Алиса Князева
Малина для оборотня
Глава 41. Разговор обо мне
Я не удержалась, начала хихикать, когда мы оказались на месте.
– Глянь, все такие важные. На каблуках, с причёсками, во фраках, – я толкнула Марка локтем. – А мы с тобой в шапке, ушках и кедах. Красотища! Не могу, Марик, я с тобой так много смеюсь, что тоже скоро пресс появится.
– Выделяемся, – усмехнулся он. – Не знаю, как там с привлечением внимания, но нам точно удалось.
Все косились. Кто-то с любопытством, другие с осуждением, но мне было всё равно. Когда мы шагаем с Марком, смеясь и прижимаясь друг к другу, всё кажется по плечу. Странно.
Едва все собрались, Арсений вышел вперёд и заявил, что львица хочет поговорить с каждой девушкой. Приватно.
Она сама будет вызывать ту, кого желает видеть.
Первой пошла партнёрша орла – невысокая, миловидная брюнетка в строгом синем платье.
Глядя, как она скрылась в покоях львицы, я удивлённо глянула на Марка.
– Ничего себе. Вроде вам обещали. Хотя, думаю, это к лучшему, – я махнула рукой. – Не будет тебе нервы трепать.
– Если что-то пойдёт не так, кричи, ладно? – тихо сказал Марк. – Я буду рядом, следить, чтобы всякие Алики не крутились. Услышу.
– Ты тоже. Вдруг тебя решать похитить, – я сжала его ладонь.
Орлица вышла минут через десять. Не расстроенная, но озадаченная.
Она морщила лоб и что-то проговаривала вполголоса.
– Что было? – в отличии остальных, просто повернувших в её сторону головы, я не побоялась спросить.
– Да ничего, – та неопределённо повела плечом. – Мы просто говорили. Обо мне.
– И всё?
– Да, – она кивнула. – Но это странно.
Следующей была девушка бегемота, потом оленя, дальше Алина Белоклыкова. Каждая уходила, а по возвращении одно и то же: «Разговор обо мне». Только реакции разные.
Кто-то приходил удивлённый, кто-то равнодушный, Алина выскочила с красными щеками и мокрыми ресницами.
– Ничего не понимаю, – поделилась я с Марком. – А ещё напрягает, что меня не вызывают. Вдруг обо мне вообще забыли?
– Может, попугать хотят?
– Так вроде ничего страшного не делают, – я посмотрела на подругу, которая стояла, обняв себя за плечи и отвернувшись от Алика. Тот выпытывал подробности. – Алинка расстроена.
– Опять ужасы рассказывали? Не удивлюсь, но… второй раз подряд? Не похоже на львиц.
– Алина Ковалёва. Дом Волка, – торжественно объявил Арсений, не дав мне ответить.
– Ну, я пошла, – потерла ладони, как перед большим сбором урожая. – Не скучай без меня.
– Буду, – вздохнул он, приобнимая за плечи. – Удачи. Уверен, тебе скажут, что ты для меня слишком хороша.
– Очень смешно, – я сузила глаза. – Ты идеальный принц, забыл? Тогда я вернусь и напомню, – хотела на прощание поцеловать в щеку, но постеснялась и просто помахала рукой.
Внутри шатра оказалось как в восточной сказке. Много золота, дорогущие ковры, подушки, на которых расположилась королева. На небольшом столике стояло блюдо с фруктами, кувшин и кальян.
– Здравствуй, Алина, – львица улыбнулась. – Рада познакомиться с тобой лично. Кстати, меня зовут Элеонора.
– Классное имя, – смущённо пробормотал я.
– А у тебя классные ушки, – королева неожиданно задорно улыбнулась, и мне полегчало. – Присаживайся, – она сделала приглашающий жест.
Я села на одну из подушек, поджав ноги.
– Перекусишь?
– Не, спасибо. Только когда выберусь из платья, – я мотнула головой, а потом пожаловалась на свою идиотскую затею с размером.
Элеонора мягко посмеялась.
– Тогда постараюсь не мучить тебя долго, – она поднесла трубку кальяна и, сделав вдох, выпустила в воздух кольцо дыма. – Алина, не буду темнить. Ваша пара – мои фавориты. Увы, от меня ничего не зависит, хоть и кажется иначе. А от тебя, – львица прищурилась, – почти всё. Но это «почти» имеет значение для Марка. Мунис его мир. И его жизнь. Расскажи о своих планах.
