Лев Толстой
Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Далее – заново написана последняя глава первой части – LIX, в которой, после вызванных отношением Нехлюдова к Катюше общих соображений о совместимости в одном человеке противоречивых свойств,⁶³¹ по новому рассказано о третьем свидании Нехлюдова с Катюшей в тюрьме, во время которого она решительно отказывается выйти за него замуж. Предшествующее этому свиданию резкое объяснение пьяной Катюши с Нехлюдовым (в печатном тексте глава XLVII), ранее происходившее после поездки Нехлюдова в свои имения, теперь перенесено ко времени до этой поездки. В завершительной работе над этой редакцией исключена сцена порки арестанта в тюрьме (см. вариант № 119).

Во вторую часть введен рассказ тетки Шустовой о своем аресте (в печатном тексте глава XXVI), эпизод встречи с богатой коляской (в печатном тексте в главе XXXV), картина шествия семьи Корчагиных (в печатном тексте в главе XXXIX) и текст трех заключительных глав, в которых рассказывается о мыслях Нехлюдова во время грозы и ливня на площадке вагона в связи со смертью арестанта, о пассажирах вагона третьего класса – соседях Нехлюдова, в том числе о Тарасе, говорящем о своем горе, и о появлении во время остановки на станции семьи Корчагиных и партии рабочих (в печатном тексте главы XL—XLII). В конце работы над этой редакцией был исключен эпизод с обезумевшей арестанткой Петропавловской крепости (см. вариант № 125). Свидание Нехлюдова с Масловой перед отправкой партии в Сибирь происходит не в больнице, как в предыдущей редакции (см. вариант № 107), а в тюрьме, куда Маслова была переведена по распоряжению врача, поверившего тому, что у нее с фельдшером были «шашни». Здесь и сам Нехлюдов, доверившись сообщению швейцара, убежден в легкомысленном поведении Катюши, и это создает у него соответствующее недоброжелательное отношение к ней, которого нет и не могло быть в тексте предыдущей редакции, так как там Нехлюдов ничего не знает о сущности столкновения. Подробности столкновения в окончательной редакции отсутствуют, отсутствует также сказанное в пятой редакции о разнице отношений Катюши к Нехлюдову при свиданиях с ним с одной стороны и при воспоминаниях о нем – с другой.

