Александра Верева
Против ветра
– Ты в своем уме? – удивилась я. – Ты считаешь, что мне это нужно?
– А разве нет, все вы женщины одинаковые…
Последняя фраза вывела меня из себя. И он еще имеет наглости сравнивать меня с другими?!
– Да пошел ты к черту!
Я с силой одернула руку, но Слава только крепче сжал мое запястье, отшвырнул букет в сторону и крепко прижал освободившейся рукой за талию.
– Отпущу, когда дашь мне свой номер или пустишь к себе.
– Нет! – я пыталась вырваться, но он только усиливал железную хватку, гадко улыбался, видя мою беспомощность.
Я билась в его руках словно птица, попавшая в силок, пыталась расцарапать ему лицо, но сильные мужские руки, сковывали движения, подчиняли своей воле.
– Отпусти или я закричу, – пригрозила вся пунцовая от борьбы.
– А я тебя не держу, – ехидно пожал плечами Слава, наслаждаясь силовым превосходством, но не отпуская моих рук, – только знай, что я знаю где ты живешь, и я докажу, что ты не права. Ты моя и всегда будешь моей, я никому не позволю до тебя и пальцем прикоснуться.
Я не успела ничего возразить, меня отвлекло какое-то движение слева и ровный голос начальника:
– Опять ты здесь? Отпусти ее.
Я повернула голову. Сергей Михайлович. Как долго он здесь стоит? Что успел услышать?
– Катись к черту! – ответил Слава. – И скажи спасибо, что у меня руки заняты, иначе разговор был бы другим.
– Понятно, – спокойно пожал плечами шеф и неожиданно со всей силы ударил того в лицо.
Слава отпустил меня, схватившись обеими руками за нос. Сквозь пальцы потекла алая кровь, капая на асфальт крупными каплями.
– Последний раз предупреждаю, увижу тебя здесь еще раз, – с нажимом в голосе произнес начальник, – разбитым носом не отделаешься. Понял?
Слава зло зыркнул глазами и зажал нос, пытаясь остановить кровотечение.
– Ты пожалеешь об этом, – глухо произнес он, – все снимается на видео, учти, я подам заявление в полицию.
И указал рукой в сторону припаркованного рядом черного мерседеса, в котором какой-то парень снимал все происходящее на мобильный телефон.
– Иди, подавай, только покажи полное видео, чтобы всем стало понятно, какой ты на самом деле козел.
Слава сплюнул кровавую слюну и направился в сторону автомобиля, бросив мне на прощание:
– Помни то, что я тебе сказал, Ника. Я всегда рядом и у тебя никогда не будет другого, кроме меня.
***
Сергей.
Девушка смотрела вслед уроду, которому я заслуженно двинул в морду. В ее глазах плескалась буря чувств, от сожаления и растерянности до ненависти.
Целый день я не знал, как задать вопрос и поинтересоваться все ли у нее в порядке? Вчера, только сев в машину, я заметил припаркованный Додж ее бывшего на противоположной стороне улицы, и понял, что темный силуэт, проскользнувший в подъезд после меня, это был именно он. Я остался ждать. Спустя двадцать минут он вышел. Я подождал, пока тот сел в автомобиль и уехал, только после этого уехал сам.
Весь прошлый вечер Ника не выходила из моей головы. Я пытался себя чем-нибудь занять, но ничего не получалось, мысли все равно возвращались к ней. Я набрал краткое сообщение и быстро отправил, пока не передумал. Потом до часа ночи ждал ответа, но так и не дождался.
Утром, когда она пришла на работу, облегченно выдохнул. Ника как всегда сварила великолепный кофе, вкусом которого я привык наслаждаться ежедневно. Даже Андрей стал чаще забегать ко мне не столько по рабочим вопросам, сколько с целью выпить чашку кофе, признавшись, наконец, что его Наташа такой варить не умеет. Вот и сегодня днем он заявился ко мне на кофе паузу после планового производственного совещания, бросил документы на стол, взятые для отвода глаз, и уселся в кресло напротив, доставая из кармана пиджака телефон.
