Лиан Уайт
Опасные игры
Глава 8
Аарон
– У тебя все готово?
Спешно посматривая на циферблат часов, я пересекаю холл офисного здания «Элтимо групп».
– Да, Аарон. – Не поспевая за мной, моя секретарша Алексия почти бежит, постукивая высоченными шпильками по полу. – У нас четыре минуты, – сообщает она. – Успеваем.
Пока лифт поднимает нас на семидесятый этаж, девушка с довольной ухмылкой неотрывно смотрит на меня:
– Мы сожрем их, Гризли, точно.
– Я выгляжу сомневающимся? – холодным тоном обрываю ее подбадривающую речь.
– Нет, – быстро ретируется девушка. – Просто я всегда радуюсь, когда ты устраиваешь подобные перевороты. – Алексия переводит взгляд на открывающиеся двери алюминиевого лифта, и с первым шагом ее улыбка тут же испаряется с лица.
Мы минуем стеклянный коридор офиса и направляемся к массивной прозрачной двери, где нас уже ожидают Тони, Маттиас из семьи Бокка Ди Леоне и несколько человек, входящих в самый близкий круг доверенных лиц. Все они являются миноритариями (акционерами) и имеют большое значение для компании. Я собрал исключительно тех, кто ни при каких обстоятельствах не будет заинтересован в переходе под другое руководство, в лице которого представлен Томас Шон, упорно старающийся поглотить нашу компанию своими мелкими дрожащими ручонками. Тем более недружественным способом, с лихвой скупая наши акции втихую. Мое терпение закончилось ещё тогда, когда я встретил Шона в доме Роберта Грина. Его вечно мелькающая рожа передо мной мне изрядно наскучила. Он выбрал не того человека, с которым у него есть шансы потягаться в бизнесе. Кишка тонка, как и в случае с Камелией. Но это уже отдельная история.
– Приветствую всех.
Обхожу овальный стол и вешаю пиджак на спинку своего кожаного кресла.
– Наши предположения насчёт Томаса Шона сработали, как мы и ожидали. Его портфель акций поднимается к отметке 25%. Эта мелкая сошка все ещё думает, что, скупив остальные 10%, он сразу же сядет в кресло генерального директора. – Присаживаясь за стол, я стальным взглядом обвожу каждого участника собрания, – Думаю, вы согласны, что Шон может присесть своей пятой точкой куда и на что угодно, кроме кресла в этом кабинете. – Матиас фыркнул в воздух, не сдержав усмешки. – Я подготовил документы по диверсификации наших активов, часть которых мы распределим по компаниям, с которыми мы давно сотрудничаем, чтобы усложнить процесс поглощения для нашего конкурента. Ему придётся приложить гораздо больше усилий и затрат на то, чтобы выкупить не только наши акции, но и дополнительные, находящиеся у других. За моей спиной на установленной интерактивной доске Алексия рисует план, выписывая пункты, которые я озвучиваю.
– Они будут стараться подойти к нам через слабых миноритариев, предлагая им более выгодные предложения, – включается в разговор Маттиас.
– Вот тут мы их и натянем посильнее. – сдержано-деловым тоном отвечаю я. – Прежде чем они смекнут, что мы начали как-либо действовать, мы заранее и не напрямую сообщим, что наша компания сейчас находится не в самом хорошем положении. – Перевожу взгляд на Антонио, – Как обстоят дела со СМИ?
– Все готово, они могут начать хоть сегодня.
– Мне нужно, чтобы из каждой дырки этого города было сказано и написано о том, что наша компания несёт большие убытки и готовится стать полным банкротом. – Холодно диктую я. – Каждый житель Нью-Йорка, даже не имеющий отношения к нам, должен с сочувствием вздыхать, как только услышит название «Элтимо групп».
После сказанных мною слов несколько участников собрания напряглись. Не каждый готов играть в подобные игры, рискуя своими собственными вложениями. Но в подобного рода бизнесе это нормальные процессы, если ваша компания выглядит довольно привлекательной и выгодной для покупки. Здесь работают такие же законы природы, как и везде. Выживает сильнейший. Слабого сжирают, оставляя недоеденные остатки шакалам и помойным мухам. Что я, собственно, гарантирую Томасу Шону в отношении его компании.
