Евгения Ляшко
Приключения ДД. Рубиновый след
Юноша вздрогнул и, прикрыв лицо руками, возмутился: – Чего это они? Мы до их угла даже не дошли? Что их спугнуло?
Константин Евгеньевич с напряжением в голосе прошептал: – Эти твари древние летуны и имеют совершенную систему эхолокации. Они способны слышать даже шаги насекомого.
Беспокойство дозорного передалось и Глебу: – Мы не одни?
В этот момент стена перед ними треснула, и из неё полетели со свистом камни. Искатели сокровищ подпрыгнули и, не сговариваясь, побежали к выходу. Едва они успели стать за колоннами по бокам входа, как мимо них стал хлестать бурный грязевой поток. Глеб, чувствуя вибрацию колоны, за которую держался, старался не думать о том, что его может унести с массами мутной воды. С другой стороны дозорный, так же держась за колонну, поглядывал на перепуганного бледного парня. И вот поток стал слабее, а затем и вовсе превратился в ручеёк.
Заглянув в пещеру, и убедившись, что внезапно образовавшаяся река действительно ослабла, Глеб быстро перебежал по струящимся потокам грязи мимо входа к дозорному и отрапортовал: – Я думаю, что убрав плитку с пола, мы сместили некий противовес, и он вскрыл накопившуюся в разветвлениях пещер дождевую воду.
Дозорный с мрачным видом закивал: – Мне тоже кажется, что это не западня, а вызвано нашим вмешательством. Однако теперь туда не пройти. Пещера, где мы нашли люк, находится ниже уровня входа и затоплена.
Глеб грустно вздохнул: – Столько трудов и всё зря.
– Пойдём, там ещё были пещеры. Посмотрим их и двинемся дальше, – Константин Евгеньевич увлёк за собой расстроенного парня.
Они спустились по вырезанным в скале ступеням на уровень группы строений ниже, и вдруг их взору предстала удивительная картина. На выступе над протекающей ниже рекой в белых одеждах славянского покроя на камне, вытесанном как скамья, сидел богатырского размера мужчина, и как будто бормотал сам с собой, сотрясая окладистой бородой. На его голове топорщился странной формы апельсинового цвета тюрбан. Глеб застыл на месте, сообразив, что понимает то, о чём говорит незнакомец. Константин Евгеньевич тоже остановился и прислушался.
– Жарик, вот и как я тебя домой доставлю? В этой пещере все карты смыло, – басом проговорил незнакомец.
Вдруг тюрбан богатыря растопырил крылья, распушил хвост и стал прыгать на тонких ножках, слезливо пища крохотной головкой на длинной шее: – Хочу к маме! Хочу к маме! Мормагон помоги добраться в Рубиновый дворец!
– Как я твою маму разыщу? Надо было не проказничать, был бы сейчас дома с сестрами и братьями. Не удержался он в колеснице, понимаешь ли, а мне теперь выручай. Чего я с тобой вообще вожусь, съесть тебя надо было, когда в лесу нашёл и дело с концом, – проворчал незнакомец, но, вдруг смягчившись, добавил: – Ладно тебе, не дрожи. Обещал домой доставить, значит, доставлю. Осталось только отыскать, где Жар-птица живёт.
Глеба пробрал озноб: «Вот оно! Мы карту уничтожили, нам и путь показывать. Как в сказках – ни одно событие не было случайным».
Впервые отмахнувшись от присущей ему осторожности, как обычно, продолжающей нашёптывать о возможной опасности, юноша выбежал прямо к мужчине с птенцом, и воскликнул: – Я знаю дорогу!
Глава 16
Дима от приятной неожиданности расхохотался, он вспомнил любимую книгу: – Не может быть! Это же, как в истории о Маугли. Древний город обезьян!
– Не знаю, не слышал, – пробубнил Анатолий Александрович, взобравшись на метровый барьер, из идеально подогнанных друг к другу булыжников, выполняющий роль ограждения рва с болотного цвета водой.
Вскарабкавшись рядом с дозорным, парень продолжал веселиться, радуясь, в том числе тому, что туристов нигде не было видно: – Неужели есть хоть что-то, о чём вы не знаете?
