Дмитрий Николаевич Москалев
Бесполезный человек
Глава 73
Ирод вряд ли все ещё лежал лицом в глубокой грязи, пролетев перед этим несколько добротных метров.
Как понял Никола, вождя скорее всего оплакивали, проливая море слёз над его благоуханной тушей, сожалея о потере защитника, при том проклиная убийцу, насылая проклятья и болезни. Взывая к справедливости, они фанатично выслеживали свою добычу, ведь новый вождь, должен был доказать свою силу. Возможно, по их диким традициям его труп съели, или сделали из черепа чашу.
Их шаман ушел в транс, опечаленный тем, что остался без покровительства, и начал колдовать над куклой, изображающей Николу. Но сам Ник не верил, ни в какое колдовство, не верил, ни в каких кукол проклятья, зато верили во все это дикари.
А вспомнил Никола о щупальцах, простирающихся от ворот логова людоедов, о морском существе, загадочном и неизвестном, в которого он все же верил. Вспомнил он и о потерянной детали в своей памяти – странном изображении паразита на голове существа, едва заметном и мерзком. Мистическая дрожь пробежала по спине.
– С кем же мы на самом деле имеем дело?! – удивился он нахлынувшим воспоминаниям.
Беглецы выбрались из канализации, оказавшись в стороне от разбитого лагеря Изгоев, осадивших город.
– Вы себя хорошо чувствуете? – обратился он к девушкам.
– Я устала, а молчушка ничего тебе не скажет.
Никола одобрительно кивнул немой, которая косо посмотрела на подругу по несчастью, засмущалась и отвела глаза в сторону.
– Когда-нибудь мы дойдем!
– Эта дорога бесконечна… – Арина тяжело вздохнула, и так тосклива, мне не хочется покидать дома, но там горе.....
– У дороги есть начало, и конец должен быть, ещё пару дней и все решится! А они хотят меня получить, – сказал Ник имея ввиду дикарей, – но они меня не получать, по крайней мере живым! – он гневно стиснул зубы.
Из-за колонн показались чьи-то изрисованные тела.
– Тише! Ложитесь, – Никола уложил девушек на пол, а сам начал наблюдать за изгоями.
Один из них услышал ели уловимый шум в их стороне и направился прямиком к спрятавшимся, буркнув что-то испуганным соплеменникам.
Никола отковырял небольшой камушек от сваи и кинул в сторону. Людоед напряг слух и повернул в другую сторону, но Никола почувствовал чье-то лишнее дыхание позади, сердце его замерло.
Глава 74
Осажденный город дна стоял во мраке тени мегаполиса. Ворота его охраняло ополчение с автоматами. Боеприпасов арсенала хватило бы на день ведения обороны, отсутствие свежего продовольствия и экономический коллапс, вынуждали перехватившего власть головореза, пойти на радикальные, но нужные меры.
Головорез решил вывести своих людей из города. И чем быстрее – тем лучше, на пороге стояли голод, насилие, паника и смерть. Лучше отправить их в путь, дать им надежду, чем ждать, когда они съедят друг друга.
Весельчак возглавил оборону стены. Гоблин занялся сборами, а вожак взял на ответственность за действия ополчения и полиции. Все в лагере ожило, и приняло тревожно–веселый характер.
Небольшая татуированная фигура с поднятыми руками вверх устремилась к главным воротам. Это был посол племени Изгоев.
– Да приветствуют вас боги! – дружелюбно обратился он к защитникам.
– Мы не знаем ваших богов. Зачем пришли? – весельчак решил отбросить в сторону болтовню и перейти сразу к делу, – это похоже на войну!
– О, могущественный человек! Нет никакой войны, мы всего лишь хотим забрать то, что принадлежит нам! А боги наши всемогущие, кровь людскую пьющие!
– Здесь вашего ничего нет! – выкрикнул он.
– Мы ведем великую охоту, наша дичь прячется за вашими стенами! Земляной червь, убивший нашего мудрого и великого провидца и жреца! Отдайте нам нашу добычу, и мы уйдем с миром, – дикарь протянул руки навстречу весельчаку, в знак дружелюбия.
– Серьезно тебе говорю, он ушел ещё вчера, у нас нет того, кого вы ищите. Передай своему военачальнику, пусть уходит!
– О, великий человек, я передам! – дикарь, прихрамывая на правую ногу, стертую в кровь из-за погони, удалился в стан племени.
Глава 75
Раздался дикий вой стаи, заставив Николу резко повернуться лицом к дыханию настигнувшего его охотника.
