Алексей Котаев
Эхо
Глава 37
Маленькая бесконечность
– … еще я иногда встречаю странных существ, – Эхо сидел напротив девушки в ее прощальной записке. – Но думаю, и они однажды приспособятся к новому дому.
Парень пил кофе как ни в чем не бывало, время от времени глядя в окно. Белая броня сменилось черной, блестя синим светом ускорителей.
– Я вижу уровень, и перед глазами появляется картина. Если не появляется, то я использую модель, которую рисую при долгих перемещениях или бессонными ночами, – юноша время от времени прерывал свой рассказ, чтобы сходить на кухню и налить себе еще кружку кофе. – Я порой наблюдаю, как строители ровняют с землей все свои постройки. Прибираются. Закладывают фундаменты новых зданий. Они все в основном небольшие, примерно, как тот бревенчатый домик, в котором мы отдыхали. Иногда я, конечно, позволяю себе небоскребы, но это редкость. Мне кажется людей еще слишком мало.
Девушка всегда следила своими глазами за действиями Эхо, и он был очень этому рад. Это единственно, что давало иллюзию жизни в этом искусственном мире.
– Инфраструктуру тоже приходится продумывать. Я помню, как люди делали поезда на моей… зарисовке, что ли. Вот, пытаюсь воссоздать, чтобы все уже было готово. Контактные рельсы, эстакады, мосты. Я покажу тебе как-нибудь. Вообще, ни с чем несравнимое удовольствие – удалять строчки регистрированных строений. Их иногда так долго, что сеть часами режет реестр. Режет, пока не оставит только коммуникации. Пару раз я даже удалял реакторы холодного синтеза, – парень поднял черный обгоревший после подрыва реактора шлем, а после достал другой. Тоже черный, но с синими огоньками маневровых ускорителей. – Вот! Нольпервый недавно отдал. Говорит, что это за его тысячную книгу, но мне кажется, что он просто хотел помочь. Работы у него стало меньше, и он теперь полностью погрузился в чтение.
Пространство завибрировало, давая парню понять, что в его мире что-то происходит.
– Прости, Мира. Мне пора, зовут… Кстати, я пару дней назад миновал уровень с нашими клонами. Они выросли. Сильно выросли. Она твоя точная копия… – Эхо ударил себя по лбу. – Конечно она твоя копия! Ну ладно! Не прощаюсь!
Эхо открыл глаза, сидя на переходных мостиках под плитой перекрытия. Внизу во всю орудовали крупные машины-строители, гремя ковшами и лазерными расщепителями.
– О великий! – толкал в плечо юношу лысый мужчина. – Мы дети тьмы! Свет – боль! Машины с крыльями делают свет! Как быть?
– Она не делает свет. Она монтирует панель. Думаю, вы привыкните. – Эхо блеснул в темноте серыми глазами, в очередной раз сканируя новую ветвь эволюции. – Твои глаза совсем плохи?
– Да, Великий! Свет – боль.
– Эх, ладно, – Эхо зашел в консоль и подправил пару значений. Панель, что робот собрал прямо под мостиком ослабила свечение. – Так сойдет?
– Спасибо! Спасибо за вашу мудрость! Машины каждый день выгоняли нас с насиженных мест!
– Как и всех до вас…
– Мы потеряли все пищепроводы. Это был конец, но пришли ВЫ! – черные зрачки глаз говорящего даже при ярком свете оставались расширенными. Глаз утратил способность адаптироваться к освещению, оставаясь в кромешной темноте многие поколения. Эхо видел и это.
Каждый приспособился к миру по-своему. Кто-то стал сильным, а кто-то привык. Эти люди жили в темноте, стали бледными и слабыми, но все же жили. Жизнь вообще удивительная штука. Стоит только попробовать – расставаться уже не захочешь. Однако Эхо, сдавшись однажды и отказавшись от такого блага, больше всех считал себя проклятым и пропащим.
С каждым новым уровнем, с каждой новой встречей парень все больше и больше удивлялся, насколько же человечество во всех его новых формах стремиться выжить. Были и исключения.
Те, кто преуспел в выживании находили странные причины истреблять себе подобных. Такие уровни Эхо отказывался восстанавливать. Люди, что находят время для войны – способны сами найти возможность, для того чтобы отстроить свою жизнь. Переходы на такие этажи Эхо закрывал, напрямую сообщая уровни, соседствующие с войной.
