Лиан Уайт
Опасные игры
Глава 16
Камелия
Я всегда верила, что месть принесет мне облегчение, восстановит справедливость и позволит освободиться от всех обид. Однако, дойдя до конца этого пути, я осознаю, что это не так.
Раньше я считала месть источником силы, помогающим мне преодолевать трудности и не сломиться под весом гнетущих чувств, разрушающих меня как личность. Но сейчас, в этот момент, я понимаю, что месть не вернет мне отца, не решит все проблемы и не сделает меня прежней Камелией. Все, что было в прошлом, исчезло бесследно, но… воспоминания о тех временах будут жить в моем сердце до самого конца.
Хоть я и изменилась, прошла через такой путь становления, которого никому никогда не пожелаю, но этот путь сделал меня такой, какая я есть сейчас. Смелой, хладнокровной, всегда стремящейся достичь своей цели и никогда не сдающейся.
Я не хочу быть такой же, как они. Не хочу уподобляться тем, кого презираю всей душой. Это их выбор – беспощадно мстить и убивать, не испытывая при этом никаких эмоций. Но не мой.
Ослабив руку, я бросаю растерянный взгляд на Витторио, а затем на Гризли, который, словно статуя, сидит в кресле с каменным лицом, не шевелясь.
В эту же секунду меня с огромной силой сбивают с ног, прерывая поток моих размышлений, заставляя тут же очнуться и молниеносно включиться в реальность. Дино с яростью отталкивает меня, выбивая пистолет из моих рук, и быстро поднимается на ноги, несмотря на оглушающие выстрелы Лина, пронзающие ослабшее тело Маттиаса.
Я теряю равновесие и падаю на колени, мигом находя глазами своё оружие, отлетевшее на несколько метров в сторону к стене. Шансы успеть схватить его оказываются ничтожными, когда я вижу, как Дино ускоряет шаг, быстро приближаясь к лежащему на полу пистолету.
Мгновенно подскакивая с места, я бросаюсь на него и в момент, когда он тянется своей рукой к пистолету, с остервенением пинаю его ногой в лицо.
– Нет, Камелия! – слышу надрывающийся голос Аарона и в размазанном тёмном пространстве вижу его приближающийся силуэт. Все шумы в помещении смешиваются в единый гул, притупляя голос разума.
В одну секунду Гризли отбрасывает меня в сторону, а затем слышится выстрел, следом за ним еще один, вбивающийся с неприятным скрежетом в мои виски.
Сильная рука зажимает мое горло со спины и стягивает кожу на шее так, что я начинаю задыхаться от недостаточного количества воздуха.
– Стой, сука! – яростно шипит Дино, обращаясь к поднимающемуся с пола Витторио.
Я вижу, как из бедра Лина хлещет кровь, растекаясь лужицей по идеально белому ковру, мгновенно приобретающем гамму оттенков от бледно-розового до темно-вишневого.
Резко передвинув руку в сторону согнувшегося пополам Аарона, блондин обвивает мою шею рукой ещё сильнее, выдавливая из меня пронзительный стон от полной гипоксии.
– Вы думали, умнее всех?! А? – гневно вопит он, содрогаясь в конвульсиях, тем самым иногда ослабляя хват и невольно давая мне возможность сделать небольшой вдох. – Ты и ты. – Размахивая пистолетом, он поочерёдно направляет прицел то на Аарона, то на Витторио. – Будете гнить до конца своих дней, пока я не разрешу вас убить, – свирепым тоном цедит он сквозь зубы. – Суку убью здесь на месте, чтобы больше не тявкала.
Резким движением он переводит дуло пистолета на мой висок, вдавливая его с силой в кожу, отчего я жмурюсь, глотая поток соленых слёз.
– Дино. – Выпрямляясь, Гризли расправляет плечи, показывая широкую атлетичную грудь с вкраплениями крови на кристально белой футболке от пораненной руки. – Хорошо подумай, прежде чем ты сделаешь это, – чеканит каждое слово Аарон, делая медленный шаг вперёд.
Блондин вместе со мной отступает назад, шумно дыша мне в ухо.
– Не двигайся, Гризли, – угрожающим тоном произносит Дино. – Ты же не хочешь, чтобы ее мозги отлетели на твою одежду? – нервно ухмыляется он, вжимая пистолет в мою голову ещё сильнее.
– У тебя ещё есть шанс выйти отсюда живым.