Сразу же ударила очередь со стены, яркими короткими вспышками, ослепляя дикаря.
Николу опрокинул неожиданный резкий удар копья по голове, остриё рассекло правую скулу, располосовало ухо, а затем хлестнуло древком так сильно, что правую часть лица он перестал чувствовать вовсе, и рикошетом устремилась девушке в лицо, разбив губу и нос. Сразу же сверху налетел огромный дикарь, устремившись в рукопашную схватку, достав острый нож и надавив коленом в грудь.
Никола видел его бешеные красные глаза, белые и черные татуировки на грязном теле, текущую слюну с подбородка, и от столь ужасного вида его перекорежило. Дикаря трясло от напряжения мышц.
Никола держался из последних сил, борясь за его нож, который медленно приближался к глазу. Немая девушка попробовала скинуть дикаря, но тот сбил её с ног своей огромной рукой и принялся с наслаждением продолжать начатое.
– Я сниму с тебя скальп, – прошептал дикарь.
В то время, как дикарь гнилыми зубами схватил и стал жевать волосы Николы, его нож вошёл в щеку и проскользнул к веку, кровью залило все лицо.
– Все, конец! – подумал Никола, но продолжал бороться, теряя силы с каждой секундой.
Но здоровяка сразила автоматная очередь, выпущенная в нескольких метрах от него. Череп разлетелся на куски от пули, Никола оказался весь в крови и кусках чужого розового мозга.
– А-а-а-а-а, – с облегчением вздохнул Никола, выплевывая кусок соленого мяса изо рта.
Пока на него давили, группа вооруженного ополчения устремилась в атаку на ближние рубежи осадивших их дикарей, отбросив их назад, разбила их остатки так молниеносно, что они с боем и дикими визгами отступили вглубь колоннады аэродрома и затаились, в ожидании возможности контратаки.
Голова Николы закружилась, унося его куда-то под крышу Дна, освободив его сознание и погрузив в сон.
Городские ворота открылись, откуда выбежали люди, разбежались и заняли позиции.
Двое подхватили женщин, ещё двое потащили Николу, подхватив за руки, в город, а сочившаяся кровь оставляла кровавый след на высокопрочном бетоне.
Глава 76
Эр перевернул всю комнату верх дном.
– Где же ты?! Где! Да будь ты трижды проклята! Предатели! Воры!
Он шарил по шкафам, тумбочкам, ища маленькую коробочку с вирусом.
– Куда же я её дел?! – он тщательно проверил карманы одежды, вызвал слуг, но не ничего от них не добился.
– Мне конец! Всем моим планам конец! Вспоминай же! Вспоминай! Куда ты её дел! – Эр не мог напрячь память, голова его разрывалась на части, – чертов неудачник, скотина ты не бритая, куда же ты её положил?
– Ты потерял что-то очень важное Эр? – донесся знакомый голос, откуда сверху.
– Кто здесь? Ты следишь за мной? Где ты? – Никола открыл двери, но за ними никого не было, стояла лишь тишина коридора. Он осмотрел потолок – никого.
– Что, не узнаешь своего попутчика? Или ты совсем потерял память?
Эр рассмеялся.
– Ах, это ты… А уже привык к отсутствию голосов в моей голове, извини! Совсем тебя забыл.
– Так ты что-то потерял? – спросил шепелявый голос.
– Потерял, оружие потерял! Столько месяцев забот и работ! И все зря!
– А ты попробуй вспомнить все делали того дня, когда ты её прятал, или мне вместо тебя найти ту вещь, идиот?
– Помоги мне! Прошу тебя! У меня с головой не в порядке, я все забываю…
– Что будет взамен? – спросил голос.
– А что ты хочешь?
– Больше никогда не покидать твою голову, – голос дьявольски засмеялся.
– Мне все равно конец через несколько дней, тогда найди мне мой проект!
– Красивый перстень на пальце, интересно, что в коробке?
– В какой, к черту, коробке?! – Эр был в истерике.
– Тебе его принесли в шкатулке, помнишь?
– Да, и? Что дальше? Не понимаю! Моя голова болит, сука!
– Скоро ты перестанешь помнить, как тебя зовут Эр, но я помогу тебе не потерять себя, найди шкатулку и то, что ты ищешь…
Эр начал рыться в разбросанных вещал.
– Уже тепло! – через минуту Эр откопал драгоценную коробку, – горячо!
– Открывай, – скомандовал голос, и Эр открыл крышку, внутри лежала флешка с вирусом.
– О, спасибо! – Эр просиял, – вот она, моя любовь!
