Лиан Уайт
У лжи есть имя
Пролог
Кто здесь?
Я открываю глаза. Среди белого шума, заполняющего тëмное пространство, витает что-то ещë, что заставляет меня настороженно прислушаться. Возможно, меня разбудил шорох занавески от гуляющего по комнате сквозняка или грузная ветка ели, настырно царапающая окно своими острыми иглами. Хочу приподняться, но тело не слушается. С особым усилием пробую ещë раз, но вновь сталкиваюсь с невозможностью оторвать голову и плечи от подушки. В панике пытаюсь пошевелить пальцами на ногах, но и они не подчиняются мне. Внезапно слышу глухой звук в комнате. Это сложно назвать галлюцинацией. Направляю испуганный взгляд в угол спальни, откуда исходил источник звука.
– Кто здесь? – спрашиваю дрожащим голосом, глотая выбивающиеся из груди удары сердца. – Тут есть кто-то?
Обволакивающая темнота комнаты пугающе молчит, лишь прибавляя тяжести растекающемуся по моей кровеносной системе адреналину. Ещё раз судорожно пытаюсь подняться, но снова не выходит, отчего моë дыхание становится прерывистым, более рваным от повисшей в воздухе неизвестности. Сердце начинает биться быстрее, когда я вдруг ловлю взглядом очертания чëрного силуэта в углу комнаты. Замираю, вжимаясь в подушку сильнее, и замечаю, что он начинает медленно приближаться ко мне. С каждым его шагом я всë отчетливее вижу контур его высокой фигуры и лицо, наполовину скрытое под маской, украшенной зелёными камнями. Их блеск отражает едва уловимый в комнате свет, и с каждой секундой они будто становятся ярче. Проглатываю сгусток ужаса в горле и перестаю дышать.
Мне хватает и доли секунды, чтобы осознать, кто стоит передо мной. Страх спиралью обвивает каждую нервную клетку. Он нашёл меня. Как и обещал…
Незнакомец медленно приближается ко мне, и его губы расплываются в злобной ухмылке.
– Привет, принцесса, – произносит он тихо.
Вибрации его голоса проникают глубоко под кожу, вызывая мгновенное онемение. Всё моё тело парализует от осознания того, что сейчас я абсолютно беспомощна перед ним. Теперь мне бежать некуда… Как? Как я могла забыть, что он существует?
«Это не последняя наша встреча. У всего есть своя цена, и ты мне её заплатишь».
Его руки тянутся к одеялу, которым я укрыта, и медленно стягивают его, постепенно обнажая моë тело. Хочу кричать что есть силы, но не могу открыть рот, губы не шевелятся, будто пришиты друг к другу. Я мычу изо всех сил, выгибая шею дугой. Пытаюсь освободиться, вырваться, убежать, но всё тщетно. Тело незнакомца нависает надо мной, а его пальцы скользят по моим бёдрам вверх и забираются под тонкий атласный пеньюар. Слëзы льются из глаз, обжигая своей солью кожу. Нет, нет, нет…
– Попалась, моя птичка, – шепчет он, проскальзывая пальцами всë глубже, достигая самой интимной точки.
Я беспомощно дергаюсь, но совсем не шевелюсь, будто всё моё тело сдерживают цепи. Мой внутренний крик рвёт грудную клетку, пока я пытаюсь разорвать сшитые невидимыми нитями губы. Холодный пот проступает на коже, когда я встречаюсь с непроницаемой мглой его тёмно-зелёных глаз.
– Я пришёл кое в чëм признаться тебе, принцесса.
Свободной рукой незнакомец тянется к краю своей маски и начинает медленно снимать её. С каждым открывающимся дюймом его улыбка мрачнеет, а затем комнату пронзает мой истошный вопль. От увиденного я распахиваю глаза в паническом ужасе.
– Детка. – Его пальцы крепко обхватывают мою шею. – Ты навсегда моя. И уйти от меня ты сможешь, только если умрёшь.
Я кричу что есть сил, когда он сжимает моё горло сильнее, вмиг перекрывая весь кислород.
– Прости меня, моя принцесса.
Глава 1
– Ты собираешься пойти в этом? – вальяжно раскинувшись в кресле, уточняет моя подруга Дженна, вздёрнув в вопросительном жесте бровь.
