Иван Александрович Мартынов
Купол раздора
И снова здравствуй, внешний мир
Яркий, солнечный день пришел наконец и в эти края, но атмосфера в некоторых кабинетах была напряженной. Им надо было немедленно обсудить, как реагировать на эскалацию ситуации, их тоже обуревает страх. Все они для Градова были богами с олимпа, которых он даже не видел, но и они были шестеренками огромного механизма.
Местность вокруг города зелена в лучах солнца, поля блестят после дождя. Вдали виднелись древние каменные здание маленького городка. В это время люди в костюмах собирались на важнейшую встречу, мысль о том, что контроль над Россией может быть потерян не давала никому покоя.
Птицы сладко пели на верхушках деревьев, под лазурным небом, усеянным белыми облаками, медленно плывущими, как сахарная вата в летний день. Природа как будто и не подозревала, что произошло.
Заседание началось. Это было уже не то кулуарное собрание, которое происходило в помпезной зале несколько дней назад в 930 километрах отсюда. Около сотни людей в просторном помещении. Эмоциональные споры неразборчивым шумом заполнили все пространство вокруг. Многие из них только что прибыли из-за океана. Каждый из находившихся здесь осознавал важность этого дня.
Генеральный секретарь, дождавшись тишины, властно и уверенно начал речь:
– Я попрошу внимания, леди и джентльмены. Понимаю вашу взволнованность, но эмоции не помогут делу. Как вы все знаете, внутри страны происходят восстания. Важно сохранить ситуацию под контролем, сохранить влияние, а для этого требуется подавить сепаратистские партизанские движения.
Его слова встречают одобрительные кивки со всего зала.
Генсек:
– Сейчас мы определяем какие шаги должны быть предприняты для достижения своих целей: усиленное наблюдение и сбор разведывательных данных о сепаратистских группах, более агрессивная дипломатия и все возможные санкции в случае необходимости. Сепаратисты посягают на нашу собственность: захвачен поезд, частично отрезаны поставки, попытки захватить базу Кавказ, подорван газопровод. В ответ на посягательство на законно размещенные там объекты должно быть приняты меры. Как говорил Уинстон Черчилль: «Больше всего русские восхищаются силой, и нет ничего, к чему бы они питали меньше уважения, чем к военной слабости.» Мы не должны быть слабыми, требуется обсудить возможность отправки ЧВК внутрь страны.
В зале одобрительно кивали. Спикер продолжал речь:
– Необходимо в это время поддерживать прочные дипломатические отношения с другими странами, весь мир должен работать вместе, чтобы предотвратить возникновение любых потенциальных угроз. Градова и всю верхушку следовало бы призвать к ответственности, судить и помочь народу устроить новые демократические выборы, но с этим придется повременить, пока ситуация в стране не успокоится. Их и нашему народу нужна стабильность.
Затем генеральный секретарь перешел к обсуждению планов организации по экономическому развитию, системе распределения в России и прилегающих к ней регионах. Он особо отметил приверженность организации поддержанию мира с помощью дипломатии. Поднимался и вопрос о наложении санкций на ряд стран, нарушающих резолюцию №22. Секретарь заверил присутствующих, что все меры, принимаются только после тщательного рассмотрения всех возможных результатов, как положительных, так и отрицательных.
Наконец, после некоторых дебатов и размышлений, все присутствующие единогласно принимают резолюцию, в которой излагаются все шаги, которые необходимо предпринять для успешного достижения своих целей. После принятия этой резолюции собрание закрывается до дальнейшего уведомления, когда можно будет сообщить о прогрессе от каждой страны-члена, участвовавшей в успехе этой миссии. Все разошлись, зал опустел.
Этот невероятного масштаба проект под названием «Купол» выполнял сразу несколько задач. Одна из них – противодействие военному и экономическому развитию стран, которые претендуют на получения своей значительной доли от общего пирога.
Сначала рухнула Российская империя, и на ее место несмотря на то, что немногие в это верили, пришла новая, Советская империя, которая вновь лезла в дела моноцентрического мира. Пока не образовалась третья русская империя, нужно было идти на решительные меры. Они были воплощены в жизнь. Вместе с тем хорошо бы и заполучить ресурсы, которые так несправедливо разделены между странами на этой крохотной планете.
Можно предположить, что предпосылкой для создания организации «CROSS» послужила Фултонская речь. Разбит Гитлер, атомные бомбы уже стерли с лица земли Хиросиму и Нагасаки, кончилась война. Настало время делить мир. Сэр Уинстон Черчилль в 1946 году отправился вместе с американским президентом Трумэном в город Фултон, где произнес речь, которую он сам назвал «мускулы мира».