Наставник снисходительно изобразил улыбку: – А ты как я посмотрю знаток. Это окрестности Халебиду. Был ли твой Маугли здесь, мне неведомо.
Дима пожал плечами и восхищённо погрузил взгляд в панораму гигантских трёхуровневых строений из гранита, уходящих в незримую даль. Множество лестниц и переходов, террас и галерей, с башнями с удивительно хорошо сохранившимися резными облицовочными плитками с кружевными резными орнаментами будили в голове юного волхва сказочные образы из некогда прочитанных историй. Великолепно отшлифованные колонны с тончайшей резьбой, напоминали металлические конструкции, собранные из дисков разных конфигураций и диаметров. Вкрапления зубчатых передач в виде звёзд и различных механизмов современности на скульптурах этого диковинного места путали сознание, стирая грани между прошлым и будущим. Ультрасовершенные формы поражали воображение немыслимыми технологиями строительства. Старинные руины были покрыты зеленоватым налётом бугристого мха и переплетены лианами. Проросшие в храме деревья создавали впечатление таинственной мощи природы, которая теперь властвовала на некогда развитом осколке цивилизации, на сегодня затерявшимся где-то глубоко в джунглях. Каменные барельефы по большей части мирные, без избытка военных сцен, имели изображения странных существ, подобных динозаврам.
«Можно сказать однозначно, что это всё построила великая империя» – пронеслась мысль в голове юного волхва.
– Нам туда, – указал на центральную башню Анатолий Александрович.
Дима приставил руку козырьком к глазам: – Что там?
– Святилище в центре, имеет нужную нам статую, – задумчиво ответил наставник.
Видя тревожное настроение дозорного, Дима стал серьёзнее: – Что за статую?
– Как указала Елизавета, там должна быть птица Гамаюн. На стенах святилища в рисунках начерчена пророческая информация, которая может заинтересовать Дивинус.
Дима, силясь вспомнить, сдвинул брови и задумчиво пробормотал: – Как будто я где-то слышал это имя.
– В русских сказках эта птица с женским лицом предвещает счастье или беду, – кратко ответил наставник и прибавил шаг.
Догадавшись о причине напряжённого состояния дозорного, Дима приосанился так же как Анатолий Александрович и, прислушиваясь к звенящей тишине тропического леса, бодро пошёл к мосту, ведущего к внушительного размера входу. Пока они пробираясь через помещения с низкими потолками, заросшие растительностью словно эклектическими кабелями, которые смутно напоминали посещение подводной лодки во льдах Северного Ледовитого океана, молодой волхв не проронил ни слова. Где-то идя прямо, а где-то протискиваясь полубоком, словно был в отсеках механического монстра, а не в залах величественного храма, заинтригованный Дима шагал навстречу спрятанной тайне.
И вот они добрались до святилища. Витавшие в воздухе приторные ароматы от спускавшихся на лианах крупных бледно-жёлтых цветов вызывали лёгкую дурноту. Прохладный ветерок, гулявший среди стен храмового комплекса, заставлял поёживаться. Дима судорожно сглотнул, вглядевшись в каменное изваяние птицы Гамаюн. Статуя размером с корову с холодным красивым женским лицом, сдвинув брови, как киношный прокурор из детективного сериала, смотрела на входящих с постамента в середине овальной комнаты. Юноша поспешил отвести взгляд и устремил взор на внутреннее покрытие стен.
«Где-то здесь, прячется нечто любопытное» – подумал Дима, приподнимая плющевидные ветви растений, за которыми почему-то на стене просматривались только размытые узоры, а не типичные для храмов сцены, где изображены какие-то действа.
Поняв, что удержать мощные ветки из-за тяжести не удастся, юноша взялся за кинжал, чтобы очистить пространство для изучения. Едва он коснулся стальным клинком стены, как раздался оглушительный трубный звук, а за храмовыми стенами загудела неудержимая буря. Внезапно птица Гамаюн гневно развела огромные каменные крылья в разные стороны. Ошарашенные происходящим Анатолий Александрович и Дима отпрянули к входу. Лицо статуи исказилось до неузнаваемости. Теперь это была неприглядная уродливая старуха, которая нашёптывала какие-то заклинания. Рука Димы машинально вцепилась за первую, попавшуюся в кармане дощечку, и он обратился за помощью к малой силе Вайю. Поток ветра закружил рядом с юным волхвом в ожидании указаний. Неожиданно всё прекратилось. Шум стих, а лицо птицы Гамаюн преобразилось в красавицу, которая ожила и сладкоголосо заговорила. Вызванный Димой ветер улёгся и давал о себе знать только холодящей прохладой, разбавляющей душные цветочные запахи.
