Евгения Ляшко
Приключения ДД. Рубиновый след
Глава 6
Первой точкой маршрута был выбран Золотой храм сикхов. Хармандир-Сахиб не зря назывался золотым. Большая часть стен внутри и снаружи были выстланы золотыми пластинами с витиеватыми узорами. Здание с четырьмя входами располагалось в самом центре квадратного озера, окружённого белокаменным дворцом. Храмовый комплекс как огромная бесплатная столовая предлагал насытиться просто едой многотысячным обездоленным и гостям. Повсюду сновали паломники, спеша посетить вечернее религиозное действо. Служители храма в белых балахонистых одеждах и чёрных чалмах, сидя на полу центральной залы среди гирлянд с яркими цветами под огромной стеклянной люстрой, огороженные золочёным ограждением, играли на струнных инструментах, напевая загадочные тексты мантр. Обстановка по периметру была суматошной. Ребята, стоя между дальних колонн, привыкали к статусу приведения. Сумятица и шум, создаваемые толпой посетителей, действовали угнетающе.
Маша недовольно запищала: – Оёёюшки! Мне надоело, что меня никто не видит. Я боюсь! Вон тот здоровяк в гигантской чалме, как шляпа у мухомора, уже два раза через меня прошёлся!
Елизавета Леопольдовна взяла её за руку: – Маш, потерпи немного. Совсем скоро ты освоишься. Мы находимся в пространственном коридоре. На самом деле это мы через всех этих людей проходим, а не они ходят сквозь нас. Считай что мы в параллельном мире, где те же самые дороги и пути, но только наш слух и вообще все органы чувств работают острее.
Паша брезгливо отряхивался, он только что соприкоснулся с каким-то грязным нищим: – Легко сказать потерпи. Я же вижу всю эту грязь и вшей на его теле!
– И ещё здесь плохо слышно, – заворчал Глеб.
Константин Евгеньевич приблизился к возмущавшимся подросткам из узкого коридорчика сбоку: – Пойдёмте ниже, там ступеньки ведут в подвальный этаж. Дима и Анатолий Александрович уже спустились.
Маша, насупившись, поковыляла вместе со всеми: «Кто бы мог подумать. Так красиво всё начиналось. Прочитали заклинание, серебристое пламя всех окутало голубой дымкой. Нунтиусы перенесли нас волшебными перстнями в этот удивительный утыканный золотыми шпилями храм. А теперь иду, и дышать не могу. Такое ощущение, что все эти люди притащили сюда кучу индийских благовоний, от которых кружится голова и эта музыка такая тоскливо-заунывная, что хочется спать».
Мраморные ступеньки с мелким шагом едва умещали ноги. Идти приходилось ссутулившись. Посетители храма заполнили все проходы и даже сидели на полу. Всё время надо было смотреть куда идти. Дима достал дощечки Вайю и запустил перед собой легкий ветерок, который заставлял людей кутаться в одежды и группироваться, позволяя проходить через них с меньшим количеством соприкосновений.
И вот путешественники в пространстве собрались в крохотном помещении под храмом, отсыревший пол которого наполнял испарениями и без того тяжёлый липкий воздух, а покатые скользкие стены, говорили о том, что это место редко посещается. По команде Константина Евгеньевича все принялись отстукивать выбеленную каменную кладку, надеясь отыскать некий ход, который их приведёт к залежам драгоценностей. И вот Глеб обнаружил незначительное углубление и усердно заколотил по его краям. Другие остановились и, затаив дыхание ждали, когда ему удастся открыть потайной лаз, не имея возможности подобраться ближе, чтобы помочь.
В полной тишине раздавалось лишь сопение Глеба от потуг и подбадривающий шёпот Маши: – Ну, давай братик, давай!