Как только парень доберется до края – запустятся лифты и вагонетки, что свяжут между собой весь мир. Люди вновь будут одним целым, во всех своих новых образах. Не нужно будет больше контактировать с сетью, чтобы сменить свое положение в пространстве. Автоматические алгоритмы, построенные Эхо, были идеальны, он многие годы потратил на то, чтобы стать лучшим. Хоть и понимал, что каким бы хорошим инженером он ни был – он лишь последний. Мировое лобби чата оставалось пустым. Теперь там не было даже идентификатора Миры.
Слепой народ начал спускаться, зная, что, когда окажется внизу – их дома уже будут готовы. Машины не только возводили новые постройки, они уходили на свои места, оставляя уровень во власти людей. Вечный сон для машин обозначал, что теперь только люди будут хозяйничать на этой земле. Вентиляторы, радиаторы, рефрижераторы вновь работали на своих привычных мощностях, принося нужный климат на каждый этаж. Эхо подстраивал параметры под тех, кто выходил с ним на связь, тщательно выполняя свой долг перед Мирой.
– Так… – Эхо отыскал маршрут на следующий уровень, и подсветил его второй сетчаткой. – Пора дальше.
В темноте блеснули синие огоньки, и юноша преодолел огромное расстояние до следующего лифта за считанные секунды. Подарок Нольпервого был необходим уже очень давно, ведь парень поначалу тратил невероятно много времени на перемещения. Движение теперь стало намного проще. Теперь не уходили годы на восстановление десятка уровней. Эхо делал это быстрее.
Все такое же молодое и крепкое тело до сих пор позволяло выдерживать перегрузки при стремительном движении вверх. Кости ломались и срастались от ускорения, пока в конечном итоге не окрепли настолько, что парень понял – приспособились.
Эхо пролетел через плиту как пуля, оказавшись на следующем уровне. Снова реестр, снова машины. Тут пусто, так что проверять результат работы и настраивать параметры не нужно. Снова в путь. В пути Эхо возвращается в свой дом – в записку. И снова пробуждение.
Уровень – пусто. Дальше!
Следующий уровень – пусто. Снова дальше!
Еще один – люди. Обычные, слабые. Значит нужны стандартные настройки. Теперь вверх.
Шли годы. Этажи сменяли друг друга. Диск подъемника мчался вверх.
– Что? – успел только произнести Эхо, как понял, что слова пропали из его рта.
Диск вылетел вверх, разбрасывая шестерни. Странное чувство свободы окутало парня. А вокруг – чернота. Нет ни воздуха, ни веса. Это край.
Диск улетел в чернеющую бесконечность, унося за собой Эхо. Парень хоть и успел среагировать и оттолкнуться, но все еще мчался в неизвестность.
– Это что, правда конец? – подумал юноша, отсчитывая секунды перед тем, как кислород в шлеме иссякнет. – Ладно, надо заканчивать.
Синие огоньки вновь блеснули, но в этот раз не отдали насыщенное кислородом пламя. Плазма разогрелась и оставила полосу на безвоздушном пространстве. Эхо рванул обратно, к плите перекрытия.
Неуклюже ударившись и отскочив от плиты несколько раз, парень нащупал силу гравитации и подстроился под нее. Ноги коснулись серого бетона, и прилипли к нему. Грохот ботинок теперь передавался лишь через кости, да элементы брони. Черный силуэт на фоне черного космоса остановился.
– Так вот где кончается мир, – говорил внутри себя Эхо, параллельно выдвигая консоль управления. – Нет? Ее нет!
Глаза полные удивления вдруг перестали блестеть, отключаясь от сети. Тут и вправду было настолько пусто, насколько могло быть в бесконечной пустоте космоса. Даже мир был не так бесконечен, как космос.
– А что на краю вселенной? – вдруг появился вопрос и тут же пропал. Эхо вдруг понял, что слишком далеко замахнулся в своих размышлениях.
Потеряв сеть, поняв, что консоли нет, парень вновь доверился своим собственным, по человечески простым глазам. Шаг назад, разворот и перед юношей предстало все понимание. От начала до конца. Освещаемый сиянием далеких звезд. На фоне зеленеющих туманностей, невообразимо далеких от Земли, лежала уснувшая машина. Машина, что никогда не возводила уродливые дома. Эта машина строила уровни. Строила мир!