– Ты видел новое видео с участием твоей секретарши? – заговорщицки подмигнул мне, но потом вспомнил. – Ах, да, забыл, не видел. Хочешь, покажу?
– Какого плана видео? – не понял я.
– Помнишь, я рассказывал, что подписан на одного блогера, который был парнем твоей Вероники? – задал мне вопрос, не нуждавшийся в ответе. – Ну так вот, несколько недель назад он выложил пост в блоге о том, как его без весомой на то причины неожиданно бросила девушка, которую он сильно любит, и просил помочь ему найти ее. Нет, не думай, я к этому никакого отношения не имею, – отреагировал Андрей на мой вопросительный взгляд. – Я просто наблюдаю за ним в соцсетях, не более. Так вот, пару дней назад он узнал, что она работает у нас, и теперь выкладывает видео о том, как пытается ее вернуть. Смотри, там есть вчерашний свежак.
Он повернул телефон в мою сторону. Я увидел Нику, спорившую с молодым парнем, который преследовал нас вчера. Голос за кадром комментировал происходящее, но слова не соответствовали действительности. По версии блогера девушка бросила его после того как узнала, что его рейтинг стал резко падать. Она испугалась реальности и решила, что он не сможет ее обеспечить. Он же искренне ее любит и пытается сделать все возможное, чтобы доказать ей свою любовь и состоятельность. Внизу была приписка, что это просто кризис отношений, который свойственен всем влюбленным и все через это проходят. Кроме видео ежедневно выкладывались фотографии с комментариями о том, как он страдает и всякая другая чепуха в том же роде. Неужели все это кому-то интересно?
Я вернул телефон.
– И тебе это правда, интересно? – поинтересовался я.
– Не особо, но когда у нас появилась Вероника, то меня, честно скажу, затянуло. А она, оказывается еще та штучка, на работе такая тихоня, а на самом деле…
– Что на самом деле? – резко перебил я.
– Ты вообще знаешь свою секретаршу? Может она на пару со своим парнем таким образом хочет раскрутить блог и заработать денег. Отец же урезал ей содержание.
– Это ее проблемы, и нас они не касаются.
– Тут ты прав, но будь осторожен, она может и тебя в это втянуть.
– Не говори ерунды и не оговаривай человека, если ничего о нем не знаешь. А этот блогер просто моральный урод. Я вчера стал невольным свидетелем той сцены, которую ты мне только что показал, все было совсем по-другому.
– А я смотрю, она тебе по ходу нравится. Так защищаешь…
Андрей, замолчал, так как Ника принесла кофе и, расставив перед нами чашки, быстро удалилась. Комаров проводил ее многозначительным взглядом и потянулся к чашке, продолжая прерванную мысль:
– И мне тоже нравится, а кофе варит просто божественно, – сделал глоток и зажмурился от удовольствия. – Если Наташка, не дай бог, пойдет в декрет, точно отобью у тебя Веронику, и не говори потом, что я тебя не предупреждал.
– Попробуй, – ухмыльнулся я, переводя все в шутку, – может она вскоре махнет хвостом, как все остальные кто был до нее или уйдет в декрет раньше, чем твоя Наташа.
– Да, и такое не исключено, – согласился Андрей, – ты же видел ее парня, он просто красавчик!
– Тебе он тоже нравится? Ты решил сменить ориентацию?
– Да ну тебя, я не такой, – возмутился Андрей. – Скажешь тоже! Ты что будешь делать, если он ее уведет, опять будешь искать подходящего секретаря? Она расторопная и соображает быстро, я бы на твоем месте за нее поборолся.
Я оставил его последнюю фразу без внимания, переведя разговор на другую тему. Андрей допил кофе и ушел к себе. Я погрузился в работу, намереваясь уйти вовремя. Сегодня у матери день рождения, я не могу опоздать, не имею права. Она ждет.