Особенно радикальной переработке, сопровождавшейся большими дополнениями, подвергся текст третьей части романа. В процессе работы над этой частью Толстой неоднократно возвращался к однажды уже написанному, коренным образом исправляя его, иногда написанное вовсе исключая. Так, исключен в окончательной отделке вариант, печатаемый под № 133, в котором идет речь о пренебрежительном отношении политических к уголовным и вообще к «черному народу» и о бесплодных попытках Нехлюдова сблизиться с уголовными. Очень упорная работа проделана была над характеристиками политических. Больше всего поработал Толстой над характеристикой Марьи Павловны. В результате переделок – в пределах шестой редакции – текста, связанного с образом Марьи Павловны (см. варианты №№ 134—136), ее характеристика в окончательном тексте (глава III) была значительно сжата, ряд подробностей опущен, но в существе внутренний облик персонажа остался тем же, каким был задуман с самого начала. В рассказе о Вере Богодуховской и Грабец, так переименованной из Богомиловой, в окончательном тексте исключены авторские соображения об эгоистических преимущественно мотивах их революционной деятельности, за которым скрывалась простая жажда сделать свою жизнь интереснее и добиться успеха у мужчин. (Об этом говорится еще в черновом варианте шестой редакции, № 134.) Значительно дополнены характеристики Симонсона (Вильгельмсона), Крыльцова (Семенова) и Набатова. (Черновые варианты этих характеристик напечатаны под №№ 138—141.) Религиозно-философское учение Симонсона (об этом учении говорится впервые в шестой редакции) определяется в черновом варианте (№ 138) как теория о необходимости материального воскресения всех умерших, а в окончательном тексте (глава IV) – как убеждение в том, что в природе мертвого нет, что всё, кажущееся нам мертвым, неорганическим, является лишь частью огромного органического мира, жизнь которого во всех его проявлениях человек должен всячески поддерживать и оберегать. Это учение – несомненный отзвук религиозно-философской теории Н. Ф. Федорова, автора напечатанной после его смерти книги «Философия общего дела» (первый том вышел в 1906 г.), с которым Толстой был давно и близко знаком и мысли которого ему были известны из устных бесед с ним. Возможно, что в этом отношении прообразами для Симонсона послужили хорошо знакомый Толстому Н. П. Петерсон, последователь Федорова, в то время учительствовавший вблизи Ясной поляны, и другой его близкий знакомый – революционер-народник Л. П. Никифоров, одно время также убежденный в том, что задача человечества состоит в достижении бессмертия и воскресения умерших.⁶³² Характеристики Кондратьева (первоначально Кондрашева) и Новодворова даны здесь впервые. О Кондратьеве совсем не упоминалось в пятой редакции, о Новодворове же там упоминалось лишь мимоходом, в нескольких строках. В окончательной редакции (глава XII печатного текста) уничтожено то слегка ироническое отношение автора к Кондратьеву, которое имеется в черновом тексте его характеристики (см. вариант № 142). Отзыв о Новодворове, при беглом упоминании о нем в пятой редакции, был дан, как сказано выше, сочувственный; в подробной же характеристике его, сделанной в шестой редакции (см. вариант № 137), ему приданы отрицательные черты, несколько смягченные в окончательном тексте (главы XV), где, кроме того, о нем говорится кратче, чем в черновом варианте. В окончательном тексте нет также упоминания о том, что Новодворов был женат на Вере Ефремовне, с которой разошелся после смерти их ребенка, о чем сказано в тексте черновом (вариант № 144).

В шестую редакцию впервые введен рассказ о Макаре Девкине, осужденном на каторжные работы за покушение на убийство с целью ограбления. Этот рассказ, приуроченный к X главе печатного текста, написан на основе реального факта, известного Толстому. 21 мая 1884 г. он записал в дневник: «Поехал в Тулу. Дорогой мать с дочерью. Ее зять, каменщик, повез мужика в Сергиевское. Его соблазнило богатство мужика (он хвастался, что берет 2000 за невестой), и он в долу стал убивать его взятым с собой топором. Тот вырвал топор. Этот просил прощенья. Тот выдал его в деревне. Ведь это ужасно!»

Впервые также в шестой лишь редакции написана сцена на пароме (глава XXI в печатном тексте), в которой фигурирует старик-сектант. Эта сцена создана была Толстым под непосредственным влиянием письма к нему сектанта-бегуна А. В. Власова от 6 октября 1899 г.⁶³³ Речи сектанта у Толстого порой буквально совпадают с собственными словами Власова, читаемыми в его письме. Это особенно нужно сказать о черновой редакции эпизода (вариант №150), где совпадений с письмом еще больше, чем в окончательном тексте. Сектант этот затем фигурирует и в XXVII главе романа, где с ним вновь встречается Нехлюдов при обходе камер уголовных. Нужно думать однако, что образ сектанта сложился у Толстого не только под влиянием лично ему незнакомого Власова, но и в результате его впечатления от побывавшего у него в Ясной поляне старообрядца Максима Максимыча, по прозванию «табашная держава», выведенного в четвертой редакции «Воскресения», затем исключенного в пятой редакции и вновь изображенного позднее в «Божеском и человеческом».⁶³⁴