– Что? – я подняла брови. Это было неожиданно. – Ну, так… победить. Чтоб Марк…
– Его мотивы я знаю. Этот мальчик рос у меня на глазах и был Дмитрию, моему младшему сыну, как брат, – Элеонора качнула рукой, и на её пальце блеснуло кольцо с крупным рубином. – Я говорю о тебе, дорогая. Что будешь делать, если он станет князем?
Я пожала плечами.
– Как-то не задумывалась. Мы условились, что я помогу взойти на трон, а там, наверное, обратно в Малинку… – говорить неприятно. Стало понятно, что расставаться с Марком я не хочу.
Элеонора покачала головой, будто услышала неплохую шутку.
– К чему я веду, – она выровнялась. – Хочу предостеречь тебя от жизни с Марком. Любовь и истинная пара – это прекрасно. Но ты помни, что княгиня тем и сильна, что способна выстоять в одиночку. У неё есть собственные цели, путь, который лежит близко с тропой князя, но не повторяет её. Только в этом случае ты будешь сильной парой, княгиней, а не просто самкой для рождения детей. Поэтому, – она улыбнулась, – даю совет. Дружеский и искренний. Я тоже была влюблённой девочкой из Яви, оказавшейся в мире атлетически сложенных красавцев, истосковавшихся по женскому вниманию. Я желаю каждой добра. И совет тебе, Алиночка – найди, в чём будешь развиваться. Подумай, что тебе нравится, и уделяй этому время. А ещё – не сомневайся, что достойна или недостойна чего-то лишь из-за происхождения. Мунис хорош тем, что прошлое никого не волнует.
– Я… – мысли метались. Действительно, говорим обо мне, но всё очень странно. – Спасибо… Но я запуталась.
– Это нормально. Ответ не нужен прямо сейчас. Совет, не более, – Элеонора развела руками. – Можешь вообще проигнорировать его. Твоё право. Волк обеспечит фундамент, но если ты ничего не будешь строить, тебе станет скучно.
– Да нет. С чего мне игнорировать? – мотнула я головой, поднимаясь. – Но подумать придётся.
Элеонора улыбнулась, и я, ещё раз поблагодарив, вышла из палатки.
Марк стоял шагах в пяти. Лицо встревожено, но его успокоило то, что я не плачу.
– Ну как?
– Ей понравились мои ушки. А ещё дала совет, что делать после отбора.
– У меня есть пара предложений, но я не хочу давить на тебя, – Марк улыбнулся. – Мы говорили о путешествиях. Вариантов полно, нужно лишь решить. Или составить список, что сначала, что потом.
Я убрала прядь волос за ухо.
– Элеонора сказала, что я должна уметь жить и решать проблемы без тебя.
– Наверно, чтобы ты не чувствовала себя зависимой, – он опустил взгляд. – Уже знаешь, как у нас относятся к девушкам. Львицам это не нравится, и сейчас, когда у них есть право голоса, они им пользуются. Пытаются что-то изменить.
– Говорит, что княгиня должна быть самостоятельной и иметь дело, которое нравится, – я неловко посмеялась. – Честное слово, я сказала, что у нас с тобой договор только на соревнования, а потом я обратно в Малинки. Так что она сама додумала.
– Планы можно менять. Если у тебя есть новые идеи, я за.
Ответить я не успела. Над горой громко заиграла музыка.
Глава 42. Ещё один кошмар
Давно меня так не трясло. За последние дни нервы расшатало сильнее, чем за всю предыдущую жизнь. Я точно тупею, когда Алина рядом и, проклятье, меня это не беспокоит.
Страшно.
Я одновременно боюсь того, что происходит между нами, и того, что у всего есть конец. Логическое завершение. Последнее испытание. А что я должен был сказать в день нашего знакомства? Будь моей женщиной на испытании и после? Мы знали друг друга пару часов, большую часть которых я был для неё чудаковатым психом. Почти маньяком, которого она встретила в лесу.