– Перед тем, как новость начнёт набирать обороты, мы специально создадим искусственную кредиторскую задолженность, которая в случае поглощения переходит действующему лицу. – закончив свою речь, я наблюдаю, как в зале все нерешительно, но одобрительно кивают. – Алексия, подготовь нужные документы для этого.
– Будет сделано, – бодро отвечает она.
– Аарон, как насчёт его собственной компании? – задаёт вопрос Антонио. – Мы собираемся принимать ответные действия? – В очередной раз Тони радует меня своими мыслями. Дождавшись своего звездного часа, гордо подняв свой острый подбородок, Алексия достаёт из своей большой сумки пакет документов и открывает первую страницу.
– Мне пришлось потрудиться, чтобы нарыть эту информацию. Но она того стоила. – ехидно улыбнувшись, девушка протягивает бланки каждому присутствующему.
– Судебный иск, от 10.11.2015 года. Минуту, – сделав небольшую паузу, Алексия делает глоток воды, – Я прочитаю вслух. – Она начинает зачитывать текст с первой страницы. – Мистер Томас Ш. при продаже акций своей компании некому Джейсону Д. снизил их стоимость втрое с помощью манипуляции с оценкой активов. Таким образом, акции его компании продаются «своим» людям гораздо дешевле, когда другим акционерам предоставляется завышенная цена.
– Неплохо для старта, – кашлянул Маттиас, – хорошая заявка, чтобы их поиметь.
– Именно, – одобряюще подмигивает ему Алекс. – Вот ещё один, – перелистывая страницу, она кладёт свой указательный палец на одну из строк. – 30.05.2017 год. Совершая нелегальную сделку с крупной лизинговой компанией, мистер Томас Ш. не поставил в известность своих подрядчиков и акционеров, тем самым подвергая опасности их личные инвестиционные вклады. – Девушка вновь перелистывает страницу. – Вот ещё…
– Достаточно, – останавливаю ее воодушевленную идею прочитать все пятьдесят страниц компромата на Шона. – Спасибо, Алексия, – лаконично произношу я. – Думаю, на сегодня достаточно информации. Завтра я соберу совет директоров, и мы обсудим с ними выгодные условия для акционеров, чтобы укрепить нашу позицию. Тони, жду от тебя подробный отчёт по новостям в СМИ. – Я встаю из-за стола и, прощаясь со всеми, жму руку в знак уважения. – Маттиас, задержись на пару минут в кабинете. – Останавливаю его в проходе. Тони, ты тоже. – В ответ он кивает мне, аккуратно складывая вещи в свой кожаный портфель. Я расслабленно облокачиваюсь на стол и в более неофициальном тоне озвучиваю свои мысли вслух.
– Нам нужно вывести Шона из игры на день, чтобы уладить все наши дела. Как только его фокус сместится на бесконечные визиты налоговую, вот тогда мы и ударим сильнее, выкупая наши же акции по самой дешевой цене, тем самым увеличивая наш пакет акций до 70%.
– Я бы этому уроду побольше проблем подкинул, – сбрасывая деловитую маску, Маттиас возвращается к своему настоящему облику. – Пускай побегает, крыса. – Распластавшись на стуле, он со злобной улыбкой ждёт моей реакции.
– Припугнём его для начала, – уверенно бросаю в ответ, – а дальше посмотрим, насколько ему хватит смелости пойти дальше.
Я провожу в офисе еще несколько часов, улаживая другие, не менее важные, дела. Понимаю, что уже вечер только тогда, когда вижу, как последний сотрудник выключает свой компьютер и направляется к выходу, оставляя меня в абсолютном одиночестве на 70 этаже. Я накидываю своё пальто и выдвигаюсь на задание, которое готовил больше семи месяцев. Сегодня у меня встреча с самым заядлым ублюдком Нью-Йорка. Проституция, детское рабство, наркотики – только малая часть его деятельности. Эта мразь знает, что творит, и именно поэтому он облепил себя охранной со всех сторон. Так просто к нему не подступишься, даже если войдёшь в круг хороших знакомых. Таким гнидам страшно жить в этом мире, поэтому они и шагу не делают без дополнительной защиты. Он сидит на героине уже три с половиной месяца, и пока его мозг медленно тонет в жидком яде, появился великолепный шанс максимально приблизиться к нему. Все допускают ошибки, абсолютно. Я долго наблюдал за ним, и пора бы это закончить. Сегодня у Камелии особенный день. Втираться в доверие к таким людям, как Саймон, практически невозможно. Этот скользкий ублюдок подозрительный до мозга костей. Но я верю, что у Ли хватит терпения и ума довести это дело до нужной развязки, где по итогу Саймона буду ждать я.
