Diana Panamis
Нескромный выбор
Поэтому, утром он поведал своей матери о намерении женится на Кэтрин.
– Вы хотели, чтобы я женился, – проговорил он уходя, не дав ей возможности высказаться, – Я женюсь на мисс Ронвелл, или не женюсь вовсе. – И вышел».
– Это ни к чему, – ответила Кэтрин и отошла в сторону, не в силах больше ощущать этот взгляд. Но это мало чем помогло, казалось он смотрит сквозь неё и видит как сильно бьётся сердце. – Вам лучше уйти.
– Сначала, я был зол, – тихо говорил Ричард, медленно приближаясь к ней. – О, Господи, как же я был зол, на тебя. – Он стал позади неё, – Когда понял, что ты ушла. Я думал глупая, винит себя перед подругой, я практически загнал коня пытаясь догнать тебя, но безуспешно, ты исчезла.
Кэтрин боялась дышать, шевелится, когда он рядом, она же обещала, что будет держаться от него подальше.
– Я обошёл все магазины в районе Мойн-стрит, не видел ли кто девушки в чудных очках. – Продолжал признание он. – Затем, я получил письмо…
Продолжая хранить молчание, Кэтрин была неподвижна, лишь одинокая слеза, сползла вниз по щеке.
Ричард стоял близко, она могла ощутить исходящее от него тепло. – Для меня жизнь потеряла смысл, в тот миг, когда я решил, что ты умерла. Он обнял Кэтрин за талию, еле касаясь, боясь спугнуть.
– Я люблю тебя, – прошептал он ей на ухо. – Люблю.
– Нет, – девушка замотала головой, отрицая и не принимая, его признание в любви.
– Прошу, не отталкивай меня, – продолжал шептать он, – Судьба подарила нам второй шанс, нам нужно лишь, воспользоваться им.
– Нет, – Кэтрин вытерла слезу и повернулась к нему. Взяла Ричарда за руку, накрыла сверху ладонью. – Судьба не давала нам второго шанса, – она улыбнулась, – А указала на ошибку. Вы, ваше сиятельство, были лишь моей ошибкой. И ничем больше, – Кэтрин слегка похлопала его по руке, – Было приятно познакомиться, ваше сиятельство. Прощайте. – Обминув его девушка вышла из библиотеки и побрела в свою комнату, не видя никого, ни брата, который увидев её вышел навстречу, ни отца, что стоял у лестницы, она просто шла вперёд, как бесчувственное тело, которое покинула душа, оставив лишь оболочку.
Глава 20
– Мама я не хочу никуда идти, я хочу домой! – Кэтрин отошла от зеркала и села на кровать. Сама мысль о том, чтобы идти на бал, убивала.
– Кэтрин, милая, – герцогиня присела рядом с дочерью.
– Мама, я не могу, – в отчаянии проговорила Кэтрин.
– Я знаю, дорогая, – Шеридан обняла дочь, – а ещё я знаю, что ты всегда была бесстрашной и могла заглянуть в глаза любой опасности. – Она ласково убрала прядь волос, заложив её девушке за ухо.
– Это было так давно, – вздохнула Кэтрин, – иногда мне кажется, что это не про меня. Приехав сюда, я потеряла себя, – подытожила девушка.
– Ты не права, – она взяла дочь за руку, – ты не потеряла себя, а всего лишь повзрослела. Знаешь, в своё время, – говорила она задумчиво, – Я, обманула, твоего отца и бабушку, благодаря чему, мне пришлось уехать в Лондон.
– Ты? – удивилась Кэтрин, – Что именно ты сделала?
– Написала письмо, в котором якобы мой отец просил помощи у лучшего друга. В общем, – она махнула рукой, – из-за этого письма, твой отец вынужден был стать моим опекуном. (История любви Шеридан и Викториана описана в первой книге, «Любовь или опека»)
– Ты серьёзно?! – Кэтрин округлила глаза, – папа был твоим опекуном?! – Шеридан улыбаясь закивала головой. – Но, как тогда? Как вышло так, что вы вместе?
– Было сложно, – улыбнулась герцогиня в ответ, – но у настоящей любви, и не бывает иначе. – Собирайся, – она поднялась, – Сегодня, ты просто обязана быть красавицей. И, дорогая, – сказала она на выходе, – подумай над моими словами.
Герцогиня ушла, оставив девушку в растерянности, – Папа был маминым опекуном, – повторила она, словно пытаясь осознать услышанное.