Сейчас злюсь на себя за те слова, ведь то время, что мы провели вместе, за исключением некоторых моих проступков, убеждает, что… Что? Сам не знаю. Каждые пять минут думаю: неплохо было бы сигануть в озеро. Я будто пьян. Или мне пятнадцать. Или я сошёл с ума. Всё вместе? Впервые чувствую так много всего. Это тоже пугает.
Пока играет музыка, какой-то импровизированный концерт в духе инструментального рока, я смотрю на пушистые уши Алины и не могу оторвать взгляда. Она подтанцовывает и даже пытается что-то спеть на своём до смешного ломаном английском, который мне сейчас кажется самым совершенным из языков. Время от времени ловлю устремлённые на неё взгляды остальных, и грудь переполняет ревность и гордость одновременно.
Когда закончилась очередная песня, вышли официанты с подносами. Но в этот раз на них стояло всего по одному бокалу с тёмно-фиолетовой жидкостью.
– Это и есть мой обещанный сюрприз, – из шатра вышла львица. – А насколько этот дар дорог для вас, претенденты, поймёте, лишь выпив.
– Как-то подозрительно, – Алина взяла меня за кисть и, поднявшись на носочки, зашептала на ухо. – Давай выпью я. Мало ли, что за бурду сюда налили.
– Не-не, она ясно сказала, это отрава для меня. Может, потому и предлагала думать, что будешь делать, если меня не станет. Но лучше я, чем ты.
– Похвальна твоя отвага и жертвенность, Алина, – Элеонора тоже расслышала это предложение. – Но свою порцию ты выпила вчера. И была она гораздо тяжелее того, что выпало второй половине пары. Так что, – она провела впереди рукой по воздуху. – Угощайтесь.
Алина всё равно волновалась и опять зашептала:
– Давай подождём, пока остальные выпьют, и глянем, что случится.
– Ладно, – я взял бокал и принюхался. Ничего особенного, немного напоминает корицу.
Самые смелые опрокинули свои порции. Ничего не происходило. На глаза попался Алик, который замер с каким-то неестественно отстранённым выражением лица. Он что, думает? Вау. Не ожидал, что когда-нибудь это увижу.
– Похоже, галлюцинации, – пожал плечами. – Ладно, пожелай мне удачи.
– Рыцарей вроде целовали, – Алина смущённо улыбнулась и, потянувшись ко мне, легонько прижалась губами к щеке. – Надеюсь, поможет.
– Теперь совсем нестрашно.
Я опрокинул бокал. Горло согрело, как от слабого вина. Прикрыл глаза, дожидаясь эффекта. Надеюсь, я не выгляжу так же тупо, как Гор. Ну давайте. Показывайте, что там у нас? Алина вырежет всю семью? Скинет меня с престола и поработит Мунис? Смешно.
Кажется, я уже готов отдать ей всё, что у меня есть. И плевать на последствия. Почему-то я уверен, что она другая. Что я не повторю судьбу отца.
Слышал взволнованный голос Алины, улыбнулся, показывая, что всё в порядке, и в этот момент меня словно дёрнуло.
Распахнул глаза. Картинка казалась смазанной, будто я лечу по трассе, только спиной назад. Жутковато. Шаманы наконец дорвались до возможности показать себя во всей красе? Забористое варево.
Я почти привык к скорости, когда картинка начала вращаться, будто я в центрифуге. Голова кружилась. Смазанные пятна света постепенно замедлялись, становились более однозначными.
В конце концов я оказался на той же горе, где и стоял до зелья, а передо мной распахнул объятия тёмный лес и Мунис. В голове мелькнуло, что всё это теперь моё, как в мультике про короля льва. Интересно, приводили ли сюда Димку показывать владения?
Никогда не думал о короне. Город всегда был моим, но скорее, как среда обитания, а не царство, за которое я отвечаю. Алик ошибается. Я никогда не рвался к власти, но я знаю, что выдержу. Да, будет сложнее, чем с управлением семьёй. В моих руках окажется множество домов, но, думаю, я найду к ним подход. Смогу. Особенно если…
За спиной послышалась скрипка. Обернувшись, я обнаружил, что не одинок. Бесконечные ряды белых стульев тянулись так далеко, что я не мог найти последний, настолько много оборотней и людей сидели и смотрели на меня, а я… видел её.