Хоть Анатолий Александрович и прихватил котомку, из которой можно было вынуть любой предмет из его арсенала, но там не нашлось ничего подходящего. Поэтому в ход пошли кинжалы ребят и ножи дозорных. И вот один кирпич поддался. Старый цементный раствор удалось выскрести. Резким ударом ноги Анатолий Александрович вышиб кирпич из кладки и тот с глухим грохотом свалился за стеной.
Паша потирал руки: – Путь найден! Осталось только расширить проход!
Он в неистовством порыве сменил Глеба у стены, а когда устал сам, то уступил место Диме. Рослым дозорным оставалось только наблюдать за усилием подростков, ибо они не имели физической возможности посодействовать. И вот лаз расширился. Анатолий Александрович протянул фонарь из котомки. Открывшееся пространство было кладовкой, в которой хранился уборочный инвентарь. Возглас разочарования наполнил помещение.
От досады Паша пнул стену ногой так, что чуть не взвыл от боли, разгорячённый юноша замахал руками: – Зачем мы сюда прибыли? Храм крошечный. Стены тонкие. Подвалы пусты или для веников используются. Где тут сокровища искать?
Анатолий Александрович, сохраняя невозмутимое спокойствие, сдержано ответил: – Вы упоминали об ограбленном сикхе. В воинском сословии не принято накапливать богатства, поэтому мы решили сюда заглянуть. В этой святыне могли бы храниться драгоценные дары, но я удивлён не меньше вашего. Возможно, подношения храму находятся где-то ещё. Однако, настаиваю на том, что наш подход верный, где-то в индийских храмах кроется зацепка. Считайте это профессиональным чутьём следопыта-разведчика со значительным стажем. Старую птицу приманкой или пустышкой не проведёшь. Единственное, что нужно поменять в тактике, это то, что посетить только крупные строения, без такого массового столпотворения и не на воде, потому как нам не спуститься ниже без специального снаряжения.
Глеб прокашлялся: – Я бы тоже хотел внести дополнение к последующим перемещениям. Нам надо разделиться. Нет смысла ходить кругами друг за другом. И давайте начнём с самых древних мест, которые находятся вдали от цивилизации, и с большей вероятностью хранят в себе нетронутые сокровищницы, ведь осколки Коркулум похитили давным-давно.
Ребята активно закивали. Дозорные тоже согласились с таким логичным раскладом, однако лицо Елизаветы Леопольдовны выдавало озабоченность. Она подняла руку, призвав всех обратить на себя внимание.
– Небольшой инструктаж. Вы должны знать, что пространственные коридоры времени используют самые разные существа. Например, вы наверняка слышали о гномах. Эти ребята являются самыми активными пользователями. Именно через коридоры времени они работают в рудниках. Полагаю, что мы не должны с ними пересечься. Но поскольку мы, как и гномы, сейчас ищем драгоценные камни, то лучше быть начеку. Мало ли может быть они и приворовуют, а не только майнят.
– Оёёюшки! Это же просто чудненько! – восторженно заявила Маша.
Все с удивлением посмотрели на девочку, поправляющую оборочки на розовом платье.
Та премило захлопала ресницами, и тем же тоном продолжила: – Нам надо не опасаться гномов, а с ними встретиться и переговорить. Если они всё под землёй знают, то быстро нам всё расскажут и покажут.
Корпус Димы подался вперёд, взгляд прошёлся по наивному созданию в розовом, а потом он как бы отстранился назад: «Говорить ей о том, что гномы бывают злобными карликами не стоит».
По-видимому, думающий о том же самом Паша, сдавленным голосом произнёс: – Ну что же, встретим этих крошек, спросим. Но если они действительно трудяги, то мы вряд ли с ними познакомимся. Меня лично настораживает возможность встречи с теми, кто сотрудничает с Дивинус. Вот им бы точно не хотелось попасться в лапы.
