Екатерина Вострова
Записки злой ведьмы. Последняя из Алых маков
Девушка прижала ледяные пальцы к горящим щекам, часто и поверхностно дыша. От былого спокойствия не осталось и следа, сердце колотилось с бешеной скоростью, всё ускоряя и ускоряя свой бег, по левой стороне груди прошла горячая волна. Руки и ноги онемели, перед глазами потемнело. Безудержно захотелось выбежать на улицу, вдохнуть побольше свежего воздуха. Ее била крупная дрожь.
Кое-как привстав и держась за каменную стену, Анастасия побрела в сторону выхода. Нужно было призвать Эфир, чтобы всё прекратилось. Это было так просто. Вновь почувствовать себя уверенно, прогнать боль, сменив ее на ощущение легкости.
Холодный воздух остудил горячий лоб, проник под ткань плаща, заставляя сильнее закутаться. Сердце немного успокоилось. Спускаясь по ступенькам вниз, принцесса мысленно боролась с собой. Одна её часть желала призвать магию, другая отчего-то страшилась этого.
Два человека без малейших сожалений отправлены ею в небытие, а она подумала об этом только сейчас.
– Эфир путает мысли и извращает мечты, – тихо прошептала Анастасия. Каждый раз, наполняя себя магией, она обретала небывалую ясность, но сейчас эта фраза казалась близкой как никогда.
В сумке осталось ещё немного золота. Можно было бы устроиться на ночлег, но велика вероятность, что горожане её узнают.
Глубже надвинув капюшон, она наугад завернула в один из проулков. В воздухе витал затхлый запах нечистот и плесени. Ни в одном из крошечных окон не было света. Впереди мелькнула чья-то тень, и принцесса, шумно выдохнув, развернулась, направляясь быстрым шагом обратно. Страх вернулся, сжимая сердце с новой силой. Бродить ночью по городу было определённо плохой идеей.
Стоило уйти через тайный ход. Когда Роза донесёт о ней Белому Князю, тот наверняка вышлет людей в башню. Снаружи её ждали лошади Регины. Пожалуй, так и стоило поступить. Но долго ли она продержится без припасов?
Звёзд на небе было немного, а в темноте отыскать какую-нибудь таверну, да ещё и открытую в столь поздний час, будет не простой задачей. Даже днём это было бы непросто, ведь она абсолютно не знала расположения городских улиц.
За спиной послышались чьи-то шаги. Анастасия поспешила обратно к башне. Войдя внутрь, она закрыла за собой засов и, насколько позволяла боль в теле, отправилась в сторону нужного коридора. Внутренний голос насмешливо прошептал, что ей всё равно придётся вызвать Эфир – так будет проще найти нужный ход, да и без магии ей не удержаться на лошади. Она и так натерла бёдра, пока ехала сюда с Региной.
Закусив губу и чувствуя стыд пополам с облегчением, Анастасия закрыла глаза. Тепло, зарождающееся внутри, стремительно распространилось по телу, смывая боль и унося с собой дурные мысли.
Она с наслаждением сделала глубокий вдох, радуясь, что это больше не причиняет мучений. Ход нашёлся быстро. Третий поворот на четвёртом этаже башни, и вот она уже в нужном коридоре. Ниша с тайным ходом выдавала себя тусклым свечением. Ныряя туда, Анастасия улыбнулась сама себе и прикрыла вход изнутри плитой.
Зеленый свет потух мгновенно и стало темно. Она совершенно забыла про факел!
Ее кинуло в жар, потом в холод, по коже поползли мурашки. Девушка инстинктивно ухватилась за стену. Тело охватила слабость, стало трудно дышать. Анастасия попыталась призвать магию, но ничего не вышло. Паника от этого только усилилась.
– Всё хорошо. Всё хорошо, – повторяла она про себя, пытаясь прогнать страх. – Хорошо… Всё… Проклятый Эфир! – Анастасия всхлипнула, вглядываясь в темноту.
Как же прав был Дем, когда говорил, что магия – это зло. Пусть не сразу, но от неё становится только хуже.
Медленно, шаг за шагом, она шла вперёд, чувствуя, как слёзы катятся по щекам.