Оставаясь на месте, Аарон сканирует лицо Дино пристальным взглядом, говоря медленно, убеждающе, с каждым сказанным словом все глубже пролезая под кожу.
– Я сказал тебе стоять! – вопль Дино оглушает своими децибелами, заставляя меня дернуть голову в бок, чтобы окончательно не оглохнуть. – У меня нет повода тебе верить, Гризли, – безапелляционно бросает он. – Так что покончим с этим.
Щелчок затвора не успевает сработать до конца, когда раздаётся треск разбившегося окна. Быстрый выстрел, произведённый снаружи, пробивает стекло и летит через помещение с огромной скоростью, но, приближаясь, будто замирает в воздухе, позволяя мне разглядеть все до мельчайших подробностей. Кажется, что время в эти секунды замедлилось, отдавая сигналы в мозг с эффектом слоумо. Свой крик я слышу как бы со стороны, словно все звуки в помещении хаотично смешались в воздухе и расщепились на мелкие пиксельные фрагменты. Секундой позже поток кислорода проникает в мои лёгкие с бешеной силой, заполняя мое тело до краев.
Я делаю первый глубокий вдох за долгое время и чувствую, как рука Дино, затянутая петлей на моей шее, медленно слабеет, а затем соскальзывает с плеча.
Зажмурив глаза, я слышу, как обмякшее тело блондина безжизненно падает на пол, освобождая меня от панического страха за свою жизнь. Мое тело онемело от прошедшей волны парализующего адреналина и не даёт пошевелиться, словно меня прибили к полу гвоздями.
Спустя мгновение две горячих ладони нежно касаются моих локтей, отчего я вздрагиваю и поднимаю глаза наверх, но тут же утыкаюсь носом в раскалённую грудь, чувствуя привкус железа на своих дрожащих губах.
Пару минут мы стоим в полной тишине и дышим друг с другом в такт, крепко прижимаясь телами, словно одно целое. Я осторожно распускаю сцепленные пальцы на своих руках и мягко обнимаю его, отдавая все тепло, что осталось во мне. Водопад из слез катится по щекам, утопая в его футболке.
Гризли касается своими горячими губами моей макушки и задерживает их в моих спутанных волосах, словно пытаясь удержать это мгновение.
– Все закончилось, Ли, – успокаивающим тоном произносит он, прижимая меня сильнее к себе. – Ты в безопасности.
– Знаю, что поступила глупо, – тихо шепчу я, касаясь губами ткани его футболки, – но я не могла иначе.
Закрыв глаза, я тщательно стираю картинки предыдущих минут, что пытаются остаться в моем подсознании навсегда.
– Ты поступила правильно, Лия. – Приподнимая обеими руками мое лицо, Гризли наклоняется слишком близко. – Когда на пороге появился Лин, я сразу понял, что ты задумала, Лиса, – признаётся он, тихо ухмыляясь, и почти касается своими губами моих, не сводя с меня своих дымчатых глаз. – Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне, как тебе пришёл в голову этот план, Лия, – слишком тихо, запредельно горячо он шепчет мне в губы свою просьбу, оставляя меня на очень тонкой грани.
– Тебе нужно уехать сейчас, Лия, – твёрдо сообщает он, не отстраняясь от меня.
– А тебе нужно в больницу и… – Выглядывая из-за плеча Аарона, я смотрю на лежащего без сознания Лина. – А он? Ему нужно помочь, – с тревогой в голосе произношу я, переводя взгляд на лицо Аарона.
– Я в полном порядке. Это всего лишь царапина, – твёрдо заверяет Гризли, хотя то, что я вижу, на царапину вовсе не похоже.
Разодранная кожа на руке выглядит как глубокий рваный порез, который самостоятельно без медицинской помощи никогда не заживет. Видимо, пуля прошла мимо, между телом и предплечьем, разрезав только руку.
Помявшись на месте, я опускаю руки с его спины и подхожу ещё ближе к Витторио, оценивая тяжесть ситуации. Крови он потерял немало, поэтому ему необходимо срочное переливание, ну а сейчас ему нужно хотя бы наложить жгут, который сможет остановить продолжительное кровотечение.
Я быстро снимаю с себя кардиган и обматываю рукавом бедро Лина, туго перетягивая кожу выше простреленного места.