И вот Елизавета Леопольдовна обозначила список храмов, дала дозорным краткие инструкции с пояснениями и провела дробление на три группы: Дима и Анатолий Александрович, Паша, Маша и Елизавета Леопольдовна, Глеб и Евгений Константинович. Пожелав друг другу удачи, дозорные применили перстни, и путешественники в пространственном коридоре времени сделали новый виток в том же самом заданном магическими часами предвечернем часе, очутившись в разных исторических святынях.
Глава 7
Нависающие скалистой серо-чёрной громадой каскадные стены уставились на Диму и Анатолия Александровича холодным взором. Мужчина и юноша стояли под открытым небом на щербатом трёхъярусном фигурном постаменте, рядом с гигантским каменным сундуком, установленном среди четырёх скульптур львов, обращённых головами на все стороны света. Справа возвышалось основное здание храма, покрытое изумительной сложной резьбой по камню. Запечённый солнцем воздух благоухал пыльными запахами разогретой горной породы. Туристов было мало, и все они находились на значительном удалении около входа в храмовый комплекс. Вскоре они и вовсе исчезли из вида.
– Кайласанатха, – выдохнул дозорный, – Пещерный храм, вырезанный прямо в базальтовой скале. Он посвящён Шиве. По индийской мифологии этот бог призван для того, чтобы разрушать старый мир, запускать обновление.
Юный волхв, покосившись взглядом на наставника, проговорил: – В мире так много богов.
Нунтиус покачал головой и назидательно высказался: – Бог один, просто человек не в силах познать его многомерность, поэтому и дробит божественные явления и поклоняется разным аспектам единой сущности, выбирая то, что нравится по тем или иным причинам.
Тут Дима неистово закрутил головой, пытаясь охватить взором представшее перед ним великолепие древнего зодчества, наполненное образами слонов, львов, грифов самых разных размеров: – Кто это смог построить?
– Не на все вопросы есть ответы. Жизнь на нашей планете не единожды возрождалась после полной утраты цивилизацией облика её максимального расцвета.
– Я сомневаюсь, что сегодня кому-либо под силу вырезать подобную махину с такой чёткой фигурной детализацией из монолитной скалы. Видимо это была какая-то весьма продвинутая культура, – ощупывал каменные изваяния Дима.
– Как показывает история каждая последующая цивилизация становиться лишь бледной копией предыдущей. Утрачивается ремесло.
Дима уставился на наставника: – Почему?
– Чтобы созидать великие творения, нужно выделять время, а когда человек бьётся за хлеб насущный ему не до создания красоты. Давай спускаться. Вон там левее я вижу лестницу.
Юноша зашагал вслед за Анатолием Александровичем: – Не понимаю, а как же раньше с этим справлялись?
Тот не оборачиваясь, ответил: – Люди жили более сплочённо. Была гармония кастовой системы, когда каждый занимался тем, в чём был мастером, совершенствуя навыки и обеспечивая потребности всего общества, будь то пропитание или искусство.
Они прошли в огромный тёмный зал, по бокам которого стояли массивные колонны, поддерживающие потолок. Слабое освещение от приникающих сюда редких солнечных лучей через громоздкие дверные проёмы заставило их остановиться, чтобы привыкнуть к окружающему полумраку. Внутренне убранство не уступало изысканной резьбой наружным изваяниям. Идеально гладкий пол позволял ступать бесшумно.
– Невероятно. Где-то есть скрытые швы или это тоже часть монолитной скульптуры вырезанной в скальной породе? – погладил узорчатые стены юноша и выглянул во внутренний дворик с выпуклыми барельефами.
Его взгляд заскользил по выветренным временем резным фасадам, имевшим какие-то объёмные сцены, скорее всего из жизни Шивы или ещё каких-то представителей местного фольклора. Многие из этих сцен были наполнены баталиями.
К нему присоединился Анатолий Александрович: – Мне думается, что это всё единый каркас с высокоточной математической раскладкой помещений и декора во внешнем дворе.
Дима потёр подбородок: – Это самая удивительная архитектура, которую я когда-либо видел. Где нам тут искать рубины?