Значительно исправлена в шестой редакции глава (в печатном тексте XXIV), в которой идет речь об обеде Нехлюдова у начальника края в Сибири. Состав обедающих пополнен приезжим сибирским губернатором, бывшим директором департамента, удаленном из Петербурга в Сибирь за специфические любовные пристрастия. В черновом варианте (№ 152) этот губернатор, точно так же как и жена начальника края, проповедник-англичанин и богатый золотопромышленник, по сравнению с окончательным текстом изображены подчеркнуто сатирически и иронически. Коренным образом изменен образ дочери начальника края. В пятой редакции, так же как и в первом черновом варианте шестой (№ 151), о ней насмешливо-иронически сказано: «Барышня подошла к роялю и с аккомпаниментом бывшего директора своим из бочки выходящим голосом пропела вечную Stradell’y, выражающую совсем несвойственные всем присутствующим чувства, и с улыбкой приняла похвалы». В следующем черновом варианте (№ 152) о ней Толстой уже говорит с явной симпатией: она некрасива, но добродушна и миловидна и обладает приятным молодым голосом; она не «барышня», a замужняя женщина, жена чиновника особых поручений, занимающегося статистикой и инородцами, человека также добродушного и спокойного. Она «хорошо, просто пропела Страделлу» и «с доброй улыбкой» приняла похвалы англичанина. В окончательном же тексте о ней и ее муже сказано еще более сочувственно; оба они из всех присутствовавших на обеде были всего приятнее Нехлюдову. Здесь дочь, о пении которой кстати ничего не говорится, умиляет Нехлюдова застенчивой материнской гордостью своими детьми, которых она взволнованно и радостно показывает ему во время их сна.

–

В период работы над пятой и шестой редакциями романа Толстой знакомился с жизнью и бытом заключенных в сибирских тюрьмах, в частности политических, не только по письменным сообщениям, доставлявшимся ему, но и по соответствующим книгам. В присланной ему И. Д. Сытиным книге Н. М. Ядринцева «Русская община в тюрьме и ссылке», Спб., 1872, многие места Толстым отчеркнуты карандашом. Впрочем, сколько-нибудь значительных совпадений между текстом «Воскресения» и книгой Ядринцева нет. Быть может, из нее заимствованы в романе, некоторые областные сибирские слова, в роде «язви-те»,⁶³⁵ или сведения о том, что проходящие через этапы арестанты оставляют на стенах тюрем записки, в которых сообщают о своей судьбе⁶³⁶ (отчеркнуто Толстым). Так же мало почерпнул Толстой и из другой присланной ему Сытиным книги – Л. Мельшина (псевдоним П. Ф. Якубовича) «В мире отверженных», издание «Русского богатства», 2 тт., Спб., 1896 (в ней нет никаких пометок Толстого). В параллель с «Воскресением» могут быть поставлены лишь те места этой книги, где говорится о специфическом преследовании женщин со стороны стражи и арестантов, о людоедстве среди каторжных уголовных, и о раздаче в камерах тюрьмы Евангелий иностранным проповедником.⁶³⁷

Больше совпадений «Воскресение» имеет с книгой состоявшего в личном знакомстве с Толстым Д. Кеннана «Siberia and the Exile System», Лондон, 1891. Так, почти точно совпадают в обеих книгах описание сибирского полуэтапа и цыфры размещенных в его тюрьме арестантов.⁶³⁸ Встретившийся Кеннану в Томске административно-ссыльный сообщает ему о том, что он был сослан в Якутскую область за отказ присягнуть Александру III.⁶³⁹ За то же и туда же сослан был и фигурирующий в «Воскресении» Набатов.⁶⁴⁰ Кеннан и Толстой сходно говорят о крайней тесноте, в которой помещались заключенные в сибирских тюрьмах, принужденные спать на полу, под нарами и в проходах,⁶⁴¹ у обоих фигурирует переполненная, текущая через край тюремная параша, около которой расположились спящие арестанты.⁶⁴² При описании Иркутска у Кеннана упоминаются те же гостиницы (Дюка и «Сибирская»), что и в «Воскресении», в той главе, где идет речь о прибытии Нехлюдова с партией в город, в котором жил начальник края.⁶⁴³ По словам Кеннана, восточно-сибирский генерал-губернатор Анучин в донесении царю писал о продажности сибирской администрации. О том же начальник края говорит Нехлюдову.⁶⁴⁴ Один из сибирских чиновников говорил Кеннану: «Я без числа писал рапорты о злоупотреблениях и неустройствах в моем ведомстве, но этим мало чего или, вернее, ничего не добился. Может быть, когда вы опишете положение дел, это произведет большее впечатление, и что-нибудь и изменится».⁶⁴⁵ Начальник края говорит Нехлюдову: «А, он хочет видеть во всей прелести? Пускай видит. Я писал, меня не слушают. Так пускай узнают из иностранной печати».⁶⁴⁶ Наконец, характеристика у Толстого молодого купца-золотопромышленника, бывшего на обеде у начальника края вместе с Нехлюдовым, близко напоминает характеристику у Кеннана Иннокентия Кузнецова, сына богатого красноярского золотопромышленника.⁶⁴⁷