Белое платье, фата, в руках букет, цветов и ярких, будто светящихся ягод малины. Оу.
Не знал, что сказать. Мысли просто отрубили. Что… происходит? Это… они показывают нашу свадьбу?!
Алина улыбалась. Когда она оказалась рядом, шаман говорил, а я всё никак не мог отвести взгляда. Боялся поверить в то, что вижу. Даже не сразу отреагировал на вопрос: «Согласен ли ты взять её в жены?» Он настолько абсурден, что я чуть не рассмеялся. Согласен? Угадайте.
Иногда казалось, если Алина прикажет прыгнуть со скалы, я сделаю это. Ещё и поблагодарю.
Вот, обмен кольцами. У неё – тонкое серебряное. Не потому, что хотел сэкономить. Проклятье, да я бы ей купил все драгоценности, какие только есть. Это ради безопасности. Защита от таких, как я.
Разрешают поцеловать невесту. Она лукаво шепчет, что исполнила мечту всех девочек и вышла замуж за принца.
Снова повело куда-то, и вот я вхожу на большой двор за княжеским дворцом. Он кажется очень светлым. Хотя солнца Мунис не знает. Пожалуй, это от атмосферы.
Волки заняты охраной, тренировками, а возле круглого куста копошится малыш. Года три, не больше. Говорит, что это мячик, и очень злится, что не получается катить.
К нему подходит Алина, в свободном платье с… округлившимся животом.
– У меня есть идея получше. Давай сыграем в футбол с папой, – она подаёт малышу мяч и тот вскидывает на меня голубые Алинины глаза и радостно кричит: «Папа, иглать!»
Сердце сжимается.
Я, взрослый мужик, альфа стаи, стою как вкопанный и пытаюсь удержать самоконтроль. Проклятье…
Делаю шаг к нему, боясь, что видение исчезнет. Мне до смерти хотелось побыть здесь дольше, лишнюю секунду. Никогда не думал о детях всерьёз, но сын… У меня правда есть… нет, будет сын? Даже – взгляд сместился на Алину – не один? Всматривался в её лицо, искал недовольство, обиду, панику, но не находил. Она и правда счастлива со мной? Здесь, в Мунисе? Наверно мы время от времени посещаем большой мир, путешествуем, знакомим сына с тем, как живут люди, и учим… всему подряд. Играть в футбол, есть малину с куста.
В голове, как пчёлы, зажужжали идеи, о чём ещё я обязан рассказать им, что показать, чему научить.
Картинка снова завертелась, а потом я оказался перед дворцом. Свет отчего-то не горел. По спине мгновенно пронёсся холодок плохого предчувствия. Что за… Что случилось? Когда это? Какой момент?
Ринувшись по мосту к лестнице, я вдохнул полную грудь воздуха, и нёбо защекотало от запаха крови. Проклятье.
Я знал, что это иллюзия, так что не стал вглядываться в лица родных и друзей, лежащих в холле. Фонтан теперь расплёскивал не синюю, а красную воду. Нутром я чувствовал, что сейчас они не важны.
Лестница, ведущая к личным покоям княжеской семьи, скользкая от крови. Я вижу оторванные конечности, но специально не вглядываюсь. Это иллюзия. Пятна на стенах – мираж. Мне даже плевать на потроха на люстре. Просто кошмар…
На втором этаже красивый гобелен, изображающий волчью стаю на фоне огромной луны Муниса. Силуэт высокого мужчины в центре, глаза-полумесяцы смотрят на поднимающихся гостей и горят красным. Многочисленная стая расположилась по краям от него, также сверкая глазами, некоторые запрокинули морды, другие смотрели на альфу. Князя. Меня. Так выглядела эта впечатляющая картина раньше, а сейчас…
Прямо под мужчиной, пришпиленный, как бабочка у энтомолога, висел мой сын. Руки распахнуты в стороны, я не вижу, на чём он держится. Кровавое пятно на полу, и светящиеся глаза альфа-волка над его поникшей головой. Мне кажется, что он держит за шиворот, взгляд осуждающий.
Да, это моя вина.
Я делаю шаг к нему. Протягиваю руку и вдруг по ноздрям, сквозь удушающий запах крови, чувствую его. Гор!
