Евгения Ляшко
Приключения ДД. Рубиновый след
– А если добежал до противоположной стороны, и в это время мяч поймали? – молодой волхв почёсывал затылок.
– Тогда ждёшь следующий удачный бросок и бежишь обратно, пока мяч не пойман. Добежал, значит, принёс команде одно очко. Первый тур сыграем, разберёшься, – спокойно проговорил дозорный, поглядывая на почтенного пандита, брови которого сошлись на переносице.
– Справитесь? – обратился дозорный к Прабхакару.
– На этой стороне реки меня посох выручит. Справлюсь. Змеи то тоже летать будут.
– О, и я тогда вихрем носиться буду! – вытащил Дима дощечку с самой большой свастикой.
– Вот и ладненько! – потёр руки Анатолий Александрович.
Было видно, что Змей Горыныч получает удовольствие от игры. Сынки его вначале не резво двигались. Когда же они увидели двух летунов в противоположной команде, то тоже загорелись желанием выиграть, как и их тятенька. Леля также была из заядлых игроков и дело быстро спорилось. Обе команды заработали одинаковое количество очков после десяти туров. Страж Калинового моста был несказанно рад, что встретил таких опытных напарников для игры в лапту.
– Эх, ещё бы поиграть! – вздыхая и охая, качали все двенадцать голов Змея Горыныча.
В отличие от змеиного семейства противоположная команда сильно устала.
Поправляя кольчугу и беря доспехи в руки, Леля ответила: – Уговор, есть уговор. Дай нам пройти.
Головы Змея Горыныча захохотали и громогласно ответили: – Так и быть, ступайте!
Дима взглянул на мост, колени юноши предательски подрагивали: «Что ж такое? Что же за напасть? Как нам на ту сторону перебраться и пятки не припалить?!».
Вдруг Змей Горыныч плюнул на мост ледяной слюной. Тот зашипел и превратился в глыбу льда.
– Скорее! – закричала Леля, и первая помчалась через реку Смородину.
Лёд быстро таял под ногами, Дима скользил и падал, но продвигался вперёд. Всей четвёрке удалось перебраться в Навь до того как лёд испарился.
Крики каменного леса слились в единый монотонный гул, который нервировал и не давал собраться молодому волхву с духом. В этой грязной пепельной пелене Дима уже не различал ни образов деревьев, ни скалистой гряды. Свет померк по эту сторону моста, двигаться по земле Нави приходилось в полумраке, стараясь не дышать запахами гари и копоти, которыми обильно снабжала округу река Смородина.
Леля шла впереди, вдруг она внезапно обернулась и на ходу дала установку своему отряду: – Навь примет нас и допустит завершить начатое, если покажем, что мы этого достойны.
– Что нужно сделать? – насторожился Анатолий Александрович.
Прабхакар выдержанно ответил: – Мир Нави, как и Яви и Прави живой. Он видоизменяется, взаимодействуя с энергией наших мысленных волн и колебаний. Навь хорошо чувствует тревоги и беспокойства человека. Сможем преодолеть потаённые глубинные страхи, стало быть, достойны. Наша магия здесь не заработает, пока Навь не разрешит.
Прилагая усилия, чтобы голос звучал спокойно без паники, проговаривая каждое слово, Дима спросил: – Нам надо победить внутренние страхи? А как это можно сделать?
Богиня весенней любви вскинула меч вверх: – Только встретившись с ними!
И тут подул обжигающий холодным дыханием ветер. Посланник Суммумессе тут же вспомнил морозы на Северном полюсе и слегка задрожал. В этот момент под четвёркой обрушилась земля, и они куда-то устремились по ледяному каналу. Падение было не долгим. Путники вверх тормашками выкатились в пещеру бесконечной длины. Их разбросало как букашек вдоль закруглённых стен, покрытых инеем с обильно торчащими игольчатыми кристаллами льда, отливающими бело-синей лазурью. Карстовые воронки на полу заставили всех стремительно искать, за что бы уцепиться. В любую минуту пол грозил обвалиться. Махровые снежные образования шапками нависали над зияющими чернотой провалами. Дима ни как не мог найти надёжную опору. Сосульки отламывались одна за другой. Он чувствовал, как медленно сползает вниз. Негодуя, что находится в безысходной позиции, юноша хотел было пожаловаться и попросить помощи у богини, которая оказалась ближе других, как вдруг встретился взглядом с Лелей. Её глаза потемнели. Брови вытянулись и приподнялись, нарисовав морщины на лбу. Рот был приоткрыт. Она вся словно сжалась и держала себя за горло двумя руками.