– Проклятый Эфир…
Голова раскалывалась. Она взялась правой рукой за левое запястье и впилась в него ногтями, стараясь переключиться с одной боли на другую. Казалось, что внутренние органы вот-вот вывалятся наружу. Каждая косточка давала о себе знать при малейшем движении.
Только бы дойти до конца туннеля. Анастасия ускорила шаг. Она дойдёт, она сможет. Чем быстрее дойдет, тем быстрее всё закончится. Боль уйдёт, и на душе снова будет спокойно.
Она слышала, как каблуки её сапог стучат по камням. Также быстро, как сердце.
Неожиданно левая нога соскользнула, она потеряла равновесие, заваливаясь на бок. Голова ударилась о каменную поверхность. Последнее, что она почувствовала, это кровавый привкус во рту.
Громкий раскатистый шум наполнял сознание. Анастасия открыла глаза, щурясь от яркого света. Порыв ветра растрепал волосы и заставил поёжиться. Она слегка приподнялась на локтях. Острые камни под ней впивались в руки.
Ветер немного успокоился, но от этого стало только хуже. В нос ударил тошнотворный сладковатый запах. Горло непроизвольно сжалось от рвотного позыва. Принцесса зажала нос и рот рукой, пытаясь избавиться от гнилостного духа. Откинув с лица волосы, она наконец смогла оглядеться. Вокруг простирались немыслимые просторы. Птицы с серповидными крыльями пролетали совсем близко. Где-то шумела бурная река. Над ней возвышались горные пики. Она находилась на широком каменном плато, но понятия не имела, как оказалась здесь. Залюбовавшись природой, девушка повернула голову и тут же в ужасе содрогнулась.
В метре от неё лежал разложившийся труп, безразлично смотревший на небо выклеванными глазницами. Выцветшие одежды уже начали тлеть.
Лишь золотая корона, неподвластная времени, ярко сверкала на солнце драгоценными камнями.
Осада
Князь стоял рядом с Дором Виктором из Дома Серой Скалы. Взгляд Господина сосредоточенно смотрел вниз, а на губах играла лёгкая улыбка, выдающая предвкушение.
Армия Морской державы не нашла ничего лучше, чем проверить ворота города на прочность, очевидно, надеясь, что ночной удар застанет защитников города врасплох. Чужеземное войско растянулось вдоль крепостной стены, но попытку атаки предпринимала лишь малая часть многотысячного воинства. Это было похоже на отвлекающий манёвр, но Зоркий был уверен, что в любом случае у противников Господина нет шансов.
Увидев его, Князь выставил вперёд руку, и слуга мягко спланировал на неё. Дор Виктор удивлённо приподнял брови, но ничего не сказал, продолжая докладывать о готовности орудий.
Повелитель чуть склонил голову. Длинные холёные пальцы мимолётным движением коснулись перьев, и Зоркий не смог сдержать радостного крика. Никогда прежде он не покидал господина на подобный срок, а теперь наконец разлука закончилась.
– Виктор, остаёшься руководить людьми на стене, – улыбнулся Князь. – Без моего приказа не подавать сигнала отрядам Константина.
Дор отрывисто кивнул:
– Я не подведу, мой Господин.
– Пока не в чем особо подводить. Не вздумайте отличиться.
– Буду отвечать головой.
Зоркий нетерпеливо махнул крыльями. Князь сузил глаза, слегка щёлкнув слугу по клюву. Никто не смел его перебивать.
– Я буду в Главной Крепости. Не отвлекайте понапрасну.
Господин подкинул его в небо, и Зоркий тут же расправил крылья, взмахами помогая себе набрать высоту. До крепости было несколько секунд полёта. Он уже бывал там, открывая запертую изнутри дверь.
Как и в прошлый раз, залететь в верхнее помещение не составило никакого труда. Он откинул люк и поспешил по ступенькам вниз. Лестницы и переходы ещё никогда не вызывали столько раздражения.
Скрип ворот заставил сердце подпрыгнуть. Едва сдерживая себя, он буквально влетел в неширокий коридор, посреди которого стоял Князь, и упал перед ним на колени.