– Теперь ты мой, Эр! – голос вновь рассмеялся, а Эр между этим закатился истерическим рыданием.
– Теперь ты мой…
– Да плевать… плевать.
Голос исчез. Эр невзначай обратил внимание на стоящую в углу шкатулку красочно оформленную, рядом лежал ключ, который он взял дрожащими пальцами и всунул в замочную скважину шкатулки, повернув несколько раз. Полилась нежная и тихая мелодия, а принц стоял над ней и рыдал… рыдал навзрыд.
Глава 77
Император со своей свитой занял самые лучшие места на балконе, своего личного оперного театра, построенного в старом стиле эпохи Возрождения, который собрали из разоренных сооружений древности. Все города на планете лежали в руинах, их пустоту заполнила природа, и небольшое число гусеничной техники, которая год за годом сравнивала их с землей, стирая память о прошлом нескольких поколений.
Высокий потолок украшала огромная золотая люстра. Кожаные сиденья расслабляли любую напряженную спину, заставляя присутствующих погружаться в транс под божественное пение красивейших девушек.
Зал был полон. Дамы в роскошных платьях, их кавалеры в смокингах усаживались по своим местам. В элитном обществе придерживалась мода исключительно древних традиций. О да, император знал все о моде. Свита явилась без опоздания, в роскошных старинный нарядах, а на шеи императрицы держался сладкий аромат редких духов Парижа и лучший алмаз.
– О, как много сегодня собралось людей, правда, дорогой? – Беллатриса погладила его по полену, довольно улыбнувшись.
– Да, сегодня будет выступать новая певица, говорят у неё ангельский голос. Вроде бы Кузин с ней знаком.
– О, не чтобы уж слишком знаком! Но она все равно восхитительна! Особенно голос! – ответил тот.
– Несомненно, но не лучше самой Императрицы, – сделал ей комплимент Император, та смущенно улыбнулась и подарила ему страстный взгляд хищницы, а затем злобно посмотрела на Кузина, который уже рассматривал сцену в театральный бинокль. Кузин отвернулся.
Свет погас, и зажглась большая сцена, занавес поднялся.
– Началось! – с наслаждением выдавила Беллатриса.
– О, бестии! – воскликнул довольный Император, – в трехсот первый раз посещаю этот театр, и чувствую себя так, словно пришел впервые!
Певцы и певицы меняли друг друга, а любопытные зрители не сводили глаз со сцены, на которую элегантно вышла Саша.
– Она! – узнал певицу и Кузин.
– Хороша! – хитро улыбнулась Беллатриса, размахивая веером.
Глава 78
Высокие колоссы шагали навстречу Николе. Их шаг преодолевал приличное расстояние. И они настолько быстро шагали, что Никола никак не мог от них убежать.
Их рыхлые тела рассыпались на ходу, падая чуть ли не на голову, рассыпались пеплом и разлетались вихрем, забивая глаза Николе. Появилась отдышка, потекли слезы. Он проскакивал у них под ногами и бежал, бежал, бежал, пока крупный осколок не оторвался от головы колоса и не полетел прямо на бедного Николу, выкинув его из сна.
Он проснулся в темноте, вдали сияли огни, и чей-то голос нашептывал ему, с каждым словом все сильнее и четче, пока Никола не стал различать слова.
– Проснись, проснись, – Никола с усилием открыл глаза, в них стояли белые пятка, от света фонаря. Когда они развеялись, он ощутил себя в темной комнате, рядом сидел человек, который обмакивал его нос в отрезвляющий спирт.
– Проснись! Давай же! О, наконец! Мы уж думали, придется тебя на себе тащить, велика ли честь будет, солдат?
– Где я? – отозвался Никола.
– Где, где – в лазарете! – радостно ответил весельчак, – ты какой-то странный человек, Никола, вроде бы и воришка, а убежать не можешь! Вот смех! Руки откуда надо растут, а вот ноги! Ай-ай-ай, Ты лежи, лежи, – Никола попытался подняться, – лицо тебе не стали зашивать, пока не стали, здесь антисанитария везде! Микробы и все–такое – он почувствовал тугую повязку на онемевшем лице, ощупал её, – чуть тебе голову не снесли! – засмеялся толстяк, – без головы бы бегал!
– Не смешно! – огрызнулся Никола.
– На твоем месте я бы тоже не смеялся, неделю есть не сможешь нормально, а может и месяц, смотря на то, как будет заживать! Ухо пополам, скула пополам. Болеть будет ужасно, но ты терпи!
– Угу. А что теперь? Где девушки?