Вечером, обе девушки были неотразимы, герцогиня постаралась, чтобы не только Кэтрин выглядела красавицей, но и мисс Либерти, важно чтобы девушка покорила сердце хорошего парня, лучше бы и не одного, а если это будет ещё и титулованный лорд, то всё сложится прекрасно. «Мы ответственны за Эмили», твердила она себе.
– Эмили, ты так красива! – Кэтрин искренне восхитилась, при виде подруги. Та стояла у зеркала, – А этот цвет, он прекрасно подчёркивает твои глаза, – Она обняла подругу сзади и подмигнула ей.
– Кэтрин, не испорти причёску, – отстраняясь проговорила она.
– Прости, прости, – Кэтрин убрала руки, – Ну что, может пойдём? – улыбнулась она.
Они вышли из комнаты и медленно пошли по коридору, Кэтрин была счастлива видеть подругу в хорошем расположении духа, было заметно, что девушка осталась довольна своим нарядом и Кэтрин искренне надеялась, что и вечер в целом, принесёт лишь чудесные эмоции и плодотворные знакомства. Надежда её не покидала и вера в прекрасное будущее, но только не для себя, а исключительно для подруги, перед которой, она виновата.
У подножия лестницы их ждали, его светлость герцог Ровендейл и молодой маркиз, которые тут же устремили на них, свои взоры, лишь услышали движение сверху.
Кэтрин заметила, что в нежном взгляде отца, читалась отчётливая гордость, за неё. Девушка ответила такой же нежной улыбкой.
– Ты очень красива, мой ангел, – проговорил он, восхищаясь дочерью.
Не удержавшись, она бросила к нему на шею, – Спасибо, – чмокнула его в щеку.
– Мисс Либерти, – обратился, после к Эмили, – Вы сегодня, очаровательно-милы.
– Благодарю, ваша светлость, – девушка присела в реверансе.
– В самом деле, – вмешался Ноэль, – я даже сразу вас и не признал, – он поклонился и поцеловал ей руку. Сегодня ему выпала честь, сопровождать девушку, на бал.
Кэтрин одарила его грозным взглядом, на что брат подмигнул ей и предложив руку мисс Либерти, они пошли вперёд.
– Вот негодник, – проговорила герцогиня ему вслед.
– Прошу, – улыбаясь шутливому настроению сына, Викториан предложил одну руку дочери, а другую супруге, и они проследовали за ними.
Гости всё прибывали и прибывали, казалось весь высший свет Лондона явился на завершающий бал сезона. Все выглядели роскошно, потратив не одну сотню фунтов, на великолепие своих нарядов.
Кэтрин чувствовала себя неловко, каждый раз, когда распорядитель бала ударял тростью о пол, привлекая внимание всех, он объявлял вновь прибывших. Сердце девушки замирало, пусть никто не видел перемен в лице, она по прежнему мило улыбалась, успокаивая себя, но всё равно её неизменно обдавало жаром сродни сильному испугу.
Она успела потанцевать с герцогом Эристоном, Джонсоном Оллфордом, и даже находилась в чудесном настроении. Слава Богу, Эмили пользуется успехом, «Что может быть лучше», подумала девушка прежде чем услышала очередной стук распорядителя бала.
– Его сиятельство, Ричард Ливингстон! – эхом отозвалось у неё в голове. «Он здесь», ноги сделались ватными, сердце замерло, а затем рвалось в погоню, вот только за кем, неизвестно но казалось, оно выпрыгнет из груди, Кэтрин непроизвольно положила туда руку, пытаясь его унять.
– Вы не окажете мне честь? – Девушка вздрогнула и поглядела в улыбающиеся, и ободряющие глаза отца. Она присела в знак согласия, – Всё хорошо родная? – спросил Викториан, ведя Кэтрин в центр зала, – Не волнуйся.
Это сложно, когда она чувствует, знает о его присутствии.
– Ты не думала о том, – заговорил Викториан привлекая внимание дочери, – Что мадам Брефстон, разводит в своём тюрбане мышей? – Спросил он, якобы серьёзно рассуждая.
– Что? – переспросила Кэтрин, недоумевая.
– Сама посмотри, – он незаметно кивнул в сторону стоящей мадам Брефстон. Неосознанно девушка глянула туда. У колонны стояла пышная дама в противно зеленом платье с такого же цвета тюрбаном на голове, который действительно выглядел странно.
– Ну не знаю, – озадаченно ответила она.