Сегодня я отпустил своего водителя и сам сел за руль своей любимой спортивной BMW m-8. Лавирую по трассе из ряда в ряд, пересекая сплошные полосы, отрываюсь далеко от основного потока машин и давлю газ в пол, чтобы немного разогнать застывший адреналин в крови.
Оказавшись возле нужной точки на карте, въезжаю на подземный паркинг клуба с неоновой вывеской «Room s.6.x» и паркуюсь возле чёрного входа, откуда я при отличном раскладе должен выйти.
Охрана обыскивает меня с ног до головы, залезая в карманы брюк, кошелёк и даже ботинки. Подонок нанял хороший персонал, но даже в их казалось бы безупречной системе безопасности есть большие трещины, куда мои люди с легкостью проникли и ждут следующих указаний. Камелия по моим подсчетам уже тоже должна быть внутри.
В помещении с темно-красным освещением по обе стороны стен танцуют девушки, одетые в кожаные портупеи на обнаженное тело. Тонкие линии стрингов создают лишь видимость одежды, которая при таком внешнем виде уже необязательна. Трогать их просто так нельзя – только в случае, если ты готов хорошо за это заплатить. Но у меня сегодня на это заведение другие планы.
Покидаю тёмный коридор и попадаю в просторный зал с расставленными повсюду шестами. Не скажу, что заведение выглядит вульгарно или дёшево. Массивные, обитые бархатом диваны расставлены в форме полукруга, посреди которого расположена небольшая сцена для танцующих стриптизерш. Людей не так много, как я ожидал. Это мне на руку: меньше шума и больше внимания Лие. Я перемещаю свой взгляд на барную стойку и утыкаюсь в изящную спину девушки с тонкой надписью тату между лопаток, которую я не разглядел ранее. Бесконечно длинные ноги Лии открыты настолько сильно, что я только спустя некоторое время замечаю линию ее чертовски короткого платья. Когда я просил Камелию подобрать наряд для посещения стриптиз-клуба, я не имел в виду, что она должна превращаться непосредственно в саму стриптизершу. Неужели этот клочок ткани был у нее в гардеробе? Можно ли вообще назвать это платьем? Она расслабленно сидит на стуле, поглядывая по сторонам, и перемешивает трубочкой свой коктейль.
Прохожу незаметно позади неё и занимаю место посередине зала на одном из диванов. Вальяжно упав на сидение, расстёгиваю рубашку на одну пуговицу и, не сводя глаз с Ли, с интересом наблюдаю за ней из темноты. К ней подсаживается мужчина, и, кажется, застаёт ее врасплох. Видимо, она ждала сразу главную добычу, которая все ещё не в зале. Мой обзор перегораживает официантка в очень короткой юбке с блестящим топом. Я перевожу на нее строгий взгляд, лишенный более приятного зрелища.
– Что желаете? – достав из кармана мини-юбки маленький блокнот, девушка заглядывает мне в глаза, пытаясь угадать толщину моего кошелька.
– Бутылку Macallan. – Официантка кидает на меня игривый взгляд, записывает заказ и сразу же молча удаляется.