– О, кого я вижу? Пробуждённый отрок и даже пытается совладать с той, которая управляет ураганами. Неужели ты думал, что я не разгляжу тебя в коридорах времени. Вижу, вижу, будут у тебя скитания. Совсем скоро ты встретишь того, кого ищешь, но встреча ваша не будет доброй.
Дозорный выступил ближе: – Позволь нам осмотреть стены святилища.
Птица Гамаюн вытянула шею вперёд и, нервно перебирая когтями по постаменту проскрежетала: – Не позволю! Не для того они здесь скрыты, чтобы всякий, будь то смертный или бессмертный мог их лицезреть. Никому это не позволено. Час ещё не пробил.
– Когда час пробьёт? – удивляясь собственной смелости, осторожно спросил Дима.
– Ты первый узнаешь, – таинственно прошептала пророчица и снова обратилась в камень.
Дозорный коснулся плеча юноши, словно онемевшего от последних слов птицы: – Пора возвращаться. У нас ещё не окончен маршрут.
Невидящим взглядом Дима уставился на наставника и пролепетал: – Я? Я узнаю первым?
– Не забивай голову предсказаниями. Ты не можешь повлиять на то, что ведомо прорицателям. Набирайся мудрости. В этом твоя основная задача. А теперь пошли, – стал подталкивать в спину юноши наставник, тормоша его точечными лёгкими ударами.
Выбравшись за пределы храма, дозорный первым делом продолжительно посмотрел на юного волхва, постаравшись испепелить пляшущие в глазах Димы огоньки страха собственной внутренней целостностью. Наконец юноша перестал прятать взгляд и смог участвовать в этой непонятной игре в гляделки.
Наставник заулыбался: – Вот и хорошо, молодец. Справился. Твёрдость духа вернулась. Помни, стойкость утрачивать нельзя. Не впускай в сердце все подряд слова. До добра подобное не доводит. Всякое событие совершается в свой срок. Придёт время, и узнаем, о чём нам эта птаха поведала.
Дозорный кивнул на выставленную руку, где блестело кольцо: – Следующее перемещение ждёт!
Дима набрал в лёгкие больше свежего воздуха и энергично заявил: – Я готов!
Глава 17
Бесшумно хлопая жёлтыми крыльями, Вишваруп подлетел к заточённой в бамбуковой клетке хозяйке. Восседавшие на драконе Паша, Маша и Елизавета Леопольдовна обеспокоенно озирались по сторонам. Не глубокая дымчатая пещера, обрамлённая острыми выступами, у самого верха скалы открывала взору унылую картину. От былого величия не осталось и следа. Колдовское заклятие намертво сковало благородных пленников невидимыми замками и не позволяло освободиться, отобрав и гордость, и уверенность в собственных силах. Королева не видящим оком мрачно смотрела в небо, перебирая чётки. Рядом, распластавшись на решётчатом полу места заточения, горестно вдыхали её трое братьев.
– Вызволите нас отсюда, – еле слышно полным страдания голосом попросила Нишитх, в глазах которой появился проблеск надежды на спасение, когда она заметила тройку на драконе.
– Мы вам поможем! – резво выкрикнул Паша.
И тут королева разрыдалась и, заливаясь слезами, взмолилась: – Аддитри хитра, но я уверена, что вы не поддадитесь на её уловки и поможете нам. Прошу вас, выполните её условия, исполните всё, что она просит.
Нишитх сняла с шеи покрытый рисунками костяной рог и протянула его Елизавете Леопольдовне: – Это поможет управлять драконом. Он сообразительный. Улавливает суть происходящего. Просто дуньте в рог, и он сделает то, что вам надобно.
Дозорная протрубила в рог, и словно по команде Вишваруп стал спускаться в сокровищницу, которая находилась внизу под скалой заточения королевской семьи.