Юный волхв, ту же позабыв о себе, спросил: – Что с тобой?
Леля едва различимо прошептала: – Я замерзаю. В мире так мало становится любви. Мои силы на исходе. Я не могу каждому показать, что он или она уже совершенны. Человек стремится стать кем-то другим. Люди создали искусственные шаблоны успеха. Одни гибнут на пути его достижения, позабыв даже о любви к самому себе, а другие так зациклились на собственных интересах, что не видят ничего хорошего в окружающих. Мир ждёт хаос…
Внутренний голос Димы подсказал, что это говорит страх богини. Он дотянулся до её меча, и схватив за рукоятку, поднял его вверх. Пещера озарилась отблесками металла.
– Любовь это неограниченная сила! – воскликнул юноша, вращая мечом и обратив внимание карабкающихся и пытающихся подняться мужчин на себя. – Ты же богиня весенней любви! Твоего жара побаиваются холодные сердца! Весной все люди благодаря тебе оттаивают! Тебе ничего не стоить растопить обычный лёд!
Глаза Лели округлились от удивления и тут они просветлели, словно рассеялся туман, и заискрились нежностью, богиня широко улыбнулась и вокруг неё запорхала стайка синих бабочек: – Это был мой лабиринт страха. Благодарствую отрок. Ты спас меня!
Дима как зачарованный смотрел на летуний и невольно вспомнил о том, как совсем недавно помог бабочке в сокровищнице: «Как странно? Такое чувство, что я должен что-то понять? Я что-то упускаю…».
Раздался треск. Потекли ручьи. Пещера начала неимоверно быстро крошиться и рушиться. Счастливая богиня ликующе хохотала, а молодой волхв не мог оторваться от неистового зрелища, блуждая в собственных мыслях.
Но тут крик дозорного запарковал все раздумья: – Держитесь!
Через секунду пол обрушился, и вместе со снежной жижей и ледяной крошкой четвёрка упала в темноту. Спустя некоторое время изнурительных кувырканий и бесполезных попыток остановиться, мёрзлый поток вынес их на середине скалы, застопорив у трёх кривых кедров у самого края перед обрывом убийственной красоты. Могучие корни хвойных деревьев, удерживали гостей Нави в своих лапах от дальнейшего падения. Приняв по возможности более комфортные позы все переглянулись. В глазах читалось понимание того, что они заглянули в очередной уголок лабиринта страхов кого-то из оставшейся тройки. В нескольких метрах от них чуть ниже уровнем раскачивался подвесной мост, трухлявые позеленевшие от времени доски и ветхие верёвки которого выглядели крайне ненадёжно.
Ни с того ни с сего почтенный пандит вскинул посох в сторону. Затравленным взглядом Дима проследил направление. Грозовое облако, сверкая и кипя молниями под аккомпанемент грома, быстро двигалось к ним.
– Если пойдёт дождь, нам здесь не удержаться! Вставайте! Мост наше единственное спасение! – Анатолий Александрович скрючившись, стал первым спускаться к переправе, держась за толстые свисающие корни деревьев.
Дозорный пропал из виду. Пару секунд отсутствия наставника казались Диме вечностью.
– Тут тропа! Идите ко мне, я вас подстрахую! – наконец послышался голос Анатолия Александровича.
Один за другим путники перебрались ниже. По узенькой козьей тропке, покрытой мелкой россыпью угловатых камней, передвигаться приходилось ползком. Любое неверное движение и падение в пропасть неминуемо. Гроза уже выла где-то совсем рядом. Ветер усилился и нещадно бил сотоварищей, срывая на нет, их попытки ускориться. Крупные бугорчатые камни, используемые как опора, впивались в ладони юноши, царапая до крови.
