Иван Александрович Гобзев
Зона Правды
– Сюда, – Ярик отворил одну из дверей, на которой значилось привычное «Отдел кадров».
В кабинете у Ярика из мебели были только стол, кресло, несколько стульев и металлический глухой шкаф. На длинном столе располагались два огромных монитора, наверно с диагональю тридцать дюймов, если не больше.
Пока Дима сидел на стуле и оглядывался по сторонам, испытывая почему-то неловкость, Ярик распечатывал на принтере какие-то документы. Вообще Дима всегда ощущал неловкость, когда устраивался на новую работу или оказывался наедине с вышестоящими по служебной лестнице лицами. Непонятно, что именно его смущало, то ли какое-то ограничение свободы, то ли искусственная дистанция, создаваемая различием в положении, но неизменно ему становилось дискомфортно и неприятно. И Ярик, как назло, видимо, чувствуя его состояние, стал улыбаться как-то по-другому, отстранено и свысока. Хотя, может, это просто мнительность разыгралась, – подумал Дима, – и просто он, оказавшись в ситуации подчинённого, теперь иначе воспринимал поведение Ярика, а на самом деле оно оставалось прежним.
– Держи, – Ярик протянул ему стопку бумаг. – Нужно заполнить анкету, договор и поставить подписи везде, где требуется. А я пока отойду – куча дел. Если чего непонятно, не заполняй, вернусь, объясню.
Анкета содержала большой перечень пунктов. Помимо обычных вопросов о предыдущих местах работы, образовании, семейном положении, дате рождения и прочих формальностях встречались и совсем странные, например: «На чьей стороне вы принимали участие в Войне за тёмную сторону Луны?», «Как часто вы лжёте?», «Оцените вред, нанесённый людям вашими обманами (по десятибалльной шкале)», «Верите ли вы в возможность прерывания цепи перерождений?» «Укажите все известные вам ваши предыдущие воплощения», «Продолжали ли вы в этой жизни романтические отношения со своими избранниками/избранницами из прошлых жизней?»
Заполнив анкету, Дима приступил к договору. В самом начале первой страницы стояло крупное число – это была его новая зарплата. Он даже невольно сказал «Ого!» и вытаращил глаза, сообразив, что новая зарплата превышает старую раз в пятнадцать. А ниже следовали различные условия договора, которые ему уже совсем не нравились. Больше всего его смутило требование проходить терапию исправления от потребности лгать и обязательство не покидать пределы Зоны Правды без особого разрешения в течение трёх лет с момента подписания договора.
Второе требование, после недолгого размышления, показалось Диме не таким уж и страшным, наоборот, он нашёл в нем определённые плюсы. Всё-таки жизнь за пределами Зоны подвергала его серьёзным испытаниям и искушениям, слишком много времени он тратил там на всякую чепуху, которая вредила ему и физически, и морально. И может эти три года без возможности делать всё, что ему захочется, он будет отдавать своё свободное время тому, что действительно для него полезно. Во-вторых, он вряд ли сумеет в переделах Зоны истратить те деньги, которые заработает, и через три года накопит такую приличную сумму, что сможет потом больше вообще не работать, а жить на проценты с банковского счета. Только вот как быть с оставленной квартирой? Ну, наверно, – решил он, – Ярик разрешит ему заехать туда перед окончательным переселением в Зону. Да и вообще вряд ли всё так буквально соблюдается, как это написано в договоре.
А вот для первого требования он не находил никакого оправдания. Что с ним станет за время этой терапии? Вдруг его так переделают, что ему уже и банковский счёт не нужен будет? Но в глубине души он осознавал, что подпишет договор – слишком высока была ставка.
Последний перед местом для подписи пункт гласил: «Согласен подчиняться правилам поведения, действующим на территории Зоны. С последствиями нарушения ознакомлен». Дима поставил подпись и отодвинул бумаги.
Вернулся Ярик и добродушно спросил:
– Ну как? Всё нормально?