Поникнув головой, Маша раздражённо пробурчала: – Всё-таки был обман. Нишитх точно знает, что джина готова выдвинуть и другие условия их освобождения.
– Что же попробуем сторговаться, – играя желваками, ответила дозорная.
Пашу неожиданно пронзила мысль – «Странно как-то получается. Совсем никому нельзя доверять. И маги, и бестии только и норовят заманить человека в ловушку. Надеюсь, наш Димка не станет таким, когда могущества поднаберётся».
Прелестный хохот Аддитри раздался, как только тройка спустилась с дракона.
– Я почему-то так и подумала, что мы с вами увидимся вновь, – пылая оранжевыми языками пламени, и извиваясь пленительным нагим телом, она отплясывала на замшелом валуне.
Паша, потупив взор, старался не смотреть на джину, догадываясь, что как только он потеряет бдительность, то Маша сразу ему напомнит об этом, причём не самым приятным образом.
Елизавета Леопольдовна приблизилась к Аддитри и спокойно вымолвила: – Натворила ты здесь лиха.
Языки пламени заметались зеленовато-бурым огнём, а алый ротик джины искривился от возмущения: – Кто я? Да как можно? Кто позволил тебе обвинять меня в таком?
И тут же Аддитри захохотала и с невинным выражением на лице сообщила: – Вы только посмотрите. Я несу добро. Сестра и братья помирились. Стали просить друг у друга прощенье. Семья восстановилась. Там снова любовь. Ха-ха-ха!
– Это всё понятно, только им некомфортно в твоей клетке. Отпусти их, – дозорная нейтральным голосом обратилась к джине.
Вдруг Аддитри с хрипотцой изрекла: – Какие прыткие.
Внезапно она закружилась волчком и принялась бесноваться в быстром танце, всё прибавляя темп. Огненно-рыжие волосы метались с невероятной скоростью. В головах тройки стали слышаться ритмичные звуки барабанов и заиграли сонмы флейт.
Дозорная бросила встревоженный взгляд через плечо на Пашу и Машу и прошептала: – Аддитри пытается нас околдовать, думайте о чём-то приятном или пойте песни в другом ритме. Старайтесь не попасть под влияние её чар.
Маша заткнула уши руками и воскликнула: – Оёёюшки! Я не могу! Этот бой барабанов уже повсюду!
Паша встрепенулся: – Я помогу тебе!
Юноша схватил Машу за руки и громким голосом запел: —
Распрягайте хлопцы, коней,
Да лягайте спочивать.
А я пиду в сад зеленый,
В сад криниченьку копать.
Маруся, раз! Два! Три! Калина, чернявая дивчина,
В саду ягоду брала…
Небесного оттенка глаза Маши наполнились слезами, но она улыбалась и через минуту подхватила вслед за Пашей одну из самых известных на Кубани песен.
Но джина не дала им спеться и гневно набросилась с бранью, остановив свой магический танец: – Да как вы смеете! Я для вас в пляс пошла, а вы носы воротите!
Елизавета Леопольдовна выставила руку вперёд: – Что с них взять? Дети. Ты, кажется, хотела что-то сказать? Говори, я тебя внимательно слушаю.
Глаза Аддитри вспыхнули красными угольками, и она едко рассмеялась: – Что же. Давай поговорим бессмертная. Что ты можешь мне предложить, в обмен на этих узников королевской крови?
Дозорная сдержано проговорила: – Что ты хочешь?
Джина перестала вертеться на валуне, спустилась к Елизавете Леопольдовне и закружилась уже вокруг неё, монотонно нашёптывая: – Не стараешься со мной играть. Правильно. Что же, я возьму услугу за услугу. Вы мне коготь Жар-птицы добудете, а я отпущу четвёрку правителей. Обрати внимание, какая я добрая. Я меняю одну птичку на целых четырёх представителей королевский власти. Вон, какой у вашего парня острый ножик на поясе болтается. Он легко отрубит коготь для меня.
– Так тебе нужен один коготь или вся птица? – уточнила дозорная.
– Коготка будет достаточно, – промурлыкала Аддитри. – Но ведь птичка может оказаться не сговорчивой, тогда вы доставите мне её целиком, и мы вместе подстрижём её коготки.