– Будем идти из зала в зал, спускаясь ниже. Сокровищницы, как правило, устраивались вдали от людских глаз, сокращая соблазн лёгкой наживы, – сдержанно ответил Анатолий Александрович, указывая на полускрытый пролёт ступеней, ведущий этажом ниже.
Дима устремился в заданном направлении. Юноша шёл, постукивая по стенам, рассматривая символику и запечатлённые в камне картины.
– Я от папы слышал о том, что в Индии кастовость до сих пор присутствует. Только это осуждается мировым сообществом, – припомнил Дима.
Наставник усмехнулся: – Эта одна из самых странных черт человека – если что-то не как у тебя устроено, значит, оно не правильное. Твой отец, как историк, наверное, поведал тебе, как формировалась индийская культура?
– Помню, лишь в общих чертах, – немного стыдясь, отозвался Дима и резко отпрыгнул в сторону от внезапно обнажившегося проёма в стене.
Анатолий Александрович подошёл ближе: – Это ты его открыл или кто-то другой?
– Вроде я. Там, на стене что-то хрустнуло, когда я придавил. Темно ничего не видно. Посветите перстнем, пожалуйста.
Наставник просунул в зияющую темноту руку с перстнем, замерцавшим красным огоньком и упёрся в стену. Внутри в разные стороны струились каменные желоба, сверху виднелось пятнышко бледно-голубого неба.
– Похоже на вентиляционный колодец. Идём дальше, – махнул рукой Анатолий Александрович и продолжил: – Я могу немного рассказать о местных кастах, точнее о корнях их образования. Тебе, как потомственному волхву, это будет полезно знать.
Юноша оживлённо закивал и, продолжая водить руками по стенам, вслушивался в то, что говорит дозорный, к которому он со времени первого знакомства, продолжал относиться как к наставнику.
– Некогда проживающая в Восточном полушарии группа народов, назовём их Арии, разговаривала на ведийском языке, который позже перешёл в санскрит. Их удивительный язык, наполненный образами, корни слов которых встречаются и в русском языке, говорит о том, что эта нация имела богатый опыт взаимодействия с природой.
Дима протиснулся в обнаруженный им щелевидный проход за колонной: – Там можно пройти, вижу ступени вниз, только темно.
Дозорный осветил проход перстнем: – Что ж, весьма не обычный закуток. Свернём здесь.
Они стали осторожно спускаться.
– Может еще, чем подсветить? – спросил юноша, надеясь, что Анатолий Александрович достанет что-то сподручное из своей чудо-котомки.
Но тот неутешительно пробормотал: – Сейчас глаза обвыкнут, и двинемся дальше быстрее. Не хотелось бы ярко обозначиваться. Мало кто бродит в коридорах времени. И вообще, учись передвигаться на уровне чувств, такой навык всегда пригодится. Это заложено в каждом человеке. Иначе слепые никогда бы не смогли ориентироваться в пространстве, их мозг лучше, чем у зрячих людей осваивает внутри эхолотную систему организма.
Дима приуныл, но возражать не стал, постепенно осваиваясь в темноте, и шагая первым в открывшемся узеньком коридоре, всё так же имеющем нарядную резьбу и по бокам и на потолке.
Юноша продолжил разговор: – Поясните причём здесь взаимодействие природы и языка народа?
– Всё просто и сложно одновременно. Чем дольше живёт народ, тем больше наблюдений о природе он делает и тем больше есть отражения мира в его культурном наследии таком как язык или литература. Более молодые народы, не имеют богатой палитры языка. Изъясняются на уровне бытовых вопросов. Более древние народы имеют значительно выраженную философию, построенную на накопленной предками кладези знаний об окружающем мире. Своего рода инструкции с прямо следственными вытекающими логическими выводами. Типа будешь добр, и к тебе будут добры. Юные же народы, как малые дети ещё пытаются нащупать, что-то другое, словно законы природы на них не распространяются. Они требуют поклонения и хотят завоевать других, желая стать царями, этакими по-детски неразвитыми персонами, получающими внимание и другие блага просто так, а не потому, что заслужили. Именно более древние народы и имеют касты, где предписывается некая норма взаимодействия с остальным обществом.