– А мне кажется, я видел там одну мышь. Я ей даже сочувствую, – он на секунду замолчал, – Я имею в виду мышь.
Кэтрин ещё раз поглядела на мадам Брефстон, затем на отца и «брызнула» со смеха, даже слёзы покатились из глаз.
Они привлекли к себе внимание, но герцогу было плевать, главное получилось отвлечь дочь.
– Спасибо, – успокоившись сказала Кэтрин, она раскусила замысел отца.
– Всегда пожалуйста, – улыбнулся герцог.
– Папа скажи, а какая мама была в качестве подопечной?
– Ну, – задумался Викториан, – своенравной.
– И всё? – не унималась девушка.
– Так сразу, всё не перечесть. – Улыбаясь сказал отец. – Тебя что интересует? Лживое падение с лошади или правдивое? Или быть может как она полезла в фонтан за камешком? Жаль, я тоже не был свидетелем последнего.
– Ты не шутишь?
– Нисколько, – ответил герцог, – спроси у мамы.
– Но как вышло так? – задала она интересующий её вопрос, – что вы вместе, я имею в виду, муж и жена.
– Я понял, что жить без неё, это смерти подобно. Видит Бог, как я сопротивлялся, зная что не должен ничего чувствовать, но всё равно, стремился оказаться рядом. И вот, – продолжил он улыбаясь, – мы с тобой танцуем. Я веду к тому, что возможно, многое кажется невероятным, но всё решаем только мы сами. И что бы ты не выбрала, – говорил он тише, так как музыка закончилась и они шли обратно, – Я всегда тебя поддержу.
– Спасибо папа, – искренне ответила Кэтрин.
– Ты можешь расслабиться, – немного наклонясь проговорила герцогиня, как только они подошли. – Эмили не стоит в стороне, а каждый танец при кавалере. Поэтому, не могла бы ты обратить своё внимание, – она перевела взгляд на графа Ливингстона. – И возможно, поменять своё отношение к нему?
– Я не могу, – тихо сказала девушка, не рискуя даже смотреть в его сторону, это слишком волнительно.
– Можешь, – Шеридан взяла дочь за руку. – Ты не просто можешь, ты обязана сделать это. Потому что, лично я думаю хватит вам уже страдать. И к тому же, – герцогиня посмотрела на мужа, – Мы с твоим отцом, как никто другой знаем, каково это, запретная любовь. С той разницей лишь, что свою любовь, запретной делаешь именно ты, милая. – Она «подала» знак супругу.
– Ваша светлость, я надеюсь вы не откажете мне в скромном танце? – Быстро среагировал тот.
– Я хочу, чтобы ты подумала сердцем, – проговорила герцогиня, прежде чем отправиться танцевать, оставив её одну.
Кэтрин проводила взглядом, родителей они кажутся, такими счастливыми. «У настоящей любви, не бывает всё просто, от этого она и становиться крепче», вспомнила она слова матери. Девушка перевела взгляд на Эмили, она улыбалась танцуя с бароном Ватлером.
Возможно, если бы это был какой-нибудь фильм, где главная героиня была бы ни мисс Ронвелл, то это был бы идеальный финал. Все счастливы, все танцуют. Но, для этого финала, всего этого мало…
– Я надеюсь, это всего лишь шампанское? – Кэтрин услышала позади голос, от которого, кровь закипает. Она обернулась, изо всех сил пытаясь не выказать своего волнения.
– Вы можете быть спокойны, – ответила она ровно, несмотря на ужас творившийся внутри. – Это всего лишь шампанское. – Она устремила свой взгляд на танцующих, чтобы не смотреть на него. Но это не помогло, неловкость от его пристального взгляда, ощущалась словно он касался её им. Желание сбежать было огромным, Кэтрин повернулась намереваясь сказать, что ей необходимо отлучиться, но не успела.
– Потанцуйте со мной, – он смотрел, казалось прямо в душу.
– Я не…
– Прошу, подарите мне, всего лишь танец и я уйду. – Ричард поклонился.
Она не собиралась соглашаться, ведь всё было сказано ещё тогда, но что-то умоляющее было в его взгляде, что не позволило ей уйти. На «трясущихся» ногах Кэтрин присела в реверансе, дав своё согласие.