В половине шестого выключил компьютер и вышел в приемную. Вероника уже ушла. Выключил свет, закрыл кабинет, попрощался с охранником на проходной и вышел на улицу. Подойдя к автомобилю, обратил внимание на стоявшую в стороне молодую пару. В девушке я узнал Веронику, лица парня мне не было видно. В руке тот держал огромный букет, второй обнимал девушку за талию, но что-то в ее позе было неестественным, и меня это насторожило. Спустя мгновение парень отбросил букет, и я понял, что Вероника пыталась вырваться из его цепких объятий, но у нее это плохо получалось.
Я бросил барсетку на водительское сиденье и без колебаний направился прямо к парочке с явным намерением вмешаться не в свое дело.
Подойдя ближе, услышал обрывок фразы, который буквально вывел меня из себя:
– …ты моя и всегда будешь моей, так и знай, и я никому не позволю до тебя дотронуться.
На красивом лице парня заиграла недобрая улыбка, которую захотелось стереть ударом кулака, но я сдержался, увидев растерянное и одновременно испуганное лицо Вероники.
– Опять ты здесь? – обратился к парню. – Отпусти ее.
– Катись к черту! – ответил смазливый нахал, крепко сжимая запястье Вероники так, что ее кисть стала краснеть. – И скажи спасибо, что у меня руки заняты, иначе разговор был бы другим.
– Понятно, – спокойно ответил я, но внутренняя злость уже вырвалась наружу, сжала руку в кулак и отработанным четким движением заехала в лицо так, чтобы причинить максимум боли, но минимум увечий.
Парень отпустил девушку, схватившись обеими руками за нос. Вероника застыла, ошарашенно хлопая ресницами и переводя взгляд с меня на своего обидчика. Я окончательно решил, что не оставлю ее здесь с этим подонком.
– Последний раз предупреждаю, увижу тебя здесь еще раз, разбитым носом не отделаешься. Понял?
Парень лишь зло зыркнул на меня, зажимая ладонями разбитый нос. Внимательно присмотревшись к нему, я подумал, что он младше меня лет на десять, сопляк совсем, может не надо было так с ним?
– Ты пожалеешь об этом, – глухо произнес он, – все снимается на видео, учти, я подам заявление в полицию.
И тыкнул рукой в стоящий неподалеку черный мерседес, в котором сидел какой-то парень и снимал все происходящее на мобильный телефон. Мне стало смешно от нелепости ситуации: отбил девушку у малолетки. Причем у малолетки без мозгов. Он хоть понимает что делает? Таким способом он девушку точно не вернет.
– Иди, подавай, только покажи полное видео, чтобы всем стало понятно, какой ты на самом деле козел, – смело бросил я, чувствуя не только физическое, но и моральное превосходство.
Парень сплюнул кровавую слюну на асфальт и направился в сторону автомобиля, правильно расценив, что силы не равны. Видно инстинкт самосохранения все-таки сработал, кое-какие мозги все-таки имеются. Он отошел, но потом повернулся:
– Помни то, что я тебе сказал, Ника. Я всегда рядом и у тебя никогда не будет другого, кроме меня.
Зря он это сказал, ох зря! Слова, адресованные Веронике, я воспринял как личный вызов. И плевать, что придется наступить на одни и те же грабли второй раз. Пусть будет так, как будет. Я не могу и не хочу больше бороться с собой. Мне нравится эта девушка, очень нравится. Я устал просчитывать все ходы наперед, быть стойким и держаться на расстоянии. Я ограничиваю себя, держу в рамках, так как боюсь повторения прошлых ошибок. Но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Я спасовал перед будущим, и понимаю это. Получил от Ники пощечину лишь один раз и сразу спрятался поглубже в себя, закрылся от нее как бесхребетный моллюск в раковине. А ведь за дело получил, полез, воспользовавшись ее неадекватным состоянием. Только девушка оказалась адекватной. За такую стоит побороться.
Вероника тупо смотрела на лежащий на асфальте букет, пребывая в легком шоке. Ее обидчик, сидя в машине, пытался остановить кровотечение, что-то при этом рассказывая своему оппоненту, который продолжал снимать на телефон происходящее.
Я взял девушку за плечи и развернул в сторону своей машины. Она нервно вздрогнула от прикосновения.