Кроме того, как явствует из записи Д. П. Маковицкого в неопубликованной части его «Яснополянских записок» (рукопись ГТМ), Толстой в период работы над «Воскресением» читал много книг по психологии. Под 16 августа 1905 г. у Маковицкого читаем: «С Лебреном⁶⁴⁸ Лев Николаевич говорил о психологии. Психологию Гефдинга⁶⁴⁹ Лев Николаевич находит лучшей из всех. Когда он писал «Воскресение», то прочел много психологий и эту нашел лучшей».

VII.

«Воскресение» – с иллюстрациями Л. О. Пастернака – стало печататься с № 11 «Нивы» от 13 марта 1899 г. Тут же, в № 11, от редакции было сделано следующее заявление: «С настоящего нумера мы приступаем к печатанию романа гр. Л. Н. Толстого: «Воскресение» на основании приобретенного нами у автора права первого печатания этого романа. Никому, следовательно, не разрешено печатать роман одновременно с «Нивою», за исключением некоторых заграничных изданий, которые приобрели вместе с нами это право у автора. Если же кто-нибудь приступит к одновременному с нами печатанию романа «Воскресение», то это будет контрафакциею, которую мы решили преследовать законным порядком». Первые две части романа были напечатаны в №№ 11—25, 27—29 и 31; третья – в №№ 49, 50 и 52. Перерыв печатания романа в №№ 26 и 30 объясняется тем, что текст «Нивы», в виду его сокращения из-за цензурных исключений, опережал текст заграничных изданий переводов. По просьбе Черткова 3 июня Толстой обратился к Марксу со следующей просьбой: «В виду того что сокращение текста «Воскресения», происходящее от цензурных пропусков, ускоряет печатание этого текста в «Ниве», так что заграничные издания, в которых все главы выходят целиком, опаздывают, я очень прошу вас: 1) насколько это возможно, точно держаться расписания глав, т. е. если, например, по расписанию надо печатать три главы и одна из них нецензурна, то печатать лишь две, потому что в противном случае вы опережаете заграничных издателей на одну главу, или уведомлять меня о том, почему это невозможно. 2) Я очень просил бы вас по окончании первой части «Воскресения» задержать печатание на одну неделю, чтобы дать возможность заграничным издателям стать в уровень с вашим, и 3) известить меня, сколько листов печати выходит в том, что теперь набрано. Я вполне уверен, что вы не откажете мне в моей просьбе, тем более что заграничные издатели, хотя и с потерей для себя, исполнили ваше желание, когда они стали опережать ваше издание. В противном случае духоборческая община, которой передана вся выручка от этого издания и которая очень нуждается, понесет новые потери». Маркс в ответ на это письмо предложил Толстому удовлетворить заграничных издателей путем сокращения количества глав в ближайших номерах «Нивы», без перерыва в печатании романа, но в письме к Марксу от 8 июня Толстой настаивал на своей просьбе, мотивируя ее еще и желанием получить маленький отдых от работы. Маркс уступил, и 26 № «Нивы» вышел без очередных глав «Воскресения». Затем, получив от Черткова телеграмму, в которой он извещал о том, что немецкий издатель намеревается разорвать контракт, если печатание в «Ниве» не будет временно приостановлено, и что ожидается такое же решение из Франции и Америки, Толстой в письме к Марксу от 24 июня просил его прервать печатание романа в «Ниве» уже не на одну неделю, а на две, предложив напечатать в журнале заявление автора об исключительных и непредвиденных обстоятельствах, заставивших его просить о задержке печатания «Воскресения» на две недели. В результате этого письма «Воскресение» не печаталось и в № 30 «Нивы». В обоих этих номерах редакция оповестила читателей, что в первом случае перерыв делается из-за желания автора сделать в романе некоторые дополнения и изменения, требующие более продолжительного времени, а во втором – вследствие полученного от Толстого письма, в котором он, в виду «исключительных и непредвиденных им обстоятельств», просит прервать печатание «Воскресения» еще на одну неделю.