– Я тоже рад тебя видеть, – засмеялся повелитель, убирая какой-то конверт во внутренний карман. – Идём наверх, – позвал Князь. – Отсюда должен открываться чудесный вид на поле сражения.
Зоркий послушно поднялся и последовал за господином.
– Сверху видно что-нибудь интересное?
– Держава готовится к атаке. Несколько отрядов стоят чуть восточнее, но основные силы находятся ближе к воротам. У них четырнадцать осадных орудий, пять…
– Я это и так знаю, – нетерпеливо перебил Князь. – Кукушка не зря считается Главным Осведомителем. Василь успевает?
– К рассвету будет на месте.
– Чудно.
В этот момент они вошли в одну из верхних комнат крепости. Вдоль стен стояли потемневшие от времени деревянные лавки.
Князь подошёл к окну, задумчиво поглаживая длинную белую прядь указательным пальцем.
– Как вёл себя демон? – Тихо спросил он.
– Как… Демон? – Неловко переспросил Зоркий. Он не знал, что именно хочет услышать повелитель в ответ на свой вопрос, поэтому просто принялся перечислять все те события, что произошли в стойбище кочевников за последний месяц.
– Он пытался связаться со мной через тебя? – Повысив голос, уточнил Князь.
От такого вопроса Зоркий немного растерялся. Красноволосый творил по-настоящему ужасные вещи, приводя кочевников в суеверный ужас, заставляя бессмысленно блуждать по степи в поисках безопасного места, но от нечеловеческой твари спрятаться было негде.
– Нет, мой Господин. Не пытался.
Князь рассеяно кивнул, продолжая поглаживать волосы.
– В любом случае нужно будет отблагодарить его за помощь.
– Если вы прикажете, я снова отправлюсь в проклятый замок. – Зоркий пытался поймать взгляд господина, но тот смотрел куда-то в сторону и думал исключительно о своём.
– Отправишься, – эхом повторил он. – Нож у тебя?
Зоркий вздрогнул и, чуть помедлив, кивнул. Эта вещь не нравилась ему. Он осторожно достал из-за пояса требуемое и на раскрытых руках подал своему господину. Рукоять из желтого янтаря казалась опасной и зловещей, но Князь смотрел на нее с плохо скрываемой улыбкой.
– Мой господин… Могу я спросить?
Повелитель повернулся к нему и вопросительно приподнял одну бровь.
– Вы говорили с демоном о пророчестве…
– Ах, это, – самодовольно ухмыльнулся повелитель. – Боишься, что я нарушу взятые на себя обязательства, и это убьёт меня?
Князь обошёл слугу по кругу и положил ему на плечо руку.
– Весьма мило. Но, впрочем, ты не зря беспокоишься. – Он наклонился и шепнул в самое ухо. – Я действительно собираюсь нарушить эти самые обязательства.
Видя ошарашенное лицо слуги, он довольно расхохотался.
– Прикажете убить мальчика?
– Нет, нет, ни в коем случае. Мало ли что. Такие вещи никогда не заканчиваются ничем хорошим. Возьмём его во дворец.
Зоркий чуть не задохнулся от нахлынувшего ужаса. Очевидно, что повелитель придумал какой-то многоходовой план, но то, как он легкомысленно относился к возможности собственной гибели, пугало.
– Мой Господин, прошу вас… – Попытался подобрать слова Зоркий.
– Просишь о чём? О смерти ребёнка?
– Нет. – Зоркий сглотнул и зажмурился, чтобы набраться храбрости. – Прошу не рисковать.
На мгновение слуга почувствовал, как на шее сжимается стальной обруч. Дыхание затруднилось, и он рефлекторно поднял руки к горлу, пытаясь освободиться, но там ничего не было, и мужчина лишь исцарапал себя. Не давая причинить себе больший вред, Князь поднял его лицо за подбородок.
– Посмотри на меня. – Дождавшись, когда Зоркий распахнёт глаза, господин продолжил. – Всё, что мне осталось, это рискнуть. Все остальные средства я уже перепробовал.
Обруч на шее ослаб, и слуга едва не свалился на пол, жадно втягивая воздух.
– Простите, повелитель.