– Ника, поехали, здесь больше нечего делать.
Она без сопротивления пошла и села в машину, глядя перед собой ошарашенным взглядом.
Я думал, что она будет молчать, но Вероника неожиданно заговорила:
– Как я могла полюбить такого человека? Где были мои глаза? Папа был прав, а я ему не верила, – тихо произнесла она, и взгляд ее стал более осмысленным.
– Ты можешь вернуться к отцу, если все осознала, он поймет и примет, разве не так?
– Чтооо? – Вероника подняла на меня недоуменный, но вполне осознанный взгляд пронзительных серо-голубых глаз, – откуда вы знаете?
– Ника, ну я же должен был знать, с кем мне предстоит работать, навел некоторые справки, – стал оправдываться, как нашкодивший мальчишка. – А ты бы разве так не поступила?
– Не знаю, – неопределенно ответила девушка. – Я никогда с этим не сталкивалась. Но к отцу я не вернусь, по крайней мере не сейчас. Не хочу постоянно выслушивать о том, как он был прав и не хочу, чтобы… А впрочем это не ваше дело.
Она замолчала, но спустя пару секунд тихо добавила, наблюдая за черным "мерседесом", выезжавшим со стоянки:
– Спасибо, что заступились. Вот только завтра вся фирма будет о нас судачить. Так неловко!
Она совсем забыла о нашем уговоре.
– Ника, давай договоримся, за пределами офиса мы общаемся на "ты", и это больше не обсуждается. И тебе так важно, что о нас будут говорить? Поверь, что сплетни все равно будут, меня уже столько раз женили, что я мог бы потягаться с арабским шейхом по количеству приписываемых мне жен. Не обращай внимания, людская натура такова, что зачастую они видят того чего нет, а чего не видят то додумывают.
Она улыбнулась, от этого стало легче и мне.
– Знаешь, я думаю, тебе не стоит оставаться сегодня одной. Он же заходил к тебе вчера вечером?
– Откуда вы… прости ты, знаешь? – второй раз за последние пять минут удивилась Ника.
– Знаю, – улыбнулся, гадая, знает ли она, как привлекательно выглядит, когда делает такие круглые удивленные глаза. – Вчера, когда садился в машину, заметил его "Дожд", и ждал пока он не вышел. Я волновался, а ты даже не ответила.
– Прости, я не знала, что для тебя это важно.
– Ладно, все, забыли, – я положил руки на руль. – Давай о хорошем: поехали со мной на день рождения.
– Я не могу, – встрепенулась девушка, – у меня нет подарка, да и не хочу мешать вам…
– Ника, пожалуйста. Ты же помогла выбрать подарок? Без тебя я бы не справился, поэтому имеешь полное право на добротный кусок торта. Вкусного. Домашнего. Хочешь?
Девушка явно колебалась, не решаясь переступить рамки приличия, и я добавил:
– Никого не будет, кроме нас с тобой, поверь, родственники съедутся только на выходные. Мама будет рада нашему визиту.
Глаза Ники загорелись, и она как всегда лишь утвердительно кивнула.
***
Ника.
Сергей вел машину по шоссе в направлении выезда из города. Я не спрашивала, где живет его мать, из вчерашнего разговора и так было понятно, что где-то за городом в частном секторе. Встреча со Славой выбила меня из колеи, и я даже обрадовалась смене обстановки, иначе могла впасть в депрессию, как бывало ранее. Я позвонила Юле, попросила проверить как дела у Персика, а то нерадивая хозяйка снова задержится допоздна. Ключи есть у Нины Ивановны, если не даст, то пусть сама проверит как там мой юный питомец. Юля заверила меня, что с Ниной Ивановной и котенком справится, просила не беспокоиться и пожелала хорошего вечера.
Отключив телефон, положила в сумку. Телефон был новый, но в полученном мною расчетном листе вычета за него не было. Мне дали его попользоваться на время как работнику фирмы или я рано радуюсь, и с меня в следующем месяце вычтут все и сразу? Но задавать вопрос шефу не стала. Он был слишком неуместным в данный момент.