Позвоночник пронзает разряд ярости. Заставив себя отвернуться от мёртвого, ещё не существующего ребёнка, я поднимаюсь дальше. Всего этого нет. Оно ещё не случилось. И не случится. Но я должен понять.
Что вы хотите сказать, прайд?
Направляюсь к своей спальне. Нашей. Чую, та тварь устроила бы самое страшное именно там. Я догадываюсь, что увижу. Что-то в духе грязной фантазии, что он озвучил на горе. Вопрос лишь в том, хватит ли мне сил взглянуть в глаза последствиям.
Что хотите сказать мне?
Намекаете, что последняя битва должна быть смертельной? Поэтому пользуетесь грязными приёмами вроде убийства детей? Элеонора, у тебя тоже были дети. Один из них – мой близкий друг. Делишь боль утраты? Жестоко.
Вот и дверь спальни. Вся в кровавых разводах и следов от ударов. На пороге труп. Хоть и не хотел всматриваться, но увидел – повзрослевший Макс. Защищал, стоял горой. Но против альфы другого дома шансов не было.
Переступить не смог. Это неправильно даже в иллюзии. Обошёл парня и толкнул дверь. Едва она распахнулась, тут же пожалел об этом. Слишком. К такому невозможно подготовиться.
На полу кровь. Стол и кресла перевёрнуты. Была борьба. Прохожу дальше и вижу на нашей кровати тело Алины. Обнажённое. В укусах и засосах. На лице застыла болезненная агония, а из живота торчит рукоять тесака.
Девочка моя…
Шаги оглушающе чавкают кровью. Было так тихо, что я слышал, как под липким слоем крови хрустят обломки моего ещё не случившегося счастья. Голова кружится. Я вижу белые подтёки на её бёдрах. Конечно, ублюдок взял своё.
Ужасно.
Хуже быть не может.
Как я это допустил? Где я был, проклятье?!
– Хватит, – прошептал не в силах нарушить умершую тишину. – Я понял. Хватит!
Но кошмар не прекращался. Я чувствовал закипающую горечь, смешанную с яростью, отчаянием и одиночеством. Оно поднималось от кончиков пальцев, шипело в нервах, как разъедающая плоть кислота, и тянулась к сердцу. В этот момент я почувствовал, что теряю человечность. Должно быть, это происходит с безумцами, когда они покидают дом и убегают в лес на границе смерти.
Это моё будущее? Изгнание?
Пожалуй так. Альфа, потерявший истинную и стаю. Это хуже смерти, но нет. Сперва я пойду и устрою геноцид в домах, причастных к этому зверству.
Здесь не только гориллы, я чую и других, и пойду по каждой нити запаха. И каждый из них ощутит то же, что и я.
Это вы хотели видеть, прайд?
Кислота добралась до груди. Зрение потускнело, все цвета превратились в красный. Я – князь, мать вашу. Я могу уничтожить всё и всех. Сила этого мира в моих руках.
Боль пронзила позвоночник, и я, повинуясь сам не понимая откуда взявшемуся порыву, запрокинул голову.
Вой зверя, в котором не осталось ничего людского. Только ненависть, безумие и последняя осмысленная цель.
Глава 43. Предложение
– Марик, – в сознание прорвался знакомый, такой родной голос. – Тише. Успокойся, всё в порядке. Держи водичку, мой хороший. Давай.
На губах ощущался привкус оборотной воды. Дышать становилось легче. Тело будто не моё, попытки шевелиться заканчивались невнятным трепыханием, но это хорошо. Вынырнув из черноты и имея возможность двигаться, я бы сейчас натворил дел.
Тонкие руки с неожиданным упорством обхватили меня и потянули вниз, а после я оказался в тёплых объятиях. Вдохнул, не веря. Алина. Её запах прочно связался с малиной и так резко перечеркнул привкус крови и смерти, что я вздрогнул, просыпаясь.
Дыхание участилось. Я прижал её к себе, в последний миг вспомнив о том, какие люди хрупкие. Услышал удивлённый вдох, но, кажется, успел остановиться раньше, чем этот порыв принёс боль.
Не мог ей надышаться. Как сладко.