В ней он озвучил следующее:
– Только говорящие на английском языке нации являются полноценными, призванными вершить судьбы всего мира. Члены альянса должны вместе реагировать на общие угрозы, разрабатывать оружие, обмениваться военнослужащими и предоставлять друг другу свои военные базы.
Особое место в речи Черчилля отведено и ядерному оружию. Британский политик предостерег от раскрытия информации о производстве и применении атомной бомбы. Позднее к союзу присоединятся и другие страны, ведь на той встрече в Фултоне говорилось о «мировом инструменте, поддержанным не только всей силой англоговорящего мира, но и всех его образований».
– Если западные демократические государства стоят вместе в строгом соблюдении принципов устава ООН, их влияние для содействия тем принципам будет велико, и никто не сможет помешать им. Если, однако, они будут разделены или колебаться в выполнении их обязанностей, и если эти важные годы пройдут без пользы, тогда, действительно, катастрофа может сокрушить нас всех.
И вот, коммунизма не стало, но остались актуальность идей и планы, которые реализуются, но не поддаются прямой огласке ртами политиков, делающих выбор в сторону длинных красивых речей.
Пока кто-то решал важные вопросы, миллиарды людей, населяющих нашу планету, просто жили. Им было все равно на международные политические игры, а порой – даже и на внутренние. Делала свое дело пропаганда, которую этим словом не принято называть на той территории, где она применяется, ведь это слово сейчас носит ярко выраженный негативный оттенок.
И да, в отличии от мира под куполом, здесь было множество СМИ, но большая часть из них была сосредоточена или находилось под некой степенью влияния от кругов элит, или же была подвержена все той же агитации. Людям показывали кадры, снятие той же миссией ОБС, демонстрировали и короткие постановочные, а иногда – нельзя об этом забывать – и правдивые видеоролики, снятые агентами на территории.
Снимались и художественные фильмы, в которых рассказывалось об ужасах, которые были предотвращены для всего мира благодаря храбрости и уму их правителей, о том, что за мерзость происходит внутри этой проклятой страны.
Многие люди согласны с такой политикой, некоторые выражали недовольство. Были и целые страны, что выступали против. Все были усмирены. Большая часть населения Земли, конечно же, хотела жить спокойно, кушать, растить семьи и не думать о более глобальном. Нельзя сказать, что мир ликовал от страдания россиян, о многих вещах они и не догадывались.
Государства же, стремившиеся к суверенитету, к многополярности, обвинялись в интересах разрушить хрупкий карточный домик, цветущий сад, построенный лучшими умами. Какая-то информация проникала из-под купола во внешний мир. Среди людей ходили слухи.
Для многих Россия была стерта с горизонта. Можно привести аналогию с прошлым: к концу 16 века наша страна на европейских картах была изображена как лес. Просто нарисованные деревца, никаких четких границ и городов. И речь не про 12-13 века, когда мы были на отшибе и под гнетом монгольских захватчиков. Но вскоре поляки пришли в Москву и, недооценив масштаба страны, духа, вскоре потеряли власть. В том же веке перед походом в Россию в Речи Посполитой тиражировали материалы с гравюрами-карикатурами – пьяные и злые дикари. Нас рисовали похожими на турков и убивающими детей, тем самым рифмуя русскую и турецкую угрозу.
Такая демонизация врага всегда актуальна, и подобные инструменты использовались и Гитлером, в пропаганде которого советских людей рисовали как злых, круглолицых, узкоглазых монголоидов. Затем формы подобных приемов менялись, становились более филигранными, но суть не менялась. В 90-ых возникали последние попытки использования подобной риторики, а когда купол устоялся и все расслабились, то перешли к новой ступени – предание забвению.
А в замке, на зеленом холме в окружении пастбищ и лесов, все так же прожигал свою жизнь Михаил. Порой у него возникало чувство ностальгии по родине. Он украсил свой дом русскими артефактами, которые напоминают ему о доме. Он часто ест и много пьет, словно чтобы заглушить пустоту. Днем он бродит по территории, любуясь красотой природы, а ночью сидит у камина, размышляя о том, что могло бы быть с ним, если бы в его любимой стране все пошло иначе.
Его скудный бюджет не позволял даже завести второго повара, но он старался выживать, иногда проводил время играя на пианино или в шахматы с друзьями, время от времени приезжающими в гости. Он хотел стать хорошим русским, но для всего мира за куполом он был никем.