– Аарон, он не должен умереть. – Бросаю на него уверенный взгляд, трогая слабый пульс на шее Витторио. – Ему нужна кровь, желательно прямо сейчас, – требовательно сообщаю я, всерьёз переживая за жизнь Лина. – Жгут не панацея. Продержим больше должного времени, и он лишится ноги.
– Я со всем разберусь, Лия, – в своей обычной манере произносит Гризли. – Мои люди уже здесь. Двое из пяти – военные медики. У них с собой есть все необходимое.
Выслушав его, я поднимаюсь на ноги и подхожу к нему вновь, только чтобы завершить начатое. Одной рукой я обхватываю его шею и тяну к себе, впиваясь губами в его губы, и с особой нежностью целую, пробуя его на вкус, тлея от желания никогда не останавливаться.
Он цепляется обеими руками за мою талию, сжимая пальцами кожу, и с силой тянет ближе к себе, вызывая во мне легкий стон удовольствия от того, что это так… сумасшедше, грязно и страстно одновременно. Мы стоим посередине гостиной в луже крови среди трупов мафиози за спиной. Оба ненормальные на всю голову. Но, наверное, именно поэтому судьба подтолкнула нас друг к другу.
– Я найду тебя, Кам, – хриплым голосом произносит он, ненадолго отрываясь от моих губ. – Но сейчас тебе надо уехать, – торопит меня Гризли. – Тебя отвезёт один из моих людей.
– Я доверяю тебе, Гризли, – шепчу я напоследок, медленно отходя от него. – Всегда доверяла. – И быстро развернувшись, двигаюсь к выходу, минуя всю гостиную. Чувствую, как его пристальный взгляд, устремлённый мне в спину, провожает меня до самой двери, пока я не закрываю ее за собой полностью.
Оказавшись на улице, вдыхаю свежий воздух впервые за столько времени и сажусь в припаркованный у входа чёрный Майбах, уезжая прочь из места, где оставила все самое мрачное, что копилось во мне многие годы.
Глава 17
Аарон
Спустя три недели
За последние пять суток я практически забыл, что такое сон, так как неустанно разбираюсь в нескончаемых делах, связанных с семьей «Бокка Ди Леоне». Бесконечный поток из обязанностей, таких как отчеты, допросы, проверки налоговых выплат в каждой из их отраслей, кажется, бросает мне вызов, спрашивая в упор, как долго я могу существовать без сна и других человеческих потребностей. В таком режиме я варюсь уже несколько недель, как только главы С. Н. О. приняли окончательное решение завершить операцию длиной в десять лет.
Если я скажу, что не испытываю ни грамма радости при таком раскладе, то однозначно совру. Дела приняли внушительные обороты и скорость с того момента, как погибли Дино и Маттиас в особняке Диворро. На данный момент нам удалось посадить пятерых на пожизненное заключение, а в ходе следствия во время допроса они сдали нам и других лиц, представляющих интерес для нас. Многие представители синдиката ссылаются на омерту [1], не разглашая ни грамма информации полиции и таким как мы. Но как только им выпадает шанс на улучшенные условия в тюремной камере, они без зазрения совести и с особой радостью от руки пишут список имен тех людей, кто все еще находится на свободе.
Трое из семьи «Бокка» были собственноручно устранены членами их же семьи из-за своей неосмотрительности – именно они привели в семью такую «крысу», как я, тем самым подставив под удар всю организацию.
Несколько человек успели выехать за пределы страны и тщательно скрываются, пытаясь ускользнуть от нашего преследования. Но и тут мои люди преуспели, вычислив местоположение одного из них. Думаю, что обнаружить остальных для нас не составит особого труда, это лишь вопрос времени.
Поднимая рукав пальто выше запястья, я смотрю на циферблат наручных часов, стрелка которых указывает на шесть утра. Центральный парк в это время немноголюден и тих, за исключением парящих наверху слабых звуков от оставшихся на зимовку птиц и редких бегунов, не знающих, что такое неподходящие погодные условия для пробежки.
Сворачиваю с главной дороги парка вглубь небольшого леса и прохожу вдоль облысевших деревьев со снежными кронами на вершинах. Выбрав одну из самых дальних скамеек, я приближаюсь к ней и убираю рукой снег, скопившийся за ночь от нескончаемого снегопада.
Ещё раз проверяю время, хотя отлично знаю, что пришёл заранее.