Музыка играла, разливаясь прекрасной мелодией, наполняя каждый уголок огромного зала. Танцующих пар, было множество, одни искренне веселились наслаждаясь вечером, другие едва могли терпеть друг друга. И никто не знал, что чувства этих двоих, влюблённых обострены настолько, что сердце Кэтрин грозилось разорваться на мелкие куски. В тот самый момент, когда она вложила свою руку в его горячую, казалось пламенную ладонь, когда другая его рука легла чуть пониже плеч девушки и Ричард закружил её в вальсе.
Это был их первый танец и волею судьбы грозился быть последним. Они не произнесли ни слова, казалось в этом огромном зале, да что там зале, даже в целом мире, нет более любящих глаз и сердец, что бьются в унисон друг друга.
Когда закончилась музыка Ричард проводил Кэтрин, поцеловал руку, ещё раз поклонился и, как и обещал ушёл, оставив после себя ужасное чувство одиночества, дискомфорт от потери тепла, его тепла. Не выдержав она посмотрела ему вслед, граф Ливингстон уверенной походкой покидал последний, завершающий бал сезона.
Дальше, всё что происходило было для Кэтрин безжизненным, не имеющим никакого смысла. Да, она улыбалась и даже танцевала, но делала это исключительно, потому что так надо. Сама же, не чувствовала ничего, кроме огромнейшего опустошения, словно в груди, где должно биться сердце образовалась огромная дыра.
Часа через три, когда бал практически подошёл к своему логическому завершению, и гости изрядно подпившие, и основательно уставшие от нескончаемых танцев, всё больше собирались в небольшие «кучки», обменяться впечатлениями или проще сказать посплетничать, Кэтрин попросила отвезти её домой. Свой долг она выполнила, позволив Эмили в полной мере насладиться балом. Но больше, сил нет и это даже не из-за графа, который давно покинул это «собрание», а просто потому что она устала.
И каково же было удивление, когда по возвращении в Ронвелл-холл, дворецкий сообщил о гостье, ожидающей мисс Кэтрин, в библиотеке.
Это настораживало, в столь ранний час, никто не совершает дружеских визитов. Переглянувшись с герцогиней, Кэтрин «бросилась» туда.
Леди Оливия поднялась, как только девушка вошла. Ужасное предчувствие овладело Кэтрин. Как всегда это бывает, воображение рисует самые ужасные картины. Дрожащими руками, девушка закрыла дверь и прошла к графине.
– Чем могу быть полезна, в столь ранний час? – спросила она, пытаясь понять по выражению лица леди Оливии, насколько всё серьёзно.
– Сейчас, я понимаю, что была эгоисткой, заставляя сына жениться, – словно рассуждая заговорила Оливия. – Но, мне казалось, что главное это его согласие. Я никак не могла предположить, что всё сложится именно так. Кэтрин молча слушала, съедаемая уже таким близким для неё, чувством вины. – Ричард полюбил вас, ему было наплевать, что вы обычная компаньонка, он желал сделать вас, графиней Ливингстон. – Она приблизилась к Кэтрин. – А потом, эти ужасные дни, – каждое слово еще больше твердило Кэтрин «Виновна». – Мой сын, страдал, – на несколько секунд она замолчала, а затем продолжила дрожащим голосом. – Он напивался до бессознательного состояния, чтобы не чувствовать, забыться сном, приходил в себя, чтобы вновь напиться и так несколько недель.
Кэтрин отвернулась, слёзы текли по щекам.
– Да, слушать это тяжело, но ещё тяжелее было наблюдать за тем, как день за днём я теряла своего сына…
– Это всё ужасно, – проговорила вошедшая герцогиня, как не пыталась она, не смогла остаться за дверью. – Но страдал не только ваш сын, – Она взяла Кэтрин за плечи и развернула лицом к графине.
– Мама не нужно, – умоляюще заговорила Кэтрин, – Я виновата.
– Да, ты виновата, – Шеридан обняла дочь за плечи и подвела к Оливии. – Моя дочь виновата, в обмане. И я нисколько не умоляю её вины. – Герцогиня Ровендейл была полна решимости защитить свою дочь. – А ещё, она виновата в том, что поддалась обаянию и напору вашего сына, что имела неосторожность, полюбить его. Вы говорите, что его сиятельство страдал, это ужасно, но в том, что письмо Кэтрин было понято неправильно не её вина. И хватит мучить и обвинять её, вы не представляете насколько сильно Кэтрин сама винит себя, за то, что предала подругу и что заставила страдать вашего сына.
– Мама перестань, – взмолилась девушка, – Ваше сиятельство не обращайте внимания прошу, – обратилась она к графине.