Коридор несколько раз вильнул и стал углубляться ниже под увеличивающимся углом наклона. Стало идти труднее. Гладко отшлифованные плиты способствовали скольжению. Дима и Анатолий Александрович начали держаться за стены, растопырив руки в разные стороны, и значительно сократив скорость ходьбы, плавно двигались вперёд.
– И чем занимаются в кастах? – спросил заинтригованный Дима.
– Каст четыре. Ранжируются сверху вниз. На высшей ступени жрецы, учёные, философы – брахманы. Далее каста воинов. Они называются кшатрии. На третьем месте идут вайшьи – это ремесленники и торговцы, а на последнем обслуга – шудры. Собственно из названий понятно, чем они занимаются. Так вот, они никогда не выберут себе в лидеры кого-то из касты рабов, которые на генном уровне имеют ограниченность мышления. Ты же сам уже, наверное, знаешь, чтобы потомство у собак или других животных было согласно заданных породой характеристик, их кровь берегут и не смешивают с другой, менее ценной. То же самое и с человеком. Чтобы духовность не обмельчала её нельзя смешивать с теми, кто живёт по низшим в духовном ценностном смысле правилам.
Дима вспомнил о посещении с одноклассниками музея Хреновского конного завода и поспешил поделиться с наставником: – Я слышал о жеребцах-производителях Донской и Будёновской породы. На них казаки в разных войнах сражались и с Наполеоном и Гитлером. Лошадей очень долго выводят на племенных заводах, годы, а то и десятки лет.
– Процесс создания породы, безусловно, длительный. Что там десятилетия, века занимает. Донская порода была выведена из других более ранних видов степных лошадей. Выводят долго, а испортить можно легко. Потому специальные заводы и строят, чтобы там чистоту крови сберечь. А люди берегут кровь правилами. Запрещают смешанные браки между неравных сословий.
– Неужели исключений никаких нет? – задумчиво спросил Дима.
– Насколько я знаю, в Индии только представители верхних двух сословий жрецов и воинов могут сочетаться браком. Для других это запрет. Скрестился с кастой ниже, будь добр и сам в неё переходи, лишаясь прежних привилегий. Ни кто уже не будет обучать детей жреца и рабыни на нечто большее, нежели быть прислугой. Ты ведь потомственный ведун, а кровь чуть не утратила мощь и только благодаря вмешательству Суммумессе заложенное в тебе наследие проснулось.
Дима вдруг поёжился от подскочившего до небес внутреннего ликования с примесью страха: «Я ведь мог и дальше ничего не знать, а теперь в моих руках такая сила. Силища просыпается. Одни только дощечки Вайю чего стоят. И это только начало».
Вдруг земля завыла, загудела, застонала. Вибрация от стен стала передаваться в самое сердце парня. С разных сторон раздался шипящий звук.
– Что это? – спросил Дима и закашлялся, какой-то удушающий газ проник в его тело, сознание затуманилось, и мир померк.
Нунтиус подхватил юношу на руки, однако усилившиеся вибрации сбили его с ног и стали ритмично двигать в бесшумно появившуюся на полу, разинувшую в черноте коридора огненную пасть. Запахло серой. Кислорода становилось всё меньше. Анатолий Александрович упёрся ногами и плечами в противоположные стороны, удерживая Диму позади себя, но в понемногу нарастающем темпе они всё равно соскальзывали в кипучую красноватую лаву, подступившую к самому верху обнажившегося отверстия. Ещё немного и булькающая жижа начнёт вытекать. Кольцо дозорного проскальзывало в запотевших от жары руках, он продолжал попытки, но ни как не мог его применить, чтобы перенести их в безопасное место.