– Тебе не нравится? – Вновь поворачиваюсь к зеркалу, стараясь взглянуть на себя еë глазами и понять, что вызывает её возмущение.
– Эва, твоё шикарное платье будет скрыто под мантией, зачем ты его надеваешь? – Встав с кресла, Дженна приближается ко мне мягкой походкой от бедра. – К чëрту его! – Быстрым движением она дëргает молнию на моей спине, оголяя мои ключицы, а затем и грудь, прикрытую кружевным лифом. – Так уже намного лучше, – одобрительно поясняет.
– Предлагаешь мне пойти в белье? – с недоумением спрашиваю я.
– Это мероприятие не требует одежды в принципе, если на то пошло. Так что бельё – это уже много.
Я бросаю взгляд на отражение в зеркале, находя в нëм лицо сзади стоящей Дженн, которая, прищурив глаза, ждёт моей положительной реакции.
– Дженна, эта закрытая вечеринка точно – проверенное место? – вскинув бровь, с сомнением в голосе интересуюсь я, вновь натягивая на себя платье.
– Эва… – Подруга подходит ближе и опускает свой подбородок мне на плечо. – Пожалуйста, доверься мне. Неужели я бы стала звать тебя в какое-то злачное место? – спрашивает Дженн, пронзительно заглядывая мне в глаза. – Все, кто был на подобных мероприятиях, рассказывают, что это в разы круче обычных вечеринок. Полная свобода действий! Ну же, – тут же повеселев, Дженн кладёт обе руки мне на плечи и разворачивает к себе лицом, – давай, наконец, как следует повеселимся, а? Мы же будем вдвоём. Это безопасно.
Еë блаженная, до чëртиков миловидная улыбка подкупает.
– Хорошо, Дженн. – Согласно киваю. – То есть под мантией у меня будет нижнее бельë? – всë же уточняю я.
Оставив меня без ответа, подруга подходит к шкафу и распахивает его стеклянные дверцы. И пока она занимается поиском наряда для меня, я молча рассматриваю еë образ. На Дженн только чёрное корсетное боди, расшитое мелкими стразами по линии приподнятой с помощью пуш-ап груди, и больше ничего, что могло бы скрыть все очертания её фигуры. Её тонкие лодыжки обвивают ремешки от туфель Jimmy Choo, а высокий каблук добавляет росту минимум полфута, если не больше.
Немного помедлив, подруга достаёт из шкафа полупрозрачный кружевной халатик для сна в нежно-бежевом оттенке и протягивает его мне.
– Вот это, – утверждающим тоном произносит она, протягивая мне пеньюар.
– Это для сна, Дженна.
– И сколько раз ты спала в нём, Эва?
В ответ я лишь закусываю губу, мысленно признаваясь себе, что ни разу.
Этот халат я купила в Париже, когда встречалась со своей первой любовью – Деймоном. Мне хотелось удивить его, поэтому мои ноги сами привели меня в бутик нижнего белья, где я увидела этот пеньюар. Правда, дело до него так и не дошло. Деймон спустя месяц уехал в университет Нью-Йорка покорять вершины банковского дела, совершенно не подумав, что я остаюсь в Лондоне на ближайшие четыре года, пока не окончу университет. Наши отношения могли бы продолжиться и на расстоянии, если бы мы сами этого захотели, но с его переездом я поняла, что встречаться в таких условиях очень тяжело и бессмысленно.
– Ну? – спрашивает подруга, отвлекая меня от мыслей о прошлом. – Тебя же никто в нëм не увидит… – Смолкнув на несколько секунд, она ехидно улыбается. – Если ты сама того не захочешь.
– Ладно, – сдаюсь я и беру из еë рук пеньюар.
Скинув с себя платье, я остаюсь стоять в белом белье, которое только усиливает мой светлый оттенок кожи, и набрасываю на себя кружевной пеньюар, завязывая небольшой бантик из атласных ленточек в области талии. Халат настолько короткий, что едва прикрывает середину моих ягодиц.
– Боже, да, детка… Ты прекрасна, – воодушевленно произносит Дженн, разглядывая меня снизу вверх. – Теперь нам нужны аксессуары. – Бросив взгляд на туалетный столик, она принимается изучать содержимое моей коллекции украшений.