– Ничего страшного, – холодно отозвался Князь. – Видимо, я слишком много думал над этой темой в последнее время, раз она выводит меня из себя. Как Холера?
Из-за резкой смены темы, Зоркий не сразу нашёлся с ответом.
– Я… – Он замялся. Холера исчезла ещё вчера утром, и он решил, что она, почувствовав близость повелителя, отправилась к нему, проигнорировав все наставления. – Я думал, она уже с вами. Она сбежала из лагеря, отправившись в сторону города.
– По-моему, ты должен был привить ей уважение к приказам.
– Она плохо поддавалась дрессировке.
– Что, даже палку не приносит? – Шутливый тон господина придал ему уверенности.
– Только если её кидает Василь.
Господин удивился, полуулыбкой показывая, что он требует продолжения.
– Я не сразу это заметил, но, по-моему, она неравнодушна к Дору. На свой собачий лад, конечно.
Князь усмехнулся:
– Неожиданный поворот. Нужно будет с ней побеседовать. А что Дор?
– По нему сложно что-либо сказать.
– Весьма скрытный человек, – кивнул он. – Посмотрим, не подведёт ли он меня сегодня, а уже потом будем думать над собачьей влюблённостью.
Из окна слышался шум битвы. Несколько раз ощутимо тряхнуло. Держава пустила в бой осадные орудия.
Князь достал из кармана конверт и, открыв его, рассеянно пробежал глазами. Зоркий разглядел лишь голову вепря на оттиске сургуча. Послание от Василя?
– Нужно проверить отряды Константина. Сделаешь?
Слуга почтительно кивнул и тут же подошёл к окну. Чтобы подняться в небо, ему нужен был ветер.
После первых побед, которые одержала их армия, Держава решила не рисковать и отправила в Осенний Лес многотысячную армию.
Князь выбрал стратегическое отступление, и отряды Константина двинулись назад, попутно сжигая мелкие деревеньки на своём пути, чтобы лишить Державу возможности пополнения припасов, а самое главное – каких-либо источников информации. Это заметно увеличило поток беженцев, но зато позволило заманить врага вглубь своей территории, не потеряв лишних человеческих жизней. Вдохновлённая бегством противника Держава не могла допустить и мысли, что их ведут на убой. Несмотря на продуманный план, Зоркий не мог не понимать рискованности операции. Вражеское войско имело ощутимый численный перевес.
Вылетев из башни, он увидел перегруппировывающихся солдат противника. На какое-то время всё стихло настолько, что он услышал даже лёгкий треск от догоравших смоляных бочек.
Скрип петель заставил его развернуться, навалившись на одно из крыльев. Толпа солдат подтаскивала огромный таран к восточной части стены.
Так вот зачем нужна была бессмысленная атака на ворота! Зоркий выругал себя за то, что сразу не поделился своим предчувствием с Господином. Ведь он видел, что это был отвлекающий манёвр, почему же тогда промолчал?
Он не успел долететь обратно, как деревянное бревно с железной окантовкой врезалось в стену. На стороне Державы была Регина, имевшая прямое отношение к Дому Алых Маков. Удары наверняка неспроста наносились именно в этом месте. Возможно, здесь были самые тонкие стены или ещё что-то, что давало возможности для использования тарана.
Людей на стене было немного. Основные силы остались снаружи вместе с Дором Константином и ожидали сигнала к атаке, запланированной на рассвете.
Вражеские требушеты вскинули ковши, в воздух взвились десятки, сотни камней. Они с грохотом врезались в стены и с оглушительным плеском падали в ров. Несколько попали на стену, подминая людей и оставляя после себя кровавое месиво.
Защитники города, очевидно, имели тот же ход мыслей, что и у Зоркого. Он увидел Дора Виктора, командующего лучниками. Трубили рога и били барабаны. Чтобы не попасть под град из камней и стрел, пришлось подняться выше.
Он не заметил, в какой момент это произошло. Откидные ворота замка с треском ломающегося дерева упали на ров, открывая путь в город. Вся первая линия армии Державы, словно только и ожидавшая этого, кинулась в бой. Те, что были с востока, покидали осадные орудия и, прикрываясь щитами, двинулись в образовавшийся проём.