Глава 8
Паша не испытывал восторга от того, что Маша попала в его группу, но вида не подал. Хотя ему очень хотелось предложить поменяться с Глебом местами, сказав, что так естественнее когда брат за сестрой присматривает. Но встретив на лице Глеба не двусмысленную улыбочку, сообразил, что лучше будет промолчать.
Он бегло посмотрел на эту с каждым днём хорошеющую девчонку и внутренне содрогнулся: «Хоть бы не опозориться. Вдруг она меня трусом сочтёт, если где-то не удастся с чем-то справиться?!».
Юноша заиграл мышцами и с суровым видом борца выходящего на ринг, приблизился к Елизавете Леопольдовне, которая тут же приобняв его с Машей перенесла их всех в Варанаси, один из старейших священных городов Индии, который по значимости для верующих был своего рода «Римом индусов». Они оказались у самой воды на ступенях высоко идущих вверх, над которыми возвышались каменные терракотовых, пурпурных и желтоватых оттенков стены с крытыми галереями, башнями и шпилями. Древнее зодчество соседствовало с вкраплениями современных аляповатых конструкций. На ступенях огромными грудами лежали кривые брёвна, напоминавшие заготовку дров на зиму для домов с печным отоплением. Позади путешественников в пространстве, ошарашенных не приветливым видом окрестности, грязными водами с кучей самого разного мусора, включая вздутые трупы, которые клевали птицы, плескался Ганг. Тонкая полоска берега была устлана пепелищами от костров, некоторые из которых ещё догорали. Многочисленные индусы совершали омовение в реке, абсолютно не обращая внимания на нечистоты рядом.
– Оёёюшки! Где это мы? – с ужасом в глазах спросила Маша, прикрыв нос от зловонных запахов.
Паша, сморщившись от вдыхаемого неприятного воздуха, вопросительно взглянул на дозорную: – Мы же вроде собирались туда, где нет людей?
Елизавета Леопольдовна поджала губы: – Не всё так просто. Это только в России древние города, заброшенными в Сибири стоят, а индусы живут там же, где их предки и продолжают ходить в храмы, которые были построены тысячелетия назад.
Неожиданно в центре толпы по соседству запылало высокое пламя.
– Пойдёмте быстрее. Это ритуальный обряд кремации, – устремилась наверх дозорная.
Маша, прыгала, перескакивая через две ступеньки, и стараясь не дышать, не желая случайно вдохнуть дым от костра с покойником, но, тем не менее, прикрывая рот рукой спросила: – А мы оденем что-то похожее как платье у индианок?
Паша расхохотался: – Ты станешь похожа на гусеницу!
Та презрительно фыркнула: – Я не у тебя спрашиваю!
Хоть в уголках рта женщины и пряталась улыбка, Елизавета Леопольдовна невозмутимо ответила: – Мы же невидимы для окружающих. Но ты права в том, что если бы они нас видели, то и палками могли побить за наши наряды.
– Почему? – остановилась Маша.
Дозорная взяла её за руку и, ведя дальше по ступеням, прокомментировала: – Потому, что по местным меркам фасон одежды у нас с тобой не подходящий. Он может оскорбить и чувства верующих или приверженцев местных традиций. Немного раньше могли и камнями забить. Но и сюда современная мода проникает. Индийские женщины, по-моему, только шорты не носят. Это осуждается даже в крупных городах, а не только в глухих деревнях. В любом случае, если когда-нибудь соберёшься посетить незнакомую страну, проверь для начала своё знание традиций, чтобы не попасть впросак.
И вот они взобрались на самый верх. Лабиринт тёмных, грязных, узких извилистых как змеи улиц выглядел ещё более недружелюбно, чем дымящаяся позади набережная.
– Оёёюшки! Нам точно сюда? – с отвращением Маша зажала нос, почувствовав усилившиеся запахи разложения.