Проходит всего пару минут, и из-за деревьев появляется силуэт мужчины с лицом, прикрытым широким шарфом. Он подходит ко мне ближе и садится рядом, предварительно отчистив скамейку от снега, выполняя это действие настолько похоже на то, что делал я несколько минут назад, что мне кажется, будто я наблюдаю за самим собой со стороны.
Выпуская горячий пар воздуха изо рта, мужчина пару секунд молчит, всматриваясь вдаль, и только потом обращается ко мне.
– Отличное место, – спешно произносит он, выдавая тем самым свое волнение.
– Привет, Тони, – первым приветствую его, говоря низким монотонным голосом. – Принёс то, что я просил?
Антонио быстро отворачивается к своему портфелю и нажимает на затвор замка на нем.
– Принёс. – Он достаёт из сумки небольшую папку с документами. – Информация проверена, я за неё ручаюсь. – И протягивает мне ее в руки, застыв в ожидании, пока я все просмотрю.
– Отлично, Тони, – заключаю я, мельком прочитав всю информацию до последнего листа. – Возьмём в разработку.
– Что теперь? – интересуется он, смотря на меня и показывая своё лицо с порозовевшей от холода кожей.
– Теперь перейдём к главному, – сообщаю я деловым тоном. – Что ты хочешь получить взамен предоставленной информации?
Он мнется, придавая своему лицу выражение замешательства.
– Аарон, я давно знаю, кто ты, но никогда не просил у тебя ничего взамен моего молчания. – Сделав паузу, он переводит взгляд на свои руки, скрытые за кожаными перчатками. – Сейчас ничего не изменилось.
– А что насчёт тебя самого, Тони? – неспешно задаю вопрос, пытаясь вытащить из него всю подноготную. – Твоё будущее? – Засыпаю его расспросами, заставляя на секунду погрузиться в состояние растерянности. – В чем твоя выгода, Тони?
– Впервые не знаю, что ответить, – усмехаясь, произносит он.
– Ответ есть всегда, Тони, – философствую я, зная, что и сам бываю на его месте. – Выйти из игры непросто, ты и сам это знаешь. Ты рос с этими людьми и также понимаешь, чем тебе обернётся предательство. – Психологически давлю на самое больное место.
– Но я уже помогаю тебе, Гризли, – четко аргументирует он свою позицию. – А значит, либо меня мало пугали, либо я бесстрашен, – уточняя, он приподнимает уголки губ.
Не удержавшись от усмешки в ответ, я облокачиваюсь на спинку скамейки, позволяя себе немного расслабиться.
– Либо бесстрашен, либо надеешься на мою защиту, – глубоко выдохнув, помогаю ему ответить на его же вопрос и наконец-то вывести из беспросветного коридора раздумий.
Он молчит, сминая губы в тонкую линию, и напрягает скулы, замявшись с ответом на мое предположение. Кажется, я попал точно в цель.
– Ты знаешь, Аарон, историю моей семьи, – внезапно начинает Тони. – Знаешь, кто мой отец и на что он способен. – Он застывает, устремив взгляд в одну точку, проглатывая скопившийся ком горечи в горле. – Ну, а я… А я всегда был в стороне от всего, не понимал и не одобрял его методов и железных принципов, но старался быть благородным, правильным парнем, который не перечит правилам отца, – замедлившись, он переводит сбившееся дыхание. – Детство закончилось, а я так и не привык ни к крови, ни к деспотичным методам решения проблем. Мне всегда казалось, что я попал в эту семью случайно, что все это – не по-настоящему, а только лишь моя самая страшная иллюзия, которая в скором времени развеется. Перед сном я молился за свою мать, чтобы этот урод не оставил ей новых синяков на теле за ее «неправильный» взгляд в его сторону, – сжав кулаки, Тони прикусывает щеку изнутри, показывая всем своим видом отвращение к человеку, про которого говорит. – Каждую ночь я мечтал, чтобы утром его не было в нашем доме, чтобы он исчез, ушёл и больше никогда не появлялся в нашей жизни. Дино и Маттиас всегда были не разлей вода. Их с отцом соединяло куда больше, чем меня, волчонка, выбившегося из стаи. Они были дикими волками, а я всего лишь домашней собачкой, от которой ничего не ожидали, потеряв всякую надежду на мой потенциал. Единственное, что равняло нас, всех троих его сыновей, – это хлесткий ремень, наказывающий жестко за малейшую оплошность. Бил он им так, словно высекал на коже те указы, которые не смог донести ртом. И с каждым ударом его крик становился яростнее и громче, чтобы мы глотали слезы тихо, а не визжали, как резаные свиньи. – Руки Тони дрожат то ли от злобы, то ли от невысказанной обиды, которую тело не в силах скрыть. – Я знал, что у меня нет выбора. Знал, что даже если я попытаюсь, в одиночку мне не пойти против системы. Но как бы я ни пытался об этом не думать, ненависть к этой жизни капля за каплей, день за днём копилась в моих жилах. Эту ненависть я сдерживал изо всех сил, уходя в спорт и учёбу, но это помогало совсем ненадолго. А потом появился ты. И я понял, что ты другой. Человек, который способен удерживать их агрессию, превращая ее в исправный рабочий механизм. И где-то внутри начало зарождаться чувство, что у меня есть шанс.