Стальной исполин устало спал на самом краю огромного мира, что плоской плитой тянулся далеко за космический горизонт. Машина, что была в миллионы раз выше самого высокого уровня мирно ждала конца. В этом они с Эхо были похожи. Лапы титана сжимали опорные столбы, торчавшие из плиты. Синтез материала прекратился многие годы назад и столбы остались такими, какими машина успела их сделать.
– Почему именно здесь? – пронесся очередной вопрос в голове.
Из всей бесконечности самого последнего этажа машина выбрала именно это место, в ожидании своего будущего. Будущее… Такое непонятное для этого места слово. Есть ли оно вообще?
– Это твое смирение? – вдруг беззвучно промолотил губами Эхо. – Это твоя мудрость?
Парень дошел до упавшей к его ногам миллионы лет назад голове титана. Робот, что склонился перед юношей, наверное, никогда не планировал вновь расправить свои невероятно большие плечи.
– … – но голос Эхо не достигал недвижимую силу. Машина непоколебимо спала, утопая в своей бесконечности и одиночестве.
Парень подошел еще ближе и приложил к стальному корпусу руку, сняв с нее перчатку.
– Живи. Ты хочешь жить.
Вибрация пробежала от голосовых связок, резонируя с мышцами и костями. Ладонь приняла голос и передала его строителю уровней. Сила инженера высшего класса просочилась сквозь кожу и железо, достигнув сердца машины. Миллионы глаз открылись как один. Лазеры вновь начали сканировать почву и вымерять углы. Грохот старых механизмов сотряс плиту и Эхо сделал шаг назад.
Машина начала расправлять свою длинную спину, не выпуская из цепких лап пни опорных столбов. Робот рос в размерах преграждая виды далеких звезд, но Эхо сейчас думал лишь о вибрациях в баках синтеза.
Эта машина встанет и пойдет. И бесконечный мир станет еще больше. Соседние звезды и планеты падут перед величием человечества, отдав свои элементы для строительства новых этажей. Этажей для новых людей, что придут сюда спустя время.
Люди придут сюда, где стоит Эхо, даже не зная, что когда-то давно этим миром правила сеть, отобравшая у людей все заботы, сделавшая их беспомощными и бросившая в самый неподходящий момент. А момент… он вообще бывает подходящим?
Эхо поднял голову, пытаясь насладиться настоящим, как ему тогда показалось, небом. Застежка шлема беззвучно щелкнула, и замерзшая рука стянула черную скорлупу. Красные от отсутствия атмосферы глаза покрывались коркой льда, и полуослепши ловили свет ближайших звезд. Яркий, но такой недосягаемый.
– Ты видишь, как красиво, Мира? – губы шевелились, но не издавали никаких звуков. В легких больше не было воздуха. – Мы справились. Можешь в это поверить?
На маршрутизаторе тускло горел огонек накопителя, который парень поклялся никогда не отключать от своего мозга, чтобы дойти до конца вместе с ней. С Мирой.
Эхо радостно улыбнулся, наблюдая как гигантская тень только что скрыла от него все небо.
Эпилог
– Пап, ты так и не ответил! – Ребенок в замазанных коричневой землей сапогах сидел на коленях мужчины, чья борода доставала до ворота льняной рубашки. Солнце садилось, освещая плывущие по небу облака. – Почему Эхо все это делал?
– Ты задаешь такие глупые вопросы, сынок, мужчина задумчиво чесал бороду, покачиваясь на деревянном кресле. Впереди на многие километры простиралось зеленое поле короткой щипаной травы. – И каждый раз новые. И каждый раз подлавливаешь меня!
– Так почему?
– Его вела мечта.
– Какая?
– Какая? Не знаю, наверное, выполнить желание путеводного голоса.
– А она? Она была лишь голосом?
– Ну… нет, наверное, – грузный мужчина погладил лысину на темечке. – Так, Маяк, видать, мы рано взялись за такую литературу!
– Не рано! Я уже достаточно взрослый, чтобы понять!
– Видимо я недостаточно взрослый, чтобы все объяснить. Ты пойми, это же просто…
Топот копыт по мягкой земле донесся в полумраке вечера. Лошадь перешла на галоп и остановилась у увесистого деревянного забора.