– Вроде да. Только вот вопрос – когда мне переселятся в Зону?
– В Договоре же сказано – с момента подписания Договора. Ты его подписал?
– Да, но я думал это формальность…
– Нет, здесь нет никаких формальностей! Поздравляю! – весело воскликнул Ярик. – Значит, ты уже переселился!
– Но как же моя квартира?
– Не волнуйся, мы обо всём позаботимся. Оставь мне ключи, я отправлю специального сотрудника, он всё отключит, закроет и ключи привезёт обратно.
– А где я буду жить?
– С новичками. В общежитии, – и заметив, как раскис Дима, добавил, – но это первое время. В дальнейшем, как у штатного сотрудника, у тебя появится своя квартира.
– Хотелось бы узнать ещё, какие у меня будут обязанности? В договоре об этом ни слова.
– Всему своё время. Ты пока адаптируйся. Работы будет много, не переживай.
– Но всё-таки… В чём будет заключаться моя работа?
Ярик неопределённо помахал рукой, закатил глаза, засмеялся и сказал:
– Будешь руководить отделом дифриляций и потенциальных флуктаций ДУШ. Ясно?
– Да, – соврал Дима.
– Опыт у тебя есть, так что справишься. Ладно, мне надо работать. А ты можешь идти, устраиваться на новом месте. Сейчас скажу куда, – он склонился над монитором и пощёлкал мышкой. – Вот, корпус С-127/А, комната 4768Щ. Как выйдешь из здания, сразу налево, перейдёшь дорогу и иди направо, дальше прямо до упора, окажешься на Площади Правды, пересекаешь площадь под углом сорок пять градусов и заходишь в ближайший переулок, в переулке первый поворот направо, потом сразу опять направо, через парк по диагональной тропе и ты выйдешь точно по адресу. Запомнил?
Дима утвердительно покачал головой и спросил:
– Извини, ещё раз – какой номер дома и комнаты?
Ярик повторил. Дима поблагодарил его и вышел в коридор, мысленно повторяя адрес, чтобы не забыть.
Знакомство с Зоной и первая консультация
Дождь, к счастью, кончился. Дима шёл по улице, разглядывая дома и прохожих. Центральная часть Зоны удивляла ухоженностью и чистотой. Мусор не валялся на дороге, трава на газонах подстрижена, клумбы с цветами аккуратные, стены домов свежеокрашенные и вообще без надписей. Люди выглядели прилично и позитивно, как будто не знали никаких забот и не попадали в такие ситуации, после которых выглядеть позитивно просто невозможно. Никто не смотрел на него, но если уж и пересекались случайно взгляды (а не пересечься они просто не могли, потому что Дима откровенно пялился на всех прохожих), то следовала мягкая улыбка или дружелюбный кивок. Дышалось на Зоне легче, чем за её пределами, вероятно, сказывалось обилие зелени и отсутствие машин. За те десять минут, что Дима двигался в неизвестном направлении, то есть наугад, потому что объяснение Ярика помогло ему так же, как карта темной стороны Луны помогает на темной стороне Луны, он ни разу ни с кем не столкнулся, не наступил ни на кого и не замедлил шага.
Через минут двадцать он вышел на какую-то площадь, выложенную брусчаткой и с высоким памятником посередине. Четыре каменных человека на постаменте смотрели поверх крыш домов в разные стороны света. На плите под ними было высечено большими буквами: «Первый. Он был, но не будет». Обходя памятник, Дима заметил, что все четыре фигуры отличаются одеждой. Один из них напоминал современных обитателей Зоны, в комбинезоне и с бейджем, другой был в обычном городском костюме, третий в средневековых латах, с мечом, щитом и скрытый забралом, четвёртый в какой-то рванине и с рыболовной сетью.
На скамейке перед памятником сидела девушка. Она задумчиво смотрела в небо и беззвучно что-то произносила. Дима приблизился к ней. Заметив его прямой взгляд, она приветливо улыбнулась, и он решил, что это знак.