Про таких мигрантов как он, в схожих ситуациях времен Второй Мировой войны писал все тот же выходец из Российской империи, один главных нацистских идеологов и функционеров Розенберг. Он активно выступал против сотрудничества с русскими эмигрантами. Он был убежден, что Белое движение, которое существовало тогда в Европе, – это бомба замедленного действия. «Они выступают за великую и неделимую Россию. А термин "великая и неделимая Россия" – это антигерманский термин. Так же, как христианство», – полагал Розенберг.
Еще из его античеловеческих высказываний можно отметить идею создания Украинской автономии, которая должна была выступить своеобразным противовесом всему русскому. Науськивание народов против друг друга – инструмент не новый. Но в конце концов, он сам, оставаясь министром восточных оккупированных территорий, фактически утратил контроль над ними, а Геббельс отнял у него весь сектор пропаганды.
Коровки мирно паслись на зеленых лугах, а пастух сидел на ступеньках старого каменного дома и кушал сэндвич. Он любовался садящимся за холмы солнцем и думал лишь о том, как здесь хорошо.
Слет партизанских школ
Бронированные машины чиновников и спецслужб рассекали по городу – им не нужны были мигалки, потому что пробок не существовало более, а лишний раз привлекать внимание людей не стоит. Служители закона искали шпионов, а бюрократический аппарат страны носился по ведомствам, наводил порядок и спасал свои пятые точки.
Серое небо висит низко, и дождь стучит в окна зданий. Улицы полны людей, спешащих по тротуарам с зонтиками в руках. В ненастную погоду, когда москвичи занимаются своими повседневными делами, царит атмосфера волнения. Улицы скользкие от воды, и звук грома эхом отдается вдалеке. А воздух насыщен влажностью, в воздухе чувствуется слабый запах мокрого асфальта.
В это время в старой квартирке в Савеловском районе Москвы царила атмосфера тепла и уюта, несмотря на ненастную погоду за окном. Комната освещена несколькими тусклыми лампами. Стены украшены различными плакатами. Среди собравшихся в этом уютном месте царит дух товарищества – друзья, разделяющие общие ценности и цели, объединенные стремлением бороться за то, во что они верят.
Паша опаздывал, так как его задержали на работе, ребята ждали уже около десяти минут. Вот он спешит по ступеням на третий этаж. На лестничной клетке ему повстречался худой мужчина, в синем галстуке, в очках и с чемоданчиком в руке.
– Здравствуйте, – Паша со всеми старался быть вежливым.
– Доброго вечера, – услышал он уже отдаленно от Худенькова.
Дверной звонок был очень тихим, но это была не поломка – зачем лишний раз привлекать внимание соседей? Макс открыл дверь, приложил палец к губам и за руку затащил Павла в коридор.
– Здравствуй, друг. Сейчас надо быть осторожным и очень тихим. Ты же знаешь, что происходит? Пойдем, тебя ждали только, – сказал владелец квартиры без лишних эмоций, что было нетипичным для него. Было видно, как он взволнован.
В просторной комнате, которая служила и спальней, и гостиной одновременно, на старом потрепанном диване и стульях около него сидела вся компания. Вера тоже уже была здесь.
Его в первые секунды даже не заметили, ребята были погружены в обсуждения. Они рассказывали друг другу об облавах, которые прошли по всей их стране, обсуждали стратегии сопротивления. Несмотря на трудные обстоятельства, в которых они оказались, их разговоры пронизаны не страхом, а духом надежды – вера в то, что вместе они смогут изменить ситуацию. Несмотря на ненастье погоды снаружи, внутри этих стен царило чувство безопасности и солидарности, они собрались, чтобы поддержать друг друга и узнать о планах.
– Но это же подлость! – где-то под боком выкрикнул Стас.
– Как там говорили в том фильме? «Одиссея капитана Блада», кажется… Сегодня подлостью в Англии никого не удивишь, она даже сидит на троне! – парировала Вера.
– Я все равно в бешенстве.
– Ребят, вы хоть с Пашей-то поздоровайтесь, – тут же встрял Макс, пытаясь обратить внимание, – вежливость даже в чрезвычайной ситуации никто не отменял.
Все поздоровались, но, впрочем, эмоций в этих словах было немного. Все сосредоточены на их общем деле. Лишь Вера встрепенулась, желая вместе усесться на краешке дивана.