Лия успела скрыться из моего поля зрения, оставив на барной стойке свой коктейль. Я внимательно осматриваю зал, непринуждённо заглядывая в лица сидящих гостей. Рядом с моим диваном неоновым оттенком синего загорается шест, и к нему подходит блондинка с округлыми формами. Высокие стринги подчёркивают ее мясистые бёдра и очень тонкую талию. Она делает круг вокруг пилона, рисуя ягодицами знак бесконечности во время проходки, и останавливается с моей стороны, медленно раздвигая ноги на высоченных каблуках. Обхватив двумя руками шест над головой, девушка приподнимает себя от пола и начинает медленно кружиться, облизывая меня своим плутоватым взглядом. Я отвлекаюсь на неё, но все ещё стараюсь держать фокус на Лие, которая непонятно куда, черт возьми, делась. Не думаю, что безопасно оставлять ее одну в таком месте. Все, что происходит в стенах этого заведения, строго конфиденциально, чем прекрасно можно пользоваться при любом удобном случае. Вызвать полицию при попытках домогательства вряд ли получится. Копы сюда и на сто километров не приближаются. Им платят на год вперёд, предоставляя девочек по скидке, когда они приходят в гражданском. Правила, мать его, всегда можно переписать, если личная выгода перевешивает закон.
Официантка возвращается с моим заказом на подносе и ставит на стол бутылку солодового виски и охлаждённый бокал к нему, покрытый тающим инеем от резкого перепада температуры. Лия выходит из темной арки и, поймав мой взгляд, молча показывает мне на диван в левом углу, окружённый десятком стриптизерш. Среди них я вижу Саймона, как обычно в нетрезвом виде. Меня возвращает к себе танцующая девушка, заигрывая со мной. Она садится мне на колени, развернувшись спиной, и медленно вращает ягодицами, перекидывая копну платиновых волос на грудь. Скользя по моим брюкам, блондинка наклоняется ниже, открывая вид на свою необъятную задницу. Я кладу обе руки ей на бёдра, сжимая кожу до красноты, и несильно шлепаю, оставляя след от хлопка. Отвлекаясь от ее тела, поднимаю глаза на Камелию, которая сверлит меня своим взглядом, мысленно выпуская пулю мне в лоб. Мои руки непроизвольно поднимаются выше по талии, касаясь сосков сидящей на мне стриптизерши, и я медленно обвожу пальцем ее набухшие соски, не отрывая взгляда от жгучей брюнетки за барной стойкой. Камелия тянется за своим коктейлем, пряча глаза за массивным бокалом с нежно-розовой жидкостью. Может быть, она не была готова к подобному зрелищу, но я не должен создавать подозрений ни у кого в этом клубе.
Пока я беспощадно исследую тело блондинки, в сторону Камелии движется Саймон, смотрящий прямо на неё своим смазанно-слащавым взглядом. Подойдя к ней ближе, он садится напротив и что-то шепчет ей на ухо, кривя рот в мерзкой ухмылке. Наша связь моментально обрывается, оставляя нас наедине с другими людьми. Я достаю несколько крупных купюр из своего кошелька и засовываю за линию стрингов девушки.
Мои ребята успели разместить камеры слежения везде, где может находиться Саймон. Установленные скрытые жучки не заметит ни один человек из его охраны, если только он не из рядов военных специального подразделения. Камеры настолько незаметные, что даже я, попав внутрь, не сразу насчитал в зале все 6 штук, установленных под разным углом обзора и в разных частях помещения. В микронаушник я слышу разговор Ли и Саймона и наливаю себе порцию виски в бокал, делая один за другим несколько жгучих глотков. Я наблюдаю, как он непрерывно пялится на ее грудь, жадно облизывая свои тонкие губы, растянутые в улыбке. Выбил бы ему все зубы, чтобы меньше улыбался. Саймон нагло двигает ее барный стул ближе к себе, не обращая внимания на неодобрительный взгляд Лии. Знаю, что не будь она на задании, ему пришлось бы ответить за это. Но она здорово держится, изображая из себя наивную дурочку, с интересом слушая его нечленораздельную обдолбанную речь. Его рука бесцеремонно опускается ей на колено, отчего внутри меня зарождается цунами во все десять баллов. Блядь, уродец ведёт себя так, будто не знает слово «нет», продолжая развязно елозить своими пальцами по ее коже. Я стараюсь контролировать себя, но плохо выходит. Кто придумал эти долбаные правила, что в помещениях нельзя курить? Это помогло бы мне продержаться ещё несколько минут, чтобы не разбить прямо сейчас его лицо в щепки. Вырву, сука, эти руки лично, когда доберусь до него. Времени у ублюдка на счастливую жизнь осталось немного.