– Вы мне не подскажите, как пройти к корпусу С-127/А, – спросил он, улыбаясь в ответ.
– Конечно, – девушка поднялась и принялась подробно объяснять дорогу, показывая руками повороты и прямое движение.
Он почти не слушал, и едва она закончила, спросил:
– А можно с вами познакомиться?
– Маша, – она обрадовалась и протянула ему ладонь.
Он мягко пожал ей руку.
– Дмитрий. А какие у вас планы на вечер? Может, встретимся, погуляем?
– С какой целью? – она резко отстранилась. – Вы кто такой?
Дима не нашёлся, что ответить и в смущении промолчал, а девушка быстро удалилась. Что за вопрос такой, – думал он, шагая через площадь к другому обитателю Зоны, чтобы заново расспросить про дорогу, – «С какой целью?» С самой обычной целью… Зачем вообще молодые люди и девушки знакомятся?
Мужчина, к которому Дима подошёл, тщательно объяснил ему дорогу, часто переспрашивая, понял ли тот. На этот раз Дима всё запомнил, тем более, он был уже совсем близко от корпуса.
Общежитие для новичков Зоны напомнило ему студенческое общежитие, в котором он жил, когда был студентом. Он учился тогда на факультете свободных искусств в самом престижном университете страны, а может и всего мира. Помимо стандартного набора дисциплин по философии, буддизму, йоге, нанотехнологиям, литературе, истории мировой культуры и м-теории в качестве курса по выбору он изучал иностранный язык. Он выбрал потенциальный лунный, который придумали учёные, предположив его возможную грамматику, если бы Луна была обитаема. Этот курс пользовался популярностью среди студентов – обеспеченные родители платили огромные деньги, чтобы их дети могли изучить несуществующий язык. Филологи выяснили, что он имеет намного большие выразительные возможности, чем земные языки, и там, где земной язык оказывался неспособен описать ситуацию или понятие, лунный справлялся отлично. Однако со временем обнаружились неприятные последствия – те, кто овладевал этим языком как родным, замыкались в себе, переставали общаться с другими и через некоторое время брали билет в один конец на тёмную сторону Луны, чтобы жить среди невидимых гор и кратеров. Поэтому изучение языка вскоре запретили. Но Дима и так дальше азбуки не продвинулся, к языкам он никогда не был способен.
Так вот общежитие выглядело похоже – исключительная чистота, порядок и тишина. Администратор выдал ему ключ от комнаты на тридцать пятом этаже. По пути в номер Дима не встретил ни одного человека. Открывая дверь, он ожидал увидеть несколько коек, разбросанные вещи и кого-нибудь спящего на одной из них. Но, к его большой радости, кровать была всего одна. Вот это общежитие, – подумал он с волнением, – у каждого своя комната! У стены стоял письменный стол и стул, у кровати – маленький столик. В стену у выхода был вмонтирован шкаф для одежды.
На столике лежал планшет. С замиранием сердца он приблизился к нему, не веря своим глазам. В самом деле – это была одна из последних моделей «Блейдраннера», о которой Дима мог только мечтать.
Паролём доступа оказался номер его комнаты. К сожалению, мировая сеть была заблокирована, и даже в собственную почту он войти не смог. Работала только локальная сеть Зоны Правды, для навигации по которой предназначался специальный браузер. В этой сети он нашёл большой перечень сайтов различных учреждений и служб Зоны. Был там и общий чат, где велись занудные беседы о реинкарнации и нирване. Единственное, что скрасило его огорчение от отсутствия привычного интернета, это электронная библиотека. В ней нашлось приличное количество книг, фильмов и музыки, доступных для чтения и просмотра онлайн. Скачать, правда, ничего было нельзя.
На главной странице портала он обнаружил раздел с правилами поведения на Зоне. Это ему показалось интересным. Как выяснилось, на территории городка не было никаких магазинов, кафе, клубов, и вообще таких мест, где люди обычно собираются и тратят деньги. Одежда и еда выдавались бесплатно.