– Да не волнуйся ты! Теперь это не твоя забота, в стане они, со всеми, вещи помогают собирать, уходим мы! Навсегда уходим!
– Куда? – растерялся Никола, он еще не понимал в чем дело.
– В гости идем, – весельчак вновь рассмеялся, – к бабушке и дедушке.
– А если серьезно? – у Николы начала болеть голова от его болтовни.
– Мы уходим из города, по твоему приглашению. Оставаться здесь – самоубийство! Когда нас выпустили из приюта, мы ещё как-то справлялись, дикие были, да нас было меньше! Нарожали-то уйму народу за десяток лет! Грабить склады нам уже никто не даст, и поздно уже! Всех не прокормить. Признаюсь, давно хотел свалить из этой вонючей дыры. Здесь нечего ловить, кроме лишая, убьют нас здесь… Еды на сутки, всем раздать, а там голод…
– Наконец-то, – Никола вспомнил о жизни в приюте, и сразу же забылся, погрузившись во воспоминания о своем заточении.
Грязные обшарпанные стены. Камеры общие, одиночки. Вспомнил карцер, в котором проводил месяцы, а может и недели – время в нем замедлялось. Весельчак все нашептывал ему.
Вспомнил ужасную безвкусную пищу, прогулки строем, вспомнил серый наряд заключенного, две буквы порядкового номера. Свой пластиковый потертый паспорт, друзей и врагов, драки, разбитые лица, все свои переживания и эмоции. Надзирателей, холодных и бесчувственных роботов.
Их методично превращали в зомби – в послушные безэмоциональные машины. Но они справились, обретя свободу, курс перевоспитания и покорности был пройден раз и навсегда, оставив лишь воспоминания.
Стоит лишь раз обрести свободу, то отказаться от неё ты больше никогда не сможешь. Хоть и разум твой одеревенел, и создание повернуто не в ту сторону, все же оставалась надежда стать нормальными людьми, как его родители.
– Когда уходим? – спросил Никола, взбодрившись.
– Через несколько часов, когда все будет готово! Наши ребята сдерживают изрисованных за воротами. У тебя есть время, подреми пока, а я мне нужно идти! – весельчак, подмигнув Николе, закрыл занавес лазарета. В Хижине наступила тишина, и Никола погрузился в спасительный сон, и уже без кошмаров.
Глава 79
Ник проснулся и почувствовал, как что-то маленькое закопошилось у него на груди, как это что-то возилось между пуговиц, ища съестное. Нечто чуть не совершило покушение на его нежную плоть и ломоть черных волос.
Кто нарушил сладкий сон? Никола сквозь пелену дремоты понял не сразу, да и не понял бы вообще, если оно не начало грызть ему кожу…
Ник попытался смахнуть непоседливого зверька в сторону, но тот впился зубами в руку, и Никола вскрикнул от резкой боли и испуга.
Нечто, гундося себе под нос, резко высказалось ему:
– Не успеешь, и я сожру тебя, – затем засмеявшись, существо спрыгнуло и убежало.
Никола в ужас вскочил на ноги, но ничего на груди не обнаружил, дрожащими руками отодвинул шторку, и заглянул под кровать.
Осмотрел покусанную руку, на которой нашел лишь покраснения.
– Что это было? Кошмар! Снова кошмар! Как ребенок себя веду! – с прикроватной тумбочки на него смотрел невозмутимый Бот, Никола старался отдышаться…
– Ты что уставился? Разве ничего не видел? – Бот молчал, – значит, нет! Не видел. И хорошо, реалистичный такой сон, чуть от страха сердце не выскочило! Давай-ка собираться, – выдавил из под тугой повязки Никола, она ему сильно мешала и давила.
– Болит то как! Ещё несколько сантиметров и все – конец! Посмотри как глубоко! Идем же, не хочу здесь оставаться – он прицепил покорного Бота на плечо, – это для нас последний поход друг, из него мы либо не вернемся никогда, либо отправимся на родину.
Никола ощущал небольшую дрожь в ногах от волнения. Несколько дней он метался из стороны в сторону, словно корабль по морю, во время бури, и вот-вот разбился бы о прибрежные скалы, если бы его не спасла удача.
Вспоминая то мерзкое волосатое создание у себя на груди, у него пробегали мурашки по коже от омерзения, что отнюдь не прибавляло оптимизма.
Они вышли из лазарета, вокруг царили паника и хаос.