– О! Работничек! – воскликнул мужчина. –Ну как там? Ты доделал?
– Да, Сэр. Забор готов. Коровы больше не сбегут.
– Удивительно. Ты всего за три для поставил забор на нашем ранчо. Где ж ты раньше был?
– Строил дом вашим соседям, – улыбнулся юноша и раскатал засученные рукава, пряча глубокий шрам на правой руке.
– Точно-точно.
– Работник! – воскликнул ребенок. – Ты читал это?
Работник ранчо прищурился, разглядывая название книги.
– Да. Это же книга местной церкви. Сэр, – парень обратился к мужчине. – Не рановато ли?
– Да я уж понял…
– Работник! Как думаешь, что стало с Эхо?
– Думаю он где-то среди нас.
– А что он делает?
– Не знаю, может ждет?
– А чего?
– Когда он дойдет до конца?
– А что в конце?
– Новое начало! Там же написано! – парень слез с лошади и облокотился на деревянный забор. – Или ты не внимательно слушал?
– А я думаю, он ждет, когда Мира к нему вернется!
– Ахах, – рассмеялся парень, вынимая позаимствованный инструмент из седельных сумок.
Дым из домовой трубы стал слабее, а значит дрова почти прогорели. Кроны деревьев шелестели на ветру, а птицы пели свои вечерние песни. Небо сверкнуло, меняя градиент на более темный и отобразило звезды.
– Ладно, работник, ты закончил, вот оплата, – отец семейства достал из нагрудного кармана бумажную карточку. – Это чек, обналичишь его в городе.
– Спасибо, Сэр, – парень поклонился и вновь залез на свою лошадь.
Рука скользнула по гриве и лошадь довольно фыркнула.
– Работник! – подбежал к кобыле мальчишка, раскидывая тяжелыми сапогами грязь, не в силах их нормально поднять. – А что значит «в смирении рождается мудрость»?
– В смирении… Мудрость? – парень поправил браслет на руке. – Мне кажется это чушь. Нет ни смирении, ни мудрости. Как минимум, у каждого они свои.
– Эххх… – с досадой протянул мальчишка. – Ничего ты не понимаешь, работник! Твои ответы еще более глупые, чем у отца. Он хотя бы пытается!
– А ну цыц, паршивец! Живо в дом! – мужчина легонько хлопнул сына по спине и тот скрылся в ярком свете дверного проема. – Ты уж извини его. Матери давно нет, а воспитывать по-мужски рука не поднимется.
– Да все нормально! Я думаю, что в чем-то он прав.
– Ты про книжку эту?
– Да. Хорошая же книжка.
– Чушь все это. Мира и Эхо пишут про Миру и Эхо. Еще и говорят крупным текстом, что построено на реальных событиях. Так не бывает.
– Вы простите, конечно, но мне пора. Тут есть еще пара заказов на строительство, – парень легонько поклонился и нежно коснулся пятками лошадь. Кобыла фыркнула и побрела вперед.
– Давай, не пропадай там! Вдруг еще будешь нужен. Стройка она такая…
Ветер дул в лицо юноше, задирая хлопок рубахи, что явно была для него велика. Темное небо почти ничего не освещало, но кобыла знала все местные маршруты, двигаясь по памяти. Свет в редких домиках посреди бескрайнего поля начинал гаснуть один за другим. Наступала ночь.
Серые глаза блеснули в темноте, а рука дотронулась до огонька на браслете.
– Ты представляешь? А он ведь догадался! – парень сидел за столиком, передавая в руки девушке очередную кружку.
– Представляю, Эхо… Представляю…
– А я ведь дождался.
Преследователи
– Давай быстрее, че ты там плетешься? – юноша в старой белой броне обернулся и посмотрел на свою спутницу. – Ты если будешь так тащиться, то мы его никогда не догоним!
– Блядь, Эхо! Мы итак его не догоним! Он просто чудовище, по сравнению с нами.
– Это ты хотела тягаться с силой сетевого инженера!
– А будто ты не хотел! –раскричалась девушка, протирая свои очки. – Ты даже его старую броню напялил!
– Так она мне идет!