Еë энтузиазм пугает меня с каждой секундой всë больше. Понимаю, что сама согласилась на эту авантюру, но мне не дают покоя мысли, что я очень скоро пожалею об этом.
Закрытый клуб, куда пригласила меня, а точнее, умоляла пойти с ней Дженна, скрывает под своим названием гораздо больше, чем шоу с особенным дресс-кодом. Если обычные секс-вечеринки, каких полно по всему Лондону, не маскируют подобные мероприятия, заявляя о себе прямо, то этот закрытый клуб существует не для всех и не разглашает никакой информации о том, что там происходит на самом деле. Место, куда не может попасть человек, не принадлежащий определённому альянсу в обществе. И билет стоимостью в пять тысяч фунтов это вполне подтверждает. Со слов Дженны, членами закрытого клуба являются представители высшей касты: политики, крупные бизнесмены, военные, инвесторы, банкиры и спортсмены мирового класса.
Ещё пару месяцев назад я совсем не знала о существовании подобных мест, но будучи подругой Дженны, уже не только знаю об этом, но и собираюсь пойти туда. Несколько дней назад она сообщила мне о том, что очень хочет пойти на одно закрытое мероприятие. Ещё через день Дженн спросила, не хочу ли я составить ей компанию. Затем в моем мессенджере появилось письмо от Дженн со ссылкой на статью о закрытых вечеринках. И я бы солгала, если бы сказала, что это меня не заинтересовало… Но это был непривычный интерес. Он произрастал откуда-то изнутри, прорывая своими корнями толстый слой стыда, страхов и сомнений. Секс-вечеринка… «Можно заняться сексом с кем угодно, как угодно, где угодно!» – помню, с каким азартом об этом говорила Дженн и уточняла, что это вовсе не обязательно. И я не знала, стоит ли верить ей на слово.
Но когда пришло время ответить на вопрос: «Что ты решила? Хочешь пойти?», я собиралась ответить что-то в своей обычной манере: «Ты знаешь, Дженн, пока для меня всë это выглядит странно, даже немного пугающе», но не успела. Не дожидаясь моего ответа, подруга с радостным видом объявила, что купила два билета. Моë несогласие в одностороннем порядке было отклонено, а любые возражения тут же подверглись бескомпромиссному анализу моих иррациональных страхов. Как итог: в переговорах моей подруге нет равных, и она всë-таки смогла убедить меня согласиться.
Сейчас, стоя перед зеркалом в этом откровенном наряде, я вновь сомневаюсь в правильности своего решения, но вместе с этим внутри меня есть что-то ещё, что подталкивает меня на этот шаг. Я всю жизнь была хорошей примерной девочкой, которая никогда не расстраивала родителей ни своими оценками, ни поведением в обществе. Но поступив в университет, где позже познакомилась с Дженной, я поняла, что иногда мне очень хочется быть похожей на неë. Она свободна от всего: от чужого мнения, внимания, приказов и настроения. Бойкая, смелая и прямолинейная, какой я никогда не была. Эта ядерная смесь воодушевляет не только меня, но и всех, кто появляется на еë пути. Мы очень разные с Дженн, и мне однозначно есть чему у неё поучиться.
– Эва, ты слишком громко думаешь, – словно вихрь вновь врывается в мои размышления подруга. – Это всего лишь вечеринка. Ты не обязана ни с кем спать, подруга.
– Знаю. Но я же никогда не была на таких мероприятиях…
– Детка, разве тебя не интригует сама мысль, что ты окажешься в месте, где разрешено всë? – лукаво улыбается Дженна. – Оказаться в атмосфере полного безумия и стать частью этого хаоса? – Отвлекаясь от поиска нужного украшения, она облокачивается двумя руками на мой туалетный столик и смотрит на меня через зеркало, висящее над ним.
Она права. Мне чертовски интересно оказаться в мире, совершенно отличающемся от моей реальной жизни, где всегда очерчены рамки дозволенного. Где нельзя громко смеяться, ведь ты леди, или выпить больше одного бокала шампанского на светском приёме. Где ты показатель достоинства семьи, и на твоих плечах лежит ответственность за её репутацию.
– Хорошо, хорошо. – Поднимаю обе руки в знак капитуляции. – Ты победила, Дженна.