Машина выехала на загородную дорогу, обрамленную густыми лесопосадками с обеих сторон. Зеленые ветки деревьев красиво нависали над асфальтом, создавая некое ощущение гармонии природы и цивилизации. Я много где была, много путешествовала, много чего видела, но внезапно поняла, что такая природная красота меня восхищает не меньше, чем европейские Альпы или экзотический курорт Тайваня. Или причина вовсе не в природном очаровании, а в мужчине, который сидел рядом и уверенно вел автомобиль?
Все так странно.
Я не была готова к тому, что он окажется совсем не таким как его описывали в чате. Он не деспот и ни тиран. Он всегда дает указания по делу, и если четко их выполнять, то и проблем никаких нет. Он не самодур и не моральный извращенец, как многие утверждали, обычный человек, только с немного завышенными требованиями к себе и к другим. Вчера он предстал передо мной совсем с другой стороны, а сегодня я повторно в этом убедилась. Куда-то пропали неловкость и скованность в его присутствии, растерянность и страх растворились без остатка. Мне было хорошо и спокойно в его присутствии. Я бросала редкие взгляды на его руки, уверенно державшие руль, думая о том какие они красивые и сильные. Интересно, кого они обнимают, до кого дотрагиваются? И что чувствует девушка в его объятиях? Тоже, что и я? В памяти невольно всплыло воспоминание о нежном касании этих крепких рук моего лица, горячее прикосновение губ и вихрь эмоций, так напугавший меня. Хотелось повторить все еще раз, но я не смела об этом даже думать.
Сергей молчал, и я ни о чем его не расспрашивала. Ситуация более чем странная. Я толком не знаю этого человека, но еду на день рождения к его матери. Как это расценивать? Как чисто человеческую заботу о девушке, которая попала в затруднительную ситуацию, или это намек на что-то большее? Я запуталась окончательно. Он тщательно скрывает свои эмоции, редко давая им выход, и я не могу пробиться сквозь стену, которую он воздвиг вокруг себя, не могу его понять, почувствовать как человека. Это настораживает, но одновременно и притягивает к нему с каждым днем все сильнее и сильнее. После единственного поцелуя, мое представление о нем перевернулось с ног на голову. От взора пронзительных светло голубых глаз каждый раз по телу разливается тепло, скатывается вниз до кончиков пальцев, поглощается каждой клеточкой моего тела. Не могу понять, что меня так завораживает и тянет к этому холодному и непроницаемому мужчине.
Погрузившись в свои раздумья, не заметила, когда машина свернула с главной дороги. Лес закончился, и мы въехали в небольшой поселок. Очевидно, что это застройка для людей с достатком: все дома новые, на улицах уложен добротный асфальт, планировка расположения домов продуманная, строгая. Этакая альпийская деревушка в русской глуши. Район для людей не обремененных проблемами о хлебе насущном и имеющих возможность наслаждаться гармонией природы без особых прилагаемых на то усилий.
Сергей остановился возле небольшого аккуратного дома из желтого кирпича с мансардной крышей, скрывающегося за высоким металлическим забором.
– Волнуешься? – спросил с озорным блеском в глазах, вероятно догадываясь, как я неуютно себя чувствую.
– Да, есть немного, – ответила честно. – Не хочу быть лишней на вашем семейном торжестве.
– Все нормально, не будешь, – уверенно ответил он и нажал кнопку на панели, – наоборот, составишь компанию, чтобы не было скучно.
Он вышел, и я последовала за ним. На улице приятно пахло свежестью и мокрой хвоей. Здесь совсем недавно прошел дождь. Открыв багажник, шеф достал упакованный подарок и букет цветов. Когда он успел его купить?
– Ника, держи, – протянул мне букет, – у меня просто не хватает рук на все.
Закрыв багажник, достал ключи из кармана куртки и уверенно вставил в замок калитки. Замок щелкнул, и шеф предложил мне пройти первой со словами "Смелее, вперед, злых собак здесь нет".