Тем временем, не замечая боли, Дима думал: «Чей же это страх? Что сейчас произойдёт? Неужели это испытание боязнью высоты?».
И вот четвёрка сгруппировалась около моста в немой растерянности. Удары грома подталкивали к действиям. Наконец решение было принято. Первым вступил на шаткий путь дозорный. С замиранием сердца Дима следил, как наставник под первыми каплями дождя перебирает руками верёвочные поручни и осторожно ступает по хлипким перекладинам. И вот он на другой стороне. Гроза нарастала мощью, кружа вихрем и вырывая прилепленные к скалам вековые деревья и молодую поросль. Следующей шла Леля. Богиня перебралась до середины, когда молния, высекая ослепительные искры, расколола камень, на котором крепился мост и стоял юноша со старцем. Молодой волхв вместе с брахманом высоко подпрыгнул от удара. Барахтаясь в воздухе, они успели ухватиться за верёвки моста и подвисли над пропастью безжизненными марионетками. Посох Прабхакара упал на мост. Старик изловчился, чтобы его поправить и предотвратить падение, но тут затрещали верёвки и посыпались доски. Как в замедленной съёмке Дима увидел перекошенное ужасом лицо нунтиуса, но тут оно стало словно мраморным. Дозорный, обвязавшись частью целых верёвок, побежал по мосту и вместе с Лелей прыгнул в пропасть. Как раз вовремя. Крепления, на которых она стояла в оцепенении, рассыпались в прах и мост развалился на две части. Анатолий Александрович и богиня благополучно приземлились на противоположную сторону.
Юноша зажмурился. Через мгновение он почувствовал глухой удар в бок и услышал стон Прабхакара, который врезался рядом в скалу. Дима огляделся и, оперившись о выступ, помог взобраться почтенному пандиту, прижимающему к себе драгоценный посох.
С трудом вернувшись на козью тропу, старец и юноша, наблюдая, как что-то им жалобно кричит Леля, стали размышлять, что делать дальше, а в это время грязевой поток уже подобрался к ним сверху. Последнее что заполнил изумлённый молодой волхв, была странная картина – дозорный закрыл лицо ладонями, а богиня с полным трагедии образом устремляет к ним руки.
Непроницаемая темнота. Густая тишина. Отсутствие боли и переживаний. Безусловное равнодушие и спокойствие. И тут Дима ощутил дуновение ветра и сырость. Зябкая дрожь пробежала по телу. Юный волхв открыл глаза. Он сидел на простенькой деревянной скамейке. Вокруг был непроглядный туман. Вдруг он заметил очертания приближающейся фигуры. Страшно не было. Было спокойно. Из мглистой мутно-молочной взвеси неожиданно показался прапрадедушка. Его прорезиненный клетчатый макинтош собрал на себе капельки росы и переливался, как будто был расшит мелкими бриллиантами. Мужчина откинул капюшон и присел рядом с праправнуком.
– Тебе нужна помощь, поэтому я прибыл раньше, чем запланирована наша встреча. Не спрашивай меня ни о чём. Не отвечу, – голос звучал ласкающе.
Дима кивнул.
– Вот и хорошо. Пройти первый лабиринт страха тебе удалось.
Юноша от удивления открыл рот, но удержался от вопроса, задав его себе мысленно: «Как это может быть? Ведь это был страх богини весенней любви?».
Прапрадед невозмутимо продолжал: – Твои поиски ведут тебя дорогой проведения. Всё что происходит со всеми вами это запущено твоей волей. Тебе и ответ держать. Помни об этом. Я вышел к тебе, потому что Навь позволила. Вы забрели в чертог паники нунтиуса. Ответь мне, чего может бояться такой человек как он?
Парень опешил: – Чего может бояться бессмертный человек?
Неожиданно воспоминания стёклышками калейдоскопа порционно зашевелись перед глазами юноши. Он стал припоминать всё, о чём когда-либо рассказывал Анатолий Александрович.
И тут пазл сложился: – Дозорный как-то упоминал о боли, которую испытал после потери супруги, такие как он, не могут спокойно переносить собственную беспомощность. Только что произошло именно это. Он прямо на своих глазах увидел как меня и Прабхакара уносит сель без возможности нас спасти. Он боится собственного бессилия!