– А пока наши родители ищут нам достойную партию, – выдавливает она с отвращением, – мы будем отрываться по полной, милая! Мне абсолютно всё равно, что нашим будущим мужьям достанутся давно не девственницы, – дерзко хмыкает она.
– Тсссс! – громко шикнув на неё, стыдливо закатываю глаза. – Дженна, не заставляй меня передумать.
– Да брось, Эва. – Она вновь подходит ближе, касается моей шеи и убирает платиновые пряди с моего лица. – Секс – это прекрасно! Конечно, когда он случается по обоюдному согласию.
От её рассуждений мне иногда хочется закрыть лицо руками. Мы с Дженн ровесницы. Нам обеим по двадцать два года, и мы обе выросли в семьях представителей высшего сословия. Её отец – член общественной палаты Великобритании, мой – с недавнего времени вице-мэр Лондона. Но несмотря на это, мы очень по-разному смотрим на жизнь и отношения.
Для своих родителей я – цветок, выросший в тепличных условиях, который всегда получал желаемое. И из-за этого чувства благодарности я никогда не смогу быть как моя подруга, которая заводит интрижки направо и налево и спит с теми, кого видит в первый раз. Я даже с Деймоном встречалась втайне от родителей, потому что знала наперёд, какой ответ получу, рассказав им об этом. Ведь Деймон не рос в семье аристократов. Его родители были иммигрантами из Южной Америки. И хоть они не были бедными, их статус совершенно не дотягивал до «проходного балла» для моей семьи. Особенно для моей матери, для которой социальное положение и репутация в обществе важнее личностных качеств. И хоть я и не поддерживаю такой принцип «отбора», в целом я всë же понимаю своих родителей. Они хотят для меня всего самого лучшего, и именно поэтому я не могу подвести их.
Но всë же, с появлением Дженн в моей жизни, секретов от родителей стало чуть больше.
Для них мы сейчас отправляемся на день рождения друга, чьё имя родители ни разу не слышали. И чтобы не привлекать лишнее внимание, мы с Дженн стараемся говорить шёпотом, находясь в моей комнате. Может быть, я уже совершенно не тот идеальный цветок, каким видят меня родители, раз так бессовестно обманываю их, не испытывая при этом сильных угрызений совести.
Щёлкнув маленький замочек от колье на моей шее, Дженна обходит меня со спины и встаёт рядом. Смуглая от загара кожа подруги сильно контрастирует с моей белоснежной, почти прозрачной. Её каре падает прямым каскадом до худых плеч, а мои крупные светлые локоны волнами лежат на груди.
– Прекрасные создания, – произносит Дженн, обнажая зубы в хитрой улыбке. – Теперь пальто, чтобы никто ничего не заподозрил.
Накинув на плечи нежно-голубое пальто длиной до лодыжек, крепко затягиваю ремень и беру клатч с туалетного столика.
– Ну что, готова, детка? – облачившись в чёрный кожаный тренч, спрашивает Дженн.
– У меня есть другие варианты? – проглатывая нервный ком в горле, почти шёпотом произношу я.
– И то верно, пошли.
Тихо приоткрыв дверь, она выходит в коридор первой, и я двигаюсь за ней, стараясь не стучать сильно каблуками по полу, чтобы не привлечь ненужного внимания.
Пока мы спускаемся по лестнице, в доме царит тишина, и это дарит мимолетную надежду, что мы проскользнëм на улицу незаметно для всех.
Прошагав несколько метров, мы почти достигаем выхода, как внезапно в холле включается свет.
Я едва слышно взвизгиваю и инстинктивно поворачиваю голову в сторону выключателя.
– Боже, папа! – испуганно выдыхаю. – Зачем же так пугать!
– Прошу прощения. – Отталкиваясь плечом от стены, он приближается к нам, медленно скрещивая руки на груди. – Позвольте уточнить, милые леди, куда крадётесь в темноте, да ещё и в столь поздний час? – интересуется отец спокойным мягким голосом.
– Добрый вечер, мистер Ришар, – здоровается Дженна с моим отцом. – А мы вовсе не крадёмся. Просто не хотели мешать, – приподняв подбородок, уверенно заявляет подруга.
Выслушав Дженну, папа по-доброму ухмыляется.
– Правда? – вскинув брови, вопросительно восклицает отец. – Что ж. Куда направляетесь?