Я несмело вошла, оглядываясь назад, словно боясь потерять своего попутчика. Сергей захлопнул калитку, забрал у меня букет и легонько подтолкнул плечом в сторону дома. Я шла рядом с ним по аккуратной вымощенной тротуарной плиткой дорожке, по бокам которой был посажен низкорослый кустарник. Пространство за кустарником засеяно газонной травой. Возле самого дома разбито несколько цветочных клумб со стройными рядами хризантем, готовых со дня на день вспыхнуть всевозможными красками. С левой стороны располагалась кирпичная постройка, с виду напоминающая сарай или небольшой гараж для хозтехники. С правой стороны раскинулась небольшая терраса с летним входом в дом. Напротив террасы посажено несколько деревьев. И если меня не подводило зрение, то это были яблони и груши.
Больше я ничего не успела рассмотреть, так как входная дверь открылась, и на пороге показалась мать Сергея, стройная высокая женщина со светлыми волосами и голубыми глазами. Судя по обескураженной улыбке на ее лице, она была удивлена моему визиту не меньше, чем я предложению Сергея поехать с ним. Быстро взяв себя в руки, она спустилась к нам навстречу и тепло обняла сына.
– Как я рада, что вы приехали, – произнесла она, принимая цветы.
– С днем рождения, мамочка, – поздравил Сергей, целуя мать в щеку. – Познакомься, это Вероника, моя помощница, помогала выбирать для тебя подарок. Ника, это моя мама – Елена Степановна.
– С днем рождения Вас, – скромно произнесла поздравление, сцепив пальцы рук, стесняясь, словно школьница, отвечающая у доски.
– Ой, идемте в дом, что ж я вас на улице то держу? – засуетилась женщина.
Дом внутри оказался небольшим, но очень уютным, везде чувствовалась женская рука. На первом этаже располагалась кухня и небольшая гостиная с выходом на террасу. Сергей поставил подарок на большой круглый стол посередине гостиной, и предоставил матери возможность его распаковать. Елена Степановна радостно охнула, увидев серебристый самовар и сразу же пожелала его опробовать, сообщив, что ужин она накрыла на террасе, осталось только подать горячее.
Сергей усадил меня за стол и вернулся в дом, чтобы помочь матери с подарком. От вкусных ароматов стоявшей на столе домашней еды заурчало в животе и непроизвольно потекли слюнки. Я только сейчас поняла, насколько проголодалась за день. Среди блюд не было ни одного из ресторана, все приготовлено своими руками, и от этого ужин казался еще более семейным и интимным.
Когда сели за стол, я уже не чувствовала такой неловкости как с самого начала. Елена Степановна заботливо предлагала попробовать то одно блюдо, то другое, предложила открыть бутылку итальянского вина, но я вежливо отказалась, оправдываясь тем, что мне завтра на работу, и я бы лучше выпила чаю, а то у меня очень строгий начальник. Сергей одарил в ответ насмешливым взглядом, и я чуть не поперхнулась, но справилась с собой.
Именинница заверила, что будет и чай, и торт, но немного позже. Вскоре мы зацепили общую тему готовки, и увлеклись обсуждением преимуществ приготовления блюд тем или иным способом, проблем температурного регулирования при выпечке заварного теста, и вариантов приготовления соусов. Сергей не влезал в наш разговор, лишь молча уплетал за обе щеки, изредка бросая на меня удивленные взгляды. Когда Елена Степановна привстала, чтобы посмотреть как там самовар, то он встал сам, попросил не беспокоиться и скрылся за дверью. Мать проводила сына взглядом, тихо произнеся с любовью в голосе:
– Весь в отца.
Я промолчала. Сергей никогда не упоминал о своем отце, и мой вопрос о нем мог бы быть бестактным. Я же не знаю, какие у них отношения. Однако Елена Степановна повернулась и сама продолжила:
– Мой муж, Михаил Сергеевич, Сережин отец, покинул нас три года назад, у него был сердечный приступ. Не берег себя, все отдавал работе, даже на пенсию не смог уйти вовремя, все боялся, что без него не справятся. Всех жалел, кроме себя, вот и результат: работа как была так и осталась, а человека уже нет.