Мышцы горели и казались дряблыми. Меня качало, а голова кружилась. Это реальность или ещё один кошмар?
– Ты в порядке? Это ещё сон?
– Нет, – теперь узенькая тёплая ладонь гладила меня по щеке. – Всё хорошо. Семья цела. Ты не убивал никого, – продолжал убаюкивать голос Алины, после чего ладонь остановилась и тон изменился на резкий. – Знаете, вы, конечно, княгиня, мудрая правительница и шикарная женщина, но так издеваться над чужой психикой – недопустимо! Им предстоит тяжёлое испытание. То, что вы показали – жестоко. Видеть смерть отца, братьев и знать, что это сделал он. Глупости! Марик не сможет. Он очень ответственный и безупречно держит себя в руках!
– Я показала то, к чему приведут ошибки каждого из них, – мягко отозвалась львица. – Это ещё можно исправить.
Я сфокусировал на ней взгляд. Элеонора непростая женщина, и уверен, она знает, что я видел. Шаманы внушают разные иллюзии, к моему сценарию она точно приложила руку. Зачем?
Её желание понятно и без пояснения. Гор должен умереть, но какое ей дело? Она что-то знает? Про гибель Димки? Подозревает Алика и хочет убить его моими клыками? Сложно, но логично. Она выбрала заинтересованный и разделяющий желание поквитаться инструмент. Но готов ли я поддаться внушению?
У каждого решения своя цена. Слепо шагнув на продуманный ей путь, не стану ли я князем на цепи? Нужно обдумать эту мысль.
Погладив Алину по спине, ослабил хватку и, не сдержавшись, поцеловал в висок. Сейчас, когда дурман рассеялся, мыслить стало проще. Звериная сторона моей сущности не получила свободы, и я вернул самоконтроль.
Нашёл взглядом Гора, сидящего на земле и разглядывающего руки. Не знаю, что он видит, может, как я снимаю с него кожу, или это делают мёртвые львы. Братья у Димки и правда отбитые.
Ярость и ненависть приглушило хладнокровие. Если я хочу стать князем этого мира, должен видеть всё кристально ясным. Проверять, искать, разговаривать. Если Гор и правда виновен, он будет осуждён. Но это не будет самосуд, запущенной убитой горем матери. Её глаза полны слёз, вряд ли она видит все улики.
Как ровно складываются мысли. Чего они подмешали в это зелье? Явно что-то успокаивающее. Боялись, что кинемся друг на друга? Хороший ход.
Медленно выдохнул, болезненно расправляя лёгкие. Спокойствие мне сейчас действительно необходимо. Можно поискать некий извращённый плюс в случившемся. Теперь я видел самое страшное, что может случиться в моей жизни, и самое счастливое. И если связующим звеном является Алина, я буду полным идиотом, продолжая сопротивляться.
Гор в этот момент поднял голову и посмотрел на меня. Но, что странно, на его лице отразился страх. Настоящий ужас. Он побледнел и зажмурился.
Алина снова возмутилась:
– Вы, конечно, извините, Элеонора, но если это всё, мы пойдём. Завтра новое испытание, а значит, нужно хорошо отдохнуть.
– Волчица защищает волка, – княгиня усмехнулась. – Так и должно быть. Идите, конечно. Но, к слову, завтра испытание для девушек. За Марка ты зря беспокоишься.
– Хоть что-то радует, – Алина поднялась и помогла встать мне. – А что за испытание?
Я знал этот голос, косящий под святую наивность. Алина намеренно прикидывались такой, чтоб выведать побольше, но львица подобные уловки знает.
– Увидишь, девочка. Проходить испытание придётся в одиночку. Сноровки хватит?
– Если нужно будет летать, то вряд ли, – отозвалась Алина со вздохом. – Спасибо за вечер.
Я и сам не понял, как оказался на площадке с облаками.
– И как назад? Только не говори, что прыгать.
Я выдавил улыбку и, приобняв её шагнул вперёд, к самому краю. Под ногами начало материализоваться облако, и мы сели. По телу разливалась слабость, и я, позволив себе, пожалуй, слишком много, ткнулся лбом в плечо Алины.
– Марик, не бери в голову, – она погладила меня по макушке. – Это просто галлюцинация. Ты не убьёшь свою семью. Я тоже видела и не поверила.