– На день рождения нашего одногруппника, – ровным тоном произносит Дженн.
– Хм, – хмурится папа. – Точно?
Наше одновременное «Да!» разлетается эхом по просторному холлу.
– Говорите адрес, вызову вам водителя.
– Нет, папа, – успокаивающе отвечаю я и кладу руку ему на плечо. – Не переживай. Водитель Дженны нас отвезёт.
Заглянув поочерëдно нам двоим в глаза, отец берет паузу, а затем, сняв очки, потирает переносицу.
– Проверку прошли достойно, но, – делает серьёзное лицо, – Эванджелина, всегда держи телефон при себе. Дженна, – переводит взгляд на подругу, – никаких глупостей.
Она послушно кивает и сразу подмигивает мне.
– Сразу договоримся, что будешь дома не позднее двух, – продолжает отец.
– Конечно, – быстро киваю я. – Обещаю.
– Теперь бегите, не смею вас задерживать.
Прощаясь с ним, целую папу в щеку, и мы с Дженн под руку выходим на улицу к припаркованному чёрному джипу, принадлежащему её семье. Из машины сразу же появляется водитель и открывает нам дверь, поочерёдно пропуская в салон автомобиля.
Как только дверь за нами закрывается, Дженн громко хлопает в ладоши, отчего я вздрагиваю.
– Ну что, вечер начинается! – Она поднимается с места, высовываясь в зону водительского и пассажирского кресел, и проводит пальцем вверх по сенсорному дисплею, делая музыку громче. Басы заполняют всё пространство машины, ускоряя ритм моего сердца, переводя его в тревожный бешеный галоп.
С появлением водителя музыка становится тише, потому как он молниеносно заглушает звук и поворачивается вполоборота к нам. Его каменное лицо не выражает ни единой эмоции, словно он вовсе не человек.
– Куда вас отвезти?
– Скотленд ярд, 24/10, – не смотря не него, кратко бросает Дженн и вновь двигается к дисплею, чтобы включить музыку, но водитель останавливает её, убирая руку Дженны от экрана.
– Эй, приятель! – громко возмущается Дженн, с укором смотря не него. – Мне кажется, что это не входит в перечень твоих полномочий. Отпусти мою руку и дай мне сделать то, что я хочу, чëрт возьми.
Пару секунд мужчина колеблется, но всë же отпускает еë, и Дженн с ехидной улыбкой вновь делает музыку громче.
– Поехали, давай, – смотря ему в затылок с победным выражением на лице, приказывает она.
– Дженн, не могла бы ты быть чуть вежливее? – положив руку на её плечо, прошу я. – Он ведь не сделал ничего плохого.
– За те деньги, что платит ему мой отец, – произносит она специально громче обычного, – он должен мне руки целовать, а не диктовать свои правила в моей же машине, милая.
****
Проехав несколько миль на север по центральной улице Уайтхолл, водитель сворачивает направо, не доезжая до Трафальгарской площади, и везёт нас вдоль Грейт Скотленд Ярд. На протяжении всей поездки Дженна напевает песни, время от времени доставая камеру, чтобы запечатлеть эти моменты, в то время как я стараюсь всячески отогнать мысли о предстоящем вечере в тех красках, что рисует мне моë воспалённое воображение.
– Останови здесь, – внезапно приказывает Дженн водителю, отрываясь от экрана телефона. Заглянув в окно, не вижу ничего, что указывало бы на то место, о котором так много рассказывала подруга. Обычный спальный район Лондона, с виду совершенно не предназначенный для проведения подобного рода вечеринок. Хотя, может быть, в этом и есть суть? В неприметности?
– Причина остановки? – интересуется водитель, заглядывая в зеркало заднего вида.
– Дальше мы с Эванджелиной пройдёмся пешком, – безэмоционально бросает подруга в ответ.
– Не положено, Дженна.
– Этот свод правил оставь для отчёта моему папочке, Рей, – кривит лицо подруга. – С нами тебе нельзя. Это закрытая вечеринка. Никто не ходит туда с телохранителями, Рей.
– Я должен доложить Джонатану о вашем местоположении.