– Хорошо осмыслил. Не упусти второй шанс. Пройти лабиринт, можно только образумив страх.
Внезапно накрыла чернильная темнота, а потом юноша почувствовал ароматы горной природы. Дима открыл глаза и увидел, что он снова был вместе со всеми сотоварищами у подножия кедров.
– Если пойдёт дождь, нам здесь не удержаться! Вставайте! Мост наше единственное спасение! – Анатолий Александрович хотел было спускаться, но Дима положил ему руку на плечо.
– Не надо никуда спускаться. Мы не в обычном мире. Как только мы распознаем страхи, мы сможем ими управлять, – спокойным голосом произнёс молодой волхв, и повторил: – Идти никуда не надо.
Его заявление подействовало магически. Каждый задумался о чём-то своём. Анатолий Александрович не раз, прислушивавшийся к внезапным предложениям подопечного юнца, не стал спорить, однако выглядел озадаченнее других.
Дима деликатно произнёс: – Один из наших четырёх главных страхов осознан, принят и повержен. Осталось ещё три. Назовите свои страхи, мы вместе найдём путь к спасению.
Прабхакар тяжко перевёл дух: – Меня пугает то, что однажды люди всё-таки смогут добраться до запретной двери в храме Падманабхасвами и случиться то же, что натворила Пандора, заглянув в сосуд хранивший напасти человеческие. Наступит хаос.
Как клоун выскакивает из коробочки, пугая ребёнка внезапностью появления, маленький бельчонок неожиданно соскочил с ветки посреди беседующих, заставив всех оторопело замолчать. Нарушитель спокойствия же уставился на Диму голодным взглядом.
– Ты мой хороший, еду учуял? – стал развязывать котомку юноша, догадавшись о причине визита.
Он погладил зверька и протянул орешки. Тот приковылял ближе и засунул мордочку в ладонь юного волхва.
– У него лапка повреждена, – заметила Леля, доставая платок.
– Сейчас поправим, – Дима бережно взял бельчонка и вместе с богиней наложил стягивающую повязку.
Закончив наблюдать за перевязкой, дозорный степенно проговорил: – Все друг другу помогают. Воля человека зависит от степени его зрелости. У таких мудрецов как вы Прабхакар, есть сильные воины как я. Запретная дверь никогда не будет вскрыта. Но такие двери должны быть, как бы опасны они ни были. Это служит материальным напоминанием того, что если человек сделает неправильный выбор, то всё человечество ждёт гибель.
Старец окинул нунтиуса добрым, а затем и понимающим мудрым взглядом: – Для естества человека действительно необходимо иметь зримый страх, тогда он о нём помнит. Как тот кнут, что висит у хозяина за поясом, собака понимает, что однажды его могут применить и ведёт себя достойно. Да и польза ещё одна от этого есть – не все тайны должны быть вскрыты, ибо они удерживают разум человека в балансе между знаниями и воззрениями, что позволяет бесконечно развиваться в поиске новых идей. Когда закончатся загадки, иссякнет род человеческий.
Леля захлопала в ладоши: – Вы справились! Вы приняли свой страх, и оседлали его!
– Осталось ещё два, – сухо подметил Анатолий Александрович и, поспешив опередить с ответом Диму, чётко произнёс: – Немощность мой кошмар. Если не смогут нунтиусы противостоять злым сущностям, то наступит хаос.
Юноша пристально уставился в глаза наставнику: – А как же мы? Я и мои друзья? Мы же с вами заодно!
Прабхакар погладил бороду: – Доверившись отрокам, сможешь большего достигнуть. Разделить ношу – это не трусость и не бессилие. Это истинная забота о цели, которой служишь. Учись доверять людям, самому не везде получится устоять.
Анатолий Александрович задумался. Тени сомнения бегали по его лицу. Остальные молча ждали.
– Чем дольше страх поедал душу, тем сложнее от него избавиться, – тихо проронила Леля.