Некоторые правила показались ему смешными и наивными. Например: «На территории ЗП запрещено лгать». Или «Выполнение предписаний психолога-консультанта строго обязательно». А один параграф даже напугал его: «Обман детектора лжи карается согласно порядкам, установленным правилами пресечения правонарушений ЗП, если иное не разрешено в частном порядке избранными руководителями ЗП». Немедленно в его воображении возникла картина, как он, подключённый к нелепому аппарату, с торчащими на голове шпильками, краснея от смущения, вынужден изворачиваться, но всё же признаваться в чём-то таком, о чем он никогда никому не рассказал бы по собственной воле.
Он не сразу заметил, что в правом верхнем углу главной страницы располагается маленькая иконка в виде конверта. Под ней было написано: «Личные сообщения». Он подвёл палец и появилось окошко с информацией о входящих письмах. Целых три письма, наверно, – подумал Дима, – все какого-нибудь общего содержания, вроде приветствия, о распорядке дня, об изменениях на портале.
Он встал и подошёл к окну. С высоты тридцать пятого этажа открывался вид на большой участок Зоны, он увидел и площадь со странным памятником, и здание, в которое его привёл вначале Ярик, и даже кусочек заброшенного города за пределами обитаемой территории. Внизу ходили немногочисленные жители, а наверху опять собирался ливень, тучи уплотнялись и чернели, и хотя окно было закрыто, Дима почувствовал, как поднимается ветер. Где-то вдалеке сверкнуло и едва слышно загрохотало. Почему-то он вспомнил свои сны о прошлых жизнях (правда, он всё меньше верил, что это были прежние жизни, скорее его сны напоминали наркотические галлюцинации), и удивился тому, как удобна современная цивилизованная жизнь. Раньше, в тёмные времена, которые ему снились, люди не знали ни центрального отопления, ни телевизоров, ни машин, ни компьютеров, ни многих других современных удобств. Они во многом зависели от природы. Но развитие цивилизации победило зависимость от окружающей среды. И взамен выработалась зависимость от цивилизации, от её технических результатов. Например, когда случилась война за тёмную сторону Луны, все экономические ресурсы в государстве были направлены на мобилизацию военных, производство оружия и космические перевозки. Дело дошло до того, что в школьных классах иной раз оставалась одна работающая мышка на пятнадцать компьютеров, и ученикам приходилось пользоваться ей по очереди. Никому и в голову не пришло вернуться к ручкам, тетрадям и бумажным учебникам. С одной стороны, потому что их, конечно, не было, с другой – потому что почти никто уже не умел писать.
Он снова сел к планшету и открыл окошко с сообщениями. Первое было, как он и ожидал, от администрации портала – с приветственными словами и прочей бесполезной информацией. Второе содержало распорядок дня, из него он узнал, что в семь вечера ему необходимо прийти в здание RX-7 на приём к консультанту-психологу. В третьем просто набор цифр, как в обычном спаме – 1556989, и приписка: «после прочтения удалить».
А часы в планшете показывали уже без пятнадцати семь. Он вытащил из кармана мобильный и сверил время – телефон показывал 18.02. Изменить время в планшете на правильное ему не удалось, для этого требовались права администратора. Вот так, – усмехнулся он, – и здесь то же самое, хоть в мелочах, да проявляется это неизменное раздолбайство. Он решил выйти через полчаса.
Откинувшись на кровати, он задумался о своей жизни – так быстро и незаметно проходящей мимо него. С самого детства и по сегодняшний день не было наверно почти ничего, о чём ему хотелось бы вспоминать. И вот теперь у него появился волшебный шанс начать всё заново.
Зазвонил телефон. Номер был незнакомый.
– Да? – ответил он.
– Дмитрий Дождь?
– Я.
– Вы где? Вас ждут на приёме у консультанта.
– Но у меня приём в семь, а сейчас… – он посмотрел на время на мобильном, – 18.17.