– Другого пути нет, будем пробираться через жилые квартальчики. Сами видите, что этой нации брезгливость не свойственна, а у нас другой дороги нет, – развела руками Елизавета Леопольдовна.
Паша пошёл первым, спросив на ходу: – А почему в храм Хармандир-Сахиб мы попали сразу, а тут надо пешком идти?
Дозорная цокнула языком: – Видишь ли, перстень нунтиусов не всесильный. Если я была в каком-то месте и могу его себе представить, то туда и дорога коротка. А если я только по карте и фото рассмотрела пункт назначения, то и попадание приблизительное получается. К тому же сакральные святыни имеют самые разные обереги, которые ограничивают работу магических приспособлений. Считай, что это ближайшая остановка в метро, а до конечной точки маршрута надо прогуляться.
Преодолев с полкилометра, почти позеленевшие от подступающей тошноты Паша и Маша, с облегчением и неописуемым восторгом уставились на храм Каши Вишванатх, который вырос перед глазами, словно из неоткуда, как только они покинули трущобы. На небольшом открытом пространстве гулял лёгкий ветерок, унося гнилостный смрад в сторону и даря такой желанный свежий воздух. Многоуровневое святилище, выкрашенное в песочный и коралловый цвета, включающее на стенах неимоверное количество крохотных искусно выполненных каменных деталей, обильно украшающих здание, завораживали. Центральный купол храма, покрытый почти тонной золота, приковывал внимание многочисленных паломников и туристов, толпящихся в длинной очереди около величественного памятника древнего зодчества.
Перед храмовым комплексом широко развернулся пёстрый балаганный рынок. Со всех сторон виднелись цветные полотна сари и торговцы зазывали отведать дивных традиционных кушаний.
Пользуясь невидимостью Паша, Маша и Елизавета Леопольдовна прошли внутрь, любуясь мастерством строителей, так тонко имеющих работать по камню.
– Ой, смотрите! Это же фашистская свастика на башенках у входа! – изумился Паша.
– Оёёюшки! Там что нацисты! – испуганно пропищала Маша, схватившись за щёки.
Елизавета Леопольдовна успокоила ребят: – Ничего удивительного. Гитлер взял древнюю символику и использовал для своих нужд. Этим солярным знакам, несущим в себе благоденствие, тысячи лет. Он в культуре многих народов имеется.
– Вот это да! – прихмыкнул Паша.
Дозорная закивала и предупреждающе вскинула руку: – Давайте пока мы ещё не вошли в храм и во внутреннем дворе хорошая слышимость я вам причину выбора этого места поведаю. Всё дело в том, что здесь хранится джьотирлингам. Это одна из двенадцати святынь, представляющая собой каменный закруглённый цилиндр, высотой чуть больше полуметра. Индуисты верят, что бог Шива появился из колонны огня и сияния и этот лингам и есть якобы этот пучок света. Считается, что лингам стоял здесь ещё в первом, построенном на этом месте храме, который неоднократно разрушался мусульманскими набегами, да и британцы здесь руку в своё время приложили. Так вот. Тот, кто достигает духовного просветления, тот видит не каменную колонну, а столп огненного света от земли до неба. По мне, это может оказаться таким вот ориентиром сердца Вселенной. Кто знает, может быть, внутри находится осколок Коркулум, который и видят просветлённые умы. Ещё храм имеет Колодец знания. По приданию вода из него дарует абсолютное разумение мира.
Паша перебил Елизавету Леопольдовну: – О, так нам надо попить этой воды, что узнать, где все осколки Коркулум.
Та покачала головой: – Сомневаюсь, что это так сработает. Знания даются лишь тем, кто к ним готов. Это путь, занимающий целую жизнь. Мы пройдёмся по храму и попробуем выяснить, нет ли здесь каких-то потаённых хранилищ и рассмотрим поближе священный лингам.
В серии небольших святилищ в одном из центральных залов они отыскали объект поклонения. В обрамлённом серебром углу на декоративной глубокой, как плоская ванна платформе расположился мощный лингам. Вокруг в полумраке толпились шепчущие мантры паломники.