Дозорный вскинул бровь: – Дима уже доказал, что он способен справиться с тем, о чём у нунтиусов веками шли споры. Если бы не он с товарищами, мы бы не знали о жизненной необходимости восстановить сердце Вселенной. Я готов всецело им довериться!
Богиня повернулась к юному волхву: – Теперь твой черёд, отрок.
Дима просящим щенячьим взглядом посмотрел на остальных: – Помогите мне, кажется, я большего всего на свете страшусь не выполнить поставленную Суммумессе задачу. Боюсь не оправдать ожиданий. Не освоить вовремя каких-либо сакральных знаний. Если мы не успеем, то Дивинус захватят наш мир и наступит хаос.
Леля защебетала словно ласточка: – Что ты? Как ты можешь о таком думать? Ты силен духовно и то, что пока не обучен, так это даже не вопрос времени. Боги и то учатся постоянно. Помни, всегда помни, то, что ты сумел в лабиринте страха Нави вразумить меня – саму весеннюю любовь. У тебя, как и у каждого человека, есть сила духа. Тебе ничего не стоит ей управлять. Просто проявляй волю.
Бельчонок попросил добавки, усиленно тыкаясь мордочкой в Диму.
Тот машинально достал новую порцию орехов, и вдруг благодарность засветилась в его глазах, уверенность поселилась в сердце: – Да! Чтобы не происходило, у человека всегда есть выбор. Он всегда понимает хорошо или плохо поступает. Спасибо! Я знаю, что надо делать, и я буду это делать!
Как только молодой волхв закончил торжественную речь, скалы зашатались. Четвёрка вместе с бельчонком дружно плюхнулась на залитый солнцем бархатистый ковёр полевых цветов на опушке леса, где по одну сторону росли берёзы, по другую теснились сосны. Между половиной леса со светлыми берестяными стволами и чешуйчатыми серо-коричневыми хвойными деревьями с другой стороны, виднелась укатанная дорога. Позади путников над зелёной равниной рассеивалась огромная мглистая неприветливая сфера, которой Навь встретила гостей. Вдруг бельчонок издал какой-то забавный звук. И тут же из леса выскочила мама белка и принялась вылизывать сынишку.
Все поднялись на ноги, невольно залюбовавшись их встречей.
Анатолий Александрович задумчиво произнёс: – Знать бы куда дальше идти. Кто его знает, куда этот бес с луком и стрелами побежал.
И тут белка подскочила к Лели и, причмокивая, зацокала что-то богине на ушко.
Та вскинула меч: – В дорогу! Я знаю путь! В Оружейную Кощея он отправился.
– Это белка направление указала? – недоверчиво спросил Дима.
Леля приулыбнулась и, придав лицу серьёзное выражение, поведала: – Белочка поделилась со мной тревогами материнской любви. Кому как не мне её приголубить? Кому как не мне знать, что любить детей и испытывать за них беспокойство – это вечный удел родителя? Ведь любовь – источник, обогащённый не только счастьем, но и тревогами. Только так, через волнения и переживания можно почувствовать и понять, что сердце настоящее, живое. Равнодушие же убивает в первую очередь того, кто не испытывает любви к другим, не дышит отрадой. У таких людей в сердце медленно затухает их мил-сердечный огонь. Будь то человек или зверь, а ли птица исход один – каждое творение природы без детушек обречено на гибель. Порой лишь только с рождением дитя семья обретает истинную любовь. А про Кощея я сама догадалась, – богиня кивнула на меч, – Магия оружия сильна. Оно притягивает друг друга. То ли для боя, то ли для сличения и выбора наилучшего. В Нави существует единственный арсенальный узел – Оружейная палата Кощея. Не сможет бесёнок его обойти, оценить добытое придёт. Туда нам и дорога.
– Понятно, – сконфузился юный волхв, и вдруг растянулся в блаженной улыбке и пылко выдал: – Моя мама говорит, что дети это дар и милость, посланные свыше, что их не надо воспитывать, а нужно просто любить. То есть любя показывать ребёнку этот мир и объяснять, как в нём всё устроено, без чтения нотаций.
