеи, которые, впрочем, давно никому были не нужны. Всё давно оцифровано, воссоздано в объеме, цвете, индивидуальных характеристиках, но в свете новых веяний об отрицании всяких авторских прав – картины старых мастеров уже не интересны ни обывателям, ни коллекционерам. Как только стали возможны копии, неотличимые от оригиналов, цена шедевров обнулилась.
… А смешная эта цыганочка была у него нынче ночью, вкусная, чем-то припала к душе. Надо будет повторить. Или – напротив? Хасан избегал всякой психологической зависимости, на подкорке чуя опасность сильных чувств. Любовь – зависимость – слабость. Он не может себе этого позволить. Ладно. Пусть завтра будет беленькая, голубоглазая, они тоже встречаются довольно живенькие, и кожа у них такая тонкая, нежная, ногтем пожестче проведешь – и брызнет, как виноград соком.
Хасан был не лишен поэтического мироощущения, но одиночеством своим дорожил безмерно, почитая его за основу успеха.
Странные отношения у него сложились только с этим черным советником Валери. Знающие люди говорят, что он давно по Европе рыщет, но чем конкретно занимается, никто точно не знал, то ли путешественник, то ли социолог, то ли…но какой смысл гадать, если не владеешь точной информацией? Конечно, умен, разумеется, эрудирован, никогда не высовывается и, кажется, карьерного роста не жаждет в отличие от остальных членов ближнего круга. (Хасан их всех видел насквозь). Тогда что ему надо?
Хасан не любил, когда нечто непонятное подступало к нему так близко, лучше в целях профилактики от полезного отказаться, чем схлопотать потом какой-нибудь сюрприз. Сюрприз и состоялся.
Во время одного очень важного выступления на закрытом совещании региональных глав силовиков, где Хасан жестко ставил перед ними задачи по своевременному подавлению всякого разброда и шатания в головах, в него метнули бомбу. Дурацкое самодельное устройство в виде смартфона, как-то прошедшее серьезный досмотр. Только Валери невероятным образом метнувшись к нему, в мгновение ока повалил Хасана и накрыл собой. Оба даже не получили ранения, а вот три охранника-верзилы, не успевшие глазом моргнуть, убиты были моментально. Не осколками! Выбросом какого-то таинственного вещества очень малой окружности действия. И ведь так и не расшифровала его служба безопасности, что это за гадость была – и растворилась бесследно в воздухе.
Словом, можно к этому черномазому относиться как угодно, но спешить его удалять не стоило. Кстати, надо будет с ним, не особенно демонстрируя крайнюю озабоченность, поговорить насчет бартера с северянами. В конце концов, зря он что ли числится не в охранниках (как могло быть после того случая), а в советниках, пусть…советует.
Валери появился так, словно давно находился тут, под рукой, и хорошо слышал то, что великий правитель еще не успел окончательно сформулировать, выговорить. Вот еще одна его особенность, которая с одной стороны очень напрягала Хасана Первого, но и была чрезвычайно удобной. Негр самым учтивым образом поклонился, опустил глаза, всем своим видом демонстрируя подчиненное положение. Хасан поощрительно улыбнулся, сделал знак рукой, приглашая садиться.
– Я в некотором затруднении, – доверительно начал правитель, – давай, порассуждаем вместе. Нам надо поладить с северянами в торге за зерно. Как ты думаешь, в чем их интерес, с чем мы в запросах столкнемся?
– Вы сами хорошо знаете, что ресурсы их не интересуют, а товары длительного пользования они и сами давно делают долгоиграющими. – Осторожно начал Валери. Он хорошо понимал, что чем моложе вождь, тем чувствительнее он к манере…поучения. Хасан, конечно, очень незаурядный молодой человек, но возраст в данном случае имеет значение. Первостепенное! И негр продолжил всё тем же вкрадчивым голосом:
– Я могу ошибаться, но вы наверняка предполагаете, что весь мир пристально следит за нашими лабораториями по исследованию микробов. Особенно в свете бедствий мирового океана, у них ведь тоже экологи орут, как помешанные.
– Но лаборатории наши сильно пострадали от бегства молодых ученых.
– Однако не настолько, чтобы потерять свой потенциал. Речь идет не об исследованиях для фармакологии, а о разрушительной и созидательной способности микробов на различные вещества. – Валери оседлал свою волну! – Наши ученые пошли совсем другим путем, нежели индийцы, они не раскладывают молекулы, они используют творящую способность вирусов! Я не стану вдаваться в подробности научного феномена, скажу только, что результаты этих исследований очень интересуют русских. Но все ведь строго засекречено, поэтому они будут просить взамен любого товара доступа к нашим лабораториям.
Хасан нахмурился. Он не любил делиться будущим. Валери это понял по выражению лица правителя. И осторожно добавил:
– Я уверен, что обмен мнениями в научной среде так или иначе существует, этого нельзя было скрыть ни в древние времена, ни в самые последние, никакие заслоны не помогут. Лучше управляемый процесс, чем тайный.
Хасан немного расслабил мускулы непроницаемого лица: дело говорит. Значит, можно начать с обмена информацией, встреч, конференций. Ученые любят поговорить, почему бы не дать им возможность пообщаться? Легально, подконтрольно. Все равно мы пока никель и золото у них покупаем. Пока.
Валери заговорил с ним о том, что пора восстанавливать систему образования, иначе мы не сможем подпитывать кадрами вообще никакие исследования. И с этим Хасан был согласен, сам думал, как к единой образовательной системе подключить столь пестрое сообщество. С разноголосицей частных школ давно пора кончать. Валери советовал устроить большой международный конгресс по этому поводу, затраты того стоили!
– А что затраты, – пожал плечами Хасан, – сделаем конгресс на платной основе всех участников, думаю, эта проблема в приоритете всех континентов. Собирай организационный комитет, быстренько обсудите, насколько это исполнимо.
На этом и расстались, очень довольные друг другом.