Боевые линии спутались между собой. Несколько солдат упали в ров и сразу же пошли на дно, утянутые весом лат и брони.
Дор Виктор вновь бросил силы к воротам, но было поздно. Там началась кровавая бойня. Силы Державы легко продавливали малочисленную оборону города.
Люди рубили друг друга мечами и тропотами, заливая землю кровью, поскальзываясь на чужих внутренностях. Весь продуманный и выверенный план летел прямиком в Эфир. Город просто напросто не простоит до рассвета.
Отряды Константина должны были увидеть сигнальный огонь на восходе солнца и напасть после этого. Если зажечь пламя раньше – поймут ли они, что нужна помощь?
В воротах мелькнул белый конь со статным всадником в белом плаще. Зоркий чуть было не потерял связь с воздухом и еле удержал своё тело от превращения. Его Господин, окружённый врагами, бился в самом первом ряду. Точные смертельные удары отрубали то руку, то голову, но людское море не иссякало.
Крышу нужной башни проломило снарядом от требушета, придавив находившихся там людей. Один из солдат был ещё жив, когда Зоркий опустился на скользкие от крови камни.
– Где кресало? – Умирающий лишь сдавленно прохрипел, расширившимися от ужаса глазами глядя на обернувшегося человеком Зоркого.
Церемониться времени не было. Пришлось обыскать тела, и вскоре он нашёл потёртый мешочек с кремниевыми пластинками. Уложив на них прут, он принялся выбивать искру.
В огромной чаше лежали сухие щепки, брёвна, завёрнутые в ветошь и солома – всё то, что должно было моментально вспыхнуть.
Очередной залп орудий – и стена вновь содрогнулась от попавших в неё камней. Зоркий выронил пластинку и громко выругался. Он никогда не был опытным кресальщиком, но сейчас от того, насколько быстро он добудет огонь, зависит жизнь его повелителя.
Руки слегка дрожали, но, как только он нашёл кремний и снова ударил, то смог выбить искру с первой попытки. Ветошь на чаше тут же занялась, и через несколько секунд его обдало жаром открытого пламени. Теперь оставалось надеяться, что Константин правильно поймёт его послание.
Медные голоса труб и вой рогов оповестили его о том, что Дор выступил вместе со своими отрядами. Зоркий выглянул из башни, и тут же его подхватил ветер. Нужно было убедиться, что с Господином всё было в порядке.
Войско державы быстро разглядело надвигающегося с тыла противника. Посыпались стрелы, камни сменили направление, обстреливая подступающие отряды. Две огромные волны встретились, разбиваясь друг о друга.
Князь всё ещё сражался у ворот. Зоркий видел, как какой-то рыцарь с воплем кинулся на Господина, но тот проворно вскинул меч и вогнал его нападавшему в живот.
Подоспевшая помощь немного выправила ситуацию, но численный перевес всё ещё был на стороне Державы. Пока господину удавалось сдерживать врага в узком проёме, но как только они окончательно прорвутся, город будет уже не спасти.
Сложно было сказать, сколько прошло времени. Держава продавливала защиту города, оттесняя Князя вглубь. Зоркий не знал, чем мог бы помочь. Ему оставалось только наблюдать. Он увидел Холеру. Собака с окровавленной мордой впивалась в глотки тем, кому удавалось проникнуть за стену.
Время словно остановилось, поэтому Зоркий не сразу увидел, что на востоке наконец забрезжил рассвет. На фоне лучей восходящего солнца показались фигуры конных всадников.
Тот, что был впереди, поднял над головой меч, и по характерному движению головы Зоркий тут же узнал Василя. Рядом с ним, на невысокой лошади восседал карлик. Он повторил движение Дора и, пришпорив животное, кинулся в атаку. За двумя всадниками потянулся клин из тысячи табунщиков, скакавших верхом с поднятыми над головой кривыми клинками.
Они ударили войскам Державы сбоку, входя в строй, как в масло, подминая под собой врагов.
Отряды Константина, почувствовав ослабшее давление противника, принялись рубиться с удвоенным воодушевлением. Зоркий видел, как Князь сорвал с головы шлем и, кружась, бил врагов, вытесняя их за ворота. Белые волосы развевались на ветру, и невозможно было не залюбоваться, как он, смеясь, исполнял танец смерти.