– Позволь узнать, зачем тебе этот коготь? – спросила Елизавета Леопольдовна. – Я должна оценить риски, перед тем как выдвинутся в путь.
Джина нахмурила тонкие брови, но всё же ответила: – Есть один замочек, который может открыть этот коготок. Принесите мне его, и я освобожу ваших якши.
– Есть пара вопросов, – раздался раздражённый голос Паши. – Где живёт Жар-птица и можно ли её по коридорам времени сюда доставить? Как мы вообще до неё доберёмся?!
Джина беззаботно захихикала: – О, мальчик мой, это уже не мои трудности.
– А давайте на драконе полетим? – неожиданно предложила Маша.
Дозорная одобрительно подняла большой палец вверх: – Я не против, и думаю, правители якши тоже. Осталось только выяснить направление.
Нежданно-негаданно Аддитри проявила благосклонность: – Так и быть. В этом я вам немного подскажу. Живёт тут один проводник. Пусть Вишваруп вас к нему доставит.
Джина уставилась немигающим взглядом на дракона и зашипела как змея. Было видно, что Вишваруп её понимает. Одна из голов дракона кивнула и повернулась к находящейся в изрядном смятении тройке.
Джина неистово скомандовала: – Садитесь! Он доставит вас к проводнику.
Елизавета Леопольдовна вторила: – В путь, и да помогут нам силы Вселенной!
Стараясь не поворачиваться к Аддитри спиной, все трое расселись по шершавым шеям дракона. Дозорная протрубила в рог. Вишваруп медленно набирая высоту, устремился в сторону зеленеющих вдали джунглей.
Неожиданно без всякого вступления Маша застала Пашу врасплох едким замечанием: – А ты опять на Аддитри пялился.
Вместо отрицания парень решил применить другую тактику и широко улыбнувшись, спросил: – Ты меня ревнуешь?
Та, задохнувшись от возмущения, не нашла что ответить, но нападки по этой теме прекратила и спустя некоторое время полёта, икнув, истерически пискнула: – Жутко интересно, куда Вишваруп нас доставит. Что у них тут за провожатый?
Паша отмолчался, бравада постепенно уходила. Впереди ждала неизвестность. Дозорная выглядела готовой к сражению. Её глаза блестели и яростно метали стрелы по округе. Ему не нравился такой настрой.
«Почему тётя Лиза так сильно нервничает?» – всё крепче вжимаясь в шею жёлтого дракона, вопрошал юноша, не решаясь задать вслух царапающие изнутри вопросы, ибо понимал, что ответ может ему не понравиться.
Тем временем густота джунглей внезапно оборвалась синеватой дымкой водопада, словно исполинский меч, вонзался он подающими тоннами воды в изумрудное покрывало зелени. Вишваруп стал пикировать к берегу. Внутреннее напряжение тройки росло. Стремительно падающий с высоты поток воды наполнял сердце гулким рокотом. Свежесть миллиардов брызг застилала глаза, наводя туман и непроглядность. Капли водной взвеси оседали на коже дракона, создавая дополнительные сложности седокам, держаться становилось всё труднее. Но вот каменистый берег показался уже совсем рядом. Оловянного цвета валуны, обросшие мхом и лишайником, торчали, словно продолговатой формы пупырчатые грибы, тесно обрамляя бурлящее озерцо, выточенное водопадом. Вода как будто уходила глубже под землю, создавая иллюзию бездонности этого водоёма. И тут они одновременно увидели некое существо с пепельного цвета кожей. На большущей коряге, частично ушедшей под воду, возвышался мощный торс, венчающийся огромной косматой головой. Длинные серебряные волосы, словно сухая трава по осени были спутаны с бородой, торчащей на обильно заросшем морщинистом лице. Недовольно ворчащее творение природы огромными ручищами с растопыренными пальцами пыталось привести шевелюру в порядок. Рядом, в такт бурчанию, по воде бил хвост как у здоровенной рыбины.
– Оёёюшки! Это же Водяной! – не веря собственным глазам, вскричала Маша.
Дозорная в знак согласия утвердительно кивнула: – Похоже на то.