Почтенный пандит постукивал посохом и поглаживал бороду: – Так и есть, твоя мама точно сформулировала. То, что даровано с милостью Вселенной, можно развить до таланта, коли дать плодотворную подпитку любовью. Помни отрок, целостный уровень культуры народа измеряется наличием детей, их количеством в каждой семье и укладом взаимодействия с ними.
Анатолий Александрович деланно кашлянул: – Так, где вы говорите, Оружейная палата находится?
Леля выставила перед собой меч и медленно стала вращаться по часовой стрелке, через три круга она остановилась, указав в сторону берёзовой рощи: – Нам туда.
Дима досадливо скривился: – Там же правее дорога виднеется. Может, по ней пойдём, зачем через лес тащиться?
– Не любая проторённая тропа годится. Всякому своя дорога, – ответил за богиню дозорный, без промедления, выдвинувшись по указанному ей направлению.
Больше юноша не проронил ни слова.
Отряд, словно поисковая группа разведчиков, двигался горизонтальной цепочкой на незначительном отдалении друг от друга. Влажная почва, усыпанная сучками и веточками, благоухала так, словно недавно прошёл затяжной дождь и разбудоражил древесные ароматы опавшей листвы и валежника. Приятное пение птиц иногда встревоженно прерывалось, но потом снова возрождалось. По случаю путники выбрели на крохотную полянку, где жужжали дикие пчёлы. В дупле вершинистого дуба был улей, куда они летали плотным роем. Четвёрка притихла и как будто в замедленной съёмке, смотря под ноги и стараясь не махать руками, переходила душистые цветы, облепленные полосатыми трудяжками.
Неожиданно Дима отвлёкся, поймав боковым зрением нечто знакомое, он снова увидел синюю бабочку и обратился к Прабхакару: – Позвольте мне вам кое-что рассказать, учитель. Мне нужен ваш совет. Я уверен что, тут кроется какой-то скрытый смысл.
И молодой волхв поведал брахману историю о спасении бабочки в храме.
Старец участливо выслушал и, оглаживая бороду, ответил: – Такое испытание тебе могла устроить собственная совесть. Есть предание, что она может проверить помыслы человека через судную выверку. Показать такую повседневную картину, которую заурядный человек и не заметит, а душа с истинно чистыми мыслями не пройдёт мимо чужой беды, сделает всё, что только сможет. Причём окажет помощь не любыми средствами. Выберет лучший способ. Не за счёт чужой жертвы повлияет.
Дима глубоко задумался: «Я увидел типичную картину в природе, но я вмешался и спас бабочку от паука. Почему я не прошёл мимо? Лучшим ли способом я это сделал? Х-м-м, не факт, я призвал силы Вайю, а меня не раз предупреждали ими не пользоваться без веской необходимости. Мог ли я поступить иначе?».
Словно угадав его мысли, Прабхакар дополнил: – Проведение посылает нам не только испытания, но и то, что поможет с трудностями справиться. Или тех, кто подскажет, как разрешить задачу. Каждое препятствие позволяет вырасти, если идёшь вперёд несмотря ни на что. Ни одна встреча в нашей жизни не случайна. Да только от обеих сторон зависит, с чем люди выйдут из такой вот судьбоносной встречи.
Шли они, шли и наконец-то вышли на жилую ойкумену, что вырастала средь леса как остров, огороженный бурным потоком черничного цвета реки. За бревенчатым мостом виднелась крепенькая деревенька, а сразу за ней высилась угольной черноты сановитого вида крепость. Сновал торговый люд, толпились разного рода витязи и богатыри. Слетались на виманах перекупщики. Огромные фонари на ярмарочной площади говорили о том, что бойкая торговля не останавливается здесь ни днём, ни ночью.
Пошли сотоварищи искать и расспрашивать, не видел ли кто бесёнка с луком да стрелами. Сразу народ сознался и указал на лавчонку одну, где можно было любой товар сбыть.
Перепугался владелец гневного вида четвёрки, сальный подбородок затрясся, глазки забегали, стал отнекиваться: – Я человечек маленький. Сказано диковинки скупать, так и делаю. Убытки терплю, редко ценные вещи бывают. Так, барахло всякое. Да по доброте душевной не отказываю.
– Кем сказано? – грозно спросил Анатолий Александрович.