– А кем он работал? – не удержалась я.
– А разве Сережа не рассказывал? – удивилась женщина, но потом спохватилась. – Ох, о чем это я? Вряд ли он кому-то об этом рассказывал, скрытный, такой же, как и его отец. Мой супруг был начальником уголовного розыска и все время пропадал на работе. Работа тяжелая, нервная и редко когда отпускала в семью. Я молила бога лишь об одном, чтобы сын не пошел по его стопам, и мои молитвы были услышаны. Сережу не интересовала работа отца, он с детства увлекался рисованием и архитектурой, и даже мечтал построить здание, которое могло бы стать достоянием нашего города.
– Сергей мечтал быть архитектором? – изумилась я, даже не предполагая о таких наклонностях своего начальника.
– Почему мечтал? Он им стал. Получил высшее образование, даже работал три года по специальности. Но, имея за плечами второе высшее экономическое, на котором в свое время убедительно настоял его отец, Сережа четыре года назад кардинально сменил сферу деятельности и бросил рисовать. Я не имею права об этом говорить, сын просил не поднимать эту тему. Если посчитает нужным, сам все расскажет. Хочешь, я покажу тебе его детские фотографии?
Я улыбнулась и кивнула в знак согласия. Елена Степановна встала из-за стола и ушла в дом. На улице начинали сгущаться сумерки. Я поежилась от сентябрьской вечерней прохлады и застегнула куртку. Вернулся Сергей с горячим самоваром в руках.
– Замерзла? – спросил, ставя самовар на середину стола. – Сейчас попробуешь маминого фирменного травяного чая с ягодами и согреешься.
Он ушел, чтобы через минуту вернуться с тортом и пледом для меня. Елена Степановна также накинула поверх теплой кофты длинную вязаную шаль, положила передо мной альбом с фотографиями и, нарезая торт, стала комментировать каждое рассматриваемое мною фото.
– Это Сереженька на черном море, здесь ему всего четыре годика. А это у бабушки и дедушки в деревне. В этот день он втихаря полез за медом в пчелиный улей и перепугал нас всех чуть ли не до смерти. А это Сережа пошел в первый класс.
Елена Степановна с любовью рассказывала о сыне, и мальчуган, который смотрел на меня с фотографий казался очень добродушным и веселым. Такого Сергея я никогда не видела и не знала. Что же такого произошло, что заставило молодого человека замкнуться в себе, оградиться от всего мира и отказаться от мечты? На одной из последних фотографий он обнимал красивую блондинку и счастливо улыбался. Я молча переложила фотографию, Елена Степановна также промолчала, оставив ее без комментариев.
"Возможно все дело в этой девушке", – догадалась я. Как бы мне не хотелось знать правду, но я не имела права лезть в чужую душу и копаться в ней только потому, что мне просто любопытно.
Торт оказался очень вкусным, таким, что я не удержалась и попросила рецепт. А ягодный чай на травах – просто великолепным.
Вечер закончился очень быстро и серые сумерки незаметно перешли в безлунную ночь. Черное небо расцвело мириадами звезд: ярких и не очень, побольше и едва заметных. На душе было так хорошо и спокойно, что не хотелось уходить. Вот бы отца сюда и Семеновну, большего нечего было и желать.
– Мама, мы, наверное, поедем, уже поздно. Давай помогу убрать со стола.
Сергей привстал и я следом за ним.
– Не надо, – улыбаясь, промолвила Елена Степановна, – я посижу еще здесь немного, потом сама все уберу. Оставьте.
Она подошла к сыну и крепко обняв, поцеловала в щеку, затем повернулась ко мне и обняла так по-родному, что у меня перехватило дыхание, а на глаза накатили невольные слезы. Благо, этого никто не заметил в свете тусклых фонарей.
– Езжайте, дети, вам нужно отдохнуть, а у меня нет забот. Вот сколько ни прошу сына, не слышит меня, не обременяет проблемами, не дарит внуков. А уже давно пора.