Паша приметил парня, похожего на того, который был на набережной и черпал воду из реки. Он, стоя на коленях, смешивал молоко с принесённой водой, а затем, получившимся раствором стал поливать лингам.
– Что он делает? – обомлел Паша.
Елизавета Леопольдовна ответила: – Совершает некий ритуал. Тут любые действия это какие-то обряды или церемонии.
Паша хмыкнул: – И что будем делать? К лингаму незаметно не подступиться. Представляете, какой шум поднимется, если мы его переместим в воздухе.
Маша шепотком предложила: – А если его просто потрогать? Глеб говорил, что осколок Коркулум может нагреваться.
– Точно! – одобрительно кивнул Паша, – от соприкосновения с теплом ладони действительно выделялось тепло.
Он протянул руку и неожиданно воткнулся в невидимую стену. Поднатужившись, он совершил второй манёвр и отлетел в сторону на несколько метров. Маша завизжала. Дозорная стала в боевую стойку и оглядывалась по сторонам. Неожиданно Паша воспарил в воздух. Некая сила подбрасывала его словно мячик. Маша с криками кинулась вперёд и ухватилась за ногу барахтающегося юноши. Паша скрежетал зубами, но ничего не мог поделать. Воздушный поток отнял у него способность говорить. Через пару мгновений ветер, которого не чувствовали паломники, поднял в воздух и Машу. Девочка тут же замолкла под действием невидимой силы. Елизавета Леопольдовна пробовала их удержать, но тщетно. Подростков медленно уносило из святилища. Дозорная проследовала за ними и с трепетом обнаружила, что ребят несёт прямо в Колодец знаний. Как не пыталась Елизавета Леопольдовна, но вырвать Пашу с Машей у стихии ей не удавалось. Тогда она взобралась на колодец, преградив собой путь к источнику. И тут мощный вихрь обрушился и на неё и сбросил в колодезную шахту, вымощенную камнем. Сверху упали с дикими воплями ребята, которые снова обрели дар речи.
В колодце вода была достаточно прохладной. Рассеянный свет не достигал поверхности воды. Тройка отстукивала зубами от холода.
Паша попытался пошутить: – Хорошо хоть вода чистая.
Маша переливно захихикала.
Елизавета Леопольдовна всё ещё возилась с перстнем: – Ничего не понимаю. Он не работает. По-видимому, кто-то очень могущественный держит местные реликвии под контролем. Любое посягательство карается.
– А как нам с ним встретиться? Объяснить, что мы по делу прибыли? – шмыгнула носом Маша.
Паша съехидничал: – И что мы скажем? Если ваш лингам это наш осколок, то мы его заберём с собой?
Девочка выпятила нижнюю губку и задумалась в поиске подходящего ответа, но ничего стоящего в голову не приходило.
Она хлопнула ладонью по воде: – Нам нужно выбраться! И какая разница, что мы им скажем.
Неожиданно сверху раздались обеспокоенные голоса, а потом появились головы озабоченных паломников. Маша повторила шлепки по воде. Те засуетились и бросили ведро с верёвкой.
– Скорее! Хватайтесь по одному за верёвку и продолжайте шлёпать по воде. Они видимо решили, что сюда попало животное. Нас не видно и по весу мы для них пушинки, сейчас нас спасут, – скомандовала дозорная.
Так и получилось. Служители храма долго вглядывались и перешёптывались, но так и не поняли что произошло. Главное, что шум прекратился и ещё какое-то время, постояв и послушав, они ушли по своим делам.
– Нам бы обсохнуть, пролепетала Маша, – выкручивая подол платья и оставляя на полу лужицы.
– Идём на выход, пока нас по следам не вычислили, – указал на мокрые пятна Паша.
Но было поздно, все трое неожиданно взмыли к самому потолку храма.