– Возможно вы и правы, – тихо проговорила Оливия, глядя на Шеридан. – Но это уже не важно. Так как навряд ли мы с вами ещё когда-нибудь, увидим Ричарда. – Она направилась к двери.
– Что вы имеете в виду? – спросила Кэтрин, дрожащим голосом, выйдя вслед за графиней.
– Через несколько часов, его корабль поднимет якорь.
– Что значит якорь?
– Это значит, – не оборачиваясь проговорила графиня, – Он покидает Лондон, а куда именно, он и сам не знает. – Сказав это Оливия вышла.
«Прошу, подарите мне всего лишь танец, и я уйду», вспомнила она его слова, сказанные сегодня на балу.
– Он прощался со мной, – тихо произнесла девушка. И выбежала из библиотеки.
– Что происходит? – поинтересовался герцог у жены, наблюдая пронесшуюся мимо дочь.
– Ноэль, ты не поможешь сестре? – герцогиня кивнула в сторону двери. Ни слова не говоря, маркиз отправился за сестрой.
– Эмили, пойдём дорогая, я помогу тебе расплести волосы, – и тихонько прошептала удивлённому Викторину, – думаю совсем скоро, наша дочь выйдет замуж. – Подмигнула и приобняв Эмили, за плечи они пошли наверх. – Как тебе сегодняшний бал? Мне кажется всё просто прекрасно. – Не прекращая щебетала она поднимаясь по лестнице.
***
Отправив последний чемодан со слугой, на корабль Ричард вернулся в комнату, посмотрел на часы, до отправления еще минут тридцать…
Подъезжая к пристани, Кэтрин в нетерпении выглядывала в окно, но людей слишком много, разглядеть в такой толпе кого-либо невозможно. Вероятно паника отразилась на её лице.
– Не волнуйся, время ещё есть, – пытался ободрить Ноэль.
Как только карета остановилась они спешно направились в административное здание. По дороге маркиз узнал, что отплытие назначено на 12:30, Кэтрин ещё больше ускорила шаг. Не замечая косые взгляды бросаемые в её сторону, не часто встретишь на пристани, леди в бальном платье. Там им сообщили что, скорее всего все пассажиры уже на борту и скоро поднимут трап. Девушка остановилась оглядывая толпу.
– Всё кончено, – пробормотала она.
– Мисс Ронвелл!? – услышала она знакомый голос. Это был Дэвид Эристон, явно удивлённый не только её видом, но и появлением здесь. – Неужели и вы решили проводить…
– Где граф Ливингстон!? – Перебила его Кэтрин, времени на любезности не было.
– Полагаю, ещё в комнате.
– В какой комнате, где она!? – О приличии, тоже некогда рассуждать.
– 23В, – растерянно произнёс он, указывая рукой в сторону.
– Благодарю, – подобрав юбки Кэтрин умчалась.
– Что-то я не совсем понял, – смотрел на быстро удаляющуюся девушку.
– И не пытайтесь, ваша светлость, – ответил Ноэль, – лучше берегите рассудок.
Кэтрин взбежала по ступенькам, завернула за угол и быстро пошла по коридору ища нужную дверь. От слишком быстрой ходьбы, в боку кололо, дыхания казалось не хватает, да и сердце выскакивает, но она не обращала на это внимание.
«Вот она, та самая дверь, 23В», собравшись с духом Кэтрин толкнула её.
Ричард взяв с комода перчатки, принялся их надевать. Дверь открылась, он поднял глаза. На пороге стояла запыханная Кэтрин, он так и замер с наполовину надетой перчаткой на руке.
Облегчение быстро сменилось неуверенностью и растерянностью. «По пути сюда, главное казалось успеть, дойти до него, увидеть и тогда я скажу, что люблю, что сама мысль о разлуке невыносима. Но вот я здесь, он рядом, а слова застряли в горле. Глупо всё это». Кэтрин развернулась готовая уйти.
– Разве вы не хотели мне что-то сказать? – спросил Ричард приближаясь к ней. «Она пришла ко мне, моя Кэтрин пришла ко мне», чувство нежности переполняло его.
– Счастливого пути, – гордо произнесла она и приоткрыла дверь.
– Вы пришли сказать лишь это? – Ричард закрыл дверь и остался в таком положении, нависая над девушкой он продолжал держать рукой дверь.