Паша судорожно сглотнул: – Нам к нему?
Мелькнувшая тень Вишварупа оторвала Водяного от причёсывания и лихо свернув космы в клочковатый узел на затылке, он резко вскинул голову вверх, встретив зависшую в воздухе тройку не приветливым взглядом. Однако вокруг его глаз почти сразу заплясали мелкие морщинки, и он громогласно расхохотался.
– Мамочка с детками на прогулку выехала! – веселился Водяной, шлёпая ладонями по воде озера.
Елизавета Леопольдовна с невозмутимым видом торжественно проговорила: – Приветствую тебя владыка пресных вод! Что привело тебя в коридоры времени?
Водяной перестал смеяться, гневно затряс головой и возмущённо прорычал: – Я здесь вопросы задаю! Признавайтесь кто такие? Что вам надобно? У вас дракон якши, по их просьбе прилетели?
– Можно сказать и так, – уклончиво вымолвила дозорная. – В беде правители якши. Путь наш лежит к Жар-птице. Укажешь ли дорогу туда?
– Вот как? А почему я вам должен помогать? – игриво спросил Водяной, в глазах которого буйным цветом продолжало разгораться любопытство.
Елизавета Леопольдовна с невозмутимым видом промолчала, и демонстративно протрубила в рог. Вишваруп спустился на камни около озера. Седоки спешились.
Дозорная предстала перед Водяным, словно подтянутый вышколенный офицер, и продекларировала: – Все, кто находятся ни в своих чертогах, не могут диктовать правила. Ты здесь такой же гость, как и мы, и якши. По законам Вселенной мы обязаны друг другу помогать.
Водяной недовольно выпятил нижнюю губу: – Ишь ты, грамотная, какая попалась. Ну, хоть поделись, что там с ними стряслось. Сижу тут в одиночестве, не с кем и словом перемолвиться.
– Пленила их джина рубиновая. Исполняем теперь её волю. Отправила она нас за Жар-птицей, да подсказала, что ты дорогу указать сможешь, – скупо поведала Елизавета Леопольдовна.
– Э-э-э нет, – насмешливо протянул Водяной. – К этой крикливой птахе я не пойду. Путь туда не близкий. Стар я, да и нет для меня прямого водного пути. Это вам к моему брату Лешему надобно. Ему несложно будет подсобить, то же без дела сидит.
– И он здесь? – угрюмо удивилась дозорная.
Водяной горестно завздыхал и по-старчески стал жаловаться: – Много кто сюда перебрался. Неспокойно в Аниматум стало. Дивинус так и норовят на чём-нибудь подловить. Оттого-то много кто в пространственных коридорах времени прячется. Тут спокойнее. Дивинус, я так понимаю, что вы уже всё про них знаете, сюда тоже заглядывают, но ненадолго приходят. Что-то у них не срастается тут. Или понимают, что их последователей здесь нет, а может, потому что магия с ограничениями работает, поэтому не суются. Чужие они этому миру. Не нашли пока как к нам подобраться во временные параллели. Портить-то портят, загрязняют и воду, и воздух, и землю, но пока природной мощи хватает, чтобы перебороть их усилия. Не удаётся замарать им животворящую триаду жизни. Но это только начало. Как нет границ в совершенствовании, так нет и дна в грехопадении. Однажды уразумеют и они как к нам пробраться, да перековать на свой лад. Уже ведь добились разрозненности. Как зверьё разбежались по норам те, кто считал себя непобедимым. Наказание это за нашу гордыню.
Водяной вдруг умолк, погрузившись в глубокие размышления. Тройка, как и Вишваруп переминаясь с ноги на ногу, спокойно стояла в ожидании. Через какое-то время стало казаться, что Водяной совсем забыл об их присутствии, что-то бормоча себе под приплюснутый нос. И вот затянувшееся молчание нарушила Маша.
Сделав шаг вперёд, она вежливо спросила: – А где ваш брат живёт?