– Мне показали другое. Сперва идеальную картину, а потом то, что будет, если всё отнимут.
Ожидал, что Алина начнёт расспрашивать, но она погладила по волосам.
– Значит, мы сделаем так, чтобы у тебя её никто не забрал, да? Как говорится, предупреждён, значит вооружён. Всё будет хорошо, – подул ветерок, и она вздрогнула. – Если, конечно, мы не разобьёмся прямо сейчас.
Я обнял её и прижал к груди, как ребёнка. В памяти зазвучал голос сына. Проклятье, я даже не узнал, как его зовут. Да и важно ли это? Может, прайд сделал мне одолжение, отделив реальность от иллюзии?
– Мы не разобьёмся. Знаешь… Я хочу задать сложный и неоднозначный вопрос. Но прежде чем ответить, вспомни, что тебе сказали в шатре, и всё, что случилось до этого.
– Да я помню, помню, – Алина махнула рукой. – Раз пообещала холодец, то приготовлю. Вернёмся домой, и поставлю бульон варить.
– Ты выйдешь за меня замуж?
Алина моргнула.
– Что? – на лице появилась растерянная улыбка. – Если это из-за готовки, то, честное слово, жениться необязательно. И ты ведь не пробовал. Вдруг не понравится?
– Знаю, мы знакомы всего ничего, но… как объяснить… Вот смотрю на тебя, чувствую рядом и так легко. Как будто жил, пользуясь одним лёгким, а сейчас дышу в полную силу. Словно я тебя знал всегда, но отчего-то забыл, а теперь вспоминаю. Прости, – скрипнул зубами. – Это эгоистично и неправильно. Я пытался сдерживаться, отрицать, строить границы, но не выходит. Есть вещи, которые я не могу подавить, как бы ни старался. Думаю, отец и Лё правы. То, что со мной происходит – последствия найденной истинной любви. Тебя.
Алина продолжала смотреть на меня округлившимися глазами. Будто думала, что я вот-вот добавлю: «Ой, да шучу я. А ты поверила». В конце концов она выдавила:
– Серьёзно? Но разве так бывает? Я… не знаю, что сказать, – приложила палец к губам. – Мне тоже с тобой хорошо. Так, что даже страшно. Потому что ты идеальный, – она опустила глаза. – Принц. Что ещё скажешь? И я хочу согласиться. Очень хочу, но это серьёзно. Нужно хотя бы с родителями поговорить. Вдруг они будут против?
– Прости, я… Слишком многого прошу, – стало стыдно. – Видишь, не такой уж я идеальный. Мунис был жесток к тебе, а я – символ неприятностей и потрясений. Пойму, если откажешь. Не хотел обременять тебя этой проблемой. Ты такая добрая и хорошая. Испугался, что если скажу, то будешь чувствовать себя ответственной за меня, но вот посмотрел пару картинок, и прощай сдержанность.
– Нет, – Алина едва не выкрикнула. – Я не отказываюсь. Я хочу этого. Очень, – она прижалась ко мне и вздохнула, будто признаваясь. – Просто кажется, это чтобы я не сбежала до конца соревнований. Я не сбегу, честно. – Алина подняла голову. – Манипуляция не нужна. А если всё правда, то… ух, – она прижалась ещё теснее и шепнула. – У меня голова от тебя кругом.
– Серьёзно? – казалось, мне послышалось. Чтобы окончательно убедиться, что она не шутит, я не придумал ничего лучше, как ляпнуть. – В видении я видел нашего сына. У него твои глаза. Звал тебя играть в футбол, но тебе мешал живот месяца так седьмого.
Алина покраснела, а после посмеялась.
– Это потому ты так отчаянно выл? Кажется, семейная жизнь тебе не понравилась. Уверен в предложении?
– Выл я, когда это отобрали. Так что да. Странно, понимаю. Я слышал, парни в Яви избегают таких тем, но в Мунисе иначе.
– Марик, – Алина прикрыла глаза и ресницы затрепетали, щекоча щёку. – Я согласна. Но прошу, давай сначала поговорим с родителями, ладно?
– Конечно. Есть советы, как мне понравиться твоим, чтобы разрешили? Они ж видели меня один раз, и я вёл себя как придурок. Ещё и папа «помог».