Они встают из-за бара, двигаются в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, и скрываются за стеной, разделяющей свободное пространство клуба и вип-комнаты. Не вставая с места, я включаю на телефоне трансляцию с камер видеонаблюдения и слежу за их передвижениями, прекрасно догадываясь, куда этот подонок ведёт ее. Камелия двигается уверенно, словно попала в свою обычную среду. Ещё бы. В таком платье она сливается с местом на ура. Сквозь музыку я слышу, как он приглашает войти ее в комнату и закрывает за собой дверь. Надеюсь, она понимает, для чего предназначено это помещение, и будет действовать осторожно. Только не подведи меня, крошка.
Я отчетливо вижу всю гамму эмоций на лице у Лии, когда она попадает внутрь. Извращенная фантазия Саймона не позволила бы ему сделать обычную комнату с мягкой кроватью и тумбочкой. Здесь есть все, что поможет удовлетворить его грязные, на грани аморальности, фантазии. Различные крепления на стенах для БДСМ-развлечений, игрушки для удовольствий и массивный диван с бандажом, где можно закрепить своего партнера. Посередине комнаты стоит штатив с камерой, которая записывает все, что происходит здесь, для личного архива Саймона. Мразь именно поэтому все ещё жив. Шантаж – его излюбленный способ держать своих жертв на коротком поводке. Вся гнусная атмосфера при этом обрамлена стенами в красном оттенке и музыкальным сопровождением в виде трансовой музыки, отлично подходящей для таких наркоманов, как он. В его досье этой комнате посвящено много страниц. Красные стены, повидавшие больше сотни девушек, парней и подростков разных полов, не достигших совершеннолетнего возраста.
– Шампанского? – открывая мини-бар, Саймон достаёт из него бутылку Дом Периньон.
– Да, – скромно отвечает Лия. – Спасибо.
Она оглядывается вокруг, еле сдерживая своё волнение. По обе стороны двери стоит охрана Саймона, которая глаз с него не спустит, пока он не прикажет им выйти.
– Бросай свою сумку туда, – командным тоном произносит Саймон, наливая ей выпить.
В ответ на его просьбу Ли неуверенно снимает со своего плеча маленький аксессуар и растерянно смотрит на него. Он присаживается в кресло, раскинув широко ноги, и опрокидывается на спинку. Я сжимаю крепче телефон, готовый уничтожить его прямо сейчас, смотря, как он оценивающе гладит ее своими глазами.
– Хороша, – усмехается Саймон и постукивает пальцами по подлокотнику, ещё больше смущая Камелию. Она стоит перед ним, сжимая хрупкими пальчиками свой бокал, и оглядывается по сторонам.
– Здесь все так…
– Как? Нравится? – самоуверенно спрашивает Саймон, заглядывая своими стеклянными глазами в лицо Лии.
– Необычно, – пожимает плечами она. – В жизни не видела ничего подобного. – С нескрываемым интересом Лия подходит ближе к стеллажу с флоггерами, рассматривая их как необычное явление.
– Могу показать, для чего это, – ухмыляется подонок, сглатывая слюну предвкушения.
Лия растерянно оборачивается на него и не торопится с ответом. Ей ни в коем случае нельзя терять нить разговора с ним. Нужно вытянуть из него как можно больше дерьма.
– Что-то мы затягиваем с тобой, девочка, – резко стукнув ладонью по подлокотнику, Саймон с шумом выдыхает. – Не стой так, будто не знаешь, для чего пришла, – он озвучивает свой приговор. – Давай, потанцуй для меня. А то мне становится скучно.
Цвет лица Лии меняется с розоватого на бледно-оливковый. Она осторожно приближается к нему, медленно расправляя плечи. Ее робость сменяется отважностью, которую сложно не почувствовать через камеру. Он высыпает себе на боковую часть кисти дорожку из кокаина и быстрым движением вдыхает в себя белый порошок, опрокидывая голову назад.
– Черт, вот это знатная дурь, – рычит он, зажмурившись от обжигающего слизистую вещества. – Встань ближе ко мне, детка, – диктует он, прибавляя музыку на максимальную громкость.