– Ты можешь на меня рассчитывать, – выдержав недолгую паузу, сообщаю я, видя, как он медленно переводит на меня свой взгляд, полный противоречивых вопросов. – Но нужно время, Тони.
– Готов ждать до самой смерти, – саркастически отвечает он, переводя беседу в шуточный тон, что вовсе не похоже на его обычное поведение при общении. Он боится смерти. Знает, что с ним сделают, как только поймут, кто информирует С. Н. О. И отрезанными у него кистями за то, что пожал мне руку, дело не закончится.
– Нам требуется информатор на официальной основе, Тони, – вновь включаюсь в разговор после недолгих раздумий. – Все кристально чисто. Контракт и обеспечение необходимых условий. И, разумеется, стопроцентная гарантия абсолютной безопасности.
Тони молчит, обдумывая мои слова перед ответом, что вполне предсказуемо, иначе его бы не прозвали «дипломатом».
– Не спеши с ответом, – добавляю я. – У тебя есть пара недель на принятие решения.
– Договорились, – кивком он соглашается на предложение и протягивает мне руку. – Спасибо, Гризли.
– Пока не за что говорить спасибо, Тони. – Крепко пожав ему руку в ответ, я поднимаюсь на ноги. – Мне пора.
– До встречи.
Я медленно выдвигаюсь с места, оставляя Тони в полном одиночестве. По пути докладываю в микронаушник своим людям, которые все это время следят через прицел винтовки за нами из разных мест парка, о том, что операция окончена. В свете последних событий ко мне приставили дополнительную охрану, поэтому каждый мой шаг прослеживается и прослушивается. Вся криминальная нечисть Америки знает меня в лицо, поэтому привычная гражданская жизнь сменяется на статус инкогнито. Все следы моего передвижения стираются в пыль, звонки удаляются, а камеры в моей квартире очнулись и замигали красным сигналом.
Сажусь в автомобиль и двигаюсь в сторону дома, который находится в квартале от центрального парка.
С этого дня я собираюсь предоставить себе несколько недель полного покоя. Уже два года я не брал официальный отпуск, за исключением тех случаев, когда выезжал за границу на мероприятия в честь открытия нового холдинга моей компании или на встречи с крупными заказчиками. Поэтому, когда я завершил операцию по внедрению, моим единственным желанием является восстановить силы и проветрить голову перед тем, как я полностью погружусь в работу по поимке людей из чёрного списка С. Н. О.
Войдя в квартиру, я обращаю внимание лишь на раскрытый полупустой чемодан, лежащий одиноко в центре холостяцких апартаментов. Заранее я уже аккуратно сложил туда пару легких вещей, которые пригодятся там, куда я собираюсь отправиться в ближайшие часы.
Проверяю паспорт и прочие документы, складываю их в небольшой портфель, а затем подхожу к шкафу, сгребая с полки оставшиеся вещи, необходимые для поездки.
Включив кофемашину, задаю ей определенные настройки для долива дополнительной порции эспрессо и отправляюсь проверять квартиру на исправность системы безопасности.
Хоть эти апартаменты и принадлежат организации и по умолчанию снабжены целым списком техники безопасности, но я все же привык перепроверять все досконально. Люди не роботы и имеют свойство ошибаться, так что дополнительная осмотрительность не помешает никогда.
Отключив ненужную электронику из розеток, я возвращаюсь на кухню и забираю свой кофе с небольшой подставки, делая глоток обжигающей терпкой арабики. За окном тягучим водопадом летят с неба большие комки снега, прилипая к окну, медленно растворяясь в стекле и стекая каплями вниз до внешней стороны карниза.