– Мама сказала мне уже в тот вечер: «смотри не упусти такого красавца», – Алина посмеялась. – Папа, да, скажет, что мы торопимся. Предложит присмотреться. Но разве не понимаешь? Не разрешить могут тебе, – она поджала губы. – Я – никто. А ты принц в обоих мирах. Да ещё и в невесты тебе прочили другую девушку.
– Львица что сказала? Никаких сомнений в себе, – посмеялся я, погладив Алину по щеке. – Я альфа, и делаю что хочу. Зря переживаешь. На тебя в Мунисе каждый второй положил глаз. Отчасти ещё и поэтому я спешу. Вот, – сунул руку во внутренний карман и достал бархатистый мешочек. – Прости, фейерверки затащить на гору не успел. И да, всё очень быстро, но я хочу, чтобы оно было у тебя.
– Божечки, ты правда делаешь мне предложение? – Алина вытащила из мешочка кольцо и прикрыла рот ладонью. – Это сон? Не, я поняла, галлюцинации от высоты. Потому что это слишком шикарно для правды, – она рассматривала кольцо. То ли любуясь, то ли боялась, что оно исчезнет. – С волком, серебряное. Ты где успел его найти?
– Семейная реликвия. Если согласишься его принять, то точно станешь одной из нас. В волка превращаться не надо, но, если случится что-то плохое, а меня не окажется рядом, у тебя будет возможность противостоять другому оборотню. Волкам оно не навредит, но остальным жми руку с осторожностью.
– Простым людям тоже нельзя? Снимать, когда я буду у родителей? – уточнила Алина, но сама с явным восхищением надела кольцо и теперь любовалась, как оно поблескивает на пальце.
– Нет, люди эффекта не заметят. Впрочем, если снова свалишься в яму, сдерживайся. Мама говорила, что нюх обостряется, слух, энергии очень много.
Не верится. Просто не могу в это поверить. Кольцо на её пальце! Я сейчас без облака полететь могу! В пекло серьёзность. Боялся больше.
– Ого, у твоей мамы тоже такой? – Алина выпрямилась. – Я гордая волчица. Берегись, народ! – А после на её губах скользнула такая улыбка, что по коже разом побежали мурашки. – Тогда важный шаг нужно закрепить?
– Обязательно, – голос сам собой стал тише. – Уверена?
– Я соглашусь, но только при условии, что твои родные одобрят, – Алина посмотрела в глаза. – Семья – главное. И против них я не хочу заставлять тебя идти. Никогда не толкну на такие конфликты.
– Отца моего ты видела, он за с первого дня. Лё обидится, но примет. Вчера заходил свататься, – стало немного неловко, но не настолько, чтобы уступать. – Остальным ты нравишься, кому спорить? Осталось убедить твоих. И… я не тороплю, да. Скажут ждать, буду ждать. На правах парня-жениха.
– Я настолько не против, что нагло воспользуюсь ситуацией и, наконец…
Алина прикрыла глаза и, потянувшись ко мне, коснулась губ.
Кровь застучала в висках. Я будто оглох, ослеп и совсем потерялся в знаниях о самом себе. Подумалось, что про этот поцелуй я не смогу рассказать, но он стал ключом, ведущим к тому светлому будущему, где мы семья.
А ещё стало очевидно, что до этого момента я не представлял, что такое счастье.
Она обняла меня за шею, протягивая ближе. Осторожно обхватываю губами её губы по очереди, пытаясь удержать остатки самоконтроля. Сложно. Тем более, что чувствую горячий язык, уверенно раскрывающий мои зубы. Да, мы уже целовались, когда её отравили, но тогда всё спонтанно и… я даже не спросил, нравится ли ей.
А я тренировался. Ролики в интернете. Не помидоры! Хурма.
Хотя целовать Алину на порядок вкуснее.
Провёл по краю губ кончиком языка, скользнул в рот, поглаживая её язык. Заставил улыбнуться, обманчиво случайно коснувшись нёба. Нравится ли ей? Надеюсь да. Если ей приятно хотя бы вполовину так, как мне, то я счастлив. Надо будем спросить и тренироваться, угождать. И плевать, что альфа.