Волнение Кэтрин удвоилось, мало того, что он слишком близко, плюс ко всему, эта ситуация… Чувство дежавю, не покидало обоих.
– Судя по всему, вы так спешили, – говорил он соблазнительно тихим голосом, глядя на девушку сверху вниз. Ричард коснулся кружева от платья на плече девушки, дав понять, что он прекрасно помнит её наряд на балу. – И лишь для того, чтобы пожелать мне счастливого пути? Ни за что не поверю, – лёгкая улыбка коснулась его губ, «Сегодня, я вас не отпущу».
– Ваше право, – как можно спокойнее, ответила Кэтрин.
– Конечно моё, – бархатно произнёс граф. – А ещё, я имею право, предположить истинную причину, вашего появления здесь, – он поправил выбившуюся из прически кудряшку. Кэтрин ощутила дрожь, но пошевелиться не могла, словно приросла к месту. – Вы решили, что больше не увидите меня, – он говорил медленно, – Никогда. – Нежно-нежно, еле касаясь Ричард провёл по её щеке, Кэтрин закрыла глаза, дыхание участилось, но граф не убирал руку, а продолжал свою пытку, чуть касаясь шеи девушки. – Вы, любовь моя, лишь представили, жизнь вдали от меня и поняли, что это пытка, для нас с вами. Вы любите меня, – он развернул Кэтрин к себе, – также сильно, как я люблю вас.
– Именно поэтому вы и решили, уехать? – Укоризненно спросила, глядя в бездонные глаза.
– А разве, вы нашли меня на борту корабля? – он обнял Кэтрин за талию, притягивая к себе. – Я, так же как и вы, не представляю себе жизни вдали от вас. Кэтрин хотела возразить, но Ричард приложил палец к губам девушки. – Если бы я знал, что это приведёт вас прямиком в мои объятия, давно бы сказал, что уезжаю. – Он приник к самым желанным губам.
Кэтрин не сопротивлялась, а наоборот встала на носочки, чтобы ещё больше прижаться к нему. Она запустила руку в эти прекрасные волосы, ещё больше привлекая его к себе. После разлуки и невыносимых страданий, она не могла и не желала сопротивляться, любви. «О Господи, как же давно она мечтала это сделать». Застонав Ричард крепче прижал девушку к себе, сладко терзая нежную плоть алых губ.
– Я люблю тебя Кэтрин Ронвелл и никогда тебя не отпущу, – произнёс он, немного отстранившись, чтобы затем поцеловать с ещё большей страстью.
Раздался сигнал свидетельствующий об отплытии корабля, – Уже второй раз, по вашей вине, я останусь без сменной одежды, – не размыкая объятий, проговорил граф хитро улыбаясь.
– Это ужасно, – сказала Кэтрин с еле заметной ухмылкой, – Но, думаю ваш портной, будет счастлив.
– Так вы с ним заодно? – наигранно ужаснулся он. Но в ту же секунду посерьёзнел, – Кэтрин Ронвелл, вы станете моей женой? Вы обещаете прожить счастливо со мной долгую жизнь, ни на секунду не переставая любить меня? Вы обещаете, никогда не оставлять меня, – он смотрел ей в глаза, – до самой моей смерти?
– До самой моей смерти, – повторила Кэтрин его слова, отвечая клятвой.
– Предлагаю, прямо, сейчас, – целуя её после каждого слова, – отправиться в Оулдридж-холл, чтобы Бернард нас обвенчал.
– О Боже! – вскрикнула Кэтрин, – я совсем забыла, там Ноэль с Дэвидом. Нужно срочно идти к ним, его светлость подумает обо мне Бог ведь что.
– Про его сиятельство маркиза Ровендейла, я не знаю, но вот его светлость благополучно отдаляется от берегов Англии. – И улыбаясь добавил, – я думаю, нет я даже уверен в этом.
– Что!?
– Я здесь, чтобы проводить моего дорогого друга, Дэвида Эристона, скажем так, в деловую поездку.
– То есть, вы никуда не…
– Абсолютно, – улыбнулся он.
– Но, леди Оливия, сказала что вы… – смысл всего, постепенно доходил до неё. – И, что она возможно уже никогда вас не увидит. – Договорила она, понимая что это было спланировано.
– Так это мама посодействовала? – Он еще крепче прижал к себе ошеломлённую Кэтрин. – Браво графиня Ливингстон, браво, – он приподнял девушку за подбородок, – непременно поблагодарю её за это. – И нежно поцеловал.