– Знамо кем, Кощеем, – охая, выдавил торгаш.
Вдруг позади незваных гостей шумно распахнулась дверь, на пороге стоял бойкий розовощёкий мальчишка: – Едет, он едет, плати, как обещал!
Страх торговца мгновенно улетучился, он осклабился: – Как ты вовремя отскороходил Петруша, – он бросил монетку гонцу, и повернулся к четвёрке, хохотнул: – Сами теперь разбирайтесь. Как по мне, лучше вам Кощею уступить, ибо бой предложит, чтобы хозяина достойного этому луку со стрелами определить.
Схватил он из сундука купленное у бесёнка, да из лавки на купеческую улицу побежал, а там уж вороного коня Кощея видать. Поспешила четвёрка за хитрым лавочником.
Едва завидел торгаш Кощея, плюхнулся ему в ноги и на вытянутых руках протянул диковинку: – Возьми Кощей дорогой. Всё твоё. Да предупредить тебя хочу. Эти вон позариться хотят на добро твоё.
Язык Димы прилип к нёбу. Не такого вида Кощея он ожидал. Смотрел на них могучий витязь в длинной кольчуге с мощными металлическими пластинами на груди. Непомерный меч на поясе внушал мысли о непобедимости хозяина. Ни какого намёка на старость. Это был моложавый чернобородый мужчина, чем-то напоминавший типичного былинного богатыря. Мудрые глаза выглядели устало. Казалось, им многое пришлось повидать на своём веку. Острый орлиный взор не оставлял сомнений, что этот воитель не из робкого десятка.
Леля смело вышла к Кощею: – Приветствую тебя властелин Нави! Мир твоему дому! – она склонила голову и в позе провинившегося ребёнка продолжила: – Правду толкует сей муж торговый. Надобность у меня великая к этим стрелам с луком. Не уберегла я родительское имущество. Мне ответ держать. Наказывай, как хочешь, лишь дай надежду вернуть работу отца моего, туда, откуда взято было без спросу.
Забрав лук со стрелами у торговца, осмотрев детально, низким голосом Кощей произнёс: – Руку Сварога в оружии этом вижу. Стало быть, дочурка его пожаловала, – он немного помедлил: – Что созналась, хвалю. Будет тебе за то надежда, о какой просишь, я законы Мироздания чту. Правило у меня есть одно. Коли прикупил диво редкое, состязание богатырское устраиваю. Награда лучшему воину достаётся. Победишь охочих бойцов, заберёшь домой.
Подхватил народ весть, загудел, возрадовался: – Состязание! Состязание! Зрелища час настал!
Стихли торги. Замолчала музыка скоморохов. Купцы стали сворачивать разложенный товар, запирать лавки. Покупатели не опечалились. Повеселели от предстоящей услады на празднике воителей.
Тем временем Кощей вскочил на коня, и указал на обширный двор поблизости: – Там всё свершится.
Молодой волхв видел решительность в глазах богини.
Поджав губы, Леля прошептала: – Вот и настал миг, когда сгодятся уроки ратные.
Вскинув высоко голову, широко шагая, она двинулась на ристалище. Дима испытывал смешанное чувство восхищения и жалости, хотелось как-то успокоить Лелю, пожелать удачи, но видя, что почтенный Прабхакар и Анатолий Александрович помалкивают, не решился её тревожить.
И чтобы успокоить себя, он прилип с расспросами к наставнику: – Почему Кощей на коне, а не на вимане?
Дозорный протяжно хмыкнул: – Доброго коня ничто не заменит, а боевой конь так и вовсе друг ближний, с ним и в воду, и в огонь смело можно идти, – и, почёсывая подбородок, прибавил, – Не обыкновенный у него конь, наверняка заговорённый.
– А как коней заговаривают?
Наставник похлопал по плечу Диму: – А я почём знаю? Вот достигнешь высокого уровня просвещения, может тебе какой учитель и откроет этот секрет. Ты не суетись. Леля только выглядит нежно. Ты ведь в ледяной пещере сам догадался, что в любви сила неиссякаемая кроется. Вот и верь в неё.