Повелитель пресных вод встряхнул головой, к нему опять вернулось прежнее настроение: – Ах ты, красавица моя! А глазищи-то, выразительные какие, как голубые озёра в ясный день! Ко мне в былые времена дивчины часто приходили на суженых погадать, обо всём наворожить могу. Вода всё знает и печати слов на всякого расставить может. Любые слова запоминает, да волю говорившего исполняет. Что ей скажешь, то в ответ и получишь. Захочешь, в живую воду обратишь. Коли сглупишь, ругаться будешь в её присутствии, и выпьешь потом, так своими же речами и отравишься. А с чистыми помыслами подойдёшь, так и злую кручину поправишь, и болезнь как рукой снимет. Ты, поди, засватана уже или доброго молодца подобрать надобно? Так я тебе ого-го какого красавца могу отыскать, да что там красавца, богатыря!
Маше показалось, что она превратилась в беззащитный аленький цветочек. С горящими от смущения щеками Маша нырнула за спину Елизаветы Леопольдовны.
Паша же с кривой улыбкой на устах возмущённо выпалил: – Вам господин Водяной вопрос задали. Где ваш братец живёт? Где его искать?
Водяной надрывисто прыснул со смеха: – Вижу, вижу! Молодец уже сыскался!
Гнев белой пеленой разлился по лицу парня. Красные пятна негодования замелькали на юношеском лице. Он даже схватился за рукоятку кинжала, но рука дозорной вовремя его остановила.
– Что же ты дедушка молодых смущаешь? И вправду засиделся ты тут, развлечений найти себе не можешь, – ласково, но с лёгким укором проговорила Елизавета Леопольдовна.
Волна гнева, подступившая к самому сердцу, стала отступать, юноша задышал ровнее, но осознав какую глупость, мог бы совершить, почувствовал, как его пробирает мелкая дрожь: «Неужели это и вправду я? Гнев страшная штука! Им не так-то просто управлять».
Грусть опять промелькнула в глазах повелителя пресных вод, он внезапно погрузился под воду и через мгновение вынырнул с белой кувшинкой в руках. Обернув цветок в сердцевидные нефритовые листья, он протянул его Маше в знак примирения. Всё ещё пунцовая девочка схватила подарок и снова спряталась за Елизаветой Леопольдовной.
Водяной повыше взобрался на корягу и неспешно вымолвил: – Тропка тут есть. Не заблудитесь. Прямо по ней ступайте. Её сам братец мой натоптал. Вон там за папоротником её отыщите.
Взглянув, куда показал Водяной и, увидев непроглядную растительность джунглей, лицо Паши вытянулось, а брови поползли вверх: – Как же мы туда с драконом-то?
Дозорная одарила Вишварупа вопрошающим взглядом и снова протрубила в рог. Дракон ответил многозначительным взглядом, вытянул вверх три головы и тут же взлетел на небольшое расстояние. Зависнув в воздухе, он стал жутко быстро махать перепончатыми крыльями, нагнетая ветер и волны по озеру.
– Оёёюшки! Он что взбесился? Я на него больше не сяду! – послышался тоненький голосок Маши.
Но тут к всеобщему удивлению дракон бойко закружился, словно игрушечная юла в умелых детских руках и уменьшился до размеров соловья. Он тут же спикировал на плечо дозорной и устроился там таким образом, что казалось, словно Вишваруп всю жизнь провёл рядом с Елизаветой Леопольдовной, чем заставил ещё шире открыть рты у присутствующих.
– Ну и ну, – только и смог осипшим голосом вымолвить Паша.
Придя в себя после головокружительных пируэтов дракона якши, и поблагодарив Водяного за помощь, тройка выдвинулась на поиски Лешего.
Впереди шёл Паша, срезая кинжалом высокую траву. Посередине следовала Маша, а дозорная замыкала черепашьим шагом двигающееся шествие.
Через какое-то время, основательно устав от рубки прохода, Паша попросил отдых: – Эту тропу еле видно. Надоело наклоняться и выискивать её. Спина уже не гнётся! Давайте сделаем привал?
Маша уныло простонала: – Если мы будем делать остановки, то мы из этой чащи вообще никогда не выберемся.
– А ты бы попробовала сама порубить, по-другому заговорила бы! – огрызнулся Паша. – И вообще кто его знает, где этого Лешего носит. Вот когда мы его найдём?