Дёрнув выключатель, я отключаю везде свет, берусь за ручку чемодана и выхожу из квартиры.
* * *
До Международного аэропорта я добираюсь чуть дольше отведённого времени, попадая во все пробки по пути к нему. Оставляю машину на парковке вблизи аэропорта и захожу в просторный холл, минуя первый пункт досмотра безопасности.
Весомая очередь на нужный мне рейс рассасывается медленно, и только спустя час я сдаю свой багаж и получаю на руки билет в первый класс. Время в запасе ещё есть, поэтому я неспешно поднимаюсь на эскалаторе и оказываюсь на втором уровне аэропорта, где находятся выходы к посадочным воротам. Нахожу вип-зал для гостей первого класса и присаживаюсь в небольшое кресло, попутно проверяя звонки и новые сообщения, которые накопились за утро. Буквально через полчаса я буду недоступен для работы на несколько недель, потому что меня ожидают дела куда важнее, чем отчеты, проверки и бесконечные допросы. Выдохнув, я облокачиваюсь на спинку кресла, закрывая глаза от тяжелого груза недосыпа.
– Сэр, желаете что-нибудь выпить? – рядом раздается мелодичный голос девушки, и я приоткрываю один глаз, смотря на высокую блондинку в красной форме со значком аэропорта «Либерти». Беру в руки телефон, проверяя время, чтобы убедиться, что не отключился случайно на пару часов, пропустив посадку. Девять утра. Для виски слишком рано, хотя если учесть, что лететь мне почти десять часов, то я не против отрубиться в первую же секунду после начала полёта.
– Порцию Маккалан.
– Со льдом или без?
– Без.
Кивнув, она расплывается в легкой улыбке и быстро ретируется, а я закрываю глаза и возвращаюсь в своё предыдущее состояние.
– Уважаемые пассажиры, объявляется посадка на рейс номер C-764, с направлением Нью-Йорк – Гавайи. Просим всех пассажиров направиться к гейту номер 52 для посадки. Пожалуйста, приготовьте посадочный талон и удостоверение личности. Спасибо.
Я открываю глаза, ловя обрывки фраз об объявлении посадки. Бросаю взгляд на стол, где стоит нетронутый виски, и понимаю, что все-таки отключился. Не притронувшись к напитку, я медленно встаю, оставляя наличку, включающую большие чаевые, и выхожу из зала, направляясь к своему гейту.
Стойка проверки документов для первого класса находится отдельно от основной очереди, что позволяет мне пройти контроль быстро и направиться по небольшому туннелю в самолёт. Войдя в салон, я закидываю свой рюкзак на верхнюю полку и достаю большие наушники с максимальной звукоизоляцией.
Сев в массивное кожаное кресло, идеально подходящее для длительных перелетов, я откидываю голову назад и глубоко выдыхаю, ощущая, как усталость постепенно обволакивает все тело, погружая меня в абсолютный анабиоз. Свободное пространство вокруг позволяет мне вытянуться в полный рост, а перегородки между креслами создают ощущение уединенной капсулы, словно я один на борту огромного боинга.
Позади меня пассажиры аккуратно размещают свои сумки в багажных отсеках, а стюардессы, одетые в безупречные форменные наряды, спокойно передвигаются по проходу, проверяя, все ли гости соблюдают инструкции и пристегивают ремни безопасности.
Я включаю свои наушники и настраиваюсь на музыкальный плейлист, чтобы скрыться от шума и ощутить полное умиротворение. Мягкое освещение в кабине создает ощущение уюта, а приглушенные звуки двигателей самолета на заднем плане идеально дополняют приятную атмосферу ожидания предстоящего полёта.
Стюардессы приступают к демонстрации безопасности, подчеркивая важность знания процедур эвакуации и использования спасательных средств. Я не слышу их, а только наблюдаю за их движениями и жду, когда мы наконец-то тронемся с места.
После того, как стюардессы исчезают за ширмой, следует ощутимый толчок. Самолёт начинает движение по рулежной дорожке, подготавливаясь к взлету. Через иллюминатор я вижу, как высотки за окном постепенно удаляются, превращаясь в маленькие прямоугольные фигуры.
По мере того, как самолет набирает высоту, я наблюдаю за изменением пейзажа под собой. Земля становится все мельче, а облака начинают обволакивать самолет, унося меня окончательно в крепкий сон.