Юноша смутился и дальше тихо наблюдал за происходящим. Толпа плотным кольцом обхватила место поединков, кому не хватило места, взобрался на ветви соседних деревьев и крыши ближайших строений. Кощей на коне смотрел за битвой с пригорка. Вытоптанная земля пылила под коваными сапогами. Сражались пешими как в детской игре куча мала. Запахло запечённой кровью. Один за другим войны сходили с дистанции. И вот осталась только Леля и один дюжий богатырь. Бились они, бились, никто одолеть не может.
Тогда Кощей махнул рукой: – Берите по второму мечу, а ли другому оружию. Сами выбирайте, что по сердцу!
Запульсировала кровь у Димы, даже жарко стало. Утирает липкий пот, смотрит, что дальше будет. И тут видит, богиня зашептала что-то в кулачок и как раскинет пальцы резко в стороны. Из одного пальца появилось пламя, словно меч огненный вспыхнуло. Засветилась богиня красотой девичьей. Заколыхали от восторга сердца зрителей. Да отпрянули все. Перунов огонь в её руке признали.
Отошёл противник Лели в сторону: – Не гневайся. Не распознал я, с кем дело имею. Совестно мне, что поперёк любви встал. Неужто я теперь холост, не женат останусь?
Затухло Перуново пламя, убрала Леля меч, сняла шлем, оправила косы: – Не горюй молодец. Близко уж суженная. Смотри хорошенько, не ровен час, встретишь её.
Заметался богатырь. Пуще прежнего разрумянился. Поклонился и был таков. Видя, что кой-какой народ за благословлением двинулся к богине, Прабхакар, Дима и Анатолий Александрович поспешили первыми, и прибыли в тот момент как Кощей с наградой подъехал.
– Бери, честно заслужила. Коли нет нужды более какой в Нави, так отправлю я тебя со спутниками за Калинов мост. Лишь перстами щёлкну.
– Есть нужда! Есть! – спохватился Дима. – Нет ли здесь осколков сердца Вселенной?
Покачал головой Кощей: – Всё знаю. Нет здесь такого. Прощайте.
Щёлкнул пальцами повелитель Нави, как выстрел прозвучал этот щелчок, и пропало всё на мгновение. Открыл глаза Дима. Вот и поляна знакомая и вимана Прабхакара стоит, а рядом чудище какое-то дожидается.
Увидел брахман осминогоподобного монстра, нахмурился, закивал: – Гой еси, служивый. Заходи в виману. Там поговорим.
Обрадовался Дима, что монстр вроде бы и не враг, и что дышать дурно пахнущими парами реки Смородины не придётся, и припустил к воздушному судну. Где через несколько мгновений он вновь наслаждался комфортом виманы с её освежающей прохладой, наполненной нотками пряных ароматов. Оказалось, что гость был из стражей коридоров времени. Сообщение срочное доставил почтенному пандиту. В безграничную многомерность Нави не сунулся, ждал, пока Прабхакар вернётся. Доложил адресату, что надо было, и умчался.
Задумавшись, брахман присел у пульта управления, отрешённо, словно на автопилоте выполняя какие-то настройки по возвращению.
К нему подскочила Леля: – Вы же меня домой завезёте по дороге?
Прабхакар, всё ещё прибывая в своих мыслях скупо ответил: – Доставим.
– А потом куда? – растерянно спросил Дима, предчувствуя неладное.
– В Ирий. Там некие гости препожаловали. Меня просят заглянуть, третейский совет дать, – скомкано отреагировал почтенный пандит.
Молодой волхв поискал взглядом дозорного. Анатолий Александрович сосредоточенно играл челюстями, как будто пережёвывал горячую новость.
Как будто почувствовав недоумение пассажиров, не оборачиваясь, хозяин виманы пояснил: – Это ненадолго. И нам действительно по пути. Райский сад Ирий, находится немного ниже Прави.
Продолжая пребывать в тупике, Дима и дозорный уселись рядом.
– Интересно, что ещё ему этот Гойеси сказал? – спросил юноша.
Нейтральным тоном Анатолий Александрович пояснил: – «Гой еси» это не имя, а русское приветствие, раньше часто использовали. Что-то типа пожелания жизни во здравии.