Елизавета Леопольдовна хотела сказать примеряющие слова ребятам, но вдруг, откуда не возьмись, на них выскочил сухонький старичок с кожей мышиного цвета и болтающейся до самой земли щуплой бородой. Обвивающее его с ног до головы одеяние было похоже на лишайник, который обычно выстилает низины болотных топей.
Скрипучим голосом старичок заскрежетал: – Лешего кличете! А повстречаете, так что делать будите?
Дозорная, поглаживая на плече встрепенувшегося Вишварупа, любезно осведомилась: – Коли вы Леший, так и признавайтесь. Чего нас пугать? У нас дело к хозяину лесов имеется.
Сначала старичок, нахмурившись, ссутулился, но вдруг выпрямился и миролюбиво ответил: – Да. Так оно и есть. Я Леший. Говорите, чего вам надобно?
Паша, быстро придя в себя от внезапности появления лесного чудо-жителя, энергично объяснил: – К Жар-птице нам надо дорогу отыскать. Отведёте?
– Отчего же не отвести, отведу. Вот только с делом одним закончу и помогу вам, – отозвался старичок.
– А что за дело? Может, мы вам поможем? – с надеждой спросила Маша.
Тот обрадовался: – Вот и славно! Сговоримся. Тут вот как вышло, надобно мне колечко одно отыскать. Давеча обронил я его в болотных топях.
– Так, где же мы его отыщем?! – возмутился Паша.
– А ты не торопись отказываться, я ещё не закончил, – спокойно ответил старичок.
Маша, шикнув на Пашу, попросила: – Дедушка, продолжайте, пожалуйста. Больше вас никто перебивать не будет.
Старичок хитро улыбнулся и склонил голову перед Машей, поблагодарив тем самым её за заступничество.
Паша скрестил руки на груди и уставился недовольным взглядом, подумав, что почему-то этот чудный незнакомец не вызывает у него доверия: «Какой-то он скользкий тип. Надо бы последить за этим добрячком-лесовичком».
Юноша, бросил взгляд на дозорную, но по Елизавете Леопольдовне, как обычно, было сложно прочитать то, о чём она думала, однако про себя Паша отметил одну особенность. Чем более нейтральным выглядело лицо дозорной, тем как становилось потом ясно, хуже была ситуация в которой они находились. И в данный момент лицо тёти Лизы выглядело более чем отстранённо.
«Что-то не так. Она тоже чувствует подвох» – сделал Паша настораживающий вывод.
Тем временем старичок продолжал вещать: – Колечко это не простое. Без него мне ни как нельзя. Оно лес помогает лечить. Знаю я, что в топях саламандры обитают. Можно с ними договориться. Они живо кольцо отыщут.
– Дай угадаю, а им тоже что-нибудь нужно? – не ожидая от себя, язвительно выпалил Паша.
– Может и нужно. Почём я знаю? – пожал старичок плечами. – Ну, так, что возьмётесь помогать?
– Возьмёмся, возьмёмся! – за всех ответила Маша.
– Тогда слушайте. Ступайте вон за тот валун. Там лежбище саламандр. Попросите их подсобить.
Маша недоумённо уставилась на старичка: – А вы что с нами не пойдёте?
– Я не могу. У нас с ними вражда сейчас. Я недавно их королеве, лапу зашиб. Пока у неё новая не отрастёт, лучше на глаза саламандрам не попадаться, – протараторил старичок.
Паша присвистнул: – Я думал, только у ящериц хвосты отрастают.
Старичок закивал: – У ящериц это да, а вот у саламандр и хвост и лапы могут.
Дозорная кисло пробормотала: – Что там лапы и внутренние органы восстанавливаются, и мозг то же … если бы у человека на месте ран шрамы не рубцевались бы, так регенерация была бы более полноценной. Только вот людям с этим меньше повезло. Они, отказавшись от поиска Бога в себе, стали верить медицине и утратили большую часть способностей, заложенных Вселенским разумом.
Все замолчали, каждый думая о своём. Лишь кваканье лягушек, стрекот сверчков и другие звуки насекомых какое-то время окружали мысли путников, всё глубже затягивая в местную незримую вечность и погружая в бездонную магию тропического леса.
Немного помедлив с вопросом, Маша, потупив взор, обратилась к Паше и Елизавете Леопольдовне: – Мы же пойдём туда?