– Сейчас как раз семь. В Зоне другое время, переведите ваши часы в соответствии со временем на вашем планшете. Ждём вас, поторопитесь.
В самом деле, на планшете было ровно семь. Дима вскочил с кровати, надел ботинки, схватил ключ и выбежал за дверь. У администратора он выяснил, как ему найти Цент консультаций – тот подробно объяснил и выдал Карту Зоны.
Он бегом пересёк площадь со странным памятником. Неторопливые и невозмутимые обитатели Зоны провожали его недоуменными взглядами, а два подростка с синими бейджами сказали, когда он пролетал мимо: «Новичок…» В спешке он налетел на какую-то девушку, но та даже не взглянула на него и спокойно пошла дальше, как будто столкнулась не более чем с комаром. Он заметил яркий, небесно-голубой бейдж у неё на груди и подумал, что, должно быть, она из высшего звена, одна из тех, кто почти достиг уже просветления или чего-то там такого.
На приём он прибежал весь запаренный, красный и тяжело дыша. Его встретила пожилая женщина в белом халате.
– Вы опоздали, – сказала она, сурово глядя на него сквозь большие квадратные очки. Её черные крашеные волосы были туго стянуты в пучок на затылке, придавая лицу выражение строгости и непреклонности. Она смотрела на него и молчала, наверно ожидая оправданий, но когда он начал оправдываться, тут же перебила: «Ждите».
Стоя перед ней, он подумал, что ему очень не повезло с консультантом. Она села за стол в углу комнаты и принялась что-то писать. Минуты через три-четыре она подозвала его жестом, не глядя, и протянула синий бейдж.
– Носите всегда на груди с левой стороны. Кабинет RX-8903. Сразу направо.
Дима, не совсем понимая, что к чему, направился к двери, затем обернулся и переспросил, куда ему идти. Она раздражённо повторила номер кабинета. Быстро повторяя про себя цифры, он вышел и повернул направо. Он боялся, что забудет номер кабинета и тогда ему опять придётся вернуться к этой жуткой женщине. К счастью, далеко идти не пришлось, нужный кабинет оказался следующим.
Он нерешительно постучал, затем осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. За столом сидел лысый мужчина в зеркальных очках, скрывающих глаза, с жёлтым бейджем на груди, и печатал в ноутбуке.
– Дождь? – спросил он, не взглянув на Диму.
– В смысле? – переспросил Дима и посмотрел в окно.
– Ваша фамилия?
– А, да, моя.
– Вы опоздали почти на час.
– Да, но там время у меня и у вас…
– Знаю, – мужчина откинулся в кресле и несколько секунд внимательно изучал гостя. – Итак…
Сказав «итак», он замолчал и продолжил пристально разглядывать Диму. Диме под его прямым взором стало не по себе, он отвёл глаза, обратил их к потолку, потом по сторонам, потрепал чёлку, повертел головой, засунул руку в правый карман, вытащил её, перемялся с ноги на ногу и несколько раз прикоснулся к подбородку.
– Всё ясно, – сказал мужчина. – Нам предстоит поработать. И часто вы этим занимаетесь?
– Чем?
– Онанизмом.
– Что?? Да нет… Вообще… У меня и так всё…
– Зачем обманываете? Мне кстати всё равно, занимаетесь вы этим или нет. Я например занимаюсь. Суть в том, что вы сразу начали лгать. В солярий ходите?
– А? Ну… – Дима тяжело вздохнул и отёр резко вспотевший лоб, – да, бывало, давно в последний раз. Но не очень, а так…
– Зачем?
– Ну… Чтобы…
– Неважно, – оборвал его мужчина. – Знаете, что нужно, чтобы не хотелось врать?
– Что?
– Не делать того, в чём тяжело потом признаться. Всё ведь просто, да?
– Да.
– А вот и нет. Опять лжёте. Это же совсем непросто. Зачем вы согласились? Чтобы мне понравиться?
– Да.
– А если бы я сейчас не подсказал этой фразы «чтобы мне понравиться», вы бы сами не ответили, зачем согласились?