Что касается перерыва на десять номеров подряд (39—48) и затем еще на один номер (51), то тот и другой были вызваны тем, что в процессе исправления корректур набранный текст не только по много раз исправлялся, но и значительно дополнялся новыми главами. Толстому изо дня в день, почти без отдыха, приходилось трудиться над романом, подчиняясь непривычным для него условиям работы на журнал, связанной определенными сроками и потому – при ее обилии и постепенно разрастающемся захвате темы – очень спешной и напряженной. Ко всему этому летом и осенью 1899 г. Толстой болел. В результате – задержка с отсылкой в «Ниву» окончательных корректур, сильно волновавшая Маркса. Отсутствие в редакции полностью третьей части, наново перерабатывавшейся Толстым, также тревожило Маркса, так как законченный текст романа через цензуру провести было легче, чем отдельные его главы. В связи с этим 20 июля Маркс писал Толстому (перевод с французского): «До сих пор я получил только 24 главы вашего романа,⁶⁵⁰ тогда как продолжение и конец должны бы уже давно быть у меня. В самом деле, вы не можете себе представить, насколько запаздывание ваших корректур задерживает типографию. Большая часть машин, предназначенная для печатания «Нивы», бездействует за отсутствием материала. Наша типография работает день и ночь, следовательно, для каждой машины имеется двойной персонал: мастер, накладчик, приемщики, и потому каждый день простоя дает несколько сот рублей убытка. В виду того что такое положение вещей тянется уже несколько месяцев, в результате получается значительная сумма. Но я жалуюсь не на этот убыток, а на то ужасное состояние неизвестности, в котором находимся мы все: я, вся редакция и вся типография. Получилось уже два неудачных номера, в которых мы не могли дать продолжения вашего романа: № 26 и № 30… Пожалейте же нас немножко, граф, и войдите в наше положение».⁶⁵¹ 5 августа Маркс телеграфировал: «Положения отчаянное, нужные лица разъезжаются, для ближайших номеров нет романа, телеграфируйте, ради бога, когда получим конец».⁶⁵² На это Толстой отвечал телеграммой, текст которой не сохранился, а 8—9 августа, посылая Марксу текст шести глав второй части романа, писал ему: «Посылаю вам 6 глав. Остаются 2 главы второй части. Третья часть написана, но требует переработки. Если буду жив и здоров, то главы третьей части будут высылаться своевременно. Очень сожалею, что не могу исполнить вашего желания: прислать теперь конец». В ответ на телеграмму и, видимо, на письмо Маркс 11 августа писал Толстому о том, что слова «главы третьей части будут высылаться своевременно» он понимает так, что третья часть будет высылаться лишь постепенно, небольшими партиями, на один-два номера. «Это заключение, – говорит далее Маркс, – если оно верно, ставит нас в критическое и прямо отчаянное положение». Трудность положения заключается в том, что редакция «Нивы», по словам Маркса, не в состоянии сделать необходимые распоряжения на ближайшее будущее до тех пор, пока она не будет располагать окончательно установленным текстом всей третьей части, проведенным через цензуру.⁶⁵³