Я резко вырываю из уха свой микронаушник, который действует на мой слух, словно оглушающая бомба. И мне ничего не остаётся, как наблюдать за ней через камеру без дополнительного звука.
Лия смотрит на него с отвращением, незаметно сжимая кулаки до хруста. Но послушно выполняя его приказ, начинает покачивать своими бёдрами в такт музыке, ведя своими руками по ягодицам, поднимаясь до талии, чуть цепляя своими ногтями ткань короткого платья, приподнимая его ещё выше. Черт, какого хрена она делает! Лия трогает свои волосы, поглаживая одной рукой свою грудь, и поворачивается к нему спиной, показывая всю красоту своих изящных бёдер ублюдку, которому я собираюсь вырвать глаза своими руками. Саймон закусывает губы, с вожделением наблюдая за ее движениями, и вжимается в кресло от обрушившегося на него возбуждения с примесью кайфа от кокаина.
– Вышли. Оба, – облизываясь, Саймон обращается к охране внутри комнаты, полностью увлеченный Лией.
Два человека сорвались со своих мест и испарились по щелчку, оставив их одних. Он касается ее ноги, проводя ладонью до линии платья, и эта стерва даже не сопротивляется. Сучка ведёт себя так, словно не против, хотя ещё несколько минут назад я читал в ее лице противоположную реакцию. Меня разрывает от бушующих эмоций, сменяющихся в потоке адреналиновой бури. Я ощущаю себя подопытным во время пыток, смотря на танцующую перед другим женщину, которая задела мою немую душу и позволила себе ее забрать с потрохами. Не в силах больше наблюдать за этим, подрываюсь с дивана и следую по коридору, отдавая жестким тоном приказ своим людям, чтобы остановить то дерьмо, которым так щедро любуется гнусный подонок.
Я оказываюсь у красной комнаты за считаные секунды и жду, когда мне освободят вход, вырубив двух охранников с внешней стороны.
Желчь заполняет вены, меняя мой человеческий облик на сгусток темной энергии, способной испепелить Саймона в порох. Как только мне дают зелёный свет, я дергаю ручку двери и тяжёлым шагом ступаю на территорию ублюдка, который в этот момент излапал Камелию везде, где только можно.
– Ч-что за… – Саймон выглядывает из-за Камелии и пытается сфокусировать свой обдолбанный взгляд на мне.
Мой тяжёлый кулак незамедлительно летит ему в лицо, откидывая его за спинку кресла. Мое тело горит от ярости, которая разрывает меня на части. Я убью эту паскуду сам, без помощи кого-либо. Глаза застилает красная пелена, за которой я вижу лишь залитое кровью лицо Саймона, отползающего в угол и закрывающегося трясущимися руками шторкой. Меня эта картина только сильнее подначивает разбить ему лицо, как я и обещал. Мелкая, грязная мразь во всей красе. Вот какой ты на самом деле. Я надвигаюсь на него, заводя руку для очередного удара, но мой план срывается, когда сквозь густой дым злости я слышу голос Камелии:
– Аарон, прекрати, остановись, пожалуйста.
Я отвлекаюсь на неё на секунду, почти послушавшись.
Но этот ублюдок должен узнать, что такое боль перед тем, как ему пустят пулю в лоб. Я бью с особой силой ещё раз и хватаю за футболку, поднимая его потное тело.
– Ты, гнида, ответишь за все, – хрипло дышу ему в лицо. – Ты ошибка мира, Саймон, лаг, который нужно уничтожить. – Бросаю его на пол и встаю с колен, не смотря на испуганную до смерти Лию.
В проеме появляются два моих человека с чёрными масками на лицах.
– Он ваш, – вытираю салфеткой кровь с костяшек и кидаю салфетку на пол.
Сквозь шум в ушах я слышу отчаянные всхлипы мужчины, умоляющего его пощадить. Крики усиливаются, когда мои люди бросают его на середину комнаты и сажают на колени. Камелия все это время стоит не шелохнувшись, наблюдая за развернувшейся картиной. Сбросив часть эмоций на Саймона, я переключаю все внимание на нее, и все еще не могу обещать, что все, что она тут творила, сойдёт ей с рук.