– Партизаны держат город, а скоро туда пойдет армия. Я не знаю их планов, но «Север» говорит, что держит ситуацию под контролем. Что же нам остается? Будем верить… – с заметной грустью начал объясняться Максим, – сейчас по городу идут облавы, и возможно на какое-то время эта встреча будет последней. Я даже думал бежать из Москвы. Есть местечко под Тулой, запасной аэродром для нас. Но пока что мы должны быть здесь и ждать инструкций. Будьте начеку, по всему городу шерстят шавки Градова, на предприятиях – особый контроль. По телику вот пустили речи о реформах. Да уж, вовремя…
– Хуже врагов, могут быть только коррумпированные и некомпетентные правители, – заговорил Паша.
– Да уж… Загнали нас в ловушку, что ли… – высказался и Гоша.
Георгий Градов, тот самый мэр скромного городка, давно состоял в их компании. Еще в Тимирязевском парке, когда они сидели в лесу на бревнах и играли на гитаре, этот неприметный парнишка в черной поношенной кофте познакомился с Пашей. Примерно тогда же влился в их ряды. И это было неудивительно, учитывая его постоянные вылазки инкогнито из Города-1 и своеобразный для чиновника характер. Он не раскрывал им своей фамилии, боялся быть отвергнутым, а то и вовсе – взятым в заложники. Не проявлял сильного энтузиазма и больше слушал, чем говорил. Хотя и от него можно было услышать емкую и здравую идею. Гоша представился школьным учителем, а ему и верили, благодаря образованности и умению произвести хорошее впечатление. О своей профессии и семье ему приходилось врать, но в остальном был честен. Младшему Градову, видимо, импонировала роль молодого революционера, ведь он был отторгнут своим отцом, не занял весомый пост, да и имел повышенное чувство справедливости, а потому примкнул к оппозиции. Порой приносил инсайд из высшего света, заявляя, что директор школы, водящий правильные знакомства, сообщает ему эту информацию.
– Друзья мои, не говорите лишнего на работе, приостановите подпольную деятельность, просто ждите информацию от меня. Поняли? Так вы сейчас сможете принести больше пользы, как бы это странно не звучало. Если кого-то поймают – помните, язык за зубами и ждите подмогу. Все, что возможно сделать – будет предпринято. Но постараемся верить, что этого не случится. Ни с кем. Фух, ну и день… Зато борьба открытая наконец начата. Как настроение? Какие мысли? – спросил «Тимур» у своей команды.
– Ребят, я знаю, все вы смышленые. Уж пересидеть и дождаться сумеете. Давайте попробуем перед тем как разойтись, просто поболтать. Я бы начала, если вы не против? – смущенно попросила Вера.
Товарищи закивали одобрительно. Надо было хоть на время снизить градус.
Девушка вновь заговорила:
– Знаете, что такое психотип личности? Не знаете, вижу. Ну смотрите, выделяют в этом типировании четыре аспекта: Физика, Воля, Логика и Эмоция.
Первая отвечает за все материальное в твоей жизни – отношение к деньгам, телу, работе… В общем, все, что связано с удовлетворением потребностей нашего тела. Воля затрагивает намерения, амбиции, возможность реализации хотелок и целей. Логика, вот, показывает наши возможности формирования и обмена знаний. Дискуссии, логические цепочки, гибкость мышления, вот это все. Ну, а с эмоцией понятно? Ага, собственные чувства, эмпатия, восприятие чужих переживаний…
Но это не все, их еще по местам надо распределить! У каждого человека-то они свое займут, но и у них есть характеристики. Первой функцией будет стоять основная, выделяющаяся в человеке, вокруг которой уже и строится все остальное. Здесь ты чувствуешь себя ну очень комфортно и не замечаешь реакции других, ты ведь прав, ты руководствуешься этими понятиями, например, логикой, если она стоит в начале. Для тебя это хорошо. А для других плохо. Второе место займет функция, которая будет комфортна и приятна всем – и тебе, и людям. Она позволяет соотносить свои интересы в данной области с интересами окружающих. А вот третья… Самая, так сказать, болезненная. С этим аспектом у человека могут возникнуть проблемы, как и по возможностям, так и по желанию. Здесь сильна самокритика и нахождение этих недостатков в других. И для себя плохо, и для народа, мда… Четвертая функция не то, чтобы бесполезная, но самая незаметная. Тут у людей нет собственных предпочтений и им удобнее подстроиться под других, что для окружающих на руку.
– Так, слов много, – Максим принял позу мыслителя Родена, – а давай пример? Разбери меня.