Эти настойчивые заявления Маркса, торопившего Толстого с окончанием романа, привели к тому, что Толстой решил отказаться от печатания в «Ниве» третьей части «Воскресения», тем более, что «Нива» систематически опережала заграничные издания, а это вызывало протесты со стороны иностранных издателей романа. 22 августа он обратился к Марксу со следующим письмом: «Главы 41 и 42 кончают вторую часть романа. Условия, при которых мне приходится работать над исправлением последних глав, до такой степени вследствии поспешности печатания для меня тяжелы, в особенности при моем нездоровьи, что я полагал бы зaкончить печатание в «Ниве» концом 2-й части, приложив к этому краткий в несколько строк эпилог. И потому я просил бы вас, получив от меня исправленные последние главы 41, 42, равно как и эпилог, выслать в Москву в Международный банк на мой счет причитающиеся зa превышающее 12 листов количество деньги [и] считать дело печатания в «Ниве» моего романа поконченным».

В недошедшем до нас письме Маркс, очевидно, согласился пойти навстречу Толстому и значительно отсрочить печатание в «Ниве» третьей части. 27 августа Толстой писал Марксу: «Вполне согласен на ваше предложение. Буду так же, как и прежде, по мере окончания их, высылать вам готовые главы, некоторые окончательно для печатания, некоторые же с просьбой вернуть их мне для исправления. Думаю, что я окончу исправление последней части к половине октября, но положим на всякий случай крайний срок 1-е ноября. Так как всех глав последней части будет около 20, то главы эти, рассчитывая по 3 в каждый №, поместятся до нового года во всяком случае».

Вторая часть романа была закончена печатанием в №37 «Нивы» от 11 сентября 1899 г. В № 38 журнала было сделано редакционное заявление, в котором сообщалось, что печатание «Воскресения» прерывается недель на шесть в виду недавней болезни Толстого, а также в виду того, что конец романа при пересмотре его автором значительно разросся, так что вместо предполагавшихся вначале нескольких заключительных глав получится целая новая часть, заключающая в себе около двадцати глав.

С 8 октября началась посылка в «Ниву» первых глав третьей части. В письме к Марксу от этого числа Толстой писал: «Посылаю вам 4 главы. Очень боюсь, что большая часть из них не пропустится цензурой. Вам удалось пропустить многое в предшествующем, что обыкновенно запрещается. Желаю вам успеха и для этой части. В виду того, что многое может быть не пропущено, я поспешу выслать вам следующие главы, тоже 4, которые, надеюсь, не встретят препятствий в цензуре. Я не переставая работаю и спешу сколько могу и сколько позволяет мне мое слабое нынешний год здоровье. Пословица говорит: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, а я говорю: скоро дело делается, а не скоро сказка сказывается. И это так и должно быть, потому что дела самые большие разрушаются, и от них ничего не остается, а сказки, если они хороши, живут очень долго… Всего никак не могу прислать, хотя оно и написано, потому что постоянно исправляю, изменяю, выкидываю».

В дальнейшем Толстой посылал в «Ниву» исправленные гранки набора ранее отосланных глав третьей части и новые главы в рукописи. Так, судя по его письмам к Марксу, 22 октября были посланы исправленные корректуры первых четырех глав и рукопись следующих – до девятнадцатой, 31 октября – все остальные главы в рукописи и переделанная восемнадцатая. В течение ноября и в первые числа декабря в «Ниву» посылались исправленные по несколько раз и по несколько раз набранные гранки набора глав третьей части. В письмах от 31 октября и 16 ноября Толстой писал Марксу о том, что набранные гранки от дальнейших авторских исправлений могут только выиграть в цензурном отношении. 12 декабря в «Ниву» были посланы последние исправленные в гранках главы с просьбой поскорее прислать набор их, без изменений и пропусков, для заграничных изданий, для которых, в виду спешности работы, не были сделаны копии с этих гранок последних глав. Посылаемый текст Толстой разрешил печатать, но оговорился, что было бы лучше, если бы две последние главы были присланы ему для нового просмотра.