–Нет.
– Хорошо. Вернёмся к солярию.
Дима почувствовал лёгкую дурноту. Он давно не чувствовал себя так неловко, дискомфортно и униженно, наверно с тех самых пор, как перестал ходить в школу.
– Перед входом в кабину солярия часто лежит коврик. Так?
– Так, – согласился Дима.
– На этот коврик в ботинках наступать нельзя. Он предназначен для того, что на него ступали босыми ногами. Верно?
– Верно.
– Вы часто наступали на этот коврик в ботинках?
– Да, бывало, но я не всегда специально, часто по рассеянности…
– Не надо передо мной оправдываться. Я не из администрации солярия и не другой посетитель, которому предстоит после вас стоять на грязном коврике. Вопрос в другом – зачем вы это делали?
Дима так и знал, что вопрос будет именно этот. Он помедлил и ответил:
– По рассеянности…
– Лжёте! – мужчина вдруг побагровел и закричал в полный голос. – Дело в том, что вам наплевать на других, и более того – хотелось сделать мелкую гадость!
Дима попытался возражать, но тот поднял руку, повелевая замолчать.
– В общем, – совершенно спокойным тоном сказал он, – если бы вы знали, что придётся потом отчитываться и говорить правду, вы бы делали эти вещи?
– Нет…
– Вот именно поэтому всегда надо говорить правду. Ясно?
Дима кивнул.
– Ну, вот и хорошо. Приходите завтра в восемь утра. Будем работать. Меня зовут Мелемах Аркеселаевич. Я ваш консультант. Всего хорошего.
– До свидания… – Дима направился к двери.
– Кстати! – позвал его консультант.
Дима испуганно остановился с протянутой рукой к дверной ручке.
– Забудьте про солярий. Дело не в нем. Это просто пример. Всего хорошо.
Дима заметил, что Мелемах Аркеселаевич добродушно улыбается.
– До свидания, – сказал Дима и запнулся, – ммм…
– Что такое? Хотели назвать меня по имени-отчеству, но не смогли, потому что решили, что имя-отчество у меня дурацкие?
Дима покраснел.
– Ладно, ладно, идите, – весело засмеялся консультант. – Всё будет хорошо.
Дима вышел, нарочито аккуратно прикрыл за собой дверь, и тут же подумал, что эту излишнюю нарочитость лысый наверняка подметил в качестве его очередного минуса. Ничего хорошего не будет, – думал он о последних словах консультанта, шагая по коридору к лифтам, – всё уже плохо. Его идиллические надежды на тихую и спокойную жизнь на Зоне рушились – наверно теперь его каждый день будут терзать, допытывать и мучить, пока он не станет таким же придурковатым, как те прохожие с яркими бейджами и пустыми глазами, словно они узрели Бога и на этой почве превратились в идиотов. В детстве ему приходилось регулярно бывать в церкви. Там он нередко видел людей со странной печатью благодати на лице, в основном это были женщины за сорок. И вот в их лицах не было больше ничего, кроме этой самой благодати, не было жизни, души, мысли – и его это пугало, как будто он очутился среди инопланетян.
Выйдя на улицу, он остановился в нерешительности. Он не знал, чем ему теперь заняться. Ложиться спать в такое время вроде ещё рано, было наверно около девяти вечера. Уже стемнело, вокруг никого и полное отсутствие звуков, привычных для города, настолько, что слышался едва заметный дождь. Постояв минуты три, он вдруг понял, что очень устал. Много лет он не ложился раньше полуночи, но только потому, что всегда придумывал себе какие-то дела перед сном, а здесь и придумать было нечего. Даже такое занятие, как «потупить за компьютером» здесь не имело смысла, потому что интернет ограничивался порталом Зоны, а его он уже и так весь изучил. Он хотел бы чего-нибудь перекусить, но не знал, как и где это можно осуществить. Оставалось только одно – возвращаться в общежитие и спать.