– Давай! Первая – воля. Ты лидер, тут вряд ли кто-то будет спорить. Вторая функция – логика. Стратег, всем нравится как ты выполняешь свою работу. Третьей идет эмоция. Ты чувственный, переживаешь и сильно страдаешь за народ и за всех нас, это может даже нарушить планы. Четвертой твоей функцией является, полагаю, физика. Ты независим от общественного мнения, не заботишься о материальном.
– Во дела – все за меня решила! Но поспорить трудно.
– А меня? – активизировался Павел.
– Хм… ты сильно изменился. Пожалуй, так: логика, воля, физика и последней эмоция. – Видя, что парень задумался и не ответил, Вера решила конкретизировать, – если перевести на человеческий язык, то ты часто думаешь, планируешь, высчитываешь… Тебе это комфортно, остальным бывает тяжело. Во-вторых, с тобой комфортно окружающим, ты не подавляешь их желания других, не стремишься всеми командовать. Потом, для тебя бывает болезненна критика, да ты и сам собой всегда недоволен. Ну и последний пункт – ты не очень эмоционален, порою твои чувства незаметны. Скажу сразу, что я вижу твою любовь, а ребята знают, как ты их ценишь, просто ты иногда забываешь это показывать. Не обижайся, пожалуйста.
Вера улыбнулась. Компания попыталась сама протипировать друг друга по данным им инструкциям, а потом перешли к анализу высших чинов государства. Было непросто, потому что те не раскрывают свою истинную личину публично, тут лишь слухи помогают.
Гоша Градов посмотрел на Веру и сказал:
– Ну ты, конечно, и психологистка!
– Психологиня, – смеясь, поправила его девушка.
– Пацаны, что вы знаете про Спартака? Ну ведь наша борьба похожа на те события. Конечно, у нас не такого количества вооруженных людей, но и у нашей власти нет могущественных римских легионов и таких военачальников. Но наши партизаны объединятся! Первый город взят, и если Спартак шел на север, то наши начинают с самого запада страны. У вас возникали мысли, как войско рабов с горсткой гладиаторов в исходящем костяке могло вести бой с регулярной армией, лучшей в мире на то время? Сколько битв они выиграли, через какое количество городов прошли, прежде чем сколотить свою армию! – глава компании заметно одухотворился. – Основная их масса была простыми работягами, а ведь они добились того, что вся знать заперлась в стенах Рима и дрожала, прозвучала фраза: «Враг у ворот Рима».
Любая военная сила того времени или текущих дней должна иметь в своем составе как минимум 20% опытных ветеранов – этого непросто добиться. К тому же, нужны опытные стратеги. Как же все сложилось? Античные авторы говорили, что в рядах Спартака было четыре категории граждан, ну, вернее, не совсем граждан – в Риме с этим непросто. Так вот! Гладиаторы, рабы, сельский пролетариат и… римские перебежчики, в том числе воины. Даже среди легионеров, верных своим лидерам до гроба, находились те, кто желал перемен.
Котел страны кипел, но самое печальное то, что, как вы знаете, мятеж все же был подавлен, а кипяток вылился в основном на головы простых граждан. Сенаторы же и прочая знать благополучно отсиделись внутри Рима. Но мы стараемся извлечь все уроки из истории, мы боремся с отупением масс. И мы сможем, нас целая страна!
А знаете, что наше движение с теми восставшими еще объединяет? И у них, и у нас нет поддержки иностранных государств, нет даже связей среди верхушки. Спартак из внешней помощи мог рассчитывать лишь на пиратов, что давали им оружие в обмен на золото. И у нас есть свои пираты в Сибири, правда, золото дают они нам, трудясь на реках и заброшенных шахтах, рискуя жизнями. Сколько мы смогли ребят спасти от тюрьмы, сколько информации покупаем на это золото у верхов…
Главное, что наше командование, наш штаб находятся на расстоянии, там, в тайге. И они знают свое дело! Считайте их теми опытными римскими офицерами, что перешли на сторону восставших. Необходимо лишь, чтобы внешние силы, этот чертов «Крест» не лез в наши дела. Я еще не слышал об их агентах в наших рядах, но уже ничему не удивлюсь. А все равно прорвемся!
Такая горячая речь заслуживала бурных аплодисментов, но надо было стараться сохранять тишину в квартире. Ребята смотрели с уважением и интересом на своего лидера. Ближе к вечеру все разошлись, и Макс остался один. Навалившаяся усталость и сон быстро победили огонь в его груди и скоро в комнате зазвучал размеренно храп. Вместе с ним и вся Москва погрузилась в сон.