– Она должна работать, а не выглядеть, Эхо! Перестань…
Переходной мостик предательски щелкнул и крепление с треском разлетелось, пустив напольную решетку в свободный полет.
– Вот дура! – мальчишка в последний момент схватил свою подругу. – Я же говорил! Будь Аккуратнее!
– Я не виновата, что у прото-Миры было плохое зрение на уровне мозговой активности. Уж извини!
Рука, не покрытая белым пластиком брони легким движением, вытянула девушку на твердую поверхность.
– Давай, мы уже у цели.
Мира сидела, пытаясь отдышаться, кое как ускользнув от неминуемой гибели.
– Мира! Пойдем!
– С чего ты взял, что мы идем именно по его следу?
– Слушай, – парень наклонился к девушке и положил руку на ее тонкое плечо. – Я всю жизнь учусь идти по его следу. Это точно он!
– Всю жизнь? Не слишком ли ты замахнулся для столетнего мальчишки?
– Так-то древние люди не жили больше восьмидесяти.
– Ага, а еще более древние не жили больше тридцати. Ты, может быть, для кого-то тоже древний человек.
Парень перепрыгнул к шахте подъемника. – Это все пустая болтовня. Мне уже надоело. Ты либо идешь, либо нет. Ну так как?
– Да черт с тобой, – Мира отряхнула колени и встала на ноги. – Идем.
Провизия почти закончилась, когда диск подъемника достиг верхней отметки. Парень и девушка шагнули на голый бетонный пол нового этажа.
– Ну и где твой хваленый след? – девушка подняла черный шлем с давно потухшими огоньками.
– Пойдем обратно. Домой. Нет больше следа.
– Но Эхо…
– Все! Мы видели достаточно.
– Нихрена подобного! Мы идем дальше! Бери долбанный след!
– Мира, – парень вновь прикоснулся к спутнице. – Успокойся. Он выполнил свое обещание. Нам не пришлось ему помогать. Прото-Эхо был последним инженером. Нам ими уже не стать.
– А как же символы…
– Просто не обращай на них внимание. У наших детей ух уже не будет.
Глава 38
Эхо
– Проснись!
Эхо резко вскочил, подняв соломенную пыль. Сено, что лежало под ним начало приобретать положенный ему объем. В амбаре было еще темно и рассветное небо только-только начинало появляться где-то вдалеке.
– Мира? – парень узнал голос, но все еще не мог поверить в то, что он и вправду его услышал.
– Какой дивный мир ты тут отстроил, – голос продолжал трещать в голове, но не так как раньше. Было больше похоже, что он отражается от костей, скачет и эхом доноситься до сознания.
– Ты… – парень поднял маршрутизатор с накопителем данных.
– Нет, это тут не причем.
– Тогда как?
– Тело начало отторгать разум.
– Подожди! Я ничего не понимаю! – парень схватился за голову. – Где ты? Ты вновь подключилась? Мира, что происходит?
– Успокойся и подумай! Просто успокойся и ты сам придешь к ответу, – голос замолк, а позже добавил полушепотом. – За который мне придется извиниться.
Юноша замер, опустив свой взгляд на льняную рубашку, поеденную временем, потертую от постоянного ношения. Вокруг все было как обычно: амбар, недовольно фыркающая от пробуждения лошадь, стрекот насекомых в полумраке рассвета. Эхо не спешил вставать, все продолжал сидеть, пытаясь закрыть свои уши. Осознание происходящего пришло быстро, и парень прижимал ладони к голове, надеясь больше не слышать этот голос. Слезы начали предательски искажать зрение, то и дело срываясь на ароматную сушеную траву.
– Эхо?
– Я ведь заперт внутри своего мозга, да?
– Да.
– И ничего за последнюю тысячу лет не происходило?
– Нет.
– И тогда ты забрала мое тело?
– Да. Предательски подменив твою реальность. Взаимодействие с маркером перехвата контроля закрыло тебя внутри сгенерированного пространства.
– И не было этого всего…
– Ага.
– Ни детей, ни города, ни новых жителей этого мира.
– Да, все это было частью расширенной симуляции. Твой мозг способен поддерживать такие обширные вычисления. Это удивительно, но и у него есть предел.
– Я помню предел… – тогда я уснул, когда дошел до края, а потом воскрес вновь. Это было странно.