Однако сейчас же после отсылки в «Ниву» последних глав романа Толстой принялся за переработку заключительных пяти его глав. Эта переработка была закончена 16 декабря, и Марксу телеграммой было сообщено о желательности внесения в текст этих пяти глав последних исправлений. Но в текст «Нивы» последняя редакция глав XXIV—XXVIII третьей части не попала. 21 декабря Маркс, ссылаясь на письмо к Толстому редактора «Нивы» Р. И. Сементковского от 19 декабря, в котором последний сообщал о строгостях, с которыми отнеслась цензура к третьей части «Воскресения», писал Толстому о том, что о внесении в текст «Нивы» последних поправок в заключительных главах нельзя было и думать, не говоря уже о том, что ко времени получения телеграммы 52-й номер находился в печати, и несколько десятков тысяч листов его уже были отпечатаны с одной стороны. Эти исправления Маркс обещал внести во второе отдельное издание «Воскресения». (Первое отдельное издание, по словам Маркса, уже напечатанное в ограниченном количестве экземпляров, будет содержать текст совершенно тождественный с текстом «Нивы».) Печатание романа в «Ниве» возобновилось с № 49, от 4 декабря.

Вскоре же после начала печатания в «Ниве» «Воскресения» Маркс обратился к Толстому с жалобой на то, что главы романа перепечатываются многочисленными русскими газетами тотчас же по отпечатании их в «Ниве», благодаря чему текст «Воскресения» в газетах, доставлявшихся подписчикам раньше, чем номера «Нивы», доходил до читателей быстрее, чем соответствующий текст в «Ниве». На этой почве между «Нивой» и подписчиками возникали нередко конфликты, о которых Маркс и сообщал Толстому, прося его воздействовать на газеты в том смысле, чтобы они не перепечатывали романа до окончания его печатания в «Ниве», и даже пытаясь вовлечь Толстого в судебную тяжбу с такими газетами. Уступая просьбам Маркса, Толстой 27 марта 1899 г. обратился в редакции газет с следующим письмом, напечатанным в «Ниве» и в ряде газет: ,,Перепечатывание немедленно по их выходе в «Ниве» печатаемых в этом журнале глав моего романа «Воскресение» я нахожу несправедливым по отношению к издателю «Нивы», приобревшему от меня право первого печатания этого романа, и потому, не изменяя заявленного мною отказа от права литературной собственности, я прошу гг. издателей русских газет и журналов подождать перепечатыванием этого романа до его окончания, которое последует приблизительно в июле месяце этого года. Исполнив эту мою просьбу, издатели очень обяжут меня, избавив от неприятного положения, в которое в противном случае они ставят меня по отношению к издателю «Нивы»“.

После этого письма количество немедленных перепечаток «Воскресения» из «Нивы» значительно сократилось.