– Рей, а твоя жена в курсе, куда ты отправляешься по четвергам после ужина? – выпаливает с раздражением в голосе подруга и, подавшись вперед, поворачивается к его уху. – Может быть, мне тоже стоит ей рассказать о твоём местоположении… Сколько ей лет? Кажется… – положив пальчик себе на губу, Дженна задумчиво закатывает глаза. – По-моему, мы ровесницы. Я угадала, Рей? – сквозь улыбку цедит она приторно-ядовитым тоном.
Я чувствую, как меня ежесекундно охватывает острая потребность покинуть салон автомобиля, чтобы не быть свидетелем данного разговора.
Рей берет небольшую паузу, прежде чем что-то ответить Дженн.
– Я буду неподалёку и всегда на связи, – наконец сухо констатирует он и, съехав с дороги, останавливает автомобиль.
– Вот и славненько!
Приподнявшись от кожаного сидения, подруга тянет руку в багажный отсек и достаёт оттуда две бархатные прямоугольные коробочки в винном цвете с вшитой гравировкой инициалов.
– Это тебе. – Протягивает мне одну из них.
Помедлив, беру из еë рук коробку и приоткрываю еë дрожащими пальцами, замечая внутри маску, украшенную серебряными камнями, аккуратно расшитыми по краю белого кружева. Боковым зрением замечаю, как Дженна достаёт свою маску, и отмечаю, что внешне еë маска совершено отличается от моей. Пепельно-чëрная, украшенная красными кристаллами по чёрной атласной окантовке. Понаблюдав за тем, как она надевает её, тоже достаю из бархатного чехла свой аксессуар и, прислонив к лицу, плотно завязываю ленты на затылке.
– Ну, – справившись первой со своей маской, обращается ко мне Дженна, смотря на меня с азартным блеском в глазах, – готова, детка?
– Готова, – прочистив горло, с лёгким волнением в голосе отвечаю я.
– Пошли.
Дженн дергает ручку и открывает дверь машины, впуская в салон прохладный сентябрьский воздух, который сразу охлаждает лицо. Вылезая из машины, тут же запахиваю пальто, неприлично съехавшее в сторону, и бросаю мимолетный взгляд на водителя, надеясь, что он не стал свидетелем этого зрелища. Но взгляд Рейданна прикован к тому месту, где стоит Дженна.
– Далеко нам? – осторожно интересуюсь, пока обхожу машину со стороны багажника.
– Нет, – отвечает подруга, оглядываясь назад, – буквально на следующей улице. Просто хочу убедиться, что Рейданн не пойдёт за нами.
Взявшись под руки, мы проходим до угла последнего на улице здания и скрываемся от позади стоящего чёрного Range Rover Vogue с сидящим в нём Рейданном. Прошагав несколько метров вдоль жилых и коммерческих помещений, Дженна постепенно замедляет шаг.
– Кажется, пришли.
Повернув голову, замечаю решëтчатые железные ворота с острыми копьями на концах прутьев, за которыми в глубине небольшого парка располагается трехэтажный особняк в готическом стиле. Тишина вокруг заставляет думать, что место закрыто, хотя не только это приходит на ум, когда я скольжу взглядом снизу вверх по зданию в тëмно-сером цвете, проглатывая поднявшееся к горлу волнение.
– Выглядит весьма впечатляюще…
– Выглядит просто сногсшибательно! – комментирует рядом стоящая подруга.
Решительно расстегнув молнию на своей мини-сумочке от Prada, она достаёт мобильный телефон и проводит указательным пальцем по экрану. Спустя несколько секунд, на тёмном экране постепенно появляется QR-код в золотом оттенке.
– Я прислала тебе ссылку, Эва, – повернувшись ко мне, сообщает Дженна. – Перейди по ней. Там будет твой код.
Проделав те же манипуляции, что и Дженна, спустя несколько секунд я тоже получаю свой заветный код, только в лиловом оттенке. С земли поднимается прохладный ветер, и словно змея вьётся по ногам, загоняя под кожу зыбкий трепет от предвкушения. Делаю глубокий вдох, убеждая себя, что ничего опасного не произойдёт. К тому же… Я сама согласилась на это. И всегда смогу уйти или отказаться от чего-либо, что хоть как-то противоречит моим морально-этическим принципам. Ведь так? Нервно закусываю губу, всматриваясь в лабиринт из зигзагов QR-кода на моëм дисплее. Медленный выдох. Всë будет в порядке.