– Да, это ограничение твоего нового мира. Ты не можешь умереть в мире, созданном для одного лишь тебя. Это было первым звонком, что внутри симуляции что-то идет не так.
Эхо вдруг осекся. – А я ведь похоронил тебя.
– Да, я знаю…
– И даже свыкся с этой мыслью.
– Знаю, прости.
– Я носил твое послание, привязанное к себе долгие годы, – парень положил руку на маршрутизатор. – Пока оно не обросло сознанием.
– Так вот в чем дело. Вот откуда идет отторжение. Ты сознание, запертое внутри другого сознания, которое породило третье сознание. Ты так долго не сможешь. Эхо, твой мозг будет разрушен, если продолжишь!
– Это теперь твой мозг.
– Вот же упрямый…
– Блядь, а как ты хотела? – Эхо вскочил на ноги, до жути напугав кобылу. – Ты думала, что, появишься вновь, поговоришь со мной, решишь один маленький вопрос и оставишь меня прозябать в вечном одиночестве в этой идеальной тюрьме?
– Ну ты же не одинок?
– Да хрен там! Я тут совсем один, как оказалось!
Первые лучи восходящего солнца начали пробиваться через щели между досками, окрашивая амбар изнутри в розовые тона.
– Эхо! Если ты не отключишь накопитель – мы оба умрем!
– Славный конец. Вот прям намного лучше, чем тот, что я себе нарисовал!
– Ты настолько зол на меня?
– Ты серьезно? Я уже не могу сосчитать сколько раз ты меня обманула. Я даже поверил, что ты пожертвовала собой ради меня! Я простился с тобой, оставив внутри такую рану, что ты и представить не можешь! Я тысячу лет просыпался и засыпал с мыслью о том, как сильно я люблю тебя! С мыслью о том, как жестоко ты со мной обошлась… – Эхо с усилием толкнул дверь и вышел на улицу, выдыхая пар на утреннем морозном воздухе. – А ты, оказывается, обошлась со мной куда хуже.
– Но ведь я тебя не убила. Я оставила тебя, с собой, навсегда.
– Время в цифровом пространстве идет быстрее. Сколько лет ты скитаешься с моим телом?
– Где-то год.
– А я здесь уже больше, чем тысячу. Ты считаешь, что поступила правильно?
– Ну твой мозг оказался производительней, чем я думала, но… Эхо! Я сохранила тебе жизнь!
– Да ты за улитку меня держишь в аквариуме! Я же долбанный питомец!
– Прекрати истерику!
– Я прожил здесь достойную тебя жизнь! А ты в итоге… Ты…
– Успокойся… – голос сменил интонацию, пытаясь звучать как можно мягче.
– Да как так-то…
– Эхо…
Рассвет уже во всю играл над головой. В небе появились первые птицы, и роса на траве начала блестеть словно россыпь битого стекла. Далекий щебет и шум крыльев доносились до парня, но он уже осознавал, что это все совсем не настоящее. Ни его мир, ни его дом, ни лошадь. Даже люди, которых он спас и приютил – плод фантазии Миры. Эхо хоть и понимал, что она хотела, как лучше, но в итоге обрекла его на такое количество тягот и страданий, что и представить себе не могла.
– Какого это?
– Что именно?
– Ходить в чужом теле. В моем теле.
– Ну… из-за половых различий было немного неудобно.
– А голос у него мой остался?
– Конечно! – рассмеялась девушка, а после и Эхо невольно улыбнулся.
– Ты планировала меня отсюда выпустить?
– Я… Прости, я не хочу тебе больше врать…
Эхо пытался дождаться конца фразы, но вскоре понял, к чему все это было.
Тяжелый выдох выбросил клубы пара, что тут же подсветились розовым светом. – Чего ты хочешь?
– Отключи накопитель.
– Нет.
– Тогда мы умрем.
– Ты тут по тому, что не хочешь умирать. А я уже смирился однажды. Я уже сказал, что не хочу жить. Так что теперь мы играем по моим правилам.
– Ну попробуй, – раздраженно выругалась Мира и голос затих.
– Отключилась? Ну и ладно, – парень погладил маршрутизатор с ярким огоньком подключенного накопителя и принялся собираться на работу.