Знамёна Морской Державы втаптывались в грязь. Её солдаты, окружённые со всех сторон, начинали паниковать и совершать ошибки, за которые тут же расплачивались собственными жизнями. Кто-то пытался бежать. Строй табунщиков не был ровным, конюхи никогда не отличались железной дисциплиной, поэтому некоторым из вражеского войска это удавалось. За одним из таких солдат поскакал Василь, одним точным взмахом меча разрубая непокрытую шлемом голову напополам. Зоркий увидел, как в двухстах метрах от места основной битвы по скинутой со стены верёвке скользнула тень.
Дор в этот момент был ближе всех и пустился галопом, чтобы догнать беглеца. Князь дал ясный приказ – никто из армии Державы не должен был уйти с поля битвы живым.
Жилистый тощий мужчина в высоком шлеме бежал быстро, но всё же не настолько быстро, чтобы его не нагнал жеребец Дора. Беглец споткнулся, шлем упал с головы, показалась длинная коса из чёрных волос. От неожиданности Василь резко натянул поводья и повернул в сторону. Перед ним оказалась женщина. Она проворно подхватила шлем и запустила им в голову Дора, но промахнулась.
Зоркий спустился ниже, садясь на один из выступов у бойницы в стене, стараясь, чтобы его не заметили. Ему очень не нравилось растерянное выражение лица Василя. Мужчина побледнел и стеклянными глазами смотрел на женщину, одетую в мужской мундир.
– Убьёшь меня? – С презрением спросила она.
Василь тяжело сглотнул и оглянулся назад, сражающимся не было никакого дела до того, что происходило между этими двумя.
– Какого Эфира ты здесь делаешь, Регина? – Шум битвы делал их разговор едва различимым.
Он спрыгнул с жеребца и протянул ей руку.
Женщина гордо хмыкнула и поднялась сама, не сводя при этом взгляда с Дора.
– Я же просил тебя держаться от всего этого подальше, – тихо добавил он. – Господин…
– Господин? Так вот на чьей ты теперь стороне. – Регина отшатнулась от него, как от прокажённого. – Быть может, Михаила ты сам и убил? Ты обещал позаботиться о моём брате!
– Он не захотел бежать. Я ничего не смог сделать, кроме как попытаться защитить его семью.
– Ну, конечно, теперь твоя совесть чиста. – Женщина подняла руку, но Василь тут же перехватил её, притянув к себе.
– Чище твоей, по крайней мере.
Несколько секунд они сверлили друг друга взглядом, Регина не выдержала первая.
– Отпусти меня.
– У меня приказ. Пусть Князь сам решает, что с тобой делать.
– Лучше сразу убей меня, к чему такие сложности. – Голос сочился ядом. – Впрочем, судя по тому, что разыграл узурпатор, у него слабость к излишнему усложнению. Нужно было сразу прирезать эту оборванку, как только она посмела назваться моей дочерью.
Василь непонимающе вздёрнул брови, на что Регина удовлетворённо усмехнулась:
– Видимо, ты не настолько ценный слуга, раз тебя не посвящают во все подробности.
Вместо того, чтобы возмутиться, Дор ещё больше нахмурился.
– Ты видела Анастасию? Она здесь?
– О да, здесь. Мои люди упокоили вашу маленькую актриску. А ведь, знаешь, я почти поверила ей. Совсем как тебе когда-то. – С этими словами Регина выхватила из-за пояса нож и, не глядя, ударила Василя.
Дор, не ожидавший атаки, сумел лишь подставить руку, прикрывая грудь. Женщина кинулась к его жеребцу, потянула на себя поводья, одним махом запрыгивая на него.
Зоркий ждал, что Василь остановит её, но тот лишь стоял, придерживая раненую руку, и с затаённой тоской смотрел на вздымающее комья земли животное.
Взмах крыльев беззвучно спустил со стены вниз и, чуть оттолкнувшись, Зоркий прыгнул в сторону Регины, в полёте возвращая себе человеческую форму. Он надеялся, что этого никто не видел, но в любом случае отпускать возможную претендентку на трон Осеннего Леса было ошибкой. Господину это не понравится.