Мне показалось или в этот момент Сергей взглянул на меня как-то иначе? От этого где-то глубоко внутри вспыхнуло непонятное чувство. Что это было: смущение или нечто иное? Возможно, просто игра моего воображения в ночном отблеске светло голубых глаз. Таких глубоких. Красивых. Непонятных.
Елена Степановна провела нас до калитки, еще раз крепко обняла на прощание и стояла, провожая взглядом до тех пор, пока машина не повернула за угол, скрыв ее от нашего взора.
Несколько минут мы ехали молча, думая каждый о своем. Лесная дорога, освещенная редкими фонарями казалась сказочной, нереальной, впрочем, как и все происходящее со мной сегодня. Такие глубокие ощущения и впечатления и без капли спиртного. Такого со мной еще не случалось.
– Знаешь, должен признаться, сегодня тебе снова удалось удивить меня, – прорезал тишину голос шефа.
– Да? И как? – не удержалась я от вопроса.
– У меня сложилось впечатление, что ты знакома с моей матерью очень давно, просто вы долго не виделись. Вы болтали как заправские подруги.
– У тебя очень хорошая мама, – призналась я, – мне она понравилась.
– Похоже, ты ей тоже, – произнес Сергей и снова закрылся в себе.
Домой я попала только к полуночи. Сергей, проводил меня до двери квартиры, убедился, что все в порядке, и только, когда я захлопнула за собой дверь, ушел. Персик как обычно спал на моей подушке и лишь недовольно мяукнул, когда я влезла под одеяло и прижала к себе пушистое маленькое создание, желая хоть ему подарить часть нежности, переполнявшей сегодня меня изнутри.
***
Сергей.
Припарковав машину в подземном гараже, забрал пакеты с едой, переданные матерью и поднялся в квартиру. Оставив вещи на кухне, направился в душ, на ходу снимая одежду. Холодная вода резко обожгла тело, но я даже не вздрогнул. Ледяные капли больно кололи кожу, остужали накаленные нервы и развязывали затянувшиеся узлы.
Ника. Ника. Ника. С пульсом отбивалось в голове имя, которое старался лишний раз не произносить вслух. Я заставлял себя не обращать на нее внимания, контролировал то, что говорил в ее присутствии, старался не реагировать на происходящее вокруг нее. Это ее жизнь и меня не касается. Но все тщетно. Во мне словно боролось две сущности, боролись за мою душу, которая обгорев однажды, снова безрассудно рвалось в пламя. И дело здесь не столько в физической потребности тела, сколько в страхе потерять себя. Я не боялся влюбиться. Нет. Я уже по уши в нее влюблен. Я боялся вернуться в хаос, который мог снова поглотить меня. Я не боялся отказа. Я приму его как должное, если он будет высказан прямо и открыто. Я боялся предательства. Предательства любимого человека, которому веришь безотказно и который становится частью тебя. Это как оторвать человеку руки или ноги: жить можно, но больно и зачастую бессмысленно.
Зачем я позвал ее с собой? На что надеялся? Она четко дала понять в прошлый раз, что я ей не интересен, иначе не оттолкнула бы от себя, и вечер закончился бы не оплеухой…
Я стоял под холодным душем, пока не почувствовал, что замерз. Насухо вытерся махровым полотенцем до боли в коже, оделся и отправился в кухню, которой очень редко пользовался. Достал начатую бутылку водки, рюмку, налил полную, выпил залпом не закусывая и отправился спать. Сон лечит. Ника – это просто очередное наваждение и со временем оно пройдет, как проходит все остальное. Этим просто нужно переболеть. Ею просто нужно переболеть. Один раз уже справился, справлюсь и во второй раз.
Утром на работу приехал как обычно раньше всех. Дел невпроворот. На следующей неделе предстоит командировка в Казань на несколько дней. Нужно подготовиться к переговорам по закупкам тканей и попытаться сбить цены. Это приоритетная задача поездки, а остальное будет решаться по ходу дела. Нужно дать указание Веронике провести все расходы по командировке через бухгалтерию и получить суточные, но я медлил…