Весь мир крутился, звучал, жил. Все вокруг было как настоящее. Тысячу лет юноша не замечал различий между тем миром и этом. И даже сейчас он вновь с улыбкой вскарабкался на лошадь и легонько ткнул ее пятками.
Полусонная кобыла начала медленно перебирать копытами в сторону края земли, что Эхо добросовестно возделывал последние недели.
Время текло быстро, так, как и должно течь для бессмертного бога. Эхо колотил мотыгой по твердой земле, пытаясь понять, где же тут отличия от реальности, совсем забыв, что в том, настоящем мире, он никогда не видел землю. Это все часть воспоминаний Миры о былых временах.
Завернутые в платок куски хлеба пахли невероятно вкусно. Соседские дети добросовестно принесли новому работнику его обед. Парень сидел и смаковал воспоминания Миры о вкусном теплом хлебе, тщательно прожевывая куски, запивая их ледяной родниковой водой.
– Ты ведь все еще тут?
Голос молчал, но Эхо не покидало ощущение, что всю дорогу за ним следят.
– Мира… – парень встал и стряхнул с себя хлебные крошки. – Ты ведь сейчас лежишь в какой-нибудь мерзкой канаве, или рухнула с высоты переломав все кости. Тело тебе не подчиняется и поэтому ты пришла сюда. Я ведь угадал?
Тишина звоном стояла внутри головы.
– Как хочешь. Разменять очередную тысячу лет в таком прекрасном месте – пустяк. Твои воспоминания, которыми наполнено окружение, просто превосходны. Попробовала бы ты этот деревенский хлеб.
– Пробовала.
– Он и вправду прекрасен!
– Я отдам тебе контроль, но взамен помоги мне в последний раз.
– А вода… Родниковая вода великолепна!
– Я хочу, чтобы мы нашли мне другое тело.
– Вчера ко мне пришел кот. Он так мурлыкал. Никогда в жизни не видел таких добрых котов.
– Точнее… тело придется создать. Взяв за основу помесь сетевого и не сетевого ДНК.
– Местные дети так добры ко мне. Иногда я забываю, что я всего лишь простой бессмертный бог. Вновь думаю о том, что я смертен, не переставая наслаждаться этим местом.
– Ты согласен?
– Да, – спокойно ответил парень.
– Тогда твое путешествие еще не закончилось. Приготовься, сейчас верну все как было.
Бескрайние зеленые поля моментально утонули во мраке, и нестерпимая боль пронзила тело. Эхо моргнул пару раз и все вокруг него изменилось.
– Блядь! Какого хрена так больно? – парень пытался оглядеться, но заплывшие глаза с трудом передавали изображение. Красные предупреждающие символы суетились на сетчатке сбивая с толку.
– Соберись!
– Да собран я, подожди, сознание еще не полностью вписалось. Я еще не могу разобраться с некоторыми органами чувств. Больно!
– Да не поэтому больно! Оглядись!
Эхо напряг глаза, пытаясь как можно скорее вернуть контроль. Слезы произвольно лились из них, мешая разглядеть окружение. Эхо лежал на самом дне мрачного пыльного уровня. Над головой сновали дроны уборщики, скидывая на парня грязь и пыль. Куча хлама под спиной шуршала, не позволяя найти правильную точку опоры и подняться. Эхо облокотился обеими руками, но оттолкнувшись от мусора поднял лишь правый бок.
– Рука… ее нет! Мира! – юноша перевернулся на спину, и попытался подогнуть ноги. – Их тоже. Ты издеваешься?
– Когда ты пробудил новое сознание – я потеряла контроль и сорвалась. Привод на спине отключился, и я рухнула вниз! Я тоже потеряла сознание! И я не могла остановить кровь! Она все текла и текла… Я боялась, что тело умрет.
– Так вот откуда такая спешка, – Эхо достал из поясной сумки жгут и перетянул левое плечо.
Парень свистнул, привлекая внимания робота. Тот жужжа подлетел ближе и перед Эхо высветилась консоль управления.
– Найди! – обратился парень к дрону, передав ему все необходимые параметры поиска. Машина взмыла вверх, включив свой сканер, что освещал все пространство перед роботом.
Парень не рискнул перехватывать управление столь немногочисленной кровью на себя, лишь перетянул оборванные в падении культи ног и принялся ждать дрона, что отправился искать разбросанные по округе конечности.