Ему удалось скинуть с жеребца наездницу, навалившись сверху и выхватывая нож. Они оба ударились о землю, несколько раз перевернувшись, и в результате Зоркий оказался сверху, приставляя острие к горлу. Одно движение – и всё будет кончено.
Он не успел. На голову обрушилось что-то тяжёлое. Резкая боль прошлась от затылка до лба, отдаваясь в ушах звоном. Тело безвольно обмякло, а сознание окутала мягкая тьма.
По щекам несколько раз ударили. Ощущения возвращались кусками. Сначала горящее лицо, потом ломота и боль в теле, и только в последнюю очередь слух и зрение.
На высоком белом коне восседал Князь, рядом с ним был Бешеный. На секунду в глазах повелителя мелькнуло облегчение, но почти сразу исчезло.
– Господин, он жив. – Только тут Зоркий заметил подле себя какого-то солдата.
– Сам вижу, – скривился Князь.
– Приказать носилки?
– Займись другими. Этот дойдёт сам.
Солдат почтительно кивнул и тут же ретировался. Зоркий облизал пересохшие губы и с трудом приподнялся на локтях. От этого движения предметы вокруг неожиданно пришли в движение, а желудок сделал кульбит, заставляя горло сжиматься рвотными спазмами. Пришлось плотно зажмурить глаза, чтобы переждать слабость.
– Твари Эфирные, – ласково пропел Князь. – Твоя задача была смотреть на битву сверху. – Скулы господина слегка побелели. Он улыбался, но от этой улыбки становилось не по себе.
– Это я виноват. – Зоркий повернулся на голос. Недалеко от них стоял Василь. Правая рука была замотана какой-то тряпкой, уже успевшей пропитаться кровью.
Уголок рта Князя неестественно дёрнулся, он повернулся к Бешеному, чья лошадь возбуждённо била копытом землю.
– Прошу прощения, друг мой. Вы не оставите нас ненадолго?
Бешеный громко вздохнул, но, ничего не сказав, развернул лошадь и, пришпорив её, направился в сторону своих людей.
Зоркий пытался оглядеться, но с того места, где он лежал, было видно только поле, усеянное мёртвыми телами. Ходящие по нему солдаты с длинными копьями добивали раненых Державы, либо подзывали носилки для своих.
– Значит, мы победили? – Хрипло спросил он.
Вместо ответа Господин лишь неторопливо отмахнулся, обращая всё своё внимание на Василя.
– Объяснись, – приказал он железным голосом.
– Зоркий попытался не дать уйти Регине, – бесцветным голосом ответил Дор. – Он бы перерезал ей горло, но я напал на него со спины, ударив по голове эфесом меча. Регина забрала мою лошадь и бежала.
– Это шутка? – Глаза Князя широко открылись, брови взлетели вверх, холодная улыбка стала ещё шире.
– Боюсь, что нет, мой Господин.
С минуту Князь молчал, глядя перед собой и машинально поглаживая прядь волос указательным пальцем.
– Чудно. Весьма чудно, – наконец вынес вердикт он. – И чем же ты руководствовался?
Василь на несколько секунд опустил взгляд, но затем снова поднял голову, твёрдо глядя в глаза повелителю.
– Я просто не смог…
– Всё ещё любишь свою сбежавшую невесту. – Это было скорее утверждением, чем вопросом.
– Она не…
– Да-да, – перебил Князь. – Она просто невинная дева, опороченная маковым принцем. Хотя тут уж кто кого опорочил, вопрос очень спорный, так что не будем углубляться. – Господин задумчиво постучал пальцем по собственной скуле, что-то прикидывая в уме. – Наверное, двое благородных в петле на площади будут смотреться не очень празднично. У нас всё-таки победа. Зоркий, как думаешь?
Зоркий же всё ещё мучился накатывающей волнами тошнотой. Следовало признать, что удар у Василя был поставлен весьма и весьма хорошо.
– Мой Господин… Двое? – В голосе Дора послышалась дрожь. Князь вновь повернулся к нему, внимательно заглядывая в глаза.