Люди спешили, пакуя свои вещи, загружая тележки, набивая мешки своим скудным барахлом. Они выстраивались группами, семьями и поодиночке, старикам помогали дети. Взрослые мужчины вооружались, создавая отряды боевого конвоя. Толпа постоянно куда-то шла, и вскоре улицы почти опустели. Некоторые упирались и не хотели идти, но их принуждали делать шаги. Скулы сильно ломило и сводило раненую сторону лица.
Кого-то пьяного вытаскивали из дома. Безумный старик спятил и открыл стрельбу, чуть не поранив ополченца, он забаррикадировался, посылая всех подальше.
Дверь выломали, старика вытащили за ноги и погрузили в тачку, привязав к стальному приваренному кольцу. Он бил ногами о доски, но вскоре успокоился и заснул.
Никола заметил в толпе чемпионов миниарены кулачных боев, со сломанными носами и угрюмыми тупыми взглядами, которые неоднократно надирали ему зад.
В стороне забивали прикладами в угол ростовщика, чтоб не шел за караваном. Он разбросал свои пожитки, вцепившись двумя руками в кошелек и повизгивал. Когда люди бросили его избивать, поднялся и плюнул им в спину, заметив, как за ним наблюдает Никола, осунулся и отвел глаза, но все же наметился вслед за караваном. Жизнь на площади кипела, то и дело были слышны покрикивания суетливых баб, скрип колес у телег, стук небрежно сколоченных дверей из мусора.
Чья-то рука легла на плечо очарованного Николы.
– С тобой все в порядке? – Никола обернулся и увидел перед собой Безымянного!
От неожиданности он потерял дар речи.
– Как?… – он хотел было спросить, – «как ты здесь оказался?» – но не смог произнести и слова, обомлев, забыл и о своем ранении.
–Тише, тише… Ничего не говори, – попросил он своим добрым и смиренным тоном, – у каждого есть свои тайны. Ты храбро держался Никола, и представить не могу, что человек может выдержать такую гонку! Тебе хорошо досталось, – показал он на повязку. Прости меня, я не мог ничем помочь в сложную минуту…
– Мы уходим, – выдавил Никола, и задумчиво взглянул на потолок Дна и заплакал.
– Не скорби, не надо! Нашей вины нет, и не было. А перед неизвестным всегда сдают нервы! Никто не знает, каково там – за стеной, – Безымянный указал на южный участок стены.
– А если там ничего нет? Если там пустота… голая, сырая холодная пустота. Ни души, ни дерева. Я видел дерево, представляешь? – Никола улыбнулся, вспомнив о том, как видел его в лагере трупоедов.
– Мне нравится твоя наивность. Ты очень добрый человек, и очень простой. Поэтому я здесь! И еще, потому что у меня было плохое предчувствие… Я не мог не зайти не убедится, что с тобой все в порядке, чувствовал, плохое…
А знаешь, пустоты не существует, Никола, её обязательно что-нибудь наполнит! Мне кажется, нас там ждут! И ждут с нетерпением уже многие годы. Как я давно там был…
– Кто же ты? – испугался Никола, – там живут такие же люди как мы? – Никола с раннего детства не верил в оставшихся за стеной людей, больно уж это казалось фантастическим.
– Скорее их души, фантомы, берегущие необъятные просторы для своих живых потомков. Уже я – никто, обреченный на смерть.
– Но все же. Тогда ты не мог там бывать. Там никто не был!
То есть, там никого нет. Но не будет ли и там так сильно одиноко, как здесь и сейчас? Странное чувство, словно не в своей тарелке… Меня могли убить, но я ещё жив, представь себе! Все-таки, твое появление что-то и значит…
– Ты везунчик, но я знаю, какие чувства тебя переполняют. И узнаем мы, когда преодолеем барьер, каков ветер на вкус, с зеленых полей и лугов, тогда идем, же брат, пора в дорогу! Взбодрись немного! И наберись оптимизма, – улыбнулся Безымянный, но Никола вспомнил об огромной куче трупов, ему было не до улыбок.
– Ты бы видел… Идем! – Никола осторожными шагами спустился на брусчатку.
– И ещё, я знаю, о чем ты думаешь! – Безымянный сочувственно похлопал Николу по плечу.
– Хотел бы я знать, – улыбнулся через силу Ник.
– На нас льется столько негатива, столько грязи, что тонем мы. А хочется уже тонуть, но только в лучах ласкового солнца! – Безымянный поднял указательный палец вверх, губы его застыли, взгляд застыл, словно созерцая, представляя себе великий и прекрасный мир за стеной. Нет! Никогда он больше не увидит яркого близкого земного солнца!
А Никола тем временем вышел на площадь, и вскоре растворился в толпе.