Вслед зa окончанием печатания «Воскресения» в «Ниве» оно появилось в 1900 году в двух отдельных, совершенно тождественных по тексту изданиях Маркса. 1) «Воскресение. Роман в трех частях графа Л. Н. Толстого. Второе издание, исправленное по новым корректурам автора», Спб., и 2) «Воскресение. Роман в трех частях графа Л. Н. Толстого. (По новым корректурам автора.) С рисунками Л. О. Пастернака», Спб. Текст обоих отдельных изданий А. Ф. Маркса от текста «Нивы» отличается лишь в большей части LIV главы, меньшей части LV главы и во всей LVIII главе первой части, а также в последних пяти главах третьей части (см. т. 32 настоящего издания, стр. 453—456 и 463—470): эти главы напечатаны по последним авторским корректурам, по которым, как писал Маркс в упоминавшемся выше письме к Толстому от 21 декабря, не мог уже быть напечатан соответствующий текст в «Ниве». Кроме того, в тексте VII главы второй части исправлено неправильное расположение строк, вкравшееся в текст «Нивы» и указанное Толстым в письме его к Марксу от 10 июля 1899 г.⁶⁵⁴ (Другая указанная Толстым в письме к нему же от 10? мая 1899 г.⁶⁵⁵ ошибка еще в корректуре XLIX главы первой части – напечатание лишнего абзаца – ни в тексте «Нивы» ни в тексте отдельных изданий исправлена не была.)

Как указано выше, в письме к Толстому от 21 декабря Маркс сообщает, что им отпечатано уже отдельное издание «Воскресения», являющееся точным повторением текста романа, напечатанного в «Ниве». Но такое издание в свет не вышло.

Одновременно с «Нивой» «Воскресение» печаталось по-русски в издательстве В. Г. Черткова «Свободное слово» – по гранкам «Нивы». В течение 1899—1900 гг. издательством «Свободное слово» выпущено пять изданий «Воскресения». Первое издание – «Л. Н. Толстой. Воскресение. Роман. Изд. Владимира Черткова». Purleigh, Maldon, Essex, England, 1899, выходило отдельными выпусками (всего в количестве тринадцати); четвертое, разделенное на два тома, было снабжено тридцатью тремя иллюстрациями Л. О. Пастернака.

Окончательный текст романа в обе редакции доставлялся следующим образом. Авторские исправления, сделанные в корректурах, переносились переписчиками на дублетные гранки, часто вновь исправлявшиеся Толстым, затем один экземпляр этих гранок отправлялся в «Ниву», другой – В. Г. Черткову; корректуры же с авторскими исправлениями частью оставались у автора, частью также пересылались Черткову. В ряде случаев в обе редакции отправлялись гранки разновременной правки, причем Черткову – более поздней. Иногда от Толстого посылались в «Ниву» дополнительные распоряжения насчет исправления тех или иных мест текста, исправленных в корректурах, отправленных за границу, но не исправленных в корректурах, посланных в «Ниву». Однако не все такие исправления редакцией «Нивы» были введены в текст. В одном случае в «Ниву» с сопроводительным письмом Т. Л. Толстой⁶⁵⁶ была послана в рукописи новая редакция X главы первой части романа (текст обвинительного акта), отменявшего собой корректурный текст, но к Черткову в Англию эта редакция, очевидно по недосмотру, послана не была.

Гранки одной главы, именно XXXVII первой части (воспоминания Катюши в тюрьме о том, как она встречала поезд, в котором проезжал возвращающийся с войны Нехлюдов), видимо по оплошности, были посланы в обе редакции с текстом не последней их авторской правки, а предпоследней; гранки же с окончательной правкой остались у автора.

После первой печатной публикации «Воскресения» Толстой не возвращался больше к работе над его текстом. В письме к Черткову от 31 декабря 1899 года он писал: «Перемен и добавлений к «Воскресению» я не буду, да я думаю, и не могу делать: пуповина отрезана» (АЧ).

Когда через несколько месяцев после напечатания «Воскресения» Г. А. Русанов, готовя новое издание «Воскресения», в которое он намерен был ввести кое-что из того, что было в заграничном английском издании и не попало в русское, обратился к Толстому непосредственно и через посредство его жены Софьи Андреевны,⁶⁵⁷ Толстой, видимо, чисто пассивно отнесся к большей части запросов Русанова и не принял активного участия в новой редакции текста романа, лишь разрешив Русанову в XXVI главу третьей части внести часть текста, напечатанного в «Ниве», исключенного в последующих корректурах и потому не вошедшего в отдельные издания романа.