– Ну что за мысли? – Скривился Господин. – С чего бы мне вешать твою жену? Нет, логика в этом, конечно, есть. Но речь о Викторе. Он сам взял на себя обязательства отвечать головой за ворота, а в результате они были открыты. Всё могло очень плохо кончиться. Из-за него враг проник в город, и мы понесли большие потери.
– Здесь не только его вина, мой Господин.
– И это тоже возьмешь на себя? Чудно. Значит, повесим только тебя, – усмехнулся Князь.
– Я имел ввиду не это. Регина сказала, что они проникли в город через тайный ход.
Господин разом переменился в лице. Расслабленность сменила место сосредоточенности, он спрыгнул с коня и в два шага приблизился к Дору, взяв того за подбородок.
– Говори.
– Обещайте не причинять вреда Розе и её сыну.
Зоркий невольно восхитился выдержкой Дора. Голос был спокоен, а лицо беспристрастно как никогда.
– Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Лучше подумай о ходе. – Князь наклонил голову влево, не разрывая при этом зрительного контакта. – Регина приказала убить собственную дочь? – Князь потрясённо отступил назад. – Этого не может… Нет! Говори всё, что тебе наплела эта стерва!
– Она не поверила в то, что перед ней дочь. Посчитала девушку шпионом, – торопливо начал Василь. Реакция Князя на смерть Анастасии явно не оставила его равнодушным. – Принцесса рассказала им про некий ход под стенами замка, через который небольшой отряд проник в город и открыл ворота изнутри. Поскольку в результате Держава всё-таки проиграла, Регина думает, что это был ваш план по заманиваю врага. Девчонку она приказала убить, как только они попали внутрь.
– Как давно это было?
– Этой ночью. Но точное местоположение хода мне не известно.
– Тело могло ещё не остыть… – Тихо проговорил Князь, ни к кому конкретно не обращаясь. – Зоркий. Пойдёшь со мной.
Слуга послушно поднялся на ноги, но тут же снова упал на колени. На этот раз спазмы не удалось сдержать, и один за другим они исторгали из него горькую желчь.
– Как же всё не вовремя! – Князь схватил Дора за раненую руку и подтащил к всё ещё стоящему на коленях Зоркому.
Слуга почувствовал, как его шею обхватили холодные пальцы. Прикосновение казалось почти нежным, и он невольно ощутил прилив преданности и восхищения, затмевающий собой любые возможные физические недуги. Это длилось с минуту, в какой-то момент хватка усилилась, острые ногти впились в кожу. Зоркий закрыл глаза, растворяясь в ощущении принадлежности. Все проблемы переставали существовать, тошнота и боль отступили. Был только его повелитель, стоящий рядом с ним, и он, его слуга, готовый исполнить любой возможный приказ.
Князь разомкнул руку так быстро, что Зоркий был готов завыть от досады. Пришлось делать несколько глубоких вздохов, чтобы обуздать свои чувства. Господин не терпел излишних проявлений привязанности.
Василь стоял рядом. Бледный, прижимающий ко рту ладонь и даже слегка пошатывающийся. Зоркий, напротив, ощущал себя как никогда лучше. Он проворно поднялся и слегка склонил голову перед повелителем в знак признательности.
– Будем считать это твоим наказанием, – сказал Князь, разворачиваясь и садясь на коня. – Остаёшься за главного.
Василь удивлённо поднял глаза, на побелевшем лице читалось непонимание пополам с надеждой. Видимо, физическое недомогание плохо сказывалось на способности владеть собой.
– Мой Господин… – Сдавленно проговорил Дор. – Ведь я… Куда вы? Как же город?
– Плевать я хотел на город, – прошипел он. – Все мои планы летят прямо в Эфир… Зоркий, догоняй. – С этими словами он ударил шпорами по бокам животного и галопом помчался в сторону городских ворот.
Последнее, что заметил слуга, это дрожащие руки Князя. Тот явно был не на шутку встревожен. Эта нервозность тут же передалась и ему, и, стараясь не потерять господина из виду, он пустился бежать следом. Нужно было найти укромное место, чтобы обратиться в птицу. Он мог забежать в главную крепость, а оттуда нагнать повелителя по воздуху.
